Текст книги "Сезон лжи (ЛП)"

Автор книги: К. А. Линд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Последовала короткая пауза, а затем к нему присоединилась Лесли. Мы с Сэмом удивленно переглянулись. У нас было много телефонных переговоров, но мэр всегда была так занята, что редко участвовала в них.

– Да, спасибо, Шон. Мне очень приятно быть с вами сегодня вечером. И объявить, что мы не только достигли нашей поставленной цели по регистрации избирателей, но и превысили ее более чем на пятьсот пунктов. Это все благодаря вам. Каждому из вас, сделав последний толчок в кампании. До праймериз – предварительных выборов остался всего месяц, и я никогда еще не была так уверена, что мы сможем победить, благодаря той команде, которая у нас есть.

Я усмехнулась. Она говорила так естественно. Шон взял на себя оставшуюся часть сообщений. Лесли была на какой-то вечеринке, но Шон продолжил, поздравив каждый из районов с тем количеством голосов, которые они собрали.

К концу разговора небо потемнело. Сэм повернулся ко мне в последних лучах заходящего солнца, когда желтый цвет сменился синим, а затем черным. Он приподнял пальцем мой подбородок. Ему не нужны были слова. Все читалось по его глазам.

Когда его губы коснулись моих, с Бруклинского моста взорвался первый залп салюта. И я поняла, что снова влюбляюсь по уши в этого мужчину.

26. Сэм

– Ты водишь «Теслу»? – спросил я, качая головой.

– Да, у меня есть чертовая «Тесла»! – воскликнул Гэвин.

– Ты работаешь в фирме «Дорсет и Кинг».

– И что?

– Это нефтяная компания, – напомнил я ему, проводя рукой по гладкому темно-синему кузову машины.

– Ага. То, что моя семья владеет нефтяной компанией, не означает, что я не забочусь об окружающей среде.

Я изогнул бровь.

– В этом буквально нет никакого смысла.

Гэвин только пожал плечами и открыл дверцу со стороны водителя.

– Ты хочешь поехать в Хэмптон или нет, чувак?

– Я бы хотел съездить в Хэмптон. Эта игрушка прекрасна.

– Да. В том-то и смысл, – сказал он со смехом. И широко развел руки.

– Дамы, после вас. – Ларк и Уитли поставили свои чемоданы у багажника и скользнули на заднее сиденье, хихикая, как школьницы. Мы с Гэвином положили в багажник два их чемодана и две своих сумки. Я до сих пор понятия не имел, зачем понадобилось столько вещей всего на несколько дней на пляже. Но у меня хватило ума не спрашивать.

Довольно скоро мы уже мчались по шоссе из Манхэттена в Хэмптон. В пятницу утром стояла прекрасная погода, и, к счастью, мы опередили большую часть машин, пытающихся выбраться из города. Похоже, большинство туристов решили остаться в городе на выходные, что имело смысл. Я был просто рад сбежать от городской суеты на пару деньков, хотя мои родители были разочарованы, что я не приеду их навестить. Тем более что день рождения Джейка был в субботу. Не то чтобы мне особенно хотелось встречаться с братом.

– Я слегка удивлен, что твоя девушка не здесь с тобой, – сказал я Гэвину.

– Что? – пробормотал он.

Уитли хихикнула на заднем сиденье.

– Разве ты не знаешь? У Гэвина Кинга нет постоянной девушки.

Гэвин бросил на нее взгляд в зеркало заднего вида.

– Как скажешь. У нас с Чарли несерьезно.

– У тебя когда-нибудь были серьезные отношения? – спросила она.

– Я люблю играть на поле. Вы все знаете об этом. Разве ты только что не рассталась с Кери?

Уитли пожала плечами.

– Мы продержались около шести недель. Это очень хорошо.

– Я не знала, что вы с Кери расстались, – сказала Ларк. – Надо признать, что я немного увлеклась своими отношениями.

– Эй, пользуйся моментом, пока можешь, – вставила Уитли.

Ларк только покачала головой.

– Конечно.

– И да, Кери была милой, думаю, что она хотела, чтобы мы объявили себя парой. Но это не она. Если я знаю, что она не моя, то какой смысл тратить на это время? Когда появится тот самый человек в моей жизни, я пойму.

– Поймешь? – спросила Ларк. Ее глаза метнулись ко мне, и она улыбнулась.

