Текст книги "Псы войны"

Автор книги: Иван Стрельцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

Выглянув из своей излучины, Кольцов прикинул расстояние до укрытия преследователей – около сорока метров. До излучины, ведущей к болоту, было метров тридцать. «Должно получиться», – подумал Кольцов, вставляя в ружье последние патроны. Не переставая наблюдать за укрытием боевиков, он передернул затвор ружья, положил его возле себя. Затем вставил полную обойму в пистолет, вогнал патрон в патронник. После этого, сунув «ТТ» за пояс, достал из гранатного подсумка связку динамитных патронов. Щелкнула дешевая одноразовая зажигалка, и сантиметровый язычок пламени потянулся к бикфордову шнуру. Через секунду шнур зашипел. Подхватив в левую руку ружье, Глеб выскочил из укрытия и, сильно размахнувшись, швырнул связку в сторону выступа. Стреляя на ходу из ружья, Глеб не давал «зондеркомандовцам» выглянуть из-за выступа. Наконец ружье, последний раз выплюнув заряд, замолчало. Бросив его, Кольцов выхватил из-за пояса пистолет и продолжил стрельбу в сторону выступа. Бикфордов шнур быстро обугливался, и Глеб чувствовал, что не успевает. Вот грянул последний выстрел, затворная крышка отскочила назад и замерла. Глеб проскочил в излучину и стал изо всех сил карабкаться по острым камням наверх.

Сзади раздались возбужденные крики, и в этот момент грянул взрыв. На Глеба налетела волна горячего, обжигающего воздуха, с силой швырнула его вверх, несколько раз перевернула и бросила вниз. Последнее, что он увидел, это был топкий берег болота…

Услышав взрыв динамитной связки, Болонидзе понял, что ему тоже пора прятаться в болотной жиже, пока преследователи не уберутся, а потом они перейдут в пещеру. Неожиданно он обнаружил, что в его ружье кончились патроны. Он швырнул ружье, чтобы создалось впечатление, будто он спешит к болоту. А сам решил вернуться назад, там лежало достаточно мертвых боевиков, у которых можно взять «Калашников», а с автоматом Вано чувствовал себя намного лучше, чем с коллекцией ножей, висящих у него на жилете.

Но в тот момент, когда Вано нагнулся, чтобы подобрать брошенный автомат, за его спиной возник Ванин. Направив на грузина револьвер, он скомандовал:

– Не двигаться, руки за голову.

Болонидзе на мгновение замер и вдруг, подхватив автомат, рванулся, но Ванин его опередил. Малокалиберная пуля, пройдя через бок, вонзилась в позвоночник наемника. На секунду Вано потерял сознание, а когда открыл глаза, в пяти метрах от него высокий мужчина двумя руками держал револьвер на изготовку. За его спиной полукругом стояло полтора десятка вооруженных боевиков. Измученные борьбой за жизнь с посланниками самой смерти, они все-таки победили, им даже удалось снова добыть «языка», и они улыбались. Вано посмотрел перед собой. Автомат лежал в метре от него, казалось, только протяни руку… Янычар попытался до него дотянуться, но ничего не получилось, его не слушались ноги, теперь он все понял.

– Ну что, попался, голубок? – торжествующе спросил Ванин, его распирало от гордости. Теперь будет что показать боссу.

Но Болонидзе это не устраивало. Правая рука его скользнула к груди, нащупала один из сюрикенов. Четыре луча, четыре смертоносных жала, соединенных воедино. Вано приподнялся на левой руке и, повернув голову в сторону Николая, внимательно посмотрел ему в глаза. Ванин победоносно улыбнулся, он так и не понял угрозы, исходящей из этих черных глаз. Из-под Болонидзе вырвалась правая рука, как будто ее выдернула мощная пружина, и что-то блеснуло в воздухе. Ноги Ванина подкосились, и он стал валиться на бок, из правого виска у него торчал сюрикен.

Ошарашенные боевики неожиданно для самих себя открыли бешеный огонь, через минуту превратив Болонидзе в груду перемолотого мяса. Несмотря на свинцовый град, лицо грузина не задела ни одна пуля. На его лице осталась улыбка полного удовлетворения.

