Текст книги "Домино (СИ)"

Автор книги: Иван Катиш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

При этом у него было сильное ощущение, что ситуация не способствует спокойному планированию. Он так и не смог докопаться, кто подкинул Берту мысль об объединении партий, направленную против Котия с Драком, и идею о переименовании Клуба, которая ущемила бы вообще всех – и любителей производить малые партии, и тех, кто вообще работал по индивидуальным заказам. Старею, подумал Роман Николаевич.

– Чего замыслил? – подошел брат.

– Да ничего пока, подбиваю бабки. Пойдем покурим что ли?

– Пойдем.

Но покурить им не удалось. Не успели они выйти на улицу, как из мастерской через два блока раздались глухие удары, а потом и хлопки. Запахло дымом.

– Давай, вызови помощь, – велел Роман Николаевич брату, встал и пошел к подозрительной мастерской. Он припоминал, что хозяин занимался переоборудованием земных аккумуляторов на фирриевые, и делал это не сильно успешно, народ его работу не любил, и заказов у него было немного. Наверное, решил изобрести что-то радикальное.

Роман Николаевич открыл дверь в мастерскую. Первое, что он увидел, была сквозная дыра в противоположной стене, в которую уходил дым, а посередине мастерской обнаружился догорающий развороченный блок непонятно чего. Больше в мастерской никого не было. Кто бы здесь ни резвился, он уже ушел в дыру. Роман Николаевич подошел к дырявой стенке и выглянул, никого. Вдалеке завелась и умчалась машина. «Ну что это на хрен, такое, – подумал управляющий, – я еще с предыдущими загадками не разобрался».

У мастерской затормозила машина и внутрь влетели Хансен с друганом Боргером, сегодня была их очередь дежурить:

– Что здесь? Кто посмел? Всем стоять бояться!

– Молодцы, – буркнул Роман Николаевич, – похоже, нам с вами пора заводить и нормальную полицию, и пожарных. А тушить здесь нечего, оно уже сгорело.

Хансен с Боргером обошли развороченный блок, и Боргер принюхался.

– Знакомый запах… Но какой-то другой.

– Мне кажется, он напоминает…

– И мне…

Они обменялись взглядами.

– Ну? – нетерпеливо спросил Роман Николаевич.

– Не, показалось, не может быть, – помотал головой Хансен. Боргер впал в задумчивость.

– Ладно, вспоминайте, – велел Роман Николаевич, чтобы сохранить видимость лидерства. И вынул из кармана телефон.

– Илья, – набрал он номер племянника, – подъезжай к отцу, а? Нет, ничего не случилось, вернее у отца ничего не случилось, тут у этого… как его… у Дюбуа что-то рвануло и хочу, чтоб ты выяснил, что это было. Приедешь? Отлично, жду.

– Так, – повернулся Роман Николаевич, – ждем, сторожим эту байду. Илья приедет, заберет.

– Убежит? – хохотнул Боргер.

– Хозяин убежал? Значит, и она может. Не сама, конечно.

Тут Хансен с Боргером согласились. Что угодно может убежать, если ему приделать ноги.

– Может, вспомните, что это было? – сердито посмотрел он на друзей, но те только мялись.

Роман Николаевич был недоволен. То их не заткнешь, а то клещами все приходится вытаскивать.

– А вот, кстати, насчет полиции, – исподлобья взглянул Боргер. – Я согласен возглавить.

– Внезапно! – изумился Роман Николаевич.

– Бросишь наше дело? – возмущенно спросил Хансен.

– Ну почему брошу? Буду иногда тебе помогать. Насколько позволят обязанности, да? Кто-то должен следить за порядком. – Боргер расправил плечи, демонстрируя Роману Николаевичу, что в его-то руках порядок наступит немедленно. И ни один злоумышленник никуда не уйдет.

– Все это прекрасно, – задумчиво сказал Роман Николаевич. – Раз такое дело, скажи, как думаешь, где искать нашего Дюбуа и кто там еще с ним был?

