Текст книги "Экипаж автобуса (СИ)"

Автор книги: Иван Булавин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

  Аккуратно оттащив скелет в сторону, мы присели за стол и решили обсудить ситуацию. Первым взял слово Прокуда:

  – Не знаю, как вас, а меня настораживают наши находки, – заявил он, – минимум еды и одежды, зато довольно сносное оружие. Если вспомнить слова оракула о том, что на всё воля Сумасшедшего, это он нас вооружил, вопрос: для чего?

  – Вооружают обычно для войны, – спокойно заметила Ольга, раскладывая на столе остатки кабаньего мяса.

  – Надо полагать, – заметил я, – что это место – тоже предбанник, но уже более сложный, здесь мы должны познакомиться с тем, что нас ждёт и приготовиться к худшему. Так?

  – Именно, – он взял кусок печени и откусил, – впереди должен быть ещё один переход, подобный спуску с обрыва, иначе не объяснить, что мы до сих пор не встретили людей.

  – То есть, теперь мы ещё раз спустимся, ну, или поднимемся, а там нас встретят враги? – уточнил Кирилл, – без вариантов?

  – Скорее всего, именно так, – Петрович развёл руками, – заметьте, здесь нас только взбодрили болотным чудищем, зато позволили убить кабана и не страдать от голода, кстати, что у нас с водой.

  – Колодец во дворе, – сообщил Умар, – вода чистая, родниковая.

  – Здесь можно задержаться на короткое время, но потом всё равно придётся идти, как по мне, так лучше выступить сейчас. Находки унести сможем?

  – Порох тяжёлый, – заметил я, – но плитки можно разделить на всех, только бы завернуть во что-то, а то могут отсыреть.

  – А есть ли смысл их вообще брать? – усомнился инженер, – сколько капсюлей у нас есть?

  – Семьдесят, – ответил я, – уже шестьдесят семь. Больше нигде нет, у солдат остались ружья, а подсумки исчезли.

  – У кого-нибудь есть мысли о том, что здесь произошло? – спросил Прокуда.

  – Напали индейцы, ну или кто тут вместо них, – начал прикидывать Кирилл, – убили всех, а разграбить всё не успели, кто-то помешал, или сами торопились.

  – А во время боя командир сидел здесь с разряженными револьверами? А на стенах нет следов обстрела. Что-то здесь не так, хотя, возможно, напали внезапно, перерезали часовых, взорвали стену и ворвались внутрь.

  – А какая, собственно, разница? – задал я встречный вопрос, – нас это уже не касается, да и давно всё было, вон, кости уже белые. Мне лично только одно непонятно, почему эта эпоха спокойно соседствует вот с этой?

  Я показал сначала револьвер, а потом ткнул пальцем в кирасу Кирилла.

  – Между ними четыреста лет, ну, пусть, триста. Как, Холмс?

  Ответом было молчание.

  – Когда сможем, расспросим аборигена, – сказал инженер, – вот только меня беспокоит языковой барьер.

  Меня он не беспокоил абсолютно.

  – Что здесь написано? – я сунул ему под нос револьвер, на верхней грани ствола была надпись.

  – Красногорский завод оружия, – спокойно прочитал он.

  – А на каком языке? – спросил я.

  Он открыл, было, рот, чтобы сказать, что на русском, конечно, но тут же его закрыл. На металле были оттиснуты непонятные каракули, похожие на арабскую азбуку, но при чтении они непонятным образом складывались в понятные слова.

  – Если нас не убьют и не сожрут здесь, – сказал он после долгого молчания, – есть большая вероятность рехнуться.

  Больше мы ни о чём не разговаривали. Наскоро перекусив, собрали немногочисленные находки, пополнили запас воды и отправились дальше. Направление было условным, просто продолжили линию, по которой шли к форту. Очень скоро на нашем пути встретился ручей, который тёк по обширному плато. Мы не стали переправляться, хотя легко могли это сделать, просто перепрыгнув. Пошли параллельным курсом вниз по течению, полагая, что так скорее выйдем к людям.