Когда прогремел взрыв, Олег видел, как из чрева провала взрывом выбросило Кольцова. Отвлекшись на это, он упустил момент, когда был ранен Вано. В его винтовке остался один патрон, и он уже собрался потратить его на командира группы преследователей, но Болонидзе сам решил эту проблему. Олег не мог ему ничем помочь.

Оставался Кольцов, он лежал недалеко от болота и не подавал никаких признаков жизни. Мертв он или жив – это надо было выяснить Донцову. И снова Олегу пришлось преодолевать колючую паутину таежного растения. Еще больше ободравшись, он наконец выбрался из укрытия-западни. Прячась за валунами, пробрался к тому месту, где лежал Кольцов. Его никто не заметил, после убийства командира боевики отошли под прикрытие леса в ожидании обещанной поддержки.

Время подходило к полудню. Солнце палило нещадно, от болота поднимался ядовитый туман. Кольцов лежал лицом вниз, вытянув перед собой правую руку с зажатым в ней «Токаревым». Перевернув Глеба на спину, Олег приложил ухо к его груди – Кольцов дышал, и сердце его билось, он был жив, хотя и без сознания. Олег попытался разжать руку с пистолетом, но не получилось, хватка была мертвой. Необходимо было где-то укрыться, пока Михеич не придет за ними и не переведет через болото. Наклонившись и ухватив Глеба за плечи, чтобы оттащить в тень, Олег услышал щелчок, характерный звук взводимого затвора. Донцов медленно поднял голову и увидел перед собой в двадцати метрах еще одного боевика. Он, вероятно, только что выбрался из провала и стоял с автоматом на изготовку. Вид был ужасен, одежда разорвана в клочья, лицо разбито в кровь. Все тело в кровоподтеках, левый глаз наполовину вывернут. По-видимому, это был один из преследователей Кольцова, случайно уцелевший после взрыва связки динамита.

Боевик оскалился, широко открыв щербатый рот, на губах показалась кровь, он закашлялся, схватился одной рукой за горло, другой продолжал держать автомат, направленный в грудь Донцова. Автомат дрогнул, ствол стал медленно опускаться. Олег воспользовался этой возможностью и метнулся вправо, туда, где лежала его винтовка с последним патроном. Перевернувшись через спину, он вскинул винтовку и, почти не целясь, нажал на курок. Глухо прозвучал выстрел, и пуля ударила боевика в плечо. Он взмахнул руками и рухнул в провал.

«Черт бы побрал эту сволочь», – подумал Олег. Теперь он соображал, где они могут укрыться. После этого одиночного выстрела можно было ожидать, что «зондеркоманда» снова возьмется прочесывать гряду. Ничего не придумав лучше, Олег решил затащить Кольцова на дно пролома и там затаиться. Едва он снова взял Глеба за плечи, как его окликнули.

– Эй, Аристократ, – донесся тихий знакомый голос. Еще через несколько секунд из болотного тумана появилось лицо проводника. Призывно махнув Олегу рукой, он тихо проговорил: – Иди за мной.

Взвалив тело Кольцова на спину, Олег двинулся в болото, где его ждал Михеич.

* * *

Любомир Вовчинский еще с вечера знал, что отряду Ванина удалось захватить пленного. После того как был уничтожен отряд Жалина, он все время держал рацию настроенной на частоту передатчика Николая. Новость о пленном задела его профессиональное самолюбие. Но, немного поразмыслив, он пришел к выводу: «Этот пленный им еще выйдет боком».

Всю ночь Любомир потратил на то, чтобы догнать отряд Ванина. Он был уверен, что террористы где-то рядом. На рассвете ему удалось перехватить новую радиограмму. Из нее он узнал, что наемники отбили своего товарища и сильно потрепали отряд преследователей. Это было для него лучшей новостью. Сориентировавшись по карте, Любомир пришел к тому же заключению, что и Ванин: террористы пойдут вдоль Змеиного болота. И он устремился им наперерез.

Вовчинский добрался до каменной гряды в самый разгар боя. Укрывшись в кроне высокого кедра, он с увлечением наблюдал, как наемники громили хваленых «зондеркомандовских» боевиков. Когда же, кроме двух стрелков, объявился и замаскированный снайпер, Любомир едва не зааплодировал.

Дальнейшие события заставили его немного понервничать. Особенно когда одного из наемников подстрелил Ванин. С досады Любомир хотел добить раненого, чтобы тот не достался плосколицему начальнику охраны. Он даже начал навинчивать на ствол «ПП-93» глушитель. Наемник его опередил, убив Ванина, за что и поплатился жизнью.

