Текст книги "Сумеречная река (ЛП)"
Автор книги: Карина Халле
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
Увидев это, я засмеялась и снова ощутила такой же трепет и восторг, что я испытывала в детстве, когда каждая новая вещь казалась мне волшебной. Расмус тоже смеялся, и неловкость между нами оказалась погребена под сверкающим разноцветным снегом.
Я сняла митенку, чтобы почувствовать снег рукой. Желто-розовая снежинка, сияющая, как маленький светлячок, приземлилась на мою ладонь. Она нагрелась на моей коже, но не растаяла, а осталась сиять на ней. Я обратила внимание на то, какой изящной и замысловатой она была, какими идеальными были все её углы, создававшие настоящее произведение искусства.
Я едва не высказалась какой удивительной была природа в любом из миров, как вдруг у нас за спинами раздался громких всплеск.
Я ахнула и развернулась, а Расмус быстро убрал камень в рюкзак. Он тихонько прошёлся по палубе, и я последовала за ним. Разноцветный снег всё ещё падал, а мои сапоги начали скользить.
Море ещё больше покрылось рябью, и даже несмотря на падающий снег, казалось, что вокруг были всё те же вечные сумерки. Было сложно что-либо разглядеть среди волн, но Расмус уже был на взводе.
– Ханна, – сказал он мне низким и тихим голосом, не сводя глаз с поверхности. – Меч всё ещё у тебя?
– Да, а что?
Я переложила его в руку без митенки и схватилась за рукоять. Та была на удивление холодной, и я как будто бы срослась с ней.
Неожиданно что-то похожее на небольшой камень ударило меня по голове, упав сверху.
– Что за чёрт?
Я посмотрела наверх, как вдруг что-то опять прилетело мне прямо в лоб с лёгким треском, после чего упало на палубу. Я опустила глаза и увидела пару небольших костей, прикреплённых к черепу, размером с мой мизинец. Я взяла в руки меч и потрогала их кончиком лезвия, как вдруг что-то опять ударило в меня.
Я взглянула на Расмуса, который вытянул руку вперёд. Крошечный скелет упал с неба и приземлился прямо на его ладонь, после чего спрыгнул с неё на палубу, словно был живым.
– О, Господи, – тихонько вскрикнула я. – Это… лягушка?
Ещё больше скелетов лягушек начали падать с неба. Некоторые из них ударялись о мой меч, другие врезались в палубу. Большинство скелетов рассыпáлись от ударов, но некоторые умудрялись спрыгнуть с лодки в воду.
Мы столкнулись с очередным волшебным, хотя и жутким, явлением, однако Расмус не впечатлился им так же, как снегом. Его рот вытянулся в мрачную линию.
– Она здесь, – сказал он угрюмо.
По тону его голоса я поняла, что кто бы она ни была, она была совсем не доброй.
– Ловиатар? – спросила я почти с надеждой. Вообще-то мне нравилась дочь Мора с её черепом оленя. Ну, то есть, до того, как она захотела нас убить.
Он решительно покачал головой.
– Я пока не буду называть её имени.
«Значит… Волдемортша?» – подумала я, как вдруг вода за правым и за левым бортом начала вздыматься и на палубу полетели капли. У меня по спине пробежал холодок, и я ещё крепче вцепилась в меч.
– Что там в воде, Расмус?
Он ничего не ответил. Как вдруг позади нас раздался большой всплеск, и когда я развернулась, я увидела, как что-то темное, длинное и блестящее появилось над поверхностью и исчезло в глубине.
О, Господи.
О, Господи.
Огромная морская змея.
Прямо под нашей лодкой.
– Расмус, – повторила я, и мой голос прозвучал выше на пару октав. – Скажи мне, что там в воде.
Неожиданно лодка вздрогнула, накренилась, и мы оба полетели вниз, потеряв равновесие.
– Если что-то залезет на лодку, руби! – крикнул Расмус, после чего достал из своего пальто цепочку с голубым камнем и намотал её на кулак.
«Что-то?» – подумала я, как вдруг это что-то ударило о дно, от чего я полетела вперёд и врезалась в борт лодки. Я крепко схватилась за борт и начала вглядываться в чёрную воду, с ужасом представляя, что я могла увидеть внизу.
