Текст книги "Солнце Солнц"

Автор книги: Карл Шредер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Глава шестая

Рваные облака кружились, как дым в ночи. Подобно осторожным дуэлянтам, они грациозно поворачивались, иногда проверяя защиту друг друга несмелыми, в полсилы ударами молний. Время от времени транзитный воздушный коридор открывался какому-нибудь отдаленному солнцу через перетасованные серые формы, растянувшиеся на тысячи миль в разных направлениях, и тогда фланги того или иного молчаливого противника на мгновение вспыхивали сияющими оттенками пыльной розы и бордо, делая невидимыми все остальное.

Это были молодые облака, потомки грибообразного столба более теплого воздуха, проникшего на территорию Слипстрима ранее днем. Будучи молодыми, эти валы и всполохи тумана только начали сгущаться. Область, по которой они разгуливали, была заполнена остатками образовавшейся ранее облачной массы: их капельки соединялись и сливались многие часы и дни, и с каждым столкновением капелек становилось меньше, но они росли в размерах. Теперь большие сферы воды, некоторые величиной с голову, некоторые с дом, пробивали облака, как медленные пушечные ядра, добавляя хаоса в смешивающийся воздух.

Бодрствующие граждане на байках сновали за пределами двух городов и ферм, которые были единственными на многие мили обитаемыми поселениями. Задачей часовых было наблюдение за большими массами воды, которые, появившись внезапно из темноты, могли бы столкнуться с вращающимися вертушками или темными сетями фермы. Одинокий охранник на байке слышал лишь жужжание маленького вентилятора, поддерживавшего огонь в его фонаре. Съежившись от холода под натянутым на голову плащом, но не снимая ног с педалей, чтобы в любой момент привести в движение байк, он сначала не заметил, как что-то похожее на птичью голову вынырнуло из облаков. Когда стражник наконец увидел этот предмет, то выругался, потому что с первого взгляда пришелец был похож на водный шар, разрушитель городов. Оцепеневшими пальцами он потянулся за медным рожком, но, поднося его к губам, засомневался. Форма уже не казалась округлой, а скорее напоминала клюв птицы, твердый и острый. Это был нос корабля.

Теперь, опознав нарушителя, он понял, что уже пару минут слышал не что иное, как отдаленное, на разные лады завывание моторов. Он также увидел два байка-разведчика, движущихся по спирали перед кораблем. Поскольку в облаке могло скрываться что угодно, разведчики шли впереди, проверяя, нет ли на пути скал, водяных шаров или жилья. Такими темными ночами, как эта, разведчики нередко находили препятствия, наталкиваясь на них. Поэтому ночью суда, как правило, шли медленно.

Обычно они также использовали фары, прощупывая лучами мрак – естественная мера предосторожности. Это судно, однако, предпочитало не выдавать себя. Когда оно вышло из облака в водовороте клубящегося тумана, позади него появился другой нос, потом еще один.

Часовой снова поднял рожок, внезапно испугавшись вторжения; потом увидел освещенный фонарем символ

Слипстрима на корпусе ведущего корабля судна. Он медленно опустил рожок и пристегнул его к седлу. Ему, гражданину Эйри, воевать со Слипстримом было сейчас ни к чему. Было бы хорошо, если бы они вообще его не заметили.

Семь больших кораблей проплыли мимо в полной темноте, нарушаемой лишь бегущими огнями. Когда они исчезли во мраке, часовой поежился и снова вернулся к наблюдению. Утром будет что рассказать товарищам, но сейчас он не собирался лететь к другим наблюдателям для обмена мнениями. И вообще, пока правит тьма, о таких вещах желательно помалкивать.

Хайден долго прятался в своей койке размером с гроб. Ночь он провел нелегкую и неприятную, но уж лучше отлеживаться здесь, чем вылезти и столкнуться с действительностью. Его одурачили и обманули, вынудив служить врагу, которого он поклялся уничтожить. Все это походило на какой-то абсурдный кошмар.

