Текст книги "Оставь меня позади (ЛП)"

Автор книги: К. М. Моронова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

Глава 2

Нелл

Я потеряла себя в эти короткие мгновения с ним. Мы танцевали, как будто наши тела знали друг друга уже много лет. Его запах окутывал меня, и я вдыхала его. Он пах свежим лесом – ранним утром, до того, как осядет туман.

Его губы коснулись моего плеча, и я закусила губу, пытаясь сдержать мысли, роившиеся в моей голове. Да пошло оно, это была моя последняя ночь на Бог знает сколько времени.

В начале следующей песни Эрен появился снова, держа в руках два напитка. Он озорно ухмыльнулся нам обоим. Я удивилась, что он выглядел скорее развлеченным тем, что мы танцевали вместе, чем ревновал. Я прекратила танцевать, и по моим щекам растеклось смущение.

Эрен протянул мне банку со шпритцером (прим. пер. – смесь белого вина и содовой воды), нераспечатанную, как и обещал, и сделал большой глоток из своей, прежде чем выкрикнуть: – Ты заставила Брэдшоу танцевать с тобой? Черт, что ты сделала, схватила его за член или что-то в этом роде?

Брэдшоу не рассмеялся. Я тоже. Эрен смеялся над собственной шуткой за нас обоих.

– Ты не против, что мы танцевали вместе? Я просто была немного…

Эрен перебил меня: – Все карты на стол, я надеялся, что вы двое сегодня вечером перепихнетесь. – Он бросил на меня хитрую ухмылку. Почему это заставило меня почувствовать себя использованной? Я ведь собиралась использовать его. Он нахмурился, когда он заметил беспокойство, затуманившее мои глаза.

– Ему трудно с женщинами. знаешь, потому что он придурок. Я думал, вы двое могли бы поладить. – Он сказал это так невинно, что я просто не смогла раздражаться. Не тогда, когда у них одно и то же прекрасное лицо. Почему меня должно волновать, что скрывается за этим?

– Ни хрена себе. Ему стоит попытаться не быть таким уродом, – парировала я. Пальцы Брэдшоу в ответ впились в мои бедра. Я обернулась и посмотрела на него через плечо. Он бросил на меня короткий взгляд, его намерения были нечитаемы, а затем он снова посмотрел на брата.

Я изначально охотилась за Эреном, но я бы солгала, если бы сказала, что меня не интересует Брэдшоу. В его бездушном выражении лица скрывались секреты и демоны. Что-то поврежденное и сломанное, тщательно скрываемое от всех.

Вздох сорвался с моих губ, когда я открыла свой шпритцер и выпила его залпом. Брэдшоу подошел к брату, и они обменялись несколькими словами. Из-за грохочущей музыки я не могла разобрать, о чем они говорят. Затем они оба с недоумением уставились на пустую банку, которую я сжала в руке.

– Что? Ожидали, что я буду его потягивать? – Я отказываюсь смущаться из-за своих навыков в употреблении алкоголя.

Эрен рассмеялся, а затем хлопнул Брэдшоу по спине:

– Вы двое, убирайтесь отсюда. Я уверен, что ненадолго отстану. – Он подмигнул нам. Моя кровь громко застучала в ушах, когда наши взгляды с Брэдшоу встретились.

– Убирайтесь отсюда? – спросила я, не обращаясь ни к кому конкретно. Перепих на одну ночь, которого я хотела, выглядел многообещающе, но с братом-психопатом, а не с тем парнем, с которым я думала, это случится.

Брэдшоу кивнул брату, а Эрен поцеловал меня в лоб, прежде чем махнуть нам рукой. Подождите. Брэдшоу повел меня к выходу из клуба, где музыка была не такой громкой, и только тогда я замедлила шаг.

Он вопросительно посмотрел на меня. Холодность в его глазах ослабла, и я задумалась, не потому ли, что мы оба знали, к чему идет этот вечер.

– Пойдем в мой отель, – смело сказала я. Я также настояла на том, чтобы он зарегистрировался у администратора вместе со мной, прежде чем мы поднялись в номер. Осторожность никогда не бывает лишней. Я видела достаточно настоящих криминальных историй, чтобы заставить любого здравомыслящего человека стать параноиком, даже если я обучена убивать людей такими способами, о которых никто не должен знать. Брэдшоу – один из немногих, кто заставляет меня быть начеку.

