Текст книги "Ночной блюз"

Автор книги: Камилла Верден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Дороти нахмурилась.

– Моя помощь? О чем это вы?

– Я хочу попросить вас выйти за меня замуж.

6

– Выйти за вас замуж? – Дороти показалось, у нее начались слуховые галлюцинации. – Вы шутите?

– Я говорю абсолютно серьезно, – ответил Вильям. – Если вы не примете мое предложение, вам придется продать ферму Симмонсам.

– Но я не собираюсь ее продавать! – вспылила Дороти. – У меня еще есть время. Я непременно что-нибудь придумаю. – Она гордо расправила плечи.

– Вы надеетесь, что произойдет какое-то чудо? – спросил Вильям.

Да, бедняжка действительно только на это и надеялась.

– Мое положение не настолько плачевно, чтобы выходить за вас замуж! – выпалила она. Но тут же пожалела о сказанном.

– Времени у вас остается все меньше и меньше, – произнес Вильям, разозлившись. – Вы можете потерять ферму только из-за своего упрямства.

Он решительными шагами направился к двери.

Дороти поднялась из-за стола.

– То, как я себя веду, не называется упрямством. Это всего лишь осмотрительность!

Когда, остановившись и развернувшись, Вильям взглянул ей в глаза, ее сердце взволнованно подпрыгнуло. Этот парень сводил ее с ума.

– А почему вы приняли нашу беду так близко к сердцу?

– Мне самому интересно узнать ответ на этот вопрос, – признался Вильям и сильно смутился. – Я просто беспокоюсь за Тедди, – поспешно добавил он. – Не хочу, чтобы мальчик лишался дома, скитался по съемным квартирам. Ведь больших денег за эту ферму вам никто не заплатит, к тому же ваш долг…

Вильям немного помолчал и продолжил:

– Делая вам это предложение, я преследую и личные интересы. Моя мать указала в завещании два условия, при которых я могу получить наследство: достижение тридцатилетия либо женитьба. Мой босс, Боб Мэндерс, предлагает выкупить у него и возглавить туристический комплекс. Боб уже немолод и хочет уйти на пенсию. Тридцать лет мне исполнится только через два года. А если я женюсь, то уже сейчас смогу приобрести «Мэндерс Туэрз». Это было бы удобнее и для меня, и для Боба, понимаете?

Дороти вскинула голову.

– Вы хоть имеете представление о том, каков мой долг?

Вильям сложил руки на груди.

– Имею, Дороти! И готов погасить его. Вам не на что надеяться, разве вы сами этого не сознаете? Мы нужны друг другу.

Дороти скептически хмыкнула.

– Неужели в вашей жизни нет другой женщины, которая согласилась бы выйти за вас замуж?

Вильям отвел взгляд в сторону.

– Нет. Видите ли, я не из тех, кто умеет поддерживать длительные отношения. А вас прошу стать моей женой только ради благополучия Тедди…

Дороти поражалась собственному ходу мыслей. Предложение Вильяма с каждой минутой представлялось ей все более и более заманчивым. Чем дольше она над ним размышляла, тем серьезнее увлекалась им.

– Если бы мои дела наладились, то я опять купила бы овец, – произнесла она. – А еще, наверное, гусей и лошадь.

Вильям понял, что женщина заинтересовалась его планом. И не знал, радоваться этому или нет.

– Почему бы и нет? Можно будет приобрести и птицу, и лошадь, – ответил он.

– Если я отвечу согласием… – нерешительно пробормотала Дороти, – то, как скоро вы думаете…

– Незамедлительно, – заявил Вильям, поняв, что она имеет в виду.

– Естественно, этот брак будет ненастоящим, правильно? – Дороти вопросительно посмотрела в его зеленые глаза. – Вы ведь не предполагаете, что я… Что мы с вами…

Вильям беззвучно выругался. Он до умопомрачения хотел эту женщину и знал, что она испытывает по отношению к нему те же самые чувства. В противном случае она не принимала бы с такой жадностью его поцелуи.

– Вы не желаете жить со мной так, как живут друг с другом настоящие супруги, верно?

Дороти покраснела.

– Верно. Думаю, наиболее мудрым решением будет воспринимать наш брак как отношения деловых партнеров.

Вильям развел руками.

