Текст книги "Солнце Солнц"

Автор книги: Карл Шредер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Глава пятнадцатая

– …Леди и барон Кастермонд. – Все повернули головы в сторону новых гостей. Чейсон Фаннинг поклонился, а вот Венера даже не качнула головой. Выглядела она потрясающе, из чего следовало, что ей многое позволено. Именно на это она и настроилась.

Огромный танцзал из камня и стекла с дополнительными вертушками обошелся, должно быть, недешево; просторные холлы внушали посетителям уважение и страх. Только идиот мог подумать, что создавались они с какой-то другой, невинной, целью.

– Видите? Я же говорил, что все лучшие люди будут здесь, – сказал посол Ричард Рейсс. Представитель Слипстрима в Гехеллене был полным мужчиной с родинкой винного цвета на щеке. Нарядился он в соответствии с местными традициями; костюм содержал такие детали, как оборки на рукавах и кружевной гофрированный воротник. На этот раз строгость мундира вооруженных сил Слипстрима вызвала у Венеры только положительные эмоции – рядом с послом ее муж выглядел настоящим щеголем.

– Жаль только, что ваша экзотическая пассажирка не смогла прийти, – продолжал Рейсс. – Как, говорите, ее зовут?

– Махаллан, – ответил рассеянно Фаннинг и поднял бокал, приветствуя какого-то незнакомца.

– Ей нужно провести одно… исследование, – объяснила Венера. – Мы ведь здесь по делам.

– Конечно, конечно. Тем не менее я рад, что мы смогли за такое короткое время организовать эту небольшую вечеринку. – Рейсс мягко взял Венеру под локоть и подвел ее к столу с напитками. – Эти скромные приемы необходимы. Помогают, так сказать, подмазать колеса прогресса. Знаете, ваши корабли…

Мог бы и не напоминать. «Ладья» и остальные суда стояли сейчас в военной гавани по другую сторону от главного города Гехеллена, Фогельсбурга. Они находились там уже три дня, с тех самых пор, как флот Гехеллена препроводил их туда под бдительной охраной. Упрекнуть хозяев в чрезмерной осторожности Венера действительно не могла – никто не позволяет иностранным военным кораблям проходить через всю свою территорию. Тем более без тщательного досмотра и допроса экипажа. Чейсону стоило подумать над этим заранее.

И все же… в задержке были определенные преимущества. Впервые увидев Фогельсбург, Венера воспылала к нему страстью. Всю жизнь она мечтала именно о таком месте.

Сомнений не оставалось – это был он, тот самый невесомый город, который она неоднократно посещала в снах. Здания в Фогельсбурге строились всевозможных форм и размеров, но лишь очень немногие из них вращались, чтобы обеспечить местную гравитацию. Все они были какими-то игрушечными, ячеистыми, украшенными и дополненными фресками, статуями и минаретами, и походили на диатомовые водоросли, которые когда-то показывал ей под микроскопом старший брат. Соединенные веревками и разделенные башенками, они теснились, медленно перемещаясь, в постоянном золотом свете далекого Кандеса – точно так же, как в ее снах. Тысячи обитателей Фогельсбурга, подобно стайкам птиц, порхали между движущимися структурами.

А вот сами жители вызывали у Венеры неприятные ощущения. В Гехеллене регулярный доступ к силе тяжести имели только богатые и сильные, но даже они были намного выше, чем она привыкла видеть – длинные, тонкие, хрупкие, – хотя некоторые женщины достигли состояния эфирного изящества, эффект которого на ее мужа она не преминула заметить. Представителей низших классов можно было узнать с первого взгляда: слуги в танцзале с трудом поднимали голову, не говоря уже о предлагаемых ими напитках и канапе. Словно гигантские пауки парили они над гостями и хозяевами, неловкие, встревоженные, испуганные.

Венера видела в этой дихотомии результат сознательной политики по поддержанию бедных в зависимом, униженном положении. В конце концов история изобилует примерами, когда аристократия сохраняет исключительно за собой право на физическое здоровье и власть. Ее беспокоило, что состояние неравенства возникло, возможно, из-за простого небрежения. Это свидетельствовало бы о постыдном упадке части княжеств Кандеса.

