Текст книги "Сумеречная река (ЛП)"

Автор книги: Карина Халле

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

– Огонь достаточно горячий, но не представляет опасности. Теперь ты попробуй.

– Даже не знаю… – задумалась я.

Судя по тому, что продемонстрировал Расмус, это выглядело безопасно, но все мои человеческие инстинкты кричали о том, что человеку нельзя залезать в костер.

– Трусиха, – начал подзуживать меня Расмус.

Я испустила дрожащий вздох и выпрямила плечи.

– Хорошо.

Я вытянула руку ладонью вниз и медленно засунула её в пламя. Сначала оно показалось мне горячим и начало покалывать мои пальцы, словно под ними находились горящие перья, но мне было совсем не больно.

– О, нет, это не к добру, – сказала я ему, не сводя глаз со своей руки, которая уже вся была охвачена пламенем.

– Смотри, – сказал он. – Достань её оттуда.

Я вытащила руку.

Только вот пламя теперь вырывалось из кончиков моих пальцев, словно я была сделана из огненного папоротника.

– Эй! – закричала я, замахав рукой, но пламя не тухло – Что за чёрт?

Расмус ошарашенно уставился на меня, в его глазах отражалось пламя.

– Как ты это делаешь? – резко спросил он. – Это невозможно.

– Похоже, возможно! Не хочешь помочь? Что я, чёрт возьми, должна теперь делать?!

Он только покачал головой. И, если уж на то пошло, он выглядел слегка раздражённым.

Ворча на него, я подошла к кедру и попыталась потушить пальцы о шершавую кору, но пламя не исчезало и продолжало гореть, даже когда я попыталась затушить его о мох и землю. Огонь не причинял мне боли, и моя кожа не выглядела обожжённой, но я, тем не менее, не хотела быть ходячим огнемётом.

Наконец, я глубоко вдохнула и подула на свою руку.

И точно свечи на именинном торте, пламя разом пропало.

– Святое дерьмо, – сказала я, задержав дыхание и осмотрев свою руку вблизи.

Она выглядела так же, как и до этого. И даже стала более гладкой, словно старая кожа отшелушилась.

– Лак, который у тебя на ногтях, легко воспламеняется? – спросил Расмус.

– У меня его нет, – сказала я и пошевелила пальцами.

– Я не понимаю, – сказал он, развернувшись ко мне спиной и начав копаться у себя в рюкзаке. – Со мной такого никогда не случалось.

– Может быть, я особенная? – шутливо сказала я. – А может быть это всё моя «женская рука»?

В ответ он только фыркнул и достал из рюкзака крошечный чайник и две чашки, вырезанные из дерева. Я не знала, почему он опять насупился. Разве минет от русалки не должен был избавить его от всех невзгод на долгое время?

Однако когда Расмус начал готовить обед, или ужин, в зависимости от времени, его настроение как будто улучшилось. Наверное, когда ты умирал с голоду, именно это и происходило при мысли о том, что ты наконец-то поешь.

Поскольку холодно уже не было, я собрала наши пальто и обувь и разложила их вокруг костра и между камнями, чтобы они просохли, после чего села на мох рядом с костром. Жаль, что я не могла использовать трюк с поджиганием руки дома на какой-нибудь вечеринке.

Обед оказался вполне земным и практичным – мясные консервы, упаковка картофельных чипсов со вкусом курицы, пара апельсинов и энергетический батончик на десерт, но я никогда не ела ничего вкуснее этого. После прочтения книги «Лев, Колдунья и платяной шкаф», я думала, что в фантастических мирах было полно рахат-лукума, но в реальности энергетический батончик из овсянки на вкус оказался таким же божественным.

После обеда Расмус исчез в лесу на пару минут, и когда он вернулся, у него в руках была охапка кедровых иголок и какая-то белая липкая субстанция, которую он положил в ситечко чайника.

– Кедровый сок, – объяснил он. – Он поможет твоему телу и разуму восстановиться. И хотя ты можешь начать испытывать лёгкую сонливость, твой сон будет глубоким и восстанавливающим.

– То есть теперь ты решил накачать меня наркотиками, – сказала я.

– Накачать нас обоих, – сказал он. – В отличие от тебя я не спал прошлой ночью. Я присматривал за тобой.

