Текст книги "Дерзкие. Будешь моей (СИ)"
Автор книги: Катерина Пелевина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
Глава 23.
От автора: Вчера хотелось показать визуал Глеба и Кати, как их вижу я, тем более, таких красивеньких нашла, а сайт с пинтереста не загружает, даже как-то расстроилась((( Может кто знает, как можно тогда?
Доброго чтения. спасибо всем за отзывы, очень приятно мне)
____________________________________
Боже, я его так люблю.
Стою в церкви на дрожащих ногах.
Сто лет здесь не была. Держу свечку. Не знаю, зачем. Не знаю, для чего. Но моральных сил переживать одной всё то, что происходит просто нет.
Миша отвёз в приходскую. Глебу говорить не стала, потому что он, как всегда, поехал по делам.
Уже после того, как в десять утра мы встретились с чёртовой Беатой лицом к лицу. На кухне дома Глеба, потому что я просто не позволила ему поехать одному. Мне хватило одной ужасной ночи, пережитой в чудовищных рыданиях.
– А, разлучница… – процедила она пренебрежительно, как только меня увидела, и мне хотелось открыть рот, чтобы ляпнуть что-то обидное, но Глеб заткнул её первым.
– Закрой ебальник. И у меня к тебе дело. Садись.
– Что такое? Что снова случилось? – блондинка аккуратно присела на стул, характерными манерными движениями рук поправляя свои густые волосы.
– Нужны твои акции «Бриллиант Дуо».
– Чего?! В смысле?
– В смысле мне нужны твои акции.
– Ты охренел? Я тебе ничего не отдам.
– Я и не просил отдавать. Называй цену. Я их куплю.
– Нет, Глеб! Это моё наследие!
– Значит, выбирай. Либо ты получаешь за это наследие бабки, либо проебёшь всё просто так. Жалкие десять с лихим процентов, Беата. Я заплачу куда больше, чем ты можешь получить от своего жадного папаши.
– Что это тебе даст? Ну будут у тебя 20,4 или, скажем, 30,6…И? Этого недостаточно, чтобы держать контрольный пакет! – выкрикнула выскочка, а мне захотелось шмякнуть её головой об стол. Если бы не Глеб, так бы и сделала.
– Рад, что ты хотя бы умеешь складывать. Тебя это не должно касаться. Называй цену и будешь при бабле.
Домбровская обреченно нахмурилась. Ей это заранее не нравилось, было видно по скованному напряженному выражению лица.
– А что я скажу отцу?
– Нахрена тебе ему что-то говорить? Он сейчас занят. Разговоры с ним – моя задача. Ты просто делаешь. Ферштейн? Андерстэнд?
– Да, – цедит она сквозь зубы.
– Ну вот и отлично. Помнишь же моего человека? Григория. Он всё оформит. А ляпнешь кому-то что-то лишнее. Ты знаешь, что будет. И с браком твоих родителей. И с твоей семьей, и с наследием.
– А не слишком ли ты много на себя взял, Адов?
– Нормально.
– Ты что-то сделал с Пашей, верно? Я не могу до него дозвониться, – промолвила она жёстким тоном, а у меня внутри всё напряглось. – Ну, что смотришь? Это из-за тебя. Он из-за тебя убивает людей. Нравится? Жить с таким? Любить такого?
Когда она сказала это, у меня словно по коже лезвием мурашки все срезали. Так больно и неприятно.
– Ещё раз ляпнешь подобное о нём, я тебе волосы подожгу, – ответила я несдержанно. Всё, о чем могла думать – как я хочу причинить ей такую же боль. За всё, что она и её соратники с нами сделали. За тот груз, который приходится нести горячо любимому мной человеку. Отцу моих настоящих и будущих детей.
– Пффф…Стерва. Смотри, чтобы ты не стала следующей.
Едва услышала это, меня уже было не остановить. Гормоны это или что-то ненормальное внутри меня, но я накинулась на неё с таким остервенением, что даже Глеб не успел среагировать, и я умудрилась выдрать ей клок волос. Домбровская визжала, кричала и пыталась вырваться, но меня уже ничего не волновало, и я так же легко шваркнула её лицо о кухонный островок, пока Глеб не поднял меня на руки. Всё, что я тогда слышала это её приглушенный визг и его заливистый смех. Он натуральным образом хохотал. И, кажется, гордился мной. А это было ужасно. Ужасно неправильно.
– Вали, зализывай раны, – Глеб потащил меня в спальню, обратившись к ней, пока я раздувала ноздри от гнева.
