Текст книги "Трактирные истории (СИ)"

Автор книги: Катерина Крылова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Пять наров понадобилось Таболе, чтобы отсыкать все дела с пропажами девушек от 12 до 20-ти лет за последний год в Приречном районе. Имени совпало только два. Но это уже невероятная удача, учитывая, какой бардак Чендаре развел в бумагах. Плюс это несомненное доказательство того, что Иветта Аресская зачем-то занималась поиском людей. Захватив бумаги с делами, он отправился к наставнику.

Личный императорский Сыск квартировал в небольшом отдельном здании на территории дворца. Молодого мага здесь знали, но также были предупреждены пускать к высокому начальству всех сыскарей без промедления. Табола миновал приемную, кивнув секретарю, и оказался в большом светлом кабинете. Наставник сидел за столом и перебирал стопку бумаг. Вид у него был крайне усталый и недовольный.

– Что накопал?

– Вот, – Табола выложил двадцать одно дело перед учителем.

– Ого! У ребят улов меньше. Давай, помоги отсортировать их. Бери стул и присаживайся рядом. А то у меня от этих бумажек уже в глазах двоится.

– По какому критерию отсматривать дела? Я так-то со всеми ознакомился.

– Тогда расскажи вкратце на какие обратил внимание и почему они тебе не понравились. Или понравились.

– Вот на эти и обратил, другие даже не взял. Потому что именно эти все закрыты. Причем практически сразу после начала расследования, хотя никто так и не найден. Очень куцые опросы свидетелей. Буквально по несколько строчек. Так не бывает. Примечательно, что всеми делами занимался либо лично Чендаре, либо его доверенный сыскарь, некто Рыну Льянка.

– Выходец с западных окраин, судя по имени?

– Именно. Кстати, уже месяц как он ушел в отставку.

– Причина?

– Старость.

– Мастер, позвольте отметить, что баронет Чендаре не тот сыскарь, который будет лично заниматься пропажей каких-то там служанок или приживалок. Он, скорее, пойдет искать потерянную брошку престарелой маркизы. За это отблагодарят весомее…

– Знаю уж. Что еще?

– Все пропавшие девушки были либо служанками из личных в богатых домах, либо приживалками. Троюродная кузина, оставшаяся сиротой и взятая в дом, бедная родственница, отправленная на воспитание к богатой тете, чтобы избавить семью от лишнего рта. Все бесприданницы и практически все без семьи, по-крайней мере той, что будет серьезно беспокоится за их судьбу. Те девицы, что не простолюдинки, все оставили записочки о любви и побеге в лучшую жизнь.

– Ясно. Иди пока в столовую, перекуси и покорми своего зверя. Силы вам понадобятся. Никуда не отлучайся, я тебя позову.

Молодой маг кивнул и отправился в столовую, которая находилась при здании. Кухари трудились в три смены и работала она круглосуточно. Кормились здесь и сыскные имперские маги, и сыскные гвардейцы, которые дежурили посменно и представляли собой силовую поддержку сыскарей, и прочий «бумажный» персонал, те же секретари и архивисты. Вся эта орава тратила немало магических и физических сил и должна была быть сыта и готова к работе в любое время суток. А какой с голодного гвайрдейца или мага прок? Выдохнется раньше, чем мяу сказать успеет.

Подавальщица хмуро покосилась на мангуста, но свежего мяса по просьбе Таболы ему в отдельную тарелочку все же положила. На улице к тому времени уже сгустилась ночь и маг отужинав придремал на стуле прямо над тарелкой, а на столе клубочком свернулся зверек.

Разбудил его гвардеец и сказал следовать за ним. Подхватив сонного мангуста Табола направился к кабинету наставника. По дороге он выяснил, что тот собирает отряд из магов и силовиков для штурма небольшого поместья, что находится за северной окраиной столицы. Там располагались имения нескольких высоких родов. Сколько и чьи Табола с ходу припомнить не мог.

В кабинете было людно. Табола проскользнул вдоль стены и устроился на подоконнике. Наставник заметил его и кивнул. Через несколько склянок в кабинет зашел маг-стихийник, судя по шеврону на рукаве – огненный и начальство начало экстренное совещание.