Пока Рейсс изучал представленные на столе напитки, Венера взяла мужа за руку и наклонилась поближе.

– Очень странное сборище.

– Ты же здесь впервые, – пробормотал Чейсон. – Откуда тебе знать?

– Все дело в смешении слишком разных людей, дорогой. Мой отец однажды устроил такой небольшой банкет для сборщиков налогов из отдаленных областей. Собрал их в одном месте, запер двери и расстрелял всех с галереи.

Чейсон посмотрел куда-то вдаль.

– Это в духе твоего отца.

– Так или иначе, мне все это не нравится. Оглянись. Мы отрезаны от кораблей. Все офицеры здесь. У дверей охранники.

Он покосился на нее.

– Но нам оставили сабли.

– Как будто это поможет. Помяни мои слова, Чейсон, я уверена, что никакой резни не будет. Эти люди слишком ценят свою архитектуру чтобы попортить ее пулями. Но что-то здесь не так.

– Хорошо, – сказал Чейсон. – Тогда следи за происходящим. Беспокойся. Тревожься. А я собираюсь веселиться и получать удовольствие. Эти люди не сделали ничего такого, что угрожало бы нам.

– Только потому, что в их порту стоят шесть наших военных кораблей, – прошептала она. В этот момент к ним подошел Рейсс с высоким бокалом в руке.

– Смотрите, кого я обнаружил. – Он кивнул в сторону неуклюжего пожилого джентльмена, стоявшего в одиночестве под одним из широких окон, занимавших большую часть задней стены. Разноцветные ромбики света, проникающего через мозаичные стекла, ложились на парадную форму старика, и половина его лица в данный момент была зеленой. – Генерал Хармонд. Мне нужно сообщить вашему мужу…

– О, я сама ему скажу, – бросила Венера, направляясь к военному. Рейсс издал удивленное «О!» и с опозданием последовал за ней. Остановившись перед генералом, она поклонилась. Он тут же вытянулся по стойке «смирно».

– Генерал Хармонд, не так ли? Я много слышала о вас.

– Да? – удивился генерал и, прежде чем протянуть руку, вытер ладонь о брюки. – Вы ведь представляете Слипстрим. Извините, что запер ваши суда, но таковы требования протокола.

– Нисколько не сомневаюсь, что так нужно. – Венера махнула рукой, демонстрируя отсутствие какого-либо интереса к теме. – Я не сильна в протоколе. Но у меня действительно есть свои увлечения, и я надеялась встретить здесь человека достаточно авторитетного, чтобы поговорить об одном из них.

– В самом деле? И о каком же увлечении идет речь? – Похоже, бедняге отчаянно хотелось пофлиртовать, но он понятия не имел, как это делается.

– Стрелковое оружие, – беззаботно ответила Венера. – Я без ума от пистолетов, винтовок… в общем, нарезного оружия.

– Вот как? – Генерал выкатил глаза.

– И еще история, – продолжала она. – Меня интересуют войны, но, боюсь, я не в курсе последних событий в этой части мира. Может быть, вы могли бы просветить меня… и заполнить некоторые пробелы в том, что касается вооружения Кандеса.

Генерал обтянул мундир и выпятил грудь.

– С удовольствием. При условии, что вы не начнете расспрашивать меня о военных тайнах.

– Я даже не знаю, что это такое, – застенчиво призналась Венера. – Надеюсь, вы остановите меня, если я ненароком коснусь запретной темы.

– Хмм. Что ж, хорошо. Так вы говорите, винтовки? Не сочтите за хвастовство, но наши оружейники лучшие мастера во всем Кандесе. Возьмем, к примеру, «мэчли» сорок пятого калибра…

Венера внимательно слушала генерала, а Чейсон Фаннинг кружил в водовороте придворных и красоток, все больше и больше заражаясь беспокойством супруги.

