Текст книги "Боевое братство"

Автор книги: Карен Трэвисс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

– Надо полагать, что он знает о нашем приближении. – Хоффман опять прислушался к шуму вертолетов. Он ожидал атаки сверху, через крышу. – Не пойму как, но он отслеживает передвижения.

– Вы думаете, он из спецгруппы, сэр?

– Сумел же он до сих пор от нас ускользать, – План поимки у Хоффмана был только один. – Основной вариант: дверь настежь и открываем огонь.

Хоффман и Дом поднялись до конца единственного пролета узкой лестницы – ужасный тупик и смертоносная ловушка, если они ошиблись. Но в конце оказалась хлипкая маленькая дверь, которая могла бы вести разве что в кукольный домик. Судя по расположению стен и потолка, за такой дверью мог скрываться только стенной шкаф, но никак не комната.

Дом показал на дверь дулом «Лансера»: "Стрелять прямо отсюда?"

Хоффман покачал головой. Залп из-за двери не гарантировал смерти противника. А враг, даже тяжело раненный, способен ответить стрельбой или активировать мину. На двери имелись обычная ручка и простенький врезной замок, но Хоффман даже не стал проверять, заперт он или открыт. Он показал на замок, поднял руку и беззвучно начал отсчет, пока Дом целился.

На счет «три» Дом выстрелил в замок и выбил дверцу. Последующие действия развернулись перед его глазами галереей отдельных и удивительно четких неподвижных картин, как будто его мозг стремился навеки запечатлеть эту сцену.

Он падал. И падал долго.

"Где же пол? Куда подевался чертов пол?"

Хоффман внезапно обнаружил, что очутился на полу, слегка оглушенный и ошарашенный, но совсем не там, где рассчитывал быть. Прицельный луч автомата Дома выхватил из темноты человека в форме охранника. Парень лет двадцати с небольшим балансировал на составленных ящиках и тянулся к мощному фонарю, стоявшему в отверстии вентиляционного канала под самым потолком. Фонарь для осмотра темных углов, фонарь для сигнализации…

На долю секунды охранник замер, как животное, попавшее в луч света. В одной руке парень держал пистолет. Он успел послать еще одну вспышку, но тут Дом и Хоффман открыли огонь.

Он подавал сигналы до последнего мгновения.

Наконец они прекратили стрельбу. В неожиданной звенящей тишине Хоффман понял, что крошечное помещение было просто отгороженной секцией шахты и пол находился значительно ниже, чем дверной проем. Значит, падая, он пролетел около метра. Потолок едва выступал над уровнем крыши, а единственным отверстием был выход вентканала. Ничего удивительного, что это помещение не было учтено ни одним планом.

– Значит, вот он, этот мерзавец, – произнес Дом, восстанавливая дыхание и глядя на скорченное тело охранника.

– Это настоящий герой, – сказал Хоффман и поморщился от боли в коленной чашечке, ушибленной при падении.

Тренировка и дисциплина приучили тело солдата работать независимо от медленного осознанного мыслительного процесса. Когда не было времени на то, чтобы рассуждать, оглядываться по сторонам и вспоминать инструкции, оставалось только реагировать; остаться в живых помогали мускульная память и выброс адреналина. Но мозг Хоффмана ввязался в спор и доказывал ногам, что нельзя просто так оставить здесь тело этого человека.

Случись такое в Коалиции, этот парень получил бы медаль. Теперь он превратился просто в мертвого врага. Хоффман неожиданно поймал себя на составлении его мысленного облика: этот человек достаточно молод, чтобы служить в армии, но не служит. Он умеет подавать сигналы. Обладает присутствием духа и смог в поднявшейся суматохе найти подходящее место, чтобы передать информацию, позволившую армии Остри организовать контратаку.

"Бывший солдат".

Дом тронул Хоффмана за локоть:

– Пора двигаться, сэр. Вы в порядке?

"Бывший. Может, он был ранен?"

– Да, все отлично.