  Прошагали не больше двух часов, а когда потом остановились, мне захотелось, наплевав на уважение к старости, дать в морду Петровичу. Какого чёрта он всё время прав оказывается? Ручей, ставший к тому моменту небольшой речкой (видимо, питался от родников) обрывался водопадом, внизу была другая равнина, поросшая травой и редким лесом, зато, даже в здешнем неверном свете, можно было разглядеть светлую полосу дороги. Обрыв был не таким высоким, как в прошлый раз, но зато и деревьев рядом не было.

  – Будем спускаться? – зачем-то спросил Умар, доставая верёвку.

  – Увы, – подтвердил я, – вот только за что её закрепить?

  – Я не полезу! – пискнула Варя и спряталась за широкую спину Кирилла.

  – Я вас буду обвязывать и спускать по одному, – объяснил Кирилл, не обращая внимания на девушку. Главное, чтобы длины хватило.

  Длины хватило, первым спустился я. Когда ноги коснулись земли, я отвязал конец, вынул ноги из петель и махнул рукой, чтобы поднимал. Пока спускали следующего, я достал револьвер и обозревал окрестности. Обзор был широкий, любой монстр, пожелавший попробовать нас на зуб, непременно получил бы порцию свинца. Следующей была Варя. Она не пыталась шевелиться, просто закрыла глаза, и ждала, пока её спустят, пухлые губы что-то шептали, молитву или семиэтажный мат, я не расслышал. Когда силач спустил всех нас и поклажу, включая свой меч, встал вопрос, который нужно было задавать заранее. А как спустится он сам?

  – Я закрепил! – крикнул он сверху, – но ненадёжно, если что, ловите.

  После этого он начал медленно спускаться по верёвке вниз, стараясь при этом цепляться за малейшие неровности в каменной стене, чтобы снизить нагрузку на саму верёвку. Мы взяли за края одно одеяло и растянули, как батут. Надежды на него мало, когда с высоты шестого этажа упадёт парень в сто двадцать килограмм весом, одеяло не поможет. К счастью, верёвка выдержала половину спуска, а одеяло слегка замедлило его падение. Богатырь с размаху шлёпнулся на землю, и некоторое время лежал без движения. Через минуту он открыл глаза, пошевелил руками и ногами, потом с кряхтением начал вставать на ноги. Мы с облегчением выдохнули.

  – Мы так напугались за тебя, – весело сказала Анечка, подавая ему рюкзак, – думали уже...

  Глаза девочки закатились, и она рухнула на то место, где только что лежал Кирилл.

  Мы окружили её, Ольга, с трудом сдерживая панику начала тормошить дочь, та реагировала, она была в сознании, но ничего не говорила и с трудом могла шевелиться.

  – Заражение крови, – констатировал Прокуда, – в рану попала зараза и теперь сепсис, нужны антибиотики.

  – Хрен там, – ответил ему Кирилл, закатывая штанину девочки и демонстрируя уже основательно зарубцевавшиеся рану, – красноты нет, нагноения нет, жара, как я понимаю, тоже нет.

  – Что бы ни было, а помочь ей мы вряд ли сможем, – Умар указал в сторону дороги, – надо идти, найдём людей и попросим помощи.

  Кирилл попытался открыть глаз Анечки. Лучше бы он этого не делал, зрачок был поднят наверх, а по белку ползали мелкие чёрные пятна, которые то сливались в одно большое, но снова разделялись на несколько. Всем стало страшно. Предложение Умара было единственным выходом, все подскочили и бросились к дороге, Кирилл нёс девочку на руках, та пыталась что-то говорить, но слова получались невнятными, никто ничего не мог понять.

  До дороги добежали за полчаса, здесь остановились, чтобы перевести дыхание и определиться с направлением. К счастью для нас, из-за поворота выехала крестьянская телега, запряжённая парой быков, правил ими пожилой упитанный мужик в серой рубахе и овечьей душегрейке. Давно не стриженные седые космы скрывали половину лица.

  Просить его подвезти было бессмысленно, ехал он со скоростью пешехода, но узнать в какой стороне город (село, деревня, хутор) было можно. Прокуда вышел вперёд.

  – Скажите, уважаемый, где здесь город? – обратился он к мужику на телеге, я подумал, что ещё раскланяться стоило.

