Текст книги "Оставь меня позади (ЛП)"

Автор книги: К. М. Моронова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

И это разрывало мою душу.

Глава 30

Нелл

Брэдшоу отошел от меня. По какой-то причине то, что он не прикончил меня, вызывает что-то глубоко внутри меня. Ему не должно было быть сложно меня убить. Все бы поняли.

Я поднялась и прижала связанные ладони к земле. – Почему ты, черт возьми, не убил меня?! Я дала тебе все причины. Я отняла у тебя всё, Брэдшоу. Всё! – кричала я ему, слёзы струились по моему лицу, размывая его фигуру.

Он остановился, сжал кулаки у боков и рявкнул: – Ты хочешь, чтобы я тебя убил? Ты правда этого хочешь? – Его голос становился всё громче с каждым словом. Он развернулся и посмотрел на меня. Его глаза покраснели, а черты лица исказились от страдания.

– Пожалуйста. Пожалуйста. Брэдшоу. Пожалуйста, просто прекрати это, – умоляла я, опуская голову. Он вернулся ко мне и опустился на колени передо мной. Его руки легли мне на плечи, и он тряс меня, пока я не подняла на него глаза.

Его голубые глаза пронзили меня насквозь.

Я ожидала, что он закричит на меня, но его голос оказался шёпотом: – Кто научил тебя молить о смерти только потому, что ты была использована? – Мои глаза расширились, а губы приоткрылись. – Нелл. Я знаю, что это не было личным. Я знаю, это был всего лишь импульс. – он икнул, пытаясь взять себя в руки, но слёзы всё ещё наворачивались. – Так почему я должен наказывать тебя? Ты лишь оружие, выпущенное в цель, а не зло, что держит его.

Вздох, граничащий с рыданием, подступил к горлу, и я попыталась его сдержать.

– Я разрушаю всё, к чему прикасаюсь. Я последний солдат Риøт. – Я схватила рукоять его боевого ножа, вытащила его из ножен и вложила ему в руку. – Я устала быть оружием. Устала убивать. Я хочу быть свободной. Сделай из меня хорошего солдата Риøт – убей меня. Тогда, может быть, мои грехи будут прощены. – Я закрыла усталые глаза и сосредоточилась на его дыхании.

Его нож скользнул по моей щеке, заставляя меня посмотреть на него.

– Ты бы убила меня? Если бы я отнял у тебя Дженкинса? Скажи мне, что убила бы, и я дам тебе то, что ты хочешь, Бан. Но только не смей мне лгать. Ты бы смотрела, как жизнь покидает мое тело? Ты бы отправила дьявола обратно в ад? – Его взгляд был твёрдым, без колебаний. Он искал правду в моих глазах.

Моя голова неохотно поднялась.

– Никогда. Я бы никогда не смогла. Не тебя. – Потому что ты заставляешь меня чувствовать то, чего я никогда не испытывала раньше. Я бы никогда не смогла причинить тебе боль. Никогда не смогла бы отпустить тебя.

Он медленно убрал нож, позволив ему скользнуть по лицу, прежде чем вложить его обратно в ножны. Наши взгляды не отрывались друг от друга ни на секунду.

– Я так зол на тебя, Бан. Но если ты думаешь, что я когда-нибудь рискну потерять тебя… – Он покачал головой и прижал меня к себе. Его жилистые руки крепко обняли меня, словно каждая клетка его существа зависела от этого. Его руки нежно скользили по моей коже, будто стирая огонь с синяков на моём горле.

– Что мы позволили миру сделать с нами, Бан? – пробормотал он низким, густым голосом, проникающим в самое сердце. Я позволила его мягкости утешить меня.

– Мы позволили им превратить нас в монстров. Украденные пороки.

Он отстранился и заглянул мне в глаза. Его горячее дыхание окутывало нас в холодном воздухе.

– Я не думаю, что могу продолжать это, – медленно произнес он. Я нахмурился. – Я не думаю, что смогу продолжать быть Кости. Потому что Кости безжалостен и бессердечен. Но с тех пор, как я встретил тебя, я стал кем угодно, только не этим. Когда я смотрю на тебя, мои мысли больше не размыты. Этот тёмный мир, в котором я правлю, не обязательно должен стать тем, где я умру.

