Текст книги "Измена. Не делай мне больно (СИ)"

Автор книги: Каролина Шевцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Глава 7

– Может, бургерами закусим? И картошечкой фри шлифанем, а? – спросила Настя.

Еда в торговом центре не вписывалась в мой бюджет. Справедливости ради, сюда и сам торговый центр не вписывался, но я очень хотела встретиться с подругами. Полюбоваться украшенными витринами, проникнуться атмосферой праздника и может даже купить Саше подарок. Что-нибудь практичное и дешевое. Другое я себе позволить не могла.

А тут Настя и ее «хочу кушать».

– Ну, нет, я здесь обедать не буду, – наморщила нос Римма.

Я благодарно выдохнула. Боже, спасибо тебе за Римкин снобизм. Я и забыла, что подруга не ест в непроверенных местах и ресторанах, которые не отмечены в путеводителе города.

– А я вообще не голодная, давайте уже добьем список и по домам, – вовремя вставила свои пять копеек я.

Мы излазили все магазины, чтобы собрать нашего мальчика в армию. Купили и носки, и комплект перчаток и ультратонкое ультра теплое нательное белье серого цвета.

– На нем грязь не так заметна, – авторитетно заявила самая опытная из нас и оплатила покупку, – кстати, мы по случаю проводов решили закатить праздник. Будут все приличные, и мы с вами.

– А Никите это зачем? Может он лучше со своими друзьями?

– Не переживай, – Настя вскинула руку, – со своими он наклюкаться успеет, так что мы с Савранским уже глюкозу приготовили, чтобы откапать юных алкашей. А у нас будет прям прием. Почти что раут. Мне надо платье выгулять и с сыначкой красивую фотографию сделать. А то он то беззубый, то прыщавый, то «ну, мааам, уйди». Выбрали день до его стрижки, чтобы выглядел как человек.

Я знала, что так, за грубыми шутками, Настя скрывала тревогу о своем ребенке, который, кажется, уже совсем вырос. Моя подруга до одури любила сына, и сейчас проживала сложный период.

Как и все мы, только у каждого был свой повод.

Я обняла ее за плечи, чтобы как-то поддержать. Слова казались неуместными.

– Ну, раз будет праздник, то нужны и подарки, – голос Риммы тоже дрожал, хоть она и не подавала виду. – Пойдем в книжный, ведь лучший подарок это что?

– Римусь, если ты хочешь пристроить труды своего ненаглядного Филиппа, то это не по адресу.

– Не каждый способен оценить гения, – парировала Римма в ответ.

Эти двое могли спорить о русской литературе и влиянии на нее Римкиного мужа до рассвета, а потому я взяла подруг под локти и потащила за собой:

– Значит идем в книжный!

Тут, гуляя между полками, я могла, наконец, расслабиться. Передо мной загорались знакомые имена и выученные наизусть истории, с которыми я прожила сотни жизней. Жаль, что нельзя тут купить подарок и для Саши. Он бы не оценил.

– Вик, – окликнула меня Настя, – а если серьезно, может Никитке книгу купить? Чтоб алфавит не забыл? Ты ж тут все читала, что посоветуешь?

– Так уж и все…

Я не набивала себе цену. Книги это просто хобби. Бесполезное хобби бесполезной женщины. Уже с шестнадцати лет я покупала на развале сказки и приключения и мечтала, что когда-нибудь буду читать их своим детям.

Но не сложилось. Бывает.

Теперь я забивала внутреннюю пустоту заботой о муже, нашем доме, помощи нуждающимся, встречами с друзьями и… книгами. Потому что ни для чего другого не пригодилась.

– Сейчас что-нибудь найдем.

Пока я перебирала на полке картонные корешки, меня нашла Римма:

– Смотри, праздничное издание греческих мифов, ты же такое любишь?

Она махала передо мной фолиантом с золотым теснением и вырубкой на обложке.

– Ого, дорогая, наверное, – восхитилась я.

К сожалению, в книжном магазине работало правило «дешевое хорошим не бывает». Бумага, иллюстрации, печать – все это стоит больших денег.

