Текст книги "Под Прикрытием"
Автор книги: Карина Адам
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
Перед глазами – снова и снова – всплывал образ Леона.
Лифт медленно полз вверх, и я, едва сдерживаясь, чтобы не уткнуться в экран телефона, попробовала найти его в соцсетях. Ноль. Ни Instagram, ни TikTok, ни даже намёка на присутствие в сети. Как будто его вообще не существовало.
А ведь он точно был реальный. Я же его видела. Почти чувствовала этот взгляд.
– Какой же ты… – выдохнула я, глядя в пустой поисковик.
Дверь квартиры щёлкнула, и я вошла, зевая и таща рюкзак за собой, как мешок с картошкой.
– Привет, доча! – отозвалась мама из кухни. – Как дела в школе?
– Всё нормально, – отбрехнулась я рассеянно, направляясь в свою комнату. И тут…
ПРОИЗОШЛО НЕОБРАТИМОЕ.
Молния рюкзака была не до конца застёгнута. Стоило мне дёрнуть лямку, как оттуда – в идеальной, как по сценарию, дуге – выпали мужские трусы. Прямо посреди коридора.
Тишина.
Та самая, тяжёлая, как перед землетрясением.
– Э-э-э, это чё? – раздался голосок сбоку.
И тут, как черт из табакерки, из своей комнаты выскочил Тимка – мой восьмилетний брат с лицом охотника за сенсациями.
Он замер, уставившись на добычу, потом на меня. В его глазах родился блеск. Тот самый, от которого ты знаешь – всё пропало.
– Саша, – прошептал он. – Ты украла трусы?!
– Нет! – прошипела я. – Тихо! Это не то, что ты думаешь!
– МАААААМ!! – рявкнул он так, что стёкла дрогнули. – У САШИ МУЖСКИЕ ТРУСЫ! И ОНА ГОВОРИТ ЭТО НЕ ТО, ЧТО Я ДУМАЮ!
Мама вышла из кухни. Медленно. Очень медленно. В одной руке – половник, во второй – стакан воды. Она глянула на пол, потом на меня.
– Ну? – сказала она спокойно, но с той особенной интонацией, которая сигнализирует: твоя жизнь сейчас как на минном поле.
Я сглотнула.
– Это… э-э-э… для проекта! – выдала я. – Да, проекта! По… гендерным ролям! У нас тема недели – «Социальные маски». Вот. Это реквизит. Я… собираю образы.
Мама ничего не сказала. Просто смотрела. И было непонятно – верит она мне или уже мысленно ищет номер семейного психолога.
Тимка не унимался.
– А я думал, ты просто влюбилась. И решила взять трофей, как в «Игре престолов». Типа знак победы! Или заклинание привязки.
Я схватила трусы и швырнула их обратно в рюкзак, быстро застёгивая молнию.
– Тимка, молчи.
– Ага, конечно. Я просто комикс нарисую. «Моя сестра – охотник за трусами». Хочешь, ты там будешь с мечом? Или с крыльями?
– Если ты это кому-то покажешь – ты труп, – прошипела я.
Мама вздохнула:
– Если это действительно школьный проект, пожалуйста, держи весь… реквизит… при себе. Особенно когда приходишь домой.
Я кивнула, сгорев от стыда. Влетела в свою комнату и захлопнула за собой дверь.
Внутри – тишина.
И только сердце снова глухо билось.
Но уже не от страха.
Я села на кровать и уставилась в потолок.
Леон. Этот чёртов красавчик, из-за которого теперь даже моя семья думает, что я либо ведьма, либо начинающая маньячка.
А ведь это просто было задание.
Или?..
Я снова достала телефон. Всё равно никакой информации о нём.
Ни следа.
Как будто он специально избегает внимания. Как будто он сам тайна.
А я, по глупости, теперь вовлечена в какую-то игру.
И начала с… трусов. Просто идеально.
Я попыталась отвлечься. Переоделась, включила музыку в наушниках, даже открыла учебник – но строчки сливались в кашу.
Сколько бы я ни пыталась заставить себя думать о чём-то другом, всё возвращалось к нему.
К Леону.
Его голосу. Его холодному взгляду. Его полуулыбке.
И к его словам:
«– Теперь ты моя личная помощница.
– Я зову – ты приходишь.
– Как служанка.»
Я вжалась в подушку лицом. Почему я вообще согласилась?!
Сначала спор, потом шкаф, потом трусы… А теперь у него есть мой номер.
МОЙ НОМЕР.