Бам, бам!
Я развернулась и увидела два гигантских чёрных щупальца, которые приблизились к борту и ударили о палубу, из-за чего наша лодка начала дико раскачиваться.
Ну, хорошо. Так вот, что находилось в воде. Боже, эти щупальца были шире, чем моя талия. Какого размера тогда был сам Ктулху? Мог ли он проглотить лодку целиком?
– Ханна! – предупредил меня Расмус, стоявший у меня за спиной.
Я моргнула и пришла в движение. Я побежала по палубе с поднятым в воздух мечом, поскользнулась на снегу, но смогла удержать равновесие. Часть меня, наблюдавшая за всем этим издалека, начала хохотать, увидев, как я превратилась в финскую принцессу-воина, которая собиралась расправиться с монстром из книг Лавкрафта, но была и другая, более обширная часть меня, которой пришлось отбросить в сторону всё замешательство и неверие, чтобы выжить.
Двумя быстрыми взмахами я полоснула лезвием меча по щупальцу номер один и щупальцу номер два, разрубив их и оставив трепыхаться на палубе. Это оказалось так же легко, как нарезать сашими, только в суши-баре для великанов.
Сразу после этого лодка так сильно завибрировала, что я почувствовала это всеми своими внутренностями. Вода вокруг нас покрылась гигантскими пузырями, после чего из глубины раздался пронзительный крик. Со всех сторон из воды поднялись, по меньшей мере, двадцать щупалец, но хуже всего было то, что у половины из них были змеиные головы на концах. Их пасти были раскрыты, клыки обнажены, а языки раздвоены.
– Святое дерьмо, – выругалась я себе под нос. – И что теперь?
Я ожидала, что Расмус что-то скажет или сделает, но он продолжал бормотать что-то на финском, сжав рукой камень и зажмурившись. Это было похоже на пение. Снежинки уже не были разноцветными, но снегопад усилился, и снег начал покрывать Расмуса тонким слоем.
– Расмус! – закричала я. – Я не смогу справиться с этим в одиночку! Что это за чертовщина?
Вода перед носом лодки разверзлась, пустив волны во все стороны, и я увидела, как на поверхности начала появляться гигантская голова. Сначала я подумала, что это очередная голова змеи, но когда я увидела седые спутанные волосы на узком черепе, и когда монстр начал подниматься всё выше и выше…
Мои крики эхом отразились от железного каркаса лодки.
Это существо было около шести, а может девяти, метров в высоту. С первого взгляда мне показалось, что это была гигантская женщина, но я не была в этом уверена. У неё были отвисшие груди и женский торс, но ниже её бедра сужались и превращались в тело рептилии, которое расщеплялось на щупальца и змей. Её лицо было плоским и серым, с широко посаженными змеиными глазами, безносое, а посередине него был широкий круглый рот с многочисленными рядами острых как бритва зубов, как у гигантской миноги. Множество пиявок покрывали её восковую кожу, а изо рта торчал и извивался в разные стороны длинный раздвоенный язык.
Это было самое отвратительное и устрашающее зрелище, которое я когда-либо видела.
– Пожирательница, – выпалил Расмус хриплым голосом, после чего продолжил свои бормотания.
Я уставилась на него в ужасе.
– Ты вообще собираешься что-нибудь делать?
Он проигнорировал меня.
В отличие от Пожирательницы.
Её рот вместе со всеми зубами начал вращаться, точно водоворот, а сама она плюхнулась на палубу лодки прямо передо мной. Я едва успела отойти от этого отвратительного зрелища, как вдруг слюна у неё во рту начала двигаться и перемещаться, а потом делиться, пока не превратилась в сотни полупрозрачных змей, которые поползли в мою сторону с возрастающей скоростью.
Я опять закричала и начала размахивать мечом. Я разрубила нескольких змей, пока они не одолели меня и не оттеснили назад. Я начала ослабевать, но продолжала бороться со скользкими извивающимися телами, покрывшими меня.
Вот и всё. Вот и конец. Худший кошмар Индианы Джонса.
