Текст книги "Экипаж автобуса (СИ)"

Автор книги: Иван Булавин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

  Глава первая

  История эта началась около полугода назад, когда я, будучи студентом второго курса педагогического университета, возвращался домой с тренировки. Не то, чтобы я был хорошим спортсменом, но свободное время у меня имелось, и лучше было потратить его на что-то полезное. В отличие от своих менее удачливых сокурсников, я был избавлен от необходимости подрабатывать, отец мой, человек строгий, но далеко не бедный, разрешил мне самому выбрать интересную специальность, а также пообещал содержать все пять лет очного обучения. Я своего отца любил (странное слово «любил», как будто его уже нет, он-то есть, а вот я...), а потому старался быть хорошим сыном. Даже в армию на год сходил, чтобы его уважения добиться. Да и в учёбе старался, первый курс даже без четвёрок закончил. А в свободное время, вместо пьянок и веселья, решил заняться собой. Армия приучила меня к регулярным физическим упражнениям, и я, чтобы не терять форму, записался в секцию тайского бокса, благо, стоит недорого, и экипировка почти не нужна. Вот с такой тренировки я тогда и возвращался.

  Был осенний вечер, хорошо помню, как холодный ветер шевелил мокрые после душа волосы. Автобуса ждать не пришлось, здесь у них конечная, в отстойнике постоянно два-три торчат, а один на самой остановке пассажиров собирает. Народу было немного, человек шесть или семь, я спокойно прошёл в самый конец, где присел у окна. А у окна напротив сидел ещё один спортсмен, из того же спорткомплекса, только со второго этажа, качок или лифтер, а может, всё сразу. В отличие от меня, матёрый профессионал, лёгкий свитер, казалось, вот-вот по швам разойдется на его могучих мускулах.

  Чуть дальше сидели двое: мать и дочь. Женщина лет сорока, полная, но ещё довольно красивая, коротко стриженая и с замученным видом, а рядом с ней сидела девочка лет двенадцати, уткнувшаяся в телефон и заткнувшая уши наушниками. Бросилось в глаза, что мать кутается в тёплое пальто, хотя температура на улице приемлемая, а дочь одета в лёгкую джинсовую рубашку и такие же брюки, но, судя по виду, от холода не страдает.

  У выхода присела блондинка, словно вышедшая из анекдота. Очень красивая, прическа и маникюр стоят, как зарплата среднего работяги, короткий плащ, десятисантиметровые шпильки и надменный взгляд. Единственное, что вызывало вопросы, чего она забыла в автобусе? Если богатый папик выгнал и машину отобрал, так ведь такси есть.

  Последним пассажиром оказался интеллигентного вида пожилой мужчина в очках. Был он абсолютно седым и носил усы, тоже седые, а в руках (остались ещё такие динозавры) держал бумажную книгу.

  В зеркале было видно водителя. Крепкий мужик лет сорока, одетый в чёрный свитер с закатанными рукавами. Был он, что называется, не нашей национальности, но не узбек, как большинство его коллег, а выходец с Северного Кавказа, даг или ингуш. Сейчас он дожидался положенного времени отправления, а попутно вяло переругивался с водителем такси через открытое окно.

  Наконец, время подошло, в очередной раз послав оппонента (тоже нерусского) подальше, водитель закрыл окно, нажал на нужную кнопку, входные двери с лязгом затворились, и автобус начал выезжать с остановки. Пробки на дорогах, всегда появляющиеся к шести вечера, уже рассосались, поэтому скорость движения была приемлемой.

  Пейзаж за окном был мне до боли знаком, поэтому я, чтобы хоть чем-то себя занять, полез за телефоном. Правда, достать его не успел. Вдруг стало темно, словно автобус заехал в тоннель, вот только не было у нас на пути никаких тоннелей, даже мостов не было. А следом водитель, включив свет в салоне, ударил по тормозам, да так резко, что пассажиры не усидели на местах. Пожилой интеллигент сидел спиной вперёд, я успел схватиться за поручень, мама поймала дочь на лету, качок даже на шелохнулся, слишком тяжёл, а блондинка растянулась на грязном полу. Я хотел ей помочь, но интеллигент успел раньше, аккуратно подхватив девушку за подмышки, он аккуратно посадил её на сидение. Я ждал гневной тирады в адрес водителя, но она предпочла промолчать.

