Текст книги "Латышские народные сказки. Избранное."

Автор книги: К. Арайс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

КАК ВОРОНА ПИВО ДЕЛАЛА

Прослышала ворона, что пиво делают из ячменя. Нашла она ячменное зерно и бросила его в море. А сама сидит на берегу, пьет из моря воду и нахваливает:

– Чем больше пьешь, тем вкуснее. Стоит пиво варить!

ВОРОНА И ЖАВОРОНОК

Летает жаворонок над овином и весело распевает. Спрашивает его ворона:

– Жаворонок, жаворонок, отчего ты такой веселый?

– Как мне не быть веселым – птенчики в гнезде!

– Ах, жаворонок, покажи мне своих птенчиков! Показал ей жаворонок птенцов. Говорит ему ворона:

– Жаворонок, жаворонок, отдай мне твоих детей в ученье!

– Возьми, возьми, ученье – это великое дело! Сгребла ворона птенцов и потащила к себе домой – в ученье, да только не успела их ничему обучить: всех съела. Поет жаворонок грустно-грустно – по детям убивается. Подбежала к нему собачка Погитис и спрашивает:

– Что так грустно поешь? Давеча ты по иному пел.

– Как же мне не быть грустным, если вчера ворона моих птенчиков съела.

– Вот что, – говорит собака, – я лягу возле стога соломы, а ты пой веселее – пусть ворона думает, что у тебя там еще птенцы остались. Легла собака подле стога. Жаворонок поет, заливается, а ворона тут как тут:

– С чего ты, жаворонок, так распелся?

– Да как же мне не петь весело? Вон собачка Погитис мертвая лежит.

– Где лежит, где? Пойду-ка глаза ей выклюю.

– Да вон она где ноги протянула – возле стога. Села ворона на собаку и закаркала:

– Карр, карр, где вы, вороны? А собака Погитис цап ворону! Даже здравствуй не сказала.

СТАРИКОВА РУКАВИЦА

Жил-был старик, белый как лунь. Ехал однажды старик в лютый мороз по дрова. Захотелось ему закурить. Полез он за пазуху достать трубку, табак и огниво да и уронил одну рукавицу.

А тут муха летела, искала, куда бы ей от холода спрятаться. Увидала она рукавицу, залезла в нее и ну плясать на радостях. Бежит мимо мышка, ищет, где бы от мороза укрыться, подбежала к рукавице и спрашивает:

– Кто в рукавице пляшет?

– Я – всем мухам муха. А ты кто?

– А я – мышка-пискуха. Пусти меня погреться.

– Ладно, залезай, грейся. Залезла мышка в рукавицу, и вот они уже вдвоем пляшут. Бежит мимо зайчик, ищет, где бы ему стужу переждать, подбежал к рукавице и спрашивает:

– Кто в рукавице пляшет?

– Я – всем мухам муха, да я – мышка-пискуха. А ты кто?

– А я – зайчик белохвостый. Пустите меня погреться.

– Ладно, залезай, грейся. Залез заяц в рукавицу, и вот они уже втроем пляшут. Бежит мимо волк, ищет, где бы от мороза спрятаться, увидал рукавицу и спрашивает:

– Кто в рукавице пляшет?

– Я – всем мухам муха, да я – мышка-пискуха, да я – зайчик белохвостый. А ты кто?

– А я – волк остроухий. Пустите меня погреться.

– Ладно, залезай, грейся. Залез волк в рукавицу, и вот они уже вчетвером пляшут.

Идет мимо медведь, ищет, где бы от холода укрыться, увидал рукавицу и спрашивает:

– Кто в рукавице пляшет?

– Я – всем мухам муха, да я – мышка-пискуха, да я – зайчик белохвостый, да я – волк остроухий. А ты кто?

– А я – медведь косматый. Пустите меня погреться.

– Ладно, залезай, грейся. Залез медведь в рукавицу, и вот они уже впятером пляшут. Вдруг, откуда ни возьмись, – петух, да как закричит:

– Кукареку! То-то плясуны перепугались! Рванулись они что было силы из рукавицы – каждый в свою сторону: муха – в королевский дворец, мышка – в погреб с картошкой, заяц – в овес, волк – в кусты, медведь – в лес. Убегая, разорвали они рукавицу. Так по сей день старик с одной рукавицей ходит.