Он может написать. Позвонить.
В ЛЮБОЙ МОМЕНТ.
– Ужас… – выдохнула я, зажмурив глаза.
Это как бомба с таймером. Я не знаю, когда она взорвётся – но точно знаю, что взорвётся.
Что он попросит? Принести кофе? Протереть ботинки? Притвориться его девушкой, когда надо будет кого-то отшить?
Я аж закашлялась от этой мысли и уткнулась в подушку сильнее.И ведь самое страшное – я не была уверена, хочу я, чтобы он написал… или боюсь этого до дрожи.
Его голос до сих пор звучал у меня в голове – глубокий, чуть насмешливый.
Как будто он знал всё.
Видел меня насквозь.
И теперь держал в руках мой маленький позорный секрет.
Мой телефон лежал на тумбочке – мёртвый, молчащий, как судья, перед тем как вынести приговор. Я раз двадцать бросала взгляд на экран, хотя знала – ни уведомлений, ни сообщений.
Тишина.
Но не та, которая успокаивает.
А та, которая напрягает.
Тимка снова забегал по коридору, выкрикивая что-то про «невидимые трусы-невидимки», а я прижалась к стене и прошептала:
– Господи, пусть он забудет про меня…
Или нет.
Пусть вспомнит…
Но не слишком быстро.
И желательно – без заданий, от которых потом стыдно жить.
Я думала, что смогу отвлечься. Ну подумаешь – служанка. Ну и что? Он же, может, забудет. У него, наверняка, куча дел, уроки, клубы, девушки…
Ага. Щас.
Телефон лежал рядом со мной на кровати. Экран был мёртво-чёрным, и это начало меня сводить с ума.
Я пыталась не смотреть. Принципиально. Сделала вид, что я вообще выше этого. Но взгляд всё равно скользил в сторону экрана. Каждые десять секунд.
20:31.
20:32.
20:32 и 30 секунд.
Тишина. Ни звука, ни вибрации.
Я уже начинала думать, что придумала себе всё это. Что никакого Леона не существует, и я просто сошла с ума после контрольной по геометрии.
БЗЗЗ!
Я подпрыгнула. Телефон завибрировал резко, громко – как будто в него вмонтировали пожарную сигнализацию. Я выхватила его:
Входящий звонок: «Бабуля»
Я вздохнула так, как будто собиралась заплакать.
– Да, бабуль. Нет, не голодная. Да, ем. Да, тепло одета. Нет, мальчиков не трогаю.
« Сама не трогаюсь, если честно».
Нет, не заболела. Да, всё хорошо.
«Нет, не похищали.»
Нет, у меня в рюкзаке нет чужих вещей.
– Что? Да всё отлично. Пока.
20:38.
Я бросила телефон обратно на кровать и попыталась не реагировать. Поиграла в игру. Открыла вкладку с домашкой. Даже дошла до упражнения номер два.
И тут снова:
БЗЗЗ.
Сердце ухнуло. Я чуть не выронила тетрадь, схватила телефон.
Новый e-mail: “Скидки на школьную форму!”
– Я вас сожгу, – прошипела я. – Всех. И маркетолога, и таргетолога, и того, кто это придумал.
Прошло ещё семь минут. Я уже лежала, уставившись в потолок, когда:
БЗЗЗ.
Сообщение!
Я вскочила. Руки дрожат. Палец скользит по экрану:
“Хочешь заработать 120 000 в день без вложений? ”
– ДА ЗАТКНИТЕСЬ ВСЕ! – крикнула я в потолок и снова швырнула телефон на подушку.
Тишина.
И снова Леон – в голове.
Словно его голос сам поселился где-то между мыслями и не собирался съезжать.
Я вздохнула, закуталась в одеяло с головой и прошептала:
– Ладно… Пиши уже, Леон. Пусть будет что будет. Но хватит этой тишины.
5
Утро началось как обычно: я проснулась за двадцать минут до выхода, в панике надела свитер наизнанку, попыталась умыться, но только намочила один глаз, съела полтора печенья, вылетела из дома с расстёгнутым рюкзаком – и только в лифте вспомнила:трусы.
Они лежали в боковом кармане, как проклятый амулет позора. Я боялась пошевелиться – вдруг зашуршат или вывалятся прямо на коврик. А если завуч увидит? Или уборщица?
Я шла по школьному коридору с поникшей головой и выражением лица, как у агента, несущего ядерный чемодан. Одна мысль стучала в голове:
Найти Дашу. Передать. Забыть. Жить дальше.