  Все немного растерялись, водитель пытался что-то рассмотреть в свете фар, но увиденное его не удовлетворило, прихватив фонарик, он открыл дверь и выскочил на улицу. Мы и сами пытались хоть что-то рассмотреть через окна, но бесполезно, темнота была непроглядной.

  Водитель вернулся минут через десять, перелез в салон, оглядел пассажиров и объявил:

  – Граждане, у меня плохие новости, мы в лесу, – речь была правильной, акцент почти не слышался.

  – То есть, как это, в лесу? – встревоженно переспросил интеллигент. – Если мне память не изменяет, а она мне не изменяет, только что автобус по центру города ехал.

  Водитель развёл руками.

  – Сам не знаю, вы видели, темно стало, я затормозил. Вовремя затормозил, до дерева полметра осталось, чуть автобус не убил.

  – Сохранность вашего автобуса, безусловно, важна, но лично я считаю, что самое время поискать путь обратно, – интеллигент сел на место и стал ждать реакции водителя.

  – Нет пути, – спокойно ответил водитель. – Ночь, лес, поляна, вокруг деревья вековые. Не знаю, как сюда заехали, но город, когда он рядом, видно и слышно, особенно ночью, а там тишина. Сами посмотрите.

  Он повернул нужную рукоятку, и двери открылись. Качок, оказавшийся самым смелым, шагнул наружу. Слышно было, как под его ногами трещат сухие ветки. Минут за пять он обошёл автобус, потом вернулся и молча сел на место.

  – Ну? – поторопил я его.

  – Всё так, как он сказал, только ещё хуже, – с недовольной гримасой поведал он.

  – А точнее? – подала голос женщина, до того сидевшая молча.

  – Вокруг нас лес, деревья растут плотно, подлеска почти нет, зато бурелом вокруг. Мы никак не могли сюда заехать, через чащу даже велосипед не проедет.

  – Телепорт? – озвучил я то, что, уверен, у многих вертелось на языке.

  – Позвольте, какой ещё телепорт? – интеллигент снова вскочил на ноги, – это какая-то глупая шутка, розыгрыш на скрытую камеру, мы переживаем, а кто-то смотрит и хохочет, так?

  Водитель тяжело вздохнул.

  – Точно, – продолжил интеллигент, – и провал во времени тоже, тогда был вечер, а теперь поздняя ночь. Нас усыпили каким-то газом, потом зацепили автобус вертолётом и поставили сюда. А он для вида изобразил торможение.

  – Кто же будет для прикола вертолёт гонять? – спросил качок, – не стоит оно того.

  – Там ветки наверху, – добавил водитель, выглядывая наружу, – как автобус спустить, чтобы не сломать ни одну.

  Я тоже выглянул, действительно, наверху ветви деревьев переплетались так плотно, что едва видно было клочок звёздного неба. Короче, теория интеллигента рассыпалась, последний гвоздь в крышку гроба версии о приколах забил я, сунув ему под нос часы. Цифры на электронном табло показывали 20:35.

  – Вообще, версия интересная, – стал строить свои предположения качок, – только я не приколы, а «Пилу» вспомнил.

  – Тьфу на тебя! – искренне сказал я, – не надо нам такого.

  – Вы сейчас о чем? – заинтересованно спросил интеллигент, – какая ещё пила?

  – Ужастик такой, – объяснил качок, – там психованный тип людей похищал и в подобные места засовывал, а чтобы выйти, нужно ногу себе отпилить, или товарищу брюхо вспороть. Ещё есть «Куб», так там...

  – Прекрати, – оборвал его я, женщина побледнела, а девочка, наоборот, слушала с интересом. Её происходящее почему-то нисколько не пугало.

  – Чего тут обсуждать? – нашёлся вдруг интеллигент, – у нас ведь телефоны есть, сейчас в службу спасения позвоним, нас отследят и спасут.

  – Как только связь появится, – девочка зарубила на корню инициативу, продемонстрировав телефон, где полностью отсутствовала связь.