Он улыбнулся впервые, и это было зрелище, достойное восхищения. Каким-то образом это делало его еще более загадочным.

– Конечно, – сказал Брэдшоу и снова лениво мне улыбнулся. Охренеть. Он из тех парней, ради которых я бы взяла трехдневный отпуск, чтобы трахаться семьдесят два часа подряд.

Мои щеки загорелись, когда он взял меня за руку и вывел из клуба. Он повел меня на темную парковку, а затем сел на спортивный мотоцикл. Я сдержала улыбку, которая хотела расцвести на моих губах. Он определенно был полон сюрпризов. Брэдшоу протянул мне свой шлем, и я подняла бровь, глядя на него.

– Ты его наденешь, – резко сказал он, почти раздраженный тем, что я вообще забеспокоилась о том, почему у него самого его нет.

Придурок. Я надела шлем на голову и села позади него, обхватив руками его широкий торс и сцепив пальцы. Это был не первый раз, когда я ехала на мотоцикле, но у меня в груди все равно появился тот же трепет, когда за рулем был Брэдшоу. Он сорвался с места на бешеной скорости, возможно, пытаясь напугать меня, но я просто улыбнулась и позволила своей голове лечь на его спину.

Осознание того, что это может быть моим последним удовольствием, вызвало у меня волну тревоги. Но я сделаю его чертовски незабываемым. Я еще не чувствовала такого возбуждения с тех пор, как сержант Дженкинс прижал меня к душевой кабине, когда меня впервые перевели в Риøт.

Мы зарегистрировались у клерка отеля и направились в мой номер без лишних разговоров. От этого молчания у меня на затылке встали волосы. Я остро ощущала жар его взгляда, когда вставляла ключ-карту в замок двери.

Я положила кошелек на столик у входа, мельком подумав, насколько глупо это может быть. Признаюсь, я никогда раньше не трахалась с незнакомцем. Но его руки, гладившие мой живот, отмели все сомнения, как только он притянул меня к своей широкой груди. Мои глаза расширились. Он уже снял толстовку, и только тонкая футболка скрывала этот пресс. Он склонил голову к моей, нежно коснувшись губами моей ключицы. Его теплое дыхание согревало мою кожу.

Он развернул меня лицом к своей груди и склонился для поцелуя. Я открыла рот, чтобы что-то сказать вместо того, чтобы сразу перейти к делу, но он только тяжело вздохнул и бросил на меня многозначительный взгляд. На таком близком расстоянии его шрамы казались более отчетливыми, красными. Свежими. Может быть, им год. Максимум два.

– Я здесь не для того, чтобы узнавать тебя, – его голос был грубым. Отстранённый.

– Ой … извини. Просто я редко это делаю, так что… – я замолчала, опустив взгляд. Тепло пробежало по моим венам от смущения. Он был абсолютно жесток.

Брэдшоу наклонил голову и поднял мой подбородок рукой, глядя на меня холодно, словно я еда, которую он хочет быстро проглотить. Мой взгляд задержался на его ушах, где в центре каждого висели черные серьги-каффы.

– Я поведу, – спокойно сказал он и приблизил свои губы к моим.

Вопреки его личности, его губы оказались самыми мягкими, которые я когда-либо целовала. Его свежий лесной аромат окутал меня, и я мгновенно погрузилась в этот момент с ним.

Это был не тот романтический поцелуй, о котором мечтают люди. Он был пылким и голодным. Брэдшоу повел меня к кровати и опустил на простыни. Он углубил свою безжалостную атаку, наши языки столкнулись агрессивно. Его зубы не отставали. Я застонала, когда он впился в мягкость моей нижней губы.

Он прервал наш контакт, приподнялся и стянул рубашку, бросив её на пол. Я смотрела на него сквозь полуприкрытые глаза, восхищаясь резкими очертаниями его тела. Его кожа была покрыта множеством шрамов, и я была уверена, что он тоже служит в армии. Длинные борозды, по всей видимости, были оставлены ножами KA-BAR, (прим. пер. – американский боевой нож. Разработан в начале 1940-х годов в США специально для морской пехоты), это было заметно по глубине шрамов. Отверстия от пуль оставили на его коже звездчатые отметины. Я хотела спросить его о них. Хотела услышать его истории. Но он явно не был настроен говорить, и, вероятно, это к лучшему. Завтра я все равно уеду. Поэтому я молча любовалась им и позволила его движениям унести мои мысли прочь.

