Текст книги "Невеста по ошибке (ЛП)"

Автор книги: Катарина Маура

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)

Глава 12

Арес

Я крепче сжимаю телефон, мой гнев кипит на поверхности.

– Ты же знаешь, как бабушка относится к нашим еженедельным ужинам. Что значит, ты не сможешь прийти? – спрашиваю я Ханну.

– Прости, Арес. Я застряла на встрече. – Она извиняется, но мне это не кажется правдой.

– Ты торчишь на совещании каждую неделю, Хан. Я устал оправдываться за тебя. – Очевидно, что моя бабушка в последнее время была недовольна Ханной. Она ясно дала это понять во время нашего свидания за завтраком на этой неделе, и мне надоело защищать Ханну.

Она не проявляет никакого интереса к нашей свадьбе и постоянно отказывается от приглашений провести время с бабушкой. Семья очень важна для меня, и это единственное, в чем мы должны быть на одной волне. Но это не так. Для Ханны нет ничего важнее ее карьеры, и я беспокоюсь, что это не изменится, как только мы поженимся.

– Арес, я и так многим жертвую, выходя за тебя замуж. Ты серьезно сейчас шутишь? Ты знаешь, от скольких ролей мне пришлось отказаться, потому что мы не можем согласовать наши графики? Почему ты не можешь быть более благосклонным?

Я скриплю зубами и провожу рукой по волосам.

– Как я могу быть более благосклонным, Хан? Я согласился держать наши отношения в секрете в течение многих лет, чтобы коллеги не обвинили тебя в кумовстве и не завалили сплетнями о том, что я даю тебе роли, которые строят твою карьеру. Я поддерживал тебя со стороны, молча, и все, что я просил взамен, – это такой же уровень поддержки. Мне не нужно, чтобы ты поддерживала мою карьеру, Хан, но ты нужна мне здесь, с моей семьей. Мне нужно, чтобы ты присутствовала на наших еженедельных ужинах и время от времени посещала наши благотворительные бранчи. Мне нужно, чтобы ты начала вести себя так, будто мы семья.

– Арес, – огрызнулась она. – Ты серьезно хочешь сказать, что построил мою карьеру за меня? Может, ты и давал мне те роли, которые я хотела, но я бы не добилась успеха, если бы не была талантлива. Не отнимай это у меня.

Я смотрю в потолок и тяжело вдыхаю.

– Ты меня не слушаешь, – говорю я, мой голос мягкий. – Я никогда не говорил, что построил твою карьеру, Ханна. Я сказал, что дал тебе роли, которые позволили тебе это сделать. Талантов бесчисленное множество, а возможностей мало. Я буквально вкладывал деньги в целые фильмы только потому, что ты хотела получить конкретную роль. Я никогда не просил тебя ни о чем взамен, но сейчас прошу. Мне нужно, чтобы ты начала ставить в приоритет меня и мою семью.

– Это такая ерунда, Арес. Почему ты просто не можешь быть более понимающим? Почему ты каждый раз говоришь о том, что наши отношения держатся в секрете? Почему ты не можешь понять, что мне нужно хранить свою личную жизнь в тайне?

Почему каждый раз, когда я пытаюсь поговорить с ней о том, как она меня подводит, ситуация переворачивается, и я оказываюсь в роли злодея?

– Хан, я больше не могу так поступать. Давай просто не будем об этом говорить, хорошо? Мне все равно нужно идти, иначе я опоздаю на ужин.

– Хорошо!

Я опускаю глаза, завершая разговор, не понимая, как мы вообще здесь оказались. Когда-то между нами все было так хорошо, когда мы были моложе. Я бы обвинил во всем славу, но Рейвен не изменилась.

У меня поганое настроение, когда я иду через свой дом к главному дому, где живет моя бабушка. Семейный ужин всегда был главным событием моей недели, и Ханна любила его так же сильно. Когда это изменилось? Когда она перестала заботиться о том, чтобы быть членом этой семьи?

Я удивленно замираю, когда вижу Рейвен, сидящую за длинным столом рядом с Сиеррой, а Лекс – по другую сторону от нее. Они шутят и смеются, и глубокое чувство тоски бьет мне прямо в грудь.