– Если вы так считаете… Что ж, будь по-вашему.

Дороти прищурила глаза.

– Надеюсь, вы не рассчитываете на то, что часть моего имущества перейдет в ваше владение?

Вильям усмехнулся.

– Об этом можете не беспокоиться. Все, что мне нужно, так это быть уверенным в благополучии Тедди. – Он замолчал и нервно провел рукой по волосам. – Однако прежде чем вы примете решение, я хочу кое о чем вам рассказать. Я приехал в Кардифф не только из-за Тедди, но и по другой причине. Именно она привела в эти края несколько лет назад Леонарда. Понимаете, в старых вещах нашей мамы Лео нашел письмо, адресованное ей Эметом Симмонсом. Когда-то они были знакомы. Вероятнее всего, этот человек приходится мне отцом.

От неожиданности Дороти приоткрыла рот. Некоторые черты в Вильяме сразу показались ей знакомыми: впадины на щеках, широкие прямые брови, чуть выдвинутая вперед челюсть. Но она не придала этому особого значения.

– Сегодня утром мы с Филиппом сдали для анализа кровь. Скоро будут готовы результаты, – продолжил Вильям. – Но эта история никак не связана с моим предложением. Я просто решил, что вы должны обо всем знать.

– Спасибо за доверие, – сказала Дороти.

– Итак? Каково ваше решение? – спросил Вильям.

По выражению лица Дороти было видно, что она все еще колеблется.

– У меня к вам один вопрос. Как долго продлится наша якобы семейная жизнь?

– Не знаю, – ответил Вильям. – Сомневаюсь, что мама оговорила какие-то сроки. А в чем дело? У вас есть мужчина?

Дороти покачала головой.

– А у вас в Аберистуите есть женщина?

– Нет, – честно признался Вильям. – Но оставаться в Кардиффе надолго я не смогу, даже если стану владельцем «Мэндерс Туэрз» и попрошу Боба еще какое-то время поработать вместо меня. Я пробуду здесь максимум месяца два-три, потом уеду домой.

Дороти представила, что в таком случае произойдет с Тедди.

– А о Теде вы подумали? Только вообразите себе, как сильно за три месяца он привяжется к вам!

– Тед уже и так ко мне сильно привязан, – спокойно ответил Вильям. – И в этом нет ничего плохого. Я намерен поддерживать с ним отношения всю оставшуюся жизнь, даже несмотря на то, как будем друг к другу относиться мы с вами. Тедди мой племянник, и я хочу, чтобы он всегда знал, что может на меня рассчитывать. От своего отца я практически не видел поддержки…

А как же я? – подумала Дороти. На кого полагаться мне? К кому бежать за советом, если я опять влюблюсь? Нет, этого допускать нельзя ни в коем случае!

– Если вам требуется время на обдумывание… – начал было Вильям.

Но Дороти прервала его.

– Нет-нет. Я лишь хочу быть уверенной в том, что вы рассматриваете ситуацию… чисто с практической стороны. Этот брак должен восприниматься нами исключительно как деловая сделка, не более того.

– Если для вас это так важно, – несколько разочарованно произнес Вильям, – тогда так оно и будет. Я могу продолжать жить в комнате для наемных работников.

Дороти покачала головой.

– Это вовсе не обязательно. На втором этаже есть свободная спальня. Спальня моих родителей.

– Значит, вы принимаете мое предложение?

Дороти шумно вздохнула.

– Принимаю.

– Я сегодня же свяжусь со своим юристом. – Вильям довольно потер руки. – Сообщу ему, что скоро женюсь. Как только к нему поступит копия нашего свидетельства о браке, я смогу получить наследство.

Дороти было не по себе.

Я могла и не просить его воспринимать эту идиотскую женитьбу только лишь как партнерское соглашение, подумала вдруг она. Он и так не имеет в виду ничего другого.

– У меня к вам единственная просьба: не говорите соседям, что наш брак фиктивный.

Вильям приблизился к ней на пару шагов. Его глаза потемнели. На мгновение Дороти показалось, что он сейчас ее поцелует.

– Об этом не беспокойтесь. Убедить окружающих в том, что мы с вами настоящие муж и жена, я сумею. Кстати, нам давно пора перейти на «ты». Согласна, Дороти?

– Согласна, Вильям.