  – Э... – он вскинул голову, оглядел нас бешеными глазами и замолчал.

  – Город где? – с нажимом спросил Кирилл, опёршись на свой меч.

  Вид силача с оружием крестьянина впечатлил. Язык наш он понял, указал вперёд и хрипло сообщил:

  – Туда, мили три, или четыре.

  Больше ничего не спрашивали, четыре мили – это, примерно, семь километров с небольшим, добежать можно быстро. Странно, что города не видно, высотные здания уже бы показались. Или там нет высотных зданий? Какой век на дворе, по крестьянину определить трудно, может, двенадцатый, а может, девятнадцатый. Оно и не важно, важно, что в городе будет лекарь, а как он будет лечить? Кровопусканием и клизмами? Своими подозрениями я поделился с остальными.

  – Я тоже не в восторге от местной медицины, – ответил мне инженер, задыхаясь от бега, – вот только эту конкретную болезнь они могут знать, возможно, это не болезнь, а яд, медленно действующий. Может быть, есть какой-то антидот, нужно проверить.

  На Ольгу было страшно смотреть. Она тоже вымоталась, хотя мы давно уже не бежали, а перешли на быстрый шаг. Шагая рядом с Кириллом, она постоянно гладила дочь по волосам и что-то ей шептала.

  Город показался через полчаса. Опять же, сложно было судить об эпохе, деревянные и каменные дома, в один-два этажа, узкие улицы, туда-сюда снуют люди, по одежде которых тоже особо ничего не определишь. Крепостных стен не было, что поначалу меня обрадовало, однако, вскоре они появились, довольно высокие, метров пять, сложены из камня, вряд ли рассчитаны на оборону против пушек. Город был когда-то целиком внутри стен, потом вырос из них, а крепостную стену отстраивать не стали. Врагов больше не было? В любом случае, нам следует идти туда, там центр, лекарь – лицо уважаемое и обеспеченное, вряд ли будет проживать на отшибе.

  Ворота были открыты настежь, но там стояла охрана. Два солдата с мушкетами, как я понял, кремнёвыми. Одеты в тёмные мундиры, под которыми видна кольчуга, на головах широкополые шляпы того же цвета. На боку ножны с тесаком, на другом кожаный подсумок, из которого торчат «патроны» – бумажные пробирки с отмеренными зарядами пороха. Стоят, скучают, лениво поглядывают на проходящих людей.

  Так, а что, если они нас не пропустят? Оружие здесь разрешено? Мои револьверы я спрятал, а Умар с Петровичем винтовки на плечи повесили, да и Кирилл со своим мечом за спиной выглядит натуральной машиной убийства. На охотников мы мало похожи. А если оружие их не беспокоит, то как быть с ребёнком. Она больна, это видно, а эпидемии людей сильно пугают.

  Пришлось остановиться. Оружие мы спрятать не смогли, но у Анечки случилось небольшое облегчение, на вопрос, сможет ли она идти, девочка слабо кивнула. Сойдёт за здоровую, только глаза лучше прищурить, белки глаз почернели уже почти полностью.

  Караульные смерили нас равнодушным взглядом и спокойно пропустили. Стоило нам оказаться внутри, как Кирилл снова подхватил ребёнка, а я счёл нужным вернуться, кому, как не полиции, знать, кто где живёт.

  – Подскажите, здесь есть доктор? – спросил я у того стражника, что стоял справа от входа, – врач, лекарь, целитель.

  Не дожидаясь ответа, я протянул ему серебряную монету. Видимо, это было много. Небритая физиономия расплылась в улыбке так, что даже поля шляпы приподнялись. Он тут же начал объяснять.

  – По этой улице прямо, до конца, там поворот налево, дальше идите, пока не перейдёте мост через реку, сразу за ним двухэтажный дом из камня, там живёт лекарь.

  Поблагодарив его и отдав монету, я поспешил догнать остальных. Улица, по которой мы шли, казалась длинной, как хвост динозавра. До конца её дошли за десять минут, повернув налево, оказались на мосту. Снизу текла река, которая удивила нас своей прозрачной водой, даже удивительно, что её не используют в качестве канализации. Видимо, у этих людей есть представление о санитарии.