* * *

Круглое окно приемного зала дворца вспыхнуло на мгновение полукружиями радуг. Хайден решительно отвернулся от правительственного городка; Фаннинги находились там, за тем замысловатым стеклом, и, по крайней мере на время, перестали быть его проблемой. Вылетев на байке из маленького ангара колеса, он дрейфовал под ним, пытаясь определить положение.

– Библиотека там, – сказала Обри Махаллан, протягивая руку.

– Да, знаю.

Она пожала плечами.

– Просто хочу помочь.

На ней был огненно-красный шелковый наряд с широкими шароварами, в длинных боковых разрезах которых мелькали ноги. Фаннинг не позволил бы ей надеть что-нибудь подобное на Руке. Хайден твердо решил не подавать виду, что вообще заметил какие-то перемены.

Она неохотно согласилась сопровождать его; власти Гехеллена не разрешали военным байкам «Ладьи» летать над Фогельсбургом. Они вообще не позволяли никому из членов экипажа покидать корабль. Не в первый уже раз Хайден извлек выгоду из своего двусмысленного положения в экспедиции.

Он многое увидел и узнал с тех пор, как попал на «Ладью». Пора бы поделиться собранной информацией с Сопротивлением. Хайден уже решил, что, высадив Махаллан, найдет местное почтовое отделение и набросает письмецо. Только вот что именно написать…

Вентилятор застрекотал, поэтому он отклонился назад и включил зажигание, чтобы послать искру в спиртовую горелку байка. Она вспыхнула с громким шипением, и байк рванул вперед.

– Потише! – Махаллан вцепилась в ручки.

– Он всегда так рвет, когда заводится. Не волнуйся, сбрасывать тебя я не собираюсь.

– Я больше беспокоюсь, что ты врежешься во что-нибудь. Здесь и развернуться негде.

– Там, где я вырос, тоже было тесновато.

На мгновение наступила тишина; байк прокладывал путь в плотном потоке неторопливых горожан, пользовавшихся, главным образом, крыльями и пропеллерными средствами. Первой молчание нарушила Обри.

– Ты ведь вырос в Эйри?

– Да. И в Эйри тоже есть свои города. Или, точнее, были – до того, как адмирал Чейсон Фаннинг и его флот разогнали, убили или выгнали всех, кого я знал.

– Он не был адмиралом, когда Слипстрим вторгся в Эйри, – сказала Махаллан. – Я это точно знаю. Его назначили уже после окончания конфликта.

– Ты это в книжке прочитала? – усмехнулся он. Она стойко выдержала его взгляд.

– Узнала из разговоров с экипажем. Ты был прав, когда сказал, что я мало знаю о людях, на которых работаю.

Пробитые этим признанием паруса гнева изрядно обвисли, но он не собирался отступать.

– Ты всего лишь выслушала их точку зрения, и кое о чем они вообще тебе не сказали. Например, за что Фаннинг получил повышение. Похоже, это он нашел секретное солнце Эйри, которое мы строили, и разрушил его, убив всех, кто на нем работал. Тот еще герой!

– Так ты знаешь об этом? – Она покачала головой. – Только вот факты говорят о другом. Выпив однажды вечером, адмирал рассказывал офицерам – я при этом присутствовала, – как случилось, что его повысили. Оказывается, он был против нападения на Эйри – то была идея Кормчего. Кормчий фактически настоял на том, чтобы самому возглавить экспедицию и даже стрелял с борта флагмана из винтовки! Для него все происходившее было чем-то вроде забавы, но позже он понял свою оплошность; все участники пришли в ужас от результатов того дикого набега. Впоследствии Кормчий объявил, что автором плана был Фаннинг. Они продвинули Фаннинга вверх, но вместе с назначением он получил репутацию мясника. С тех пор этот груз висит на его шее. Фаннинг презирает Кормчего.

Хайден чуть не врезался в широкую сеть, которую тащили за собой ручные барракуды, и выругался.