Глава 10

Утро я решил посвятить изготовлению артефакта для чистки вещей. Базовый механизм я вспомнил, трубки, вентиляторы и пленку, из которой планировал сделать фильтр, уже купил. Лишние фирродиски у моих запасливых друзей тоже нашлись. Вроде ничего не забыл. Я планировал создать усеченную версию девайса, потому что преобразующего кристалла у меня не было, а, значит, мое устройство утилизировать грязь не сможет, а просто будет ее забирать, пропускать ее в трубку и там собирать. А я буду вытряхивать. Морока, но лучше, чем все время стирать.

Контролировать артефакт придется вручную, чтобы он не сжирал пуговицы и не пытался уничтожить рисунок на ткани, потому что контролирующего кристалла у меня тоже не было.

Все пошло не так с самого начала. Акация оказалась не та, что была мне знакома, и я убил целый час, пытаясь преобразовать ее из обычной липучки в фильтр. Она норовила просто намотать грязь на себя. Но ради этого не стоило бы городить артефакт. Тогда я от пленки отказался, собрал девайс только из трубок, фирродисков и вещего слова, проложил силовые линии, и натравил его на рубашку и штаны.

Проблема изготовления несерийного артефакта в том, что фактически ты делаешь живую вещь, которая должна тебя понять и принять. И слушаться она должна тебя не потому, что у нее нет своего мнения, а потому что оно совпадает с твоим. А вот если она идет в серию, то должна идеально слушаться других. Такие вещи всегда попроще, конечно.

Конструкция пока что не желала подчиняться и насмерть вцепилась в пуговицы. Я запретил. Тогда она перестала уничтожать любую неорганику и оставила на штанах всю глину. Я шипел, ругался, вернул в конструкцию пленку, прочистил девайсу мозги, и в конце концов добился приемлемых результатов. Пуговицы она жрать перестала, а пятничная одежда приобрела почти исходный вид. Артефакт имел несколько избыточную мощность, потому что я вставил туда целых два фирродиска.

***

– И что, ты будешь с ним встречаться? – изводила Жулиа младшую сестру с самого утра.

– Не знаю пока, отстань, – отбивалась Ана, пытаясь решить вечную женскую проблему: что надеть вечером. Ведь надо, чтобы красиво, и удобно тусить на улице, есть еду и не переживать, что кусочек упадет.

– Он же никакущий, – продолжала давить Жулиа, – толстенький, рыжий, ресниц как будто и нет. Или тебе нравится, что он потомок римлян? Но нос у него совершенно не римский!

– Твой Хансен, конечно, гораздо лучше. Тут соглашусь. На нем столько написано, что, если ночью скучно, можно читать вместо книги. Подсвечивая фонариком.

Жулиа потеряла дар речи. Постояв некоторое время в поисках достойного ответа, она так и не нашла что сказать и вышла из комнаты. Хотела хлопнуть дверью, но не вышло, хозяйственный Лима-старший везде поставил доводчики, чтобы экспрессивное семейство не разнесло весь дом – и дверь тихо прикрылась сама собой. Так что пришлось Жулии уйти по-английски, хотя она рассчитывала на больший эффект.

Старшие Лимы были не в курсе развернувшейся драмы и радовались перспективе поболтать с новым человеком. Когда живешь на краю мира и плотно варишься в своих проблемах, начинаешь ценить собеседников со свежим опытом. Да еще и с таким интересным. Среди близких знакомых у них не еще было ни одного артефактора, а теперь будет. Лимы постеснялись принять участие в битве за место в очереди на копья, но ведь ничто не мешает узнать о них побольше на будущее? Тем более, что у них спешки нет, их собственная пещера была одна из самых спокойных. Последнюю тварь они видели у себя месяц назад, и не тварь, а тварюшку – маленького червяка, который хлопнулся со стены в лужу с водой и исчез, в него не пришлось даже палить из Термита. Производительность пещеры их вполне устраивала, как и заработок, который удавалось получать.