– Ага. Конечно, пойму.

Гэвин пожал плечами.

– Ни хрена не поймешь. Если ты уж поймешь, то я думаю, что облажался.

Уитли рассмеялась.

– Возможно.

Но я понял. И когда Ларк посмотрела на меня, то увидел, что она тоже поняла. Мы оба поняли это давным-давно, но между нами появилось разное дерьмо. Однако, чтобы у нас все получилось, потребовалась приложить усилия.

Наконец мы свернули с главной дороги и поехали через сверкающий Саутгемптон. Ларк направляла нас к коттеджу «Кенсингтон», который, как она утверждала, был красивым домом на берегу. Я слышал столько историй о Хэмптоне. Что именно сюда приезжают на лето знаменитости и богатые ньюйоркцы. Мне всегда это место казалось слишком сюрреалистичным, чтобы даже думать об этом. Еще более сюрреалистично было находиться здесь.

– Вот он, – сказала Ларк позади, указывая на дом.

Мы остановились перед огромным особняком, и у меня отвисла челюсть.

– Мне показалось, что ты говорила, о коттедже.

– Разве ты не знаешь, что коттедж – это просто терминология богатых людей называть так свои особняки? – со смехом спросил Гэвин, въезжая на подъездную дорожку.

Дом был трехэтажным, казалось, с десятком спален. Он раскинулся на огромном участке, достаточно уединенном от соседей. Выглядел богато, говоря о богатстве Кенсингтонов.

– Срань господня, – выдохнул я, выходя из машины.

Уитли тоже присвистнула.

– Да, черт побери. Рада, что моя клиентка захотела перенести операцию по грудным имплантам на следующие выходные. Находиться в этом доме мне кажется намного лучше.

Ларк только улыбнулась мне.

– Подожди, пока не увидишь, его внутри.

Мы с Гэвином схватили сумки и чемоданы потащили их вверх по ступенькам. Я уронил сумку, и мои глаза расширились. Черт возьми. Это было все равно что шагнуть на разворот глянцевого журнала. Я только мечтал о том, чтобы спроектировать и построить что-то подобное. Бизнес моего отца, как правило, занимался более простыми вещами. Монотонная работа с небольшим воображением. Но иногда у нас появлялись богатые клиенты из Чапел-Хилла, которым были нужны наши первоклассные линии, и мы немного развлекались. Я редко пропускал строительные работы, но, глядя на этот дом, задумался, не следовало ли мне заняться архитектурой, как хотел мой отец.

– Ты еще дышишь? – со смехом спросила Ларк.

Я стряхнул с себя оцепенение.

– Иногда оцениваю все как строитель. Этот дом... просто чудо.

– Я ничего не знаю о строительстве, но полностью с тобой согласна. Наверное, это мой самый любимый дом, в котором я когда-либо останавливалась. И у всех моих друзей и родителей есть недвижимость в Хэмптоне. Ни один не может сравнится с Кенсингтонским коттеджем.

Я это понимал.

Затем из задней двери появилась Инглиш. Она бросилась к Ларк, обнимая.

– О боже, я так рада, что ты приехала. Я просидела с ним взаперти два дня.… – Она замолчала, как будто не могла найти слов, чтобы описать, как ужасно было находиться в этом коттедже так долго с Кортом.

– Раньше ты работала с рок-звездами. Тебе приходилось расплачиваться с проститутками и припрятывать секс-фильмы, чтобы они не попали в СМИ. Ты убедила жену одного парня, чтобы она соврала, что приболела, объяснив свое отсутствие, и заставила ее согласиться не разводиться с ним, хотя он спал с другими мужчинами до премьеры фильма.

Инглиш вздохнула.

– Сожалею, что рассказала тебе так много о том, чем я занималась.

– Корт не может быть хуже всего того, что тебе приходилось делать раньше.

– Он ужасен совсем в другом плане. – Она пожала плечами. – Все эти люди хотели получить от меня помощь. Корт предпочитает разрушить свою репутацию, связавшись с Джейн, словно в горящем здании, которое сам и поджег.

– Ты достучишься до него, – сказала Ларк.

– Да ладно тебе. Мне нужна твоя помощь перед завтрашней съемкой. – Она посмотрела на меня. – Ты не возражаешь, если я заберу ее?

– Нет, хорошо. Пойду найду Корта.