Его койка находилась у основания стеллажа в центрифуге. Хайден чувствовал себя использованной книгой, которую запихнули на полку в слишком тесной библиотеке. Он не мог сесть, потому что верхняя койка висела всего в нескольких дюймах от его носа. Каждый раз, когда он переворачивался, казалось, что мир поворачивается в противоположном направлении – достаточно знакомое ощущение по жизни в городе, но усиленное небольшим размером колеса. Оно делало пять оборотов в минуту, но обеспечивало лишь одну десятую силы тяжести. Оси монотонно скрипели, соседи с обеих сторон храпели не в лад, да еще кто-то подпортил воздух, и вонь держалась несколько часов.

Постель вибрировала от тяжелых шагов. Между койками был только один узкий проход, поэтому ноги бегунов топали в нескольких дюймах от головы Хайдена. Наконец, когда кто-то споткнулся об него, он выругался и выкатился в узкое пространство между стеллажами.

– Прочь с дороги! – Боцман с акульей физиономией выпихнул Хайдена с прохода. В течение следующих нескольких минут он нырял от койки к койке, поскольку другие, пробегая мимо, так и норовили задеть его. Под их грубый смех он взобрался по лестнице к верхнему уровню колеса.

Накануне вечером боцман очень ясно дал понять, что на борту этого судна Хайден практически то же, что мертвый груз. Он пошел к плотникам, как ему было приказано, но они не пожелали его видеть. Ему удалось найти пустую койку в центрифуге, но теперь стало ясно, что и отсюда придется передислоцироваться в более спокойное местечко, иначе к концу дня на нем живого места не останется.

Верхний уровень колеса был просто бочкой пятнадцати футов в диаметре. Половину ее занимали составленные штабелем ящики, другая половина представляла собой голый настил, где солдаты с саблями кружили парами под зорким глазом сержанта-инструктора. Хайден взглянул на ящики и стал взбираться наверх, теряя вес с каждым шагом. Устроившись, он решил понаблюдать за фехтовальщиками и, может быть, перенять кой-какие приемы.

– Ты! – Хайден посмотрел вниз. Тот же боцман. Румяный здоровяк в свежей форме, с копной морковно-рыжих волос. Большую часть времени он свирепо зыркал выпученными глазами. Теперь зашлепал губами. – У нас там чувствительное оборудование! Убирайся!

Хайден вздохнул и спрыгнул с ящиков к входу в центрифугу. Должно же быть где-нибудь тихое место.

Все порты, похоже, были открыты, и холодный ветер продувал соединяющиеся помещения. Куда ни посмотри, все заняты: тянут канаты, передвигают ящики или прибивают что-то молотками. Хайден остановил свой выбор на открытой двери в грузовое отделение и, перелетев туда, устроился на ней. Дуло сильно, но он нашел карман относительно спокойного воздуха и, свернувшись, выглянул наружу.

За кормой холодно мерцало солнце. На расстоянии оно казалось тусклым и красным; они, должно быть, находились недалеко от границы. Проплывавшие мимо облака отбрасывали туманные тени, похожие на пальцы, указывающие путь вперед.

Небо было усеяно другими кораблями. Он насчитал шесть; их могло быть больше с другой стороны судна, но все равно получалось гораздо меньше, чем вышло из порта. Поскольку «Ладья» медленно вращалась вокруг своей оси, Хайден проверил гипотезу и убедился, что судов всего только семь, считая и то, на котором находился он. Где же остальная часть флотилии?

Они обогнули облачную гору, и внезапно впереди открылось воздушное пространство, свободное от преград. Хайден изумленно замигал. Он оказался перед глубокой синей бездной – тьмой, простирающейся из бесконечности внизу к бесконечности вверху. «Ладья» стремилась прямо в зиму.

Как он попал сюда? У него был шанс убить Фаннинга, но он не сделал этого. Это говорило о его трусости – но, бесспорно, здесь происходило нечто грандиозное, выходившее за рамки простого нападения на Мавери. Возможно, он единственный шпион Эйри в этой экспедиции. Прошлой ночью, ворочаясь от бессонницы, он пришел к заключению, что его долг в том, чтобы узнать все и сообщить об этом.