В последнее время она игнорирует меня, отвечает коротко, когда я пишу ей. Я не знаю, что с ней происходит, но подозреваю, что ей стыдно за то, как она вела себя, когда напилась. Мне бы хотелось убедить ее, что это не имеет для меня значения, что это ничего не меняет.

Сиерра что-то говорит ей, и она разражается смехом. Трудно объяснить, но вид сидящей там Рейвен вызывает у меня странное чувство ревности. Это… это то, чего я хотел от Ханны. Я хотел, чтобы она была частью этой семьи, чтобы смеялась вместе со своими братьями и сестрами.

– Арес. Присаживайся, – зовет Зейн. Я отрываю взгляд от Рейвен и иду к своему обычному месту между Зейном и Лукой. – Я чертовски голоден, – говорит Зейн, глядя на меня. – Почему ты так долго?

– Наверное, опять спорил с Ханной, – добавляет Лука.

– Мальчики! – кричит бабушка.

Я оглядываюсь на нее. Бабушка, как обычно, сидит во главе стола. Она – клей, который держит нас всех вместе, и я ненавижу, что подвожу ее. С тех пор как пятнадцать лет назад наши родители погибли в авиакатастрофе, она взяла на себя обе их роли. Я знаю, что это дается ей нелегко, но она старается изо всех сил и отдает нам всю себя. Она не требует от меня многого, но я продолжаю ее подводить.

Бабушка улыбается мне, но я вижу разочарование в ее глазах. Я знаю, что она планировала обсудить с Ханной некоторые детали свадьбы сегодня вечером, и не могу придумать ни одного уважительного оправдания ее отсутствию, которое бы я уже не использовала раньше.

– Ты опоздал, дорогой, – говорит бабушка, и я киваю в знак извинения. Мы никогда не начинаем есть, пока не соберемся все вместе, поэтому я заставила их ждать.

– Давайте приступим, – говорю я, показывая, что Ханна действительно не придет, и бабушка поджимает губы, кивая в знак согласия.

Мои братья не колеблются ни секунды, но меня удивляет то, что Лексингтон не подает сначала себе, как он обычно делает. Нет, он наполняет тарелку Рейвен, в то время как Сиерра радостно смотрит на это. Я смотрю на них, мой взгляд перемещается между ними, а в животе поселяется тоскливое чувство. Между ними определенно что-то есть, и мне это ни капельки не нравится.

– Арес, – говорит бабушка, и я заставляю себя отвести взгляд от Лекса и Рейвен. К моему удивлению, бабушка не выглядит сердитой. Наоборот, она выглядит любопытной. – Я так понимаю, Ханна не смогла прийти?

Я киваю, готовая к лекции о ценности семьи и важности наших еженедельных ужинов, но она лишь кивает.

– Неважно. Рейвен здесь.

Я оглядываюсь на Рейвен и киваю. Да, она здесь. За последние пару лет она посещала больше семейных ужинов, чем Ханна. Так вот как Рейвен и Лекс стали так близки? Неужели она здесь ради него, а не ради Сиерры?

– Почему ты сегодня такой тихий? – спрашивает Зейн. – Никаких сплетен о знаменитостях сегодня?

– Да, чувак, – соглашается Лука. – Я живу ради драмы, с которой ты сталкиваешься на работе. Введи нас в курс дела.

Я качаю головой, раздражаясь. Мои братья такие гребаные сплетники. Честно говоря, они хуже всех, и сегодня мне не хочется их развлекать.

Я спокойно ем свою еду, а мой взгляд каждые несколько минут возвращается к Рейвен и Лексу. Сегодня она едва поздоровалась со мной и отводила взгляд от Лекса только тогда, когда с ней заговаривала Сиерра. Как будто остальных из нас даже не существует.

Я вздыхаю с облегчением, когда ужин заканчивается мирно, без разговоров о моей предстоящей свадьбе и нотаций от бабушки.

Рейвен поднимается со своего места с улыбкой на лице, и я наблюдаю, как она исчезает через двери веранды, несомненно, направляясь к бабушкиным качелям.

Лексингтон в замешательстве оглядывается по сторонам, явно разыскивая ее. Не успев осознать, что я делаю, я обнаруживаю, что следую за Рейвен. Не знаю почему, но я не хочу оставлять ее наедине с Лексом.

Я нахожу ее сидящей на качелях, ее взгляд устремлен на бесчисленные бабушкины растения, мягкий ветерок заставляет ее волосы танцевать. Она поднимает голову при звуке моих шагов, ее глаза удивленно расширяются.