  – Я не поняла, когда мы поедем? – блондинка, про которую все благополучно забыли, вдруг включилась в разговор, словно до этого спала или пребывала в прострации.

  – Автобус никуда не едет, – ехидно сказал водитель, – можете поймать такси.

  Вскочив с места, она смерила нас всех очередным презрительным взглядом, потом резко развернулась на каблуках и вышла наружу. Некоторое время она стояла, озираясь, но, кроме вековых деревьев и папоротника под ногами ничего не увидела. Через пару минут она вернулась в салон и села на место, вопросов больше не задавала.

  Потом снова выдвинул идею водитель.

  – Кто-нибудь умеет по деревьям лазить?

  – Я могу, наверное, – ответил качок, – только зачем?

  – Попробуй сверху осмотреться, если город рядом, в той стороне светло будет.

  В силу своей уникальности, эта идея нам показалась хорошей. Качок отложил свою сумку, вышел наружу и подошёл к ближайшему дереву. Я подумал, что лучше было бы лезть мне, сила там не нужна, зато меньший вес поможет забраться на самые высокие ветви. Впрочем, он тоже неплохо справился. Кричать сверху он не стал, мы стояли внизу и терпеливо ждали, прислушиваясь к треску веток. На какое-то время всё стихло, видимо, он осматривался, потом сучья затрещали снова, и через пару минут наш герой спрыгнул к нам, едва не придавив блондинку.

  – Дохлый номер, – сказал он, отдышавшись, – кругом темень, деревья сплошняком и ещё...

  – Что? – спросил я, не ожидая услышать ничего хорошего.

  – Звезды на небе хорошо видно, я хотел по ним сориентироваться, не получилось, я не астроном, но основные созвездия помню. Медведица там, Орион. Нет их, звёзды совсем другие.

  – Другой мир, – заключил я, – случайно открылся портал, и мы в него влетели.

  – Молодой человек, – возразил интеллигент, он старался говорить спокойно, но голос его дрожал, – вы понимаете, что это антинаучно? Нет никаких других миров, основы материализма...

  – Материализм, – перебил его водитель, – учит верить тому, что видишь, слышишь и можешь потрогать. Мы это видим, а значит, это есть.

  Интеллигент как-то резко сдулся, но всё же решил оставить за собой последнее слово.

  – Между прочим, незнакомый рисунок созвездий ничего не доказывает, возможно, мы в другом полушарии, в Австралии, например.

  – В Австралии тоже растут дубы, – ехидно сказал качок и тут же сменил тему, – что делать-то будем?

  – Уходить нужно, – с тяжёлым вздохом сказал водитель, оставлять автобус ему не хотелось, – утра дождёмся, и пойдём.

  – Куда? – спросил я.

  – Неважно, главное – направление выдерживать, скажем, на север.

  – А где север?

  Все смущённо посмотрели друг на друга. Действительно, компас захватить никто не догадался. В моих часах было много полезных функций, а вот компаса не было, когда покупал, не подумал, часы с компасом всего на пятьсот рублей дороже стоили, показывали азимут. Ладно, утром определим. По коре деревьев или мху на камнях, придумаем что-нибудь.

  – Давайте, хоть познакомимся, – предложил водитель, – думаю, нам вместе ещё долго болтаться. Кого как зовут, сколько лет, кто что делать умеет, на кого учился, в каком полку служил?

  Идея была признана здравой, первым выступил качок:

  – Зовут меня Кирилл Дергачев, тренером работал в клубе, лет мне двадцать пять, не женат, детей нет. В армии не служил, делать не умею ничего, только штангу поднимать.

  – Троеборье? – уточнил я.

  – Угу, мастера сделал, до заслуженного ещё далеко. Думаю в бодибилдинг перейти, тело все же неплохой рекламой служит.

  Дальше выступил интеллигент:

  – Прокуда Иван Петрович, пятьдесят четыре года, инженер-электронщик, капитан запаса, вдовец, есть дети и внуки, точнее, один только внук.

  – Умар, – назвался водитель автобуса, – Умар Мусаев, без отчества, слишком длинно. Сорок один год, юрист по образованию. По национальности аварец, но неправильный.

  – Это как?