– Эй, ты! – Хайден повернулся и увидел перед собой мальчишку с крысиным лицом, в форме, рассчитанной явно на человека других размеров. – Ты – Гриффин? – спросил парнишка воинственно. Когда Хайден кивнул, он указал пальцем в направлении центрифуги. – Тебя требуют в комнату леди. – Он ухмыльнулся.

– Спасибо. Между прочим, меня зовут Хайден. А тебя?

– Мартор, – сказал мальчишка, недоверчиво косясь на него.

– Рад познакомиться, Мартор. Кстати, где здесь можно поесть?

Мартор рассмеялся.

– Прозевал. Завтрак был в шесть часов. Но ты с нами есть не будешь. Ищи себе другое место.

– Организуешь? Я заплачу. Сколько хочешь? Мартор вскинул брови и ненадолго задумался.

– Шесть. Не меньше.

– Идет. – Хайден направился к каюте, стараясь не обращать внимания на других – теперь у него была цель.

Но ждала его не Венера, а вкрадчивый Карриер, висевший в воздухе, скрестив руки на груди и выставив пальцы ноге накрашенными ногтями.

– У вас здесь есть определенные обязанности, – сухо, не здороваясь, сообщил он.

– Я… да?

– Леди Фаннинг захватила байк. Это не военная машина, а гоночная. С коляской. Вы должны его освоить. Занимайтесь по три часа вдень, ни больше, ни меньше.

– Есть, сэр! – Значит, они хотят, чтобы он летал? Хорошо, это будут их похороны. – Что за модель?

Карриер небрежно махнул рукой.

– Не знаю. Так или иначе в оставшееся время вы будете помогать новому оружейнику. Насколько мне известно, – добавил он с неприятной ноткой в голосе, – у вас склонность к технике.

– Ну, я чиню байки…

– Хорошо. Вам надлежит сейчас же доложиться оружейнику. Ее каюта в кормовой части, – добавил Карриер.

– Ладно, но что мне…

Кариер даже не нахмурился; он лишь отвернулся. Хайден все понял.

Давившее с прошлого вечера уныние понемногу рассеивалось; теперь он изумлялся тому, насколько быстро и основательно втянулся в ситуацию. Будь у него побольше храбрости, он убил бы Фаннинга еще вчера. То, что он не сделал этого, а теперь еще и поступил на службу врагу, оставляло неприятный осадок.

– Знаешь куда идти, а? – сказал кто-то. Хайден глянул вниз и увидел смотревшего на него искоса Мартора. – Сюда, – продолжал он, указав мимо обвислых животов выстроившихся в ряд топливных баков.

– Спасибо. Эй… Послушай, я тут выглянул наружу и заметил, что мы направляемся в зиму. Что все это значит?

Мартор, кажется, смутился.

– Не знаю. Нам никто ничего на этот счет не говорит… по крайней мере пока еще не сказали. Ты видел, что мы откололись от главного флота? По слухам, собираемся зайти неприятелю в тыл. Но это ж бессмыслица. Враг дальше, к солнцам, а не здесь.

– Ты имеешь в виду Мавери?

– А кого ж еще?

Теперь, легко скользя за Хайденом по канату, Мартор больше напоминал мальчишку, каким, собственно, и был, чем крутого парня, каким пытался казаться.

– Зимы бояться не надо, – сказал Хайден. – Я был там.

– Был? А это правда, что там есть такие жуки с солнцем в брюхе? И замерзшие страны? Говорят, даже целые армии… Парни уже приготовились проткнуть друг друга, а тут солнце отключилось, и они все превратились в ледышки?

– Ничего такого я не видел…

– Откуда ты знаешь, если это продолжается вечно?

– Вечно? – Кто-то рассмеялся. – Я так не думаю.

К внешнему корпусу под сетчатым плетением была подвешена коробка неправильной формы. С одной стороны самая обычная дверь. Смех доносился оттуда. И подозрительно напоминал женский.

– Только не говори, что это и есть оружейник, – шепнул Хайден. Мартор энергично кивнул.

– Так и есть.