Затем Вовчинский наблюдал за передвижениями снайпера. Это был тот же белокурый гигант, что и у моста. Пользуясь моментом, он пытался спасти другого наемника, тот, вероятно, был ранен. Видел Любомир и то, что произошло, и, когда наконец снайпер потащил своего друга в болото вслед за проводником, Вовчинский догадался, что наемники никуда не уходят, у них есть тайник где-то среди болота.

В очередной раз он поймал спину блондина в перекрестье оптического прицела. Но прежде чем нажать на курок, подумал: «Зачем мне выполнять работу за хунхузов? Я подожду, пока все утихнет, и возьму их на болоте, где никто не ждет моего визита». Он сладко зевнул и погрузился в сон. Перед предстоящей операцией ему следовало хорошо отдохнуть.

Едва наемники скрылись в болотных камышах, как из леса высыпал большой отряд боевиков. Их возглавлял Алик Джасанов.

* * *

В пятнистой форме американского рейнджера на груде камней сидел Джасанов. Его могучая грудь тяжело вздымалась. Два часа поисков ничего не дали, террористы как в воду канули. Алик взглянул на Семена Кулина. Старший «зондеркомандовец» из кожи вон лез, чтобы показать, какой он командир. Вот и сейчас, когда все отдыхали, Кулин заставил своих проверять оружие.

Джасанов подозвал к себе радиста и сказал:

– Записывай радиограмму: «Во время преследования террористов отряд Ванина попал в засаду. Понесли большие потери, в том числе погиб и Ванин. Оба террориста убиты, труп одного захвачен, труп другого утонул в Змеином болоте. Из-за большого разрыва во времени и в связи с тем, что от болот поднялся туман, не имею возможности преследовать остатки отряда террористов. Алик».

Через пять минут прибежал радист и протянул Алику листок с текстом ответной радиограммы. В ней говорилось: «Срочно покинуть район Змеиного болота. Всему личному составу вернуться на „Дозор“. Труп террориста доставить на базу. Ванина оставьте там, где он валяется. Ахмед Улдузов».

Прочитав радиограмму, Алик скомкал ее и сунул в нарукавный карман комбинезона. С сожалением посмотрел на труп Ванина, накрытый маскировочной плащ-палаткой. Рядом лежал труп наемника, его изрешеченное тело завернули в плащ-палатку.

Алик приказал двум боевикам из своей команды взять этот сверток. Потом обратился к Сене Кулину:

– Поднимай своих людей, уходим.

Глава 21

Ночь опустилась на тайгу, крутобокий диск луны едва выглядывал из-за верхушек деревьев. Звезды зажигались на черно-смоляном небосклоне. Выбравшись из пещеры, Олег Донцов пошел сменить Лаптева, который уже несколько часов сидел в дозоре.

Как только Олег приблизился к зарослям, оттуда бесшумно выбрался Лопата. Протягивая единственный на всех «узи», пулеметчик спросил:

– Как Каскадер?

– Все еще без сознания, – ответил Донцов, вешая автомат на плечо.

Из-за болота донесся шум разбуженной птицы. Оба наемника насторожились, но шум больше не повторялся. Олег раздвинул упругие стебли тростника и скрылся в них, Лаптев направился в пещеру.

Отодвинув висевшую на входе плащ-палатку, он проник внутрь.

Недалеко от входа горел костер. Возле костра, опершись на стену, сидел Улнис. Он то и дело подбрасывал в огонь пучки сухой травы и тростника, пожираемые пламенем костра. Тростник хрустел, как пересушенные сухари. Поджав под себя ноги, Родион сел возле Улниса.

– Где Михеич? – спросил он о проводнике.

Владис, указав в глубь пещеры, откуда из темноты доносились тихие стоны Шлосова, сказал:

– Меняет компрессы для Кольцова.

– Как он там, выживет?

– Должен, – без особого энтузиазма ответил Улнис. Достав из кармана окурок сигареты, он прикурил от горящего тростникового стебля, выпустив клуб дыма. – На нем ни одной царапины, а уже четыре часа не приходит в сознание. По-видимому, его хорошо контузило. Но Каскадер крепкий парень, очухается.

