Текст книги "Псы войны"
Автор книги: Иван Стрельцов
Жанр:
Боевики
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)
И, как обычно, в ответ была тишина. Всем все было ясно.
Весь остаток дня караван пробивался сквозь тайгу, избегая топей и открытых пространств. Нужно было уйти подальше от уничтоженного прииска. Где-то вдалеке слышался звук летевшего вертолета. Этот звук их все время подхлестывал, не давая остановиться на привал. Лишь к вечеру они достигли Лисьей норы. Такое название получил небольшой овраг, сверху обросший непроходимыми кустами. Зато на дне оврага было сухо и почти никакой растительности. Когда караван спустился в овраг, там никого не было, лишь тяжелый запах да звериный помет говорили о том, что это место облюбовала стая волков, но присутствие людей их отпугнет.
Приказав располагаться на ночлег, Глеб обследовал овраг, выбрал место для поста охраны. Вернулся, отправил на пост Улниса. Прибалт не возражал, ему легче было охранять стоянку, чем заниматься вьюками и оружием.
Пока наемники готовились к ночлегу, Ренат Тафулин сел на землю, опершись спиной о край оврага и вытянув натруженные ноги. Руки, стянутые наручниками, заложил за голову. Кольцов подошел и, присев перед ним на корточки, спросил:
– Ну, что расскажете, Тафулин?
– О чем? О чем я должен рассказать? – заикался перепуганный татарин.
Ну, например, о каменном бункере? – прорычал подошедший Татенков.
Или о часовом на плотине? – сказал Олег, снимая с мула вьюк с консервами.
О каком часовом? – непонимающе спросил Ренат. Я вам говорил все, о чем вы спрашивали, все, что я знал. О бункере я просто забыл, им никто не пользовался. А про плотину я ничего не знал, меня это не интересовало, меня заботили лагеря и транспортировка наркотиков от железной дороги к лаборатории и обратно. Меня занимало именно это, а не мелиорация и технология добычи самородного золота. Вам это ясно, Кольцов, вам всем это должно быть ясно…
Голос Тафулина сорвался на крик, Кольцов приложил указательный палец к губам и прошептал:
– Тафулин, не надо кричать, криком сейчас ничего не докажешь, абсолютно ничего. Вы это поняли, Тафулин?
– О да, да… я понял…
Подошел Лаптев. Встав за спиной Кольцова, он вытащил из кобуры свой «парабеллум». Раздался щелчок оттянутого затвора. От этого звука Тафулин весь сжался.
– Слушай, что с ним церемониться? – Лаптев направил ствол пистолета в лицо татарину. – Мавр сделал свое дело, мавр может уходить…
Глеб отвел в сторону его руку.
– Спрячь свой пистолет, пусть пока живет. – Он повернулся лицом к Лаптеву и сказал так громко, чтобы слышал Тафулин: – Но, если он снова что-то забудет или станет хитрить, ты поможешь «мавру» уйти.
– Нет проблем! – оскалился пулеметчик.
– Интересно, а золото как экспортируют? – задумчиво произнес Ветеран. Этот вопрос был обращен к конкретному человеку.
– Золото с приисков доставляют вертолетами, оттуда во Владик, а затем самородки перевозят в Штаты. Их дальнейшая судьба мне неизвестна, – ответил Ренат – юлить не было смысла. Его жизнь зависела от любого из этих людей. Тафулину не приходилось уповать ни на закон, ни на силу синдиката, которому он служил, ни на взятку или адвоката-проныру. Человеку, долгие годы плевавшему на человеческие устои, жившему вне закона, теперь довелось увидеть и оборотную сторону этой медали. Из серьезного бандита, перед которым трепетали даже бригадиры, не говоря о рядовых «быках», он превратился в жертвенного барана. Если наемникам покажется, что Ренат не до конца с ними искренен, ему без лишних слов прострелят голову или перережут горло. А может, взорвут грудь, как тому бедняге.
– Интересно, если на государственных приисках с их навороченными системами безопасности воруют, то что мешает вашим людям воровать золотишко? – продолжал спрашивать Татенков.