И все же Хоффман медлил. Он должен был осмотреть тело. Он перевернул убитого и взглянул ему в лицо – по крайней мере это он может для него сделать. Затем, оглядевшись в поисках какого-то оборудования, Хоффман внезапно понял простейшую истину: для наблюдения за противником парень пользовался обычной противопожарной системой, которая реагировала на открытие и закрытие дверей, а также регистрировала температуру тел, находящихся в помещениях. Мельчайшее упущение, как обычно, привело к большим неприятностям.

– Он не потерял голову. Проявил инициативу и поднял против нас армию и воздушный флот Остри.

"Возможно, имеется другое объяснение его поведению. Но я уверен, что застрелил героя".

Дом поискал какие-нибудь документы или ключи, но парень был предусмотрительным. Он думал так же, как и Хоффман.

– Пора выбираться, сэр.

– Да. – "Я напишу рапорт. Пусть инди узнают, что сделал этот человек. Но сначала я должен остаться в живых". – Давай включать таймеры. Пора уходить.

У инди не будет возможности взорвать комплекс на мысе Асфо. Хоффман сам этим займется.

Глава 16

Примирись со своим стариком, Маркус, потому что все мы смертны. Прости его. Прости себя. Когда он уйдет, ты будешь готов отдать все, что угодно, лишь бы побыть с ним еще минуту.

(Карлос Сантьяго не оставляет попыток примирить отца и сына Фениксов)

ДОЛИНА АСФО; ВРЕМЯ 01:45

Наушник Карлоса ожил:

– Говорит «Калона», центр. С северо-востока летят «Буревестники». На всякий случай пригните головы.

Двух «Буревестников» из орудий «Мерит» он услышал задолго до того, как ракеты возникли в поле зрения. Они пронеслись по направлению к комплексу Асфо и Перасфе, и сопровождавший их оглушительный гул говорил о том, что все будет в порядке.

Инди ожидал сокрушительный разгром.

– Давай разнеси их, – произнес Карлос, оглядываясь через плечо. – Давай. Давай.

– А еще говорят, что невозможно проводить обстрел поверх своих солдат, – пробормотал Маркус. – Черт, смотри-ка…

Его голос потонул в грохоте взрыва. Без очков ночного видения поле боя представляло собой хаотическое смешение грохота и ослепительных вспышек, разрывавших темноту. Колоссальный взрыв на несколько мгновений осветил небо справа от Карлоса. Он уже набрал в грудь воздуху для ликующего крика, как вдруг понял, что взрыв произошел не на позициях инди, а в воздухе. Огненный шар разлетелся на отдельные капли пламени, падавшие на землю. На канале радиосвязи раздался общий вздох. У Карлоса сдавило грудь и зашевелились волосы на затылке.

– Сбили, – произнес кто-то из солдат. – Они сбили "Буревестника".

– Это «Аспиды», – сказал Маркус.

– Феникс, мы должны заставить их замолчать, – заговорила Штрауд. – Иначе всем нам конец.

Рев второго «Буревестника» все нарастал, словно ракета поднималась и уходила из зоны поражения «Аспидов» и зениток. Вторая волна горячего воздуха пронеслась со свистом, ракета мелькнула в ночном небе и исчезла. А через несколько мучительных секунд напряженного ожидания чернота неба заполнилась вторым огненным шаром.

– Проклятие, как им это удается? – послышался голос Матаки. – Как они умудряются держать точный прицел?

– Я не знаю, – ответила Штрауд. Она остановилась в нескольких метрах от Карлоса и Маркуса. – Феникс, стреляй в первого «Аспида», того, что слева. Якове, сколько «Копий» осталось в твоем отделении?

– Два, мэм.

– Тогда не трать их понапрасну. Второй «Аспид» и ближайшая к тебе зенитка.

Ракетные установки были рассчитаны на одного человека, но для лучшей устойчивости Карлос еще подставил под спину Маркуса колени. Ударил выстрел. «Аспид» уже тронулся с места, когда Маркус спускал курок, но Маркус был хорошим стрелком и…

– Дерьмо! – сплюнул он.