– О, – говорит она. – Арес.

– Похоже, ты разочарована. – Я сажусь рядом с ней и привожу качели в движение. Сегодня она выглядит очаровательно в этом желтом летнем платье, бретельки которого почти отсутствуют. Она надела его для Лексингтона?

– Нет, вовсе нет.

Я невольно бросаю на нее взгляд.

– Ты ждала Лекса? – Ее глаза чуть расширяются, и я вопросительно наклоняю голову. – Хм?

– Я… нет. – Я киваю.

– Хорошо. Я люблю своего брата, но он не для тебя. Он бабник. У него не будет серьезных отношений ни с кем, кроме той женщины, которую выберет для него бабушка.

Рейвен разразилась смехом и покачала головой.

– Ты беспокоишься обо мне?

Я киваю.

– Не стоит. Кроме того, с чего ты взял, что мне нужны серьезные отношения? Сколько еще ты собираешься видеть и Сиерру, и меня детьми?

Я стискиваю зубы и поворачиваюсь к ней лицом. Она вызывающе улыбается, и я наклоняюсь к ней, подставляя палец под ее подбородок, чтобы поднять ее лицо к своему.

– Даже не думай об этом, Рейвен.

Она лишь улыбается мне и поднимает бровь.

– Я взрослая, Арес. И он тоже.

Я краснею при мысли о ней в его постели и хватаю ее за подбородок, удерживая в плену.

– Мне похуй, взрослая ты или нет, Рейвен. Ты не будешь трахаться с моим братом, слышишь?

Она вызывающе смотрит на меня.

– Или что? Может, ты и брат Сиерры, но не мой. Ты не имеешь права вмешиваться в мою сексуальную жизнь.

– И не буду – до тех пор, пока человек, с которым ты трахаешься, не является одним из моих братьев.

Она сужает глаза.

– Почему тебя это должно волновать?

Я отпускаю ее и отвожу взгляд, застигнутый врасплох. Почему меня это так волнует?

– Семья очень важна для меня, – говорю я в итоге. – Бабушка любит тебя, и Сиерра тоже. Ты такая же часть этой семьи, как и Ханна, возможно, даже больше. Я не хочу, чтобы ты испортила наши семейные отношения из-за похоти. Когда все закончится, вам обоим будет неловко, и это отразится на всех нас.

Она смотрит на меня так, словно пытается меня прочитать, и на мгновение я начинаю беспокоиться, что она видит мою ложь насквозь.

– О, – говорит она в конце концов. – Точно.

В ее голосе звучит обида, разочарование. Черт. Какого хрена я не могу просто держать свой большой рот на замке? Почему я всегда теряю спокойствие рядом с Рейвен? Уже много лет она пробуждает во мне все самое худшее. Она заставляет меня вести себя чертовски безумно, и я не могу понять, почему.

Глава 13

Арес

– Мы планируем приобрести следующие потоковые сервисы, – говорит мне Дом, рассказывая о сделках на высоком уровне, но я едва могу сосредоточиться на нем.

Я провожу рукой по волосам, пока он болтает о моем расписании, фильмах, в которые я должен инвестировать, спонсорских сделках и кто знает, о чем еще.

Я всегда любил свою быстро меняющуюся работу с высоким давлением, но мне нужен чертов перерыв. Я уже несколько недель не чувствую себя собой, и не могу определить, что именно так выбило меня из колеи. Может, дело в моих постоянных спорах с Ханной и приближающейся свадьбе?

Или дело в Рейвен?

Я пытаюсь забыться, но каждый раз, когда мои мысли блуждают, я вспоминаю, как она сидела у меня на коленях, выставив все свое тело напоказ. Я никогда не видел, чтобы она смотрела на меня так, как в тот вечер, и это зрелище я не могу забыть.

Интересно, кто же это так заморочил ей голову в ту ночь? Я не идиот. Было очевидно, что она на ком-то зациклилась, и я не могу смириться с мыслью, что кто-то причинил ей такую боль. Что бы случилось, если бы меня там не было? Неужели она действительно отправилась бы домой с каким-то случайным парнем? Или со своим агентом, Джоном? Или ушла бы к человеку, которого никак не может забыть? К тому, кого, по ее словам, она любит? Кто же это, черт возьми, такой? Я не видел ее ни с кем уже очень давно. Я вздыхаю и заставляю себя сосредоточиться на работе, не торопясь читать лежащие передо мной отчеты.