– У нас немного другие порядки. Если кто-то попадется на крысятничестве, его кончат сразу, на месте. И труп будет валяться там неделю, чтобы все старатели и охранники видели, как поступают с крысой!
– Сурово, – задумчиво констатировал Ветеран и со вздохом добавил: – Но справедливо.
Сумерки сменились темной ночью, постепенно в лагере наемников все утихло. Все, кроме заступившего на пост Татенкова, спали.
На следующий день наемники принялись оборудовать свою стоянку под лагерь, где они должны будут провести не один день.
Татенков с Улнисом устанавливали сигнальные мины, остальные натягивали вверху брезент, чтобы с воздуха не заметили пламя костра. Собирали на ночь хворост. Михеич с Кольцовым провели разведку запасного выхода. Но эта попытка не увенчалась успехом: пробраться через колючие кусты оказалось невозможно.
– Жаль, конечно, что запасного хода нет, – проговорил Глеб, протягивая проводнику сигарету. – Но, с другой стороны, никто не сможет к нам подобраться с тыла.
– Тоже хорошо, – бодро вставил тот, закуривая.
Глеб рассмеялся, и они вернулись в лагерь.
Мулы жевали овес, уткнувшись мордами в свои мешки, за ними открывалась панорама лагеря наемников.
Глава 13
Из темноты вынырнул Болонидзе.
– Аллах акбар, – произнес грузин на мусульманский манер и поднял правую руку в знак приветствия. Увидев Вано, все радостно заулыбались, сдвинулись, уступая ему место возле костра. Кольцов посмотрел на грузина, тот едва заметно кивнул. Донцов протянул ему пластиковый стакан с едва теплым кофе.
– Ну, что расскажешь, кровожадный следопыт, посланец призрачного Востока? – начал подтрунивать над Болонидзе Улнис.
Выпив залпом свой кофе, Вано с удовольствием потянулся и промурлыкал:
– Не переживай, малэнький, все хорошо. Я честно отрабатываю свои деньги. – Заметил, что все смотрят на него с любопытством. – Парень попался, вах, какой резвый, бежал, как страус, весь день без отдыха. Я его нашел под утро, спал в кустарнике. Видно, сильно устал, ни на что не реагировал, пока горло не перерезал. Тогда только задергался, и то ненадолго. Обратно добрался без приключений, – коротко рассказал Вано.
– Слушай, Янычар, ты не взял у косоглазого никакого сувенира? – спросил Улнис.
– Какого сувенира? – не понял грузин.
– Ну, взял бы его «Калашников», например.
– Зачем мне «Калашников», мой «РПК» ничуть не хуже, – невнятно проговорил Вано, затем улыбнулся и сверкнул глазами. – Как я понял, Викинг, тебе нужно доказательство, что я пришил того беглеца.
Улнис молчал, он явно перестарался, поддразнивая Вано. Но на этот раз грузин не взорвался и не кинулся в драку. Совершенно спокойно расстегнул нагрудный карман комбинезона, что-то достал и протянул Донцову:
– Аристократ, не сочти за труд, передай этому недоверчивому.
Олег ощутил у себя на ладони что-то липкое, напоминающее спущенный резиновый мячик. Не глядя, протянул Улнису. Тот взглянул сначала с безразличием, потом поднес ближе к глазам и тут же швырнул этот комок в костер, грязно ругаясь. Вано громко расхохотался. Донцов посмотрел: на красных головнях, как живые, шевелились уши, от высокой температуры увеличенные до невероятных размеров. Над стоянкой поплыл запах горелого человеческого мяса. Наемники, как по команде, отпрянули от костра. Донцова затошнило от увиденного, от запаха и, главное, от сознания, что он держал в руках эти человеческие уши, отрезанные и проткнутые проволокой.
Так, пора спать, – проговорил Кольцов. – Кто меняет Шлосова? Остальным спать.
Пока наемники готовились к ночлегу, Болонидзе подошел к Кольцову.
Рассказывай, что там творится, – велел Глеб, расстилая спальный мешок.