Он чувствует то же самое? Мой взгляд опустился и задержался на его губах. Даже после всего, что я сделала.

– Я хочу мира с тобой.

Я вздрогнула и отстранилась, пока наши взгляды снова не встретились.

– Когда я увидел тебя в этом платье, моё сердце разбилось. Я увидел, кем ты могла бы быть. Я хочу, чтобы ты носила всё, что тебе угодно, и была нормальным человеком. Не здесь, где между нами летят пули. Я хочу, чтобы мы были там, в реальном мире, – Брэдшоу заправил за ухо выбившиеся пряди моих волос.

– Как думаешь, мы сможем выбраться? – тихо спросила я. Его грустная мальчишеская улыбка растопила лёд вокруг моей души.

– Вместе наши осколки способны на всё.

К тому времени, как мы добрались до координат бункера, солнце уже поднималось над далекими горами. Я лелеяла надежду, что внутри окажется душ и несколько кроватей.

Мои глаза тяжело поднимались, когда я смотрела на Брэдшоу, пока он пытался ввести несколько разных кодов на люке бункера. Это была наполовину скрытая металлическая дверь, замаскированная под темно-зелёный подлесок. Горы окружали эту область, делая её практически незаметной. Внизу, в долине, виднелась река, давая мне представление о нашем местоположении. Я запомнила карту, которую нам показывал Эрен; реки были ключевыми ориентирами.

Мы не разговаривали уже несколько часов.

Сказать, по сути, было нечего. Мы оба совершили ужасные поступки ради ужасных людей. И эта тьма висела между нами, как непроницаемое облако.

Наконец, защёлка пискнула, и Брэдшоу с облегчением выдохнул, когда дверь открылась. Он поднял люк и замешкался, прежде чем поднять взгляд на меня.

Он открыл рот, будто собираясь что-то сказать, но так же быстро закрыл его и отвёл взгляд. Это выглядело так, словно мы больше не знали, как разговаривать друг с другом.

Я сократила расстояние между нами и начала спускаться по длинной лестнице. Первые пять ступеней были погружены во тьму, но затем датчик уловил моё движение, и флуоресцентные лампы медленно зажглись.

Лестница вела в большое открытое помещение. Стены были сделаны из крупных белых металлических реек, соединённых болтами, удерживающими их на своих местах. Койки заполняли спальную зону, рассчитанную на шесть человек. В конце помещения находилась единственная дверь – предположительно, ванная. Напротив коек располагались небольшие шкафчики и чёрный стол. Для бункера всё выглядело просто и минималистично. Я надеялась, что в шкафах есть еда.

Находясь в этом замкнутом пространстве, я почувствовала, как моя грудь сжалась. Из бункера вёл только один путь. Я подняла глаза на Брэдшоу, который закрыл люк и запер его. Внутри тоже была клавиатура, но пароль знал только он.

Чёрт, может, мне следовало внимательнее наблюдать, когда он вводил код. Я смотрела, как он спускался по лестнице и оглядывал помещение, как сделала это я.

– Откуда Эрен узнал, что они здесь? – спросила я.

Его челюсть напряглась, когда он заметил, что этот бункер совсем не выглядел военным. Его создали для укрытия кем-то могущественным и хорошо подготовленным. Возможно, параноиком. Наверняка, Призраки.

Он обернулся и посмотрел на меня через плечо. – Я не знаю.

– По крайней мере, скажи, какой был код. – Я не ожидала, что он действительно расскажет, но его долгий хмурый взгляд всё равно обжигал.

– Тебе не нужно этого знать, – пробормотал он.

– И почему это? – холодно спросила я.

– Это гарантирует мою безопасность.

Я усмехнулась:

– От чего?

Он бросил на меня взгляд, полный безысходности: – От того, что ты предашь меня.

Шок, должно быть, ярко отразился на моём лице, потому что он заставил себя отвернуться. Он правда так думает? Думаю, наши секреты настигли нас. Не могу сказать, что я бы сказала ему, какой был код, если бы наши роли поменялись местами.

Все мои силы покинули меня, оставив лишь болезненный вздох.

– Справедливо. Думаешь, здесь есть душ?

– Должен быть, – ответил он, опускаясь на одну из коек и позволяя своим ногам расслабиться и скользнуть по плитке. – Иди первой.