Внезапно змеи расползлись, и толстое сильное щупальце схватило меня за талию, обмоталось вокруг меня, подняло высоко в воздух и сжало мои рёбра, точно питон, так, что я уже решила, что мои кости будут стёрты в порошок. Я уронила меч на палубу и раскрыла рот, чтобы закричать, но воздух застрял у меня в лёгких, и вот я уже не могла сделать ни единого вдоха.
А вот это точно конец.
Пожирательница издала пронзительный крик, и мне в лицо ударило её горячее дыхание и запах разлагающейся рыбы. Я смогла разглядеть внизу Расмуса, который раскинул руки, словно какой-нибудь мессия, который проводил религиозное собрание на лодке.
Пожирательница завизжала и сжала меня мёртвой хваткой, как вдруг вода позади неё начала закручиваться в водоворот. Щупальце тут же выпустило меня, словно я ему наскучила.
Я снова закричала и упала прямо в море. Вода оказалась на удивление холодной, моё тело быстро погрузилось в неё. Я попыталась не раскрывать рот, чтобы не сделать вдох, но я знала, что мне надо избавиться от пальто и сапог, если я хочу выплыть на поверхность.
Неожиданно чьи-то руки обхватили мои лодыжки, ноги, запястья и плечи. Я начала погружаться ещё глубже, отбиваясь ногами и пытаясь освободиться. Но вокруг было так темно, что ничего нельзя было разглядеть. Я не знала, кто или что тащило меня вниз, но я знала, что меня хотят утопить в этих глубинах.
О, Господи. О, Господи. Теперь я точно должна была умереть.
На удивление прекрасный звук, похожий на песню кита, раздался вокруг меня, и сквозь темноту я увидела сияющие пузыри, поднимающиеся к поверхности со всех сторон. Я вдруг осознала, что была полностью дезориентирована. Я думала, что руки тянули меня вниз в чернильные глубины, тогда как они пытались вытащить меня на поверхность.
Пение усилилось, заставив мои кости завибрировать, а сияющие пузыри становились всё ярче и ярче, словно вода ожила и начала фосфоресцировать. Прямо как в городе Кабо-Сан-Лукас, когда я была там и решила поплавать ночью в океане. Вода в нём была как будто живая и светилась, но тот опыт не имел ничего общего с тем, что происходило сейчас.
Вдруг сквозь вереницу светящихся пузырей я начала различать женские лица, прекрасные лица со струящимися волосами и чешуйками, которые переливались коралловым, перламутровым и небесно-голубыми цветами.
Неожиданно я резко всплыла на поверхность и начала хватать ртом воздух. Лодка с надписью «Норфинн» находилась в нескольких метрах от меня. Я не увидела Расмуса, но и Пожирательницы не было видно. Однако я заметила белое свечение на носу лодки.
Руки всё ещё поддерживали меня, как вдруг над поверхностью воды одна за другой появились пять голов, которые улыбались мне. Пять невероятно прекрасных женщин с волосами бирюзового, снежного, сиреневого, золотого и огненного оттенков.
Это были русалки. Русалки, мать его.
Я даже не знала, были ли у меня ещё силы удивляться. Если здесь были лебеди-убийцы и женщины-змеи похожие на миногу, почему здесь не могло быть русалок? Но они хотя бы спасли мою жизнь, несмотря на все те мифы и легенды, в которых они слыли убийцами людей.
Они ничего не сказали, и их меланхоличное пение прекратилось, но они помогли мне доплыть до борта лодки, где я закричала.
– Расмус! Помоги-ка!
Голова Расмуса появилась над бортом, и его лицо растянулось в широкой улыбке.
– Ты жива!
– Благодаря русалкам, – сказала я ему. – Русалкам!
– Я надеялся, что они покажутся, – сказал он, после чего вытянул руки, перекинулся через борт и, подхватив меня под локти, начал тащить меня в лодку. Русалки слегка помогли мне: руки начали подталкивать меня под попу и приподнимать, пока я не перемахнула через борт и не распласталась на спине на палубе.