– Все именно так, как предсказывал Кутепов, – ответил Вано, он бросил свой мешок возле Кольцова. – Можно подумать, что война, вертолеты все время курсируют. По-видимому, ставят заслоны, чтобы мы не вырвались. Сил у них сейчас немного, но все же…
Посмотрев внимательно на Вано, Глеб властно сказал:
– Что там еще, договаривай.
Болонидзе присел на корточки, прошептал:
– Для разведки они использовали легкий вертолет «Ми-2» и «кукурузник».
– «Кукурузник», ты не ошибся? – спросил недоверчиво Глеб. Силы синдиката оказались намного мобильнее, чем мог себе представить Кольцов. Теперь, сбив два вертолета «Ми-2», они не лишат преследователей средств передвижения. А один «кукурузник» запросто поднимет полсотни боевиков.
– Это их «кукурузник», – уверенно сказал Болонидзе. – Летел, сука, над верхушками деревьев, и оттуда выглядывали абреки с пулеметами.
– Да, нехорошо получается, – задумчиво проговорил Глеб, потом улыбнулся и добавил: – Завтра, кажется, надо будет поподробнее расспросить Тафулина об их главной базе «Дозор».
– Зачем тебе это?
– Надо узнать, что там за техника. А то вдруг там есть «Б-52», и они начнут бомбить по площадям. Нехорошо получится.
– Это точно, – улыбнулся Вано.
– Ладно, давай спать, еще дня три отдыхаем, а потом неделю вряд ли вообще удастся поспать.
Болонидзе залез в спальный мешок и накрыл лицо противомоскитной сеткой.
* * *
– Дамы и господа, наш рейс подходит к концу. Самолет «Ил-76» совершает посадку в конечной точке нашего маршрута – городе Владивостоке, – объявила молоденькая стюардесса. – Прошу всех прекратить курить и пристегнуть ремни.
Через иллюминатор Александр Васильевич Логинов – глава корпорации «Свой путь» – наблюдал панораму раскинувшегося внизу большого портового города, с одной стороны омываемого Японским морем, а с суши окруженного сопками, покрытыми лесом.
Через минуту самолет плавно сел на бетонную полосу аэродрома, после небольшого пробега медленно подъехал к стоянке самолетов. Открылась дверь, и подали трап. Александр Васильевич дождался, когда возле выхода закончилась толчея. Тогда он встал и направился к улыбающейся стюардессе, за ним следовали его два секретаря. Один – сорокадвухлетний московский чеченец Алик Джасанов, бывший боксер, чемпион Советского Союза в тяжелом весе. Вторым был тридцатипятилетний доцент права, коренной москвич Давид Гольберг. Это был адвокат фирмы «Свой путь» и главный консультант Логинова по законодательству. Гольберг был полной противоположностью Джасанова – невысокого роста, худой, с гладкими волосами, зачесанными назад, в темных больших очках.
У выхода Логинов повернулся к стюардессе:
– До свидания, мисс.
– До свидания, господин Логинов, – пропела смешливая стюардесса. – Надеюсь, вы остались довольны сервисом нашей компании?
Александр Васильевич уже на трапе поднял правую руку в ответ. Впрочем, это был знак приветствия ожидавшему внизу Улдузову.
Возле Ахмеда Улдузова стояли Николай Ванин и два телохранителя. Спустившийся с борта самолета шеф кивком головы поздоровался со встречающими, потом спросил:
– Так что случилось, Ахмед?
– Вы, наверное, устали после полета, Александр Васильевич, – проговорил Улдузов. – Может, сначала…
– Кязим, – в голосе Логинова уже слышалось раздражение, – мы летели сюда не на пикник, а по вашему вызову. Если я здесь, значит, произошло что-то из ряда вон выходящее. Что случилось?
Оглядевшись по сторонам, Улдузов сказал:
– Тут действительно нестандартная ситуация. Пропал управляющий Кан Ли вместе с вашим эмиссаром Ренатом Тафулиным. Они не просто исчезли, а вместе с караваном опиума-сырца. После этого были уничтожены базы «Цицерон», «Беби», а вчера утром база «Адан». С момента пропажи каравана по сегодняшний день прошло семнадцать суток.