  Дом лекаря нашёлся быстро, а для тупых на двери была табличка «Антуан Люциус Варрет – лекарь, алхимик». Прокуда успел постучать в дверь, но ответа мы не услышали, Кирилл просто открыл дверь ногой и ввалился внутрь. Дом был довольно просторным, в прихожей на первом этаже мы все легко поместились. Анечку положили на диван, а сами стояли, озираясь по сторонам и соображая, куда обращаться.

  Навстречу нам вышла женщина средних лет, видимо, прислуга. Увидев такое сборище вооружённых людей, она пришла в ужас, но, разглядев на диване девочку, взяла себя в руки и спросила:

  – Вы к доктору? Сейчас позову.

  Не дожидаясь ответа, она поднялась по винтовой лестнице на второй этаж. А минут через пять (нам они показались вечностью) наверху хлопнула дверь, и по лестнице начал спускаться худощавый мужчина лет тридцати, одетый в тёплый халат до пола и тапочки.

  – Добрый день господа, – сказал он нам, с интересом оглядывая всю компанию.

  – Добрый день, – ответил за всех Прокуда, – нам нужна ваша помощь, девочка отравлена неизвестным ядом, ей плохо, что-то с глазами, да вы сами лучше посмотрите.

  Доктор подошёл к ребёнку, опять лежавшему без сознания, и присел рядом. Он пощупал пульс, потрогал голову, потом приподнял одно веко. Испуганно отшатнулся, даже волосы, прежде зализанные назад, теперь растрепались.

  – Где вы взяли этот яд? – с подозрением спросил он, вынув расчёску из кармана халата.

  – Тварь вынырнула из болота и поцарапала её ногу, – объяснил я и задрал штанину, – вот эти раны. Вы можете помочь? Вылечить её?

  – Знаете, – доктор вскочил и стал ходить по комнате взад и вперёд, – она, по сути, ничем не больна. Её разум переходит на другую грань бытия. Когда-то этот яд использовали бесноватые жрецы духов ночи. Они проводили обряд посвящения, чем выше ранг жреца, тем дальше он заходил. Потом ему давали противоядие, а очнувшись, он становился уже другим человеком. Болотные Глоры, бывшие поставщиками яда, давно вымерли, отчасти поэтому их культ захирел, а вы где-то умудрились найти живого. Обряд посвящения у жрецов занимал не меньше недели, когда ранили девочку?

  – Вчера, днём, – вспомнил я.

  – Значит, есть возможность спасти её, если дать антидот, девочка проснётся почти такой же, как была.

  – У вас он есть? – с тревогой спросил Прокуда.

  – Могу приготовить. Вот только...

  – Мы заплатим, – сказал я, вынимая кошелёк с серебром.

  – Увы, – он как-то невесело улыбнулся, – этого кошелька не хватит. Противоядие можно приготовить, но нужны редкие ингредиенты, они у меня есть, но цена их запредельная. Двадцать солидов или тысяча марок.

  Нам эта сумма ничего не сказала, но, надо полагать, это много.

  – Вы можете попытаться заставить меня силой, но не советую, дело в том, что градоначальник – мой хороший друг, он любит ходить к шлюхам, а я умею лечить дурные болезни. А к преступникам здесь отношение простое. Кроме того, городской палач умер пять лет назад, теперь приговоры исполняют сами смертники, но им не хватает мастерства, последнему казнимому, такой палач отрубил голову только с четвёртого удара, представляете?

  – Может, договоримся? – спросил Умар, по его виду было заметно, что палач его не пугает.

  Ещё раз оглядев нас, доктор пришёл к какому-то умозаключению, после чего выдал вердикт:

  – Я думаю, что договоримся. Вы отработаете мне всю стоимость противоядия. Я сейчас его приготовлю. Девочка побудет здесь, в качестве гарантии вашей честности. Если надумаете сбежать, она отработает всё за вас, лет за двадцать, мне как раз нужна ещё одна служанка.

  – Что нужно сделать? – спросил я, хотя и так было понятно, что работа будет грязная и с риском для жизни.