КАК ЖИВОТНЫЕ РАЗБОЙНИКОВ ПРОГНАЛИ

Была у одного крестьянина лошадь. Состарилась она и не могла больше работать. Не хотел ее хозяин убивать, ведь она столько лет ему верно служила, и прогнал в лес – пусть живет там, как знает. Пригорюнилась лошадь – не знала она, как же ей прокормиться. Горевала она, горевала, а потом решила пойти в Ригу и наняться в музыканты. Вот идет она в Ригу и видит: плетется ей навстречу собака и плачет.

– Что ты плачешь? – спросила ее лошадь.

– Как же мне не плакать? – отвечает собака. – Не могу я больше хозяину служить, вот он меня и прогнал, пусть де живу, как знаю. Говорит лошадь собаке:

– Не плачь, меня тоже выгнали. Пойдем-ка со мной в Ригу, наймемся там в музыканты и заживем припеваючи. Согласилась собака, и пошли они вместе.

Идут они и встречают по дороге петуха. Оказалось, что и с ним стряслась такая же беда. Ну, что ж поделаешь, позвали и его в Ригу в музыканты наниматься. Ладно.

Идут они втроем, вдруг, откуда ни возьмись, – кот на дороге. Взяли и его с собой в Ригу в музыканты наниматься. Так и шли лошадь, собака, петух да кот, пока не застигла их ночь. Темно стало хоть глаз выколи. Видят, придется им, верно, в лесу заночевать. Но в лесу страшно: как бы волк не задрал. Решили, что один из них залезет на дерево посмотреть, не видно ли где огонька, какой-нибудь избушки. Кот мигом забрался на дерево и приметил в западной стороне огонек. Прибежали они туда, смотрят: стоит на полянке избушка. Кот, петух и собака тут же хотели в избушку войти, но лошадь их удержала. Подошла она к окошку посмотреть, кто в избушке. А в избушке ужинали двенадцать разбойников. Испугались музыканты. Но потом решили, что не тронут их разбойники, если сыграть им что-нибудь покрасивее. Ладно. Поднялась лошадь на задние ноги, а передними в стену уперлась, на спину ей взобралась собака, на собаку – кот, а на кота – петух. И затрубили они, кто как умел: кто тонко, кто грубо. Услыхали разбойники такой тарарам, решили, что конец им пришел, и пустились во все тяжкие. Увидели музыканты, что избушка опустела, вошли в нее и спать улеглись, где кому понравилось: кот – в избе на лежанке, лошадь – у навозной кучи, петух – на крыше, собака – под крыльцом. А разбойники решили вернуться и посмотреть, кто это их из избушки выдворил. Но никто из них идти не решается. Долго спорили, наконец самый храбрый разбойник вызвался пойти. Вошел в избу, а кругом темно. Стал он ощупью на лежанке спички искать и кота задел. А кот, бедняга, так испугался, себя не помнит, кинулся на разбойника и что есть силы глаза ему царапает. Разбойник пулей выскочил из избы.

Но из-за угла лошадь как лягнет его в спину, тут еще собака цап за ногу. А петух ничего впотьмах не видит, кричит-надрывается:

– Ку-да, ку-да, давай сюда! Полуживой от страха, прибежал разбойник к своим и рассказывает:

– Ну, попал я в переделку. В избе мне один шкуру содрать хотел. А убежать тоже нельзя: другой щипцами за ногу держит, третий дубинкой по спине колотит, а четвертый знай себе орет: “Ку-да, ку-да, давай сюда!” Этот бы меня живьем съел. Убежали разбойники, а избушка музыкантам досталась.

КАК ГУСИ ПОЮТ

Потравили как-то гуси барские хлеба, и барин на них в суд подал. Решил суд, что гусей надо зарезать. Но гуси попросили, чтобы перед смертью им позволили спеть их любимую песню. Судья разрешил, и гуси запели:

– Га-га-га-га-га-га. Так гуси до сих пор поют, и зарезать их нельзя, потому что они свою песню не закончили.

ВОЛЬНАЯ ГРАМОТА

Прежде, когда у собаки и кота были вольные грамоты, жили они дома припеваючи. Но недолго они так пожили, потому что ни один из них не умел как следует хранить грамоту. Кот свою вольную хранил на чердаке под стропилом, а собака – в углу своей конуры. Нашли крысы котову вольную грамоту и сгрызли ее. На другой год, когда собаке и коту надо было свои вольные грамоты показать, чтобы получить разрешение и дальше жить дома, собака вольную показала, а кот своей нигде не мог найти. Что ж, велела хозяйка коту пасти скот, а собака дома осталась. Зависть кота взяла, и задумал он отомстить собаке. Летом было еще с горем пополам, а осенью чуть ли не каждый день дождь, и коту совсем не нравилось скот пасти. Вот он – и придумал, как от работы избавиться. Однажды вечером, когда собака ужинала, забрался кот в ее конуру, взял собачью вольную грамоту и спрятал у себя в изголовье.