Единственным человеком, кому Дороти рассказала правду о причинах, побудивших ее согласиться выйти замуж, была Клэр.

В назначенный день, через две недели, именно она помогала ей наряжаться в собственное платье нежно-розового цвета с пышной юбкой и декольте.

– Наверное, я сумасшедшая, – пробормотала Дороти, глядя на себя в зеркало. – В противном случае никогда не согласилась бы на это безумие.

Клэр заботливо расправила складку на платье невесты.

– Вильям что, неприятен тебе? – спросила она.

– Нет-нет… Конечно же нет! – протараторила Дороти.

– Может, ты считаешь, что его намерения помочь вам корыстны и неискренни?

Невеста покачала головой.

– Кажется, я догадалась, в чем дело! – воскликнула Клэр. – Ты боишься в него влюбиться, правильно?

Лицо Дороти стало вдруг ужасно несчастным.

– От тебя ничего не утаишь, подружка…

Клэр обняла ее за плечи.

– Когда-то я тоже опасалась влюбиться в Филиппа. Но все тревоги оказались напрасными, ты сама это видишь. А Вильям, хоть и ведет себя чаще всего сдержанно и холодно, отличный парень. Мы с ним успели подружиться.

– Нельзя сравнивать ваши отношения с Филиппом с нашими, – произнесла Дороти понуро. – У нас все не по-настоящему.

Клэр рассмеялась.

– У меня такое предчувствие, что очень скоро ваша ситуация изменится. Вильям поймет, что не может без тебя жить. Вы с Тедди нужны ему, я в этом уверена!

Дороти горько усмехнулась.

– Не говори глупости! Вильям уедет и выбросит нас с Тедом из головы!

– Попытайся удержать его здесь.

Дороти всхлипнула и смахнула с ресниц слезинки. Она мужественно боролась с желанием всплакнуть, но проиграла в этой борьбе.

– Я ведь незнакома с какими-то там женскими хитростями. Опыт моего общения с мужчинами сводится к одной-единственной связи с Леонардом.

– Ну-ну, красавица! Сегодня тебе нельзя распускать нюни. И грустить тоже нельзя. – Клэр проговорила это таким тоном, словно утешала ребенка. – Вот увидишь, у тебя все будет отлично. Прислушивайся к своему сердцу, оно подскажет, как действовать.

Еще за неделю до свадьбы Вильям вместе с Тедди отправился в город, чтобы купить необходимую одежду. Мальчик был взбудоражен новостью о свадьбе как никто другой, ждал ее больше, чем рождественских праздников. Свои новые брюки, пиджак, белоснежную рубашку, галстук и туфли показал матери лишь в торжественный день, нарядившись в них с помощью Анны и Вильяма.

Жених в костюме темно-серого цвета смотрелся чудесно. Дороти даже приказала себе не заглядываться на него – это было небезопасно для ее сердца. Сама она в платье Клэр и бабушкиных драгоценностях – рубиновом ожерелье, таком же браслете и серьгах – выглядела не менее потрясающе. Вильям и Дороти сразу договорились, что ограничатся гражданской церемонией бракосочетания.

Все проходило скромно и спокойно, и Дороти держалась вполне уверенно. До тех пор пока дело не дошло до поцелуя. Об этой неотъемлемой и весьма деликатной детали они с Вильямом не догадались договориться заранее.

Итак, в тот момент, когда жениху позволили поцеловать невесту, он с таким удовольствием приник к ее губам, как будто ждал этого момента целую вечность. Дороти смутилась и чуть не залепила ему пощечину, но совладала с собой. А когда немногочисленные присутствовавшие окружили их и принялись поздравлять, даже заулыбалась.

Условились, что прием гостей и праздничный ужин будет организован в доме Клэр и Филиппа. Дороти десятки раз просила подругу не устраивать ничего грандиозного. Та лишь молча кивала в ответ. Но поступила по-своему.

Когда новоиспеченные муж и жена вошли в ее дом, они замерли от восторга. Он был украшен невиданным количеством цветов, свечей и разноцветных лампочек. А в центре огромного стола в гостиной, заставленного блестящей серебряной посудой и экзотическими блюдами, возвышался настоящий свадебный торт.