– Ладно, отлично! Он на заднем дворе, – сказала Инглиш и потащила не много сопротивляющуюся Ларк по коридору.

Я бросил сумки, решив, что позже выясню, где находится наша спальня, отправившись на поиски Корта. Я прошел через гостиную, через столовой, заглянул в чертовую безумную кухню, затем шагнул через заднюю дверь. От вида у меня перехватило дыхание. Гигантская терраса с большим бассейном и гидромассажной ванной. Дальше простирался Атлантический океан, волны разбивались о берег.

– Ух ты, – выдохнул я.

– Да, сейчас здесь лучше, чем в городе, – сказал Корт.

Я обернулся и увидел, что он развалился в кресле с пивом в руке. Смотрел вдаль на океан.

– Привет, – произнес я. – Не могу поверить, что здесь прошло твое детство.

Он пожал плечами.

– Были сплошные трудности.

– Понятно, – саркастически заметил я.

Он ухмыльнулся мне. Во взгляде было что-то от искры Корта Кенсингтона.

– Будет лучше, если завтра все соберутся на вечеринку. Этот дом создан для вечеринок.

– Я слышал, что ты устраиваешь для Инглиш настоящий ад, – сказал я, садясь рядом с ним.

Он поднял бровь.

– Так вот как она говорит?

– Только то, что ты не нуждаешься в ее помощи.

– По крайней мере, это правда. Я не хочу ее помощи. Мне это не нужно. Никого не волнует, что я делаю. Так было и раньше, вернее всю мою жизнь, моей матери было на меня насрать.

Я откинулся на спинку стула и несколько секунд рассматривал бассейн, прежде чем ответить:

– На самом деле я думаю, что ты нуждаешься в ее помощи.

– Зачем? – спросил он, словно рявкнув.

– Послушай, мы с Ларк вчера ходили регистрировать избирателей для предвыборной кампании.

– Разве это не ниже твоего достоинства? – со смехом спросил Корт.

– Это основа кампании. Это очень важно. Но когда мы были «в поле», разговаривали со многими избирателями. И по крайней мере дюжина людей вспоминала о тебе. Люди знают, что произошло. Им не нравится, как это отражается на имидже твоей матери, они не хотят избирать ее из-за этого. – Я глубоко вздохнул, прежде чем сказать: – А она нам нужна.

– Зачем? – спросил он, но уже более мягче.

– Потому что она важна для этой роли.

– Она дерьмовая мать, – съязвил Корт.

– Да, но великий политик.

Корт вздохнул.

– Я понимаю, к чему ты клонишь. Я должен делать то, что она говорит, потому что город нуждается в ней. Даже если она никогда не заботилась обо мне, как мать о сыне.

– В тот день, когда тебя арестовали, она же позаботилась о тебе, ей было не насрать.

Корт промолчал на этот счет.

– Я не вправе обсуждать эту тему. У меня замечательные родители. Но… Я был во вражде с братом. Пару лет назад он совершил нечто ужасное по отношению ко мне. Какое-то время я обвинял своих родителей, когда они виделись с ним. Я отказывался приезжать, если он находился у них.

– Звучит знакомо. Мы с Пенном тоже долго не ладили.

– Да, но я понял, что наказываю своих родителей за то, что сделал он. Поэтому в какой-то момент остановился. Я встречаюсь с ним. Стараемся соблюдать цивилизованные отношения. Мы разные, но мои родители не виноваты, что Джейк облажался, и что я больше не хочу его видеть. – Я пожал плечами. – Не уверен, что твоя мать виновата в том, что она знает, что нужно городу больше, чем тебе. Особенно, если ты ей этого не говорил.

Корт долго молча смотрел вдаль. Я подумал, что он может послать меня к черту или что-то в этом роде. Но в конце концов он просто кивнул.

– Может, ты и прав. – Он взглянул на меня. – Похоже, этому учатся люди, которые не вынуждены подавлять свои чувства, выросшие в стабильных семьях?

Я фыркнул.

– Типа того.

Корт протянул руку, и я пожал ее.

– Ладно. Пойдем возьмем тебе пива. Сегодня вечером мне нужно быть в хорошем настроении, так как утром я должен быть абсолютно трезвым для журнальной съемки. – Он закатил глаза. – Если буду играть по правилам Инглиш, она говорит, что я буду чертовски хорошо выглядеть в том журнале.