– Господа, у нас ритуальная магия с похищениями и жертвоприношениями, которую мы все дружно прошляпили.

В комнате поднялся гул голосов, но мужчина поднял руку вверх, требуя тишины.

– Насколько нам удалось выяснить – это сплав ведьмачьего мастерства и некромантии.

Гул не возобновился. Повисла гнетущая тишина. Уж слишком страшно было то, что произнес маг. Магия ведьмаков – это практически магия мира и жизни. Они его любимые дети, которым позволено многое. Особенность их силы – договариваться с миром, читай с леями мира. Там, где маг отвернет русло реки, ломая устоявшуюся систему, буквально насилуя природу, ведьмак уговорит землю положить на пути водного потока валун и тот повернет сам. Да, не в одночасье, но русло также поменяется. Результат один, а пути разные. Ведьмакам по сути противна магия смерти, их ритуалы не предназначены для причинения прямого ущерба. Но были в истории мира некроманты, которые извращали ведьмачьи ритуалы так, чтобы получить заемную силу у мира, вычерпать леи, фактически убив их.

– Здесь собрались только те, кому я полностью доверяю. И не мне вам рассказывать, что может произойти, если этого безобразия не прекратить.

Да, все собравшиеся прекрасно понимали. Леи итак слабосильны, слишком уж активно черпали их маги прошлого, не думая о завтрашнем дне. Возомнив себя хозяевами мира, они убивали его своей вседозволенностью. Оставновить их и объяснить, как неразумным детям, что так делать нельзя не смогли ни нидлунды, ни ведьмаки. Эти вообще гибли десятками, когда погибала магия, родившая их. Тогда-то и появились ведьмачьи ритуалы с жертвоприношениями. Ведьмаки и ведьмы приносили в жертву самих себя, отдавая свою жизнь, чтобы жил мир. Своей силой и кровью, которую до последней капли выцеживали в ритуальные круги, они насыщали гибнущие леи. Умирали они страшно, несколько наров, а то и дней, проводя на Грани и не уходя за нее. Казалось, сама Нава помогает им удерживаться и не пропускает в свои чертоги. Именно эти ритуалы и извратили впоследствии даже не некроманты, а некромрази, пытаясь добраться до дармовой силы.

– Какой план? – первым подал голос тот самый огненный.

– Поместье Марель. Как нам удалось установить, источник и идейный вдохновитель всей этой некродряни находится там. Ритуалы проводятся, как минимум, год. В расход идут «чистенькие» девушки, которых никто не хватится. Не хватился бы, если бы не Иветта Аресская, – кивок в сторону графа, который находится здесь же. Кто б его удержал. – Девушка каким-то образом или стала свидетелем похищения, или услышала о них и сопоставила факты. Так как в ней есть ведьмачья искра (да-да, граф, не скрывайте, иначе бы ритуалы ей не отозвались), она собрала воедино несколько случаев и попыталась провести ритуал поиска. Скорее всего, на этом ее и засекли. И похитили. Господа похитители были неосторожны, поэтому нам и удалось размотать клубочек. Подробности, я надеюсь, мы узнаем у девушки, когда вызволим ее. Точно известно, что Иветта еще жива. Итак, наша задача – скрытно подойти к поместью, оцепить его, погасить защитный купол, если он есть, об этом нам сейчас подробнее доложит глава разведгруппы. Убивать всех, кто встанет на нашем пути. В ритуальные кольца не лезть, постараться главных взять живыми, если это будет невозможно, не геройствовать. Убивайте без сомнений. Господин Карн будет руководить операцией. Докладывайте.

Глава разведгруппы, земляной маг-стихийник, выступил вперед и повернулся лицом к собравшимся:

– Защитного купола вокруг поместья нет. Только сигналки на основных дорогах и паре тропок, ведущих к поместью. Общий фон указывает на то, что силы шли на поддержание видимости ровного магического фона: используются родовые бытовые артефакты, может проблески искры у хозяйки, Леваны Марель, и все. Выброс силы при жертвоприношении был бы такой, что все маги столицы были бы в курсе. Это и скрывали. Делимся на три отряда. С каждым я отправлю своего человека. Ступать след в след, слушаться беспрекословно. Итак, задача первого отряда, в который войдут десяток Нила и два мага, – только Карн это произнес, огненный и еще один крупный мужчина с сивыми волосами, сделали шаг вперед, но тот их остановил. – Нет. Вы нужны на другом участке. В первом пойдут «шептуны».