– Моя мать, – услышал он свой голос. – Он убил мою мать. Кормчий приказал казнить моего отца, и я никогда больше его не видел. Убил их обоих.

– Что? – Махаллан резко наклонилась, нарушив равновесие, так что Хайден снова чуть его не разбил, – Кто убил твою мать?

Он заглушил двигатель, повернулся и впился в нее взглядом.

– Фаннинг. Фаннинг убил ее. Я был там, возле нового солнца, когда он свалился на нас с неба и убил всех, кого я знал.

Она отодвинулась. Он сердито завел двигатель и полностью открыл дроссель.

– И не рассказывай, что там случилось, потому что я все знаю сам. – Порыв ветра унес его слова в сторону, и она ничего не услышала. – Я был там!

Библиотека, место их назначения, появилась слишком быстро. Пролететь мимо и делать потом круг было бы глупо, и Хайден неохотно заглушил двигатель и выпустил парашют.

– Хайден… я не знала, – сказала она. – И ты с тех пор несёшь это бремя, да? Если бы ты только рассказал раньше…

– С тех пор прошло несколько лет. – Он пытался не поддаваться эмоциям, которые вызвали ее слова. – Ничего не поделаешь… Так что и говорить не о чем. Твоя остановка.

Следующие несколько секунд ему пришлось маневрировать, чтобы подойти к библиотеке. Выглядело здание так, словно его не построили сразу, а наращивали постепенно. Чем оно было вначале – деревянным кубом, пирамидой или сферой – определить невозможно. В течение столетий отдельные помещения прикреплялись к исходной структуре, выступая во все стороны, как налипшие на корпус судна рачки. Целые этажи сначала надстраивались, а потом соединялись воедино галереями. Через существующие уже уровни прокладывались шахты, тогда как другие муниципальные здания, строившиеся по собственной логике, добавлялись к ансамблю, уходя все выше и выше. И все это причудливое сооружение медленно вращалось под солнцем Гехеллена, лучи которого, похоже, путались в его интерьере. Людской рой вился вокруг этого, способного вызвать мигрень архитектурного бедствия, и еще тысячи пылинок поменьше разлетались в разные стороны – книги, которые измученные непосильным трудом библиотекари пытались ловить сачками, упорно гоняясь за беглецами по одиночке и парами.

– Ну, – сказал он неловко, хватаясь наконец за веревку у входа в библиотеку, – что ты надеешься здесь найти?

Махаллан печально посмотрела на него.

– Адмирал хочет, чтобы я выяснила, куда именно указывает наша карта, – ответила она негромко, выбираясь из цепких объятий пристяжных ремней. – Но на самом деле я приехала просто отвлечься.

– Ладно. – Он развернул байк. – Когда тебя забрать?

– Подожди! – Обри положила руку ему на плечо. – Останься, пожалуйста. Вдвоем веселее и… ты мог бы мне помочь.

По пути сюда Хайден говорил себе, что оставит ее здесь на несколько часов, а сам попробует еще раз связаться с Сопротивлением Эйри. Нужно сообщить об опасности Слипстриму со стороны Формации Фалкона. Только вот как поступит Сопротивление с этой информацией? Лежа на койке, слушая храп плотника Слю, Хайден прокручивал в голове различные сценарии дальнейшего развития событий. И чем больше он думал, тем тоскливее становилось на душе. Скорее всего Сопротивление попытается заключить с Фалконом сделку; в успех безумного предприятия Фаннингов они вряд ли поверят. Возможно, если бы Хайден был каким-нибудь героем, он украл бы то, за чем охотился Фаннинг, и вернулся домой с парочкой радаров. И что потом? Отдать их Фалкону? Но Эйри от этого лучше бы уж точно не стало.

Обри, видя, что Хайден колеблется, нахмурилась и отвернулась.

– Подожди! – Он схватился за сетчатый вход и на руках перебрался к ней.