На следующий год опять надо было вольные показать. Кот-то показал, а собака свою ищет и найти не может. А еще через год и собачью вольную грамоту кот потерял. Вот и пришлось работать обоим – и собаке, и коту: собаке – скот пасти, а коту – мышей ловить. С той поры собаки котов терпеть не могут.

СТАРУХА И КОЗА

Жила старая-престарая женщина, и не было у нее детей, а всего добра-то одна серая коза. Каждое утро выгоняла старуха козу в поле, каждый вечер домой пригоняла. Но вот как-то вечером заупрямилась коза, не идет домой. Гонит старуха козу, подгоняет, встречает волка и просит его:

– Волк, волк, задери козу, она домой не идет!

– Дери сама свою козу! – отвечает волк. Гонит старуха козу, подгоняет, встречает дубинку и просит ее:

– Дубинка, дубинка, побей волка: волк козу не дерет, коза домой не идет!

– Бей сама своего волка! – отвечает дубинка. Гонит старуха козу, подгоняет, встречает огонь и просит его:

– Огонь, огонь, сожги дубинку: дубинка волка не бьет, волк козу не дерет, коза домой не идет!

– Жги сама свою дубинку! – отвечает огонь, Гонит старуха козу, подгоняет, встречает воду и просит ее:

– Вода, вода, залей огонь: огонь дубинку не жжет, дубинка волка не бьет, волк козу не дерет, коза домой не идет!

– Заливай сама свой огонь! – отвечает вода. Гонит старуха козу, подгоняет, встречает быка и просит его:

– Бык, бык, выпей воду: вода огонь не заливает, огонь дубинку не жжет, дубинка волка не бьет, волк козу не дерет, коза домой не идет!

– Пей сама свою воду! – отвечает бык. Гонит старуха козу, подгоняет, встречает веревку и просит ее:

– Веревка, веревка, свяжи быка: бык воду не пьет, вода огонь не заливает, огонь дубинку не жжет, дубинка волка не бьет, волк козу не дерет, коза домой не идет!

– Вяжи сама своего быка! – отвечает веревка. Гонит старуха козу, подгоняет, встречает мышку и просит ее:

– Мышка, мышка, перегрызи веревку: веревка быка не вяжет, бык воду не пьет, вода огонь не заливает, огонь дубинку не жжет, дубинка волка не бьет, волк козу не дерет, коза домой не идет! И вот мышка – на веревку, веревка – на быка, бык – на воду, вода – на огонь, огонь – на дубинку, дубинка – на волка, волк – на козу; коза домой и прибежала.

КАК ПЕТУХ ЩИ ВАРИЛ

Состарился у одного крестьянина петух, перестал вовремя петь, людей будить.

Рассердился на него хозяин и из дому прогнал. Пригорюнился бедняга петух, ушел в лес и бродил там три дня и три ночи. А у другого крестьянина жил кот, который по старости уж и мышей ловить не мог. Прогнал хозяин кота в лес – что ж даром-то хлеб переводить. Пусть-ка по белу свету походит, корм да жилье сам себе добывает. Побрел кот в лес, слоняется там, бедняга, как и петух, не знает, куда ему деваться да за что взяться. Бродил кот по лесу, бродил и петуха встретил. Поведали они друг другу о своих бедах и решили держаться вместе: все полегче будет. Как решили, так и сделали. Отыскали местечко поудобнее, чтобы избушку себе построить. Как место нашли, так и за работу дружно взялись. Раз-два – избушка и готова. Уговорились они, что петух будет домовничать, а кот на охоту ходить. Как устроились они в избушке, велел кот петуху щей наварить, а сам мясо добывать пошел. Уходя, кот наказал петуху никого в избушку не пускать.

– Нет, нет, – говорит петух, – никого не пущу. Ушел кот со спокойной душой, а петух щи варить принялся. Варит он щи, варит, вдруг слышит: кто-то в дверь стучится и жалобно так просит:

– Пусти в избушку погреться! “Это кто ж так замерз?” – подумал петух и в окошко выглянул посмотреть. Вот те на! Да это кум лис! Говорит ему петух:

– Не пущу я тебя. Хозяин мой, кот, строго-настрого мне наказал никого в избушку не пускать.