Я изучала его, пока он тёр голову руками, взлохмачивая волосы в отчаянии. Был миллион вещей, которые я хотела бы сказать. Миллион и одна, которые хотела бы забрать обратно.

Но я не сказала ничего; позволила печали между нами разрастись и ушла в ванную.

Она оказалась на удивление просторной, с туалетом, раковиной и круглой фарфоровой ванной. Одна из стен была полностью зеркальной. Флуоресцентные лампы тихо жужжали, освещая комнату до такой степени, что я могла видеть каждое красное пятно на своей коже.

Солдат, которого я видела в зеркале, выглядел сломленным. Мои глаза были налиты кровью, а коса запуталась в лесном мусоре. Я позволила своему взгляду задержаться на синяках вокруг шеи. Забавно, что та же женщина в зеркале пару недель назад носила милое жёлтое платье. Чувствовал ли Эрен себя плохо, завербовав меня? Зачем он стал со мной дружить, если собирался вот так выбросить меня?

Я начала медленно раздеваться. Тело ломило, и каждое движение отнимало невероятные усилия. Прошло несколько минут, прежде чем я полностью оголилась. Затем, с опаской, взглянула на свое отражение. Синяков было больше, чем здоровой кожи. Больше рубцов, шрамов и ссадин, чем нетронутой плоти. Я рассматривала себя и удивлялась, почему, глядя на то, как сломленный человек смотрит на меня.

С прошлым ничего не поделаешь.

Я оттирала кровь и грязь с кожи и волос, как будто могла смыть свои грехи. Как будто могла стереть Абрама со своих рук. Мне пришлось слить воду и набрать новую, прежде чем я смогла отмокнуть, но пока я это делала, я снова и снова прокручивала в голове историю Брэдшоу. Эрен знал, кто я была, ещё на самолёте – поэтому занял моё место у окна? Навязывал разговор… но он всегда был так добр ко мне. Я позволила ему прикасаться ко мне.

Холод пробрал до костей от одной мысли, что он все это время знал, какая судьба мне уготована. Какой же он был коварный.

Я слила воду и высушила волосы, решив не надевать снаряжение и постирать его позже, когда Брэдшоу уберется. На угловой полке рядом с единственным шкафом, который был слишком аккуратен для моего вкуса, словно это место часто посещали, лежала стопка белых, аккуратно сложенных рубашек. Нам нужно было уйти отсюда, как только мы отдохнем. Я бы не хотела оказаться в бункере с одним выходом, если кто-то вдруг вернется.

Рубашка соскользнула до самых бедер, и я переоделась в сухую пару носков. Я ожидала найти Брэдшоу все еще сидящим на койках, когда вышла из ванной, но его там не оказалось. Мое пульс подскочил, и я направилась к лестнице.

Он не стал бы запирать меня здесь. Он не стал бы.

Но когда я подняла взгляд на металлическую дверь, за которой светился красный сигнал, моя надежда угасла.

– Какого хрена ты творишь?

Я резко обернулась, и мои глаза нашли его на противоположной стороне комнаты – он открывал какие-то консервы из шкафа. Дыхание вернулось ко мне, и я попыталась замедлить его, чтобы успокоить пульс.

– Я подумала, что ты… оставил меня здесь, – мой голос дрожал. Он сузил глаза, прежде чем махнуть мне рукой.

Он уже открыл несколько банок и протянул мне одну с консервированными яблоками. Сначала меня окутал запах: корица и терпкая сладость. Мой желудок заурчал, а рот наполнился слюной. Легко забыть о голоде, когда ты погружен в выполнение миссии. Я взяла банку и пластиковую вилку, которую он мне передал, посмотрела на него, потом на еду и, наконец, неохотно попробовала мягкое яблоко. Глаза сами закрылись от удовольствия.

– Можем ли мы теперь объявить перемирие? – спросил он небрежно, одновременно запихивая яблоки в рот.

Я сглотнула и тихо засмеялась. – Ты думаешь, банка яблок может исправить то, что мы сделали друг другу?

Он продолжал есть, разглядывая меня. – Почему бы и нет? – Его глаза были красными, и взгляд медленно скользнул вниз по моему телу. – Господи, Бан, ты вся избита.