Я сделала глубокий вдох, после чего повернула голову и увидела женщину, стоявшую на носу лодки, от которой исходил яркий свет. Её кожа была бледной, без признаков старения, в то время как глаза были ярко-голубого цвета, и в них отражалась мудрость веков. На ней был высокий головной убор, как у епископа, сделанный из жемчужин, чешуи и рыбных костей, который ниспадал на её тело, словно платье, с гигантскими раковинами на плечах.
А это ещё кто такая?
– Ханна, – сказал мне Расмус, с почтением указав на женщину. – Это Велламо, Богиня моря.
Женщина обратила своё внимание на меня. От неё исходило невероятное ощущение изящества и силы. Её движения были очень размеренными, и в то же время она так пристально смотрела на меня, что я перепугалась до чертиков. Неужели, у меня ещё остались силы бояться?
– Ханна, – вымолвила Велламо низким голосом. – Расмус призвал меня и моих русалок, чтобы защитить вас. Ты обещаешь выполнить свою часть сделки?
Я сглотнула и приподнялась на локтях.
– Зависит от того, в чём она заключается. Я же не должна буду отдать вам своего первого ребенка или что-то такое?
Она не улыбнулась.
– Расмус пообещал мне золотое платье, сотканное из лунного куутарского шелка, – она умолкла и теперь перевела взгляд на него.
И я была готова поклясться, что её глаза сверкнули ледяным гневом.
– Хотя в последний раз, когда я оказала Расмусу услугу, он не принёс мне ни платья, ни чего-либо другого взамен.
Расмус с беспокойством отвёл глаза. Она же снова обратила на меня свой проницательный взгляд.
– Надеюсь, что с твоей помощью он наконец-то выполнит своё обещание. В любом случае, ты мне теперь тоже должна.
– Не раньше, чем вы проводите нас до материка, – быстро сказал Расмус, словно он на полном серьёзе мог указывать Богине. – Чтобы мы смогли добраться до Сумеречной реки и продолжить свой путь.
– Я сделаю то, что обещала, – ответила Велламо монотонным низким голосом. – Но если вы не выполните свою часть сделки, в следующий раз Пожирательница проглотит вас целиком, и я скормлю ваши кости своим русалкам. Ясно?
– Ясно, – сказали мы с Расмусом в унисон.
– Ну, хорошо, – сказала Велламо. – На обратном пути, после того как ты найдёшь своего отца, оставь платье на берегу у входа в Мёрзлый тлен.
– Подождите, вы знаете о моём отце? – спросила я, с трудом поднявшись на ноги.
Вся эта мокрая одежда весила целую тонну.
Велламо слегка кивнула.
– Расмус рассказал мне о ваших поисках.
– И вы не будете пытаться нас остановить?
Лёгкая полуулыбка заиграла в уголке её полных белых губ, но потом исчезла.
– У меня нет причины останавливать вас. Я Богиня моря. Дела смертных меня не касаются, по крайней мере, не в этом мире. Проблемы моего брата редко становятся моими.
– Брата? – спросила я.
– Шурина, – сказала она, приподняв подбородок. – Мой муж, Ахто – Бог океанов и брат Туони.
– Туони?
– Мора, – прошипела она.
Затем она развернулась и, сверкнув жемчужинами, исчезла за бортом лодки, нырнув в воду с едва слышным всплеском.
Значит, у Мора было ещё одно имя? Это делало его чуть более интересным.
Но только чуть-чуть.
Я посмотрела на Расмуса, приподняв брови.
– Так вот чем ты занимался, пока я сражалась с морскими змеями и чуть не утонула?
– Я призывал, – сказал он, засунув медальон обратно в пальто. – Тот факт, что ты умеешь махать мечом, не делает меня бесполезным.
Последнее слово прозвучало резко, как будто это было его больное место.
– Я и не говорила, что ты бесполезен, – сказала я ему.
– Неважно, – сказал он, направившись к носу лодки, где ранее стояла Велламо. – Русалки окружили наше судно. Они будут защищать нас, пока опять не начнётся река.
Я подошла к нему и встала рядом. Ночь уже полностью спустилась, и хотя над чёрной водой кое-где висел туман, на бархатном небе начали проглядывать звёзды. А под ними перемещалась вода и переливающиеся пузыри в форме русалок, наших сопровождающих, плывущих под водой и подражающим звёздам на небе.