Два мага-воздушника, братья-близнецы, синхронно кивнули.

– Ваша задача оцепить дом и глушить всех, кто попытается удрать. Вилла там небольшая, десятка гвардейцев и вас вполне хватит. Вряд ли побегут маги, но чем ягхры не шутят. Второй отряд – зачистка. Первые врываетесь в дом. Да, Мирн, ты как огненный идешь в нем. Только всё сразу не палить. На вас охрана, там ее около пятнадцати человек, и слуги. С тобой идет Рогар (тот самый сивый, как оказалось, тоже огненный стихийник) и десяток гвардейцев Драма. Граф Аресский, присоединяйтесь к ним. Еще не разучились держать оружие? Постарайтесь не убивать сразу, если не сопротивляются. Свидетели нам понадобятся. И в третьем отряде идут только маги и ведьмак.

Все повернулись к высокому худому мужчине, сплошь заросшему густой черной бородой, и стоящему за плечом главы Императорского Сыска. Тот усмехнулся и посмотрел на наставника Таболы.

– Спасибо, Карн, – произнес тот. – Далее я сам. Итак, знакомьтесь, Нареш – ведьмак. Так как только ему досконально знакомы данные ритаулы и их подоплека, он будет ведущим отряда. Я пойду в нем же. С нами Карн, Нария, Лима, Берг, Рутгер и… Табола, ты со зверем тоже пойдешь. Думаю, шести магов, ведьмака и ученика с хищником должно хватить.

Послышались нервные смешки и все оглянулись на Таби, на плече которого сидел мангуст. Зверек на такое внимание грозно затрещал, но парень мягко погладил его по блестящей шкурке и прошептал что-то успокаивающее.

Когда все распределились по отрядам, само собой от гвардейцев были только десятники, и по очереди начали получать более расширенные инструкции от Карна, наставник подошел к Таболе.

– Дель Наварра, ты же понимаешь, что ты не боевик и действительно еще ученик. Держись в середине отряда сразу за Лимой, за тобой будут Нария и Рутгер. Внимательно смотри так, как ты можешь. Если что, даешь знать Лиме. Понял?

– Да, – дураком даже в соплячестве Таби не был и старался прислушиваться к многоопытному учителю.

После наставника к нему подошел ведьмак.

– Это фамильяр той умной девушки? – с ходу задал вопрос.

– Думаю, что да. Только не вполне. Я вижу, что они связаны, но девушка все же не совсем ведьма, видимо.

Таби не стал скрытничать с ведьмаком. Они сейчас практически на смерть идут. Мало ли что там будет, мало ли что может подсказать Нареш. И тот не разочаровал.

– У тебя тоже что-то такое есть. Не ведьмачье, нет… Морские кнесы?

– Да. Моя мама дочь морского народа.

– После того, как это все закончится, приходи ко мне. Я кое-чему тебя научу. У тебя есть крупицы силы кнёсов. Они чем-то сродни моим. Я покажу как развить их. Я ведь правильно понимаю, что связь с той ветвью потеряна?

– Не совсем. Но уехать туда я вряд ли смогу.

– Ты родился в Империи?

– Да.

– Тогда считай, что потеряна.

Табола пожал плечами. Он надеялся когда-нибудь добраться до северных островов, на которых жил сильный и гордый народ. Надеялся увидеть фьорды, о которых рассказывала мама, услышать крики косаток, что охотятся в стальных водах, стоять на палубе корабля морского кнеса, наблюдать за гигантскими ледяными дрейфующими островами и поговорить с родными, чья кровь несет в себе ту же силу, что у него. В семнадцать лет еще веришь в чудеса, еще думаешь, что в этой жизни все возможно, стоит только захотеть. В этом возрасте легче переживаешь даже самые страшные потери и надеешься на новые встречи. Даже не надеешься, а точно знаешь, что все еще впереди. И это все, оно обязательно светлое и радостное.