– Так, – проговорил Логинов, – летим на «Дозор», будем решать эту задачу на месте.
– Прошу, – Улдузов указал рукой на желтый самолет, вокруг которого ходили четверо китайцев из охраны Кан Ли. Увидев направляющихся к ним Улдузова и незнакомцев, только что прилетевших из Москвы, китайцы почтительно замерли, а пилот Павел Доронин перебрался с плоскости крыла в кабину самолета.
Как только Логинов со своей свитой забрался в салон, «Сесна» медленно вырулила на взлетную полосу и после небольшой остановки разогналась и взмыла в небо, взяв курс на север.
Александр Васильевич сидел в удобном кресле, рядом с ним Джасанов и Гольберг, напротив сидели Улдузов и Ванин.
– Может, желаете выпить? – тихо спросил Ванин.
– Мне содовую, им кока-колу, – властно распорядился шеф, не удостоив чукчу даже взглядом. Ванин подал знак, и один из китайцев принес поднос с напитками. Взяв с подноса фужер с шипучей прозрачной жидкостью, Логинов заговорил, обращаясь к Ахмеду Улдузову.
– Вы знаете, Ахмед, – голос его звучал дружески, – недавно нам снова удалось возобновить связь с Азербайджаном, вернее сказать, мы подружились с одним из больших чинов в Министерстве безопасности. Сейчас это один из самых влиятельных людей в Азербайджане. Недавно его люди уничтожили наших конкурентов. И пока мои соперники в Москве метались в замешательстве, я через Давида, – Логинов хлопнул по плечу щуплого Гольберга, – заключил с нашим новым другом обоюдовыгодную сделку. В ближайшее время вас, Ахмед-ага, мы собирались отправить в Центральную Азию как знатока региона и специалиста высокого класса в такой области бизнеса.
Услышав это, Улдузов расплылся в довольной улыбке, но глава синдиката предупредил его:
– Если я сказал о Центральной Азии, это отнюдь не значит, что вы вернетесь в Азербайджан к семье и получите свой чин и соответствующие привилегии. Ничего подобного, мы намерены устроить вас в Иране, тем более что в этой стране наши планы простираются намного дальше, чем транспортировка наркотиков. Сначала будете нашим представителем, а впоследствии руководителем новой и почти самостоятельной организации. Это необходимо на тот случай, если нас снова попытаются «выселить» из Азербайджана. На этот раз мы будем умнее. Логинов одним большим глотком осушил свой фужер с минеральной водой и продолжил: – Это мы предполагали сделать в ближайшее время. Но… – тут шеф сделал продолжительную паузу, – …после вашего звонка в офис концерна нам пришлось немного отложить свои планы. Сначала нужно навести порядок здесь (слишком много денег потрачено на освоение дальневосточного филиала). А затем будем заниматься Центральной Азией. Вы, Улдузов, как управляющий этим филиалом и Ванин как начальник охраны должны нам очень подробно рассказать, что случилось. Как? И почему?
Улдузов молчал, Ванин нервно ерзал в кресле.
– Я жду, – негромко проговорил Логинов, хищно улыбаясь.
Проглотив ком в горле, Улдузов заговорил:
– Мы толком сами ничего не знаем. Сначала пропал караван с опиумом-сырцом, затем кто-то начал громить наши базы…
– Вы установили, кто действует против вас? – спросил Гольберг.
– Нет, – подал голос Николай Ванин, – они практически не оставляют следов. Вернее, оставляют, но следы стандартные и ничего не дают.
– Может, это милицейская операция? – спросил Джасанов, потягивая кока-колу через соломинку.
– Нет. Они здесь ни при чем, – ответил Ахмед и тут же объяснил: – У нас есть друзья в самых верхах этих служб. И мы знаем, что милиция к этому непричастна.
– Может, местные разбойники? – снова поинтересовался Гольберг.
– Не думаю, – ответил Ванин. – Для местных слишком профессионально. Местные могли уничтожить людей, разграбить караван, напасть на базы, но минировать прииски или взрывать лабораторию так, чтобы и восстановить было нечего, – это дело профессионалов высокого класса. – Николай Ванин замолчал, потом вспомнил: – Кстати, мины, которыми они пользуются, с американской маркировкой.