Они переехали с Меркатора на Домино три года назад после целой серии неудач. Сначала разорилась страховая компания, в которой работала старшая Лима, Мария, агрохолдинг, где работал старший Лима, Виктор, провел оптимизацию и выгнал на мороз, точнее в их случае на жару, треть сотрудников. В том числе и Виктора. Потом заболела Жулиа, и дохода от их бухгалтерской фирмы, которая только вышла в плюс, опять перестало хватать, а потом они узнали, что на Домино есть и подходящий климат, и заработки. Абсурд, конечно, жить в мире с лучшей медициной, где в конце концов решением проблемы оказывается климат. Как будто мы на какой-то Земле, честное слово, возмущалась Мария.

Но все это было давно, а сейчас партия фиррия, досыхающая в формах, была законтрактована, банковский счет преодолел размер подушки безопасности и намекал на возможность инвестиций, Жулиа выздоровела и нашла себе друга, а Ана перестала угрожать отъездом. Вот вчера и перестала.

Скучновато здесь, конечно, да и для девочек никакой работы, если только они сами ее себе не придумают.

***

К моменту как я в общих чертах закончил работу с девайсом, Котий с Драком окончательно соскучились и ворвались в комнату. Артефакт им понравился, а Драк хлопнул себя по лбу:

– Забыл заказать тебе горелку! А ведь обещал!

И мы пошли на кухню собирать посылку.

Интерфейс магазина был вполне приятным, и ничто не предвещало осложнений, пока Котий не бросил через плечо:

– А могли бы обойтись без горелки! У тебя и самого неплохо получается.

Драк пришел в ярость.

– Да ты знаешь, шерстяная падла, как сложно создавать огонь? Ты ничего подобного даже близко не можешь, у тебя кроме когтей ничего нет.

– Ну это как посмотреть, – обозлился Котий.

Оба перекинулись в звериную форму, Драк взлетел и долбанул струей огня прямо по Котию, спалив ему усы. Котий вскочил, махнул лапой, Драк метнулся к окну и вынес его вместе с рамой. Котий выпрыгнул за ним.

Это что такое, охренел я, и побежал к двери.

Когда я оказался снаружи, на площадке перед домом уже шла битва. Драк поливал огнем Котия, а тот, несмотря на свои габариты, куницей носился вокруг него, пытаясь сократить дистанцию, чтобы достать рептилию когтями.

Одна из атак Драка оказалась успешной, и он опалил Котию еще и уши. Котий пришел в бешеную ярость и в прыжке смог достать Драка лапой. Драк со свистом отскочил, а один из когтей Котия остался торчать у него в шее. Из раны начал сочиться огонь.

Так.. Так… Их надо разнимать срочно, отчаянно думал я, пытаясь сообразить, как можно разнять взбесившихся кота и дракона. И кроме меня здесь больше никого нет. Понятия не имею, как это сделать, магобразов я бы лопатой разогнал, но какая к черту лопата, я даже подойти к ним не могу. Что, что делать?

Драк начал раздуваться, и я понял, что сейчас он метнет свой знаменитый файерболл, и нам всем хана. Нет, я хотел на это посмотреть, но так же. Котий тоже это понял и совершил эпический скачок с планом приземлиться Драку на голову.

Тут я осознал, что до сих пор держу в руках свой девайс. Вот и лопата! И активировал его, дав команду на обратное выдувание.

Мощность артефакта получилась и правда избыточной. Обоих зверей снесло с площадки и впечатало в кусты. Я помчался к ним, намереваясь… Не знаю, что там я еще планировал сделать, но, когда я добежал, они оба уже перекинулись в людей и сидели, поглядывая с недоумением на меня и друг друга.

– Извини, неловко вышло, – пробормотал Котий.

– Чего это мы, правда, – опустил глаза Драк.

– А классная штука у тебя получилась, – ухмыльнулся мне Котий.

– И, главное, своевременная! – поддержал Драк.

– Так, – поставил я вопрос ребром, – ну-ка признавайтесь, часто ли у вас такое?

– Да никогда, – уверенно заявил Котий.

Драк молча кивнул, подтверждая уникальность инцидента.

– Ладно, – строго сказал я. – Раз такое дело, пошли в дом и покажете мне, какой белены вы объелись. И еще я хочу знать, насколько вы друг друга покалечили. А то поедем не в гости, а к доктору.

– Ну к какому доктору, – заржали оба. – Мы сами себе доктора.