Глаза Брэдшоу встретились с моими, когда он медленно снимал свои брюки. Я потянулась к поясу, но он остановил меня.

– Мне нравится это делать, – признался он с мрачной ухмылкой.

Я сглотнула, пытаясь оставаться спокойной, когда мое тело совсем не такое. Пульсация потребности в моем центре была достаточна сильной, чтобы заставить меня извиваться, но мне нравился тот медленный темп, который он задавал. Ему нравилось контролировать, и, очевидно, что-то развратное во мне находило это чертовски эротичным.

Он высвободил свой член и бросил презерватив на простыни, ожидая, когда мы будем готовы.

Мой взгляд задержался на его внушительных размерах. Я и не ожидала ничего меньшего, честно говоря. Такие придурки почему-то всегда оказываются большими.

Брэдшоу переключил свое внимание на меня, медленно поднял мою рубашку и покрыл поцелуями мой живот, поднимаясь к груди. Он расстегнул мой бюстгальтер и снял его через голову вместе с рубашкой. Затем он легко снял с меня леггинсы и нижнее белье. Мои соски затвердели от холода в воздухе. Он наклонился и нежно прикоснулся губами к одному из них, нежно лаская другой ладонью.

Я извивалась под ним, когда он дернул мою грудь и беспощадно закружил вокруг неё языком. Он провел своим членом по моей мокрой щели, дразня и заставляя мой клитор пульсировать, пока мои ногти не впились в мягкую плоть его спины. Низкий рык пронёсся в его груди, когда он опустил руку и двумя пальцами начал обводить мой клитор. Моя спина выгнулась, и он притянул меня ближе к своей груди, тяжело дыша и покрывая мою шею поцелуями.

Он нежно двигал бедрами, потирая свой член о мой живот и оставляя влажные следы своей предэякуляции. О Боже. Он потянулся за мной, взял презерватив, зажал его между жемчужными зубами и медленно разорвал упаковку, невозмутимо глядя мне в глаза.

И вот так он сделал презервативы сексуальными.

Брэдшоу надел его на свой дергающийся член и ухмыльнулся мне, затем склонился, вставив два пальца внутрь меня. Я застонала от вторжения, пока он ласкал мои внутренние стенки, массируя мою точку G. Я умоляла его не останавливаться, но он вытащил пальцы раньше, чем мой оргазм успел набрать силу, показывая мне доказательства моего возбуждения.

– Видишь, какая ты мокрая для незнакомца? Какая хорошая девочка. Ты тоже будешь кричать для меня? Мне бы это понравилось, – прошептал он, но его голос не звучал успокаивающе. Он был сексуальным и грубым. Доминирующий.

Кто, черт возьми, этот человек? Я снова задумалась.

Он подвёл свой кончик к моему входу и начал дразнить меня, вводя лишь головку, а затем вытаскивая её. Я чувствовала, как он медленно растягивал меня, каждый толчок становился глубже и проникал чуть дальше.

Я всхлипнула, и этот звук снова привлёк его внимание к моим губам. Он навис надо мной и прошептал мне в губы: – Мне нравится пожёстче.

Он нахмурился, а толчки такими мучительно медленными, что мои бёдра начали двигаться сами по себе, пытаясь заставить его проникнуть глубже.

Моё нутро трепетало от его слов, и я, опьянённая похотью, кивнула.

Я почувствовала его ухмылку на своих губах и вскрикнула, когда он перевернул меня на бок. Он остался на коленях, расположившись между моими бёдрами. Он поднял мою правую ногу вертикально вверх вдоль своей груди. Хорошо, что я гибкая, иначе это могло бы быть больно. Его жестокая улыбка подсказала мне, что у него возникли те же мысли.

– Чёрт, твоё тело идеально.

Он обхватил рукой мое бедро, а другой прижал к талии. Затем он безжалостно вонзился в меня. Мой крик вырвался мгновенно, и мне пришлось заглушить его, прижав руку к губам. Однако стоны остались такими же громкими. Брэдшоу лишь издавал низкие стоны, трахая меня сильнее, чем когда-либо прежде. Его мышцы были напряжены, но двигались с такой лёгкостью. Он был богом в человеческой коже.