– Зачем ты остановил меня???
– Я понял, ты очень жёсткая тигрица…Просто огонь, – его сильные руки бросили на меня на мягкую кровать, и он принялся снимать с себя одежду.
– Ты можешь хотя бы проверить ушла ли эта сука? Я не хочу, чтобы нас случайно прервали грубым ударом ножа в спину!
– Я подключил камеры здесь, не бойся… – Глеб достал телефон и набрал охране. – Домбровская ушла?
– Садится в свой Феррари. Кажется, пытается остановить носовое кровотечение, – доложил мужчина, а я просто расхохоталась на всю комнату. От счастья…
Нет, я точно ненормальная…
Глеб улыбнулся своей самой хитрой ухмылкой и принялся раздевать меня тоже.
– Дерзкая моя…Дикарка, – промолвил он перед тем, как впиться в мои губы и разнести в щепки кровать…
Так прошла наша запланированная встреча, около часа мы провели в постели. Любили друг друга, утешали и ласкали.
После драки этого жуть как хотелось…
А уже дальше было не столь радужно.
Глеб направил смс тому самому Грише. Человеку – оркестру. Он может всё. Решает всё. По образованию – юрист и бухгалтер. Имеет столько людей в распоряжении, что хоть стой, хоть падай. И с Глебом у него отношения на «ты».
Дальше я увидела Кира и Руслана. Они приехали к Глебу домой.
Его брат обнял меня. Прижал к себе, будто всё знает. И я поняла, что Глеб рассказал. Это прочиталось во взгляде. Он хоть и бегло, но обменялся со мной парой фраз о моём здоровье, а потом направился с Глебом обработать разбитую руку.
Я же осталась наедине с Киром…
– Как твоё самочувствие?
– Хорошо…Порядок, – ответила спокойно. – Кир, что у вас случилось…Мне ты можешь всё рассказать…Я не стану осуждать…
Думала, что смогу убедить, но в итоге он просто резко встал с дивана и направился к окну. Я же сжала подлокотник и смотрела на него.
– Ей будет лучше без меня, Катя. Реально лучше. Всё кончилось, – выпалил так резко, что я растерялась.
– Как же кончилось? Она тебя любит.
– Уже нет, она не может любить после всего, – категорично заявил он, потом посмотрел мне в глаза. – Береги себя и вашего ребенка.
Я не совсем поняла, о чём он говорит. Точнее, вообще не поняла. Что такого произошло, что Соня уже не может его любить? Ведь я видела, что она любит его. Какие глупости…
На этой ноте нас прервали. Глеб отвёз меня обратно на квартиру, а потом они направились по делам. Я же оставалась одна и сходила с ума в этих четырёх стенах. Они не давали мне покоя…
Вот и пришлось дёргать Мишу…
Поэтому сейчас я стою среди кучи незнакомых мне людей напротив иконы Богоматери и даже не знаю, что ещё просить, кроме защиты для любимых мне людей. Справедливости…Принятия.
Выхожу оттуда в смешанных чувствах. Порой кажется, что всё, что с нами случается – последствия нашего выбора. Какие-то грехи или вроде того…
Так где же мы свернули не туда, Глеб? Я ведь уверена, что в твоих голубых глазах столько хорошего, доброго и честного. Я уверена, что ты – прекрасный отец, заботливый муж…Верный друг…
Так суждено ли этому всему случиться?
Зачем мне всё это снится???
Дай сил, прошу тебя…Дай мне их, Господи боже…
Сажусь в машину к Мише, который, как всегда, заботливо приоткрывает для меня дверь.
– Глеб Александрович сказал, чтобы я заказал еды в ресторане…
– Глеб Александрович бредит. Я вчера столько голубцов наделала, а ещё борщ по маминому рецепту. Не хочешь перекусить? Я бы так хотела угостить…
У Миши на лице тут же улыбка расплывается.
– Не положено…
– Но если сильно хочется? – жмурюсь улыбчиво.
– Ладно…Если сильно хочется – не остановить, – шутит он, заводя машину, и мы едем до квартиры.
Уже в дороге думаю о том, что Глеб обязательно вернётся вечером, я его накормлю…Сделаю ему массаж или хотя бы заставлю расслабиться. Потому что он не разрешает мне заниматься ничем, что бы меня утруждало и это уже немного раздражает…Но вместе с тем, я понимаю, что он просто переживает за меня. Это банальное беспокойство будущего отца…Главы семейства.