Я не знала, что это было такое: полное изнеможение, тот факт, что я чуть не умерла несколько раз за день, или разница во времени между нашими мирами, но я почувствовала, как у меня на глаза начали наворачиваться слёзы. Всё было таким устрашающим и таким прекрасным, и я хотела быть рядом со своим отцом, чтобы разделить всё это с ним. Больше, чем когда-либо, я хотела, чтобы он был сейчас здесь.
– Она, кажется, не удивилась тому, что мы едем за моим отцом, – сказала я, всхлипнув. – Но хотя бы она не сказала нам, что он мёртв.
– Он не мёртв, – тихо сказал Расмус. – Ты это знаешь.
Я тяжело сглотнула и стерла ладонью слезу.
– Я уже не знаю, чему верить. Я даже не знаю, где я. Не знаю, кто я.
– Ты Ханна Хейккинен, – сказал мне Расмус. Он протянул руку и завёл прядь мокрых волос мне за ухо. – И ты потрясающая.
Я почувствовала, как мои щёки вспыхнули, так как я считала себя какой угодно, но никак не потрясающей.
– Я не потрясающая. Я никто. Я просто пытаюсь вернуть своего отца.
– Видишь, как сильно ты его любишь? Разве это не потрясающе?
Я сделала глубокий вдох, и мы оба погрузились в молчание. Я начала обдумывать его слова, а лодка тем временем плыла все дальше в темноту ночи.
ХИЙСИНСКИЙ ЛЕС
Меня разбудил громкий царапающий звук. Некоторое время я не могла понять, где нахожусь, но затем я это почувствовала. Ужасно неприятные ощущения разом обрушились на меня, начиная с ощущения твёрдой железной палубы, на которой я заснула, под своей спиной, и, заканчивая мокрой замерзшей одеждой, покрывающей моё тело, ноющими от боли мышцами и тем, что я не писала уже довольно долгое время.
Застонав, я подняла голову и увидела Расмуса, стоявшего на носу лодки и смотрящего вперёд.
– Где мы? – спросила я сонным голосом.
– Вам обеспечен безопасный переход по Великому внутреннему морю, – размеренный низкий голос наполнил воздух. Велламо.
Значит, всё это был не сон.
Я заставила себя встать на ноги и слегка покачнулась из-за тяжёлого мокрого пальто. Я чувствовала себя ужасно, но одного вида Велламо было достаточно, чтобы отвлечься.
Она стояла на заснеженном берегу, а её длинное бледно-голубое платье, казалось, срасталось с ним, и я не могла точно сказать, где кончалась она, а где начинался снег. Её новый головной убор был ещё более эффектным, чем тот, в котором я видела её ранее. Рыбьи кости и жемчужины торчали из её короны из перьев, а посередине была гигантская раковина. Её воздушное платье было мокрым и перемещалось по телу так, словно вода обладала разумом и обнимала каждый её изгиб, а серебряные и золотые раки-отшельники скользили по ней словно живые украшения. На её плечах покоились два осьминога, которые составляли единое целое с платьем и завершали её образ.
Как и в прошлую ночь, она сияла изнутри, но в тусклом свете туманного утра, её свечение казалось более приглушённым.
Железная лодка пристала к берегу рядом с Сумеречной рекой, которая разрезáла замёрзшую землю тёмной движущейся полосой и исчезала в тумане. У нас за спинами осталось широкое пространство тёмного моря. Я содрогнулась и наказала себе не оглядываться, как будто Пожирательница могла вернуться за тем, что она упустила.
– Мы выполним наше обещание, – сказал Расмус Велламо, после чего взял свой рюкзак, перепрыгнул через борт лодки и с плеском приземлился на мель.
– Куда ты собрался? – спросила я его, когда он начал рассекать воду тёмной реки и шёл так, пока она не начала доходить ему до пояса.
Он не ответил мне, а только опустил руки в воду, как будто собирался снять штаны.
– Эй, рыбки-рыбки, – сказал он елейным голосом и со странной ухмылкой на лице.
Я посмотрела на Велламо, приподняв брови.
– Что он делает?
Велламо устремила на меня свой пристальный взгляд, её радужки сверкали самыми разнообразными оттенками голубого.