Но ещё до входа в кабинет на меня налетели Даша с Лерой.Обе – взъерошенные, глаза круглые, будто они прятались в кустах всю ночь.
– Ты почему вчера нам не позвонила?! – зашипела Даша. – Мы ждали тебя у ворот как дурочки! До самого закрытия!
– Серьёзно! – поддержала Лера. – Мы уже думали, тебя похитили! Или ты потерялась! Мы даже сторожа спрашивали!
– Я… – я замялась. – Там был… другой выход.
– Другой выход? – переспросила Даша подозрительно, сузив глаза. – Так это значит?..
Я замерла.
– Что – значит?
– Получилось у тебя? – прошептала она с заговорщицким блеском в глазах.
– Ты… ты достала?..
Я судорожно оглянулась по сторонам, распахнула молнию бокового кармана и осторожно, будто достаю реликвию, протянула свёрток Даше.
Она подскочила, выхватила его, развернула – и у неё отвисла челюсть.
– Обалдеть.
– Настоящие? – шепчет Лера.
– Пахнут… победой, – выдала Даша с благоговейным лицом, словно держала золотую медаль. – Ты реально сделала это.
– Только никому ни слова, ясно? – прошипела я. – Я и так вчера чуть инфаркт не словила.
– Да-да-да, – кивнула Даша. – Только Веронике отдам, и всё. Считай, мы ничего не знаем.
Меня передёрнуло.
– Подожди. Ты скажешь Веронике, что это я?
– Ну а кто? – пожала плечами Даша, пряча «добычу» в свой рюкзак. – Хочешь, я скажу, что это всё Лера придумала?
– Э-э-э! – возмутилась Лера. – С какого это?! Я вообще-то просто наблюдала!
– Ну вот и наблюдай дальше, – ухмыльнулась Даша. – Не переживай, Саш, она не будет тебя мучить. Ну, может чуть-чуть. С интересом.
– Боже… – я зажмурилась. – Я идиотка.
– Нет, – сказала Лера, положив руку мне на плечо. – Ты теперь легенда.
Я стояла у подоконника на третьем этаже, стараясь дышать медленно и выглядеть нормально. То есть – не как человек, который передавал мужские трусы через рюкзак своей подруге в утренней спешке.
Я убеждала себя, что всё уже позади. Что никто ничего не понял. Что Вероника, может, вообще не пришла сегодня.
И тут – как по команде:
– Саша.
Я вздрогнула.
Холодный голос. Спокойный, даже ласковый – но в нём чувствовалось что-то опасное.
Я обернулась.
Вероника шла ко мне неторопливо, с видом хозяйки положения. Рядом – Даша, в её руках – маленький свёрток. Тот самый.
– Значит, это оно? – спросила Вероника, подняв одну бровь и осторожно вытянув ткань из пакетика двумя пальцами.
Словно держала не трусы, а что-то подозрительное, но интригующее.
– Ну… да… – пролепетала я.
– Трусы Егора Титова? – переспросила она, чуть насмешливо. – Серьёзно?
– Мы же спорили, – подала голос Даша. – И Саша… ну, достала. Всё по-честному.
– Ха, – хмыкнула Вероника, вертя находку в руках. – По-честному. Это просто обычные трусы из магазина. Что тут такого? Купили где-нибудь в «Глории Джинс», наделали шоу. А ты, Саша, решила поднять статус в классе? Через нижнее бельё?
Я почувствовала, как заливаюсь жаром.
– Это не… мы не… – я заикалась, как будто язык стал ватным.
– Calvin Klein, – пробормотала она, изучая бирку. – Только вот Егор носит Tommy Hilfiger.
–Я видела..Красные с белыми полосками. У него целый набор.
Я оцепенела.
Почему она знает это?
Скорее всего он засветил их в инсте. Такие парни, как он любят покрасоваться своим накаченным телом в сторисах. Но, все равно я считала это очень странным.. Она знает какой маркой трусов Егор пользуется. Попахивает немного одержимостью и сталкерством.
– Так что, – сказала она, складывая трусы обратно. – Пока доказательств нет – считаю это фальшивкой.
–Вот если достанешь ещё что-то… ну, я не знаю… фото, запах, волос, отпечаток – тогда поговорим.
–А пока – ну…
–Реквизит уровня школьного кружка.
Она развернулась и ушла, оставив после себя шлейф духов и скомканную самооценку.
Я уставилась на Дашу:
– Ты что ей сказала?!