– Так, интересно, – задумчиво сказал Логинов и посмотрел на своих секретарей. – Ну и что вы думаете по этому поводу?
Громила Джасанов брезгливо поморщился, едва заметным движением пальцев превратил пустую банку из-под кока-колы в бесформенный кусок жести и только после этого заговорил.
– Если это не братья-разбойники, то наверняка люди братьев Шаблиных.
– Вряд ли, – уверенно оспорил Гольберг. – Зачем им это надо?
– Чтобы наказать нас за историю с деньгами на пароходе.
– Ерунда, – возразил Давид Гольберг. – Во-первых, об инциденте на «Вильнюсе» шеф все объяснил китайцам, и деньги они получили сполна, хоть и с небольшой задержкой. А во-вторых, на строительстве элитарного поселка в Подмосковье задействована строительная фирма «Дальстрой», и возглавляет ее Сергей Шаблин, младший из братьев. Не думаю, что «комсомольцы» хотят уничтожить своего брата и миллион долларов, уже вложенных в строительство.
– А если они договорились с организацией Тоника или Волка? А может, и обеими сразу, и те пообещали им поддержку и защиту от нас.
– Резонное замечание, – проговорил Александр Васильевич и посмотрел внимательно на Гольберга: – Что ты на это ответишь, Давид?
Давид Гольберг немного стушевался, затем, пригладив рукой и без того идеально зачесанные волосы, сказал:
– Возможно, Алик и прав, а возможно, и нет. Интуитивно я чувствую, что здесь что-то не так, но это, конечно, не аргумент. Поэтому я считаю: нам надо взять пленного из тех профи и у него выяснить, на кого они работают.
На эти слова здоровяк Алик лишь хмыкнул. Гольберг продолжал:
– Но в Москве должно быть все тихо. Если там узнают, что у нас неприятности, нашему концерну не избежать войны на два фронта.
– Что ты предлагаешь? – заинтересованно спросил Логинов.
– Пока мы не выясним все об этих профессионалах, на кого они работают, не посвящать в это дело больше никого из руководящего состава концерна. Если наши «друзья» ничего не знают, то чтобы ни о чем и не догадывались.
Тем временем самолет пошел на снижение. Через несколько минут под колесами шасси зашуршали металлические плиты посадочной полосы. Как только смолк рокот моторов, к самолету подбежал Алдай Фаджиев.
– Кто это? – спросил Логинов, глядя через иллюминатор на Фаджиева.
– Начальник базы Алдай Фаджиев, – объяснил Улдузов. – В Химках он был начальником штаба нашей группы.
– А-а, – вспомнил босс, – капитан азербайджанской армии и бывший сотрудник КГБ. И те и другие отказались от его услуг по причине безудержного пьянства. Как он ведет себя сейчас?
– На базе у него порядок, – ответил Улдузов. – Во время моих визитов ни разу не видел его в подпитии.
– Ладно, ладно, – отмахнулся Александр Васильевич, – потом посмотрим…
Выбравшись из самолета, Логинов и Улдузов направились в сторону железобетонного куба. У стальной двери стояли два китайца из личной охраны Ванина. Подойдя к бункеру, Александр Васильевич погладил шершавые стены и похвалил Улдузова:
– Да, Ахмед, вы, я смотрю, время зря не теряли.
– Эту базу мы обустроили с учетом прошлого провала в Азербайджане, где нас взяли голыми руками. Теперь так не получится. Здесь внедрены самые последние достижения фортификации в условиях тайги. Если будет необходимость уйти на нелегальное положение, то с «Дозора» можно руководить хоть до скончания века.
Войдя в бункер, Улдузов и Логинов спустились по длинной металлической лестнице вглубь.
Внизу их встретил еще один китаец из охраны Ванина. Он сторожил бронированную дверь с электронным замком. Посмотрев на бесстрастное лицо китайца, Логинов перевел взгляд на его руки, сжимавшие куцый «узи».