Котий перекинулся два раза туда и обратно, его единственной потерей оказался коготь, который, как он меня заверил, скоро отрастет.

А вот рана на шее Драка продолжала сочиться огнем. Я аккуратно удалил из нее коготь Котия. После этого Драк перекинулся пару раз туда-сюда, и на шее остался только шрам. Какое грозное оружие когти некоторых.

– Коготь – мне, – предупредил я.

Котий фыркнул:

– Да, пожалуйста. Какая мелочь за урегулирование конфликта.

Мой девайс нагрузки не выдержал, сжег пленку и сплющил вентилятор. Только трубка и фирродиски были живее всех живых, диски я вытряхнул и положил в карман, трубку тоже сохраню, определенно мне нравится ее характер.

И мы пошли смотреть, что же ели мои друзья.

Виновник нашелся быстро. Прямо на столе стояла открытая банка с собачьим печеньем, которую мы купили вчера. Я еще тогда удивился, на фига нам этот продукт, но Драк меня заверил, что они вполне норм, их брали сто раз. Ну, короче, это оказались не те печенья. Эти были для особых магических пород, и не на ужин, а для стимуляции перед боем. Чтоб, значит, всех порвать. И вот такие печеньки мои друзья-то и съели.

– А зачем это вообще здесь продается? – изумился я. – Здесь что, есть собачьи бои?

– Нет, вообще нет, – задумались друзья.

Драк повертел банку в руке.

– Точно такая же, как в прошлый раз. Совсем маленькими буковками указано отличие. Спрошу Окто, зачем он это привез. Какие-то происки.

После этого мы тщательно проверили все покупки, но больше ничего подобного там не было. Котий заявил, что печенье ему сразу не понравилось, а мы ему сказали, чтобы он в следующий раз не сдерживал себя и всех предупреждал. Мало ли еще что в дом попадет. Драк позвонил Окто и перевел его на громкую связь.

Выяснилось, что Окто ни сном, ни духом, клялся предками до седьмого колена, что он ничего подобного не завозил, но все равно пошел проверять. На полке с печеньем нашлось еще девять таких же банок, которые он немедленно изъял. Рвался вставить нам окно за свой счет, но мои отказались, сказали, что возьмут печеньем, чем окончательно смутили хозяина магазина. Осколки стекла и остатки рамы мы собрали, а вместо окна Котий поставил такую же защиту, как вокруг фиррия у пещеры.

– Может, так и оставим? – невинно поинтересовался Драк.

– Надо будет, везде установим, – сурово ответил Котий и поставил чайник.

Когда чай был разлит по кружкам, Драк вспомнил о моем изобретении:

– Слушай, а ты уверен, что тебе надо производить бытовые вещи? Вот это уже второй предмет, и опять оружие получилось.

– В каком-то смысле это и есть оружие, – пожал плечами я. – Только я планировал нападать на грязь.

Повисла пауза, а потом мы заржали.

За приключениями незаметно подошло время ехать в гости. Я оставил господ-трансформеров допивать чай, а сам пошел в душ. Поеду как человек, с вымытой шеей и чистой рубашке.

В машину уселись как в первый раз – Драк за руль, я рядом, а Котий котом в кузове.

– Ты будешь смеяться, – вспомнил Драк, заводя машину, – но ведь горелку мы так и не заказали.

– Давай я сам, может в этом все дело, – предложил я. – Ты просто не любишь иметь дело ни с каким огнем кроме собственного.

– Это сильно, – нахмурился Драк, но тут же захохотал. – И печенье я купил поэтому, да? Нет, даже не говори ничего, сегодня вечером все закажу. В крайнем случае, завтра утром.

Ничего вкусного мы Лимам не купили, приедем так. У нас сложные обстоятельства. Котий, правда, предложил привезти им то печенье и выяснить, как оно действует на людей, но мы с Драком так на него посмотрели, что он немедленно заявил, что пошутил.

***

Гостей еще вчера решили кормить форелью. Протекавшая рядом река и навыки Лимы-старшего позволяли наловить достаточное количество. Тем более, что гостей планировалось всего восемь человек. Хансен с компанией и Котий с Драком и Марком.