Владис откуда-то из-за спины извлек начатую пачку галет, открытую банку с паштетом и термос. Протянул Родиону:

– Подкрепись, это твоя доля.

Налив из термоса в пластиковый стаканчик горячего кофе, Лаптев сказал:

– Даже когда Кольцов придет в себя, он не сможет одолеть путь, что нам предстоит.

– Не пойму, на что ты намекаешь? – зло сверкнув глазами, проговорил Улнис.

– А я не намекаю, – ответил Родион. – Я прямо говорю, что нам четверым не переправить через горы двух раненых.

– Так что, нам их нужно?.. – Владис провел ребром ладони по горлу. – Может, просто оставим их здесь, сами помрут, а?

– Я этого не говорил.

– А что ты говорил?

– Я имел в виду совсем другое, – отхлебнув кофе, ответил Лаптев.

– Что ты имел в виду? – не унимался Викинг.

– Ты идиот, – наконец взорвался Лопата. – Как ты себе представляешь: нести раненых, когда нас постоянно будут преследовать авиация и боевики мафии. Что мы сможем им противопоставить?

– Что? – переспросил Улнис, он был не силен в логических рассуждениях, и запутать его не составляло большого труда.

– Чтобы спокойно перейти через горы, нам нужно только одно: лишить боевиков мобильности, – проговорил Лаптев, принимаясь за галеты с паштетом.

– Ты хочешь сказать… – До Владиса вдруг дошла идея товарища. Вскочив с места, он бросился к рюкзаку Кольцова, достал оттуда карту и расстелил ее возле костра перед Лаптевым. – Если я тебя правильно понял, ты решил наведаться в «столицу» этого наркотического королевства, на базу «Дозор», именно там находятся все вертолеты.

– Ты прямо читаешь мои мысли, – усмехнулся Лаптев.

– Да, но есть проблемы.

– Какие?

– Во-первых, пойти на это дело мы сможем только вдвоем, а этого недостаточно. Во-вторых, у нас нет оружия. Вообще нет.

Откуда-то из комбинезона Лаптев достал золотой портсигар. Открыв его, вынул дорогую темно-коричневую сигару, щелкнул вмонтированной в портсигар зажигалкой, раскурил ее. Выпустив в лицо Улниса клуб сизого ароматизированного дыма, он заговорил:

– В последнее время вы, друг мой, стали слишком осторожны, это, наверное, первый признак приближающейся старости.

– Пошел к черту, – выругался латыш.

– Из оружия у нас есть «узи», две магнитные мины, кроме того, ножи и пистолеты, которыми мы еще не разучились пользоваться. Дополнительное вооружение сможем одолжить на «Дозоре» у часовых. А насчет людей – зачем тебе много людей? Вдвоем мы сможем действовать более слаженно и незаметно, чем если бы это была наша команда в первоначальном составе.

Улнис смотрел на Лаптева, сидящего по-мусульмански перед костром, с зажатым в зубах окурком сигары и так спокойно говорящего о предстоящей операции, где шансы выжить равны нулю. И вспоминал другого Лаптева, в дорогом костюме, на шикарной машине, рассуждающего о коммерческой стороне наемничества. Это были совершенно разные люди.

– Черт тебя знает, Лопата, что ты за человек, чем хуже – тем лучше, и наоборот, – с раздражением сплюнул на землю Улнис.

– Ладно, ладно, – успокоил друга Лаптев. – Вместо того чтобы плеваться, позови-ка Тафулина. Пора бы этому господину ревизору познакомить нас с дизайном базы «Дозор».

– Щас сделаем, – вставая, сказал Владис.

Беседа с Ренатом Тафулиным длилась два часа, бывший эмиссар Логинова изложил все, что знал об охране, сигнализации, минных полях и взлетно-посадочной полосе. Он рассказал все, правда, большая часть относилась к устройству командного бункера.

Слушая Тафулина, Владис сквозь зубы процедил:

– Будь нас побольше, можно было бы заняться и этим бункером.

– Бункер нам ни к чему, – безразлично ответил Лаптев.

Закончив рассказывать, Ренат быстро нарисовал карандашом на листке бумаги схему расположения базы и строений внутри ее. Закончив рисовать, он проговорил:

– Это все, что я знаю, господа.

– Хорошо, – кивнул головой Владис, – иди спать, маленький.