Я схватила край белой рубашки и попыталась натянуть ее на мои ушибленные бедра.

– Я в норме.

– Ты называешь это «нормой»? – Он поставил банку и протянул руку к моей ноге.

Я отмахнулась от него. – Да.

Брэдшоу приподнял бровь, но опустил ее, хватая меня за ногу и притягивая к себе, пока я почти не оказалась у него на коленях. – Как душ? – пробормотал он рассеянно, проводя кончиками пальцев по моей коже, вызывая жар во всем теле.

– Это всего лишь ванна, без душа, – ответила я, ставя банку и оперлась на руки. Я не знала, почему позволяю ему касаться меня таким образом, но это было единственное, что не заставляло меня чувствовать абсолютную пустоту, и я принимала комфорт таким, какой он был.

Он тихо простонал и пробормотал: – Отлично.

Его руки скользнули вверх, всего в дюйме от моих трусиков, и он остановился, глядя мне в глаза. Глаза Брэдшоу были словно бледные океаны, в которых я могла бы дрейфовать вечно. Он нежно коснулся моего подбородка и прижался лбом к моему. Сделав вдох и сглотнув, он прошептал хриплым голосом: – Я прощаю тебя за Абрама.

Я вздрогнула и попыталась оттолкнуться, но Брэдшоу лишь открыл глаза и посмотрел прямо в мою душу – взглядом, полным усталых мыслей и забытых грехов.

– Все, чего я хочу, это быть рядом с тобой. На тренировках, на войне, в смерти. Я больше не могу представить свою жизнь без тебя, Бан. Ты остаешься в моих мыслях, в моих страхах. Но главное, ты причина всех эмоций, которые я снова начал чувствовать. Я был мертв, пока ты не споткнулась о мою ногу в самолете.

Слезы навернулись на глаза, они жгли, пока я пыталась их сдержать.

– Ты не можешь простить меня, Брэдшоу, – мой голос дрожал.

Я не была уверена, было ли это потому, что я не могла простить себя, или потому, что он был частично виноват в смерти Дженкинса. Но если бы я посидела с этой мыслью достаточно долго, я бы поняла, что в глубине души прощаю и его.

Он прижал меня к своей груди и зашикал: – Прости, Бан, я не могу ничего поделать с тем, что чувствует мое сердце. Единственное, что я знаю – я не могу потерять тебя.

Он долго целовал меня в макушку, и я обмякла в его объятиях. – И если ты думаешь, что я когда-нибудь отпущу тебя, ты ошибаешься. Ты моя. Так же, как я твой.

Он оставил меня с этим, медленно выскальзывая из-под меня и направившись в ванную, чтобы искупаться.

Я не двигалась с места на полу, пока он не провел в ванной десять минут. Когда я поднялась и прошла мимо двери, я бросила взгляд на проем и увидела обнаженное тело Брэдшоу.

Он весь был покрыт свежими ранами, некоторые из которых все еще кровоточили. Его спину пересекали длинные шрамы, старые пулевые ранения, синяки и порезы. Область вокруг ребер была особенно фиолетовой. От этого вида у меня сжалось в груди. У него, должно быть, было сломано как минимум несколько ребер. Его татуировки скрывали многое, но не могли скрыть, насколько он был ранен.

Брэдшоу, вероятно, почувствовал мой взгляд, потому что обернулся через плечо, и наши глаза встретились. Мои щеки вспыхнули, и я поспешно отвела взгляд, направляясь к койке у стены. Казалось, прошли часы, но на самом деле, к тому времени, как Брэдшоу вышел из ванной, прошло всего тридцать минут.

Он устроился на койке рядом со мной, на нем была белая рубашка, которая сидела на нем гораздо лучше, чем на мне, и трусы. Теперь, когда его кожа была чистой, я могла разглядеть все повреждения под ней, и это разрывало мне сердце. Должно быть, он испытывал те же чувства, когда увидел меня, хотя я сама не чувствовала ничего, глядя на свои раны в зеркале.

Я приподнялась и посмотрела на швы на его ноге. Он хорошо вычистил их и снова нанес мазь. По крайней мере, не похоже, что началась инфекция.

– Эрен сказал мне, что ты мечтала открыть кофейню. Ты всегда мечтала об этом?