Он сунул голову в дверь. И вправду женщина. Мало того, в этот ужасный беспорядок она вписывалась совершенно гармонично, как главный винтик в часах. Женщина открывала одну из нескольких десятков коробок, грудой наваленных вокруг, и в настоящее время находилась вверх тормашками по отношению к нему, так что в первую очередь в глаза бросался ореол вьющихся каштановых волос, обрамлявших ее лицо, и черная одежда, из-под воротничка которой выглядывал блестящий краешек алого шелка. Он вежливо перевернулся, чтобы соответствовать ее положению, и протянул руку.

– Я – Хайден Гриффин. Мне приказано помогать вам. Ее рука была теплой, а рукопожатие сильным.

– Обри Махаллан. Кто сказал вам помогать мне?

– Э… его зовут Карриер.

– А, этот… – Получилось ловко – всего два слова, а его как будто и нет. У Махаллан был сильный акцент, она очень выделяла «э» и «о». По правде говоря, выглядела она так же интригующе, как и разговаривала, – кожа бледная и совершенно гладкая, как у изнеженных придворных, широко раскрытые, удивленные глаза, выделенные черной косметикой. Рот широкий и подвижный, отражающий выражения, мелькающие на лице в безостановочном параде. Сейчас она сморщила губы и искоса посмотрела на Хайдена. – Полагаю, что могу вас кое для чего использовать. И вас! – Ее выразительный пристальный взгляд скользнул мимо Хайдена и остановился на открытой двери. – Сегодня вы в пятый раз загораживаете мне свет. Придется и для вас что-нибудь придумать.

– Так точно, мэм, – раздался откуда-то снаружи слабый голос Мартора.

– Но я не могу допустить, чтобы на меня работали невежественные дикари, – продолжала Махаллан, повернувшись и открывая иллюминатор, через который в заваленную барахлом комнатку ворвался поток свежего воздуха. – Зима не длится вечность – или скорее так оно и есть, но только в том же смысле, что можно вечно ходить вокруг обеденной тарелки. Понятно?

– Никак нет, сэр! – гаркнул Мартор, все еще оставаясь в невидимой зоне.

– Входите!

Мартор выглянул из-за дверного косяка. Где-то неподалеку парни устроили состязание – кто крепче выскажется.

– И закройте дверь, пожалуйста.

Хайден подвинулся, чтобы не мешать Мартору, и оказался так близко к Махаллан, что ощутил запах ее пота. Ее внимание было приковано к Мартору.

– Вы полагаете, что этот мир будет распространяться вечно во всех направлениях?

– Так точно, мэм, – на полном серьезе ответил Мартор. – Раш появился из Вечности два поколения назад, и мы напали на здешние страны. Вот прорубимся через них и вернемся к Вечности, только с другой стороны.

– Вижу, что поработать сегодня не придется, – сказала оружейник, с любопытством взглянув на Хайдена. – Молодой человек, вы знаете, что такое баллон?

– Емкость для хранения газа, – тут же вылез Мартор.

– Хорошо. Так вот, Вирга, ваш мир, представляет собой баллон, воздушный шар. Это очень большой воздуш-

ный шар, целых пять тысяч миль в диаметре, и его орбита проходит по внешним пределам звездной системы Вега. Вирга – искусственное образование. Она создана руками человека.

– Очень смешно, – ухмыльнулся Мартор.

– Это правда, молодой человек. Разве не факт, что ваши солнца искусственного происхождения? Так тогда почему остальная часть мира тоже не может быть искусственной? – Уверенности у Мартора поубавилось. – Проблема состоит в том, что даже термоядерное солнце, способное согревать и освещать все на расстоянии нескольких сотен миль, является крошечной искрой в объеме такого размера. Тем более что облака и другие препятствия с удовольствием этот свет поглощают. Шестидесяти, восьмидесяти, даже сотни солнц недостаточно, чтобы осветить всю Виргу. Следовательно, в наличии большие объемы воздуха, куда не доходят ни свет, ни тепло. Это и есть объемы зимы.

– Понятно, – сказал Мартор.