  – Не здесь, и не сейчас, – объяснил он, – в полночь, на острове. Постоялый двор дальше по улице, а там вы и остановитесь. А в полночь один из вас пусть приходит на остров, ниже по течению от моста, там ряд лодок, а потом остров, найдёте, я буду ждать вас там. Не приходите такой толпой, это вызовет подозрения, одного или двух будет вполне достаточно.

  На этом мы были вынуждены покинуть дом лекаря и отправиться на постоялый двор. Там, за две серебряных монеты сняли на неделю две комнаты на втором этаже, где сложили имущество, а затем отправились в харчевню, которая располагалась внизу. Пройти мимо было нельзя, очень уж характерными были запахи.

  Глава пятая

  – Кто пойдёт на переговоры? – спросил Прокуда, разливая эль из большого кувшина в глиняные кружки, кашу и жаркое обещали принести чуть позже, – думаю, стоит идти мне.

  – Проблема в том, чтобы тебе там голову не сняли, – напомнил Кирилл, – предлагаю пойти вместе, ты говорить будешь, а я тебя охранять.

  – Тогда лучше мне, – сказал ему я, – меч – хорошо, да только стволы лучше.

  – Так и сделаем, – сказал мне инженер, – ты, Василий, пойдёшь со мной. Помимо задания, есть к нему ещё разговор, думаю, ты там тоже пригодишься.

  – Именно, – подтвердил я, понимая, к чему он клонит, – доктор – человек образованный, начитанный, владеет знаниями о мире, кого, как не его расспрашивать.

  Я взял кружку и отхлебнул. Не знаю, чем нас озадачит доктор, но, пока есть возможность, нужно радоваться простым жизненным удовольствиям. Удовольствия здесь, правда, были сомнительные, я и в нашем мире пиво не любил, а эту сладковатую жидкость с привкусом горелого зерна и парой процентов алкоголя можно было назвать удовольствием с большой натяжкой. Прокуда советовал пить именно такие напитки, упирая на то, что местную воду пить опасно. Скоро принесли жаркое. Кто это был, я сказать затруднился, какое-то животное, размером с барана, разрубленное на множество кусков. А следом принесли глиняные миски с гречневой кашей. Каравай ржаного хлеба, установленный в центре стола, был таким большим, что резать его следовало не иначе, как мечом Кирилла. Впрочем, меч его остался в номере, поэтому хлеб мы просто ломали.

  Нормальная горячая еда в сочетании, пусть и со слабым, но всё же алкоголем, расслабила нас и настроила на позитивный лад Ситуация стала казаться не такой уж и плохой. Сейчас доктор нам поручит кого-то убить, мы убьём (куда нам деваться), заберём Анечку и свалим отсюда. Если повезёт, сможем хоть две-три ночи поспать на кроватях.

  – Здесь оружейная лавка есть, – сказал Умар, выбирая кусочком хлеба остатки каши, – я видел, дальше по улице.

  – У нас оружия хватает, – заметил я. Еда уже не помещалась, я откинулся на стуле и тяжело дышал.

  – У вас хватает, – заметил Прокуда. – А у нас по четыре пули на каждого, с пола собрали, что было. Да и какие-то патроны нужны, чтобы порох отмерять, я у стражников видел.

  Я задумался, у самого пуль было всего шестнадцать, да ещё те, которые заряжены, итого – двадцать восемь. Негусто. Есть форма для отливки, вот только заниматься этим самому не никакого желания.

  – Кто пойдёт? – спросил я.

  Идти вызвался Умар, я отдал ему кошелёк, а потом сходил в номер и отдал форму для отливки. Водитель быстро исчез, а мы решили вернуться в номер и отдохнуть. Просто полежать на кровати, где есть крыша над головой, стены и относительно тепло и сухо. Хотелось ещё помыться, но такой опции здесь не было, видимо, местные не моются, или делают это в тазике с ковшом.

  В полночь следовало идти на переговоры, вот только как определить, что настала полночь? Часы показывают время, но вряд ли совпадают часовые пояса. Окончательно темнеет уже часов в девять, дальше ориентироваться не получится. Своими наблюдениями я поделился с инженером. Тот моих опасений не разделял.