Я была готова признать, что была тронута.

– А если ночью мы подвергнемся опасности?

– Тогда мы начнём действовать, только чувствовать себя будем лучше, чем прежде, – сказал он.

Пока заваривался чай, он взял палку и начал тыкать ею в костёр, а мой мозг наконец-то смог замедлиться и начать обдумывать всё произошедшее. Случилось уже столько всего, и я чувствовала себя так, словно всё это время у меня не было возможности отдышаться.

– Велламо показалась мне довольно великодушной, – сказала я ему, вытянув руки перед костром. – Учитывая, что ты уже однажды её кинул.

Он приподнял одно плечо и ткнул палкой в огонь.

– У богов сложные отношения с шаманами. С одной стороны, мы постоянно достаём их тем, что ищем способы обретения могущества. С другой стороны… мы в них верим.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду то, что когда первые люди только появились на земле, боги давали о себе знать. Не нужно сильно стараться, чтобы поверить в Богиню моря, если ты видел, как она поднимается из глубин. Люди верили и почитали их, и это делали не только священники или шаманы. Но со временем всё больше и больше людей рождалось по всему земному шару, а количество богов в основном не изменялось. Люди стали превосходить их по численности. И теперь какие-то люди встречали богов, а какие-то нет. И те, которые их ни разу не видели, с трудом в них верили. Через некоторое время они совсем потеряли веру, а боги потеряли свою власть в Верхнем мире, в нашем мире. Они остались в Преисподней. Шаманы, куда также относятся ведьмы и колдуны, никогда не теряли веру в них и остались единственным связующим звеном между двумя мирами, – он замолчал. – Но это не относится к Мору.

– Нет?

Он одарил меня натянутой улыбкой.

– Никто никогда не терял веры в Смерть.

Я крепко обхватила руками свои колени.

– Ты когда-нибудь встречал его?

Он покачал головой.

– Нет. Конечно, я слышал о нём разные истории. Что он вынужден носить перчатки, потому что если он коснётся тебя, ты умрёшь. И что у него череп вместо лица, и что он носит плащ и ест на завтрак детей.

– Дай угадаю, и ездит на скелете лошади?

– Скелете единорога, – поправил он меня с улыбкой, и мои глаза округлились. – Это уродливая, злобная и кровожадная тварь. И ещё рога единорогов опасны.

– Единорог? Серьёзно? А что насчёт драконов?

Он рассмеялся.

– Нет никаких драконов. Но здесь бродит несколько видов динозавров.

– Динозавров! – воскликнула я. – Ты шутишь.

– Значит, ты готова поверить в драконов и единорогов, но поверить в динозавров, существ, которые на самом деле обитали на нашей планете, это уже что-то за гранью?

А он был прав.

– Ну, хорошо, динозавры реальны, тогда что здесь делают русалки и единороги?

– Эта Преисподняя для всех миров. Не только для нашего. Существуют и другие миры, где живут такие существа, которых ты даже не можешь себе представить. Это место – отличный шанс увидеть их. Эйро как-то рассказывал мне, что видел здесь пришельца.

Я нахмурилась.

– Ты общался с Эйро?

– Ну, да. Мы все живём и работаем в гостиничном комплексе.

– Я не понимаю. Если Эйро был бизнес-партнером моего отца, тогда почему он хотел помешать мне спасти его и, позволь также заметить, пытался меня убить?

– Зависть, – сказал Расмус. – Он не хотел, чтобы твой отец стал могущественнее его.

– И насколько Эйро могущественный?

На его глаза упала тень.

– Достаточно могущественный для того, чтобы перерождаться всё это время. Это самое близкое, когда шаман подбирался к секрету вечной жизни, но это всё ещё недостаточно близко. По крайней мере, для него. Ходят слухи, что он тот самый легендарный шаман, Вяйнямёйнен, герой финского национального эпоса, «Калевала».

Вот дерьмо. Это было довольно круто.

– Знаешь, а ведь я хотел стать учеником Эйро, – тихо признался Расмус, приглушённым от стыда голосом. Он взял чайник и разлил горячую ароматную жидкость по чашкам.