Дверь моего кабинета неожиданно открывается, и мы с Домом удивленно поднимаем глаза. Входит Ханна с натянутой улыбкой на лице.

– Я проверила твое расписание, – говорит она мне. – И, кажется, ты свободен, верно?

Я киваю, когда она садится в кресло на другом конце моего стола. Дом собирает документы, которые он принес с собой, и уходит, оставляя нас вдвоем.

– Ханна, – говорю я, удивляясь, что она здесь. Количество раз, когда она приходила ко мне в офис, можно пересчитать по пальцам одной руки. Сказать, что она обязана мне своей карьерой, – один из ее самых больших страхов, поэтому она никогда не допускала, чтобы о ней ходили какие-либо слухи.

– Что привело тебя сюда?

Она натянуто улыбается. В последние недели мы почти не разговаривали, и каждый раз, когда это происходило, мы ссорились. Даже на ее день рождения у нас был всего час спокойствия, прежде чем она обвинила меня в том, что я не прилагаю достаточных усилий в общении с ее друзьями – теми самыми, от которых она скрывает наши отношения, не подтверждая и не отрицая их статус.

– Нам нужно поговорить, – говорит она, ее голос мягкий.

Я откидываюсь на спинку кресла и вздыхаю. Что, блять, теперь? Я понимаю, что давление на нас обоих велико, но я устал. Я устал от постоянных ссор с ней. Я просто хочу вернуться в то время, когда мы еще были счастливы вместе, когда мы с нетерпением ждали нашего совместного будущего.

– О чем бы ты хотела поговорить? – спрашиваю я, мой голос спокоен.

– Арес, – говорит она, ее голос срывается. – Я не могу этого сделать. Я… я не могу выйти за тебя замуж.

Я кладу локти на стол и запускаю руки в волосы, позволяя глазам закрыться.

– Наша свадьба на следующей неделе, Ханна. Ты откладывала ее уже три раза.

– Арес, я серьезно. Чем больше я думаю об этом, тем больше это меня мучает. По правилам твоей семьи, мы не можем проводить врозь более трех дней подряд в течение всех первых трех лет нашего брака, но как это должно работать? Ты не можешь взять отпуск на работе, чтобы сопровождать меня во время съемок, а я не могу взять отпуск на три года. Сколько лет мне осталось до завершения карьеры? Я нахожусь на пике своей карьеры, и я не могу отказаться от этого сейчас. Может быть, когда-нибудь для нас настанет подходящее время, но мы оба знаем, что это не сейчас.

Я смотрю на нее и вижу боль в ее глазах. На этот раз она действительно настроена серьезно, не так ли?

– Ханна, – говорю я, мой голос мягкий. – Я слышу тебя, милая. Правда. Но этот брак между нами? Это не просто брак между тобой и мной. Это еще и брак между нашими семьями, нашими компаниями. Нам повезло, что мы полюбили друг друга, но, в конце концов, это брак по расчету. От него никто из нас не может уйти.

Она качает головой.

– Я знаю. Я не говорю, что не выйду за тебя замуж. Я просто говорю, что не сейчас. Когда-нибудь в нашей жизни наступит этап, когда мы захотим детей, а я захочу сделать карьеру полегче… но это время не сейчас, Арес. Брак – это не то, с чем мы должны шутить. Если мы поженимся сейчас, я не думаю, что наши отношения выдержат такое напряжение. А моя карьера точно не выдержит.

Я молчу, пока ее слова звучат в моих ушах. Да, возможно, она права, но теперь уже слишком поздно.

– Хан, – говорю я мягким тоном. – Я знаю, что ты волнуешься, и понимаю, что стресс донимает тебя, но с нами все будет в порядке. У нас нет роскоши уйти от этого.

Она поднимается на ноги и качает головой. Ханна смотрит на меня, ее взгляд затягивается и наполняется сожалением.

– Мне жаль, Арес, – говорит она.

Она достает из кармана обручальное кольцо и кладет его на мой стол, на мгновение задерживая на нем взгляд, прежде чем подтолкнуть его ко мне. Она редко носила это кольцо, но меня убивает мысль о том, что она вернет его мне.