  – Молодые люди, если бы вы слушали что-то, кроме себя, услышали бы городской колокол, который отбивает часы. Недавно пробило восемь, можно сделать вывод, что местное время отстаёт от нашего на один час. Когда пробьёт одиннадцать, разбуди меня и пойдём.

  С этими словами он завалился на кровать и громогласно захрапел. Нам с Кириллом это не понравилось, поэтому силач, недолго думая, подошёл и перевернул спящего на бок. Храп не прекратился, но стал значительно тише. Сам я уснуть не смог. Боялся проспать, да и настроение было тревожным. Чем ближе полночь, тем больше волновался.

  Наконец, едва слышный за толстыми стенами колокол пробил одиннадцать раз. Я встал с кровати, сунул за пояс револьверы, накинул куртку и пошёл будить Петровича. Инженер поднялся сразу, сладко зевнул, смешно встопорщив седые усы, потом посмотрел на меня и тоже стал одеваться.

  Когда вышли из гостиницы, стояла непроглядная тьма, которую, к счастью для нас, немного рассеивали фонари, висящие на домах, примерно, на каждом втором. Также ярко освещён был мост, куда мы и направились. Берег реки был болотистым, ноги погружались в грязь и скользили, но идти было можно. Скоро нашли и сам остров, клочок земли, шириной в двадцать шагов, там, однако, стоял небольшой домик, точнее, просто деревянная будка из досок. К ней мы и направились.

  Внезапно стало светлее. Подняв глаза на небо, мы обнаружили, что взошла луна. Точнее, она не взошла, она просто появилась. Только что небо было чистым, и на нём были видны звёзды, и вдруг появляется луна, причём полная и с каким-то странным рисунком на диске. Ломать голову мы не стали. Это странный мир.

  Опустив глаза, мы уткнулись взглядом в тёмную фигуру, одетую в плащ с капюшоном. Тоже возник из ниоткуда. В руке он держал фонарь, который не светил, но стоило ему повернуть заслонки, и свет ударил нам в глаза. Внимательно нас осмотрев, фигура сказала голосом доктора:

  – Я ждал вас, проходите.

  Он кивнул в сторону будки. Дверь отворилась без всякого ключа, и мы оказались в тесном помещении, где стоял стол и две лавки. Усевшись друг напротив друга, мы приступили к переговорам.

  – Итак, вы хотите узнать мою цену за спасение девочки, – доктор откинул с лица капюшон, – я назову её вам.

  – Кого-то нужно убить? – догадался я.

  – Возможно, в процессе вам придётся кого-то убить, вот только это не самоцель. Нужно кое-что украсть.

  – Что?

  – Камень ярко-голубого цвета, полупрозрачный, выполненный в форме восьмёрки. Вот такого размера. – Он развёл пальцы сантиметров на шесть.

  – В сокровищнице короля? – ехидно спросил я.

  – Почти, – он улыбнулся, – королей у нас нет. Всем распоряжается бургомистр, так вот, второе лицо после него – это Корнелиус Тори, один из богатейших купцов, которого знают далеко за пределами нашего города. Камень хранится в его спальне в маленьком сундучке, закрытом на замок там же лежит некоторая сумма денег, их заберите себе, это будет вам дополнительным бонусом и отведёт подозрения от меня. Я даже дам вам ключ от этого сундучка, у меня есть копия, хранил на такой случай. Ваша задача только в том, чтобы проникнуть в дом, здесь я тоже вам помогу, а затем, похитив нужное, выйти наружу. Последнее целиком оставляю на вас, поскольку прежним путём выйти не удастся. Скорее всего, прорываться придётся с боем, но у вас должно получиться. Необязательно потом скрываться, от вас требуется только добежать до моего дома. Там вы отдадите мне камень, заберёте девочку, а я открою вам проход в катакомбы. Под городом обширная сеть пещер, которые тянутся на многие мили. Один из входов открывается в моём подвале. Там на стенах есть указатели, они выведут вас за город. Дальше можете идти, куда вздумается, только в городе больше не показывайтесь. Есть замечания?