Боже…Почему, когда я думаю об этом, внутри всё жаром обдаёт.
Вспоминаю знакомство и расплываюсь в улыбке…
– Ты мне лобовое поцарапала, как возмещать будешь?
Если бы знала тогда, то ответила:
– Выйду за тебя и рожу тебе детей…А ещё буду безумно тебя любить. Пойдёт такая компенсация, Адов?
Глава 24.
(Глеб)
Убеждаю себя, что всё под контролем. На руках сорок пять процентов скупленных акций. Осталось немного. Даже без Домбровского им всем конец. Маме, слава Богу, стало лучше, и она вернулась домой. Отца пока не было, он остаётся в Варшаве. Рус пришёл в себя. И как бы мне это не нравилось что-то происходит между ним и Надюхой. Я нихрена не понимаю и не ввязываюсь. Кир пока не знает. А я лишь надеюсь, что не кончится похоронами дружбы между Адовыми и Волковыми. Рус ведь должен понимать, что творит. Она, блин, на семь лет его младше… Ну ладно, тут дело даже не в возрасте. Просто вчера, когда я приезжал в родительский дом снова, какого-то хрена застал там её. Думал, что Кир там же, что они что-то обсуждают. А вот и хрен. Они были там вдвоём и выглядели, блин, так, будто у них какие-то общие секреты.
Ещё мне этого не хватало…
Чтобы отвлечься от всего, что происходит, полностью погрузился в свои чувства. В Катю и Ярослава. Уже не могу думать о всей остальной хрени. В голове полная беспросветная каша.
И хотя бы один полноценный день, а точнее, сутки я хочу посвятить только ей.
Чтобы ни одна проблема не портила нам это время.
Поэтому с самого утра прижимаю к себе сонную ведьму и тяну её безмятежное тело на себя.
– Доброе утро…Неземная моя красота. Пойдёшь со мной сегодня на свидание? – спрашиваю, потираясь о её затылок носом. И целую, целую, целую. Слышу милый заливистый смех. Она просто растворяется в моих объятиях. Заставляет меня чувствовать, что полностью моя. Будто наши энергетики сплетаются воедино. И это просто невероятная мощь. Никогда бы раньше не подумал, что любовь делает тебя таким сильным…
Даже не смотря на какие-то уязвимые места. Именно любовь – огромный стимул. Просто настолько усиленный двигатель всех ресурсов, что может вывести тебя из любой, даже самой смертельной ловушки…
– На свидание? – спрашивает, улыбаясь. – А куда?
– Сюрприз… Как и всегда…Договорились? Просто скажи – да, – выпрашиваю я, прижимаясь к ней всем телом. Обхватываю шею, провожу по губам пальцами. Вывожу на груди маленькие сердца…
– Да…Я пойду, – шепчет ведьма, потягиваясь в моих руках. Вся извивается. Трётся об меня пятой точкой, выводя на самые первобытные желания.
– Ты меня с ума сводишь…Разве честно быть такой сексуальной?
– Не знаю, ты мне скажи, Адов…Честно? М?
Кусаю её за загривок и тяну на себя. Когда живот округлится, мы, наверное, часто будем практиковать догги-стайл, а пока…Я хочу, чтобы она была на мне и делала со мной всё, что захочет…
– Ведьма…Разве можно быть такой красивой? Такой, блядь, охуенно нежной…Что ты со мной делаешь? Я совсем размяк…
– Да нет, ты такой же твёрдый, – издевается она, вытанцовывая на мне своими бёдрами.
– Знал бы, что встречу тебя в своей жизни…Почистил бы карму.
– Просто знай, что сейчас…На данном этапе… – шепчет Катя, склоняясь к моему лицу. – Твоя карма беспокоит меня меньше всего. – вонзается в мои губы своими сладкими. Мягкими…Невероятными.
И мы, как всегда, горим…А с нами горит и новая постель…
Скорее всего, когда будем возвращать ключи от квартиры, она будет сломанной…
Ну да ладно…
Просыпаемся полностью. Катюша, как всегда, бегает у плиты. Я хмурюсь, но помогаю.
– Хочу, чтобы у тебя было всё. И чтобы ты никогда не заморачивалась…
– А я хочу ухаживать за тобой, как женщина. Это не сложно, а только в радость. А ещё мне нужно найти дистанционное обучение.
– Ищи, без проблем. Я всё оплачу. Хоть пять, хоть десять твоих образований. Хочешь готовое? Сделаю.