Ничего не понимаю, растерянно подумала Дороти, усаживаясь вместе с Вильямом на места жениха и невесты. Ведь Клэр знает, что наш брак фиктивный!

Когда спустя пару часов дамы поднялись на второй этаж, Вильям встал из-за стола и медленно прошелся по гостиной.

Не допустил ли я непоправимой ошибки? – подумал он, взвешивая ситуацию. В любом случае теперь ничего уже не изменишь.

Ему вспомнился сегодняшний поцелуй с Дороти, и по его телу пробежала приятная дрожь. Ее губы были настолько мягкими и аппетитными, что хотелось целовать их постоянно.

– Вилли! – прокричал откуда-то сбоку Тедди.

Он повернул голову. Мальчик несся к нему через всю гостиную.

– Вилли, ты теперь стал моим папой? – спросил он, тяжело дыша от бега.

Мужчина положил руку ему на голову.

– Ты ведь уже знаешь, что твоим папой был мой брат, который недавно умер. – Несколько дней назад они с Дороти рассказали ребенку правду. – Я твой дядя. Можешь так меня и называть.

– Но ведь ты женился на моей маме? – Малыш озадаченно нахмурился. – Значит, стал моим папой…

– Нет, дружище. Я продолжаю быть твоим дядей. – От жалости к ребенку у Вильяма в душе все переворачивалось. Ему было страшно думать о моменте расставания с мальчиком, но, с другой стороны, хотелось быстрее уехать. Чтобы вернуться к привычной одинокой жизни, с головой уйти в работу и не терзаться ни из-за Тедди, ни из-за Дороти. – Пока называй меня дядя или Вилли, а в будущем, возможно, что-нибудь изменится.

– Ладно, – разочарованно ответил Тедди и побежал обратно к другим детям.

– Что, тебя уже мучают вопросами? – добродушно ухмыляясь, спросил Филипп, приблизившись с другой стороны.

Вильям пожал плечами и улыбнулся.

Хозяин дома по-дружески похлопал его по спине.

– Ничего, ничего! Это поначалу все будет казаться тебе непривычным, а потом ты увидишь, что семейная жизнь – отличная штука! – Он сделал глоток шампанского из бокала, который держал в руке. – Кстати, сегодня утром я получил результат анализа. Не знаю, приятная это для тебя новость или нет, но ты – сын Симмонса.

Вильям медленно кивнул.

– Скорее, я доволен. По крайней мере, многое теперь понимаю. – Он вспомнил вечно искаженное гневом лицо Альфреда Гринуэя. – Повторяю еще раз: только не думайте, что я рассчитываю что-то от вас получить.

Филипп широко улыбнулся.

– Перестань. Нам от тебя тоже ничего не нужно. Единственное, чего нам с братьями хочется, так это узнать тебя поближе и, быть может, подружиться с тобой.

Вильям с некоторым стеснением пожал плечами.

– Мне хочется того же самого.

Страстное желание приобрести наконец семью с неожиданной силой окатило его сердце, но он тут же напомнил себе, что самые заветные мечты практически всегда остаются мечтами. Скоро я уеду, и жизнь войдет в нормальную колею, подумал Вильям, отходя к столу.

Было около девяти вечера, когда жених и невеста направились домой. Вильям сидел за рулем отремонтированного «роллс-ройса», Дороти – с ним рядом, а Анна и полусонный Тедди – сзади.

Окутанный теплой густой синевой вечера, дом Дженнингсов, казалось, дремлет. Остановив машину во дворе, Вильям повернул голову и посмотрел на Анну и Тедди. Мальчик крепко спал.

Все потихоньку вышли из машины. Вильям взял Теда на руки и понес в дом. Дороти, пожелав Анне спокойной ночи, поспешила за ними.

Наверное, ребенок сильно устал за день – не проснулся ни тогда, когда его несли в детскую, ни когда раздевали его и укрывали одеялом.

Дороти поцеловала сына в лоб, погасила ночник, и, бесшумно ступая, они вместе с Вильямом направились к двери.

– Вилли… – пробормотал Тедди сонным голосом.

Вильям остановился, вернулся к детской кроватке, и мальчик, приподнявшись, обнял его своими ручками. Сцена была настолько трогательной, что Дороти чуть не прослезилась.