  – С диаспорой почти не общаюсь, говорю и думаю только по-русски, родной язык почти забыл, в армии не служил, вольной борьбой не занимался, только карате, когда в Ростове учился, мусульманин только по названию. Какой ещё стереотип о дагестанцах развеять?

  – Мы поняли, – я махнул рукой и представился, – Василий Филин, двадцать лет, студент педа, истфак, в армии служил, погранвойска, стрелок гранатометчик, сейчас учусь на очном, не работаю, немножко занимаюсь спортом.

  -Я тебя видел в клубе, – заметил Кирилл, – рукопашник?

  – Муай тай.

  – Дамы? – Умар обратился к женской части коллектива.

  – Ольга Сумина, тридцать восемь, разведена, работаю кладовщиком, но по специальности швея. А это, – она показала на дочь, – моя дочь, Анечка, тринадцать лет, седьмой класс, учится хорошо, ещё немного плаванием занимается.

  Девочка с важным видом кивнула. Взоры собравшихся устремились на блондинку, которая всё ещё пребывала в ступоре, поняв, что нужно как-то назваться, она заговорила:

  – Варвара, Варя, двадцать три, фамилия Кривенцова, а по мужу – Корякина, но я не хочу по мужу.

  – ???

  – Козёл он, как все богатые, выгнал меня, в чем была, и карту заблокировал, а денег у меня... – она промокнула платком слезы, – только на автобус, не знаю, как в деревню вернуться, стыдно, там все думают, что я теперь богатая.

  – Не реви, – успокоил её Кирилл, – если отсюда живыми выберемся, я тебя к себе заберу, я, правда, нищий, зато добрый.

  Варя сквозь слёзы улыбнулась.

  – А теперь идём спать, – предложил Умар, – только сперва телефоны заряжать воткните, там, на панели есть юэсби разъём.

  – А смысл? – не понял я, – связи все равно нет.

  – Телефон – это не только связь, это ещё фонарик, диктофон, камера и много, что ещё. Лишним не будет, зарядите. Горючки до утра хватит, я заправлялся недавно.

  Задние места, где можно было лечь, отдали Варваре с Анечкой, а остальным, включая водителя, пришлось скрючиться на стульях. Я сидя спать не привык, а потому заснуть получилось сильно не сразу. А когда всё же заснул, то почти сразу проснулся, за окном по-прежнему было темно. Выругавшись про себя, я попытался сменить положение, ноги затекли, я их почти не чувствовал. На всякий случай, решил узнать время и нажал подсветку на часах. Табло показало 8:23. Так.

  С кряхтением поднявшись с места, я поковылял к месту водителя, в ногах восстанавливался кровоток, отчего они начали жутко болеть. Умар, тихонько похрапывая, спал на сидении, ему неудобная поза нисколько не мешала.

  – Умар, вставай, – я потряс его за плечо, – уже утро, а рассвета нет.

  – Как нет? – он встрепенулся, поглядел за окно, потом на часы, потом на меня.

  – Теперь понятно? Даже если нас в другой часовой пояс закинуло, за одиннадцать часов должно было солнце встать, здесь ведь не полярный круг, тогда бы холодно было.

  Больше ни о чём не говорили, быстро растолкав остальных, мы сообщили им неутешительные новости. Иван Петрович снова начал возражать:

  – Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Как это, нет рассвета? Растения ведь растут, а значит, идёт фотосинтез. Как, скажите на милость, он идёт без света.

  – Давайте забудем законы природы, которые мы знаем и станем доверять тому, что видим, – предложил я, – нужно идти, нам грозит смерть от голода и жажды.

  С этим аргументом он спорить не стал, ситуация, и вправду, была тяжёлой. У Умара нашлась недопитая пятилитровка, у Кирилла был полупустой шейкер и двухсотграммовая баночка аминокислот, у Анечки в кармане завалялся Сникерс. Литровая бутылка для воды была и у меня, да только осталось в ней не больше двух глотков. Этих небогатых запасов должно хватить на дорогу. Умар взял с собой монтировку и складной нож, Кирилл ничем вооружаться не стал, он сам по себе оружие. Складной нож был и у меня, совсем маленький, с лезвием в пять сантиметров, но из качественной стали и острый. Отец мой брился опасной бритвой, которую точил на каком-то очень дорогом оселке. Точить на нём что либо ещё он запрещал, но я не послушался и наточил свой нож так, что и им можно было бриться. Теперь он висел в маленьком кармане джинсов, зацепленный за клипсу. Прокуда ничем вооружаться не стал, а женщины тем более.