– Глеб, – отмахивается Катя. – Прекрати.
– Лаааадноооо, – бубню себе под нос, улыбаясь. – А если отбросить все твои установки и заморочки…Чего бы ты по-настоящему хотела? Какие капризы…Я имею в виду…Образование, работу…Кем бы ты хотела быть?
Ведьма садится и ставит передо мной кружку кофе.
– Врачом, Глеб, но уже поздно.
– Почему же поздно? Никогда не поздно. Тебе всего девятнадцать. Мы можем найти то, что тебя устроит. Мы можем, я точно тебе говорю…
– Правда? Я всегда думала, что это тяжело…Шесть лет и очно…А сейчас у нас будет ребенок, Глеб…
– Ну и что? Сначала он будет нуждаться в тебе, но ведь и я всегда буду рядом. И няни. И бабушка. Ты и представить не можешь, как мама обрадуется. Я уверен…Просто…нужно всё решить. Все вопросы. И я всё улажу, обещаю тебе. Веришь?
– Верю, Глеб, – отвечает она сдержанно. – Завтракай…А что…Надеть на это наше свидание? – спрашивает она, улыбнувшись.
– Всё, что твоей душе угодно, – протягиваю ей руку на столе и сжимаю её пальцы своими, задевая кольцо. – Но возьми с собой купальник.
– Купальник? – удивленно спрашивает она, приподняв бровь. – Снова твои выкрутасы, Адов?
– А куда я без них? Они уже неотъемлемая часть нашей жизни, – смеюсь, соглашаясь с ней. – Мы весь день будем только вдвоём…
***
Когда ведьма собирает свою сумку, приходится ехать в магазин. Потому что купальника у неё, разумеется, с собой нет. Есть где-то в общаге, но не ехать же туда, в самом деле. Поэтому после торгового центра мы наконец выезжаем в Подмосковье. Я арендовал домик в горах. С джакузи, с крытым тёплым бассейном под звёздным небом. Там охренеть как красиво…
И я хочу, чтобы она отдохнула со мной не только телом, но и душой.
Эстетика порой расслабляет лучше всего остального. Вид природы. Тишина. Умиротворение. Вдали от города, от проблем и от лишнего шума…
Снег лежит плотным пушистым покрывалом. Хрустит под ногами.
– Боже…Как тут красиво, – восторгается ведьма, осматриваясь. – Это просто реально сказка…
– Я рад. Пойдём в дом. Там должно быть вообще охрененно.
Панорамные окна открывают бесподобный вид на зимний лес. Завораживает. Окутывает какой-то магией. Даже у такого чурбана как я пробегают мурашки.
Веду Катю в дом, сам прихватываю сумки.
Когда заходим, первое, на что обращаем внимание, это оформление. Комфортно, тепло, волшебно.
Камин, огромная кровать, повсюду гирлянды, подсветка, пушистые ковры. А мне, блин, уже не терпится пойти в джакузи и трахнуть её там…
Катя обвивает меня руками, а я прижимаю к себе и плюхаюсь на диван, усадив на колени.
– Потрясающе. Вид невероятный…
– А из джакузи будет ещё лучше, – ухмыляюсь, на что она хихикает. – Как твоё самочувствие?
– Очень хорошо…Мои бунтующие гормоны требуют папочку…
– Папочку…Вот как, – обхватываю её за волосы, нежно сгребая их в кулак. Тяну на себя. Касаюсь нежных губ своей щетиной. Царапаю.
– Ай, прекрати! Адов, ты чего, – хохочет ведьма, и я перекидываю её под себя, придавив к дивану своим телом.
– Хочу трахать тебя перед камином, в бассейне, в джакузи. Везде. Хочу гулять с тобой в лесу…Хочу, чтоб наш малыш знал, как папа любит его маму, как он безумно её желает…Я хочу этого больше всего не свете…
– Мне кажется, – шелестит ведьма тихим голоском. – Он уже это знает…
Катя смотрит на меня своими огромными зелёными глазами и мне кажется, я вижу, как они слезятся.
– Ты плачешь?
– От счастья. Угу, – говорит она, обнимая меня за плечи. Сдавливает так, что мама не горюй. Вот тебе и хрупкая малышка…– Мы ведь тут до завтрашнего дня?
– Да, моя…Хотелось бы дольше, но…
– Тсссс…Я знаю, – шепчет она в мои губы и начинает целовать меня. Так нежно и трепетно, но я хочу большего. Вторгаюсь в её рот, приглушая стоны. Обвожу пальцами каждый сантиметр тела. Раздеваю…Смотрю. Поглощаю глазами и руками.