– Но я рад, что он мне отказал. Твой отец хороший человек, Ханна. Один из лучших. Если бы меня обучал Эйро…

Я пытливо посмотрела на него в свете костра и впервые почувствовала, что теперь я на самом деле разглядела Расмуса. Мальчика с одной стороны, и мужчину с другой. Он хотел быть хорошим, но он также хотел иметь возможность быть плохим. Он радовался чему-то простому вроде огненного папоротника, но при этом желал получить всю власть во вселенной.

Он посмотрел на меня и передал мне мой чай.

– О чём ты думаешь? – осторожно спросил он.

– Ты хочешь сказать, что не знаешь? – спросила я, сделав глоток.

Запах чая бодрил. Он пах кедровым лесом в морозный снежный день, и на вкус был так же хорош.

Расмус нахмурился, сведя брови вместе.

– Нет. Я больше не могу читать твои мысли.

«Хорошо», – подумала я, хотя и попыталась скрыть свою улыбку за чашкой.

СДЕЛКА

Меня разбудил шуршащий звук. Я резко открыла глаза и разглядела ветви берез у себя над головой, а за ними – низкие облака. Наступил день. Очередное серое утро. И я знала, что была не одна.

Я резко вдохнула и села.

Я увидела женщину с длинными волосами цвета меди, которая сидела на корточках ко мне спиной и копалась в рюкзаке Расмуса.

Женщина испуганно вскочила и развернулась с невероятной грацией.

– Извини, – выпалила она с придыханием. – Я думала, ты спишь.

Какое-то время я таращилась на неё, раскрыв рот. Ярко-зелёные глаза, бледная кожа и платье, сотканное из листьев, цветов и веток делали её похожей на фею, как и маленькие гладкие рожки, растущие у неё на голове.

– Ты кто? – спросила я, моё сердце колотилось точно отбойный молоток. – Где Расмус?

Она покачала головой, уставившись на меня своими невозможно большими глазами. Я опустила взгляд на её руки и увидела, что она сжимает в них энергетический батончик. Вид чего-то настолько искусственного и повседневного в руках этого простого, но изящного существа взволновал меня.

– Деревья сообщили мне, что ему нужна помощь, – сказала она. – Он, вероятно, пытается призвать моего отца, Тапио. Я его дочь, Теллерво, но ты можешь звать меня Телли, – она указала энергетическим батончиком в сторону леса. – Я пришла оттуда, но я не почувствовала запаха твоего друга. Он ведь смертный?

– Да, – сказала я, слегка выпрямившись. Моя спина убивала меня после ночи, проведенной на этом лесном полу. – Он шаман.

– Я уже поняла, – сказала она. – Мало кто из смертных верит в богов так сильно, чтобы призывать нас. Надеюсь, он в порядке.

– Ну, учитывая, что он оставил здесь свой рюкзак, сомневаюсь, что он решил сбежать, – сказала я, поднимаясь на ноги.

– И это твоя первая мысль? – спросила Телли, тоже встав на ноги. Она была почти моего роста. – Не похоже, что он твой друг.

– Он помогает мне в поисках отца, – сказала я ей. – Мы направляемся в сторону Сумеречной окраины.

Телли содрогнулась.

– Не думаю, что вам это надо.

– Мой отец находится там в плену.

Она медленно кивнула, и комично нахмурила брови.

– Я так полагаю, твой отец не бог, ведь так?

– Нет. Он тоже шаман.

Всё то время, пока я говорила с Телли, я думала о том, что Расмус просто пошёл в сортир и скоро должен был вернуться из леса, но у меня в груди появилось пугающее чувство пустоты, которое говорило о том, что он мог на самом деле попасть в беду.

– Извини, – сказала я ей, заметив, как она засунула энергетический батончик в мешочек изо мха, висевший у неё на бедре, – но, по моему, ты сказала, что деревья сообщили тебе о том, что он в беде?

Она кивнула.

– У берёз есть глаза, которые видят, и рты, которые шепчут, но, конечно, мне также помогает и то, что я Богиня леса, – она откашлялась, и её щеки покраснели.

– Вообще-то, мы уже встречались с Велламо, – сказала я ей, и её глаза благодарно засияли. – Она сказала, что если нам понадобится помощь, Расмус призовёт твоего отца… Тапио, верно?