Я рассмеялся, когда мы вернулись в дом и взяли пиво. Гэвин присоединился к нам, и мы все вернулись на террасу, смеясь и шутя, пока девочки занимались неизвестно чем.

27. Ларк

Дом был пуст.

Сэм уехал с Гэвином и Кэмденом играть в гольф. Уитли планировала встретиться с подругой и пройтись по магазинам в городе. Кэтрин заявила, что ей нужен спа-день и что она закончит его еще до вечеринки.

С минуты на минуту сюда должна была прибыть съемочная группа и фотографы, захватив дом, на подготовку этого события мы потратили все утро. Накануне Инглиш вызвала бригаду уборщиков, чтобы привести дом в порядок, но после того, как мы повеселились немного сильнее, чем планировали накануне вечером, нам пришлось засучить рукава и снова привести весь дом в порядок.

Теперь Инглиш просто постукивала ногой и ждала, когда прибудет съемочная группа.

– Не могу поверить, что тебе удалось уговорить его на прическу и грим, – сказала я ей.

Она пожала плечами.

– Тоже не могу поверить. До сегодняшнего утра он был категорически против. Затем просто согласился, будто вложил всю свою энергию в то, чтобы раздражать меня, а затем щелкнул выключателем. Я не жалуюсь. Я рада, что он согласился. Он великолепен, но сейчас всем нужен грим на камеру.

– Великолепен, да? – спросила я, подталкивая ее локтем.

Она закатила глаза.

– Только не так, как Джош великолепен. Просто объективно красивый мужчина. Давай. Ты же спала с Кенсингтоном. Ты можешь оценить их по достоинству.

– О, я могу. Они похожи на идеальные образцы мужской половины. Но я больше не думаю о Пенне как о красавце. Для меня он просто... Пенн.

– Ну, Корт – тоже просто Корт для меня.

Нас прервал звонок в дверь. Инглиш поправила свой безупречный белый костюм и открыла дверь. Женщина, руководившая журналом, в котором должен был появиться Корт, обрушилась на Инглиша, представилась и тут же принялась за работу, обдумывая план действий.

– А где же Корт? – спросила женщина, представившаяся Эвелин.

А потом материализовался Корт. Каждый дюйм его тела был тем великолепным экземпляром, который мы описывали до появления команды Эвелин. Он был обжигающе сексуальным. Команда парикмахеров и гримеров только усилила его черты. Впалые скулы и точеная челюсть. Пронзительные голубые глаза, коротко подстриженные темные волосы, полные, идеальные губы. Инглиш одела его так, чтобы он выглядел сдержанно и непринужденно. Как школьник, но взрослый школьник.

– Привет, – сказала Эвелин после того, как несколько секунд ошеломленно смотрела на него. – Я – Эвелин Ротшильд. Сегодня я буду работать здесь с командой. Начнем с того, что ты проведешь нас по дому на камеру. Наши читатели умрут, увидев этот дом. Когда мы закончим, сделаем несколько фотографий. Все займет не больше нескольких часов.

Его взгляд метнулся к Инглиш, словно говоря: «Несколько часов?»

Но Эвелин он только улыбнулся своей очаровательной кенсингтонской улыбкой и сказал:

– Давайте начнем.

Эвелин потребовалась добрая половина дня, чтобы получить от Корта все, что она хотела. И хотя я не понимала, что именно, но не сомневалась в ее таланте. Инглиш говорила, что Эвелин гений в своем деле. И что она точно все сделает так, как надо.

– Большое спасибо, Эвелин, – произнесла Инглиш. Она вытащила, я могла бы поклясться, что-то похожее на пару стодолларовых купюр, и передала их Эвелин, когда они снова пожали друг другу руки. – Не могу дождаться, когда ты запустишь статью и фильм о моем клиенте.

Эвелин улыбнулась, как чеширский кот.

– Наши читатели полюбят его. Я просто вижу, как эта экскурсия по дому станет вирусной и разойдется по всему инету. Кто знает? Может в следующий раз наши читатели захотят увидеть побольше его тела.

Инглиш продолжала улыбаться.

– Может быть, если им повезет.

Потом Эвелин рассмеялась и ушла со своей съемочной группой.

Инглиш захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной.

– Она только что намекнула, что хотела бы снять его без одежды? – Спросила я. – Я ведь не ошиблась, верно?