– Как думаешь, стоит ли оставлять сырую рыбу для Котия? Я знаю, он любит. Или все метнем на гриль? – засомневалась Мария.

– Нет, жарь всё. Вот если Ана поедет к ним в гости, пусть тогда захватит ведерко, но не сейчас.

Рыбу чистить не стали, отфилировали всю партию прямо на берегу и разогрели гриль. Тут и гости подъехали.

Ана налила всем веселого пунша с фруктами, Жулиа прилипла к Хансену, бросая непонятные взгляды на младшую сестру, Виктор приступил к жарке рыбы, а Мария затребовала у Котия подробностей о партии фирродисков. Котий ловко переключил внимание на меня и рассказал про артефакт для чистки одежды, правда без подробностей о том, что с ним стало.

После третьей партии рыбы и пунша Боргер похвастался своей новой должностью главного и единственного полицейского, которому все должны помогать, а Хансен попытался умерить его энтузиазм, напоминая, что еще ничего толком не решено, а текущая работа сама себя не сделает. Но Боргер уже мысленно примерил на себя лавры защитника закона и настроя не терял:

– От должности меня отделяет только один вопрос: куда делся Дюбуа?

– Кто такой Дюбуа? – спросил я.

Тут нам рассказали вчерашнюю историю с развороченной мастерской, мастером, который исчез неизвестно куда, и странным запахом, происхождение которого не могли вспомнить Хансен с Боргером. Должно быть все уже разогрелись пуншем, поэтому всех захватила идея вспомнить запах по описанию. Сначала Хансен с Боргером спорили между собой, а после того, как договорились, что больше всего запах напоминал коньяк, вылитый на мокрую землю, с привкусом хозяйственного мыла, народ зафонтанировал идеями. Прошлись по всем возможным местам, где можно было пить коньяк, начав, разумеется, с мыльницы, но никуда не лезла земля.

– Знаете, что, – подумав сказал Драк, – не знаю, откуда там коньяк, но мылом, помнится, пахла одна мерзкая взрывчатка.

– Так, потом обсудим, – ворвался в разговор Виктор, – первая партия готова.

И выдал всем по половине форели.

– А ты знаешь, что ваш Котий любит сырую рыбу? – подошла ко мне Ана.

– Я бы не удивился, – улыбнулся я, – Но, уверен, что он и жареную ест.

Форель слупили в две минуты, но Виктор уже жарил новую партию. Про коньяк с мылом больше не вспоминали, я рассказывал Ане про школу артефакторики, а она мне про кофейные плантации, и потом мы метнулись на кухню, где она заварила мне кофе, но стоило нам выйти с чашками обратно во двор, как кофе захотели все, и закончили мы вечер на кухне, распевая шанти. Если в начале вечера я мог похвастаться только знанием «Веллермана», то к концу мой песенный запас пополнился «Голодным моряком» и «Злым булинем». Драк шепнул мне, что лучше всего у меня получается топать ногами, и я немедленно отдавил ему ногу, а чего он?

Нельзя сказать, что я был в ударе, но вечер все равно прошел приятно. Марии, которая интересовалась моими родителями, я скормил дежурную историю об отце и его работе с телепатическими видами, обычно этого хватало, и добавил пару баек о магобразах. Поскольку эти звери только у нас, байки о них всегда имеют успех. Особенно как я в первый раз встретил магобраза.

Мне было тогда лет пять, я копался в нашем саду. У меня был план сплести из травы кольцевую ограду, а внутрь поселить игрушечного волка. План был хорош, но заклинание плетения мне никак не давалось. Волк лежал и скучал. Когда же мне наконец удалось создать подобие забора, внутрь запрыгнул маленький магобраз. Я страшно образовался, схватил его за бока и с криком «ежик! ежик!» побежал к родителям. Магобразик от страха выстрелил всеми иголками, но поскольку он был маленький, а сжимал я его крепко, все иголки так и остались у меня в руках. И когда я выставил его на стол, и он осыпался как новогодняя елка. Я страшно зарыдал, потому что ежик испортился, магобразик тоже зарыдал, потому что он действительно испортился, а папа вздохнул и пошел искать его маму. Нашел, и в компенсацию предложил им пожить у нас в сарайчике, пока у ребенка снова не отрастут иголки. Прожили они у нас тогда недели две и оставили целую стенку воткнутых иголок – ребенок тренировался, – и это было красиво.