– Да, Тапио. Мой отец, вероятно, услышал его, а может и нет. Я была в тополиной роще, когда деревья сказали мне прийти сюда. Так что, боюсь, это всё, что я могу тебе рассказать. Ты хочешь, чтобы я помогла тебе найти его?

Я осмотрела лагерь. Всё выглядело так же, как и прошлой ночью, хотя огненный папоротник сгорел дотла. Казалось, что Расмус должен был скоро вернуться, и я знала, что лучшее, что я могла сделать в этой ситуации – это оставаться на месте (когда мне было восемь, я потерялась в Международном аэропорту Лос-Анджелеса, и из всего этого происшествия я запомнила именно это правило).

– А ты как думаешь? – спросила я её.

– Насчёт чего? – она выглядела озадаченной.

– Что мне делать?

– Думаю, мне надо знать твоё имя.

– Ой, прости, – сказала я, смутившись.

Я сомневалась, что будет уместно пожать руку Богине, но я слегка кивнула и сделала ужасно неуклюжий реверанс.

– Я Ханна.

Телли тоже кивнула и сделала такой же неуклюжий реверанс в ответ.

– Рада познакомиться. Значит, ты хочешь знать, где находится твой предполагаемый друг Расмус, и ты не знаешь, стоит ли тебе пойти искать его или остаться здесь?

Я кивнула.

Она постучала своими изящными пальцами по подбородку, задумавшись.

– Хм-м-м. Ну, если бы ты была Богиней, я бы посоветовала тебе не волноваться, потому что, несмотря ни на что, он, скорее всего, в порядке. Но поскольку ты смертная и он смертный, и деревья сказали мне, что он в беде, я определенно собираюсь отправиться за ним. Стоит ли тебе сделать то же самое?.. Зависит от тебя.

Мне даже не пришлось раздумывать. Я схватила рюкзак, закинула его на плечо, после чего подняла меч и решительно кивнула Телли.

– Веди.

Телли повела меня через лес, мимо кедровой рощи, где я собирала огненный папоротник, мимо покрытых мхом долин, где росли красные ягоды и кусты фиолетовых и синих гортензий, вдоль рядов высоких сосен, чьи стволы были словно железными, и где среди кустарника росли ярко-оранжевые маки.

В какой-то момент я рассказала ей о том, что Велламо советовала нам не отходить далеко от реки, но Телли не обратила на меня внимания и продолжила идти.

Наконец мы остановились в старом лесу, где под останками мёртвых кедров журчал ручей, а стволы деревьев были расколоты и обуглены, словно в них ударила молния.

– У вас тут бывают сильные грозы? – прошептала я, пока она осматривалась вокруг.

Мне казалось, что в таком месте был уместен только шепот.

Её выразительное лицо сделалось удивленным.

– Да. В зависимости от настроения Мора.

– Что ты имеешь в виду?

– Разве ты не знала, что от его настроения зависит погода в Туонеле? – спросила она таким серьёзным тоном, что я почувствовала себя полной идиоткой.

В итоге я решила смириться со своим статусом смертной идиотки.

– Не знала. Я вообще мало знаю.

Она осмотрела меня с ног до головы своими невинными глазами.

– Всё ясно, – сказала она, но я не могла на неё обижаться.

Она снова зашагала, и я сразу же последовала за ней, так как этот мёртвый лес нагонял на меня жути.

– Поэтому здесь всегда облачно, – продолжила она. – Потому что он всё время в скверном настроении. Небо становится ясным только, когда он счастлив, то есть никогда, или пьян, что иногда случается, или когда он спит. Именно поэтому ночью здесь обычно можно наблюдать луну, звёзды и планеты. Пару раз за год у нас бывают несколько солнечных дней и ясных ночей подряд, но мой отец говорит, что это случается, когда Мор в запое. Насколько я знаю, этот термин смертных означает, что он пьёт алкоголь в течение продолжительного времени и ведёт себя, как дурак.

– Какой милашка, – пробормотала я.

– Кто? Мор или мой отец?

– Это был сарказм, – быстро добавила я. – Это я о Море. Уверена, твой отец по-настоящему милый человек. Эм, то есть Бог.