– Ну, для подарка тебе на Новый год. Берем?

И тут я замерла. Девочки еще не знали, что никаких подарков не будет. От нас так точно. И что принять что-то от друзей, мы тоже не сможем, потому что это неудобно и как-то неправильно.

– Рим, давай не надо, – постаралась улыбнуться в ответ.

– Чего не надо? – Вынырнула из-за полки раскрасневшаяся Настя.

Подруги внимательно смотрели на меня своим глазами локаторами. Как рентген, ей Богу.

– Слушайте, ну мы же не на допросе, – отступила я.

Мне физически было трудно рассказать о нашей проблеме. Я не хотела ничего обсуждать, никого осуждать и искать виноватых.

– Римка, а давай ее треснем?

– Я знаю более радикальные способы добычи информации, без побоев.

– Так ладно, скажу один раз и прошу держать это в тайне, пока мы не решим проблему. В общем… – я замялась, – если вы или ваши знакомые ищут в найм сотрудника, имейте меня ввиду. Я не прошу по специальности, готова делать что угодно. Любую работу, которая будет мне по силам и за которую заплатят.

Настя присвистнула, а Римма только спросила:

– Все так плохо?

– Наверное, даже хуже, чем просто плохо. Сегодня звонили из банка. Как бы это сказать… Саша не платил по кредитам за этот и предыдущий месяц и у нас очень, очень большие долги. А денег, чтобы их покрыть нет, и взяться им неоткуда. Все наши сбережения он потратил на юристов, чтобы скорее вернуться на работу, и вот...

В этот момент словно по заказу мой желудок гулко заурчал.

Подруги переглянулись и кивнули друг другу. Видимо, пока я страдала дома, они освоили телепатическую связь. Иначе их синхронность не объяснить, потому что в следующую секунду Римма взяла меня под локоть, а Настя скомандовала:

– За бургерами! Банкует ваша маммита, Савранская Анастейша!

И они наперебой принялись предлагать варианты, самые странные, самые нереальные и неосуществимые, а я слушала их и улыбалась. Потому что это неоценимое счастье – иметь таких друзей.

Глава 8

За окном срывались колючие снежинки, а прохожие сильнее кутались в шарфы и куртки. На улице сейчас холодно, а здесь в крохотном кабинете Центра Занятости – наоборот.

Работала батарея, работал радиатор и работали две женщины, сидящие за большими, гулкими компьютерами.

Единственный, кто не работал, была я.

– Нет, диплом подтвердить не могу, я бросила университет на последнем курсе.

– Ага.

И в этом «ага» было столько осуждения, что дальше можно не продолжать.

– Может какие-нибудь курсы?

– Кулинарные… – прошептала в ответ. – Я умею и муссовые торты, и утку по-пекински и дичь, если надо.

С каждым словом мой голос становился тише, а выражения лица сотрудницы биржи грустнее.

– Дичь это конечно хорошо, вот только вряд ли ею заинтересуешь потенциального работодателя. Ну а школу вы хотя бы закончили?

Это было совсем унизительно, но я, готовая на все, молча достала аттестат.

– Да вы медалистка, – цокнула языком женщина напротив. Та, что сидела позади меня, снова осуждающе вздохнула.

– Программа просто легкая была.

– А в университете значит тяжелая, раз не доучились.

Я внимательно посмотрела на прическу говорившей. Тугие, накрученные в локоны спиральки, обрамляли широкое лицо. Считается, что кудрявые люди более легкие и открытые, но не в этом случае. Передо мной сидела яркая представительница партии консерваторов. Я бы даже сказала ее идеологический лидер.

– Уехала за мужем в гарнизон, а сейчас он дослужился до полковника и ушел к любовнице. Молодой. – Зачем-то добавила в конце.

Звучало жалостливо. По крайней мере, обе сотрудницы Центра согласно закивали, словно подтверждали мои слова.