"Аспид" находился на пределе зоны поражения «Копья» и еще сдвинулся вправо, так что ракета пролетела в полуметре от его корпуса. Она во что-то попала – в дерево или просто в землю – и взорвалась. Карлос тотчас схватил последнюю ракету и стал заряжать установку для Маркуса.

– Он уходит из зоны поражения.

С другой стороны Яковсу повезло не больше, чем Маркусу. Водители «Аспидов» прекрасно знали предел дальнобойности оружия противника. Тем не менее один из водителей автомобилей оказался не таким грамотным и получил «Копье» в выхлопную трубу.

Карлос увидел, как другой автомобиль направился к «Аспиду». В тот момент, когда Маркус выстрелил, транспорт оказался точно на линии огня, и ракета ударила ему в борт. Куски обшивки разлетелись в разные стороны. В любое другое время подобное попадание было бы встречено одобрительными выкриками, но сейчас все поняли: только что Маркус истратил последнюю ракету.

– Дьявол! Простите, мэм. Простите.

– Ладно, Феникс, ты все сделал правильно. Стало одной угрозой меньше.

– Значит, будет еще легче, – жизнерадостно заметил Яковс.

Самое последнее «Копье» унеслось вперед, и Карлос даже не успел засечь хвост его реактивной струи. Но «Аспид» быстро попятился и спрятался за другими транспортами. Ракета взорвалась, и пулеметная установка перестала существовать.

Разница между переломом в битве и поражением могла составлять всего несколько сантиметров. Маркус едва слышно ругался под нос, загораживая ладонью микрофон рации, и Карлосу даже стало за него страшно. Но он не промахнулся. Просто в тот момент задача была невыполнимой. Карлос крепко сжал плечо друга, пытаясь отвлечь от мысли, что исход битвы теперь на его совести.

И еще Карлос слышал гул вертолетов. Он оперся на локоть и посмотрел в небо, но не заметил ни одного огонька. «Химеры» кружили где-то неподалеку и чего-то ждали.

– «Калона», центр вызывает Страховку, – заговорила Аня Штрауд. – «Мерит» готовит к полету последних «Буревестников», но они прилетят только через десять или двенадцать минут. Группа Зачистки готова покинуть объект. Будьте готовы к отходу.

– А как дела с эвакуацией раненых? – спросила майор Штрауд. – «Аспиды» угрожают сбить любые объекты еще до того, как они подлетят к зоне приземления. У нас не осталось ракет "земля—воздух". И противотанковых фанат тоже маловато. Нам вряд ли удастся подавить огонь "Аспидов".

Голос Ани зазвучал так же виновато, как совсем недавно голос Маркуса:

– Мы работаем над этим, мэм.

Штрауд минуту помолчала, и потом ее голос зазвучал совершенно иначе. В тот момент она стала совсем другой женщиной.

– Ты все делаешь прекрасно, дорогая. Правда, все хорошо. Я тобой горжусь.

Ее слова на несколько долгих секунд заставили всех замолчать. Карлос физически ощутил, как все участники переговоров напряженно вслушиваются в тишину. С канала связи исчезли разговоры и посторонние звуки… Штрауд никогда не нарушала дисциплину переговоров – не говоря уж о том, чтобы сделать это в разгар сражения. Карлос затаил дыхание. В этих словах прозвучала некая трагическая определенность. Он даже догадывался, о чем подумала Штрауд: она не была уверена, что выберется отсюда.

Аня молчала, казалось, целую вечность.

– И я горжусь… вами… майор, – наконец произнесла она.

Слышать такое было невыносимо для Карлоса. Он на долю секунды опередил Маркуса:

– Мэм, разрешите подобраться ближе к «Аспиду». Если я сумею приблизиться, я уничтожу один из них.

– Я это сделаю, – бросил Маркус и устремился вперед.

Штрауд схватила его за штанину чуть ниже колена и заставила вернуться на место. Оказывается, она была еще ближе, чем думал Карлос.

– У меня в таких делах больше опыта, капрал. Вы с Сантьяго перемещайтесь вправо и открывайте огонь. Отвлеките как можно больше стрелков. – Она переключила канал. – Группы «Альфа», «Браво» и «Эхо», перемещайтесь к Матаки. Матаки, возьми половину состава и обеспечь охрану зоны приземления на берегу. Вторая половина пусть выдаст инди по полной программе, но как можно дальше от моей позиции. Я закончила.