Его голова покоилась на сложенных за ней руках. В этом положении его бицепсы напряглись, и белая рубашка задралась достаточно высоко, чтобы я могла видеть V-образные мышцы над поясом его боксеров. Он посмотрел на меня с расслабленной улыбкой.

– Ты что, меня разглядываешь, Бан? – Он усмехнулся, а я быстро нахмурилась

– Нет, я не…

Он поднял руку, жестом призывая меня к себе. Ты моя. Так же, как и я твой. Мое горло сжалось. То, что я чувствую к Брэдшоу, опасно близко к любви. Я попыталась подавить желание лечь на его жесткое, жилистое тело и позволить ему обнять меня, но сердце взяло верх над разумом.

Я осторожно вложила свою ладонь в его, и на его губах появилась мягкая улыбка. Он выглядел таким уставшим. Я не была уверена, что он хоть немного отдохнул, пока мы были в пещере. Брэдшоу мягко направил меня лечь рядом с ним. Я положила голову ему на бицепс и закрыла глаза, когда он обнял меня.

– Кофейня, Бан. Расскажи мне о ней, – сонно прошептал он.

Я улыбнулась. – Ну, это будет не просто кофейня.

– Да ну?

– Да, это был бы еще и книжный магазин. И мы с мужем жили бы наверху.

Его пресс напрягся при упоминании мужа. Я проигнорировала факт, что представила Брэдшоу в этой роли. Я старалась не зацикливаться на этом, но чем больше думала о квартире над магазином, тем яснее видела только его. Со всеми его недостатками. Ему больше не было бы больно. Больше никаких пуль, пронзающих его прекрасное тело. Больше никакой крови.

Мои щеки загорелись при воспоминании о том, как он заставил меня смыть кровь с его члена.

– Ты хотела выйти замуж? – его голос прозвучал с ноткой сожаления.

– Когда-то в юности я хотела. Но жизнь имеет свойство забирать то, чего ты желаешь, и отправлять это в мусоропровод.

Он рассмеялся, и я зацепилась за это чувство легкости. Я смогла дышать.

– А ты? Были ли у молодого Брэдшоу какие-нибудь мечты?

Его большой палец нежно скользил по моей руке, пока он думал. – Я всегда хотел семью, но знал, что у меня ее никогда не будет. Не с тем, какой я есть, и с тем подземным миром, в который мы с братом попали. Я не смог бы стать хорошим отцом.

Мой подбородок приподнялся, чтобы я могла посмотреть ему в глаза. Он не отрывал взгляда от потолка. Его палец продолжал медленно гладить мою кожу.

– Тебе одиноко? – спросила я. Желание обрести семью боролось в моей душе со страхом, ведь я не была готова к этому. Это было бы невозможно.

Он грустно усмехнулся. – Я не был одинок. – В его голосе звучал намек. Брэдшоу повернулся на бок, чтобы оказаться лицом ко мне. – Но после тебя… мне одиноко, когда тебя нет рядом.

Его глаза, словно ледяные осколки, пронзили мое сердце.

Он действительно так считает? Я чувствую, как отстраняюсь и готова закончить разговор, потому что он становился слишком личным. Но каждый раз, когда я думаю, что могу ускользнуть, он тут же возвращал меня этой улыбкой.

– Нам нужно продумать наш план. Мы не можем долго здесь оставаться, – перевела я тему. Если он и заметил это, то виду не подал.

Он кивнул и склонил голову так, что его губы коснулись моей головы. – Давай сначала поспим, – сказал он. – Я уже вырубаюсь.

Сон, однако, быстро одолел его, но я осталась смотреть на лестницу, ведущую наверх. Датчики движения отключились, и нас окутала темнота.

Глава 31

Нелл

Брэдшоу опустился на колени рядом со мной, пока мы оттирали нашу форму от излишков крови и грязи. Обычно я не слишком переживаю из-за грязной экипировки, но из-за дождя и липкой крови материал стал слишком жестким, чтобы нормально двигаться.

Мы весь день перебирали идеи: от попытки перегруппироваться с отрядом, чтобы Брэдшоу объяснил Эрену, что он не хочет меня убивать, до продолжения миссии по плану с надеждой встретить там Малум.