  Идти решили в направлении движения автобуса, Умар не стал выключать фары, в случае необходимости, сможем быстро вернуться. Заводить автобус уже не придётся, горючее на нуле, зато аккумуляторы заряжены, часа на три хватит. Водитель пошёл первым, держа в руке телефон с включённым фонариком. Остальные телефоны выключили, чтобы беречь заряд. Вторым пошёл Кирилл, за ним двигались женщины, а мы с инженером замыкали шествие. Заранее было оговорено, кто за кем наблюдает, и каждые десять минут устраивали перекличку, чтобы никого не потерять. Но сразу выступить не получилось. Варя заявила, что идти не сможет, поглядев на её обувь, мы вынуждены были согласиться. К счастью, в сумке у меня завалялись кеды, которые я почти не носил, тренировки проходили босиком. Размер сорок второй, но, думаю, сойдёт.

  – Возьми, – я протянул ей обувь, – не ахти, но лучше шпилек.

  – Спасибо, – ответила она и начала переобуваться.

  У остальных с обувью был порядок, я носил туфли на толстой подошве, а Кирилл даже ботинки, вроде армейских, Ольга с дочкой были в кроссовках. Перед выходом Прокуда нырнул в кабину и закрепил на панели записку, что мы, такие-то, такого-то числа, месяца, года, непонятным образом переместились в это место, не дождались рассвета и пошли в том направлении, куда развернут автобус. Мера не лишняя, но, по-моему, бесполезная, слишком уж безлюдно выглядит местность.

  Идти было трудно, кусты и подлесок здесь отсутствовали, зато бурелом преграждал дорогу каждые пять метров. Умар не справлялся, пришлось первым пустить Кирилла, он, словно бульдозер расчищал путь. Свет фар позади скоро исчез, остался только слабый огонёк идущего впереди. Где-то далеко заухала сова, звук был жуткий, но я улыбнулся, хоть кто-то в этом лесу живёт.

  Глава вторая

  Через четыре часа медленной и изнуряющей ходьбы, нам удалось найти узкую тропу, непонятно, кем проложенную. Хотя она отклонялась от нашего первоначального маршрута градусов на двадцать (это мы так думали, при этом неизвестно было, насколько мы уже отклонились), решено было идти по ней. Во-первых, скорость наша значительно возрастёт, во-вторых, дорога обычно ведёт к тому, кто её строил, если это человек, попросим помощи, если зверь, то убьём его и съедим. Что будет, если там медведь или тигр, мы не задумывались.

  Худо-бедно стало видно небо. Можно сказать, что рассвет уже был, звезды померкли, но солнце было только бледным пятном, едва пробивающимся через туман. Или пыль, или дым. Но какую-то пользу мы извлекли, можно было экономить заряд телефонов, тем более, что глаза уже привыкли к темноте, кроме того, смогли, наконец, определить стороны света, шли мы на северо-запад, хотя толку от этого знания было немного.

  Около полудня все хором скомандовали привал, после чего просто попадали на тропу. Сделали по глотку воды, запасы пищи решено было отдать ребёнку, Кирилл страдал больше всех, но время от времени засыпал в рот щепотку аминокислот.

  – Сколько мы уже прошли? – спросил я у всех.

  – Километров десять не больше, – Прокуда тяжело дышал, что неудивительно, возраст брал своё, да и с физкультурой он не дружил.

  – Какие мысли у кого?

  – Может, катастрофа какая-то? – предположила Ольга, – пепел в небе, вулкан или ядерный взрыв.

  – Такие катастрофы обычно ведут к сильному похолоданию, – напомнил инженер, – а здесь климат нормальный, даже, кажется, теплее стало. Возможно, это случилось совсем недавно. Тогда лучше поскорее найти теплое место.

  – Кроме того, – добавил я, – катастрофа никак не объясняет перемещение автобуса к чёрту на рога.