Она одарила меня очаровательной улыбкой, оглянувшись на меня.

– Спасибо. Так и есть. Твой отец, должно быть, тоже такой, раз ты отправилась за ним. Я бы сделала то же самое, – она умолкла. – А касательно Мора, ну, у каждого есть о нём своё мнение. Всё-таки он правитель этих земель, и другие боги не всегда с ним соглашаются. Но я думаю, его просто неправильно понимают.

Мои брови приподнялись.

– Ты думаешь, что его неправильно понимают?

Она кивнула.

– Да. Он просто делает свою работу. И, по словам моего отца, всё здесь было гораздо хуже до того, как появился Мор. Конечно, люди и раньше умирали, но для них не существовало нормальной загробной жизни. Они называли это место Каос, – она вздрогнула, а вместе с ней и рыжие волосы у неё за спиной. – Древние Боги хотели, чтобы смертные только страдали.

Неожиданно Телли остановилась, и я едва не врезалась ей в спину. Она медленно поднесла палец к губам и застыла. Я последовала её примеру и, стараясь не дышать, прислушалась.

И тогда я услышала.

На некотором расстоянии от нас, из-за обугленных деревьев раздавался звук похожий одновременно на хихиканье и на рычание. Может быть, даже бульканье, но со зловещим оттенком. Так или иначе, но каждый волосок на моём теле встал дыбом, а мои внутренности тревожно завибрировали.

– Хийси, – сказала Телли низким голосом. Затем она приподняла подбородок и закричала: – Выходи, выходи, я знаю, что ты здесь. Под моей защитой находится смертный, так что нечего тут пытаться.

Бульканье сделалось пронзительным, и я ожидала, что в любой момент из-за кедров выйдет Голлум.

Вместо этого оттуда на четвереньках выползло маленькое существо мерзкого зелёного цвета с огромными чёрными глазами, без носа, с одним рядом зубов и загнутыми бараньими рожками на лысой голове. Значит, это был не Голлум, но он был чертовски на него похож. На какое-то мгновение я подумала, что Толкин мог и правда каким-то образом наткнуться на Туонелу, но затем существо зашипело на нас, и мой мозг отключился от страха.

– Я Богиня леса, – сказала мне Телли, не сводя глаз с существа. – Но это один из хийси, и эта часть леса принадлежит им. Я не вмешиваюсь в их игры и пытки, а они не трогают мою семью. Они знают, что мы можем лишить их этого в любой момент.

Существо по имени хийси издало рычание и запрыгало в нашу сторону, но остановилось в нескольких метрах от нас. С близкого расстояния он казался ещё более отвратительным, чем я сначала подумала. Его кожа слезала ошмётками, как кора у кедровых деревьев, на длинных пальцах рук и ног собралась чёрная плесень, а ветки торчали в ряд из его спины. Из его ушей выползали липкие многоножки и заползали ему в рот, глаза и вылезали обратно, и мне пришлось очень постараться, чтобы меня не стошнило вчерашними мясными консервами.

Но Телли это, казалось, не заботило. Она скрестила руки.

– Мы уберёмся отсюда сразу же, как ты расскажешь нам, видел ли ты смертного. А точнее – шамана.

Хийси открыл рот, и огромные толстые чёрные мухи выползли из него и полетели прямо на нас.

Прежде чем я успела закричать и броситься бежать, Телли выставила вперёд ладонь и мухи приземлились на неё. Она сжала руку в кулак, после чего раскрыла ладонь, и в небо взлетели маленькие светящиеся розовые стрекозы, в которых превратились мухи.

– Ну? – спросила Телли нетерпеливо.

Хийси что-то ещё прорычал, забрызгав слюной всё вокруг, но в итоге кивнул своей отвратительной головой в ту сторону, в которую мы направлялись.

– Понятно, – мрачно сказала Телли и с тревогой поглядела на меня. – Хийси говорит, что он пошёл туда.

– Он был один? – спросила я.

Телли снова посмотрела на хийси, но тот только покачал головой, после чего повернулся к нам спиной и удрал в лес.

– Идём, нам лучше поторопиться, если мы хотим спасти твоего друга.