  – Как я туда попаду? – в том, что на дело пойду я, сомнений не было, Кирилл слишком тяжёл, а остальные уже стары.

  – Завтра вечером туда въедет телега, нагруженная чистым бельём. Я сделал так, что она простоит во дворе некоторое время без присмотра. Этого достаточно, чтобы пробраться в дом через чёрный ход. А вот выйти, скорее всего, не получится, поскольку ход этот закроют снаружи, как только занесут груз. На выходе из дома стоят два стражника с алебардами, ещё двое на воротах в стене. Их, скорее всего, придётся убить.

  – А что хозяин дома?

  – Он отбудет ещё раньше и вернётся только после полуночи. Дом я вам покажу, да вы сами его найдёте, по этой улице до самого верха, а там стена из красного кирпича. Можете сходить и осмотреть. В телегу с бельём следует залезать в прачечной, мой человек вам всё покажет. Что-то ещё?

  – Ещё по поводу нашей платы, – сказал ему Прокуда.

  – Вы считаете жизнь девочки недостаточной ценой? Да и денег там будет немало.

  – Нам нужно ещё кое-что, – объяснил инженер, – и вам это ничего не будет стоить.

  – ???

  – Информация.

  – Спрашивайте, – доктор равнодушно махнул рукой.

  – Нам нужен Храм Золотой Луны, – сразу спросил я о главном.

  – Всё же я умный человек, – похвалил он себя, – стоило назначить встречу именно здесь, где нас никто не подслушает.

  – Спрашивать о таком опасно? – не понял я.

  – Разумеется, местные культисты любого, кто интересуется Храмом, сразу записывают в еретики и отступники, а это пахнет быстрым судом и расправой на эшафоте, а палачи у нас... впрочем, я это уже говорил.

  – И всё же?

  – Мне следовало догадаться, – начал он размышлять вслух, – вы слишком странно выглядите, да и выговор у вас... слишком правильный, словно по книге читаете. Я уже слышал о тех, кто интересуется храмом, но вживую вижу впервые.

  – Были и другие? – я едва не вскочил с места.

  – Были, только в других местах. Странные люди, желающие странного. Могу я поинтересоваться, откуда вы сюда прибыли?

  – Сначала шли по лесу, потом спустились с обрыва и пошли по болоту, где на нас напала тварь, ранившая ребёнка, потом прошли поле давней битвы, потом осмотрели разрушенную крепость на холме, от неё дошли до нового обрыва и спустились сюда, было это, – я прикинул направление, – где-то там.

  – Что же, я вам верю, там есть странный обрыв, который не исчезает уже лет десять.

  – Простите, что вы сказали? – не понял Прокуда, – он должен был куда-то исчезнуть? Это ведь просто обрыв, часть рельефа, он там, наверное, уже тысячу лет стоит.

  – Ваши странности впечатляют, – доктор улыбнулся, – вы говорите так, словно рельеф местности – это нечто постоянное, что стоит неизменно.

  – Он может измениться, но на это уйдут миллионы лет.

  – Рельеф меняется каждый год, горы проваливаются под землю, реки обрываются водопадами, дно моря становится вершинами горного хребта. Это жизнь, это постоянно происходит, я не знаю, когда вы появились и откуда, но вы не знаете элементарных вещей.

  – Совершенно верно, – оживился Прокуда, – представьте, что мы маленькие дети, которые хотят всё знать, расскажите нам, как устроен этот мир, и как нам найти этот чёртов храм?

  – Про храм я могу сказать только то, что он находится на другом материке, точнее не скажу, нужно будет узнавать там. Если плыть на запад, то вы до него доберётесь. Условно, разумеется, никто туда не плавает.

  – Почему?

  – Ах, да, вы же дети. Потому что подвижки земли, которым подвержено и дно океана, вызывают сильнейшие волны, опрокидывающие любой корабль. По той же причине никто не живёт в прибрежной полосе. Найдётся пара десятков отчаянных капитанов, которые умеют вычислять периодичность волн, они ходят на близкие расстояния, посещают острова, перевозят контрабанду, рабов, разбойничают, когда есть, где. Но чтобы пересечь океан, такого я пока не слышал.