– Ты самая красивая. Самая. Моя…
Сплетаемся с ней и бродим по дому, как две неприкаянных души. От одной поверхности до другой. Я и она…А между нами наше счастье. Я не знал никого красивее её за всю свою жизнь, не трогал кожи нежнее, не видел глаз настолько любящих и одновременно столь жестоких, что могут уничтожать одним взглядом. Я не владел ничем ценнее, чем её чувства ко мне. Я просто не знал, что способен на взаимность. И это появилось так резко, что я не перестаю удивляться судьбе. Мы с ней забываемся, когда трогаем друг друга, когда в порыве страсти не чувствуем ни усталости, ни боли. Когда весь дом обходим голышом, приклеенные друг к другу, будто не можем оторваться. Природе себя показываем. Здесь стесняться вообще нечего и некого. Кроме нас ни одной живой души в радиусе пятисот метров. Так устроена эта база отдыха. Чтобы никто не мешал друг другу.
– Люби меня, – шепчет она, сжимая меня ногами. Так сильно меня ведёт, что кажется душу выворачивает. Подаренный амулет ложится на её грудь, и она тянет за цепочку сильнее, чтобы лицом к лицу оказаться.
– Люблю. И так люблю. Бесконечно люблю…Тебя…
Двигаюсь плавно и медленно прямо перед камином на какой-то медвежьей шкуре, и мы оба наблюдаем за нашими тенями, что отражаются на стенах помещения. Это не просто красиво. Нереально… Это с ума сводит. Боюсь сделать больно. Хочу, чтобы время остановилось…Хоть ненадолго…Чтобы оно вот так не ускользало. Ведь уже глубокая ночь…
Ведьма отходит от очередного оргазма и толкает мне в рот клубнику со сливками, улыбаясь. Практически заставляет есть.
– Как там Кир? – спрашивает, вздыхая. Вижу, что беспокоит её эта тема ещё сильнее, чем меня.
– Не знаю. С виду, как обычно. Но это Кир. Он не станет душу изливать, как я в первый же вечер без тебя…
– В смысле?
– В прямом. Не прошло и дня, а я уже ныл о том, как накосячил и как хочу вернуть тебя, – смеюсь, на что Катя щурится.
– Ты – дурак…Ты напугал меня тогда.
– Знаю. Я хотел напугать. Знал, что внутри нет патронов. Никогда бы не причинил боль, но… Тогда, когда меня на части рвало, я думал о том, как бы хотелось, чтобы нас обоих не стало. Знаешь…Типа одновременно…Чтобы не было так больно… А в тебе уже тогда был наш сын. За это я каждый день себя проклинаю.
– Не надо, – хмурится она, обрамляя ладонями моё лицо. – Сегодня не вечер плохих воспоминаний. Сегодня один из самых лучших дней в нашей жизни… Надеюсь и Соня с Киром помирятся.
– Не знаю, малыш…Не буду лезть в это…
– Глеб, можно я тебя спрошу, как есть…Я подумала…Ты только не сердись, хорошо?
– Ведьма, мне это заранее не нравится…
– Нет, ничего такого. Просто вопрос.
– Какой?
– У Кира что-то в семье случилось, так? Я знаю, что не должна лезть тоже. Но в общем…Чувство, будто Соня пытается помочь, а он упёрся. Ты ведь знаешь, что они любят друг друга…Если бы Кир не подтолкнул тебя ко мне, мы бы так и не общались, Глеб. Давай поможем им…Давай…
– Ведьма, – вздыхаю в отчаянии. – Точно врачом будешь…Всех всегда спасти хочешь. Всем помочь. Твоё это…И все души, которые я когда-то забрал, именно твои руки восполнят. Я в это верю. Знаю это. Чувствую, будто уже было в прошлой жизни…
– Мне так приятно, что ты говоришь, и как ты это делаешь. Я готова слушать тебя всю нашу жизнь, но… Ты уходишь от тееееемы, Адоооов, – тянет она, состроив жалостливую гримасу.
– Ты знаешь, я не любитель вмешиваться в чужие отношения. Но если ты считаешь, что мы должны. Что так поступил бы друг, я попробую его подтолкнуть, как он меня к тебе. Договорились?
– Договорились…И спасибо тебе за сегодня…Мне безумно хорошо.