Не объяснять же им, что на вступительном экзамене меня завалили, чтобы освободить место для сына «нужного человечка». Что мамины слезы и конверт в деканат все-таки решили проблему, и я оказалась зачисленной на факультет геодезии и картографии, который возненавидела всей душой.

Я готовилась стать преподавателем французского, читала в оригинале Бодлера и Сулье, как вдруг на меня надели каску и отправили в поле.

А потом появился Александр Кораблев. Высокий, красивый, с мечтами о небе. В нем было столько жизни, что я смогла наконец оттаять и вспыхнуть его мечтой. У нас случился красивый, нежный роман, как в советском фильме. Саша встречал меня с лекций, даже если ему приходилось часами ждать под корпусом: – в жару, ливень или снег. Он всегда провожал меня до дома, звонил из командировок и писал бумажные письма, когда все вокруг строчили смс.

«Мы никогда не расстанемся, потому что я тебя никогда не отпущу», – сказала он мне на прощанье, а через неделю после этого получил распределение на север.

А я получила предложение поехать за ним.

Летчики – не военные. Хотя кое в чем они похожи. Саша тоже не мог выбрать, где ему работать и радовался любому направлению, даже за Полярный круг. Фридмана, его близкого друга, отправили куда-то в Калмыкию на вертолет, а нам повезло больше, и Саша быстро пересел на самолет.

На тот момент мы были уже женаты.

Саша учился, пропадал на сменах и в командировках, шел за своей мечтой, а я ему помогала. Вот и вся история.

Да, я не офицерская жена, как это принято говорить, но прошла и нищету, и жизнь в бараках и общежитиях. Варила щи из одного куриного бедра, крахмалила воротнички на кипенно-белых рубашках и не спала, когда Саша летал в ночь. И то, что случилось с нами сейчас, я тоже переживу с поднятой головой. Не сахарная, не растаю.

– Я могу делать любую работу: убирать, стирать, готовить еду. И вообще, я очень вкусно готовлю!

– Ну, у вас нет поварского образования, так что вряд ли это подойдет, – вздохнула женщина напротив.

– А вот интересно, каково это никогда не работать, а потом устраиваться уборщицей? Вам должно быть сейчас очень стремно, – раздался язвительный голос сзади.

Я обернулась. За вторым столом сидела молодая девушка с узким, как у рыбы лицом. Ее глаза лучились от сказанной только что гадости.

– Зато вам наверняка очень радостно, от того, что вы здесь сидите. Вы производите впечатление очень счастливого человека, даже завидую вам немного, – спокойно ответила я.

Девушка вспыхнула и с силой затарабанила ноготками по клавиатуре.

– Мы предложим вам курсы повышения квалификации, и потом подберем несколько вариантов, – продолжила первая сотрудница Центра Занятости.

– А так чтобы без курсов? Поскорее начать работать, пока не найдется что-то получше? Вы не подумайте, я не неженка и все могу!

Мне так хотелось хоть немного облегчить Саше жизнь, что я готовы была хоть в шахты. Только не брали.

Женщина напротив грустно выдохнула. Уголки ее губ поползли вниз, образовывая квадратную складку как у марионетки.

– Заполните пока документы, хорошо? Мы свяжемся сразу, как появится что-то.

Пока я сидела над бумагами, коллеги шептались у меня за спиной. Не обо мне, к счастью. Что-то про уроках, собрание в школе и подарки на Новый год.

– Да я с этих цен в шоке. Все ждала черную пятницу, а эти суки сделали скидку на все, кроме того что надо. И теперь выбирай, или оливье с мясом, или духи под елочку. А я о них так мечтала!

Та, что постарше, хотела что-то ответить, как я ее перебила:

– Я закончила, могу идти.

– Идите, конечно, и удачи вам… что ли.

Когда я складывала в сумку аттестат и зачем-то взятые сертификаты разных курсов, бесполезных, но таких интересных, взгляд мой упал на монитор второй сотрудницы. Там была фотография парфюма от Минталь, сладкой жижи, на которую у меня сейчас открылась аллергия.

– Ой, у меня такие духи, – выпалила я не подумав.