Мы продолжили идти. По пути нам встретились заросли роз, где роились пчёлы золотистого цвета, пруды со сладковатой водой, в которые ныряли за рыбой гагары, белые олени со своими оленятами, которые отдыхали на лугах среди роз, и огромные чёрные совы, кружащие над ивами, но, несмотря на эти фантастически красивые виды, единственное, о чём я могла думать, это о том, чтобы вернуть Расмуса. Я не смогла бы спасти своего отца без него. Я не знала дороги к Сумеречной окраине, я не знала, что может убить меня там, а что не может. Мне очень нравилась Телли, но я не знала, насколько ей можно доверять, и может ли она покидать лес.

Размышляя обо всем этом, я погрузилась в круговорот ужасных мыслей. Я начала всё крепче и крепче сжимать меч, как вдруг лес начал редеть. Зелёные оттенки сменились коричневыми, листья на ветках начали исчезать, и перед нами предстала ровная пустыня, а над ней – давящее небо, усеянное низкими облаками. Вокруг было тихо, за исключением леденящего кровь вопля, доносившегося издалека. Он был одновременно человеческим и нет, и я была точно уверена, что он не принадлежал Расмусу.

Мы с Телли остановились у нескольких упавших ив, их листья были мёртвыми, а водоем рядом с ними давно уже высох. За этой точкой не было больше ничего.

– Где это мы? – спросила ее я.

– Долины лекио, – ответила она. – И дальше я уже не пойду.

Я знала, что это должно было случиться.

– Ты не можешь покидать лес?

– Могу, – медленно сказала она. – Но я не уверена, что это мудро. Я мало чем помогу в данной ситуации. Им нужна именно ты, именно тебя они ждут.

Я моргнула.

– Кто меня ждёт?

Она указала на пустыню.

– Мор.

Я снова уставилась перед собой. Пустыня была такой сухой и безжизненной, что я не могла представить, чтобы какое-нибудь живое существо когда-либо заходило сюда. И мне почему-то было неуютно от того, как солнце сияло сквозь туман, создавая оранжевую дымку. Казалось, что это было то место, где смерть таилась за каждым поворотом, в прямом и переносном смыслах.

Но затем туман начал немного рассеиваться, словно предшествуя драматичному появлению героя, и я увидела размытые фигуры, которые появились из оранжевой дымки: три человека на лошадях и один пеший.

Чем ближе они подходили, тем быстрее стучало моё сердце, пока, наконец, они не остановились в пятнадцати метрах от меня. Когда Расмус сказал мне, что Мор ездил на единороге, я почему-то ожидала увидеть прекрасное и благостное волшебное существо, хотя Расмус и предупреждал меня, что это было не так. Но когда я увидела его своими глазами, моё тело покрылось мурашками. Их единороги были большими, размером с лося, и, как и большинство животных в этом мире, это были кости, обтянутые кожей. Их рога были около метра в длину и выглядели так, словно были выкованы из металла. Они вырастали из костлявого черепа, на котором также находились жуткие и внимательные глаза, цвет которых разнился от чёрного и белого до бледно-голубого.

Единорог, находившийся в центре, был самым огромным и чёрным, как безлунная ночь, и на нём восседал Мор. И хотя два других человека были такими же страшными, они не смогли бы сравниться с этим парнем. На его фоне единорог, на котором он сидел, казался маленьким, что само по себе было нереально. Вся одежда, в которую был облачён Мор, казалась одновременно роскошной и жуткой, от изощренных шипов на покрытых доспехами плечах, до металлических перчаток и железных сапог. Его лицо находилось в тени под тёмным бархатным капюшоном его плаща.

Но дело было не в том, как он выглядел, а в исходившей от него ауре, ощущавшейся даже на таком расстоянии. Я знала, что это был Мор, просто потому что знала. Я знала, что любой, кто находился в его присутствии, будь то человек или нет, должен был испытывать страх, панику и глубокое первобытное желание убежать далеко-далеко. Даже сейчас, когда я знала, что могу столкнуться с ним, не говоря уже о том, чтобы увидеть его, меня охватил дикий ужас из-за чёткого ощущения, что я умру.

Не думаю, что было много тех, кому удалось заглянуть Смерти в лицо, а потом иметь возможность рассказать об этом.