– Определенно, – сказал Корт и провел рукой по волосам, растрепав идеальную прическу, на которую у стилиста ушло полчаса. Затем он расстегнул манжеты и начал закатывать рукава до локтей. – Боже, неужели это не выглядит лучше?

Я рассмеялась.

– Намного. Больше похоже на тебя.

– Взъерошенный? – спросил он.

– Просто настоящий, а не отполированный.

Инглиш все еще стояла, прислонившись к двери. Она медленно выпрямилась.

– Все прошло хорошо. Думала, она попросит его раздеться гораздо раньше. Вторая съемка с тобой без рубашки станет просто бомбой после того, как мы увидим реакцию аудитории на эту.

Корт только покачал головой.

– Странная у тебя работа.

Она криво улыбнулась ему.

– Но мы же закончили, верно? – Спросила я. – Больше никаких фотосессий на выходные?

– Закончили, – подтвердила Инглиш.

Корт вздохнул.

– Хорошо. Мы все напьемся сегодня на моей вечеринке.

Инглиш ухмыльнулась ему.

– Зачем ждать вечеринки?

– Теперь ты говоришь на моем языке, – сказал он, следуя за ней на кухню.

– Если не можешь победить, то лучше присоединиться.

Вот почему остальная часть группы обнаружила нас троих милых и уже пьяных, лежащими на задней террасе в купальниках, совершенно не подготовленными к вечеринке.

Сэм только ухмыльнулся мне.

– Надеюсь, ты намазалась солнцезащитным кремом.

Я повернула голову к Инглиш.

– Я намазалась солнцезащитным кремом?

– Э-э... несколько часов назад. Думаю, да.

– Черт, – пробормотала я и расхохоталась. – Похоже от солнца я превращусь в лобстера.

– Да ладно тебе. Давай сотрем с тебя эту бледную кожу солнцем. – Он взял меня за руку и помог подняться. – Нам, наверное, стоит подготовиться к вечеринке, прежде чем появится кто-нибудь еще.

Инглиш подтолкнула Корта локтем.

– Эй, тусовщик. Одевай свою задницу.

Он фыркнул и послал ей самую очаровательную, опьяняющую кенсингтонскую улыбку.

– Ты поможешь мне одеть мою задницу.

Инглиш закатила глаза.

– Не в первый раз мне приходится заставлять кого-то переодеваться, когда он не может удержать в себе алкоголь.

Я оставила их препираться и последовала за Сэмом в комнату, где мы остановились. Это была огромная комната с кроватью под балдахином в центре и красивым эркером с подушкой для чтения. Наверное, это была моя любимая комната в доме.

Я плюхнулась на кровать и захихикала.

– Мне так хорошо.

– Неужели дело с журналом прошло так плохо? – спросил он, снимая поло, в котором ходил на гольф.

– Нет. Все прошло отлично. Инглиш думает, что это видео станет вирусным. И Корт просто вел себя чудесным образом все это время. Он даже не ругался с Инглиш. Не знаю, что на него нашло.

– Наверное, я затушил его огонь. Я поговорил с ним об этом вчера вечером.

– Правда? – спросила я, приподнимаясь на локте. – Ты заставил Корта Кенсингтона вести себя прилично? Может ты станешь его имиджмейкером?

Он рассмеялся.

– Не в коем случае, просто его другом.

– Ты хорошо выглядишь без рубашки.

– Спасибо, – сказал он с полуулыбкой. – Ты сильно обгорела?

Я осмотрела на свое тело и пожала плечами.

– Думаю, в основном ноги.

– Давай примем душ, а потом натрем тебя алоэ вера перед вечеринкой.

Я соскользнула с кровати и обняла его.

– Спасибо, что заботишься обо мне.

Я прижалась губами к его губам, он углубил поцелуй. Затем просунул руку мне под ноги и поднял на руки. Я пискнула от удивления, когда он понес меня в гигантскую душевую кабину, примыкающую к этой комнате. Он поставил меня на ноги, как только мы оказались внутри, и включил воду настолько горячую, насколько это было возможно.

Он сбросил брюки цвета хаки и боксеры на пол перед душем и двинулся ко мне. Я прикусила губу и отступила назад, пока он не прижал меня к мраморной стене.