Может, мне не следовало решаться на этот безумный поступок? – подумала она, поспешно вылетая из детской. Не подвергаю ли я и свое сердце, и сердечко Тедди чудовищному риску быть разбитыми?

Вильям вышел вслед за ней.

Она тут же выбросила из головы тревожные мысли, боясь, что по выражению ее лица он обо всем догадается.

Несколько неестественно улыбнувшись и отступив назад, она кивком головы указала на одну из дверей.

– Вот твоя спальня. Постель на кровати чистая.

– Я не могу спать в комнате твоих родителей, Дороти, – пробормотал Вильям. – Наверное, будет лучше, если я так и буду жить в помещении для работников. Или ты переселись сюда, а я займу твою спальню.

Она печально вздохнула. В комнате родителей ей всегда хотелось поселиться только вместе с мужем.

– Нет. Это займет слишком много времени. Пожалуйста, Вильям, не спорь. В ванной найдешь чистые полотенца. – Она кивнула на дверь в противоположной стене. – К сожалению, ванная одна.

По губам Вильяма скользнула улыбка.

– Это даже интересно.

Дороти хотелось выглядеть безразличной, но ее щеки предательски зарделись, а дыхание стало вдруг более частым и шумным. Перед ее глазами возникла умопомрачительная картинка: они с Вильямом вдвоем в ванне…

– Что-нибудь еще тебе нужно? – спросила она, заставляя себя забыть о разных глупостях.

– Нет, спасибо.

Дороти кивнула, не решаясь больше произносить ни звука, и торопливо ушла в свою комнату.

На ее кровати лежала небольшая блестящая коробка с белым бантом – подарок от Клэр. Дороти раскрыла ее и извлекла восхитительную вещицу – ночную сорочку из прозрачной тончайшей ткани на узких бретельках.

Из глаз молодой женщины хлынули слезы. В эту ночь, ее первую брачную ночь, никто не мог увидеть на ней восхитительного подарка подруги.

Наутро Дороти проснулась с невыносимой головной болью. Набросив на себя легкий халат, она направилась в ванную за таблетками.

Но, распахнув дверь, замерла. У раковины стоял ее муж.

– О! Прости… Я не знала, что ты здесь… – пробормотала она, тушуясь. Вокруг бедер Вильяма было обмотано полотенце, но его широкая грудь, его мускулистые руки, стройные сильные ноги – все это представилось ее взору.

– Я почти закончил, – сообщил Вильям, склонился над раковиной, смыл с лица пену для бритья и вытер его.

Дороти чувствовала, что ее охватывает жаркий огонь желания, и не могла отвести взгляда от своего великолепного супруга.

Вильям шагнул к ней и внимательно на нее посмотрел.

Только сейчас Дороти вспомнила, что не запахнула халат и что под ним на ней лишь прозрачная сорочка, подаренная подругой.

Какая я дура, подумала она, смущенно натягивая одну полу халата на другую. Зачем напялила ее на себя?

– Эту прелесть тебе подарили вчера? – проявил любопытство Вильям.

– Да. – Дороти кивнула, густо краснея. – Это подарок Клэр. Я подумала: почему бы мне не надеть эту красивую вещицу?

Вильям криво усмехнулся и наклонил голову. Так низко, что Дороти почувствовала на своей щеке его дыхание и пришла в еще большее смущение.

– Если ты не хочешь, чтобы что-нибудь произошло, больше не показывайся мне на глаза в этой штуковине, – прошептал он, проводя пальцем по ее щеке. – Я ведь живой человек, Дороти. Живой человек, а не бесчувственная железка, помни об этом.

Он повесил полотенце, которым вытирал лицо, на крючок и вышел из ванной.

Дороти сжала пальцы в кулаки, злясь на него, на себя, на обстоятельства, вынудившие ее ввязаться в эту нелепую историю.

А я, по его мнению, железка? – подумала она, стискивая зубы. Ему можно щеголять передо мною в одном полотенце вокруг бедер? Я ведь тоже не мертвая…

Несколько успокоившись, она достала из шкафчика болеутоляющие таблетки, проглотила одну из них и устало опустилась на край ванны.