– Мэм, если вы собираетесь пересечь эту низину в одиночку и сделать то, о чем я подумала, они вас быстро засекут.

– Как хорошо вы меня изучили, сержант, – ответила Штрауд. – Просто сделайте так, чтобы они были очень-очень заняты.

– Чего ждут вертолеты? – спросил Маркус. «Химеры» так и не спустились к земле. Если бы они это сделали, то без труда могли бы расстрелять всю роту, – Похоже, они прилетели не ради нас. Они ждут чего-то другого.

– Ну, я не могу терять время и ждать, пока они выберут себе объект. – Штрауд, подвешивая гранаты к своей перевязи, словно бы отмахнулась от какой-то мелкой неприятности, – «Ворон» все равно приземлится, нравится им это или нет. Присматривайте за «Аспидом» слева от нас. И дайте мне несколько минут.

Она выскочила из зарослей травы, и Карлос услышал, как плеснула вода в канале. Штрауд исчезла, прежде чем Маркус успел что-либо сказать.

– Она спятила, – произнес Карлос.

– Она знает, что делает.

– Если знает она, значит, и я знаю.

Карлос уже два года служил бок о бок с женщинами – и в смысле физической подготовки они были ничуть не слабее мужчин. Но теперь он не мог смириться с тем, что женщина, которая годилась ему в матери, должна пробираться через канал и болото под вражеским огнем. И тот факт, что она была офицером, ничего не значил. Все его инстинкты кричали, что он должен защищать и оберегать ее.

– Пошли. – Маркус дернул его за рукав и начал продвигаться сквозь заросли осоки. – Ты слышал, что сказала леди.

– Да, вам пора, – раздался голос Штрауд. – Я все еще прекрасно вас слышу.

"И твоя дочь тоже тебя слышит".

Сам Карлос мог, нимало не задумываясь, пойти на любой риск, но видеть, а еще хуже – слышать, как это делает кто-то другой, казалось ему невыносимым. Он даже не надеялся, что она это сделает. Он все время ожидал крика и хрипа, когда инди, заметив ее приближение, расстреляют женщину из крупнокалиберного пулемета. Но на канале связи раздавались только редкие всплески и тяжелое дыхание.

Трудно было в таких условиях определить, кто где находится, без того чтобы не поднять голову над зарослями травы. А это верный способ получить пулю… Наконец Маркус добрался до Яковса и его отделения, а потом на него почти свалился Карлос.

– Ну, как насчет второго «Аспида»? – спросил Маркус.

Якове взялся перезаряжать автоматом и рылся но карманам в поисках очередной обоймы.

– А как насчет остальных собравшихся здесь машин?

– «Аспид» способен помешать приземлению "Воронов".

– Я готов. – Карлосу вдруг стало трудно дышать. Все его существо кричало о том, что он – мужчина. Мужчина, который прячется в траве. Это безопаснее в данной ситуации, но ведь это неправильно! – Если может Штрауд, то и я смогу до него добраться.

Неожиданно вдалеке прогремел взрыв, сопровождаемый мощным выбросом огня и дыма, а потом два легких броневика открыли бешеную стрельбу по позиции Матаки. Да, ей удалось привлечь их внимание.

– Страховка – ко всем, кто меня слышит, – заговорила Штрауд. – Я в десяти метрах от «Аспида». Он сейчас работает на холостом ходу, и парень в верхнем люке не смотрит в мою сторону.

Карлос напряг зрение. На уровне травы он различил бледный зеленый силуэт:

– Мэм, вы…

– Будьте наготове.

Карлос слышал ее дыхание. Он даже различал шлепанье ботинок по влажной земле. Потом мужской голос произнес какое-то слово, которого Карлос не понял, а Штрауд прыгнула на корпус «Аспида» и бросила один, два, три предмета в открытый люк. Парень, торчавший наверху, вместо того чтобы попытаться выбраться, упал вниз. Но Штрауд не сумела захлопнуть крышку люка и спрыгнуть на землю: ремни перевязи за что-то зацепились. Она висела на «Аспиде», не доставая ногами до земли. Оружейная башня повернулась… Машине оставалось жить считаные секунды.