Потом мы внезапно собрались и поехали домой, и я не успел ни о чем договориться с Аной. И она тоже ничего не сказала, так что я отбыл, не зная что думать.

А утром пришло сообщение от Аза о срочной встрече продавцов.

Глава 11

Драк раздраженно размешивал чай, разглядывая сообщение от Аза с вызовом на встречу.

– Ну чтооо опять они хотят? Не поеду.

– Не езди, – щедро разрешил Котий, – сиди полируй чешую, мы вдвоем смотаемся.

Драк сердито посмотрел на Котия, но ничего не сказал. Перспектива полировать чешую была лучше, чем сидеть на заседании.

– Наверное, нас собирают по вопросу объединения партий, мы ведь не успели его обсудить, – предположил я.

– Вряд ли, – засомневался Котий. – Эта тема уже пару месяцев болтается, могла бы еще подождать. Опять какие-то инициативы. Но незачем гадать, все равно уже едем.

В этот раз мы приехали одни из первых и уселись прямо рядом с Азом. Копье с ружьем я оставил в машине, а на пояс еще утром прицепил нож, чтобы у меня, как у Котия, оружие было всегда с собой. Ну и чтоб хлеб было чем порезать, мало ли что. Надо все-таки разобраться с пространственными артефактами, или сделать, или купить, потому что невозможно носить с собой все.

Аз сиял как начищенный чайник, ничего толком не рассказал, только подтвердил, что вопрос об объединении партий для продажи снят, потому что есть предложение получше. Котий нахмурился, знает он эти предложения получше.

Вскоре все собрались, и Аз зачитал предложение, которое поступило от крупного покупателя. Предложение подкупало своей простотой и наглостью – покупатель желал выкупить весь готовый фиррий и весь, что мы сделаем до конца сезона. Это он еще не знает, что у нас-то круглый год система функционирует.

– Это же шикарно! Все продадим и не будем бегать по покупателям! – возопил Берт.

– Хорошая идея, сосредоточимся на производстве, – осторожно вставил свои пять копеек Ганбат-старший. Ну он-то уж в курсе, понятное дело, сам же небось и организовал это безобразие.

– А еще какие условия? – металлическим голосом произнес Котий.

– Ну опять ты начинаешь, – заныл Берт. – Я, может, не хочу валандаться с каждой партией.

– Продай мне, – оживился Котий.

– Тебе не продам!

– Почему?

– Нипочему! Все твои предложения подозрительные!

– А это предложение, значит, не подозрительное?

– Надо подууумать, – загудел из своего угла Хансен, его поддержал басовитый хор других продавцов.

– Думать некогда, – заявил Аз. – Предложение действительно до полудня. Потом оно отзывается.

– Надо брать, значит? – с сомнением проговорил Хансен.

– Подождите, – ворвался я. – Я здесь человек новый, но весь мой опыт говорит, что если время на размышления не дают, то тут что-то не так. И позвольте я вам расскажу одну историю, она абсолютно релевантна, я клянусь.

– Давай историю! – оживился угол Хансена.

– Теряем время, господа, – заныл Аз, его поддержал Ганбат-старший.

– Историю! – затопали ногами продавцы и сторонникам немедленной сделки пришлось замолчать.

История была совершенно идентичная, тут я никого не обманул, я в ней принимал участие еще не как артефактор, а как помощник в конторе, которая оптом продавала наши артефакты. Только наш захватчик сфокусировался и выкупил не всё, а только артефакты отвода глаз от нападающих сверху, назвались «антиптеродактиль». Нам самим они были не нужны, а вот миры, где сверху вечно атакуют всякие твари, покупали их на ура. Но обрабатывать такие покупки было действительно неудобно, их брали нерегулярно и сразу хотели большую партию, видимо, птеродактили и им подобные нападали внезапно, но массово, и возиться с такими заказами наши не очень хотели. Цена была хорошая, и наши быстренько подписали договор.