Только говорить ему о своих ощущениях я не буду, решила она. Ни в коем случае нельзя давать этому парню знать, что он мне небезразличен. Задача, прямо скажем, не из легких, но постараюсь как-нибудь с ней справиться…

7

Дороти вышла из своей комнаты и направилась в кухню несколько позднее обычного. Сегодня, в первый день замужней жизни, ей захотелось выглядеть как-то по-особому. Поэтому она подкрасила ресницы, нанесла на веки немного теней, а на губы – легкий перламутровый блеск и надела на себя свое любимое трикотажное платье длиной до колен – простое и в то же время прекрасно подчеркивавшее все достоинства ее фигуры.

На пороге кухни она остановилась как вкопанная. У плиты, переворачивая поджаривавшиеся на сковороде котлеты, стоял Вильям.

– Мам, почему ты стоишь у двери? – спросил, дергая Дороти за рукав, незаметно появившийся Тед.

Вильям повернул голову.

– Доброе утро, – пробормотала она.

– Доброе утро, Вилли! – звонко выкрикнул Тед.

– Доброе утро, дружище, – ответил Вильям мальчику, потом взглянул на Дороти. – С тобой, дорогая, мы ведь уже виделись!

Ему вспомнилось, как она появилась в ванной – с растрепанными после сна волосами, в прозрачной сорочке, из-под которой виднелась ее округлая аппетитная грудь… Он до сих пор удивлялся, что сумел справиться тогда с собой и не поцеловал ее.

– Ты вовсе не должен делать то, что делаешь сейчас, – сказала Дороти. – Готовить – моя обязанность.

– Кто тебе это сказал? – спросил Вильям, качнув головой. – В течение дня ты работаешь по дому не меньше всех нас, плюс к этому еще и готовишь. Со мной не произойдет ничего страшного, если по утрам кухней буду заниматься я. Правильно ведь, Тедди?

– Правильно! – охотно поддакнул мальчик. – Мама, я хочу помочь Вилли. – Он с важным видом прошествовал к плите, остановился возле мужчины и, задрав голову, уставился на него со всей серьезностью.

– Что я должен делать?

Взглянув в глаза ребенка, Вильям мысленно перенесся в собственное детство. Альфред постоянно его игнорировал, не поддерживая в нем искренних порывов.

– Начинай накрывать на стол, – скомандовал он. – Постели скатерть, достань тарелки, вилки, ножи.

– Ладно. – Тедди с рвением приступил к выполнению задания.

– А мне чем заняться? – спросила Дороти.

Вильям окинул ее снисходительным взглядом и подмигнул Теду.

– А ты просто полистай журнал и подожди, пока мы с Тедди не пригласим тебя к столу.

– Да, мам, посиди в том кресле, – небрежно бросил Тед, расставляя на столе тарелки.

Вошедшая на кухню Анна недоуменно нахмурила брови, слишком уж непривычной показалась ей разворачивавшаяся перед ее глазами сцена.

– А я накрываю на стол! – радостно сообщил мальчик. – Вилли сам готовит завтрак.

Вскоре мужчина велел Теду поочередно подавать ему тарелки.

– Где ты научился так вкусно готовить, Вильям? – спросила Анна, когда все наконец уселись за стол и приступили к завтраку. – Твои котлетки просто тают во рту.

– После того как я уехал из дома, мне пришлось самостоятельно делать для себя абсолютно все – стирать, гладить, готовить и даже штопать, – объяснил Вильям.

Тедди посмотрел на него с сочувствием.

– Ты жил совсем один? Ведь это очень скучно. Ты грустил?

Вильям улыбнулся.

– Всякое бывало. Зато я многому научился. Мужчина все должен уметь делать.

– Я умею читать, расставлять по местам игрушки, воспитывать и расчесывать Жука… А теперь еще и накрывать на стол! – подвел итог Тедди.

– Что ж, для мальчика, которому скоро исполнится пять лет, это очень даже неплохо, – заключил Вильям.

Тед оживился.

– Мне очень скоро исполнится пять! До моего дня рождения осталось всего несколько недель, так Анна сказала! – Он взял табуретку, подставил ее к стене, на которой висел большой календарь, и ткнул пальчиком в одну из цифр.

– И что бы ты хотел получить в подарок? – поинтересовался Вильям.