  Разговор на этом прекратился, посидев ещё минут пятнадцать, мы без команды встали и продолжили путь. Скорость ходьбы по тропе была вполне сносной. Можно было добавить ещё, но не все могли выдержать темп, Прокуда уже метров через сто начал тяжело дышать, да и Ольга не успевала за всеми. Я поначалу больше переживал за ребёнка, но оказалось, что напрасно, Анечка шагала бодро и уставшей не выглядела.

  Через пару часов шедший впереди Кирилл вдруг остановился.

  – Что не так? – спросил у него я.

  – Дым, – он потянул носом, – где-то печь топится.

  Я не стал спрашивать, чем отличается дым из печи от лесного пожара, вместо этого вся группа пошла вперёд, едва не переходя на бег. Надо сказать, что Кирилл не ошибся, стоило пройти ещё метров триста, как за очередным поворотом тропы нашему взору открылась свободная от деревьев полянка. Но главное – на полянке той стояла избушка. Обычный сельский дом из брёвен, крыша покрыта шифером, труба кирпичная, а над ней дымок поднимается. Домик не новый, но и не развалина. Стёкла в окнах целые. Неподалёку колодец и что-то, вроде небольшого огорода.

  Все уже готовы были бежать к двери, но Умар нас остановил:

  – Мало ли, кто там, женщины пусть сзади идут, а вы оружие достаньте.

  Я вынул нож, но лезвие открывать не спешил. Первым пошёл Кирилл. Крыльцо противно заскрипело под ногами, предупреждая хозяев о визите незваных гостей. Анечка где-то позади начала шёпотом рассказывать, что в избе этой живут братья уроды, убивают прохожих и едят их. На неё все зашикали, но настроение упало ещё ниже. Действительно, подобный домик в лесной глуши ни с чем хорошим не ассоциировался. Дверь была не заперта, хотя крючок присутствовал. В просторных сенях стояла темень, пришлось посветить фонариком, чтобы разглядеть вторую дверь, которая тоже открылась легко. Пахнуло старыми тряпками и какой-то химией.

  Мы медленно пошли в единственную комнату, где горел свет. Там нас встретил старик, сидевший за столом. Источником света оказалась керосиновая лампа, что стояла на столе. Старик выглядел вполне благообразно, на вид ему было лет семьдесят, редкие седые волосы зачесаны назад, выбрит чисто, одет в тёплую клетчатую рубаху и спортивные штаны. Вид этот портил только остановившийся взгляд, словно у мертвеца, да отсутствие хоть какой-то реакции на вошедших.

  – Здравствуйте, – сказал ему Умар, незаметно убирая монтировку, – мы заблудились, помогите нам к людям выйти.

  – Здесь нет заблудившихся, – старик говорил глухим, словно из трубы, голосом, не меняя при этом каменного выражения лица, – раз вы здесь, значит, на то была воля Сумасшедшего бога.

  – А нельзя поподробнее? – попросил Прокуда, выходя из-за спины Кирилла, – здесь – это где?

  -В сумасшедшем мире, созданном им, он завидовал другим и создал свою Вселённую, она вышла такой.

  – Какой?

  – Увидите, – просто ответил он.

  – Почему нет света? – спросил я.

  – Здесь не бывает света, небо всегда такое, все привыкли, и вы привыкнете.

  – А как нам назад вернуться? – задал главный вопрос Кирилл.

  – Не помню, чтобы кто-то возвращался, – старик, кажется, загрустил.

  – Это невозможно? – с тревогой спросил я.

  – В этом мире всё возможно, только нужно знать как.

  – И? – не понял я.

  – Храм Золотой Луны, там ответят на ваш вопрос, только понравится ли вам ответ.

  – Допустим, – сказал Кирилл, подходя к старику поближе, – а как к людям выйти? Где дорога? Город?

  С этими словами он положил ладонь на плечо старика. Зря. Тот такого панибратства не перенёс и вспыхнул синим пламенем, напоминающим огонь газовой плита, а через секунду осыпался лохмотьями чёрного пепла. Кирилл с испугом отскочил.

  – Ну зачем было старого руками хватать? – укоризненно сказал я, – это же единственный источник информации был.