– Он занят.
Она подошла к кромке воды и встала рядом с носом лодки.
– И это очень кстати. Мне надо попросить тебя об одолжении.
– Хорошо, – сказала я ей.
Я хотела взглянуть на Расмуса, чтобы понять, что там происходило, но её взгляд не отпускал меня.
– Я сделаю всё, что в моих силах.
– Замечательно. Когда-то давно Туони забрал одну из моих русалок, чтобы держать её у себя в качестве питомца. По крайней мере, это моё предположение. Насколько я знаю, она уже может быть мертва. Так часто бывает с теми, кто попадает к Мору. Если ты случайно встретишь русалку, когда ты доберёшься до Сумеречной окраины, пожалуйста, сделай всё возможное, чтобы освободить её.
– Думаете, мой отец находится там? На Сумеречной окраине?
Она неспешно кивнула.
– Я знаю, где он. И он жив. Может, я и не всесильный Бог, но у меня связи по всей этой земле. У нас у всех они есть. И это довольно значимое событие, когда ловят одного из могущественных шаманов вроде Торбена.
Я попыталась сглотнуть кирпич, который образовался у меня в горле.
– Его поймали?
Она одарила меня терпеливым взглядом.
– Только не говори, что ты думала, что твой отец будет спокойно разгуливать здесь и собирать магию. Шаманы приходят сюда с определённой целью. Либо они достигают её, либо нет, но они всегда планируют вернуться в Страну живых. Не знаю, нашёл ли твой отец то, что искал, но я знаю, что Мор нашёл его первым. Его держат на Сумеречной окраине в качестве пленника.
Я в ужасе закрыла рот руками.
– О, Боже.
– Да. И тебе повезло, что Бог смерти такой непостоянный. Твой отец жив благодаря чистой случайности и отчасти потому, что Мор заскучал, – она замолчала и внимательно изучила меня. – Ты в курсе, что ты очень необычная для смертной? Я чувствую внутри тебя силу, которую редко демонстрируют даже боги.
Мне было очень сложно в это поверить.
– Что за силу?
– Не знаю, – сказала она, помолчав. – Похоже, что она пока неустойчива, словно только просыпается. Но она, кажется, подогревается любовью. Именно поэтому я думаю, что у тебя может быть шанс спасти своего отца, если ты, конечно, готова пожертвовать всем, что у тебя есть, и всем, чем ты являешься. Включая свою жизнь.
– Я пойду на всё, – прошептала я, так как во рту у меня пересохло.
Её тонкие брови приподнялись.
– Это ты сейчас так говоришь. Но ты не можешь знать наверняка, пока не придёт время.
Неожиданно Расмус громко застонал, и мы вместе с Велламо посмотрели на него. Он всё ещё находился в воде, его руки крепко сжимали волосы русалки, голова которой двигалась под водой.
– О, Боже, – воскликнула я. – Неужели… русалка делает ему минет?
– Русалкам очень нравятся смертные, – сухо объяснила Велламо и снова посмотрела на меня. – Как и большинству богов. Если тебе удастся, я советую тебе использовать это в своих целях.
Мои щёки покраснели, и я отвернулась. Признаться честно, было что-то захватывающее во всём этом вуайеризме, не говоря уже о самих русалках, что очень походило на эротические романы о монстрах, которые я читала, когда мне была нужна моральная поддержка, но наблюдать за Расмусом на любой из стадий его сексуальной активности было просто мерзко.
– Если ты закончил, то нам пора, – коротко сообщила ему Велламо.
Он застенчиво посмотрел на неё, застегнул штаны, после чего потопал обратно к берегу, а русалка уплыла прочь.
– Извините. Но этой я почему-то особенно нравлюсь.
– Теперь ты весь мокрый, – сказала я ему. – Не думаю, что оно того стоило.
Велламо только покачала головой и вытянула вперёд руки, приглашая меня вложить мои руки в её. Её ладони были покрыты сверкающими узорами, наподобие рисунков хной, только выполненные из рыбьих чешуек и жемчужин.
– Стоп, а что происходит? – спросила я.