– Это глупо, – парировала я, вытаскивая куртку из воды и встряхивая ее. Затем я повесила ее на веревку, которую мы смастерили из той самой, которой Брэдшоу связывал мне руки.

– Он послушает меня, Банни, – огрызнулся он. Сегодня он снова звучал как прежний. Отдых вернул ему и его бойцовский дух, и чувство юмора. Мне тоже.

Будет ли он слушать? Очевидно, Эрен привёл меня сюда не просто так.

– Я не уверена, что он это сделает.

Брэдшоу замер, подняв рубашку к веревке, и метнул в меня сердитый взгляд. – Мы не сможем взять вражескую крепость в одиночку.

Я раздраженно выдохнула, отчего мышцы его челюсти напряглись.

– Неужели мы не сможем? Я выясню, кто хочет тебя убить, и закончу миссию. Когда они будут мертвы, мне уже все равно, что станет со мной. С отрядом Малум или без него.

Он покачал головой.

– Перестань так говорить.

– Почему? Твой брат не оставляет мне шанса на жизнь, а я даже близко не подошла к получению своих карточек. – Я опустила голову, уставившись на яркую плитку ванной. Флуоресцентные лампы над нами мерцали.

Брэдшоу подошел и встал передо мной.

– И? – Его голос снова становится жестоким, и это заставляет меня улыбнуться.

– Даже если я вернусь с этой миссии, я не смогу остаться с тобой. Тебя освободят, а я останусь оружием темных сил.

В его глазах вспыхнула ярость. Он приподнял мой подбородок, заставляя встретить его взгляд. – Ты думаешь, я позволю им оставить тебя здесь без меня? – Я выдержала его взгляд. Спокойный, твердый.

– Не вижу, что ты можешь сделать. – Я игриво оттолкнула его, но он не медлил ни секунды и прижал меня к зеркальной стене. Ледяной холод стекла пробрался под кожу, вызывая мурашки.

Глаза Брэдшоу отчаянно искали мои, в них смешались эмоции.

– Ты говоришь так, будто хочешь, чтобы я ушел без тебя, – его ладони уперлись в зеркало по обе стороны от моей головы.

Я наклонилась к его губам. – А что, если это так?

Он поднял бровь, отвел меня на несколько дюймов от зеркала и ударил по нему кулаком.

Зеркало треснуло, и осколки посыпались на пол. Когда я снова посмотрела ему в глаза, в них горела одна лишь одержимость. Он прижал свой лоб к моему и сжал мое запястье у стены. Я не сопротивлялась – лишь смотрела на него с той же похотью и смятением, которые пожирали меня изнутри.

Он прижал колено между моих бедер.

– Ты пытаешься меня напугать? Не получается. – шепчу я ему в висок.

– Поверь, если бы я хотел тебя напугать, ты бы уже боялась. А сейчас я просто возбуждаю тебя, – пробормотал он в ответ, его теплое дыхание коснулось моих губ.

А затем он меня поцеловал. Жадно и яростно. Его хватка на моих запястьях усилилась, вырвав из меня стон, который Брэдшоу быстро заглушил своим глубоким стоном. Он уговорил мои губы приоткрыться, и наши языки переплелись в жадном поцелуе.

– Блядь, – простонал он мне в рот, прижимаясь своим пахом к моему центру. Его выпуклость отправила через мое тело волну возбуждения. Он ослабил хватку и потянул меня к скамье у противоположной стены.

– Подожди. – Я задыхалась, когда он уложил меня на скамью и раздвинул ноги. На мне была лишь белая футболка оверсайз и нижнее белье. Я опустила руки, пытаясь прикрыться, то ли от смущения из-за того, насколько я была мокрая, то ли потому что у нас не было времени на это. Мы должны были планировать проникновение на вражескую базу, а не ссориться, трахаться и… что бы мы там ни делали.

Он взглянул на меня. Темные пряди упали ему на лоб, заставляя мое сердце биться быстрее. – Подожди чего? Неужели ты вдруг стала застенчивой? Значит, ты все же заботишься обо мне, Бан? – его губы изогнулись в ухмылке, а я покачала головой.

– Нет. Я… Я имею в виду, у нас нет времени, – лепетала я, пытаясь подобрать слова.

Он засмеялся, отрывая мои руки от рубашки и кладя их на край скамейки.