Взгляд мальчика вспыхнул, но тут же погас. Он посмотрел на мать и грустно произнес:

– Я мечтаю еще об одной собаке, только хочу, чтоб она была очень большой. Но мама говорит, такую мне иметь рано…

– Тогда тебе придется подождать еще годиков несколько, – примирительно произнес Вильям. – Потом твоя мечта обязательно сбудется.

– Но самое мое заветное желание уже исполнилось, – сообщил мальчик, возвращаясь за стол.

– Какое желание? – спросил Вилли.

Тедди лучезарно улыбнулся.

– Я очень хотел, чтобы ты стал моим папой.

«Я очень хотел, чтобы ты стал моим папой…» – вновь и вновь звучали в голове Дороти слова сынишки. Если бы их с Вильямом брак представлял собой не бизнес-сделку, за Теда можно было бы только порадоваться.

Когда, позавтракав, Анна и Тед отправились заниматься чтением и арифметикой, Дороти не выдержала и произнесла:

– Не понимаю, откуда в голове Тедди взялись подобные мысли. Он хочет видеть в тебе отца…

– Официально я довожусь ему отчимом, – ответил Вильям. – И потом я же его дядя.

Дороти на несколько секунд прикрыла глаза. Она не раз уже пыталась объяснить сыну, что Вильям остается в их доме лишь на время, что они будут женаты совсем недолго, но тот, по всей вероятности, пропустил ее слова мимо ушей, потому что не хотел в них верить.

– Да, ты его дядя, но скоро уедешь. Представляю, каким сильным ударом станет для мальчика твое исчезновение… – пробормотала она несчастным голосом. Для нее самой уже ничто не представлялось смертельно страшным, ее душа болела за сына.

– Исчезать из его жизни я не намереваюсь. Дороти, я уже говорил тебе об этом, – ответил Вильям. – А уехать мне в любом случае придется.

– Я прекрасно это понимаю, и ничего не имею против, даже наоборот, – солгала Дороти. – Но вот Тедди… Боюсь, он надеется на то, что сумеет уговорить тебя остаться.

– Ладно, я постараюсь все ему объяснить задолго до отъезда, – пообещал Вильям.

Последовало неловкое молчание.

– Наверное, нам следует обсудить и то, что произошло сегодня утром в ванной, – вновь заговорил Вильям, и в его глазах заплясали задорные огоньки.

Дороти смущенно потупила взгляд.

– Надо составить нечто вроде расписания, – предложил он. – Тогда, подобная сегодняшней, неожиданная встреча больше не повторится.

Дороти кивнула.

– Неплохая идея. Но в данный момент меня больше заботят другие вопросы.

– Какие? – Лицо Вильяма посерьезнело.

– Погашение долга за дом, – ответила Дороти несколько смущенно. – На какую сумму я могу рассчитывать?

– Прошу тебя, ни о чем не волнуйся, – ответил он. – Позавчера утром я связался с одним из кардиффских юристов, занимающихся урегулированием жилищных вопросов. Мы должны предоставить ему копию свидетельства о вступлении в брак и еще некоторые документы. Тогда он сам осуществит процедуру погашения долга. Предлагаю поехать в город прямо сегодня. Естественно, вместе с Тедди.

Дороти так сильно разволновалась, что ответила не сразу. Ее сердце переполняли эмоции: радость, облегчение и… ни на минуту не утихающая тревога.

– Съездить вместе с нами в город? Что ж, для Тедди это будет настоящим счастьем, – сказала она тихо.

– А для тебя? Что для тебя настоящее счастье? – поинтересовался Вильям.

– Сознание того, что я разделалась с долгом, – произнесла Дороти, глядя на стол, покрытый все еще не убранной грязной посудой.

– В таком случае счастливым человеком ты станешь очень скоро. – Вильям поднялся из-за стола и медленно прошелся взад и вперед. – По словам Анны, в каком-то местечке близ Ньюпорта на следующей неделе проводится ярмарка, на которой можно приобрести неплохих животных. Не желаешь съездить туда?

Глаза Дороти по-детски обрадованно засияли.

– Может, купим на ней гусей или лошадь, – добавил Вильям.

– Я не рассчитывала, что смогу позволить себе такую роскошь уже в этом году, – призналась Дороти.

– Но ведь ты мечтаешь и о гусях и о лошади, правильно? – Вильям подмигнул. – Хорошо, когда хоть некоторые из наших желаний сбываются. Я хочу, чтобы твои мечты воплотились в жизнь как можно быстрее.