– Вы продолжите ваше путешествие пешком, – сказал она, снова сделав жест рукой. – Как я уже говорила Расмусу, вам никогда не удастся высохнуть и согреться, если вы останетесь на лодке, и я не могу защитить вас на реке. Просто держитесь берега, и не уходите далеко в лес. Его контролируют хийси, – она кивнула на меч у моих ног. – И возьми с собой меч, на случай, если вы столкнетесь с бродягами. С помощью него ты должна с лёгкостью с ними справиться. Но если не сможешь, Расмус всегда может позвать Тапио, Бога леса. Так же, как и я, он иногда оказывает смертным услуги, но он может попросить что-нибудь взамен.
Я попыталась впитать в себя каждое её слово, но вся эта информация прошла мимо моей головы, поэтому я посмотрела на Расмуса, который стоял на самой высокой точке заснеженного берега. У него за спиной я увидела только туман, ни леса, ничего.
– Не забудь меч, – сказала Велламо, её голос становился всё более нетерпеливым.
Я кивнула и подняла его. Затем я бросила его в сторону берега, и меч пролетел по воздуху, точно серебряная птица, а потом воткнулся в снег под идеальным углом. После этого я вложила свои руки в раскрытые ладони Велламо, которые были холодными и как будто наэлектризованными. Она подняла меня из лодки и поставила на покрытый галькой берег.
– Я верну лодку Ловиатар, – сказала Велламо, грациозно забравшись в лодку. – Я ей должна.
Затем на поверхность воды вокруг железной лодки всплыли русалки и начали толкать её от берега, пока та свободно не поплыла по реке. Они развернули её так, что лодка начала двигаться по морю. Велламо подняла руку, слегка махнула ей, после чего повернулась в сторону носа лодки, и они начали удаляться всё дальше и дальше, пока не исчезли в тумане.
Я развернулась к Расмусу.
– В чём вообще твоя проблема, чёрт побери?
– Ты это мне?
– Взял и дал русалке отсосать свой член, – с издевкой сказала я и начала пробираться через снег к своему мечу. – Ещё и у меня на глазах.
Он пожал плечами, и выглядел при этом страшно довольным.
– А тебе-то что?
Я закатила глаза и крепко сжала рукоять меча.
– Я точно не хотела на это смотреть. Это как если бы у меня был надоедливый младший брат.
Он нахмурился и скривил губы.
– Я старше тебя.
– Иногда в это трудно поверить, – сказала я простодушным тоном, чтобы позлить его.
Он продолжил смотреть на меня, а потом развернулся и зашагал вдоль берега реки.
– Пошли. Велламо права. Нам надо развести костёр, согреться, обсохнуть и что-нибудь поесть.
«Почистить зубы, принять тёплый душ, нанести дезодорант, – мечтательно продолжила я у себя в голове и поплелась за ним. – Переодеться в чистую одежду, намазаться увлажняющим кремом, сделать прическу».
Мы шли недолго – хотя время здесь было слишком текучим, и за ним было сложно уследить – и, наконец, остановились у берёзовой рощи. Пока мы шли, земля вокруг перестала быть голой и безжизненной, на низких холмиках начали появляться кустики, а затем и деревья, которые выглядели супер-жуткими в бесконечном тумане, а их ветки были похожи на кости скелетов. Сугробы тоже пропали, от них остался лишь тонкий слой снега, и теперь мы словно шли по сахарной глазури.
– Здесь сойдёт, – сказал он, опустив свой рюкзак посреди покрытой мхом поляны среди берёз. – Не могла бы ты пойти и принести немного огненного папоротника? Он выглядит как обычный папоротник. Только не трогай грибы.
Мы не разговаривали друг с другом по дороге, и теперь меня немного разозлило то, что он отправлял меня одну в лес собирать какой-то там папоротник.
– Грибы ядовиты? – спросила я.
– Нет, но они спят. Ты точно не хочешь их разбудить, – он повернулся ко мне спиной и начал перебирать свои вещи. – Только не уходи далеко и на всякий случай возьми свой меч.
Я вздохнула и, ни на секунду не выпуская меч из рук, зашла в берёзовую рощу. Чёрные сучки на белой коре, похожие на глаза, казалось, следили за каждым моим движением.