И Елене Штрауд тоже.

В какое-то мгновение она вывернула руку и потянулась за ножом, чтобы разрезать ремни.

– Проклятие! – выдохнула она.

Взрыв оказался более мощным, чем ожидал Карлос. Он разорвал машину пополам, и пламя взметнулось к самому небу. Штрауд закинула в люк чертову прорву взрывчатки!

– Мэм? Мэм! – На порядок переговоров было уже наплевать. – Страховка, что с вами? Мэм!

Это были самые нелепые слова из всех, что он когда-либо произносил. Еще не закончив, он понял, как глупо было кричать. Но человек всегда надеется – и Карлос знал, что солдаты могут выжить в такой ситуации, когда никто выжить не должен. Он знал человека, поправившегося после ранения в мозг. Он видел чудеса…

Но Штрауд он никак не мог отыскать. «Аспид» же разлетелся на куски. Наконец Карлос расширил зону поисков на тридцать метров от цели. То, что он увидел, не оставляло сомнений: майору Штрауд уже не нужна помощь.

– Ох, черт!.. Черт!..

Карлос все еще прислушивался в надежде, что различит ее дыхание, хотя после увиденного это было чистым безумием. На канале связи не было даже треска помех. Маркус схватил Карлоса за пояс, когда тот вскочил на ноги, чтобы лучше видеть. Он был готов бежать через низину, наплевав на инди, и принести ее останки.

– Черт, нельзя же ее оставить.

– Ложись, – тихо приказал Маркус. – Я знаю. Я знаю. – Он прижал руки к голове и заговорил в микрофон: – Матаки, теперь твоя очередь.

– Я слышала, – откликнулась она. – Это точно? Она С-четыре?

С-четыре, статус-четыре: мертв, медицинская помощь не требуется. Обозначение из безучастного клинического кода, определявшего очередность оказания медицинской помощи: от С-один – ходячие раненые, до С-три – требуют срочного внимания. Но С-четыре в помощи медиков уже не нуждались.

…И Аня все это слышала по радиосвязи.

Карлос старался сдерживаться. Он не мог объявить, что майора Штрауд разорвало на части. До него начало доходить, что ее дочь все это слышит, и ничего более страшного он не мог себе представить. И вновь он вспомнил о Доме.

– Подтверждаю, это статус-четыре, – произнес он. – И проклятый «Аспид» в таком же состоянии. Она сделала это.

Матаки немного помолчала.

– «Калона», центр. Страховка погибла. Это С-четыре.

Соблюдение протокола было необходимо, и Карлос это понимал.

– Еще один «Аспид», – заговорил Маркус, обращаясь к Матаки. Они вдвоем остались последними командирами, хотя и без офицерского звания. – Это главная проблема. Угроза для «Воронов».

– Сиди, где сидишь, Феникс, – откликнулась Матаки. – Жди.

Карлос прислушался. «Химеры» все так же кружили в воздухе.

Они ждут, когда выйдет группа Хоффмана. Они не собираются бомбить собственный комплекс.

– Бедная несчастная Аня, – тихо пробормотал Маркус. Он сглотнул – так громко, что услышал даже Карлос. После стольких смертей Маркус менялся на глазах. – Якове, ты слышишь этих ублюдков? Боюсь, что уничтожение «Аспида» не решит наши проблемы.

Что ж, Аня Штрауд заслужила похвалу матери. По крайней мере она успела об этом узнать. Многие люди не говорят того, что должны сказать, пока не становится слишком поздно. Но как жаль, что мать не слышит ее сейчас. Голос Ани дрожал, как будто при неустойчивом сигнале, но она делала то, что должна была делать, и Карлосу было непереносимо тяжело ее слушать.

– «Калона», центр вызывает «Померой», – передала Аня. – Страховка погибла, статус-четыре. – Возникла пауза, как будто она боролась с рыданиями, но ненадолго. – Я повторяю: Страховка погибла. С-четыре.