Эти беспощадные глаза бесстыдно смотрели на меня, наслаждаясь тем, как на моём лице смешивались выражения удовольствия и боли. Он остановился на секунду, перевернул меня на живот, затем снова вошел в меня, прежде чем провести рукой по всей длине моей руки и сжать мое запястье своими пальцами. Я застонала, когда он начал двигать бёдрами, а его член возбуждал мою киску, заполняя меня до краёв, до самых глубоких частей живота. Это было так чертовски хорошо.

Так хорошо, что я едва заметила, как он потянул мое запястье вверх и прижал его к простыням, обхватывая другой рукой мою шею. Я задыхалась, на мгновение испугавшись его полного контроля надо мной, но он резко толкнулся в меня, и моё дыхание тут же сменилось криком удовольствия.

Он продолжал двигаться внутри меня, пока мы не достигли оргазма. Его движения замедлялись, только чтобы он полностью вышел и вновь толкнулся с такой силой, что я каждый раз кричала, пока мои глаза не закатывались. Он заставлял меня задыхаться и кричать, словно это был мой первый раз.

– О Боже! – закричала я, пока мои бедра дрожали, кончая на его члене. Он не останавливался. Мой следующий оргазм уже начал нарастать. Я не уверена, сколько еще я смогу это выдержать.

Брэдшоу провёл рукой по моему горлу, затем к моему рту, просовывая два пальца между моими губами и дыша мне в ухо: – Какой Бог? Сегодня ты кричишь и плачешь обо мне. Ни один Бог не станет свидетелем того, что я с тобой сделаю.

Мои глаза закрылись от его слов, и я обхватила его пальцы губами, облизывая их.

Он хихикнул и толкнулся в меня ещё сильнее. Я снова вскрикнула, сжимая простыни в кулаки и кусая его пальцы. Он застонал, убрал руку из моего рта, провёл ею по моей челюсти и наклонил мою голову назад, чтобы поцеловать меня. Он засовывал свой язык мне в рот, поглощая меня целиком. Наше горячее дыхание смешивалось, пока мы жадно пожирали друг друга. Его толчки становились всё быстрее, дыхание становилось более прерывистым. Всё моё тело пылало, когда освобождение пронзило меня, словно огонь.

Я цеплялась за простыни, когда он кончил через несколько секунд после меня, сильнее прижимая свои бедра к моим и обхватывая руками мою грудь, пока его налитый кровью член пульсировал внутри меня. Он упирался полностью в мою шейку матки и пульсировал с каждым рывком, который он делал. Я никогда не чувствовала себя такой полной и насыщенной. Его зубы стиснулись, и он еще пару раз глухо застонал, прежде чем его тело расслабилось на мне.

Наше дыхание выровнялось, и он перевернул нас так, что мы оказались на боку. Он прижал меня к своей груди, его член все еще оставался глубоко внутри меня. Я бы удивилась, если бы презерватив не порвался после этой дикой ебли. Обычно я не позволяю нежных объятий – только Дженкинс имел право обнимать меня, – но, раз уж я решила подарить себе эту последнюю ночь удовольствия, я закрываю глаза и наслаждаюсь моментом.

Брэдшоу позволил своему большому пальцу несколько раз медленно провести по моему боку длинными, томными движениями, прежде чем поцеловать меня в плечо. Он медленно вытащил свой член, и я осталась пустой. Мне хотелось поговорить с ним, узнать его хоть немного. Но один взгляд на его холодные черты заставил меня сдержать свои слова. Он вновь обрел тот отстраненный вид, словно кто-то щелкнул переключателем.

Мы сделали то, ради чего пришли сюда. Это было написано на его лице.

Точно. Я привела свои мысли в тот же порядок.

Я искренне улыбнулась ему, когда встала, чтобы пройти мимо него по пути в ванную.

– Это было хороший секс. Можешь идти, – сказала я с максимальной решимостью. Лучше я буду той, кто холодно расстанется, чем позволю это ему.

Чудом я остановила себя, чтобы не оглянуться на него в последний раз. Я никогда не забуду эти холодные глаза и его лицо, от которого захватывало дух. Шрамы, хранящие миллион вопросов и историй, которые я никогда не узнаю.

Я закрыла за собой дверь ванной, включила душ и проскользнула внутрь, заметив клубы пара.