– За этой дверью находится мозговой центр нашего филиала, – похвастался Улдузов. Затем набрал цифровую комбинацию, над дверью загорелась красная лампочка, и с тихим скрежетом дверь автоматически открылась. Дальше тянулся длинный коридор, залитый светом люминесцентных ламп. По обе стороны коридора чернели прямоугольники дверей. Проходя по коридору, Ахмед объяснял боссу, что скрывается за ними.
– Здесь у нас умывальник, туалет. Тут находятся кладовая, кухня и столовая. За этой дверью – небольшая электростанция для автономного освещения. В этих последних четырех кабинетах размещаются радиоцентр, кабина радиолокационного слежения, вычислительный центр. И, наконец, сам штаб. – Улдузов указал рукой на двустворчатую дверь в конце коридора. Логинов подошел к двери с намерением отворить ее, затем резко повернулся:
– Я смотрю, вы действительно оборудовали эту базу соответствующим образом. И хочу надеяться, что этот бункер рассчитан на все случаи жизни?
– Да, – экс-генерал вытянулся. – У нас есть все в этом бункере – от воздушных фильтров до подземного хода, который тянется на десять километров от базы к реке Кур. И там есть тайник с быстроходным катером.
– Вы отлично справились с поставленной задачей, Ахмед. Я вами доволен…
После этих слов Логинов распахнул дверь и вошел в помещение штаба. Это была огромная комната с высоким потолком, в центре стоял большой стол с картой Хабаровского края – от Комсомольска-на-Амуре до Хабаровска. Возле стены располагались несколько дисплеев, на них светились какие-то цифровые данные. Противоположный угол занимал планшет, как понял Александр Васильевич, на нем была карта южного участка Хабаровского края. Осмотревшись, Логинов обратился к Николаю Ванину, который что-то объяснял Гольбергу на карте:
– Скажите, Николай, сколько людей задействовано в этом штабе?
Ванин повернулся к боссу и по-военному отчеканил:
– Десять охраны, семь обслуживающего персонала (радисты, локаторщики, электромеханики, электронщики). И три офицера: Ахмед-ага, Алдай и я.
– Хорошо, – Логинов кивнул, потом обратился к Гольбергу: – Давид, я смотрю, вас уже ввели в курс дела по-настоящему, что скажете? Новые мысли не появились?
– Появились. Оказывается, тут по соседству проходит граница империи Корейца. Это один из авторитетнейших преступников, вор в законе, коронованный во времена Союза так называемой союзной сходкой. Долгое время он и другой авторитет – Тихон – держали власть в Магадане. Сами знаете тот город: прииски, порт и сколько хочешь человеческого материала. Но пару лет назад двум медведям стало тесно в одной берлоге, и Тихон по-честному предложил Корейцу уйти. Тот согласился. Перебрался в Хабаровский край и создал здесь свою таежную империю. Его подданные добывают пушнину, красную рыбу, моют золотишко. Импортируют из Китая наркотики и «подогревают» ими магаданские «зоны». По некоторым данным, империя Корейца насчитывает свыше тысячи человек. К тому же у него слишком большой авторитет в преступном мире. Он всегда может набрать себе боевиков из уркаганов.
– Откуда ты все это знаешь? – с удивлением спросил Логинов.
– Однажды в Москву пришла большая партия самородного золота. Я поинтересовался его происхождением. В нужных кругах мне объяснили, что основной поставщик самородков, конечно, Тихон. Но есть и другой авторитетный «товарищ» – Кореец. Я подозреваю, что если Кореец узнал о нашем филиале, то это он распорядился навести здесь «порядок». Вряд ли кому-то нужны конкуренты, тем более в таком деле.
– Ты так думаешь?
– Да, я так думаю. Но для стопроцентной уверенности нужен пленный из группы тех диверсантов, что устроили этот разгром.
– Ахмед, какие вы приняли меры? – обратился Логинов к Улдузову.
Ахмед Улдузов повернулся к Николаю Ванину:
– Доложите, Николай.
Тот, взяв длинную указку, ткнул ею в красный крест:
– После того, как стало известно об уничтожении «Цицерона» и «Беби», мы связались с «Аданом». И затем послали подкрепление, но это не помогло, к вечеру на связь «Адан» не вышел. На следующее утро я прибыл с еще одной боевой группой. Но там уже все было кончено. Все говорит о том, что работали профессионалы высокого класса.