– Ох, петушок, – заскулил лис, – конец мне, если ты меня не пожалеешь. На дворе мороз лютый, ноженьки мои так озябли, так озябли – не стоят, не ходят. – А сам с ноги на ногу все переминается, чтоб петух ему поверил. Пожалел петух бедного лиса и впустил его в избушку погреться. Обрадовался кум, вошел в избушку и спрашивает петуха:

– Что поделываешь?

– Да вот, щи варю, – отвечает петух.

– Дай щец отведать, – не унимается лис.

“Ладно уж, – подумал петух, – угощу беднягу”. Только он нагнулся щей зачерпнуть, лис цап петуха за шею, за порог и – бегом в лес. Хорошо еще, что кот с охоты как раз той самой дорогой возвращался, по которой лис петуха нес. Увидал кот лиса, бросился на него и отбил петуха. Вернулись они домой, выбранил кот петуха: зачем его ослушался и лиса в избушку пустил. Уж петух и так и сяк оправдывается, дескать, думал он, что лис вот-вот на дворе замерзнет, потому и пустил. А кот пуще прежнего рассердился и чуть не выдрал петуха за своевольство. Тем временем щи сварились, кот и петух наелись и спать легли. Утром петуху опять за щи приниматься надо, а кот на охоту собирается – мясо добывать. Уходя, опять кот наказал петуху никого в избушку не пускать, а то ему не поздоровится.

– Пусть хоть как просится, – говорит кот, – ни за что в избушку не пускай.

– Ладно уж, ладно, – пообещал петух, – теперь-то я никого не пущу. Ушел кот со спокойной душой в лес. А лис уже в кустах сидит и ждет, когда кот в лесу скроется.

Кот ушел, петух развел огонь и щи варить поставил. Но не успели щи закипеть, как опять кто-то в дверь стучится да жалобно так просит:

– Пусти в избушку, петушок.

Подскочил петух к окошку поглядеть, кому это так в избушку захотелось. Видит он: сидит под окошком лис – бесстыжие глаза. “Ну, уж на этот раз я тебя в избушку не пущу”, – подумал петух. А лис все не уходит, все впустить его умоляет. Наконец надоело петуху лиса слушать, он и говорит:

– Мне кот строго-настрого наказал никого в избушку не пускать. А уж тебя, лис, я и подавно не пущу, вон как ты давеча на меня кинулся.

– Да я ж пошутил, – отвечает лис, – напугать тебя хотел. А нынче мне не до шуток: не пустишь меня – значит, тут мне и конец. За мной охотники с собаками гонятся, вот-вот настигнут. Пусти меня в избушку, не погуби! И так лис просил, так молил, что пожалел его петух и впустил в избушку.

– Что ж ты тут один поделываешь? – спрашивает лис петуха. – Щи варю, – отвечает петух, – да жду, когда кот мяса принесет.

– Дай-ка щец отведать, – просит лис, – вкусные ли? Петух-дурачок не подумал плохого и решил угостить кума. Только он нагнулся щей зачерпнуть, лис цап его за шею, выскочил за порог и – в лес.

На этот раз лис побежал другой дорогой, чтоб с котом не повстречаться, но – надо же! – кот в этот день тоже другой тропкой возвращался домой и опять встретил лиса с петухом в зубах. Вцепился кот лису в загривок и второй раз спас петуха от неминучей смерти. Пришли они домой, и давай кот петуха бранить за глупость да непослушание, а петуху и оправдаться нечем. Выбранил кот петуха, а потом простил, и сели они щи из горшка хлебать.

– Еще раз попадешься так, – говорит кот, – выдеру тебя.

– Чтоб мне провалиться, – клянется петух, – если дам себя провести и впущу кого-нибудь в избушку! Наелись они щей и спать легли. На третье утро опять все по-старому: кот на охоту собирается, а петух щи варить остается. Уходя, кот говорит петуху:

– Берегись! Если впустишь кого-нибудь в избушку, несдобровать тебе. Ушел кот на охоту, а лис в кустах близ избушки сидит да за котом подглядывает. Скрылся кот из виду, лис подождал немного и постучал в дверь избушки. Подошел петух к окошку глянуть, кто стучит, а лис на этот раз и не думает проситься, а как крикнет петуху:

– Открывай дверь, да поживее, меня сюда сам кот прислал. В лесу с ним беда приключилась, надо нам решить, как помочь ему. А еще велел мне кот кое-что из избушки с собой прихватить. Поверил петух-простофиля лису, уж больно тот ловко притворяться умел, и впустил его в избушку.