  – А откуда тогда вы знаете, что материк тот вообще существует? – удивился я, – если никто туда не плавал.

  – Есть сухопутная дорога, далеко на севере небольшой перешеек соединяет материки. Узкая цепь рифов, периодически затопляемая водой. Достаточно для прохождения группы путешественников. Я покажу вам карту.

  – А как же стоит город, если земля постоянно движется? – не понял я, – почему дома не обвалились?

  – Картографы и математики определяют относительно стабильные места, где и строят город. Построенный на таком месте город в среднем, стоит около восьмидесяти лет, потом подвижки касаются и его. Иногда небольшие, тогда обходимся ремонтом повреждённых зданий, но иногда всё приходится отстраивать заново.

  – Что ещё можете рассказать об этом мире? – спросил инженер, – кто здесь живёт, какие страны, города, деревни, бывают ли войны, почему, наконец, здесь постоянно темно, и как вы обходитесь без света?

  – Вы постоянно говорите «этот мир», – с подозрением спросил доктор, – есть и другой?

  – Есть, – честно признался я, – мы как раз оттуда.

  – Надо полагать, храм вам нужен, чтобы вернуться домой?

  – Именно.

  – Я могу ещё покопаться в книгах, может быть, найду для вас что-то новое. Живут здесь люди, животные и монстры. Последние сейчас уже основательно истреблены, но раньше, лет сто назад, выезд за пределы обитаемых земель был сродни военному походу. Люди живут в городах, вроде этого, а вокруг них расположены крестьянские поселения, деревни и хутора. Войны случаются регулярно, кто-то кого-то захватывает, кого-то убивают, но глобально от этого ничто не меняется. А темно здесь было всегда, поэтому древние языческие культы всегда касались луны, а не солнца, луну видно хорошо, она светит ярко, а солнце – всего лишь светлое пятно.

  – Какие города есть поблизости? – спросил я.

  – Если вы не заблудитесь в катакомбах, и будете следовать указателям, то выйдете в долине горячих источников, думаю, погоня туда не доберётся, оттуда день пути до города Холодный Ключ, он куда больше нашего, там сможете остановиться и выяснить дальнейшую дорогу.

  – Вы сказали, будет погоня?

  – Разумеется, если ночью вы всё украдёте, то к утру точно начнётся облава, постепенно выяснят, куда именно вы ушли, направят людей туда, но у вас будет большая фора.

  – А на вас подозрение не падёт?

  – Обязательно, но когда ко мне придут с обыском, камень перестанет существовать, ничего доказать не смогут. Если вы уйдёте в соседний город, можете считать, что спаслись, преступников обычно не выдают. Есть ещё одна опасность, но это маловероятно.

  – Расскажите, вдруг пригодится.

  – Есть такой человек, зовут его Арнольд Люпус, очень опасный, он занимается поиском и отловом людей в любой местности, у него прямо чутьё на преступников. Но, к счастью для вас, услуги его стоят дорого, вряд ли Тори станет нанимать его ради камня.

  – Чем он так опасен? – не понял я, – допустим, он нас найдёт, и что?

  – Так думали очень многие, все они уже мертвы. Он силён и вынослив, отличный фехтовальщик, владеет магией, наконец, он просто страшен и внушает ужас одним своим внешним видом. Короче, если он за вас возьмётся, вам конец, не было такого, чтобы он провалил заказ. Вопрос только во времени. Я его вспомнил, потому что недавно он появлялся в наших краях. Надеюсь, уже ушёл.

  – Как он выглядит? – спросил Прокуда.

  – Высокого роста, одет, как правило, в балахон, за спиной арбалет, на бедре длинный меч. Худой и лысый, как колено. Глаза немного выпучены, выглядит сумасшедшим.

  – Будем знать, – кивнул я, – если ещё что-то вспомните, сообщите завтра. Думаю, нам пора уходить.

  Глава шестая

  Вечер наступал мучительно медленно, я сидел на кровати с револьверами на коленях и ждал условленного часа. Коллеги по опасному ремеслу были рядом, но старались меня без нужды не трогать, Кирилл, как условились, пойдёт со мной, будет стоять снаружи и по возможности прикроет мой отход.