– Я? – округлила глаза Даша. – Ну, просто – что ты всё сделала. Типа, миссия выполнена. Я ж не знала, что она начнёт сверять бельё по бренду! Откуда ей вообще это известно?! Она что, каталог вела?
– Она что, его… нюхала?! – взвизгнула Лера, подскочив сбоку.
– Да какая разница! – прошипела я. – Она теперь считает меня лгуньей с трусами.
Лера закатила глаза:
– Ну, технически…
– НЕ ПРОДОЛЖАЙ.
Первые уроки прошли как в тумане.
Я думала, что самое напряжённое – это вручить Даше «трофей». Но нет. Это оказалось только началом.
К обеду по школе уже вовсю шептались:
«Саша притащила мужские трусы. Из гимназии по-соседству.Пацана оттуда.»
Никто даже не знал его имени. Для наших школьников элитная гимназия – как другая планета.
Но магия слов «элитная» и «трусы» сработала.
Слухи росли как снежный ком.
В коридоре мимо нас прошёл какой-то десятиклассник и вполголоса кинул:
– Слышь, а она и у нас потом чьи-нибудь стащит?
Кто-то прыснул за спиной. Кто-то захихикал. Я вжалась в плечи.
– Придурки, – прошипела Лера и бросила на них ледяной взгляд.
– Не обращай внимания, – добавила Даша. – Они даже не знают, кто такой Егор. Им бы только похихикать.
Мы вошли в столовую – и будто сразу оказались в центре внимания.
Все столы вдруг стали смотреть на нас. Кто-то даже показал большой палец вверх.
Я сглотнула. Хотела бы сейчас стать невидимкой.
И тут – Вероника.
Она сидела в центре зала с двумя своими верными подружками, развалившись за столом, как королева. Увидев нас, она расплылась в ядовитой улыбке.
– Смотрите-ка, а вот и главная охотница на элитных мальчиков, – сказала она громко, на всю столовую.
Я сжала зубы.
– И где же доказательства? – продолжила она, поднимаясь. – Или ты хочешь, чтобы мы просто поверили, что ты как-то пробралась в эту гимназию, нашла какого-то парня и утащила его… ну, сувенир?
– Вероника, успокойся, – отозвалась Лера.
– Ага, конечно. Просто интересно. Мы тут в реальность верим. А не в сказки про ночные вылазки и суперсекретные миссии.
– Или вы реально думаете, что кто-то из этой академии подарит ей трусы просто так?
– Она не говорила, что он подарил, – вмешалась Даша. – И вообще, ты ничего не знаешь.
– Ага, а ты знаешь? – ухмыльнулась Вероника. – Ладно, девочки, верьте во что хотите. Но если завтра в школе появятся бюстгальтеры с подписью «Харвард», я не удивлюсь.
За её столом засмеялись.
Кто-то из соседей подхватил.
Смех прокатился по столовой, как мерзкий гул.
Я сжала кулаки, но ничего не сказала.
Даша взяла меня за руку.
Лера прошептала:
– Не реагируй. Она просто стерва. Завидует.
Мы прошли мимо, не оглядываясь.
Но я чувствовала на себе взгляды.
И слышала – пусть и шёпотом:
– Это она…
– Говорят, из элитки…
– Реально украла?
Мы прошли мимо Вероникиного стола, и я уже надеялась, что худшее позади.
Но стоило нам подойти к подоконнику, как за спинами раздался насмешливый голос:
– Эй, Саша, ты теперь коллекционер? Может, и наши возьмёшь? Мы постираем, честно!
Оборачиваюсь – Илья и Женя, два болтуна из параллели. За их столом хохот.
Один из них демонстративно достал из кармана край трусов, выглядывающий из брюк, и махнул им, будто белым флагом:
– Или ты по элитке специализируешься? Наши, значит, не по вкусу?
– Может, тебе трофейную полку подарить? – подхватил другой. – Для новых экспонатов.
– Ребята, хватит, – устало бросила Лера. – У вас чувство юмора утонуло в спортзале.
– Это не юмор, это сатира, – гордо ответил Женя. – Мы культурные.
– Только мозг забыли на подоконнике, когда культурными становились, – буркнула Даша.
Парни снова заржали. Один из них крикнул вдогонку:
– Саша! А если мы в спортивке трусы забудем – не забирай, ладно? У нас к ним привязанность!
Я опустила глаза. Всё внутри сжалось.
Казалось, все смотрят. Все знают.