Это была славная ночь. Завтра я снова стану убийцей. Сброшу овечью шкуру и вернусь к себе настоящей. Но сегодня было весело, подумала я, намыливая кожу мылом. Неважно, насколько я считаю себя недостойной потакать своим желаниям ради радости. Мне хотелось бы думать, что мои погибшие товарищи по отряду одобрили бы эту последнюю милость себе перед возвращением в кровь и грязь.

Дверь скрипнула, пока я намыливала волосы шампунем. Я ополоснула лицо и вытерла глаза, прежде чем открыть их. По моему животу пробежала дрожь, и с губ сорвался тихий вздох.

Брэдшоу в душе вместе со мной и смотрел на меня непроницаемым взглядом.

– Почему ты все еще здесь? – спросила я, и мой голос прозвучал не так жестоко, как я предполагала.

Уголок его губ приподнялся, и он оперся рукой на стену позади меня. – Никто меня раньше не выгонял, и мне это не понравилось.

Я выдохнула и закатила глаза. Его ухмылка стала только шире.

– Мне нужно рано вставать, так что…

Он разразился смехом, и это шокировало меня. Я действительно не думала, что этот человек может смеяться. Я сжала руки по бокам от тепла, которое распространялось по моему сердцу только от звука его хриплого смеха. Возможно, потому что, хотя он и незнакомец, я могла сказать, что это редкость. Его смех был непривычен.

– Вот и снова. Неприятное ощущение.

Я отвернулась, чтобы уйти, но он схватил меня за подбородок и приблизил губы для сокрушительного поцелуя. Когда он отстранился, его глаза были полны любопытства, и он пристально изучал мое лицо.

– Я думала, ты здесь не для того, чтобы узнать меня поближе, – резко сказала я.

Он наклонился и провел языком от центра моего горла к губам, поцеловал меня несколько раз, прежде чем пробормотать:

– Спроси меня о чем-нибудь.

Новый жар запульсировал между моих бедер. Я позволила ему вести меня к стене, пока он проводил языком по моей ключице, пробуя на вкус мою влажную плоть и ощущая каждый дюйм моего тела руками.

Я подавила стон и сказала: – На самом деле я немного голодна и собиралась помыться, прежде чем пойти в закусочную, мимо которой мы проходили в квартале.

Брэдшоу отстранился и оценил меня, прищурив глаза, словно не мог понять меня. Но он улыбнулся.

– Черт. Снова отвергли, – пробормотал он и приподнял бровь. – Хочешь я составлю компанию?

Я сдалась.

– Конечно.

Глава 3

Нелл

Брэдшоу вписывался в атмосферу поздней ночи в круглосуточной закусочной. Его черная одежда выглядела мрачно, а капюшон был надежно натянут на голову, где ему и полагалось быть.

Я поблагодарила официантку, которая принесла мне чашку кофе и яйца Бенедикт (прим. пер. – блюдо на завтрак, представляющее собой бутерброд из двух половинок английского маффина с яйцами пашот, ветчиной или беконом и голландским соусом.).

Брэдшоу заказал чашку апельсинового сока и буррито на завтрак.

Было уже час ночи. Так много для раннего отхода ко сну. Но я не была против того, чтобы завтра быть уставшей. Это гораздо, гораздо лучшая ночь, чем я могла надеяться. Я не чувствовала ничего подобного уже два года. И тоска по кому-то снова – это была боль, которую я пока не была готова унять. Я наслаждалась его присутствием так долго, как могла.

Мы не сказали друг другу ни слова с момента прибытия. Он просто продолжал смотреть на меня, как будто пытался меня понять. По крайней мере, он больше не смотрел прямо в упор.

Я бросила два кубика сахара в свою кружку и три упаковки порционных сливок, которые они оставляли на каждом столе в белой миске. Брэдшоу откусил свой буррито и закрыл глаза.

– Так вкусно? – поддразнила я его, разрезая свои яйца и сгорая от желания последовать за ним в гастрономическое блаженство.

Он кивнул. – Лучшее буррито, которое я когда-либо пробовал в час ночи.

Я рассмеялась. – Сколько их у тебя было?

Он пожал плечами. – Думаю, это было первое.

– Ты никогда не ходил куда-нибудь поесть поздно ночью?