После ведьмака к Таболе подошел граф Аресский и бросил:

– Ива называет его Рёкк. На одном из диалектов островных языков это означает – конец света. Поверь, конец света в отдельно взятой комнате он точно может устроить.

Парень улыбнулся, поблагодарил его и погладил зверька, называя по имени. Тот воодушевился и принялся тереться мордочкой о щеку. На этом их общение было прервано. Отряды выдвигались.

Табола все-таки был внуком морского кнеса и диалекты островов знал. «Рёкк – не конец света, а конец мира. Надеюсь, сегодня для кого-то он наступит».

Дель Наварра вместе со своим отрядом отправился на конюшню рядом со зданием Сыска, где конюхи передали им смирных и, на первый взгляд, невзрачных лошадок. Невысокие с широким крупом и толстенькими ножками, они казались серой крестьянской скотинкой. Знаток же быстро опознавал в них горских лошадок, одинаково легко тягающих плуг, скачущих по каменистым предгорьям и молниеносно набирающих скорость на равнине. На этой конюшне держали только таких. Несколько десятков, но их хватало для нужд служащих.

То, что происходило дальше Таби помнил словно сквозь туман. Вот они скачут к поместью. Останавливаются в темном леске неподалеку и ждут сигнала. Вот наставник машет рукой и они срываются по утоптанной подъездной дороге к небольшому каменному дому. Вот входят в распахнутые двери особняка. В глубине дома слышны крики и пахнет паленым. Ведьмак уверенно направляет небольшой отряд туда, где чувствует отблески родственной магии. Зверек на плече Таболы что-то верещит и срывается с его плеча, убегая куда-то вперед. В конце концов, они все оказываются в большом каменном подвале. На его полу расчерчено несколько пересекающихся кругов. В центре лежит девушка. Ее запястья порезаны и кровоточат. Несколько человек, две женщины и трое мужчин, стоят на линиях пересечения кругов и бубнят что-то речитативом. Их не становил ни шум наверху, ни влетевшие в залу люди. Табола уже видит свечение лей и понимает, что нарушить сейчас обряд может быть смертельно опасным.

– Замрите все! – скомандовал Нареш магам.

Но, прежде чем кто-то успел что-либо сообразить, откуда-то из-под ног метнулась юркая тень и бросилась в лицо одной из женщин на линии круга. Рёкк вцепился ей в горло, одновременно полосуя лапами ненавистного человека. Женщина дико завизжала и выпустила из рук свечу. Та упала внутрь круга и его линии вспыхнули. Остальные «некроманты» словно очнулись и отпрыгнули от засветившихся черт. Нареш заорал что-то непонятное и сыпанул в круги какой-то измельченной травой. Таби, увидев, что твориться с леями магическим зрением, вообще метнулся подальше и закрыл глаза локтем. Примерно то же сделали и остальные маги. Только тут очнулась безучастно лежащая в круге девушка. Это Табола понял по голосу и словам:

– Искрой и даром, смертью и посмертием молю тебя, Мать Миров, покарай убийц-чернокнижников!

Дель Наварра чуть опустил локоть и с опаской посмотрел на творящееся. Те пятеро, что пытались принести девушку в жертву, упали и корчились на полу. Нет, на их телах не появлялось язв или еще чего-то. Но он видел как круги пили их жизнь и передавали леям. Люди заходились в жутком вое. Из них утекала жизнь, которую они так легко забирали у других. Через несколько склянок на полу зала осталось лежат пять мумий. Страшненьких таких. Сила больше не бесновалась, линии ритуальных кругов потухли, а в центре в беспамятстве лежала Иветта Аресская и продолжала истекать кровью. Над ней что-то истерично верещал магнуст. Нареш кинулся к девушке, потрогал жилу на шее:

– Жива. Берите и несите ее наверх. Нужно перевязать.

Видя, что никто не двигается с места ведьмак взревел:

– Уже не опасно! Идиоты!!! Быстро!