Длинный цилиндрический коридор вел вглубь здания, разветвляясь во все стороны напоминающими воронки проходами, снабженными тематическими указателями. Повсюду были протянуты веревки для удобства передвижения, на стенах висели яркие фонари, их вентиляторы приглушенно жужжали. И если снаружи царствовал хаос, то внутри библиотека выглядела замечательно организованным учреждением.

Обри искоса посмотрела на него.

– Слипстримеры – твои смертельные враги, да? Он кивнул.

– И все это время ты считал, что нападением на ваше солнце руководил адмирал Фаннинг? Даже представить не могу, что ты чувствовал, оказавшись с ним на одном корабле.

– Это тяжело, – признался он. Хайден чувствовал, что все копившееся в нем годами вот-вот прорвет дамбу молчания, что еще одно слово сочувствия – и он выплеснет все свои горести, планы и сомнения, как какой-нибудь обиженный мальчишка. Надо попробовать сменить тему. – Тебе тоже несладко пришлось.

Она улыбнулась.

– Ты имеешь в виду пиратов? Да, согласна. Но теперь ведь все позади, верно? – В ее глазах застыла печаль. – Некоторые раны заживают. Другие – нет. Ты и сам знаешь.

– Знаю. – Он взглянул на нее с прищуром. – Ты ведь со мной и раньше это проделывала.

– Что?

– Ну, намекала, что и сама несчастна. – А…

Он схватил ее за руку и остановился над квадратной шахтой под вывеской «Муниципальные службы». Она сжала его пальцы; их глаза встретились. Но только на мгновение – Обри убрала руку.

Нужно было что-то сказать, и Хайден сказал:

– Я попал на «Ладью», потому что планировал убить адмирала Фаннинга. И, конечно, не думал, что выживу после этого. Потому и сказал, что у меня нет будущего. Но потом ты сказала, что у тебя его тоже нет. Что ты имела в виду?

Чуткое лицо Обри исказила гримаса отчаяния.

– Это трудно объяснить. Ты вряд ли сможешь меня понять. Он сложил руки на груди, повиснув в воздухе перед ней.

– Почему? Потому что я – «невежественный дикарь»? Кажется, так ты пару дней назад обозвала Мартора?

Она прикусила губу.

– Нет, дело не в этом… Даже не знаю, как сказать… – Она огляделась, увидела что-то и кивнула: – Думаю, нам туда.

Хайден решил, что его спутница хочет сменить тему, но когда они влетели в шестиугольный, обшитый деревянными панелями коридор, ведущий в исторический отдел библиотеки, Обри заговорила снова:

– Я приехала в Виргу не по своему желанию. Ну, точнее, не совсем добровольно. И я не лгала, когда сказала, что занималась наукой и восхищаюсь вашим народом, который так много знает и умеет.

Они вошли в большую круглую комнату, вполне обычную для любой библиотеки, если не обращать внимания на связанные крест-накрест веревки, которые читатели использовали в качестве сидений. Яркие фонари освещали бесконечные ряды книг вдоль стен.

– Именно любовь к древним искусствам, таким как производство, и стала причиной моих неприятностей, – продолжала Обри. Нарядная, медленно скользящая в воздухе, она казалась красивой куклой с встревоженным лицом. – Вместе с несколькими товарищами я выступила против Искусственной Природы. Мы хотели вернуть общество к благородным занятиям, промышленности и строительству! Чтобы люди работали сами. Чтобы создавали что-то собственными руками. Чтобы нашли лучшее применение уму. Мы попытались свергнуть режим Искусственной Природы. Согласна, получилось не очень хорошо, кое-кто… погиб. Не люди – серферы. Катались на волнах, и когда ИП отключилась, они погибли. В качестве наказания меня сослали сюда.

– Я понимаю, что значит жить в изгнании, – сказал Хайден. Обри улыбнулась.

– Чтобы вернуться, мне необходимо выполнить одно задание для Искусственной Природы, – добавила она, внезапно нахмурившись. – Это задание… оно как меч у меня над головой. Если я его не выполню, то… умру.

– Что? Они пошлют киллера? Она покачала головой.

– Киллер уже здесь, во мне. Ждет и наблюдает. Если я не сыграю роль до конца, он меня уничтожит.