Буквально через полгода, когда заказчик потребовал поставить невменяемую по размеру партию, наш босс его нашел время внимательно прочитать бумаги. Оказалось, что мы подписались производить любое количество, которое затребовал бы заказчик, а иначе штраф, более того, та цена, на которую мы согласились, распространялась только на первую партию, а цены на последующие должны были рассчитываться по сложной формуле. И сколько мы не вертели эту формулу, цена получалась гораздо меньше, чем мы продавали обычно. Ну и размер партии был непосильным абсолютно. Единственная лазейка, которую мы смогли найти, это форс-мажорные обстоятельства, при которых производство артефактов было бы технически невозможно. Тут нас спасло то, что техническая документация на артефакт была передана нами настолько в безобразном состоянии, что никто точно не знал, из чего мы его делаем.

Наш босс велел нам носом рыть новости биомагии, чтобы выяснить, не исчезал ли какой-нибудь вид совсем недавно. Оказалось, что исчезал, и даже два. Исчезли паучки, ткущие паутину из серебра, потому что их перестали селекционировать и разводить, а еще исчезло несгораемое дерево бомберо, которое и так-то было у нас одно, и вот очередными дождями его смыло.

Это было идеально. Наш босс немедленно отписал нашим так-сказать партнерам, что производство невозможно и приложил справку о трагической гибели нашего основного ингредиента.

– И эти артефакты мы больше не делаем. И никто не делает. Теперь все покупают обычную защитную шляпу, она маскирует хуже, стоит дороже и требует ежегодного обновления покрытия.

Воцарилась тишина.

– А сейчас мы посмотрим договор, что нам предлагают, давай-ка его, Аз, сюда, – затребовал Рамзес, а остальные согласно закивали.

– Я сейчас всем вышлю, – заторопился Аз в своем планшете, хоровой блямк пронесся вокруг стола и все углубились в чтение.

– Нашел!

– И я нашел!

– Четенько, как Марк, говорил! Вот и эксклюзивные права на закупку, вот штрафы!

– И требование любого размера партии.

– Это те же люди, что ли? А, Марк?

– Те назывались «Черный рыцарь».

– Эти называются «Желтый рыцарь».

– Чего, в Средневековье играют что ли?

Народ захохотал с облегчением. Чудом спаслись, хотя спаслись ли?

– Предлагаю отказать, – решительно предложил Хансен.

– Дааааа! Отказать! – поддержали его продавцы.

Ффухх, и правда спаслись.

На Аза было больно смотреть. Что-то они там себе напридумывали с отцом.

– А предложение об объединении партий? – напомнил о предыдущем плане Аз.

– Давай оставим все как было, – неожиданно предложил Берт. – Тут одни акулы кругом, а у нас все и так работает. И вообще есть предложение пойти обедать.

Предложение все поддержали единогласно и встали из-за стола. В дверь заглянул Роман Николаевич.

– Что, всё что ли? Неужто договорились?

– Договорились ничего не делать, – радостно сообщил ему Рамзес.

– И это правильно, – одобрил Роман Николаевич, – пока работает, не трогай.

Мы с Котием, Бертом и Рамзесом душевно посидели у Октора, Берт подбивал меня перейти к нему в команду, но Котий ласково напомнил о его прежних заявлениях работать только с соотечественниками-меркаторцами, а я, хоть и человек, никак не оттуда. Не поспоришь, я с Тривии, и тут я один такой. Берт сказал, что он готов сделать исключение, но я вежливо отказался.

Не успели мы допить компот, как на кухне раздался дикий визг и в зал вылетела туманная тварь. Это была крупная ящерица, переливающуюся всеми цветами радуги, насколько ее вообще было можно разглядеть. Я не совсем понял, сколько у нее было лап: четыре? восемь? Попытался вспомнить каталог, но ящероподобных там было несколько, хотя и не таких. Они были в основном прозрачные и не такие резвые, но если она как Ластырь напилась пещерной воды, то понятно, как она стала такого цвета.