Кто-то из магов тут же подхватил виконтессу на руки и унес наверх. Табола было хотел последовать за ними, как и мангуст, не собирающийся больше оставлять подругу, но его остановил учитель.

– Ты куда? Наша работа сейчас здесь.

Таби недоуменно посмотрел на него, мол, разве все не закончилось? Оказывается, что вся работа только начиналась.

– Мы здесь не спасители невинных девиц. Мы – сыскари. Наше дело сейчас описать все это, зарисовать линии силы, ритуальные круги, осмотреть трупы, допросить всех живых в доме, найти лаборатории, записи и артефакты… Установить ВСЕХ участников. А главное, найти тех, кто всё это безобразие прикрывал и финансировал.

– Простите, учитель. Я все понял.

Тот лишь усмехнулся. Наверняка, подумал, что-то вроде «этого сопляка еще учить и учить».

Табола вынырнул из воспоминаний и сделал большой глоток из кружки с вином. На него смотрело три пары любопытных глаз.

– А дальше-то что? – подала голос Рина.

– А дальше было долго и нудно. Но, поверь, именно в этом состоит основная работа сыскаря. Не просто найти и отдать под стражу, а выяснить все детали, написать отчеты, подшить в архивы, чтобы потом новые поколения учились на таких вот примерах. В конце концов, мы сейчас только-только нормально стали структурировать магию и способности. Только-только начали обучать магов не только внутри каждого рода, а пытаться дать разностороннее образование.

Рина еле заметно усмехнулась, но Табола понял всю подоплеку этой усмешки.

– Ты все-таки расскажи, что там было и причем тут Чендаре. Хотя я догадываюсь, что он просто заминал дела о пропажах девушек, – не выдержал Тларг.

– Не просто заминал. Эта скотина не просто за деньги закрывала глаза на пропажу каких-то служаночек. Он знал для чего им девушки! По-крайней мере догадывался. Но даже догадываться и промолчать о таком! За год «работы» в этих кругах умерло несколько десятков девчонок! И все они и на его совести тоже.

– Да уж… И как только отмазался… – прогудел Лудим. Его эта история тоже не оставила равнодушным.

– Семья откупилась. При условии, что он никогда не пересечет границу столицы и вообще в Герцогстве не появится. Я думал, что никогда больше с ним не столкнусь. Отправят в родовое поместье, найдут подходящую пару и будет он сидеть тихо и род продолжать. Ан-нет. Он даже бароном стал, хотя не был наследником первой очереди, насколько я помню.

– Его род – вассалы Асомских. Эти могли помочь отмазать, но кусок, скорее всего, урвали хороший, – прокомментировал Лудим. Он больше всех здесь разбирался в политике местных родов.

– А что стало потом с той девушкой? Иветтой. Она выжила? – неожиданно спросила Ри. Мужчины улыбнулись. Ну-да, кому что, а женщина все равно видит тут какую-то романтичную историю.

– Жива-здорова. Искру, к сожалению, утратила полностью. Отдала в качестве мести за погибших девчонок. Вышла замуж за Мирна. Того самого огненного. Трое детей и, кажется, уже внука ждут, – ответил Табола. – Кстати, все их дети огненные стихийники.

В этот момент Ри от Дома позвала Настая. Марка пора было кормить и укладывать. Рина подумала, что самое интересное она выспросит у Таболы позже. А также узнает, что тот намерен делать с Чендаре и Мультикучино.

Сам Табола в этом даже не сомневался, а поэтому отставил вино подальше и принялся за еду. План мужчины составляли около пары часов, а потом, пожав друг другу руки, отправились отдыхать. Спонтанная пьянка не удалась.