И никто не верит.
– Хватит! – сказала Даша. – Пошли отсюда.
Мы вышли в коридор. Даша и Лера обняли меня с двух сторон, будто защищали щитом.
– Я им в нос дам, если не отстанут, – прошептала Лера. – Ещё и Вероника эта… думает, если у неё укладка с гелем, то ей всё можно. Наша Королева школы вообще совесть потеряла. Она нас просто подставила своим спором. Кофе видите ли она месяц будет покупать.. ага держи карман шире. Сашка, забей на них.
– Завтра все забудут, – сказала Даша. – Поверь. У них память как у рыбок.
Я кивнула. Но внутри всё равно горело.
Потому что у одного человека была теперь причина позвонить мне – в любой момент.
И у него был мой номер.
И трофей.
И власть.
Леон.
Вечером я сидела на полу, завернувшись в плед, глядя в телефон. Не глядя – пялилась. Каждую минуту проверяла экран, хотя прекрасно знала: никаких уведомлений нет.
Тишина.
Как будто весь день из меня выжимали эмоции, а теперь оставили с пустотой.
Я уже почти заставила себя отложить телефон, когда он вибрировал. Одно короткое сообщение.
От незнакомого номера.
«Служанка, ты забыла поблагодарить господина за помощь.»
У меня в руках похолодели пальцы.
Следом пришло второе сообщение:
«Завтра – первый вызов. Будь готова.»
И всё. Больше ничего. Ни имени. Ни фото. Ни смайла.
Только его… стиль.
Я уставилась на экран, как будто могла прожечь его взглядом.
И тут же – третья вибрация. Не от него.
– Мам, ты мою зарядку не видела? – закричал Тимка из соседней комнаты, снова что-то уронив.
Я подпрыгнула и чуть не швырнула телефон от неожиданности.
– Ты меня до инфаркта доведёшь! – крикнула я в ответ, всё ещё не в силах отдышаться.
Мой мозг лихорадочно пытался осознать: завтра – вызов. Что это вообще значит?
Что он придумает? Где? Когда?
И почему от одной только мысли об этом у меня тошно и жарко одновременно?
6
Я проснулась не от будильника, а от собственного сердца. Оно стучало так громко, будто у меня в груди кто-то устроил барабанный концерт.
06:42.
На экране – пусто. Ни сообщений, ни вызовов. Ни от него, ни вообще от кого-либо.
Только обои: закат и чайка. Спокойствие, которое не имело ничего общего с тем, что творилось внутри меня.
В школу идти совсем не хотелось.
Эта Золотова… Ну зачем мы с ней связались?
Я же чувствовала – эта курица обязательно выкинет что-то эдакое.
Из кухни доносились звуки утренней войны. Мама торопила Тимофея, заставляя его доедать кашу, ворчала что-то про позднее пробуждение и расписание. Папа, как всегда, в стороне – развалился перед телевизором, лениво комментируя новости.
– Саш, если поторопишься, я тебя по пути тоже подкину! – крикнула мама из коридора.
Мы с Тимом учились в разных школах.
Он – в гимназии для «одарённых» детей.
Я – в самой обычной. Для таких, как я. Для тупиц.
Ну или тех, кто однажды согласился на очень глупый спор.
Я натянула толстовку поверх футболки, сжала ремни рюкзака и, как автомат, вышла за порог.
Улица встретила утренним прохладным воздухом, влажным от недавнего дождя. Асфальт ещё не успел просохнуть, и мои кеды слегка прилипали к земле при каждом шаге. Всё казалось каким-то слишком настоящим. Слишком резким.
Словно мир знал – сегодня необычный день.
Сегодня – вызов.
На углу уже стояла мамина машина с открытой дверью. Тимка с недовольной миной сдвинулся в сторону, освобождая мне место.
Я молча забралась на заднее сиденье, уставившись в стекло. Сердце всё ещё колотилось, но теперь уже как-то глуше – как глухой набат. Не истерика, а предчувствие.
– Что ты такая бледная? – спросила мама, взглянув на меня в зеркало. – Опять в телефоне всю ночь сидела?
– Нет, – соврала я, не отводя взгляда от прохожих.
Она что-то пробурчала себе под нос и повернула ключ. Машина тронулась.
Мы ехали молча, если не считать маминого ворчания и Тимкиного шмыганья носом. Я пыталась думать о чём угодно, только не о нём.
О нём.
О “господине”.
О задании.
О трофее.
– Всё, приехали. Быстрее, я и так опаздываю, – буркнула мама.