Его губы снова накрыли мои, яростно, собственнически. Рукой скользнул мне за спину и дернул за завязки моего любимого черного бикини. Материал упал вниз, оставив меня только в моих нахальных шортиках с оборками. Но это его не удовлетворило. Пальцами он подцепил их, и они со скользнули с моей задницы на пол.

У меня не было слов. Мне нравился этот необузданный, уверенный Сэм, который увидев меня в бикини, понес в душ. Я так чертовски сильно хотела этого Сэма. И его эрекция, прижатая к моему животу, говорила, как сильно он хотел меня.

Он приподнял мою ногу, положив ее на бедро. Я ахнула, когда он прижал свой член к промежности между моими бедрами. Глаза зажмурились, теплая волна прокатилась по телу. Я впилась ногтями в его спину, желая большего, нуждаясь в большем.

Он начал тереться головкой самым восхитительным и опасным образом, каким только можно себе представить. Я поспешила податься к нему. Почувствовать, как он берет то, что ему принадлежит. Но он колебался. Я видела, как он напрягся, стараясь не спешить.

– Презерватив? – прохрипел он.

– Черт, – тихо произнесла я. – Я принимаю таблетки.

Он встретился со мной взглядом, увидев подтверждение слов, что я хочу его так.

– Ладно. Бл*дь.

Затем, не говоря ни слова, он поднял мою ногу и прижал спиной к мраморной стене душа. Я застонала, когда он выровнял наши тела, а затем вошел в меня. Спина выгнулась у стены, когда он полностью заполнил.

Пар поднимался вокруг, скрывая все, кроме Сэма передо мной. Сделав нас настолько мокрыми, скользкими. Доводя до отчаяния. Его мышцы напряглись, когда он прижал меня к стене и вошел жестко и быстро. Взял все, что хотел.

И прошло всего несколько минут, прежде чем мы оба закричали в пар душа, от налетевшей волны экстаза, вместе устремляясь вниз.

Медленно, очень медленно Сэм ослабил хватку и поставил меня на дрожащие ноги. Колени не слушались, поэтому я рухнула на пол душевой.

– Ух ты, – пробормотала я.

– Да, черт возьми, – сказал он. – Это было…

– Потрясающе.

– Тебе помочь встать?

Я рассмеялась и кивнула. Он наклонился и помог мне подняться, с нежностью завел меня обратно под душ, целуя в губы.

– Кстати, я скучал по тебе.

– О, так вот что это было? – спросила я с улыбкой.

– Ага.

– Тогда скучай по мне все время.

– Если ты так хочешь.

Потом он целовал меня под струями воды, и я снова отключилась.

Инглиш бросила на нас таинственный взгляд, когда мы появились перед началом вечеринки. По-видимому, мы вели себя в спальне не очень тихо. Но мне было наплевать. Это было какое-то чудо.

– Ну, ты прямо вся светишься, – сказала Кэтрин, когда наконец подошла ко мне.

– Свечусь?! – удивленно переспросила я, потягивая шампанское, которое мне принес Сэм, предварительно заставив меня выпить несколько стаканов воды. Я взглянула на свой зеленый сарафан, который захватила с собой. Еще одна из покупок моей матери в «Бергдорфе». Она действительно уловила мой стиль. Мне стало даже как-то не по себе. Но я его надела на сегодняшний вечер.

– Несомненно.

– А ты потрясающе выглядишь, как всегда.

На Кэтрин было красное летнее платье плюс ее великолепные волосы, собранные в пучок на макушке. Губы были накрашены в пышный розовый цвет. Она выглядела как воплощение лета. Хотя явно была зимним цветком – ценным и редким.

– Справляюсь, – сказала Кэтрин с самодовольной ухмылкой.

– Как ты поживаешь здесь с Кэмденом?

Ее улыбка исчезла.

– Приемлемо.

В переводе – ужасно.

– Мне очень жаль.

Ее глаза вспыхнули.

– Не надо.

– Да, – тут же ответила я. Я знала, что Кэтрин не любит жалость, как мешок с тарантулами, брошенный ей на голову.

– К счастью, Фионы нет в Хэмптоне, – призналась она. – В городе труднее.

Я все поняла. Больше вариантов. Больше способов позлить друг друга. Мне же хотелось, чтобы они поговорили о своих отношениях и поняли, как им двигаться дальше. Но я не ожидала, что такое произойдет в ближайшее время.