Глава 7

Габриэль Нол

Он продолжил жить. Ходить на работу, помогать больным, ругаться с травниками, кроить бюджет. Но не жил. Словно бы и не стало его. Когда погибла Мила, его Милочка, а потом пропал только-только родившись их сын, Гейб думал, что сойдет с ума. Не сошел. Сыскари ничем не смогли ему помочь. Кажется, даже и не искали. Он тогда оббегал весь Каралат. Он достал Сыск до печенок. Он ничего не смог добиться. Ничего не смог узнать. Сначала даже хотел покончить с собой. Попробовал запить горькую. Не получилось. Однажды вечером шел в припортовый трактир и на его глазах поскользнулась на рыбьих потрохах, упала на деревянный настил беременная женщина. Не смог он не кинуться на помощь. Рефлексы были сильнее его. С женщиной, начавшей рожать прямо на воняющих рыбой досках, и ее ребенком в результате все было в порядке. Благодаря тому, что оказался рядом умелый лекарь. Не прошел мимо, замкнувшись в своем горе. Тогда он понял, что должен жить. Просто ради того, чтобы жили и растили детей вот такие рыбачки. Ради того, чтобы не оставались дети сиротами. На следующий день Гейб вернулся в лекарню и принялся за работу. Больше он не позволял себе и капли вина. Пусть, пусть нет больше Милы и, скорее всего, его сына, но он-то жив. И должен жить, чтобы там за Гранью они встретили его радостно. Встретили не упрекнув даже взглядом.

Мила часто говорила ему, что его дар принадлежит людям, что он самый лучший человек, которого она знала. Мила говорила, что гордится им и счастлива, что он обратил на нее внимание. Такую неудельную. Да какая ж она неудельная? Милая Мила, как он любил шутить над ней, была служительницей в городской лечебнице. Одной из лучших, кстати. Расторопной, с чуткими руками, неиссякающим оптимизмом и здравым цинизмом. Ему так повезло, что она ответила ему взаимностью. Два года счастья и безмятежности пролетели как один день. Поженились они практически сразу и вскоре Мила забеременела. А потом ее не стало. Ни ее, ни малыша. Как ни бились лекари, но организм, ослабленный родами, просто не смог бороться с невесть откуда взявшейся инфекцией. Его жена умерла в горячке через несколько часов после рождения сына. И за эти несколько часов малыш пропал.

Сейчас Габриэль сидел за столом в приемнике и торопливо заполнял результаты утреннего обхода в карточки больных. У них в лекарне на каждого пациента была заведена карта его болезней, чтобы, если человек снова окажется здесь, тот, кто будет его лечить мог быстро узнать о нем все. Естественно, все, что касается здоровья. Это было очень удобно, потому что позволяло быстро принять решение о лечении, не дать настой с аллергическими компонентами и многое другое.

Вот, например, госпожа Росса. Дородная купчиха, которая сама привыкла стоять за прилавком и контролировать каждую монетку, гонять продавщиц и ругаться с поставщиками, попала к ним лишившись чувств прямо среди бела дня. Гейб долго объяснял женщине, что не в ее возрасте и, гхм, простите, весе, скакать по ярмарке на самом солнцепеке. Осталась бы в лавке, а на торжище отправила помощников. Но нет же, это же главная осенняя распродажа. Они должны занять лучшее место, прямо посреди площади, а не жаться к стенам в теньке. Вот и схлопотала солнечный удар, который усугубило повышенное давление. Гейб влил в нее столько настойки боровника*, что у женщины не просто давление опустилось. Она малость опьянела. Нашлась и ее история в карточках. Оказывается, госпожа Росса уже неоднократно попадала к лекарям в руки после таких вот «ярмарок». Гейб прописал ей ежедневно принимать отвары ромашки и диету. Тут он понадеялся, что женщина, сбросив вес, будет менее подвержена таким скачкам давления, ну или займется личной жизнью, а не только работой.

*боярышник

Сначала лекарь даже не понял, о чем говорит ему молодой стражник, настолько ушел в раздумья. А тот просил его прийти назавтра днем к капитану Лудиму.

– Неужели? – Габриэль даже пару ударов сердца пропустил, но потом по лицу парня понял, что новости не хорошие.

– Я ничего не знаю, но капитан настойчиво просил вас посетить его. Простите, – отчего-то извинился тот.

Гейб нашел в себе силы кивнуть.

На следующий день он отправился к стражникам. В кабинете капитана, с которым лекарь до этого не встречался, кроме него находился еще и молодой маг. Он представился имперским сыскным Табом Равном. Гейб не совсем понял, что здесь делает сыскарь, да и не до того было. Он поздоровался и вопросительно посмотрел на Лудима.