– Могли бы и не хвастаться, – поджала девушка губы. В этом было столько детского, что я перестала на нее злиться.

– Я не хвастаюсь. Я ими все равно не пользуюсь, не мой аромат, понимаете? Хотите, я их вам принесу? Просто так.

– Просто так даже кошки не родятся. И вообще, не нужны мне подачки, я эти духи у вас купить могу, я ведь в отличие от некоторых работаю. – И подумав, она добавила, – Если цена устроит, конечно.

– Покупайте, Бога ради. Два флакона, еще в слюде, я вам завтра принесу.

И довольная, я вышла из кабинета. Пускай без работы, зато с деньгами от продажи ненужных духов. Я умела радоваться мелочам.

Уже на выходе меня догнала та самая девушка с узким лицом.

– Подождите, – от быстрого бега она тяжело дышала, – я вам это… сказать хотела. Вы не ждите звонка с Биржи, они вашу анкету месяц будут обрабатывать, ищите работу сами.

– А как мне ее искать, – опешила я. – Я ведь правда ничего не умею, вы же слышали.

– Да как все ищут, так и вы ищите. Думаете, другие много умеют? Раскидайте резюме по сайтам, а лучше обратитесь к знакомым, которые на первое время пристроят хоть куда-нибудь? Есть у вас в окружении какой-нибудь надежный человек?

Такой человек у меня был. Фридман Сергей Сергеевич. И просить у него помощь я хотела в последнюю очередь.

Глава 9

В этот морозный день меня грели деньги в кармане пальто. Целых десять тысяч в обмен на ненавистные духи! Продала два запечатанных флакона, а третий, израсходованный до середины, отдала так – все равно не пользуюсь.

Мои первые заработанные деньги! Ничтожный шаг для… да для кого угодно и целый подвиг для Вики Кораблевой! Начало большого пути.

На остановку бежала со счастливой улыбкой. Знаете, бывает, что если тебе хорошо, то и все вокруг становится каким-то хорошим, праздничным. Корка на замерзшей луже похожа на правильную паутину, а если наступить на нее, услышишь классный хруст.

Вот так – хрусь.

Ребенок, которого за руку волокут в сад, показал мне язык. А я показала в ответ.

Автобуса ждала не больше минуты, все светофоры по пути зеленые, а на досмотре в аэропорту меня окликнул Михалыч, Сашкин напарник, который и провел меня к служебному лифту. И даже тут повезло, кто-то завидя, как я тороплюсь, нажал зеленую кнопку.

Двери закрылись, когда я еле втиснулась в толпу.

Внутри пахло кофе, сигаретами и моими духами. Сладкий аромат намертво впитался в ткань пальто, чтобы оставить о себе вечную память… ну и гадость! И здесь в лифте парфюм звучал еще ярче, чем на улице.

Я облокотилась о стену, чтобы не упасть. От этого запаха кружилась голова, и тошнило.

– Вы выходите? – Спросил кто-то из-за спины.

Пришлось еще сильнее прижаться к стене, чтобы пропустить людей вперед.

Когда лифт остановился, на этаже вышло несколько пассажиров, и вместе с ними очаровательная блондинка.

Жанна.

Жанна…как ее там по фамилии.

Белые кудряшки, большие мутные глаза и тонкая как пергамент кожа делали ее похожей на ангела. Нет, на немецкую фарфоровую куклу из бабушкиного серванта!

Мы смотрели друг на друга, пока двери снова не захлопнулись. Я старалась разглядеть хоть что-то в изящных чертах, но ничего не нашла! Восхитительная пустота! Она меня не знала, не могла знать, и сымитировать такое невозможно. В лице Жанны не было ничего, ни страха, ни радости, ни печали.

Точно, что кукла, без эмоций и мыслей.

Лифт тронулся и поднялся еще на один этаж. Я вывалилась в коридор, слегка придерживая стену рукой. Нужно несколько секунд, чтобы собраться с мыслями.