Ящерица пронеслась по стенам, сделав полный круг остановилась над барной стойкой, Рамзес с Бертом побежали в машины за ружьями, Котий уже стоял на столе котом, а я схватился за нож. Вот! Не зря его взял, как чувствовал!

Но в скорости мы все ей явно уступали. Котий прыгнул к ящерице, но даже не зацепил ее, и тут же отскочил обратно. Приземлился на стойку, сумев не уронить ни один стакан, и снова прыгнул. Ящерица снова сделала полный круг. Заводная что ли? Я сжал нож и стал ждать своего шанса. Догнать хвостатую у меня не было ни единого шанса. Я прикинул, не стоит ли по потолочным петлям перейти на стратегически выгодный угол у стойки и подстеречь ее там, но решил остаться на месте. Сейчас вернутся Рамзес с Бертом, и пусть попробуют попасть в это чудовище.

Визг прекратился. Октор с Октошем с интересом наблюдали за происходящим. Нравятся мне местные, любое действие превращается у них в футбол, так что сейчас они ждут, кто первый забьет. Пока выигрывает ящерица.

Октор хозяйственно убрал стаканы со стойки, и это правильно, нечего зря посуду бить, она тут вся привозная.

Ящерица метнулась на третий круг, но не завершив его, слетела на пол и вскочила на мой стол. Я не успел увернуться и получил по руке то ли хвостом, то ли лапой (больно!), зато успел пришпилить хвост ножом к столу. Думал, она сбросит хвост или растворится, но не произошло ни того, ни другого, вместо большой ящерицы образовалась маленькая ящерица и продолжила забег. Она спрыгнула со стола, метнулась к двери и проскочила между ног у Рамзеса.

– Куда? – заорал Рамзес и идущий за ним Берт, и оба рванули за ней.

Мы выскочили на улицу всем дружным коллективом и увидели убегающую ящерицу. Берт испарил ее выстрелом Термита.

– Она была одна? – внезапно спросил Котий.

Об этом никто не подумал, и Октор с Октошем метнулись на кухню проверить. Быстрый осмотр ничего не показал, и мы взяли по второму стакану компота.

– Часто такое? – поинтересовался я.

– Нет, но бывает, – ответил Рамзес. – Вот перед прошлым новым годом залетел сюда туманный шар, как мы его назвали, не помните? Я тоже забыл. Красивый такой, и плавал под потолком, и все радовались как дети, будто мыльных пузырей не видели, ну выпивши были все, понятно, и кому-то пришла идея играть этой штукой в волейбол. И отлично получилось, даже хотели гирлянду со стены перевесить поперек зала вместо сетки.

– Идиоты, – прокомментировал Берт.

– Да, – подтвердил Рамзес, – а потом пришел он.

Рамзес показал на Котия, который так и сидел на за столом в котиной форме. Наверное, устал меняться.

– И лопнул наш мячик.

– А потом лечил ваши обожженные ладони, – напомнил Берт.

– Все так, – вздохнул Рамзес. – Иногда нас посещают чертовски плохие идеи. И волейбольную площадку мы так и не сделали.

– Надо подождать, пока у нас тут нарисуется море с пляжем, – на полном серьезе предложил Котий. – Там и сделаем. Будет пляжный волейбол.

Рамзес с Бертом захохотали.

– Ты прям веришь в это море. Щас тебе обновление по требованию произведут, – скептически прокомментировал Берт.

– Ну а что? Ты же веришь, что твои странные штуки продадутся. В прошлом году они продались.

– Благодаря тебе. Я хоть и расстроен из-за дисконта, но все помню. А, кстати, не поговоришь с бабушкой? У меня будут ромбы, их можно и на дорожки, и в стену, и форма гораздо более универсальная, в прошлом году я и правда перестарался.

Котий начал интенсивно облизывать усы, что могло значить все что угодно. Пауза затянулась, и тогда слово взял я:

– Берт, а что у вас за хитрая коммуникация? Почему ты сам не можешь поговорить с бабушкой Котия?

– Кстати, да, – оживился Котий. – Она еще тогда хотела пообщаться, сказала, ну хорошо, хоть один нашелся, кто использует такой ценный материал по делу.

– Да ну вас котов, – вспомнил о своем отношении Берт.