– Но эти объемы не простираются в вечность. Они заканчиваются так или иначе в освещенных окрестностях какой-нибудь другой страны или возле Кандеса, если направиться прямо к центру Вирги. А еще они заканчиваются у оболочки вселенной, где налезают друг на друга и скрежещут, как зубы всевышнего, айсберги. Ваш астероид, Раш, медленно вращается по орбите где-то в середине этого мира, подвергаясь воздействию почти незаметной гравитации, создаваемой воздухом.

– Теперь вы меня разыгрываете, – сказал Мартор. Махаллан картинно вздохнула, но не смогла скрыть улыбку.

– Ступайте. Вы отнимаете у меня воздух. А вы, – она повернулась к Хайдену, – останьтесь – поможете мне распаковать эти коробки.

* * *

Семь кораблей заглушили моторы, войдя в зиму на дюжину миль. Они дрейфовали в течение нескольких минут, затем, с негромко ворчащими поворотными двигателями, перестроились в звездную формацию, каждый по направлению от центральной точки. От носа к носу перебросили канаты, и капитаны шести судов перебрались по ним к открытому порту на боку «Ладьи». Тьма, окружавшая их со всех сторон, скрыла расстояние и детали.

Адмирал Фаннинг, войдя в штурманскую, невольно остановился: шесть капитанов прилепились к полу, стенам и потолку, словно мухи к липкой бумаге. Похожие друг на друга в своих черных мундирах, они шелестели и шевелились, и ему даже показалось, что он слышит исходящее от них негромкое жужжание.

Адмирал тряхнул головой, отделываясь от неуместного впечатления, и проскользнул к штурманскому столу.

– Вы все проявили максимум терпения, соблюдая режим секретности, – сказал он, когда последний капитан, проскользнув мимо, ухватился за обтянутую бархатом петлю. Сравнение с мухами никак не выходило из головы и представлялось более чем уместным. Они были опасны, сосредоточены и, по большей части, тупы. А значит, идеально подходили для выполнения его плана.

– Уверен, что у вас были свои соображения насчет того, куда мы идем. Я также уверен, – продолжал он с улыбкой, – что и ваши экипажи не остались в стороне и могли бы поделиться с нами массой самых экстравагантных идей.

Рой ответил ему вежливой улыбкой.

– Теперь, когда мы вне зоны действия семафора и можем не опасаться потенциальных шпионов, я могу сделать заявление.

– Самое время! – Капитан Иеронимус Флоск, самый старый и наименее терпеливый из всех, подался вперед, к исходящему от карты мерцанию. В свете лицо его стало похожим на маску с трещинами и бугристыми равнинами. – Такая секретность просто нелепа, – с раздражением сказал он. – С какой стати нам прятаться от Мавери! Дадим им как следует, и пусть знают, от кого получили.

– Вы были бы правы, – заметил Фаннинг, – если бы нашей целью был Мавери.

Несколько капитанов, негромко о чем-то переговаривавшихся, притихли при этих словах.

– Что вы имеете в виду? – изменившимся голосом спросил Флоск. – После того трусливого нападения…

– Есть все основания полагать, что это были не они, – сухо отрезал Фаннинг. – Ракеты были их, верно. Но пограничным спором с Мавери воспользовалась третья сторона – кто-то с туго набитым карманом и шпионской сетью по всему Слипстриму. – Он взял один из слайдов, приготовленных ему женой, и вставил его в закрытый фонарь под ящиком картой. Открыв небольшую дверцу сбоку лампы, адмирал спроектировал изображение на стену позади него.

– Это, – сказал он, – секретная верфь Формации Фалкон. Один из, э, наших шпионов сфотографировал ее меньше недели назад. – Несколько капитанов завертелись на месте, пытаясь лучше рассмотреть фотографию. Фаннинг оглянулся, проверяя, выбран ли он правильный слайд: то была фотография гигантского военного корабля.

– Дредноут, который вы видите на заднем плане, имеет длину в тысячу пятьсот футов, – объявил он. Капитаны опять притихли. – Ничего подобного раньше в Виргу не заходило. При таких размерах он способен нести несколько средних размеров шлюпов и значительные штурмовые силы. Мы полагаем, что это флагман флота, нацеленного на Слипстрим. Мы узнали, что они используют спор с Мавери как уловку, чтобы отвлечь наши силы подальше от Раша. Как только наш флот подтянется к Мавери, они нападут и возьмут весь город. – Фаннинг не стал добавлять, что Раш то же самое что и Слипстрим. Захватил одно, и второе уже твое. Повисла долгая тишина. Затем Флоск сказал:

– Кто такие «мы»? Кто верит всему этому дерьму? Вы и Кормчий?