Тафулин шаркающей походкой двинулся в глубь пещеры. Сейчас он абсолютно не был похож на того «ковбоя», попавшего к наемникам в плен. Теперь он больше годился на роль Робинзона, прожившего двадцать лет на необитаемом острове.

Еще около получаса наемникам потребовалось на обсуждение предварительного плана. Наконец, решив все детали операции, Лаптев сказал:

– Надо позвать Аристократа, пора и его посвятить в наш план.

Проводник Михеич отправился на смену Олегу. Через несколько минут в пещеру вошел Донцов. Вид у него был не менее изможденный, чем у других, но он еще пытался бодриться.

– Что случилось? – спросил, зевая, бывший сыщик.

– Садись, есть разговор, – сказал Лаптев.

После того как Олег сел, ему объяснили план предстоящей операции. Выслушав, он спросил:

– А каким оружием вы думаете пользоваться?

– Возьмем «узи», три «парабеллума» и две магнитные мины, – ответил Владис.

Такое заявление Донцову не понравилось.

– А что нам останется? – спросил он.

– Ну, во-первых, «ТТ» Кольцова, – попытался объяснить Лаптев, – во-вторых, «винчестер» и «арисана» Михеича, этого хватит…

– …хватит, чтобы застрелиться, – перебил пулеметчика Олег, – это единственное, что мы сможем сделать, если нас найдут.

– Не найдут, – бодро пообещал Владис.

– До базы «Дозор» день пути, – продолжал объяснять Лаптев. – Туда и обратно получается два дня. Если через два, от силы три дня мы не вернемся, значит…

При этих словах Родион развел руками, дескать, не судьба. Сняв с плеча «узи», Олег протянул его Улнису.

– Думаю, все-таки вы вернетесь, – на прощание сказал он.

* * *

Напряжение последних суток наконец-то сломило Любомира Вовчинского. Зная, где укрылись террористы, и зная также, что, кроме него, об этом никому не известно, он позволил себе расслабиться и заснуть. Утром он поставит последнюю точку.

Сон Любомира был настолько крепким, что он не услышал, как из болота вышли Лаптев и Улнис. Впрочем, на острове еще оставались наемники. С первыми лучами солнца проснулся и Любомир, он не спеша умылся из фляги и принялся за завтрак, состоящий из консервированых бобов и рыбы. В лесу стояла тишина, лишь издалека доносился крик какого-то животного.

Чем выше поднималось солнце, тем быстрее улетучивался туман с болота. Наконец наступил полуденный зной. По расчетам Любомира, наемники всю ночь были настороже в ожидании преследователей, днем их внимание притуплено.

Спустившись к кромке болота, Вовчинский бесшумно вошел в зеленую, покрытую седым налетом воду. Опытный взгляд профессионала отыскал те ориентиры, которыми мог пользоваться проводник террористов. Держа на изготовку пистолет-пулемет, он двинулся в глубь болота. Под жесткой подошвой армейских ботинок скользил болотный ил. Медленными, неуверенными шагами Любомир приближался к зеленой стене тростника.

Вот наконец и твердая почва под ногами. Бесшумно раздвинув тростник, он проник на остров. На небольшом песчаном пятачке сидел проводник Михеич, опершись на «винчестер». Он не услышал чужого, он его почувствовал…

Олег в очередной раз сменил компресс на голове Кольцова, тот все еще не приходил в сознание. Опуская бинт в котелок с холодной водой, он вдруг услышал тяжелый удар о землю.

«Что там Михеич вытворяет?» – подумал Олег, направляясь к выходу. Подняв край плащ-палатки, Донцов уже хотел выйти из пещеры, но тут он увидел проводника, лежащего в какой-то неестественной позе, а над ним как коршун на падали сидел незнакомец в камуфлированном комбинезоне с маскировочной раскраской на лице. Прищуренные глаза незнакомца сверкнули ненавистью, подхватив с земли свой автомат, он направил его на Олега.

Реакция и на этот раз не подвела каратиста, Донцов метнулся назад в пещеру. Выстрелов не было слышно, но на полотнище плащ-палатки сразу отпечаталось полдюжины отверстий, через которые тонкими стрелами в темноту пещеры проник солнечный свет. Олег побежал в глубь пещеры.