– Это тебе спасибо. Когда я рядом с тобой, начинаю забывать о хаосе, что происходит вне…
– Вот бы мы все о нём раз и навсегда забыли.
– Забудем, ведьма…Чуть позже, но я обещаю. Когда-нибудь ты будешь стоять на берегу моря и смотреть, как наш сын бросает в воду камни…
– Мы будем…
– Будем. Мы…
Глава 25.
Время, проведенное с ним бесценно. Оно не просто меня окрыляет, оно дарит надежду на будущее.
Хотя пока что всё более чем расплывчато.
На сегодняшний день без Домбровского выкуплено сорок девять процентов акций – всё, что я знаю. Глеб пока не стремится его втягивать, потому как это может быть не оправдано. Акции можно достать у других держателей, если сильно постараться, а Вацлав может дать заднюю или подставить. В остальном всё ещё странные перемещения. Мы снова уехали в Питер. Кир с Соней не общаются. Более того, Кир временно покинул страну. Соня не хочет говорить об этом, но я хорошо вижу, что с ней происходит. И стараюсь не грузить её своими личными проблемами.
Слава Богу, с ребёнком всё хорошо. Сейчас двенадцатая неделя и мы с Глебом ждём планового УЗИ, Людмила Эдуардовна сообщила, что уже можно будет узнать пол… И хотя мы живём с гинекологом в одном доме, я всё равно волнуюсь, словно с этим знанием произойдёт что-то пророческое. Смешно ведь…
Но отчего-то эти мысли никак не покидают моё сердце.
Глеб держит за руку и целует её, пока сидит рядом на кровати, а Людмила вновь водит датчиком по моему животу.
– Тут и гадать нечего…Я же знаю, ты всё чувствуешь, – улыбается он, проводя своей щетиной по моей ладони.
– Так не бывает, – отмахиваюсь я, но улыбаюсь его теплоте и словам.
– Дорогие…Ну, что могу сказать…Однозначно, мальчишка, – улыбается она, и я не вижу изменений в лице Глеба.
Реально ничуть не сомневался…А я…Я ведь его уже даже видела…
Господи, как же странно. И одновременно волшебно.
– Ярослав, – выдыхает он, снова целуя тыльную сторону моей ладони. – Наш Ярик.
– Наш Ярик, – соглашаюсь, расплываясь в улыбке. – Боже…Не верится…Особенно, что это правда…
– И в остальном всё хорошо, Катюш. Всё по нормам. Не о чем беспокоиться. Только вот мне не нравится состояние твоей кожи…Ты плохо спишь?
– Она мало спит, – перебивает Глеб. – Кошмары мучают…
Людмила Эдуардовна хмурится, вытирая датчик и мой живот салфетками.
– Плохо…Хороший полноценный сон необходим, дорогая.
– Я понимаю, – соглашаюсь с ней. – Просто…Не знаю, как расслабиться.
– Попробуй сходить к психологу…Не думала?
– Не знаю, – пожимаю плечами, а Глеб приподнимает бровь и посмеивается. – Что?
– Не верю этим шарлатанам. Ни хрена они не помогают, – отвечает он уверенно.
– Не знаю, мне помог однажды, – отзывается Людмила.
– Зря ты так категоричен, – поправляю его я и опускаю вниз футболку, встав с кровати. – Всё…Плановое УЗИ пройдено!
Глеб обхватывает меня за поясницу и неожиданно притягивает к себе, уткнувшись губами в мой живот.
– Привет, бандит…Я тебя жду…
«Бандит»… Прямо как у меня во сне…Ну надо же… По коже тотчас же мурашки табуном пробегают.
– Глеб, – улыбаюсь, положив ладони ему на плечи.
– Тсссс, женщина. Не мешай общаться с сыном, – прерывает он меня, на что Людмила Эдуардовна посмеивается и оставляет нас наедине. – Сделай так, чтобы мама спала…Сделай, прошу тебя... Пусть она больше отдыхает. Ей нужны силы. – просит он у Ярослава, а я вздыхаю.
– Он не виноват, – сжимаю Глебу плечи. – Не он тому причина…
– Я и не говорил, что он виноват… Но он всесилен…Способен избавить тебя от этого…Я уверен…
– Глупости… – смеюсь, фыркая. – Идём в гостиную…?
– Идём, да…
Но не успевает Глеб встать, как ему на телефон поступает звонок.
– Это Гриша. Я сейчас… – сообщает он и я киваю.
Оставляю его для важного разговора. Сама же иду заняться делами. Хочу немного прибраться, но Глеб нарушает мои планы, когда возвращается ко мне с серьёзным выражением лица.