– Ханна, не делай этого, – умоляю я.

Она качает головой.

– Мне очень жаль.

И прежде чем я успеваю остановить ее, она бросается прочь, оставляя меня смотреть ей вслед. Я смотрю, как захлопывается дверь моего кабинета, и мои мысли в беспорядке. Это не первый раз, когда Ханна струсила, и уж точно не первый раз, когда она беспокоится о своей карьере, но в этот раз все по-другому.

Это окончательно… и я не имею ни малейшего представления, что мне делать.

Глава 14

Арес

Лекс, Лука и Зейн смотрят на меня, и никто из них не знает, что сказать. Но меня задевает не это. Дело в том, что Дион сидит напротив меня в гостиной. Мы редко бываем все пятеро вместе, ведь Дион живет в Лондоне. Тот факт, что он прилетел сюда ночью, означает, что они беспокоятся обо мне.

– Что это за чушь о том, что вы расстались за неделю до свадьбы? – спрашивает Дион. – Ты должен был быть счастливчиком из нас, придурок. Ты единственный из нас, кто действительно женится на любимом человеке, а ты несешь эту чушь.

Я провожу рукой по волосам и смотрю в потолок.

– Не то чтобы я этого хотел, Дион. Я удивлен не меньше тебя. Я знал, что у нас есть проблемы, но у какой пары их нет? Я не ожидал, что она отменит свадьбу по-настоящему.

Лука застонал и толкнул Диона в плечо.

– Ты, блять, отстой в этом утешительном дерьме. Почему кто-то из нас решил, что ты будешь нашим лучшим вариантом? – Он смотрит на Лексингтона и кивает. – Попробуй, Лекс. Используй свою докторскую по назначению.

Лекс хмуро смотрит на Луку и качает головой.

– У меня докторская степень по робототехнике. И что я должен делать? Создать ему невесту-робота?

Зейн разразился хохотом.

– Держу пари, у робота все равно будет больше характера, чем у Ханны. Только не говорите мне, что кто-то из вас на самом деле расстроился, что они расстались? К черту всю эту хрень про любовные отношения, потому что, когда дело касается Ареса, любовь, очевидно, чертовски слепа.

Я качаю головой и подношу стакан с виски к губам.

– Спасибо, ребята, – говорю я им. – Теперь я чувствую себя намного лучше.

Мои братья хихикают между собой, и тут меня осеняет. Они беспокоятся обо мне, но в воздухе чувствуется облегчение. Мои братья не расстроены тем, что мы с Ханной порвали отношения. Они просто обеспокоены тем, что мне больно.

– Ребята, она вам действительно не нравится или вы просто пытаетесь заставить меня чувствовать себя лучше?

Они смотрят друг на друга, а Лекс и Зейн толкают друг друга локтями, как будто хотят, чтобы другой заговорил. В конце концов Дион говорит.

– Дело не в том, что она нам не нравится, Арес. Просто она явно не для тебя. Ханна – дива, и некоторым парням это нравится, но ты не из их числа. Мы все видели, как тебя убивало то, что тебе приходилось угождать ей на каждом шагу, не получая ничего взамен. Она даже публично не признавала ваши отношения, понимаешь? Я всегда считал, что ты заслуживаешь большего, так что нет, я не расстроен, что она порвала с тобой отношения. Кто-то должен был это сделать, и я знаю, что ты никогда бы так не поступил. Ты бы остался с ней, даже если бы просто выполнял бабушкины условия.

Лекс смотрит на меня, выражение его лица страдает.

– Арес, – говорит он, – скажи нам правду. Был ли ты счастлив с ней в последние годы или просто свыкся с существующим положением вещей?

Я стискиваю зубы и отвожу взгляд.

– Ты кто такой, мать твою? Сократ? – огрызаюсь я.

Лука качает головой.

– Он избегает вопроса, парни. Вы ведь знаете, что это значит? Арес знает, что он не был счастлив, но он верен до самого конца. И не признает этого даже сейчас.

Мои братья кивают в знак согласия, и я поднимаюсь на ноги. Хватит с меня этого дерьма. Сейчас мне это не нужно. Только я собираюсь уйти, как меня останавливает сладкий, мягкий голос.

– Арес.