– Это мы уже не один раз слышали, – перебил Ванина Джасанов. – Какие меры приняты?
– Да, действительно, нас интересуют меры по нейтрализации этой группы. А убытки потом посчитают эксперты, – добавил Логинов. – Итак, ваши действия?
– Сразу после того, как на «Адан» было отправлено подкрепление, мы задействовали радарную группу. Локаторы следят двадцать четыре часа в сутки за воздушным пространством на пятьсот миль вокруг. За все это время ни одного летательного аппарата не было замечено, что позволяет нам предполагать: они находятся еще в этом районе. Создано двенадцать групп по шесть человек. Они перекрыли все возможные пути на север, юг и запад. Постоянно патрулируют вертолеты. Наши засады каждые два часа выходят на связь, но пока ничего. Они, наверное, где-то укрылись и готовятся к прорыву, – закончил Ванин.
– Логично, все логично, – задумчиво проговорил Логинов. Закурив сигару, он обратился к Улду-зову: – Вам нужна помощь и какая?
Ахмед хмыкнул.
– У нас слишком большие людские потери. Мы перекрыли им все пути к отступлению, но если мы их и обнаружим, то, кроме авиации, нам нечего применить. На базе осталось сорок человек, их едва хватает для охраны «Дозора». Нам нужны профессионалы, а не этот сброд.
– Может, вам прислать сюда корпус быстрого реагирования? – взорвался Джасанов.
– Помолчи, Алик, – урезонил Логинов своего телохранителя. – Продолжайте, Ахмед, сколько вам надо людей?
– Человек сто – сто пятьдесят. Нужно учитывать контингент, против которого мы будем действовать.
– Хорошо, – проговорил босс, затем он внимательно посмотрел на своего секретаря. Но Давид Гольберг молча слушал. – Еще что?
Улдузов многозначительно посмотрел на своего начальника охраны. Николай Ванин вытянулся по стойке «смирно» и отчеканил:
– Необходимо перевооружение. Только у трети автоматы, у остальных допотопное старье.
– Хорошо, – отрезал Логинов. – Пока составьте список всего необходимого. Дальше посмотрим.
После короткого перерыва, во время которого Ванин и Фаджиев составляли список вооружения, Улдузов беседовал с Джасановым.
Наконец Алдай Фаджиев протянул Логинову блокнотный лист, исписанный корявым почерком. Прочитав написанное, Александр Васильевич усмехнулся.
– Ну что ж, вы получите все в трехдневный срок. Но если вы упустите диверсантов… – он не закончил фразы, но всем был ясен ее конец.
Бросив окурок сигары прямо на пол, Логинов приказал Фаджиеву:
– Готовьте самолет, мы возвращаемся во Владивосток.
* * *
Во владивостокском аэропорту Александр Васильевич Логинов, ожидая, пока Давид Гольберг оформлял билеты до Находки, отдавал последние распоряжения Алику Джасанову.
– В центре города магазин «Три туза», там торгуют охотничьим оружием. Найдешь хозяина, толстяка Ю Суана – это бывший кап два Юрий Саулин, человек очень интересный. Меня с ним свели «комсомольцы». Передашь от меня привет и вручишь этот список. По моей подписи он тебе даст все необходимое. Только сильно язык не распускай, понял?
– Конечно, – Джасанов склонил голову.
Логинов хотел еще что-то сказать, но тут подошел Гольберг.
– Наш рейс, – сообщил он, обмахиваясь длинными листами билетов.
Босс кивнул и уже собрался было идти на регистрацию билетов, как вдруг повернулся к Алику.
– Если толстяк заартачится из-за кредита, звони в Москву отцу и скажи ему, чтобы перевел деньги, и притом срочно. Деньги пусть возьмет в банке, но ни в коем случае не на наш счет. Корпорация «Свой путь» к этому делу не имеет никакого отношения. Пусть использует нескольких посредников, дороже, но так безопаснее. Понял?
Логинов повернулся и пошел за Гольбергом.