Я вышла из машины. Закрыла дверь.
Стояла перед школой, будто на пороге неизвестного мира. Мирного, снаружи, как фасад школы с флагом и надписью “Добро пожаловать!”.
Но я знала: внутри – другая реальность. Игра, в которую я согласилась сыграть.
Я шагнула через ворота.
Начался мой первый день служанки..
В коридоре стояла обычная школьная суета: топот кед по линолеуму, визги девчонок, звон термосов, чавканье булочек и глухое бормотание дежурного у входа. Всё как всегда. Почти.
Я шла медленно, будто проверяя: не дрожат ли колени при каждом шаге.
– Ну наконец-то, – раздалось сбоку. – А я уж думала, ты слилась.
Я обернулась.
Вероника Золотова.
Идеальная укладка, фирменный прищур и взгляд человека, которому подвластны чужие нервы.
Она лениво жевала жвачку, прислонившись к стене у окна, и разглядывала меня с головы до ног, словно выбирала товар на распродаже.
– Ты как будто похороны кого-то отгуляла. Лицо – просто шедевр, – хмыкнула она. – Ночь была бурной? Или… жуткой?
Я сглотнула.
Нельзя было показывать, что внутри всё дрожит, как студень.
– Просто устала, – ответила я, стараясь звучать безразлично.
– Устала… – протянула она, медленно прищуриваясь. – Интересно…
Она явно собиралась сказать ещё что-то, но в этот момент мой телефон завибрировал.
1 новое сообщение.
От него.
Я выдернула телефон, глянула – и внутри всё обвалилось.
«У тебя пять минут добежать до чёрного выхода моей школы.»
Его школы..
Той самой, с высоченным металлическим забором, охраной на воротах и камерами на каждом углу.
Они стояли чуть поодаль от нашей школы – корпус в корпус, но как будто из другого мира.
Я не подумала – просто сорвалась с места.
Вероника что-то крикнула мне вслед, но я уже мчалась по коридору, перепрыгивая через сумки, увертываясь от учеников и учителей.
Выскочила из школы, свернула за угол, пересекла газон, промчалась вдоль спортплощадки. Потом через калитку во дворе – и по дорожке вдоль забора их гимназии.
Место, куда он звал, было за административным корпусом. У внешней стены.
В том месте, где между двумя зданиями – просвет. Тупиковый проулок, куда не заглядывают камеры и не ходят обычные ученики.
Он уже ждал.
Прислонившись к светло-серой стене, в идеально сидящем чёрном худи, с капюшоном на голове.
Будто он и был частью этого мира – закрытого, опасного.
– Минута и двадцать одна в запасе, – произнёс он спокойно. Ни улыбки, ни эмоций.
– Значит, ты всё-таки пришла.
Я задыхалась, но кивнула.
Он вытянул руку. В его ладони блеснула металлическая ключ-карта.
Я не успела разглядеть, какой именно – он уже сжал кулак.
– Идём. Мне нужна твоя помощь на сегодня.
Он обернулся ко мне и в следующую секунду снял через голову свою толстовку с эмблемой гимназии.
Бросил мне прямо в руки.
– Надень. И спрячь волосы.
Он посмотрел на меня серьёзно.
– Не хватало ещё, чтобы нас поймали на входе.
Я молча натянула его толстовку – ткань была тёплая, с запахом мяты и чего-то… слишком мальчишеского. Волосы собрала в низкий пучок, натянула капюшон.
Он остался в белой рубашке, слегка небрежно расстёгнутой у горла, и пошёл вперёд, даже не оборачиваясь.
Учебное здание гимназии оказалось именно таким, как я себе и представляла.
Огромное. Новое. Безупречно чистое.
Больше похожее на музей, чем на школу.
Высокие потолки, мраморные лестницы, стеклянные перегородки, электронные панели с расписанием – всё вызывало ощущение, что я попала в другой мир.
Мир, где богатство не скрывают – им дышат.
«Это мужицкий дождь»– пронеслось у меня в голове, стоило только войти внутрь.Повсюду – мальчишки в одинаковых пиджаках, дорогие ботинки, нарочито деловые лица.
И ни одной девочки.
За исключением парочки преподавательниц и женщин из персонала – уборщиц с ведрами и тряпками – вокруг были только мужчины.
Я вжалась в воротник и смотрела в пол, чувствуя, как взгляд охранника скользит по мне – но Леон даже не замедлил шаг.