Через секунду плащ-палатка была сорвана, и в сиянии дневного света появился человеческий силуэт. Незнакомец постоял несколько секунд в ожидании, когда глаза привыкнут к темноте. Сейчас он был прекрасной мишенью, и тут Донцов сообразил, что остался без оружия. Свой «люгер» он отдал Улнису, а «ТТ» лежит возле Кольцова.

Незнакомец двинулся в глубину пещеры, Олега он не видел, но искал именно его.

Под ноги Любомиру бросился Тафулин.

– Не стреляйте, пожалуйста, не стреляйте, – вопил Ренат, – я их пленник.

Ударом ноги Любомир отшвырнул пленника, этот парень в наручниках был ему не нужен.

Олег вдруг вспомнил об «арисане» Михеича, винтовка лежала в пяти метрах от него, рядом с рюкзаком, у противоположной стены. Пять метров сейчас могли стать для Олега последней дистанцией в жизни. Расстояние между ним и Вовчинским сокращалось. Нужно было решаться. «В „арисане“ один патрон, – мысленно настраивал себя Донцов. – Взяв винтовку, ты не можешь промахнуться».

Любомир приближался, не давая Донцову ни одного шанса. Но шанс ему дал Шлосов, он все понял и сейчас ожидал, когда незнакомец поравняется с ним. Как только Любомир приблизился, Георгий сделал выпад левой здоровой рукой, в которой был зажат складной нож. Молниеносно среагировав на опасность, Любомир отпрянул и в упор выстрелил в лицо горнострелка. Он всего на секунду отвлекся, но это спасло Донцова. Одним большим прыжком Олег преодолел расстояние до противоположной стены и, упав за рюкзак проводника, схватил его винтовку. Несколько пуль ударили в рюкзак, застряв в его чреве. Сняв винтовку с предохранителя, Олег поймал в прицел голову Любомира и плавно нажал на курок.

Гром выстрела пролетел по сводам пещеры, Вовчинский, взмахнув руками, рухнул на спину. Тяжело дыша, Олег поднялся, все еще сжимая уже бесполезную винтовку. Противник был мертв, рядом с ним лежал Шлосов. Его лицо было изуродовано, стена пещеры возле головы убитого была забрызгана кровью и мозгом. Пройдя мимо трупов, Донцов подошел к Глебу. Тот по-прежнему был без сознания, но уже через минуту его лицо дрогнуло, лоб наморщился. Неожиданно Кольцов открыл глаза, лицо исказилось гримасой боли, и он прошептал:

– Где все? Что со мной?

Почему Кольцов пришел в себя, Олег не знал, скорее всего выстрел «арисаны», прогрохотавший в глубине горы, разбудил его сознание.

– Все хорошо, дружище, теперь уже все хорошо, – прошептал Олег. К горлу его подкатил ком, а в глазах как будто першила стеклянная пыль. Воскрешение Глеба так подействовало на Донцова, что он напрочь забыл об опасности. Он не заметил, как Тафулин медленно, не поднимая головы, полз к трупу Любомира Вовчинского. И вдруг ничтожный Ренат Тафулин преобразился: подхватив еще не остывший «ПП-93», он резким движением поднялся на ноги.

Увидев направленный на него ствол автомата, Олег бросился в сторону. Оснащенный глушителем автомат тихо застучал, по стенам пещеры засверкал рикошет пуль. Закричал Кольцов. Возле Олега звенели пули, он метался под огнем как сумасшедший. А Тафулин все стрелял и стрелял, закованные в наручники руки не позволяли ему тщательно прицелиться. Наконец автомат замолчал, кончились патроны. Теперь Тафулину рассчитывать на пощаду не приходилось. Зажав двумя руками пистолет-пулемет, он со звериным криком бросился на Донцова. Так же неистово крича, оперативник, бывший чемпион Москвы по карате, метнулся ему навстречу. Высоко подпрыгнув, Олег выбросил вперед ногу. Удар ребром ступни пришелся в грудь Ренату, отбросив его к стене. Выронив оружие, Тафулин медленно сполз на землю, изо рта потекла струйка крови. Он был еще жив, когда над ним склонился Донцов. Резким движением Олег свернул пленнику шею.

Кольцов снова был без сознания, из плеча струилась кровь, но жизнь по-прежнему не покидала его. Подняв бесчувственное тело, Олег направился к выходу из пещеры.