– Простите господин, но новости у меня плохие. Мы нашли тело вашего сына.

Мужчина словно в ледяную прорубь нырнул. Он на несколько склянок забыл как дышать, в глазах потемнело. Очнулся он уже сидя в кресле. Молодой маг как-то воздействовал на него.

– Как вы определили, что это мой ребенок? Я ведь до последнего надеялся…

– Женщина, которая выкрала и убила вашего ребенка, все рассказала и во всем призналась, – отозвался стражник.

– Кто она? Зачем вообще? Зачем ей это было нужно?

– Это ваша бывшая жена Йолма Парат.

– О боги… Но…как? Как эта сумасшедшая вообще нашла меня? Зачем?

– Вот, выпейте. Это не алкоголь, – Лудим уже навел справки о лекаре и спиртное ему предлагать не стал. Тот, прежде чем попробовать, понюхал содержимое чашки.

– Боюсь отвар этого корня мне не поможет. К тому же господин маг уже чем-то успокоил меня. Не стоит смешивать магическое и органическое воздействие одной направленности, – привычно начал объяснять лекарь и сам себя заставил замолчать.

– Хорошо, – капитан стражи отставил кружку в сторону. – Йолма попала к нам при краже другого ребенка. Нет-нет, его мы найти успели.

– Слава богам, хоть этот малыш не пострадал.

– Давайте я дам вам почитать признательные показания, так будет проще, чем пересказывать.

Гейб взял протянутое ему дело и погрузился в чтение. Через некоторое время он поднял глаза на стражника и произнес:

– А ведь это я виноват, что пострадала моя Мила и сын. Я ведь подозревал, что Йолма сходит с ума, но пожалел, решил не сдавать в лечебницу как душевнобольную. Надеялся, что мое отсутствие со временем приведет ее нервную систему в порядок. Оказалось, что все только усугубилось. Я, я и только я виноват в том, что пострадали не только мои родные, но и другие люди.

– А также вы виноваты в исходе нидлундов.

– Да, и это я. Что⁈ – очнулся лекарь.

– Не вините себя, – сказал маг. – Душа человека – штука загадочная, и о душевных болезнях мы все еще знаем очень и очень мало. С этим могли бы помочь разве что в храме, но не в лекарне.

– Но ее могли держать за запертыми воротами, чтобы она не причинила вреда!

– А кто в тот момент мог знать, что она начнет людей убивать?

– Я! Я мог догадаться! Она всегда была немного тронутой и упрямой. Желание иметь ребенка превратилось в прямо-таки в манию!

– Мы, к сожалению, уже ничего не можем исправить, кроме как предоставить показания в суд, выслушать приговор и посмотреть на его исполнение.

– Что ей грозит?

– Смертная казнь.

– Хорошо, – кивнул мужчина. – Я могу забрать тело сына, чтобы похоронить его рядом с матерью?

– Мы не трогали места, где он захоронен. Когда бы вы хотели это сделать? В моих полномочиях, именно в этом случае, выдать разрешение на перезахоронение, – откликнулся Лудим.

– Можно завтра? Я немного соберусь с мыслями…

– Конечно. Приходите завтра за три часа до заката вот по этому адресу, – стражник протянул ему бумажку с адресом. – Это Раскатный район. Мы будем там и поможем. Вам все же лучше не делать этого всего одному.

– Да, спасибо, – лекарь взял протянутый листок, сложил, даже не взглянув, и отправил в карман, – А вы не могли бы, господин маг, посмотреть и проверить родство? Может, все же…

– Это мне доступно, я сделаю это для вас, – кивнул Табола.

Выйдя из Крепости Стражи, Гейб отправился обратно в лекарню. Сейчас он не мог находится один, черные мысли никак не хотели оставлять его. Лучшим способом отвлечься всегда была работа. В лечебнице люди, которым он нужен. Вот он и поможет. Всё лучше, чем изводить себя чувством вины. Толку, по-крайней мере, больше. Нет, ну как же он не догадался? Нужно было еще тогда пристукнуть гадину в порыве ревности ли, оскорбленных чувств… Если бы он мог, он бы вернулся в прошлое и удавил ее еще в колыбели. И рука бы не дрогнула.