– Дай мне сперва щей похлебать, – говорит лис, – а то сил у меня нет, не смогу помочь коту из беды выпутаться.

– Ладно, сейчас налью тебе щей, – отвечает петух. Но только он нагнулся щей налить, лис пап его за шею – за порог да и в лес. Не встретили в этот раз они по дороге кота, и решил петух, что пришел его смертный час. Унес его лис в дремучий лес, в самую чащу, и в нору свою затащил. Бросил он петуха в темный угол и велел ему молиться, а сам с женой советуется, как лучше петуха приготовить: изжарить или сварить. Тем временем из лесу кот с добычей вернулся. Увидел он, что дверь избушки настежь раскрыта, щи не съедены, сразу понял, что случилось. Опечалился кот, петуха живым уж и видеть не чает. Но решил все-таки попробовать: а вдруг спасет? Подсчитал кот все деньги, что у него с лучших времен остались, и заторопился в город. Купил там свирель да саблю острую, вернулся домой и пошел по следам лиса, пока не добрел до его норы. Сел кот перед норой и заиграл на свирели, да так славно он играл, что даже птички в лесу смолкли и заслушались. Услыхали игру маленькие лисята, трое их в норе было, и стали отца с матерью просить, чтоб пустили их послушать. Отпустили их лис с женой. Побежали лисята из норы свирель послушать да посмотреть, кто это так хорошо играет. А кот в одной руке свирель держит, а в другой – саблю, и только лисенок из норы высунется, так кот ему голову с плеч долой. Пошла сама лиса посмотреть, куда ее лисята запропастились, почему не возвращаются. Только она из норы высунулась, кот и ей голову отрубил. Бросил кот свирель и – бегом в нору. А петуху вот-вот крышка: лис уже совсем было зарезать его собрался. Тут вбежал кот и отрубил лису голову. Видит кот: лежит в углу связанный петух. Развязал кот петуха, взял под мышку и домой принес. На этот раз кот петуха даже бранить не стал, а побежал в лес и березовых веток наломал. Видит петух, что сейчас его выпорют, и давай рассказывать, как дело было, дескать, лиса он потому в избушку впустил, что хотел кота из беды выручить.

Все рассказал петух как было, да не помогло ему это: растянул его кот на земле и выдрал. Поплакал петух, покричал, на кота подулся, а потом они помирились.

С тех пор жили кот и петух в избушке спокойно да счастливо, и никто их больше не тревожил.

КАК ПЕТУШОК И КУРОЧКА ПО ОРЕХИ ХОДИЛИ

Пошли петушок с курочкой по орехи. Залез петушок на орешник, на самую верхушку, а курочка внизу стоит, ждет. Сорвал петушок один орех – бросил на землю, сорвал другой – бросил, а как третий бросил, так прямо курочке в глаз угодил.

– Вот грех-то какой! – огорчился петушок. – Как же я так промахнулся? А курочка уж и не слышит петушка. Закричала она и домой побежала. Бежит курочка, кричит, вдруг барин навстречу. Спрашивает ее:

– Ты чего раскричалась?

– Так, мол, и так, – жалуется курочка, – как бросил орех, так прямо в глаз.

– Кто бросил-то?

– Петушок бросил, петушок!

– Вот те раз! Где же он? Пусть ко мне явится. Пришел петушок в имение, спрашивает его барин:

– Ты зачем орехами бросаешься? Ты зачем глаз курочке выбил?

– Не выбивал я вовсе! Взлетел на орешник, а он закачался, вот орех курочке в глаз и угодил.

– Ну, коли так, пусть орешник ко мне явится. Пришел орешник в усадьбу, а барин его ругает:

– Ты зачем качался? Ты зачем курочке в глаз орех бросил?

– Я бы не качался, да соседская коза мне кору обгладывала, что ж мне делать-то было?

– Ладно. Пусть коза ко мне явится. Пришла коза в усадьбу, а барин на нее:

– Ты зачем кору у орешника обгладываешь?

– Разве б стала я кору обгладывать, если б пастух меня пас. Что ж мне делать, коли он меня не пасет?

– Пусть пастух ко мне явится. Пришел пастух в усадьбу, ругает его барин:

– Отвечай, почему козу не пасешь? Видишь, весь орешник обглоданный!