МЫС АСФО, ШЕСТНАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД.

ОДИН ЧАС ДЕСЯТЬ МИНУТ ПОСЛЕ ВЫСАДКИ ДЕСАНТА

Хоффман выводил служащих комплекса из здания, чувствуя, как вздрагивает под ногами мокрая земля. Теперь они были предоставлены самим себе.

«Химеры» никуда не ушли: они то опускались, то взлетали выше, но ничего не предпринимали. Вряд ли вертолеты были присланы только ради наблюдения. Они ждут выхода десантников. Лодки едва ли успеют отойти на две сотни метров, как подвергнутся обстрелу.

И Хоффману совсем не хотелось, чтобы ко всем его неприятностям добавилась еще и забота о гражданских пленных.

– Уходите! – крикнул он. – Не останавливайтесь, бегите. Бегите! Убирайтесь подальше от этого места, пока все не взлетело на воздух! – Ему пришлось насильно выпихнуть одного из мужчин. Тимьо подтолкнул следом женщину. – Снаружи будет намного безопаснее. Бегите.

Научные сотрудники, все еще в пижамах и ночных сорочках, были слишком перепуганы, чтобы отважиться выйти на открытое пространство. Привычные к боевой обстановке солдаты, даже окруженные врагами, могли отыскать возможность скрыться, но штатские люди видели перед собой только вспышки взрывов и неминуемую гибель.

"Опять ирония, черт бы ее побрал. Вот что делает с людьми оружие. Вот ради чего вы работали, ребята".

Одна из женщин – лет тридцати на вид, в спортивной футболке и шортах – не могла тронуться с места. Слишком парализована ужасом, чтобы покинуть мнимую безопасность обреченного здания…

К входу подбежали Морган и Йонг.

– Осталось восемь минут, сэр! – И Йонг, схватив женщину за руку, насильно потащил к двери вестибюля. Женщина завизжала от страха, но Йонг вытаскивал ее волоком, несмотря на то что она даже не двигала ногами. – Таймер тикает, дорогая. Ты здесь наверняка погибнешь, шевелись… убирайся!

Хоффман побежал к лодкам. Им чертовски повезет, если удастся проскочить мимо «Химер». Бурное море могло бы затруднить прицеливание, но шторм, как назло, совершенно стих.

"Приоритеты, приоритеты…

У нас есть собственные ученые. Значит, главное – информация".

– Зачистка вызывает «Померой». Какова дальность действия ботов с зарядом около шестидесяти процентов?

За спиной Хоффмана уже тикали таймеры, и пауза казалась ему недопустимо долгой.

– Три километра, если брать с небольшим запасом, – ответил Майклсон. – А зачем это?

– «Вороны» смогут их засечь? Вы сумеете их контролировать и направлять?

– Да, если определить для пилота район поиска, он сможет настроиться на их сигналы.

– Тогда я запускаю боты в свободный полет и фиксирую точку в двух километрах от берега. Координаты пять-девять-ноль-ноль-шесть-восемь. Пошлите за ними "Ворона".

– Зачистка, если Штрауд не…

– Квентин, я слышу, как над нами зависла целая стая «Химер». Надувные суда вряд ли долго продержатся при атаке с вертолетов. Сделайте одолжение, присмотрите за ботами. Тогда мы в любом случае получим то, ради чего сюда сунулись. Даже в самом худшем случае.

Боты, в отличие даже от небольших лодок, были слишком мелкими целями, чтобы привлечь внимание «Химер». Операция «Уравнитель» не должна закончиться ПРОВАЛОМ – по крайней мере пока ею руководит Хоффман.

– Все понял. Только не стоит слишком сильно геройствовать, ладно, Зачистка?

Хоффман принял слова Майклсона как пожелание удачи.

– Я попытаюсь, – ответил он, – Тимьо? Отошли боты в свободный полет и направь вот в эту точку. – Он записал координаты на рукавице Тимьо. – И поторопись.

– Отлично, сэр.

– Займись сейчас же.