«Так, стоп Гейб,» – обратился он сам к себе, – «Вот этого не надо! Так ты и себя маньяком сделаешь. Мила бы не одобрила».

С этими мыслями он и подошел к лечебнице, у главного входа которой сейчас выплескивался скандал. Орала какая-то барышня, которая потеряла мать, доставленную накануне именно сюда. Служительницы хлопали глазами и даже пары слов вставить не могли. Барышня требовала кого-то не ниже старшего лекаря, а остальных слушать отказывалась.

– Я старший лекарь Габриэль Нол, – громко представился мужчина, чем сразу убавил звук в округе пятидесяти шагов вдвое.

Девушка поперхнулась очередным воплем и повернулась к нему. Как только она вдохнула поглубже, набирая воздух для очередного включения сирены, Гейб ее перебил.

– Давайте пройдем в кабинет, где вы мне все расскажете и будем разбираться.

– Д-да, – поперхнулась барышня, – П-пройдемте.

И опершись на подставленный локоть прошла в лечебницу вместе с лекарем.

Девушка называлась красивым и редким в этих местах именем Мария. Она искала провапшую невесть куда мать, которую накануне забрала лекарская пролётка. Барышня была уверена, что сюда. Они вдвоем, плюс старая нянька, которая еще Элену, маму Марии, знала в пеленках, жили в ремесленном районе, держали кондитерскую. Да не просто плюшки и пироженки. Они делали удивительную нежную пастилу и леденцы! Не из жжёного сахара на палочках, а настоящие – с соком, цветные, витые. У них заказы были «даже от высоких родов»!

– Не «Хрустальные сладости Элены» случайно? – спросил Габриэль.

– Да-да! Это мы! Мама своим именем назвала! – гордо сказала девушка.

– Мария, что случилось с вашей мамой и когда вы вызвали лекаря?

– Почувствовала она себя плохо еще днем. Сейчас осень, много яблок и груш и их нужно срочно перерабатывать, иначе пропадут. Мы даже закрылись на два дня и наняли помощниц. Вы знаете, старая нянюшка уже не может помогать в полную силу, у нее руки болят. Вот соседские девочки и даже мальчишки нам и помогают. Все медяшка в дом. Мальчишки вообще за сладости работают, – улыбнулась девушка.

– Не отвлекайтесь, пожалуйста, что было с мамой?

– У нее днем голова начала кружиться. Я отправила ее немного отдохнуть. Вроде полегчало, а вечером стало совсем плохо, ее начало рвать, всю шатало. Я отправила Ниду за лекарем.

– Как быстро она вернулась?

– Почти сразу. Повезло, что лекарская пролетка дежурила чуть ли не за углом. Лекарь, я не запомнила как его зовут, осмотрел маму, сказал, что что-то с сердцем и ее нужно в лечебницу. Они с помощником так быстро погрузили ее в экипаж, что я успела только торбу с вещами на первое время собрать. Уже чуть не на ходу закинула. Сказали, что везут сюда. А тут ее нет.

– И не было. Я вчера дежурил в приемном. Женщину точно не привозили.

– Но… как же? Что же с мамой? ГДЕ ОНА?!!!

Гейб налил в кружку остывший взвар, высыпал туда успокоительный порошок и протянул девушке.

– Вот. Выпейте маленькими глотками. Это немного успокоит. И пойдемте в Стражу.

– Не в Сыск?

– Нет.

Толку в Сыске лекарь не видел никакого. Он неоднократно бывал там, когда пропал сын. Так, не думать. Не сейчас. Надо идти к капитану.

Второй раз за день подойдя к казармам стражи Габриэль чувствовал себя увереннее. Сейчас нужно помочь этому человеку. Сейчас он не потерпевший. Сейчас он спокоен.

К счатью, капитан оказался на месте и к нему лекаря пропустили сразу после доклада. Маг тоже еще был здесь. Они с удивлением уставились на Гейба и девушку, но выслушали.