  – То, что он исчез, – тоже информация, – заметил Прокуда, – и да, ребята, я тут какую-то чушь нёс, про то, что чудес не бывает, прошу прощения, был неправ.

  – Что имеем? – устало спросил Умар, присаживаясь на освободившийся стул, – кто что понял из его слов?

  – Какой-то другой мир, – я начал вспоминать, – создал его сумасшедший бог, поэтому здесь всё так, через это самое. Чтобы свалить отсюда, нужен Храм Золотой Луны, где он находится, старик не сказал, возможно, сам не знал. Теперь нам можно идти дальше, искать храм, здесь должны быть ещё люди.

  – Не надо торопиться, – напомнил Прокуда, – давайте, хоть дом обыщем, уверен, здесь есть масса полезных вещей. Хозяина теперь нет, за мародерство с нас никто не спросит.

  Идея была признана здравой, и мы, оставив женщин у стола с лампой, разбрелись по дому, в свете фонариков отыскивая хоть что-то полезное. Найти удалось немного: поношенный ватник, полведра картошки, банку варенья, банку солёных грибов, тяжелый тесак, которым дед щипал лучину для растопки, топор, несколько алюминиевых ложек, армейская фляга для воды, полдюжины свечей, старый армейский вещмешок, авоська, наполненная спичечными коробками, ещё одна с несколькими кусками хозяйственного мыла, трёхлитровая банка, где осталось немного керосина, да неполная четверть самогона. Всё найденное мы снесли туда же, где нашли старика. Вот только я, не удовлетворившись находками, заглянул в небольшую спальню, что-то мне подсказывало, что в одинокой избушке, стоявшей посреди леса...

  Точно. На побеленной стене висело ружьё. Обшарпанная двустволка, черт знает, каких годов выпуска. Аккуратно сняв её с гвоздика, я переломил стволы. Патронов, естественно, не было. Нашлись они в тумбочке, рядом с кроватью. Было их всего три, с коричневыми бумажными гильзами, на которых стояла цифра три. Дробь, не самая мелкая, но тоже не фонтан. Теперь мы вооружены. Стрелком буду я, поскольку остальные в огневой подготовке не сильны. С ближней дистанции дробью можно и крупного зверя завалить, при вылете из ствола дробь летит довольно компактно, как пуля.

  Товарищи, увидев мою находку, воодушевились. То, что впереди нас ждёт немало опасностей, сомнению не подлежало. Оставалось ещё решить вопрос о том, когда выдвигаться. Я и Кирилл склонялись к тому, чтобы идти немедленно, а женская часть коллектива настаивала на том, чтобы заночевать здесь, а выйти завтра. Свою точку зрения они аргументировали тем, что нужно приготовить пищу, а Варя упирала на то, что за домом стоит баня и нам всем не помешает помывка. Пришлось согласиться.

  Дрова нашлись во дворе, под небольшим навесом, женщины занялись ужином, а нам предстояло устроить помывку. Таскать воду из колодца пришлось долго, ведро было только одно, но в итоге, и котёл, и деревянная бочка были полны до краёв. Нашлись берёзовые веники, а хозяйственное мыло было среди кучи находок. Впрочем, для дам мы решили сделать поблажку. В поем рюкзаке нашелся кусок хорошего ароматного мыла, а Кирилл пожертвовал полупустую бутылку с гелем для душа. Гель был мужской, но думаю, женщины это переживут.

  На печи весело булькал котелок с картошкой, одновременно с ним закипел и котёл в бане, женская часть отправилась на помывку, позаимствовав найденные здесь же полотенца, а мы пока присели на крыльце, терпеливо ожидая ужина. Кирилл указал на бутыль самогона.

  – Спиртное кто-нибудь пьет?

  – Пьет, – согласился я, – только давайте уже после бани, я попариться хочу, а пьяному нежелательно.

  – Точно, – поддержал меня Прокуда, – меня так точно инфаркт хватит.

  Женщины вышли через час, распаренные, замотанные в полотенца и, в целом довольные, а мы пошли в парилку. С топливом явно перестарались, жар был такой, что дыхание перехватывало, особенно, после того, как Умар взял ковш и плеснул кипятка на камни. Жаром нас просто прибило к полу. Выждав немного, мы вчетвером забрались на полок, минут через пять спустились, а на доски лёг один я, Умар взял веник и стал парить.