В аэропорту Находки Логинов и Гольберг вместо такси (слухи о причастности таксистов ко всяким преступлениям доходили до ушей и крутых мафиози) взяли частника, немолодого мужчину с «профессорской» бородкой, в потертой джинсовой куртке. Заплатив вперед двести тысяч, Логинов назвал адрес. Еще через час они попали на территорию виллы. Их глазам предстало великолепное трехэтажное здание со швейцарской цветной черепицей, зимним садом и просторным парком перед особняком за кованой оградой. Эта вилла была штаб-квартирой клана братьев Шаблиных.
Основу этого преступного синдиката заложил их отец – Василий Леонидович Шаблин. Этот человек был настолько ловок и хитер, что молился всем богам. Во время Второй мировой войны он оформил себе броню и тем самым избежал отправки на фронт. Занимаясь скупкой краденого «левого» золотишка (через подставных лиц), он умудрился стать комсомольским вожаком на одной из фабрик и, проявив чудеса изворотливости, за время войны выбился в секретари райкома комсомола. Страсть к желтому металлу не утихла с годами. Двигаясь по партийной линии, Василий Шаблин закончил горно-рудный институт и несколько лет провел в геологоразведочных экспедициях на Дальнем Востоке, парторгом этих самых экспедиций. Доказал, что из пяти месторождений золотой руды два являются нерентабельными из-за своей незначительности. И что его долг коммуниста – беречь государственную копейку, а не транжирить средства на разработку неперспективных приисков. Кто же не согласится с такой речью, тем более на партсобрании.
Вскоре Василий Леонидович перешел на партийную работу в краевой центр. Стал большим человеком, курирующим добычу цветных металлов. Поднимаясь сам и воспитывая своих четырех сыновей, учил их: «Не хотите пахать, как скот, идите по партийной линии. И сыты будете, и почет, и уважение вам». Сыновья так и делали – сперва возглавляли пионерские и комсомольские организации в школе, и эти «почетные» обязанности переходили от старшего к младшему по мере подрастания.
Потом старшие братья, покинув отчий дом в Хабаровске, перебрались во Владивосток. Анатолий поступил в высшее мореходное училище, Андрей в технологический институт рыбной промышленности, продолжая двигаться по партийной линии. Через пару лет к ним присоединились младшие. Сергей пошел в строительный, а Василий поступил в университет на химфак.
С наступлением горбачевской перестройки братья Шаблины занимали прочное положение в комсомольской иерархии, а старший Анатолий всерьез подумывал о переходе на партийную ступень. Волну кооперативного движения братья встретили, как настоящие партократы, с недоверием. Другое дело Василий Леонидович. Старый шельмец, ушедший на пенсию, не сильно расстраивался, а прочитав в главном печатном органе коммунистов, газете «Правда», о пользе кооперативов и малых частных предприятий, пробурчал себе под нос: «Давно бы так», извлек из тайника холщовые мешочки с пятью килограммами золотых самородков. И уже через неделю открыл торгово-закупочное предприятие «Буренка». Как настоящий партиец, Василий Леонидович знал положение дел со снабжением по всему Дальнему Востоку, а особенно в глубинке.
Он взял в компаньоны начальника краевой милиции (договор, естественно, был джентльменский, на словах). С этого момента сотрудники милиции создали особый режим работы для хлынувших спекулянтов с Кавказа и Средней Азии. Конфискованные продукты тут же продавались по комиссионной цене частному предприятию «Буренка», а оттуда расходились по всему необъятному Хабаровскому краю. Благо в крайкоме партии остались «свои» люди, так что с обустройством новых торговых точек проблем не было. Через три года во всех крупных городах края были свои магазины «Буренка». Леонидыч даже пытался создать автопарк для передвижных лавок, но идея не прижилась в диком краю. Машины то и дело грабили и сжигали.
Несмотря на расцвет торгово-закупочной деятельности отца, сыновья не спешили покидать Владивосток. У них были семьи, квартиры, положение в обществе – трое братьев были заместителями районных вожаков комсомола, а старший, Анатолий, парторгом пароходства «Дальрыба».