Он доверял Тимьо, но все же продолжал стоять по колено в воде, глядя, как боты сворачивают манипуляторы, некоторое время маневрируют, выпуская реактивные струи, а потом исчезают в темноте.

– Осталось шесть минут.

Иво, связанного и с заклеенным ртом, посадили в лодку Бенджафилда. Беттрис и дочку Мейриг, на тот случай, если останется только одно судно, разместили в лодке Чо. Разделение ценного груза всегда было оправданной предосторожностью. Дом подтолкнул лодку Бенджафилда к стоящему в воде Хоффману.

Вновь послышался шум вертолетов. Майор знал, что ему не стоит рассчитывать на помощь роты «С» и прицельные залпы их оружия. Они и сами оказались в трудном положении.

"Там остался брат Дома. Он, наверное, сходит с ума от беспокойства".

– Все на борту! – крикнул Бенджафилд. – Сэр, боеприпасы израсходованы. У нас появилось место еще для шести человек.

– Нет, рядовой, это не спасательная операция.

Хоффман забрался на борт «Марлина». Он видел, как большинство научных работников разбрелось по берегу и все они постоянно оглядывались на здание комплекса, словно не веря, что оно вот-вот взорвется. Тем не менее, как только вдали раздавался грохот, они, вместо того чтобы бежать, падали в грязь и прикрывали головы руками.

– Бай Так, тащи свою задницу в лодку!

Бенджафилд, придерживая одной рукой руль, бросил на Хоффмана откровенно неодобрительный взгляд, и это было неприятно.

– Черт возьми, Бенджафилд, как мы будем их выбирать? Мы не можем вывезти всех. Самых ценных пленников мы уже погрузили. Ты хочешь забрать самых сообразительных? Или самых симпатичных? Или самых отчаянных?

– Вы предоставляете мне выбор, сэр? – Бенджафилд обернулся. – Дом? Дом, хватай штатских! Бери без разбору шесть человек, они поедут с нами, только быстро! – Он вновь повернулся к Хоффману. – Если это не имеет значения, сэр, мы возьмем тех, кто попадется.

Бай Так кивнул в сторону лодки Чо.

– Я поеду с ним, – крикнул он Хоффману. Морган и Тимьо нести на плечах раненых песангов. – Шим и Лау-Ен нуждаются в медицинской помощи. Я этим займусь.

– Хорошо, сержант. Никто не желает меня сегодня слушать. Тимьо, боты ушли?

– Да, сэр.

Дом не стал утруждать себя выбором пассажиров. Две женщины и четверо мужчин замешкались у кромки воды, явно испытывая страх перед путешествием по морю, но у Дома и песангов кончилось терпение, и они погрузили их как багаж, почти перебрасывая через борт.

"Пять минут".

Хоффман протянул руку, чтобы помочь Дому забраться в лодку, а потом хлопнул Бенджафилда по спине:

– Поехали.

"Марлин" без промедления рванулся от берега. Хоффман оглянулся; вторая лодка быстро сокращала расстояние между ними. Вот они уже в сотне метров от суши.

– Зачистка вызывает «Померой». Боты отосланы, и мы вышли из зоны поражения взрыва.

"Бедняга Штрауд. Она угодила в такой переплет, что этим и должно было кончиться. Как и для всех нас".

– «Померой» – Зачистке. Вас поняли.

Гул винтов стал приближаться. Хоффман снял очки ночного видения и установил приклад «Лансера» на планшир. Он окинул взглядом сидевших в лодке солдат. Кроме двоих песангов, все они, в сущности, были еще детьми: мальчики с гладкими, без морщин, лицами. Еще толком не начинавшие жить… Сейчас эта истина открылась Хоффману особенно отчетливо.

Вдруг Дом начал снимать бронекостюм.

– Рядовой, что, черт побери, вы собираетесь делать?

Дом глянул в сторону моря:

– А как прикажете плавать в этом железе, сэр?

– Если нас накроют, это вряд ли будет тебя беспокоить.

– Все равно орудия «Химеры» пробьют броню.