– Детка, какая разница? У нас есть столько времени, сколько нужно.

Я вздрогнула, когда он сдвинул моё бельё в сторону и провёл пальцем по моей влажной щели. Мои бёдра мгновенно попытались сомкнуться, но он перехватил колено.

– Теперь я хочу, чтобы ты долго и упорно думала о том, кто сейчас пожирает тебя изнутри, пока я тебя вылизываю. Я хочу, чтобы ты кричала мое имя. Я хочу, чтобы ты была такой же собственницей, как я по отношению к тебе, – его голос сочился похотью.

Я уже владею тобой, я хочу кричать снова и снова, но моя гордость не позволяет мне. Что это говорит обо мне? Насколько я порочна и голодна по такому мужчине, как он?

Похоже, мне предстояло это выяснить.

– Смотри в зеркало и смотри, как я поглощаю тебя. Я не остановлюсь, пока ты не начнёшь дрожать в моих руках. – Он вложил мне в руку осколок зеркала. – И я хочу, чтобы ты наказывала меня, пока не простишь. За все, что я сделал. За все. Оставь на мне свой след, Банни. Накажи меня, чтобы я смог простить себя, – просил он тихим, хриплым голосом.

Осколок стекла был почти размером с мой боевой нож. Наши взгляды встретились, когда он опустился ближе к моему центру.

– Смотри в зеркало. Смотри, как я тебя ем. Смотри, как ты прольешь мою кровь.

Какого черта. Почему меня так возбуждает все, что он говорил? Все, что он делает.

Я перевела взгляд на отражение. Мои щеки раскраснелись, тёмная коса растрепалась, а глаза затуманились. Брэдшоу стоял на коленях передо мной.

– Раздевайся, – скомандовала я, наконец находя голос.

Он скользнул своим горячим языком по моему центру, словно дикий зверь, и одновременно снял боксёры. Его послушание было новым, и от этого его дразнящие круги языком вокруг моего клитора казались ещё более чувственными. Моя спина выгнулась, и я простонала.

Брэдшоу отстранился всего на миг, чтобы стянуть с себя рубашку, а потом вернулся к моей киске, будто это было лучшее, что он когда-либо пробовал.

Я осознаю, что видела этого мужчину голым, трахала его и с абсолютным отвращением проводила бесконечные часы, будучи его напарницей. Но сейчас всё было иначе. И я не могла понять почему.

Рельеф его обнажённого тела обжигал взгляд. Мышцы спины напрягались, когда он раздвинул меня и жадно втянул в себя клитор. Вспышка боли, смешанной с удовольствием, пронзила меня, заставляя извиваться. Но внутри поднимался гнев. Как я могла позволить ему это? Ещё вчера он пытался меня убить.

Я схватила осколок, который он дал мне, приподнялась, сжала его волосы и грубо притянула его лицо в свой центр. Он стонет и хватает мои бедра, когда он проталкивает свой язык так далеко, как только может войти в меня. Я подавила стон и сосредоточилась на том, чтобы вдавить край стекла в середину его спины, между двумя длинными похожими на шрамы от ножа, рубцами.

– Режь меня, – выдохнул он на мой клитор, прежде чем снова втянуть его, и мир расплылся от удовольствия.

Мой оргазм нарастал, но я сдерживала его, врезая лезвие в его кожу. Яркая кровь струилась по его спине, огибая контуры мускулов, и капала на плитку. Он рычал, сжимая свой член одной рукой.

Это за все ужасные вещи, которые он со мной сделал. Это за то, что он предал меня и унижал меня. За то, что он порезал мне ребра и душил меня. За все дерьмо, которое этот злой человек натворил. Но больше всего я делаю это, потому что прощаю его. Потому что я хочу оставить свой след на его коже навсегда, как он оставил на мне. Я хочу владеть им так же сильно, как он жаждет доминировать надо мной.