Такого признания Хайден ожидал от Обри меньше всего. Он попытался вообразить некую жутковатую чужеродную машину, свернувшуюся у нее в горле и наблюдающую сейчас за ним через кожу. От этой мысли по спине пробежал холодок.

– И что же это за задание? – спросил он после долгой паузы.

– Я не могу тебе сказать. Та штука может активироваться. Смущенный и расстроенный, он последовал за ней к клетке, установленной на одной из стен. У сидевшей там со скучающим видом женщины были тонкие, похожие на птичьи лапки, ноги, одной из которых она держалась за веревочную петлю.

– Чем могу помочь? – спросила женщина, посмотрев сверху вниз на Обри.

– Здравствуйте, мы не местные. Я ищу информацию о Листе Хора.

Женщина мило улыбнулась.

– Какой интересный акцент! Что ж, добро пожаловать в Гехеллен. И в нашу библиотеку. А вы знаете, что мы работаем вот уже двести сорок семь лет?

– Меня это нисколько не удивляет, – сказал Хайден.

– Так как насчет Листа Хора? – спросила Обри. Библиотекарь зевнула.

– Романы начинаются вон там и идут дальше. Детские рассказы – там. Опера и драмы…

– Как насчет аэрографии?

– Карты? Вон в той секции. – Она указала на противоположную стену. – Но многого вы там не найдете. Лист Хора гораздо более интересен как литературная тема, чем как географическое место.

– Почему?

– Сейчас это всего лишь выгоревшая гильза. Попасть туда невозможно из-за нехватки кислорода и периодических вспышек. А то, что находилось во внешних слоях, утащили давным-давно. Лист Хора – это саргассы.

И тут до Хейдена дошло. Дополнительное оборудование на «Ладье» предназначалось не только для путешествия в зиме. Воздушные баки и изолятор для иллюминаторов. На судне была печь, но в дополнение к ней установили соляную батарею для аккумуляции тепла.

Так вот куда мы направляемся.

– Занимательный сюжет, – сказала Обри, оглядывая книжные собрания. Библиотекарь кивнула.

– История, которая легла в основу всех этих романов, интересна и сама по себе, – сказала она. – Когда-то давно, в сердце Листа Хора горели два солнца. Люди этих солнц не видели, потому что их окружал сплошной лес; миллионы невесомых деревьев соединялись и переплетались, как нити паутины, через запутанную сеть озер и каменных обломков. Лес образовывал сферу более пятидесяти миль в диаметре, и внутри нее было множество городов и сотни деревень, построенных из живых ветвей деревьев. – Библиотекарь показала, как именно все это было устроено, и на книжных полках позади нее лампы запрыгали, повторяя ее жесты, длинные тени. – Непроходимый барьер крон обеспечивал защиту и благосостояние гражданам Листа Хора, так что жили они припеваючи и в полном покое много сотен лет. Но однажды слух об ослепительной красоте наследницы правителя Листа Хора привлек внимание знаменитого полководца, который вознамерился заполучить девушку. После долгой осады он сумел захватить насосные станции, которые избавляли лес от лишнего кислорода. Полководец пригрозил взорвать станции, если ему не отдадут красавицу. Правительство отказалось, но наследница тайно сбежала из столицы, нашла дорогу к лагерю неприятеля и сдалась.

Чтобы наказать непокорный народ, военачальник приказал взорвать насосные станции. И ушел, а миллионы деревьев в лесу продолжали вырабатывать кислород. Лист Хора выращивал их в течение многих столетий до определенного времени, пока не потребовалось создать систему искусственной защиты, чтобы содержание кислорода не достигло опасного для людей уровня. Без насосов достаточно было маленькой искры, чтобы разгорелось огромное пожарище, что и случилось через несколько недель после того, как полководец отступил. Бушующий огонь вырвался из сердца Листа Хора и поглотил все – город, деревья и солнце. Когда пожар прекратился, остался только шар из обугленного леса и пепла в тридцать миль в поперечине. Теперь этот шар висит на границе Гехеллена; и мы в течение многих столетий добываем там древесный уголь. Работа идет медленно, потому что в безвоздушных карманах все еще сохраняется высокая температура. Если туда попадает кислород, пожар снова вспыхивает; так что в Листе Хора нет ничего, кроме затхлого воздуха. У нас есть специальные суда, которые проникают туда, но дело это очень опасное – представьте себе черную, заполненную обгорелым мусором бездну. Лист Хора уродлив, как шрам на небе. Без крайней необходимости туда не ходят.