– Пойду поищу что-нибудь выпить, – сказала Кэтрин, наклонилась и поцеловала меня в обе щеки. – Я рада за тебя.

Я просияла.

– Спасибо. Я тоже.

– Ты заслуживаешь счастья, – Кэтрин грустно улыбнулась мне и исчезла в поисках выпивки.

У меня душа болела за свою подругу. Я не знала, как ей помочь и как исправить их отношения. Это было выше моего понимания. Может даже за пределами Инглиш. Я только надеялась, что они не совершат тех ошибок, которых уже нельзя будет исправить.

Затем появился Сэм и поцеловал меня в губы.

– Боже, ты выглядишь великолепно.

Я рассмеялась и сморщила нос.

– Кэтрин сказала, что я словно вся свечусь.

– Должно быть, все дело в сексе.

– Конечно, прижми меня к стене душа, и я начну вся светиться изнутри.

Он фыркнул.

– От этого я снова готов влюбиться в тебя?

Мой рот открылся и закрылся. А потом он снова поцеловал меня в губы.

– Это риторический вопрос, – поправил он. Затем через несколько секунд: – Но...я.

– Ты?

Он кивнул.

– А как иначе?

– Хороший вопрос.

– Так самоуверен?

Я усмехнулась и снова потянулась к его губам.

– Я тоже. Так что... тебе повезло.

– Точно. Причем очень.

Мы потягивали наши напитки, пока мимо нас сновали гости. Я была так рада, что мы согласились приехать сюда. Хэмптон действовал на меня убаюкивающе. Как будто все будет хорошо. Но проблема с убаюкиванием состояла в том, что не обязательно было оставаться на ногах. Но бывали и неожиданности, причем странные неожиданности.

У меня тут же напряглась спина. Глаза остановились на фигуре, которая вдруг появилась. Фигура была высокой и долговязой, с темными волосами и карими глазами. Ничего особенного в ней не было, но я узнала бы его походку и манеры в мгновение ока.

– В чем дело? – тут же спросил Сэм, чувствуя мое напряжение и переведя взгляд на входную дверь. – Кто это?

– Томас. – Я вздохнула. – Мой бывший парень.

28. Ларк

– Ух, – проворчала я. – Может он меня не заметит.

– Что между вами произошло? – спросил Сэм.

Я отрицательно покачала головой.

– Черт, он только что меня увидел, – я бросила на Сэма страдальческий взгляд. – Расскажу тебе позже. Но сначала не дай мне его убить.

– Все так серьезно?

– Прошу тебя.

– Хорошо. Я сделаю все, что в моих силах, – подозрительно ответил он.

Я не винила его за подозрительность. Каждый раз, когда видела Томаса, мне казалось, что меня словно подкашивало. Я давно его не видела. Думала, что это удача. И вот он здесь, в Кенсингтонском коттедже. Ему следовало бы догадаться, что я могу приехать сюда на выходные. Неужели он пришел специально, чтобы помучить меня?

И вот он… двигается в нашу сторону. Как будто его тянуло к человеку, который меньше всего хотел его здесь увидеть.

Конечно, под руку с ним шла женщина. Или, может его девушка. Она выглядела чертовски молодой. Но с тех пор, как мы расстались, он выбирал себе пару все моложе и моложе. Она выглядела как модель – высокая и худая, с большими глазами, напряженными скулами и ключицами.

– Ларкин, – поздоровался Томас. – Забавно увидеть тебя здесь.

– Привет, Томас, – сухо произнесла я, пытаясь говорить спокойно.

Он выглядел точно так же. И все же как-то по-другому. Когда мы встречались, он всегда носил дизайнерские джинсы и рубашки, предпочитая рукава закатывать. Он любил пиджаки, и у него их было несколько десятков – кожаные, льняные, бомберы, джинсовые. Ни один из них не напоминал этот вычурный пиджак, в котором он прибыл сегодня. Этот был еще до того, как мои родители наняли его работать в «Сент-Винсент Энтерпрайз». Теперь он носил только модные костюмы, галстуки с заколками и блестящие туфли. Он отбросил беззаботного парня, в которого я влюбилась, и с головой ушел в высшее руководство.

Но у него, наверное, всегда была эта змеиная улыбка и зловещая залысина. Расчетливая улыбка и фальшивый интерес. Теперь я видела его во всей красе, не то, что раньше.