Я вырезала узор, пока не почувствовала удовлетворение, пока гнев в груди не утих. Пока больше не оставалось сил держаться. Осколок с глухим стуком упал на пол. Брэдшоу ввёл в меня два пальца, скользя по внутренним стенкам, и продолжал играть с моим клитором горячим языком, пока меня не захлестнул оргазм. Я вцепилась руками в его плечи, пытаясь удержать остатки контроля, пока мои бёдра невольно подрагивали, а я не кончила прямо ему на лицо

Он снова и снова проводил языком по моему центру, издавая приглушённые стоны. Я смотрела на него через прикрытые веки, отражающиеся в зеркале. Брэдшоу медленно двигался вверх по моему телу, целуя моё бедро, облизывая живот и грудь. Его глаза поднялись к моим, и я прикусила нижнюю губу, чувствуя, как желание вновь разгорается внутри меня.

– Ты – то место, где начинается мой рассудок, – пробормотал он серьезно, сжав челюсти и нахмурился. Было очевидно, как сильно он ненавидел такие признания. Но то, что он всё же поделился этим, согревало меня.

– Ты – там, где заканчивается мой, – шепчу я в ответ. Его взгляд смягчился, и он потянулся, чтобы поцеловать меня. Наши души будто столкнулись. Он обхватил ладонью мой затылок и нежно, но уверенно углубил поцелуй. Я тихо застонала, поддаваясь его ласке. Его губы больше не были требовательными, в них не осталось враждебности и ярости. Каждое движение его языка было мягким, неторопливым и тянулось к чему-то большему.

Брэдшоу ласкал мою грудь. Я раздвинула для него бедра, и он придвинул свои бёдра к моим. Его набухший член обжигал кожу. Предэякулят стекал с его кончика, размазывая по моему животу. Он обвил руками мою талию и поднял меня, заставив ноги обвиться вокруг его торса. Он мрачно усмехнулся, когда его член пульсировал между нашими телами и я сглотнула.

– Мне нравится эта твоя застенчивая сторона. Это чертовски мило, – с усмешкой сказал Брэдшоу, прикусывая мои губы. Он понёс меня к ванне и включил воду. Пар клубился вокруг, пока она наполнялась. Мой пульс участился с каждым лёгким движением его большого пальца по моей ключице.

– Я не стесняюсь, – произнесла я, хотя мой голос звучал выше, чем обычно, и внутри я почувствовала смущение.

Он тепло улыбнулся, и меня пронзило до глубины души, насколько это мило и не похоже на него.

– Все в порядке, Бан, ты можешь быть собой рядом со мной. Тебе не обязательно всегда быть крутой. Дай себе расслабиться хоть раз, – сказал он, проводя рукой по моему бедру.

Затем он медленно вошел в меня. Моя голова откинулась назад, когда он заполнил меня своим членом, растягивая меня. Я опёрлась руками о край ванны, а он сжал мои бёдра, погружаясь до конца.

Я вскрикнула, когда он толкнулся особенно глубоко.

– Вот так, детка. Ты принимаешь меня так чертовски хорошо. Нравится, как я тебя растягиваю тебя? – прошептал он против моих губ, вонзаясь в меня в мучительно медленном темпе.

– Блядь, да, – пробормотала я, прежде чем накрыть его губы своими.

Он застонал, задавая неистовый темп, его руки крепко сжали мою задницу, и трахал меня так сильно, что у меня на глазах выступили слезы. Стоны эхом отражались от металлических стен бункера.

Моя киска крепко сжалась вокруг его члена, когда я кончила. Все мое тело сжалось в экстазе. Я вонзила ногти в его плечи. Брэдшоу застонал, ещё больше ускоряясь, его взгляд был прикован к тому месту, где мы были соединены, создавая вместе хаос.

– Ты примешь всю мою сперму, и тебе лучше не пролить ни капли, – прошептал он сквозь сжатые зубы, вены на его шее вздулись.

Он вонзается в меня в последний раз, что я едва не оказалась в ванне, уже наполненной горячей водой. Его член пульсировал внутри меня, наполняя меня его теплом.

Брэдшоу прижал меня к себе, наши тела были соединены. Единственное движение – наше дыхание и пульсация его глубоко в моем животе. После того, как его яйца перестали сжиматься, а дыхание стало ровным, он отстранился, чтобы взглянуть мне в глаза.

Я поняла, что он думает о том же, что и я.

Его светло-голубые глаза блестели, как зимние угли, излучая эмоции, которые он так долго прятал. И в его взгляде я читала слова, которые он, кажется, боялся произнести.

И я… возможно, он видел те же чувства в моих глазах.

Я люблю тебя. Я не должна, но люблю.