– Кормчий, да, – солгал Фаннинг. – Он хорошо осведомлен о слабости нашей разведывательной сети и принял меры. – Адмирал заменил слайд на другой, на котором были сами верфи. – Ситуация стратегического значения. Уверен, вы понимаете, насколько было важно держать эту информацию в секрете.

– Подождите, – вмешался кто-то. – Вы хотите сказать, что мы собираемся напасть на Фалкон?

– Самоубийство, – пробормотал другой.

– Ясно, что нам нужно использовать все преимущества, какие только мы сможем получить, – сказал Фаннинг, неохотно кивнув. – Ваши корабли были либо разработаны как зимние суда, либо переоборудованы как часть зимнего флота. Модернизация продолжалась в течение нескольких лет, с тех самых пор, так как мой предшественник осознал потребность в такого рода флоте.

– Но едва ли это лучшие зимние суда, – возразил Флоск – Новые ушли с той частью флота, что взяла курс на Мавери.

– Естественно. Мавери и Фалкон несомненно заметят, если наши самые лучшие зимние суда не выдвинутся для решения пограничного спора. Ваши корабли – и я постараюсь выразиться поделикатнее, джентльмены – не привлекают к себе большого внимания. Не очень мощные, не очень опасные… неприметные. Тем не менее они все приспособлены для действий в холоде, темноте, в условиях недостатка кислорода. Их будет достаточно.

Фаннинг закрыл крышку на проекторе и зажег свет в ящике с картой.

– Это – местное созвездие государств, – сказал он. – Мы – здесь. Фалкон – там. – Густые облачные скопления, каждое из которых имело свой цветовой оттенок, обозначали отдельные государства. Четких границ не было; плотно спрессованные, подвижные, они напоминали внутренние органы некоего светящегося существа. – Главные нации Меридиана, все следуют подъему и падению Меридиана Пять в ячейке Хадли. На астероид Раш воздушные потоки практически не влияют, он движется по собственной орбите вокруг Кандеса со скоростью пешехода. Как вы сами видите, Раш в скором времени отойдет от Эйри и войдет на территорию Мавери. Но потом… – Адмирал повернул ящик так, чтобы показать скопление зеленых звездочек, занимавшее большую часть одной из сторон карты. – Потом нам придется, повинуясь силам небесной механики, пройти через Фалкон.

Три солнца – алмазы среди изумрудов – сияли в разлившемся блеске зелени.

– А вот местоположение секретной верфи, которую мы обнаружили. – Он щелкнул рычажком у основания ящика с картой. Все огоньки потускнели, за исключением одного аметиста, светившегося в глубине территории Фалкона.

Капитаны зароптали. Флоск не удержался от смеха.

– Как мы доберемся до места? Прорвемся через весь Фалкон?

– Просто, – ответил Фаннинг. – Местоположение верфи держится в секрете, потому что она находится в малонаселенной области – в районе, заполненном саргассами. По сути база располагается как бы на кончике длинного языка зимы, вытянувшегося на сотни миль вглубь Фалкона. Из-за саргассов кислорода там мало. Пустошь. Мы обойдем скопление Меридиана и незаметно прокрадемся к цели по этой самой пустоши.

– …И ударим по верфи, – сказал кто-то. Все вокруг закивали.

– Да, это смело, – неохотно признал Флоск. – И все равно похоже на самоубийство. Но нас не так уж много. Слипстрим может позволить себе потерять семь кораблей.

– Я вовсе не собираюсь жертвовать собой, – покачал головой Фаннинг.

– Думаете, нам удастся выжить и вернуться домой? Но как?

– Эта часть проекта пока останется в секрете, – сказал адмирал. – В краткосрочном же плане, прежде чем пересекать зиму, нам придется совершить… обходной маневр.