Сердце Дороти заколотилось учащенно и громко. Она вдруг почувствовала себя маленькой девочкой, ожидающей рождественских подарков.

– Можно хотя бы съездить на эту ярмарку…

– Отлично! – воскликнул Вильям. – Кстати, Анна сказала, у нее на примете есть два хороших работника. Отличные плотники и в фермерских делах знают толк. Один из них ее племянник. Они с удовольствием нанялись бы к нам. Овчарня еще не отремонтирована и конюшня тоже. Хорошо, если кто-то займется ими уже сейчас.

Дороти растерянно кивнула, не веря своему счастью.

– Итак, сегодня в полдень мы едем в город, договорились? – Вильям вопросительно поднял бровь.

– Договорились, – пробормотала Дороти.

– Будьте к этому времени готовы.

Он вышел из кухни, и, оставшись одна, Дороти отодвинула тарелки и опустила на стол голову.

Как долго я смогу бороться со своими бессмысленными, никому не нужными чувствами? – подумала она, ненавидя себя за слабость. Как переживу расставание со своим ненастоящим, но таким притягательным мужем?

Репетиция разлуки произошла уже через два дня.

В воскресенье Вильям объявил, что обязан съездить в Аберистуит для урегулирования вопроса приобретения у своего босса туристического комплекса. Дороти старательно притворялась, что воспринимает это сообщение абсолютно спокойно, что прекрасно все понимает и будет только рада, если его дела благополучно разрешатся.

На самом же деле она пребывала в состоянии легкой паники и ничего не могла с собой поделать.

Тедди, провожая Вильяма, чуть не расплакался, но, когда тот объяснил ему, что вернется очень скоро, и пообещал взять с собой на ярмарку в Ньюпорт, успокоился.

Целых два дня Дороти не знала, куда деться от тоски и одиночества. Дела у нее не клеились, и постоянно хотелось лечь в кровать и не подниматься.

Мучился и Тедди, бесцельно слоняясь по дому и ни с кем почти не разговаривая. Оба они воспрянули духом лишь тогда, когда Вильям вернулся.

А через два дня все они вместе с Анной отправились на ярмарку. Решили, что приехать в Ньюпорт лучше всего вечером, чтобы на следующее утро явиться на торг выспавшимися и бодрыми.

Перед отправлением Вильям отозвал Дороти в сторону и с растерянным видом сообщил, что ему удаюсь заказать в ньюпортском отеле лишь четырехместный двухкомнатный номер, в котором одна комната предназначена для супругов.

– В ней отнюдь не две кровати, как ты понимаешь… – Он развел руками. – Если хочешь, попробуем поселить тебя в каком-нибудь другом месте.

Дороти задумалась. Ситуация поражала своей нелепостью. Конечно, ей было бы спокойнее, если б она поселилась в отдельном номере, но в таком случае им с Вильямом пришлось бы как-то объяснять свое странное поведение Анне, которая до сих пор не знала, что их брак фиктивный.

Она вздохнула.

– Думаю, ничего страшного не случится, если сегодня мы переночуем с тобой в комнате для супругов.

Вильям довольно улыбнулся, хотя с трудом представлял себе, как сможет спать с Дороти на одной кровати и не прикасаться к ней.

– Нам следует обсудить еще кое-что. – Он кашлянул. – Мне ужасно хочется, чтобы поскорее осуществилась мечта Тедди. Давай купим еще одну собаку. Жук не очень-то подходит для роли сторожа. А если у нас появится скотина, сторож будет просто необходим. Я посоветовался с Филиппом. Он считает, что лучше всего приобрести овчарку. Эти твари поразительно умные, любят детей, а главное – прекрасно обучаются и справляются с ролью как охранника дома, так и пастуха. Что скажешь?

Возразить Дороти было нечего, хотя долгое время идею о покупке крупной собаки она не желала даже обдумывать.

Как он заботлив и внимателен, подумала она, задыхаясь от прилива волнительных чувств. И пробормотала:

– Скажу, что ты прав.

Приехав в Ньюпорт, они поставили машину на стоянку, отнесли вещи в свой номер и спустились на первый этаж, чтобы поужинать в расположенном там ресторанчике.