Больше никто не последовал его примеру, но выбор смерти – личное дело каждого. Хоффман, снова взглянув на часы, повернулся к берегу.

И точно в назначенное время мыс Асфо взорвался.

Колоссального выброса пламени, как в кино, не было. Сцена больше напоминала очередь из гигантского автомата: взрывы следовали один за другим справа налево. Пламя все же на некоторое время разогнало темноту на берегу, и Хоффман увидел, что там уже никого нет. После этого он перестал гадать, верно ли поступил. Высокие языки огня быстро опали, и теперь казалось, что комплекс просто охвачен пожаром.

– Эй, инди, можете обратиться к своей страховой компании! – крикнул Тимьо.

Его слова вызвали смех, впрочем ненадолго. Шум винтов внезапно стал таким громким, что все поняли: «Химера» заходит с носа лодки к корме. Море вокруг сморщилось от нисходящих потоков воздуха, а потом в поле зрения появился и сам вертолет – огромный, с зелеными огнями, заслоняющий все небо. Бенджафилд до отказа выжал газ, пытаясь от него оторваться.

– Все в порядке, – вдруг почему-то сказал Дом. – Все будет в порядке.

Яркий луч прорезал темноту и закружил по воде, словно что-то разыскивая.

"Да, мы заранее отослали боты, тупицы".

Хоффман гадал, как использовать несколько оставшихся секунд.

– Чо? Чо, удирай, жми на газ!

"Над нами не одна «Химера», это просто прикидка. Но все же так лучше, чем ничего не делать и облегчать задачу этим ублюдкам".

Луч уперся в «Марлина», залив его ярким светом. Теперь Хоффман уже ничего не мог слышать, кроме ревевшего над головой мотора. Он отклонился назад, нацелил «Лансер» и открыл огонь: даже у «Химер» при попадании с такого расстояния могут найтись уязвимые места.

"Прости, Дом, если тебе не придется увидеть новорожденную дочку".

За неширокой полоской воды – ближе, чем предполагал Хоффман, – еще один луч уперся во вторую лодку. Пилот явно что-то высматривал. Для прицела орудий этот луч не был нужен. Затем море между двумя «Марлинами» вспенила пулеметная очередь. Лодку Чо зацепило. Хоффман увидел клочья разорвавшегося материала, но «Марлин» еще держался на воде.

– Ах вы, мерзавцы! – завопил Дом и качал стрелять в днище ближайшей «Химеры», – Здесь же ваши чертовы штатские!

Но в этом и был весь смысл. Теперь Хоффман это понял.

"А я еще сомневался, имею ли право застрелить вражеских ученых.

К черту мораль. Без нее удобнее…"

Дом выпустил всю обойму, перезарядил автомат и продолжал стрельбу. Хоффман и Тимьо последовали его примеру. Прожектор вильнул в сторону. Хоффман услышал, как двигатель дал сбой. Завоняло горючим. А потом ему в лицо брызнули резко пахнущие маслянистые капли.

Топливо. Гидравлика. Что бы то ни было. Огнеопасно.

– Проклятие, мы можем сгореть заживо посреди моря! – крикнул Дом.

Тимьо пустил еще несколько очередей:

– Мы подстрелили эту тварь.

Хоффман увидел, как «Химера», описывая круги, опускалась все ниже, пока не шлепнулась днищем на воду в сотне метров от них. Он не мог уже ни о чем думать, а только стрелял, перезаряжал автомат и снова стрелял. Боковой люк у вертолета был открыт. Если его ребятам суждено утонуть, такая же участь ожидала и экипаж «Химеры». А чувство товарищества пусть убирается куда подальше.

Он даже не мог думать о лодке Чо, хотя и должен был. Вторая «Химера» прервала атаку и зависла над подбитым собратом.

Удивительно, насколько безумны все пилоты винтокрылых машин.

"Похоже, мне пришел конец. Проклятие!"

– Чо! – завопил Дом.

Он бросил свой «Лансер» и скинул ботинки. Последнее, что увидел Хоффман, были ноги Дома, мелькнувшие над планширом и исчезнувшие в чернильно-черной воде.