– Как это печально, – обронила Обри.

И тем не менее, размышлял Хайден, где-то там, в глубине выгоревшего шара, спрятано сокровище пиратского короля.

* * *

Они провели несколько часов, детально изучая карты местности. Библиотекарь помогала, чем могла; похоже, Хайден и Обри оторвали ее от опостылевшей рутины. Недавнее напряжение ушло, и оба с удовольствием работали вместе. Хайден то и дело отвлекался на мелькающее в разрезе шаровар бедро или коленку, когда Обри тянулась за чем-нибудь; она же притворялась, что не замечает его осторожных взглядов. Время шло быстро.

И все же Хайден никак не мог избавиться от мысли о той штуке, что сидела в ней, готовая нанести смертельный удар. Может быть, чудовище можно как-то извлечь, отравить или ослепить. Обри больше не затрагивала эту тему, и он не касался своих проблем. Возможно, из взаимной потребности не думать об этом, они сосредоточились на работе, сравнивая фотографии Венеры с самыми различными картами, составленными сотни лет назад. Как и сказала библиотекарь, внешние слои саргассов сняли давно, а внутри все превратилось в мешанину обугленного мусора. Найти сокровище мог бы только опытный штурман, да и то с помощью чуда.

– Жаль, нет Гридда, – вздохнул Хайден. – Вот бы кто во всем разобрался. – Сказав это, он поймал себя на том, что скучает по ворчливому старику. А почему бы нет? Гридд не солдат, он всего лишь любит свою работу. Он ни в чем не виноват.

Наконец они собрали достаточно информации, чтобы удовлетворить запросы Обри.

– Думаю, мы заслужили перерыв, – объявила она. – Как думаешь, здесь поблизости есть ресторан?

Следуя инструкциям библиотекаря, они снова оказались в небе Фогельсбурга. Далекий Кандес уходил в свою вечернюю фазу, свет его постепенно обретал красноватый оттенок. Там, куда их направила библиотекарь, в воздухе, казалось, не осталось уже свободного места. Кубы и сферы, треугольники и фермы-корзины жались друг к другу, сражаясь за солнечный свет и пространство. Люди плыли во все стороны, а когда сталкивались, спокойно, не ругаясь, отталкивались и следовали своим путем. В воздухе стояли ароматы еды и запах отбросов, крики перемежались смехом и смешивались с неумолчным шорохом трущихся одно о другое зданий.

Не успел Хайден отыскать плетеный ресторан, который рекомендовала им библиотекарь, как Обри внезапно сжала его руку.

– За нами следят, – пробормотала она. Он еле удержался, чтобы не оглянуться.

– Уверена? В такой-то толпе?..

– Он вошел за нами в библиотеку. И слонялся по залу, когда мы там работали. Наверно, хотел посмотреть карты. Сейчас он позади нас.

– Ну…

– Он похож на одного из них. – Он непонимающе посмотрел на нее. – На одного из пиратов! – прошептала она.

Хайден все же ухитрился оглянуться и заметил мелькнувшую в полоске солнечного света копну золотистых волос. По коже пробежали мурашки.

– Идем. – Он нарочно выбрал запутанный маршрут между зданиями, чтобы проверить, потянется ли «хвост» за ними. «Хвост» потянулся, пропадая и появляясь снова в бурлящем потоке лиц и одежд.

– Ладно, забудь об обеде. Нам лучше вернуться к байку и рассказать об этом остальным. – Он захватил веревку, чтобы повернуть; Обри сделала то же самое, хотя и не столь ловко.