Какая странная встреча. Будь я хоть немного мнительной, то сочла бы ее за знак. Но только какой? Что мне до этой девушки, красивой, но такой далекой? Со своей жизнью, мужем, работой и попытками забеременеть.

Когда я увидела ее лично, то перестала считать своим врагом. А значит, пускай это будет предвестник хороших новостей, ведь только что я почти увидела ангела. По крайней мере, кого-то, очень на него похожего.

Я улыбнулась, поправила пуговицы на пальто, и шагнула вперед.

К Фридману попасть просто так – нереально. Он знал, что я приду и назначил время. Сверив часы, я толкнула дверь и вздрогнула от ее скрипа.

– Ви-ви-витаминка, это ты? – Сережа зачем-то встал со своего места.

– Не помешала? Я много времени не отниму, – засуетилась в ответ, почувствовав в кабинете нервозную обстановку. Воздух вокруг нас искрился от напряжения. – Я все-таки не вовремя, да? Ты если что, скажи, я тогда вечером после работы зайду, или ты к нам. А вообще вот…

На последнем слове я достала из сумки контейнер с шарлоткой, которую испекла специально для Сережи. Среди всех пирогов он больше всего любил этот. Простой и понятный Фридман выбирал для себя что-то такое же простое, без затей. Стыдно сказать, но я даже считала его вкусы мещанскими. Ну не может человек так радоваться обычному куриному супу!

А Фридман разве что медаль как лучшему кулинару мне не присвоил, до того ему все было вкусно.

Сейчас он осторожно взял емкость из моих рук и поставил ее на край стола. Все остальное место было занято бумагами.

– За Сашу просить пришла, – наконец выдавил он.

– Нет. За себя.

И только тогда Сережа расслабился. Откинулся на спинку кресла, открыл контейнер и вдохнул пряный яблочный аромат:

– Вика, это божественно. Я попробую прямо сейчас? До обеда не дотерплю.

Он достал из ящика стола вилку, и принялся уплетать десерт.

Наверное, Фридман даже переигрывал. Потому что… это был просто пирог.

Сашка съел такой на завтрак и даже тарелку за собой не убрал.

А этот... ну разве что не стонет от удовольствия.

Я с ужасом ждала, что друг вот-вот приговорит шарлотку и тогда придется разговаривать. Но как? После такой большой разлуки, когда мы созванивались только на Новый Год и день рождения, просить его об одолжении. Он-то сделает, но какой я буду после этого?

Хотя, после свадьбы за ним остался должок, который Фридман клялся выполнить...

С Сережей я познакомилась много лет назад. Точнее он со мной.

Точнее они.

Саша и Сережа – оба высокие и кареглазые, с коротким ежиком волос и фирменной «лётной» походкой от бедра наверняка разбили не мало сердец. Мое так точно.

Они бы не обратили на меня внимание, если бы не один случай. Поздно вечером, когда на улицах было уже темно, а фонари еще не зажгли, я потеряла телефон. Большая катастрофа для того времени.

Мы жили бедно, и позволить себе купить новый просто не могли. И вот такую, зареванную, на карачках в поисках старой нокии, меня и нашли ребята.

Несколько часов мы блуждали от дома до института. Я плакала, Саша отвлекал меня шутками, а Сережа, не переставая, звонил на мой номер и подсвечивал дорогу фонариком.

Но нашел телефон как ни странно Кораблев. Разлегся на лавку перед корпусом, чтобы показать, как он устал, свесил руку вниз и поднял с асфальта ту самую нокию 3310.

Он заразительно улыбнулся, вбил в контакты свой номер и велел позвонить утром, как только я проснусь.

А Сережа… он даже не попрощался. Тогда это показалось странным, но потом я привыкла к его выходкам. К нелепым шуткам, тому, как он краснеет от любого взгляда, заикается и подолгу повторяет какое-то слово, не в состоянии сказать его целиком.

И даже когда Фридман не пришел на нашу свадьбу, я не стала сердиться. Саша объяснил, что с ним такое бывает.