Конечно же, его спутники с их черепами вместо лиц, капюшонами и единорогами-зомби, которые нетерпеливо рыли копытами сухую землю, тоже пугали меня до чёртиков – но они меркли в сравнении с Мором в умении заставлять людей восклицать что-то вроде «Вашу ж мать!».

И с ними был Расмус. Он шёл сбоку, и на его руках были в цепи, которыми он был прикован к Мору. И хотя Расмус был высоким, он выглядел крошечным по сравнению с остальными, а его стройное тело казалось слабым. Слишком слабым. Он встретился со мной взглядом, и я ожидала увидеть в его глазах мольбу, как если бы он просил меня о помощи, а может быть стыд из-за того, что его поймали. Но я не могла его считать.

– А вот и ты, – прогремел Мор.

Его голос был не похож ни на что, что я когда-либо слышала. Это был насыщенный баритон, похожий на басовую партию мрачной мелодии, но при этом в нём слышалась хрипотца, которая могла сделать его голос сексуальным, если бы это был кто угодно, но только не он.

– Спасибо, что привела её, Теллерво. Обязательно передай мою благодарность своему отцу. Мне понравился тот чёрный тетерев, которого вчера доставили из леса.

Я ахнула и, повернувшись, посмотрела на Богиню леса. Предательница!

Но глаза Теллерво округлились, словно она была удивлена тому, что он сказал, и когда она на секунду взглянула на меня, я увидела в её глазах смущение.

Она откашлялась.

– Я так и сделаю, – сказала она Мору, после чего развернулась, постаравшись не смотреть на меня, и зашагала обратно в лес.

Я не знала, привела ли она меня сюда специально, или Мор просто играл со мной, но теперь я уже не могла на неё рассчитывать.

Я была сама по себе.

Я ещё крепче сжала меч.

И Мор это заметил. Я даже не могла видеть его глаза, но понимала, что он видел всё, что я делаю. Интересно, мог ли он, как и Расмус, читать мои мысли?

В надежде, что это было так, я мысленно произнесла: «Пошёл на хер, долбаный ты хрен».

Мор не выказал никакой реакции, а только сел поудобнее на своем единороге.

– Ты знаешь, кто я? – спросил он меня, его голос был бархатистым и одновременно зловещим.

Я промолчала. Меч начал пульсировать у меня в ладони, словно пытался передать мне свою энергию, или это я пыталась передать ему свою. Я была уже согласна на всё.

– А вот я знаю, кто ты, Ханна Хейккинен, – продолжил он. – И я очень хорошо знаю твоего отца.

Я напряглась, и кровь похолодела у меня в жилах.

«Папа!»

– А-а, – сказал он, изучив мое лицо. – Я так и понял, что ты поэтому пришла. Твой друг Расмус мало что нам рассказал, даже во время пытки. Но я так и знал.

У меня скрутило живот, и я посмотрела на Расмуса. Он выглядел нормально, только был слегка пыльным, но в целом он выглядел так же, как и вчера. Может быть, это была психологическая пытка, или «Куб агонии» из «Дюны».

– И я могу понять, почему ты так рассержена, – добавил Мор. – Я бы тоже рассердился, если бы мой отец умирал и не сказал мне. Но опять же, мой отец – Бог, а вот твой… вовсе нет. И не такой уж он и шаман. Всего лишь жалкое подобие старого колдуна.

– Пошёл ты, – зарычала я, не в силах сдержаться.

Мор усмехнулся.

– Наконец-то она заговорила!

Он хлопнул в ладоши, и его металлические доспехи на руках зазвенели, из-за чего у меня свело зубы.

– Фея заговорила. Похоже, она нас ещё и слышит. Так позволь мне кое-что тебе объяснить, смертная, пока ты меня слушаешь. Я тоже рассержен. Вероятно, так же сильно, как и ты. Видишь ли, до меня дошёл слух, который показался мне нелепым, что ты сбросила с лодки мою дорогую дочь, украла её меч, а затем убила им священного лебедя Туонелы. Сначала я посмеялся над этим, но теперь, когда я вижу меч Ловии у тебя в руке, я начинаю предполагать, что это может быть правдой.

Я сжала губы и не сказала ни слова, чтобы не дискредитировать себя.