– Всё, ведьма…Началось, – говорит он, вызвав у меня в груди бешенные кульбиты. Я тут же ощущаю словно куда-то падаю. Какие же отчётливые эти ассоциации, чёрт возьми…
– Уже?
– Пора уже, прости… Пятьдесят один процент…Должен лететь обратно…
– Не хочу, – бросаюсь к нему, вцепляясь в плечи. – Не хочу, чтобы ты уезжал…
– Я понимаю, малышка…Я тоже… – он гладит мою спину, а я снова плачу.
Не готова отпустить. Не хочу его терять. Не хочу, чтобы начиналась война…
– Я вырвусь, как только смогу, но…Пока всё не сделаю, Кать…Оставайся тут. Не смотря ни на что оставайся. Хорошо, родная? И не плачь…Только не плачь…
– Я не плачу, Адов, – хнычу ему в грудную клетку. Удерживаю за футболку и не могу отпустить. И вру конечно. Плачу, при чём сильно.
А он чуть отодвигает и стирает мои слёзы подушечками больших пальцев.
– У тебя такой защитник внутри. Ещё лучше меня. Намного лучше. Береги себя, любовь моя. Прошу тебя. Всё будет хорошо. Я буду осторожен, обещаю.
Прилипаю к Глебу всем телом. Знаю, что он сильный. Что умный, что расчётливый, но…
Ненавижу его отца и так сильно боюсь.
Глеб обнимает меня, стискивает. Вдыхает мой запах. А я запоминаю…
Запоминаю всё, что между нами происходит, чтобы долгое время, которое буду вынуждена провести одна, жить хотя бы этими воспоминаниями…
– Я тебя люблю.
– И я тебя люблю. Вас…Сильно.
***
В ожидании проходит первая неделя.
Глеб хоть и на связи, но реже, чем я представляла. Он действительно сильно занят. Начался крах империи и новости всё чаще появляются в сети. Даже чаще, чем он звонит мне.
Скандал начинается ровно тогда, когда в СМИ всплывает информация о том, что держателем контрольного пакета теперь является Адов младший. Это просто фурор. Пятьдесят один процент акций – то, что удалось собрать с мира по нитке. И теперь, когда Глеб – контролирующий акционер, он планирует провести собрание с остальными для определения дальнейшей судьбы компании. Он собирается ликвидировать их. Параллельно с этой новостью, пока его отец занят улаживанием данного конфликта, Глеб обнародует документы махинаторских сделок, в своё время столь грамотно провёрнутых Александров Юрьевичем для создания своей сети ювелирных. А с учётом того, что при ликвидации компании денежные средства вернутся на счета владельцев акций, один из которых вот-вот будет арестован и все активы заморозятся, всё складывается чётко по их плану. Не знаю, что происходит глубже. Глеб не оповещает, но мне кажется, старший просто в бешенстве.
Через ещё несколько дней появляется информация о том, что «Бриллиант Дуо» находится в процессе прекращения деятельности. А бывший основатель «Ван лайт» Александр Адов дал подписку о невыезде вместе со своим старым компаньоном Виктором Чадаевым, в отношении которых на данном этапе ведутся следственные мероприятия.
Жду от Глеба весточки. Сама стараюсь не беспокоить, и в один из дней Игорь везёт меня к своей бабушке в Ленинградскую область. Не так далеко от города, так что долетаем всего за пару часов.
Обычный дом и местность. Вокруг более, чем спокойно. Я выросла в подобном месте.
Сижу перед женщиной, на вид которой около восьмидесяти лет, и она что-то ворчит себе под нос, переливая из кружки в кружку какую-то жидкость. Повсюду травы, масла, амулеты. Веники, вёдра прямо на стенах. Вот это я понимаю, ведьма…
Адов, ты точно просчитался…
– Ба, у Катерины кошмары…Подлечить бы… – с опаской молвит Игорь, выглядывая из-за моего плеча.
– Ц! – затыкает его старушка. – Ша!
– Молчу.
Смотрю на неё с небольшим напряжением, а уж когда она метает свой взгляд на мой живот мне и вовсе плохо становится.
– С ребёнком по ведьмам не ходи. Ладно я нормальная. А знаешь, какие бывают?
– Нет, не знаю…Я впервые.