И сейчас этот забавный, немного диковатый, как Маугли, парень вырос, дослужился до начальника, получил перевод в наш город и снова вернулся в мою жизнь.

– Сереж, мне нужна работа, – быстро, на одном выдохе, выпалила я.

Фридман отложил вилку и внимательно посмотрел в мою сторону. Именно что не на меня, а туда, где я сидела. Он всегда так делал.

– Стюардессой?

– Господи, нет, – я облегченно рассмеялась. Так бывает, когда после нервного ожидания звучит что-то нелепое, как эта шутка. – Я не гожусь в стюардессы, да и зачем мне это?

– А зачем тебе ра-работа в принципе? И какую работу ты ищешь?

– По правде сказать, не знаю. Думаю, что любую. Я могу убирать, ты ведь знаешь об этом моем пунктике. Если позволишь, я наведу в твоем кабинете такой порядок, что все засверкает! – Фридман отрицательно качнул головой, тем самым охладив мой пыл. – Ладно, могу не в кабинете, а на этаже. Мыть полы, что-то разбирать, ставить… не знаю, даже. Я хотела устроиться уборщицей к Насте в поликлинику, но она сказала, что у них пашут только санитарки, а я и не санитарка и вообще пахать не научена, и еще, чтобы я не придумывала ерунды.

– Правильно сказала.

– Но мне нужна работа!

– Зачем?

– Нам нужны деньги, – врать и притворяться не было смысла. – Много денег, Сереж.

Под пристальным, изучающим взглядом Фридмана стало неуютно. Я специально отвела глаза, раскрыла сумку, чтобы найти там что-то. Что угодно, лишь бы не смотреть на Сережу.

– Я думал, Саша хорошо зарабатывает? – Наконец произнес он. – Точнее, я знаю, что Саша хорошо зарабатывает и помимо оклада, у него есть еще пенсия. Или он тебе об этом не сказал?

– Ты думаешь, он скрывает от меня такое? Конечно, Саша отлично зарабатывал, – я старательно выделила последнее слово. – Но у нас большие выплаты по ипотеке и кредитам, а все накопления ушли на юриста.

– Даже так?

Кивнула:

– Саша хочет скорее вернуться в авиацию и получить компенсацию за простой. Сережа, не смотри на меня так, это же не из твоих денег будет выплачиваться.

Несколько секунд мы молчим.

– Ви-витаминка, ты знаешь, почему я отстранил Кораблева?

– Разумеется, знаю! Я не хочу лезть в ваши отношения, и уверена, ты сделал все правильно, как и всегда, но я полностью на стороне своего мужа. Так что, чтобы ты сейчас не сказал, это не сделает его в моих глазах плохим или неправым! И, вообще, лучше я пойду. Не хотела всего этого разговора и сейчас ощущаю себя ужасно! Серый, давай сделаем вид, что я к тебе не приходила? Как-нибудь сама выгребу.

В кабинете стало жарко. Плотный воздух не давал мне вздохнуть как надо – глубоко и спокойно. Я дернула с шеи шарф, чтобы немного освободить горло, но легче от этого не стало.

Фридман, внимательно следивший за моими руками, вдруг встал из-за стола.

– Ска-кажешь, если замерзнешь, я тогда закрою, – он распахнул окно и остался стоять там. Заложив руки за спину, он внимательно смотрела на осенний пейзаж. Такой же серый как и мое состояние. – Ты не хочешь закончить университет?

– Что?

– У-университет, го-говорю, не хочешь закончить? Тебе же оставалось диплом защитить и какой-то экзамен сдать?

– Зачет, – машинально поправила его, – я не сдала зачет, но какое это имеет дело к нашему разговору?

Наконец Сережа обернулся. Выглядел он растерянным, будто забыл, что не один в кабинете и никак не ожидал меня увидеть.

– Я не творческий человек, как ты, Вика. И не мечтатель как Саша. Я простой делец и говорю на языке фактов и цифр. И вот цифра первая: какой у вас ежемесячный платеж по всем кредитам?

– Ты имеешь ввиду…

– Суммарный.