Он провёл меня мимо турникета, приложив карту, и здание будто проглотило нас.
Он двигался быстро и уверенно. Парни в коридоре расходились перед ним, словно по команде, провожая уважительными или настороженными взглядами. Казалось, он здесь был не просто учеником – почти вожаком. Лидер.
Его походка, осанка, манера смотреть поверх голов – всё в нём кричало: я здесь главный.
– Леон! Куда ты с пятницы пропал? – вдруг окликнул кто-то позади.
Леон резко остановился. Я, не успев затормозить, врезалась в него грудью. Он повернул голову, усмехнулся и негромко бросил:
– Под ноги смотри, коротышка.
И, не дожидаясь моего возмущения, мягко, но решительно отодвинул меня к стене. Я ещё не успела понять, что происходит, как увидела, кто к нам приближается.
Егор Титов.
Да, именно тот самый. Тот, чьи… трофеи я украла в пятницу вечером. Тот, из-за кого вообще вся эта дикая история и началась. Он шёл уверенно, в спортивной куртке с эмблемой, с растрёпанными кудрями и тем самым видом, будто весь мир у его ног.
Я судорожно натянула капюшон Леоновой толстовки глубже на лицо и отвернулась, будто увлечённо разглядываю расписание на стене.
Только бы не узнал… только бы не узнал…что я девушка..
Но его шаги становились всё ближе. А рядом Леон, будто ничего не случилось, спокойно ждал, сцепив руки за спиной.
– Ну здорово, – сказал Егор, подходя ближе. – Ты где был? Мы думали, тебя отчислили. После пятничного прикола весь спортзал только об этом и говорил.
Пятничный прикол… Я похолодела. Это про трусы? Они знают?
Леон едва заметно усмехнулся уголком губ.
– Что я – шут какой-то? Чтобы обсуждали, где я? – бросил он. – Был занят.
– А это кто? – вдруг спросил Егор, кивая в мою сторону. Я замерла. Не дышала. Только сердце гремело, будто тарелки на концерте.
– Новый техперсонал, – лениво сказал Леон. – Не твоего уровня.
Егор фыркнул и, бросив на меня скучающий взгляд, ушёл, переговариваясь с какими-то друзьями. А я стояла, прижавшись к стене, как будто раствориться могла.
Леон хмыкнул, повернувшись ко мне:
– Расслабься. Он даже лица твоего не запомнил.
Но я-то запомнила. И ощущение вины так и свербело под кожей.
Мы вошли в класс.
Шум стоял такой, будто это не урок, а футбольный матч в перерыве. Гул голосов, хохот, звук разблокируемых телефонов и щелчки ручек – типичный хаос, когда в помещении одни парни.
Леон, не спеша, прошёл к последним рядам. Я – следом за ним, стараясь идти чуть в стороне, как тень.
В отличие от наших обычных школьных парт на двоих, здесь всё было в разы круче: стильные индивидуальные парты, аккуратно расставленные по двое в ряд. Матовый металл, тёмное дерево, встроенные подставки под планшеты – даже мебель тут была «элитнее» меня.
Леон бросил свой телефон на сиденье и кивнул парню, что сидел рядом:
– Матвей. Пересядь.
– Что?.. – парень замер, а потом прищурился. – Леон, ты ничего не попутал? Я здесь с первого сентября сижу. С первой рассадки.
Леон усмехнулся. Медленно, холодно.
– Ну, значит, больше не сидишь.
Его голос был почти вежливый, но в этой вежливости чувствовалось такое давление, что воздух вокруг словно стал плотнее.
Если бы взглядом можно было убивать – Матвея бы сейчас выносили. И, похоже, он сам это понял. Брови дёрнулись, губы сжались, но он не стал спорить.
– Обойдётесь, – буркнул он, схватил свои вещи и ушёл в первый ряд, шумно отодвигая стул.
Леон сел на своё место и, не глядя на меня, коротко сказал:
– Садись.
Я кивнула и села рядом, стараясь не выдать дрожь в коленях.
Вот так начинается мой первый день в «мире только для мальчиков».
«Козловская, ты где?»
Сообщение от Дашки всплыло на экране – в нашем общем чате в WhatsApp, где были только мы трое: я, Лера и она.
Чёрт.
Уроки.
Я напрочь забыла, что вообще-то учусь в другой школе. Леон так захватил всё внимание, что мозг будто отключил функцию «школьник в расписании».