– Вот тем более…Игорь, проследи…
– Сделаю, ба. И так за это платят…
– Ишь, платят ему. Умный сильно. Дай мне руку, милочка, – тянется ко мне женщина и закрывает глаза, переняв мою ладонь. Долго так сидит и жмурится. Минут пять-семь точно. У меня аж внутри всё скручивает, пока за ней наблюдаю.
Бабка открывает один глаз и смотрит в кружку.
– Воды боишься… – констатирует она. – А чего боишься? Плавать что ли не умеешь?
Я оседаю. Голову практически в плечи вжимаю. Как она это в своей кружке, блин, разглядела?!
– Стой-ка…Сиди… – тычет она пальцем и снова жмурится. – Мммм…Чему быть, того не миновать, дорогая. Дала ведь ему что-то уже. Я тут не помощник…
– В смысле? Вы что-то видите?
– Вижу конечно. Всё вижу.
– И что ждёт нас видите? Что там…В моём сне? Почему он повторяется? Раз вы увидели воду и всё остальное…Значит, знаете, что случится с моим мужем???
Бабушка недовольно отводит взгляд, снова что-то ворчит и вертит в кружке. Переливает, принюхивается. Хмурится.
– Повторяется из-за твоих страхов. Пока боишься, так и будет сниться. Я этот кошмар не уберу. Нельзя его трогать, надо досмотреть… – сообщает она, растянув губы. – Но руки у тебя… – старушка гладит по тыльной стороне, прохаживаясь по косточкам. – Лечить будешь. Спасать. Правда и горя много испытаешь. Судьба у тебя такая, дочка. Тяжёлая.
В мгновение мне дышать тяжелее становится. И понимаю ведь, что она о нём говорит, но всё равно верить не хочу. Не может ведь этого быть, верно???
– Я могу как-то изменить всё…Можно ведь хоть что-то сделать.
– Я ведь сказала! Надо смотреть сон до конца! Только это тебе и поможет! – возмущается она, рявкнув на меня. Я в ответ на это вздрагиваю.
Бабушка вздыхает и отходит к своей печи, с которой достаёт какой-то засушенный цветок.
– Завари и выпей…Чтобы ребёнок не нервничал. И просто живи, деточка. Жизнь сама всё по местам расставит…А ты, Игорёк, увози её отсюда и защищай. Всё. Идите. Мне нужно отдыхать… – она встаёт за моей спиной, дожидаясь, когда мы уйдём и касается поясницы, подгоняя. – Ты сильнее, чем думаешь.
Так и выходим оттуда с Игорем на пару в полном оцепенении. Я ведь даже договорить не успела. И не знаю, что теперь делать…
– Кать, ты извини, я думал, она сможет тебе убрать их…
– Нет, Игорь. Спасибо…Правда, спасибо. Думаю, если бы она могла, она бы убрала…Но тут дело реально во мне.
Садимся в машину, мчим обратно, и уже в дороге со мной наконец связывается Глеб. Всегда как чувствует. Ведь уже двое суток не звонил. Только сообщения писал, некогда было второй телефон брать.
– Ты и представить не можешь, что здесь происходит… – выдыхает он обреченно. – Я так счастлив, что ты в безопасности.
– Что Руслан говорит?
– Мы с ним как раз сейчас вместе. Виделись с отцом. Эта гнида столько претензий навалила. Рус ему чуть поправил физиономию, а в целом… Ужасно конечно… Мама расстроена. Ему дело шьют примерно на двадцатку со всеми вытекающими, – слышу, как он делает затяжку.
– Куришь…Снова…
– Курю, да, ведьма…Прости…Нервничаю.
– Понимаю.
– Брошу как к вам приеду. Как малыш? Звуки какие-то…Ты в дороге что ли?
– Да, я тут…До магазина отъезжала.
– Снова врёшь…По голосу слышу. Отшлёпаю, когда вернусь и на колени поставлю…
Хихикаю, едва услышав его угрозы.
– Это обещание или наказание, я не поняла, – смеюсь, и он тоже.
– Скучаю по тебе. Дико скучаю, кошка…
– И я по тебе…Но вы до конца, да?
– Конечно до конца. Всё в силе, как и запланировано.
– Мы увидимся до этого?
– Надеюсь. Но не раньше, чем через две недели, малыш. Как только я буду убежден, что ублюдка оставят в изоляторе, я примчу к тебе. Полетаем…
– Хорошо. Договорились.
– Ладно, тигрица, мне надо бежать. Целую и люблю тебя. Погладь Ярика на ночь…
– И я тебя…Хорошо, поглажу…Будь, пожалуйста, аккуратнее…