– Вот уж не думал, что у тебя найдется свободное время для отдыха, – небрежно заметил он. Словно это было очень остроумный ответ, что у меня всегда не было свободного времени.

Я только пожала плечами. Нет смысла отвечать колкостями, подкармливая зверя.

– Обычно у меня трудно со временем.

– Дорогой, ты меня представишь? – спросила девушка. Она склонила голову ему на плечо и взмахнула длинными ресницами.

– Конечно. Фелисити, это Ларкин Сент-Винсент.

– О, – сказала она, широко раскрыв глаза. – Твоя мать – гений. Мне нравится ее фирменная сумка «Ларкин», – выдохнула она. – Это же… в честь тебя?

– Да, – сказала я, внутренне съежившись. – Меня.

– Блестяще. Ты тоже работаешь в компании?

– Нет, – тут же ответила я.

– Почему тоже? – спросил Сэм, наконец вмешавшись.

Томас оглядел его с ног до головы, ответив:

– Я работаю в Сент-Винсенте.

Сэм встретился со мной взглядом, будто только что разгадал часть головоломки. Он обнял меня одной рукой за плечи. Томас наконец понял, в чем дело.

– А ты кто?

– Сэм, – сказал он, протягивая руку. – Парень Ларк.

Томас пожал ему руку.

– И чем же ты занимаешься?

– Юрисконсульт в Кенсингтонской кампании.

– Ах...вы двое вместе работаете, – заключил Томас.

У меня свело живот. Об этом я как-то не подумала. Наши друзья знали, но им было все равно. Я не знала, как Томас воспользуется этой информацией.

От ответа меня спасли появившиеся словно из воздуха Корт, Кэмден и Гэвин. Томас тут же выпрямился и расправил плечи. Со мной он мог общаться как с дерьмом. Но Кэмден был его кумиром. Я много раз слышала от него эти слова. А Корт и Гэвин имели достаточно влияния в Верхнем Ист-Сайде, поэтому он готов был целовать им задницы.

– Томас, – произнес Корт, пожимая ему руку в знак приветствия. – Не помню, чтобы приглашал тебя сюда.

Томас слегка покраснел, но легко нашел ответ.

– Был здесь неподалеку.

Значит, его не приглашали. Он сам, черт возьми, заявился, создав эффект взорвавшейся бомбы. Господи. Насколько жалок этот всеми средствами пытающийся взобраться по социальной лестнице придурок.

Затем Кэмден протянул руку.

– Видел тебя сегодня на поле. Как ты там оказался?

Пожимая руку Гэвину, Томас выглядел так, словно проглотил мячик для гольфа. Он не был игроком в гольф. Это я уж знала.

– Люблю эту игру, – солгал он сквозь зубы.

Гэвин рассмеялся.

– Ты лучше, чем я. Я точно не вхожу в паритет. Я чертовски ненавижу гольф, но это джентльменский вид спорта.

– Вот почему у тебя так ужасно получается в него играть, – съязвил Кэмден.

– Я никогда не называл себя джентльменом. Мне не нужно притворяться тем, кем я не являюсь. – Гэвин пожал плечами с широкой улыбкой на лице. Наслаждаясь тем, как они медленно раздавили Томаса своим коллективным сапогом.

Томас откашлялся.

– Я слышал, что в городе вы играете в покер.

Внимание Кэмдена сосредоточилось на этом замечании.

– Где именно ты это слышал?

– Поговаривают, – неопределенно ответил Томас. – Я просто упомянул, потому что я тоже играю. Будет вся ночь азартных игр, пьянства и разврата. – Он нарисовал для них картину. – Если это похоже на ваше мероприятие, я хотел бы вас пригласить. Очень эксклюзивное мероприятие, конечно.

– Ты как думаешь, Сэм? – многозначительно спросил Кэмден. – Думаешь, готов снова продемонстрировать пинок под зад в покер на турнире Томаса?

Я сдержала смешок.

Сэм лишь смущенно пожал плечами, прекрасно играя свою роль.

– Возможно. Если получу эксклюзивное приглашение.

Это не входило в планы Томаса. На его лице промелькнуло раздражение.

– Конечно. Любой друг Кэмдена Перси – мой друг.

– Тогда решено. Пришли мне приглашения, – ответил Кэмден. – Мы придем.