– Что за долбаное место, – пробормотала я себе под нос.
Я замерзла, устала, проголодалась и была слегка напугана, а теперь ещё мне надо было опасаться разбудить какие-то разумные грибы. Интересно, как они могли причинить мне вред? Хотя я и не собиралась это выяснять.
Отойдя на приличное расстояние от Расмуса, я спустила штаны и пописала на голый клочок земли, в надежде, что я не разбужу какой-нибудь разумный камень, который прикорнул здесь или что-то типа того. Содрогнувшись, я натянула обратно свои мокрые джинсы. Как же мерзко.
Я уже чувствовала себя слегка дезориентированной. Казалось, лес начал давить на меня со всех сторон. Берёзы сменились огромными кедрами и соснами, а среди мха и камней росли папоротники и цветы. Несмотря на то, что воздух оставался всё таким же холодным, снег исчез, и всё вокруг было зелёным.
– Расмус? – осторожно позвала я, испугавшись того, что я могла потеряться.
– Да? – ответил он.
Звук шёл со стороны деревьев у меня за спиной, совсем не оттуда, откуда, как я думала, я пришла.
– Просто проверяю! – крикнула я.
Хотя что-то подсказывало мне, что не следовало кричать в лесу, поэтому я быстро собрала как можно больше папоротника. В нём не было ничего особенного, чтобы называть его «огненным папоротником». Вообще-то он выглядел точно так же, как и тот, что я видела в детстве на северо-западе страны, где я выросла. Я собрала столько папоротника, сколько смогла унести, когда, наконец, заметила грибы. Они были самых разнообразных форм и размеров. Там были и классические мухоморы, с красными шляпками и белыми точками, которые росли у подножия кедров и рядом с поваленными деревьями. Дома такие грибы могли бы убить или доставить человеку нереальный кайф, а эти, скорее всего, были способны только на первое.
К счастью, они как будто спали, и чем больше я на них смотрела, тем больше мне казалось, что они двигаются. Они все как будто дышали в унисон.
Да, это было жутко до чёртиков. Мне было пора уходить.
Я пошла в сторону голоса Расмуса и, к счастью, быстро вернулась в наш лагерь. Он был занят тем, что сооружал грядки из кучек мха и расставлял вокруг них пирамиды из камней, словно строил гигантский круг с несколькими упавшими деревьями в центре него.
– Это правильный папоротник? – спросила я, протянув его Расмусу. – Это всё, что я нашла.
Его глаза загорелись.
– Отлично, – сказал он, забрав у меня папоротник.
Он просунул несколько листьев папоротника между бревнами и ветками, после чего вручил мне несколько.
– Вот, положи их между камнями, которые я установил.
Я сделала, как он сказал, а потом присоединилась к нему в центре круга, где он достал из рюкзака коробку спичек и зажёг одну. Он бросил её на папоротник в кострище, и тот сразу же вспыхнул, да так сильно, что мне пришлось отскочить назад.
– Ого! – вскрикнула я, когда жар ударил мне в лицо.
– Смотри, – сказал он и схватил меня за руку. – И не двигайся.
Пламя костра начало подниматься всё выше в небо прямо над нами, и мне захотелось отступить, но Расмус удержал меня на месте. Огонь медленно начал окружать нас, превратившись в огненную дугу, что одновременно напугало и заворожило меня, так как пламя находилось недалеко от наших голов. Затем язык пламени коснулся одной из каменных пирамид, нашпигованных папоротником, и та воспламенилась, выпустив очередную огненную дугу, которая коснулась следующей пирамиды и так далее, пока весь папоротник вокруг нас не загорелся.
Затем пламя уменьшилось до обычных размеров, и представление закончилось.
– Огненный папоротник, – сказал Расмус, захлопав в ладоши. – Из-за него мне особенно нравится это место. Я приносил его в наш мир, но там он вообще не воспламеняется. Здесь он горит, только если его недавно срезали или сорвали, и огонь, который он создает, может воспламенить только такой же папоротник. Смотри.
Неожиданно он сунул руку прямо в костер, и я ахнула, когда он достал её оттуда без каких-либо повреждений, его рукав также остался нетронутым.