  Все процедуры, включая стирку нижнего белья и носков, заняли чуть больше часа. Картошка уже начала остывать, а дамы снова загрустили.

  – Домой хочу, – Варя всхлипнула, – к себе домой, к маме.

  Сев за стол, мы потирали руки в ожидании долгожданной еды. Картошку разделили на две части, одну съедим с грибами сейчас, вторую сварим завтра. В банке оказались отличные грузди с волнушками. Иван Петрович, на правах старшего, стал разливать самогон.

  – Может, лучше оставить? – спросил Кирилл, – для дезинфекции. Раны промыть.

  – Не нужно, – Ольга махнула рукой, – я там нашла ещё бутылку, судя по запаху, настой на тополиных почках, им и будем промывать.

  – Если здесь нашлась эта бутылка, – поддержал её Прокуда, – значит, Сумасшедший бог хотел, чтобы мы её выпили.

  Прозрачная жидкость с тихим журчанием налилась в шесть железных кружек, Анечка пила простую воду из стакана.

  – За возвращение, – Умар поднял кружку.

  – За возвращение, – хором поддержали его мы.

  Самогон оказался на редкость крепким, при этом почти не отдавал сивухой. С трудом проглотив небольшую порцию, я начал старательно закусывать картошкой и грибами.

  – Интересно, – Анечка решила оживить наши посиделки, – может, к дому сейчас какой-нибудь вампир подкрадывается?

  – Нет, солнышко, – отмахнулся Прокуда, он, распрощавшись с материализмом, продолжал строить новые теории, – есть у меня мнение, что здесь, в этом доме и рядом с ним, нам как раз ничто не угрожает.

  – Обоснуй, – предложил Умар.

  – Смотрите, – начал рассуждать инженер, не забывая пережёвывать картошку, – это место – предбанник, шлюз, прихожая нового мира. Отсюда мы начнём свои поиски. Мой младший сын, к моему сожалению, увлекался компьютерными играми, так вот, мне однажды стало интересно...

  – А ведь правда, – перебил его Кирилл, – и старик этот...

  – Оракул, – договорил за него Прокуда, – сказал нам то, что должен был сказать. Теперь мы знаем, что нам нужен Храм Золотой Луны, а больше не знаем ничего. Теперь мы пойдём по миру, будем собирать крохи информации, займёт это годы...

  – Будет куча побочных квестов, и придётся прокачивать персонажей, – добавила Анечка.

  – А откуда им знать, что мы вообще пойдём дальше? – с сомнением спросил Кирилл.

  – Всё просто, – прокуда широко улыбнулся, отчего его усы встали дыбом, – нам станет нечего есть, и мы волей-неволей пойдём в большой мир, а там нас ждёт всё то, что приготовили местные демиурги. Заметьте, еда в доме была, но совсем немного, чтобы только подкрепить силы перед выходом, остаться мы не сможем, это ясно.

  – Знать бы, что нас там ждёт, – проговорил задумчиво я, – может, не всё так страшно?

  – То, что местного бога именуют Сумасшедшим, говорит само за себя, – инженер поспешил меня разочаровать, – ожидать следует любых гадостей.

  Мы разлили по второй, я постепенно начинал пьянеть. Мы ещё долго обсуждали перспективы завтрашнего похода, но все планы упирались в нехватку информации. Единственное, что нам оставалось, – держаться вместе и быть готовыми к любым опасностям. Дамы, выпив ещё по разу, начали расходиться на ночлег. Дольше всех за столом просидели Умар, который, как все кавказцы, был крепок на алкоголь, да Кирилл, огромная масса которого не позволяла быстро опьянеть. Сам я, прихватив трофейный ватник, положил его под голову и устроился на полу, недалеко от печки. Здесь было жарко, отчего я опьянел ещё больше, в голове крутились какие-то мысли, которые мозг, утонувший в спирте, не мог никак привести в порядок. Могучим усилием воли я заставил мысли уйти из головы и не тревожить меня до утра. Получилось. Сознание погасло.