Недалеко от входа в нее лежал Михеич, руки и ноги были стянуты ремнями, в рот забит кляп из собственной кепки проводника. Михеич был жив и прилагал все силы, чтобы освободиться. Увидев Донцова, выходящего с Глебом на руках, он издал довольное мычание.

* * *

До базы «Дозор» Улнис и Лаптев добрались, когда на тайгу опустилась ночь. База была хорошо замаскирована, лишь кое-где горели слабые огни. Нечего было и думать о проникновении за колючую проволоку, поэтому Лаптев предложил:

– Сегодня отоспимся, а завтра с утра все устроим.

– Ладно, – согласился Улнис… Уснули они быстро. Едва небосвод стал светлеть, Родион растолкал Владиса. Наскоро перекусив, они нашли место для наблюдения за базой. Оно было выбрано отлично. С холма, где расположились наемники, был прекрасный обзор. Через окуляры биноклей четко просматривалась вертолетная стоянка с зачехленными мордами двух вертолетов. Невдалеке от механических стрекоз стоял «кукурузник» – двукрылый самолет, покрытый камуфлированной раскраской. Рядом с «Ан-2» под маскировочной сетью расположился пассажирский самолет «Сесна». Глядя на этот самолет, Владис спросил:

– А что эта гражданская колымага там делает?

– Можешь поверить, друг мой: тот, кто прилетел на этом желтом красавце, знает, чем здесь занимаются, – с улыбкой ответил Лаптев.

– Ну, это само собой разумеется, – буркнул латыш, продолжая разглядывать территорию базы.

Коробки бараков, возле них копошатся боевики из охраны. Недалеко от бараков лежат штабеля авиационных бомб и ракет, канистры с зажигательной смесью. Эти штабеля накрыты маскировочной сетью, возле каждого штабеля по паре часовых. Еще один часовой ходит вдоль взлетно-посадочной полосы, от стоянки самолетов до башни-маяка, стоявшей перед ВПП.

– Значит, так, – сказал Лаптев. – Я иду на стоянку самолетов и пробую вывести их из строя. А ты, Викинг…

– Подожди, Лопата, подожди, – перебил друга Владис, – почему ты пойдешь на стоянку? Пойти должен я, это я десантник, я служил в спецназе как армии, так и флота, а не какой-то инструктор пулеметных курсов.

– Ну, во-первых, мой дорогой Владис, я старший по званию; во-вторых, я диверсант со стажем куда большим, чем ты, салабон, хотя бы потому, что в Афган меня послали учить других, а ты сам воевал; и в-третьих, то, что мы задумали, нужно выполнять спокойно, без нервов. А ты слишком горяч для такого дела, – проговорил Лаптев, вновь взявшись за бинокль.

– Почему же я горяч? – встрепенулся Улнис, он хотел еще что-то сказать, но Лаптев его оборвал.

– Ну хватит, я уже видел потасовку с тем разведчиком, который чуть не задушил тебя. К самолетам пойду я, а ты… – Лаптев указал на ВПП, где вяло прогуливался часовой, он как раз подошел к большому папоротниковому кусту, росшему рядом со взлетно-посадочной полосой, – ты засядешь в этих кустах, оружие одолжишь у часового, все равно оно ему в тягость. И будешь ждать меня. Если все будет тихо, я по канаве водостока, – Лаптев показал на канаву, тянувшуюся вдоль всей длины ВПП и служившую для стока дождевой воды, – по канаве водостока отойду к тебе, и мы уйдем в лес. Если же начнется заваруха, ты меня прикроешь и будем отходить с боем. Понял?

– Понял, – буркнул Улнис. Доводы Лопаты были слишком веские, чтобы их оспаривать. А главное, от этой операции зависела жизнь оставшихся в пещере раненых.

Спустившись с холма, наемники поползли к ограждению базы. На то, чтобы пройти два ряда колючей проволоки и замаскированное пространство между ними, понадобилось больше времени, чем наемники предполагали.

Кроме обычных осколочных мин затяжного действия, были и новые сигнальные, с которыми ни тому, ни другому до сих пор встречаться не доводилось, поэтому их пришлось обходить. Проложив тропу среди мин, установили пару сухих веток как ориентиры. Затем они пробрались в канаву, где и расстались. Родион двинулся к вертолетно-самолетной стоянке. Подождав немного, Владис выбрался из канавы и быстро заполз в заросли папоротника.