Он покачал головой, и пустое выражение медленно вернулось в его глаза. – Мне никогда не разрешали выходить из дома ночью, когда я рос. И я пошел в армию молодым, – коротко ответил он.

У меня сжалось горло. Я так и знала. Стоило избегать темы работы.

– Почему? Твои родители были очень строги с тобой и Эреном? – спросила я, прежде чем отправить в рот кусочек еды. Я закрыла глаза, когда голландский соус овладел моими вкусовыми рецепторами. Это было слишком вкусно.

Он посмотрел на меня и ухмыльнулся.

– Мы рано осиротели. Приемные родители позволяли Эрену делать все, что он хотел. Меня же держали взаперти только потому, что думали, что я причиню людям боль, если у меня появится такая возможность.

Моя вилка замерла на тарелке.

– А ты бы сделал?

Брэдшоу с любопытством изучал меня, прежде чем наконец сказать: – Возможно. Я всегда был немного странным ребенком.

Я тоже. Хотела признаться, но слова застряли на языке.

– Хм, это странно, – сказал он, и в его ледяных глазах расцвела тьма.

– Что?

– Это та часть, где ты должна меня бояться.

Я сделала глоток кофе, прежде чем окинуть взглядом пустую закусочную. Мой взгляд вернулся к нему. – Ты меня не пугаешь.

Но он пугал, совсем чуть-чуть.

На его красивом лице появилось зловещее выражение, и у меня пробежали мурашки по моей коже.

– Правда? – Он поднял свой напиток и сделал несколько глотков. Его кадык несколько раз дернулся, и я ненавидела то, как пристально я наблюдала за этим. Он поставил чашку обратно и облизал губы. – Чего же тогда боится такая девушка, как ты?

Я попыталась подумать о том, что меня пугало.

Я боялась потерять Дженкинса и свою команду, но это уже произошло.

– Океан. – Моя улыбка была озорной.

Он саркастически усмехнулся. – Ты серьезно?

Я засмеялась. – Конечно! Куча людей боится океана. Он чертовски огромен, и так легко потерять контроль над происходящим там, в бескрайних водах. – Я содрогнулась, просто говоря об этом.

Брэдшоу наклонился вперед, опираясь локтем на стол, а подбородком – на ладонь. Пряди его черных волос рассыпались по лбу, делая его еще более очаровательным. Он моргнул, словно мои слова действительно интересовали его, и довольная улыбка коснулась его губ.

– На что ты смотришь? – раздраженно спросила я.

– На женщину, которая боится океана, но не меня, – насмешливо ответил он.

Я прищурилась. – Ну, чего боится такой парень, как ты? – Игриво толкнула его ботинок своим. В этот момент я могла бы сниматься в фильме о прошлом, флиртуя с мужчиной своей мечты. Я задумалась об этом, наблюдая, как он колебался с ответом. – Ну?

– Я ничего не боюсь.

– Это чушь. – Моя толкающая нога превратилась в пинающую.

Он бросил на меня сердитый взгляд, а затем резко покачал головой и снова рассмеялся – его смех был странно успокаивающим.

– Ладно, хорошо. Думаю, если бы мне пришлось назвать что-то одно, это было бы пережить своего близнеца.

Я кивнула. – Он единственный человек, который имеет для тебя значение?

Его глаза мелькнули. – Он единственный, кто остался.

Значит, были и другие, но их больше нет. Я откинулась назад и скрестила руки. Мне не привыкать к потерям. – Мне жаль это слышать.

Брэдшоу пожал плечами. – Такова жизнь. – Он сделал паузу, прежде чем сменить тему. – Так что же такой человек, как ты, делает здесь, в Коронадо? – Он подал официантке знак, что мы закончили с едой.

– Просто пробую новые места. Смотрю, что мне подходит, – солгала я. Официантка подбежала со счетом, и мои щеки вспыхнули, когда он вручил ей деньги, прежде чем я успела возразить.

– Спасибо, – сказала я, когда официантка ушла.

Он протянул мне руку с ожиданием. Я вложила свои пальцы в его.

– Давно я не встречал человека, с кем мне действительно нравилось бы разговаривать, кроме Эрена… – Он провел большим пальцем по кончикам моих пальцев, прежде чем отпустить мою руку и кивнуть в сторону выхода.

– То же самое. Но, очевидно, без Эрена, – пробормотала я. Брэдшоу скривил рожицу и покачал головой с ухмылкой.