Мор изучающе посмотрел на меня, и его глаза загорелись в тени капюшона.

– Думаешь, у тебя есть право хранить молчание? Разве ты не знаешь, что законы Наземного мира здесь не работают? Наши законы совершенно другие. Они заточены под меня. А то, чего я хочу, и что решаю, меняется день ото дня.

Он наклонил голову и посмотрел на Расмуса, и я увидела, как сверкнул лоб Мора в оранжевом тусклом свете. Он был тёмным, с металлическим отливом, словно турмалин или подобный ему отполированный чёрный камень. Чёрный череп.

Я ни секунды не думала. Я просто начала действовать. Словно моё тело раньше меня поняло, что надо делать.

Вероятно, Велламо была права, и моя сила только пробуждалась.

Я сжала меч и почувствовала, как через моё тело прошла энергия, и пока Мор был занят Расмусом, я побежала через пустыню в сторону Мора, занеся меч в воздух.

Я собиралась убить его.

Я пробежала около трёх метров, как вдруг Мор резко выставил руку вперёд и меч вылетел из моей хватки. Меч полетел в воздух, и через пару секунд его рукоять врезалась в ладонь Мора в железной перчатке, и он обхватил эфес пальцами.

С ужасом обнаружив, что моё оружие пропало, я остановилась, и пыль заклубилась вокруг меня.

– Ты знала, что я сам выковал этот меч? – сказал Мор, опустив взгляд на свою руку. – Один из моих талантов. Мои руки может быть и смертоносны, но я уверяю тебя, они очень умелые, когда это необходимо, – на последних словах его голос сделался более хриплым, и он протянул их так, что я не могла не подумать о том, что он как будто делал мне непристойное предложение.

– Но он не волшебный, – продолжил он, небрежно вставив меч в ножны у себя на бедре. – Всего лишь энергия магнитов и небольшой звёздный камень.

Мор посмотрел на парня справа.

– Что скажешь, Калма? Как будем загонять фею? Загоним её в степи, где её поймают лекио? Возьмём её силой? А может, помучаем ещё немного её парня, пока она нам не сдастся? Она похожа на человека, который может пойти на глупость вроде самопожертвования.

– Гонка – это всегда увлекательно, – сказал Калма благожелательным тоном.

– Я предпочитаю пытки, – высказался хриплым и визгливым голосом парень по другую руку от Мора, а когда он приподнял свою костлявую руку, я увидела свисающие с неё полоски кожи.

Я посмотрела на Расмуса. Я хотела его спасти, но пока не знала как. У меня не было меча, у меня не было ничего.

Но глаза Расмуса как будто горели огнём, который говорил мне о том, что он не сдался, и что он собирался бороться.

– Ханна, – сказал Расмус ровным голосом. – Помнишь, как я пообещал тебе рассказать, что я сделал с Эйро и Нурой в гостинице? А что если я тебе покажу?

Мой мозг быстро перенёсся в прошлое. Казалось, что то, что произошло в реальном мире, случилось много лет назад. Может быть, так оно и было. Я вспомнила, как бежала по гостинице и как увидела ледяную стену у себя за спиной, и на этом всё.

Но Расмус не спрашивал меня. Он намекал, чтобы я начала бежать.

Я кивнула ему, после чего развернулась на пятках и рванула в лес. Я услышала громкий треск, за которым последовал свист, который был похож на звук разбивающегося льда и снежную бурю, а когда я оглянулась через плечо, то увидела ледяную стену в том месте, где стояли Мор и его приспешники, а Расмус уже бежал от них прочь. На его запястьях были железные кандалы, но цепи порвались надвое в том месте, где их разрезал лед.

– Что ты сделал? – закричала я ему, в то время как он невероятно быстро набирал скорость. – Почему ты не сделал этого раньше?!

Он ничего не ответил. Он вообще на меня не смотрел. Он сосредоточился на рюкзаке, который я оставила лежать в пыли. Он подбежал к нему, подхватил его и продолжил бежать, пока не нагнал меня, после чего пробежал мимо и понёсся через лес, перепрыгивая через поваленные деревья, подныривая под ветви, подобно какому-нибудь Супер Марио в режиме увеличенной скорости.