– Двести тысяч, – говорить об этом невероятно стыдно. И поэтому я добавляю, чтобы хоть как-то оправдаться перед Фридманом. – Это и машина, и ремонт, и ипотека и ещё по мелочи.

– Допустим. А какую зарплату тебе могут предложить с учётом твоих запросов – мыть пол? Тысяч тридцать?

– Двадцать, – поправила я его. Я уже звонила в несколько контор, которым требовались работники… общего профиля.

– А теперь давай вычтем из этой суммы расходы на дорогу – пятьсот рублей в неделю и обеды.

– Я буду брать еду из дома.

– Конечно, – спокойно кивнул Фридман. – Но ты не учитываешь, непредвиденные расходы. День рождения коллеги, булочку к кофе, пару раз в месяц такси, хоть какая-то одежда, пригодная для работы. Итого получается пятнадцать тысяч на руки. При долге в двести. А еще постоянная усталость, выгорание, ненависть к себе и мужу, из-за которого ты на этот подвиг пошла, хотя тебя никто даже не просил. И не дай бог тебе заболеть, ведь ни лекарства, ни больничный в эту схему не вписываются.

– Об этом я не подумала... – Ошарашенно произнесла вслух. Все это звучит не как факты, а как обвинение в моем слабоумии. – Но послушай, я не могу в нашей ситуации сидеть дома!

Сережа пожал плечами:

– Тебе и не надо. Получи этот свой несчастный диплом и приходи снова. Я подумаю, куда тебя пристроить на первое время. Потом наберешься уверенности и опыта и найдешь работу по душе, с хорошей зарплатой и прочими плюшками.

Он говорил так убедительно, что я почти согласилась. Как вдруг вспомнила несчастное, уставшее лицо Саши после ночи в такси:

– Но я хочу помочь своему мужу прямо сейчас!

– Вика, не мешай мужчине справляться с теми трудностями, в которые он угодил сам!

– Что ты имеешь ввиду? – я никогда не слышала, чтобы Сережа говорил со мной так жестко.

Фридман не ответил. Вместо этого он достал из заднего кармана брюк кошелек и вынул оттуда несколько пятитысячных купюр:

– Если тебе нужны деньги, то возьми у меня. – Его голос до сих пор звучал непривычно холодно. – Не для Саши. Для тебя. Если нужна помощь в устройстве в университет – я попробую найти какие-то связи, чтобы тебя взяли. Но мыть полы... это просто смешно. И как бы твой супруг отнесся к этому, ты о его репутации подумала?

– Я поняла тебя, Сережа, извини что пришла.

Ни о чем я не думала. Как и всегда. Тупая, безмозглая идиотка с синдромом спасателя. Господи, ну не зря Кораблев говорит, что мне лучше молчать, умнее казаться буду.

– Вика, возьми деньги, – настойчиво повторил Сережа.

Я снова посмотрела на зажатую в руках пачку.

– Это очень большая сумма.

– Ты-ты-твой пирог стоит дороже.

Я тяжело вздохнула:

– Сережа, мне нужна работа, а не фея крестная. Так что прости, я все-таки пойду.

Он не пытался меня остановить. И не пытался снизить напряжение между нами рядовыми вопросами о погоде и здоровье. Молчал и сверлил меня взглядом, пока я наматывала на шею шарф. Хотелось укутаться до самого носа, чтобы отгородиться от всего этого дерьма.

Какая же я все-таки дура! Скорее бы уйти отсюда, пока Сережа во мне окончательно не разочаровался!

– Ви-витаминка, – окликнули меня на пороге, – пускай Саша завязывает с юристом, это ничего не именит. – Поймав мой затравленный взгляд, Фридман добавил: – А лучше, свяжется со мной, нечего тут в испорченный телефон играть. Так что, ничего ему не говори, я сам.

Я уже спустилась на остановку, когда молчавший до этого мобильник ожил. Посмотрев на экран, я увидела смс о зачислении на счет двухсот тысяч рублей.

Сережа, ну зачем?!

Ну, зачем ты…