Двигаться среди широких листьев папоротника мешали висящие по бокам кобуры с двумя «люгерами». «Черт, я, как вьючный ковбой, обвешан этими пистолетами», – мысленно ругался латыш.

Он достиг противоположного края зарослей и затаился, ожидая, когда подойдет часовой. А тот, дойдя до пассажирской «Сесны», о чем-то беседовал с пилотом, не спеша возвращаться. Наконец он двинулся назад.

Когда охранник приблизился вплотную к папоротнику, Улнис осмотрелся по сторонам и, не видя ничего подозрительного, метнулся к нему. Мгновение – и часовой пропал, труп с перерезанным горлом Владис затащил в кусты. Кроме новенького автомата «АК-74», у часового были четыре запасных магазина и широкий штык-нож. Этого хватило бы, чтобы прикрыть отход Лопаты.

Тем временем Лаптев выбрался из канавы водостока. До «кукурузника» было около сотни метров. Родион, пригибаясь, направился к самолету. Оказавшись у хвоста «кукурузника», он выпрямился во весь рост, как вдруг увидел часового, дремавшего в тени хвостового оперения. Едва Лаптев подобрался к нему, как тот встал, вскинул на плечо автомат и двинулся вокруг самолета. Теперь уже Лаптеву пришлось прятаться под хвостовым оперением. С часовым надо было кончать. Охранник прошел хвост самолета – и Лаптев бросился на него. Накинув на шею часового ремень от «узи», он резко развернулся и затянул импровизированную удавку через плечо. Часовой минуту боролся за жизнь, потом дернулся раз-другой и затих.

Быстро спрятав труп часового под фюзеляжем самолета, Лаптев подвесил под правую плоскость крыла магнитную мину, взрыватель был выставлен на десять минут. Теперь необходимо было подобраться к вертолетам и там решить, как одной миной вывести из строя два вертолета…

Владис изнывал от ожидания, но Лаптев все не появлялся. Со стороны башни донесся крик. Улнис посмотрел в ту сторону. Громыхая тяжелыми кирзачами, по металлическому покрытию полевого аэродрома шел еще один боевик. Он что-то кричал, но издалека не разобрать, видимо, звал часового, но тот не откликался.

Вдруг боевик присел на корточки и посмотрел на заросли папоротника. Владис проследил за его взглядом и, к своему ужасу, заметил, что из кустов торчат подошвы ботинок убитого часового. Это был провал. Но проверяющий оценил это по-другому, он решил, что часовой залез вздремнуть в кусты. Его лицо исказилось странной гримасой восторга, и он крадучись двинулся в сторону кустов. Проклиная все на свете, Владис примкнул штык к стволу автомата и затаился.

Наконец проверяющий часового боевик достиг кустов. Повесив на грудь автомат, он двумя руками раздвинул листья папоротника. Увидев, что часовой мертв, проверяющий хотел закричать, но Улнис его опередил. Сжимая автомат за шейку приклада, размахнувшись, он ударил проверяющего в голову. Штык пробил лобовую кость и прошел в мозг боевика. Ноги у него подкосились, и он рухнул на мертвого часового. Штык намертво застрял в черепе убитого, пришлось его там и оставить. Теперь у Владиса было два автомата и вдвое больше патронов…

Проблему одной мины и двух вертолетов Лаптев решил блестяще. Один вертолет он решил заминировать, а из другого слить горючее. При взрыве одного обязательно воспламенится и другой. Установить мину под топливным баком вертолета было делом нескольких секунд. Взрыватель ее был выставлен на семь минут. Но едва Лаптев подошел ко второму вертолету, чтобы открыть пробку слива, как его тут же окликнули. Он медленно повернулся, возле желтой «Сесны» стоял пилот, он был не вооружен и принял Лаптева за одного из боевиков Улдузова. Сейчас он понял свою ошибку. Впервые в жизни пилот Павел Доронин пожалел о том, что не носит с собой оружия. Криво ухмыльнувшись, Лаптев нажал на спуск своего «узи». Короткая очередь сбила летчика с ног. Следующая очередь пробежала по моторному отсеку вертолета. В бараках поднялся страшный шум, со всех сторон к вертолетной площадке бежали вооруженные боевики. Дав по бегущим несколько коротких очередей, Лаптев бросился через взлетную полосу к канаве водостока…