Бежать обратно в свою школу было бессмысленно. Пока выберусь из этой гимназии незамеченной – пройдёт целая вечность. Да и Леон… Сильно сомневаюсь, что он мне позволит просто взять и исчезнуть без последствий.
«Пошли месячные. Побежала домой переодеваться», – быстро набрала я.
Классика. Работает всегда.
Не тут-то было.
«Разве они у тебя не должны были пройти неделю назад?» – тут же ответила Лера.
«У нас вроде цикл в одно время», – добавила она, как будто проводит научное расследование.
Вот чёрт!
Совсем вылетело из головы, что мы синхронизировались ещё с весны. Надо было придумать что-то поумнее, но поезд уже ушёл.
«Сбился в этом месяце что-то. Девочки, прикройте меня перед учителем, пожалуйста», – написала я, добавив грустный смайлик.
На большее фантазии не хватило. Только бы не начали звонить…
Я едва успела отправить сообщение, как почувствовала на себе чей-то взгляд. Подняла глаза – Леон.
Он смотрел на меня, как учитель на двоечника, которого застали за списыванием.
– У нас, вообще-то, урок, – сказал он тихо, но так, что стало холодно по спине. – Или ты решила, что уже можешь расслабиться?
Я автоматически заблокировала экран телефона, спрятала его в карман.
– Извиняюсь, – пробормотала я.
Он хмыкнул.
– Если тебя утомляет моя компания – можешь вернуться в свою школу. Правда, я не гарантирую.. что смогу промолчать– про незаконное проникновение девчонки на закрытую территорию гимназии для парней.
Я аж подпрыгнула от этих слов.
– Да нет! Всё нормально, правда, – зашептала я поспешно, пытаясь выглядеть максимально прилежной.
– Вот и отлично. Тогда веди себя соответственно, – бросил он и отвернулся к окну.
После этого я уже не рискнула даже моргнуть в сторону телефона.
Кажется, для Леона я была теперь не просто «трофейщицей», а ещё и безответственной.
И это, почему-то, задевало.
А еще меня до жути злило, что он сразу начал угрожать. Как будто я сама не знаю, какие у меня были бы проблемы, в случае моего обнаружения.. От одной только мысли, что родителей вызвали бы в школу, из-за того, что я вдруг решила прокрасться в частную закрытую школу, и украсть чьи-то трусы..аж в дрожь бросало.
– Леон, кто это с тобой? – спросил какой-то парень справа от нас, прищурившись на меня.
– Шурик, – невозмутимо ответил Леон.
– Я – Саша, какой ещё Шурик? – прошипела я ему в бок, незаметно щипнув его за рукав.
Он даже не моргнул.
– Так с нами вроде такой не учился… – нахмурился парень, вглядываясь.
Леон лениво пожал плечами, откидываясь на спинку стула.
– Это новенький. С сентября с нами. Просто вы его не замечали, – произнёс он с такой убеждённостью, будто лично подписывал мои документы на зачисление.
Парень всё ещё хотел что-то сказать – на лице у него читалась та самая «мужская чуйка», что-то не сходилось – но в этот момент в класс вошёл преподаватель.
Гул стих почти моментально. Все поспешили занять свои места, а я съёжилась, натягивая капюшон чуть ниже, будто он мог спрятать меня от всей этой действительности.
Преподаватель вошёл в класс, и наступила почти болезненная тишина. Такой эффект не каждый педагог способен вызвать, но этот, судя по всему, умел держать внимание.
Высокий, в дорогом костюме, с ровной осанкой и аккуратно подстриженной бородкой, он прошёл к кафедре. Взглядом окинул класс – цепким, почти рентгеновским. На долю секунды его глаза задержались на мне, и меня будто током ударило. Я замерла. Сердце стучало где-то в горле.
Но… он отвернулся к доске, и я выдохнула.
– Тема сегодняшней лекции – «Государственный переворот 1801 года и убийство Павла I. Причины и последствия», – спокойно произнёс он, выводя заголовок на интерактивной панели.
– Шурик, ты чего сидишь? Записывай, – раздался сбоку ленивый шёпот Леона. Я перевела взгляд – на моём столе уже лежала тетрадь и ручка.
– Что? – мои глаза чуть не выскочили из орбит.
Он только приподнял уголок губ, ухмыляясь.
– Я вчера не выспался. Хочу немного поспать. Сегодня ты – мой личный писарь.
– Что?! – зашипела я, потрясённая его наглостью.
Леон беззастенчиво уложил голову на парту, заложив руки под щёку, будто это его привычное место для сна.