Я поворачиваюсь к бабушке и вижу, что она стоит в дверях, а рядом с ней Сиерра. Отлично. Почему бы нам просто не устроить полноценную семейную встречу в моем доме, а?

Сиерра извиняюще улыбается мне, как будто знает, что моя семья переполошила меня в самый неподходящий момент. Хотя моя сестра никогда не сказала ни одного плохого слова о Ханне, тот факт, что она не потеплела к ней даже после нескольких лет нашего знакомства, говорит о многом. Удивительно, что я не замечала этого раньше.

– Мне жаль, что Ханна разорвала отношения, – говорит бабушка, – но эта свадьба состоится с ней или без нее.

– Что? – спрашиваю я, сбитая с толку. – Что ты имеешь в виду, бабушка?

Бабушка улыбается.

– Ханна – не та женщина, на которой я хотела, чтобы ты женился с самого начала. Это только доказывает, что я была права. Я сделала для тебя исключение, а зря.

Я опускаюсь на свое место, и меня охватывает ужас. О чем она говорит? Не может же она говорить то, что я думаю, верно? Конечно, Сиерра не стояла бы так спокойно, если бы это было так?

– Если Ханна не хочет выходить за тебя замуж, то Рейвен должна. Если Рейвен тоже откажется, сделка с Дю Понтами отменяется, и я уменьшу твое наследство вдвое, независимо от того, найду ли я тебе другую девушку.

– Бабушка! Я… я не могу жениться на Рейвен. Это… это нелепо. – Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на своих братьев в поисках поддержки, но их выражения тщательно скрыты, как будто они не смеют признать, что согласны с бабушкой. Какого черта?

– Я не могу. Только не она, бабушка. Она друг. Я всегда видел в ней то же самое, что и в Сиерре, ты же знаешь. – Я смотрю на сестру, но на ее лице нет даже намека на вызов. Та же самая девушка, которая совершенно одичала, когда я дразнил Рейвен из-за ее брекетов, просто смотрит на меня с безмятежной улыбкой на лице. Неужели она действительно не собирается произносить ни слова в защиту Рейвен?

– Рейвен никогда бы на это не согласилась, – добавляю я. – Я встречался с ее сестрой много лет. С чего бы ей вообще задумываться о браке со мной?

Одна только мысль о том, чтобы принудить Рейвен к чему-то, чего она не хочет, вызывает у меня отвращение. Она сделает это из чувства долга и будет на меня за это обижаться.

– Не делай этого с ней, – умоляю я. – Рейвен не должна быть привязана. Это не может быть она, бабушка. Дай мне немного времени, и я заставлю Ханну образумиться. Она будет там, бабушка.

Бабушка улыбается мне.

– Не будет. Я настоятельно рекомендую тебе поговорить с Рейвен раньше меня, Арес. Я не должна была давать тебе столько свободы, сколько дала. Не зря ваши браки решаю я. Это многовековая традиция, которая никогда нас не подводила, но с тобой мы отклонились от нее. Я ошиблась и буду исправлять свою ошибку так быстро, как только возможно. Я не отменяю вашу свадьбу. Она состоится, и ты женишься на женщине, которую я выбрала для тебя.

– Сиерра, – огрызаюсь я. – Ты серьезно собираешься просто стоять и позволять этому случиться с Рейвен?

Она улыбается мне и хватает бабушку за руку.

– Я доверяю бабушке, – говорит она мне. – Она знает, что для тебя лучше, чем ты сам, Арес. А если честно? Я не могу представить себе лучшего мужа для своей лучшей подруги, чем ты. Ты никогда не будешь с ней плохо обращаться, и если тебе дать достаточно времени, ты сделаешь ее счастливой, не так ли?

Я стиснул зубы, пытаясь сдержать свой пыл. Она что, с ума сошла? Я смотрю, как она тянет за собой бабушку, и они вдвоем исчезают за дверью.

Я хватаю свой стакан с виски и опустошаю его, после чего хлопаю им по столу.

– Черт! – кричу я. Я поворачиваюсь лицом к братьям, ярость бурлит в моих венах. – Спасибо, что заступились за меня, ублюдки.

Дион улыбается мне.

– Может, Сиерра права, знаешь? Может, бабушка знает, что для тебя лучше.

Я качаю головой и скриплю зубами.

– Пошел ты, – говорю я ему. – Все вы.