– Видишь? Ты просто говоришь странные вещи.

– Ты тоже.

– Может быть, именно поэтому ты меня не раздражаешь.

Я дождалась, пока он выйдет вперед, прежде чем улыбнуться про себя. Он говорил так же, как Дженкинс, говоря это. Ты меня не раздражаешь. Это были первые с трудом заработанные, добрые слова, которые я получила от своего сержанта. Слова, которые я никогда не думала услышать из таких холодных уст, как его.

Вот откуда я знала, что Брэдшоу в глубине души тоже добрый человек.

Мы зашли за угол, направляясь обратно в отель. Я подумала сказать ему, что ему не нужно провожать меня, но сомневалась, что он послушает.

– Ну, Брэдшоу, какой ты на самом деле парень? – Я толкнула его плечом. Мышцы на его шее напряглись, но он уверенно шел вперед.

– Я дьявол.

– Дьявол? – переспросила я недоверчиво.

Если бы он знал, на что я способна, он бы тоже подумал, что я дьявол.

– Да. Я совершал поступки, которые никто не смог бы понять. Поступки, за которые я ненавижу себя.

Ладно, очень зловеще.

– А ты? Что ты за человек?

Я задумалась. Я убила множество целей. Назначенных и официально подтвержденных документами. Людей, которых я никогда не встречала и не знала причин, почему это делала. У меня нет ни малейшего представления, сколько у них было детей, братьев или сестер. Я просто выполняла приказы – слепо и без особой заботы. Дженкинс всегда называл меня своим маленьким жнецом.

– Я жнец, – сказала я, не задумываясь.

Он остановился у входа в отель и посмотрел на меня сверху вниз, приподняв брови.

– Жнец, да? Странно слышать это от красивой молодой женщины, – его глаза сузились.

Если бы он только знал. Но моя жизнь – греховная тайна, мои поступки – лишь шёпот на ветру.

И все же это меня истощает. Каждое убийство понемногу разрушает мою душу больше, чем предыдущее.

– Кем ты работаешь? – спросил он, проводя большим пальцем по моей щеке.

Я коротко вдохнула и покачала головой. – Сейчас я между работами.

Технически я действительно между отрядами.

Он нахмурился, размышляя, но все же притянул меня в объятия, проводя пальцами по моей спине. Я замерла, когда его пальцы остановились где-то посередине, рядом с позвоночником, над шрамом размером с пулю, который, как я знаю, привлек его внимание.

– Что ты занималась раньше? – Он копает. Я слышу, как шестеренки в его голове начинают крутиться.

Мой мозг завис.

– Эм, я работала в библиотеке.

Он отстранился, держась на расстоянии вытянутой руки и недоверчиво посмотрел на меня. – Зачем ты врешь?

Мои легкие остановились – Я не…

Холод вернулся в его глаза, а челюсть снова сжалась.

Я отвечаю взаимным холодом. – Какое это имеет значение? А ты чем занимаешься?

Он не ответил.

– Так и думала. Лицемер. – Я попыталась обойти его и войти в лобби отеля, но Брэдшоу встал между мной и дверью.

– Ты ведь не говоришь, чем занимаешься на работе, по той же причине, по которой не говорю, и я? – В его голосе появились новые нотки, словно в меня направлено лезвие.

Я встретилась с его пристальным взглядом. Его божественная красота должна быть незаконной.

– О чем ты говоришь? – спросила я как можно небрежнее.

Он изучал меня с презрением, горящим в его глазах, прежде чем подтолкнуть меня к кирпичной стене здания. Там он наклонился надо мной, упираясь руками по обе стороны от моей головы.

Я замерла. Я не могла дышать. Я не могла говорить.

Его слова прозвучали осторожно. – Ты ведь не Пенелопа Гэллоуз, не так ли?

Каждый волосок на моей шее встал дыбом, и он заметил, как шок пробежал по моему лицу.

Как он узнал мое настоящее имя? Если только… нет.

– Ты ведь не из подполья… из Темных сил…не так ли? – Мой голос дрожал.

Его глаза расширились при упоминании нашего секретного филиала, а челюсть сжалась в ярости. Мышцы Брэдшоу напряглись, и его изумление быстро сменилось гневом.

– Ты та чертова Банни, которую назначили в наш отряд.

Что за нахуй?