– Слушай, здесь есть отделение полиции. Может быть?.. – Обычно Хайден не очень-то полагался на силы правопорядка, но ведь иногда бывают ситуации, требующие исключения.

Они повернули.

– Догоняет.

– Хочет помешать добраться до полиции? – Хайден не стал оглядываться. Впереди уже показалось незатейливой формы здание из камня и тронутого ржавчиной железа.

– Он за нами!

Хайден оглянулся и чуть не вскрикнул от изумления – он узнал преследователя! Это был один из тех двух пиратов, что обливали пленных членов экипажа «Ладьи» керосином. Теперь он был всего в нескольких ярдах позади них, легко перемещаясь между зданиями и тщательно избегая встречаться взглядом с Хайденом и Обри. Отделение полиции находилось по другую сторону большого, рассыпающегося на части здания, скрепленного веревками и растянутой пеньковой сеткой.

– Черт, – пробормотал Хайден, цепляясь за угол дома, чтобы остановиться. Рука скользнула к сабле…

Пират нырнул к нему, но пролетел футах в десяти, все еще глядя в сторону.

– Какого… – Хайден и Обри не верили своим глазам: поскольку веревок поблизости не было, пират не мог уже изменить курс, а значит…

– Невероятно, – прошептала Обри, когда преследователь исчез в воронкообразном входе в полицейский участок. – Ты что-нибудь понимаешь?

– Я понимаю только одно, – бросил Хайден. Из отделения вдруг посыпались люди в форме с мощными ножными стабилизаторами. Где-то позади здания заурчали пропеллеры. – Нужно вернуться к байку!

Обри, опустившись на угол дома, во все глаза наблюдала за роем полицейских.

– Но что это…

– Он с ними заодно! Быстрее!

– О, боюсь, вы немного опоздали, – раздался позади них знакомый голос.

Хайден повернулся.

Капитан Дентиус стоял на крыше дома, в каких-то пятнадцати футах от них, и казался весьма довольным собой. Возможно потому, что справа и слева от него застыли два полицейских.

– Еще раз привет, – сказал он своим трескучим голосом. – Всегда приятно наткнуться на бывших клиентов… особенно если у тебя с ними есть еще незаконченные дела.

– Мерзавец! – Наконец-то Хайден нашел, на кого выплеснуть гнев. Выхватив саблю, он бросился к врагу, не обращая внимания на полицейских. В последний момент, когда клинок был уже у горла пирата, тот увернулся, но Хайден успел перевернуться ногами вперед и изо всех сил пнуть его в грудь. Отлетев к Обри, он схватил ее за руку. – Уходим!

В следующий момент они скрылись за углом, преследуемые сердитыми криками.

– Невероятно, как это у тебя получилось! – воскликнула она. Рядом прогремел выстрел; из-за полицейского участка вылетел черный рой байков.

– Захвати инициативу и шансы уже на твоей стороне, – рассмеялся Хайден. – Это первое, чему учат в пиратской школе!

– Похоже, Дентиус прогулял это занятие. Что будем делать? – Они оказались в ловушке жилого квартала, окруженные со всех сторон полицейскими. Выход оставался только один; Хайден разрубил тонкую деревянную раму окна, и Обри устремилась вперед.

Они оказались в странной квартире, напоминающей соты осиного гнезда. Полуодетая пара на кровати в ближайшей ячейке завопила от страха. Длинные и тонкие конечности придавали им сходство с пауками. Мужчина замахал руками, ища, чем бы запустить в непрошеных гостей.

– Извините! – Хайден и Обри проскочили, а в разбитое окно уже вваливались полицейские и пираты.

Выбравшись в туннелеобразный коридор, Хайден увидел открывающиеся справа и слева двери.

Крики и выстрелы растревожили весь дом.

Перебираясь с веревки на веревку, беглецы поспешили к выходу, но в считанные секунды оказались в окружении возмущенных гехелленцев.