– Я бы ее пас, да хозяйка меня обманула: посулила лепешек напечь, не напекла, и остался я голодный.

– Ладно. Где хозяйка? Пусть ко мне явится. Пришла хозяйка, барин – к ней:

– Отвечай, почему лепешек пастуху не дала?

– Я бы ему дала лепешек, да беда у меня, добрый барин, приключилась: свинья, будь она неладна, закваску сожрала, вот и остались мы без лепешек.

– Ну, так пусть курочка со свиньи и спрашивает за свой глаз. На этом дело и кончилось.

КУРОЧКА-ПЕСТРУШКА И РЯБОЕ ЯИЧКО

Жили старик со старухой. Была у них курочка-пеструшка. Снесла курочка рябое яичко. Положила старуха яичко в солонку. Мышка бежала, солонку опрокинула, яичко и разбилось. Горюет старик, плачет старуха. Спрашивает ее дверь:

– Чего ты, старуха, плачешь?

– Да как же мне не плакать? – отвечает старуха. – Жили мы со стариком, была у нас курочка-пеструшка, снесла она рябое яичко, а мышка его разбила. Горюет старик, плачет старуха, скрипит дверь. Спрашивает свинья:

– Чего ты, дверь, скрипишь?

– Да как же мне не скрипеть? Жили старик со старухой, была у них курочка-пеструшка, снесла она рябое яичко, а мышка его разбила. Горюет старик, плачет старуха, скрипит дверь, повизгивает свинья. Спрашивают ворота:

– Чего ты, свинья, повизгиваешь?

– Да как же мне не повизгивать? Жили старик со старухой, была у них курочка-пеструшка, снесла она рябое яичко, а мышка его разбила. Горюет старик, плачет старуха, скрипит дверь, повизгивает свинья, потрескивают ворота. Прилетела сорока, спрашивает:

– Чего вы, ворота, потрескиваете?

– Да как же нам не потрескивать? Жили старик со старухой, была у них курочка-пеструшка, снесла она рябое яичко, а мышка его разбила. Горюет старик, плачет старуха, скрипит дверь, повизгивает свинья, потрескивают ворота, повыдергала свои перья сорока. Села сорока на березу. Спрашивает ее береза:

– Чего ты, сорока, перья повыдергала?

– Да как же мне перья не выдергать? Жили старик со старухой, была у них курочка-пеструшка, снесла она рябое яичко, а мышка его разбила. Горюет старик, плачет старуха, скрипит дверь, повизгивает свинья, потрескивают ворота, повыдергала перья сорока, пообломала себе ветки береза. Текла мимо река. Спрашивает река:

– Чего ты, береза, ветки пообломала?

– Да как же мне ветки не обломать? Жили старик со старухой, была у них курочка-пеструшка, снесла она рябое яичко, а мышка его разбила. Горюет старик, плачет старуха, скрипит дверь, повизгивает свинья, потрескивают ворота, повыдергала перья сорока, пообломала ветки береза, потекла кровью река. Пришла к реке поповна с ведрами. Спрашивает поповна:

– Чего ты, река, кровью потекла?

– Да как же мне кровью не течь? Жили старик со старухой, была у них курочка-пеструшка, снесла она рябое яичко, а мышка его разбила. Горюет старик, плачет старуха, скрипит дверь, повизгивает свинья, потрескивают ворота, повыдергала перья сорока, пообломала ветки береза, потекла кровью река, уронила ведра поповна. Спрашивает ее попадья:

– Почему ты ведра уронила?

– Да как же мне ведра не уронить? Жили старик со старухой, была у них курочка-пеструшка, снесла она рябое яичко, а мышка его разбила. Горюет старик, плачет старуха, скрипит дверь, повизгивает свинья, потрескивают ворота, повыдергала перья сорока, пообломала ветки береза, потекла кровью река, уронила ведра поповна, опрокинула квашню попадья. Пришел поп, спрашивает у попадьи:

– Почему ты тесто не замесила?

– Да как же я тесто замешу? Жили старик со старухой, была у них курочка-пеструшка, снесла она рябое яичко, а мышка его разбила. Горюет старик, плачет старуха, скрипит дверь, повизгивает свинья, потрескивают ворота, повыдергала перья сорока, пообломала ветки береза, потекла кровью река, уронила ведра поповна, опрокинула квашню попадья, раскидал свои требники поп да голову о печь себе разбил. Вот каким дорогим рябое яичко-то оказалось!