Текст книги "Свадьба под прицелом (СИ)"

Автор книги: Ива Ривер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)

Глава 17. «Мирные» переговоры

Заряд бодрости, полученный от общения с чудо-доктором, внезапно иссяк, и на меня напала адская зевота. С тоской взирая на кровать, я стянула платье и поплелась в ванную. Чего мне вообще вздумалось затеяться с завтраком? Чай не голодающая…

Прохладный душ слегка взбодрил, но не настолько, чтобы почувствовать себя человеком. Укутавшись в банный халат, я нехотя спустилась вниз, отчаянно борясь с желанием прикорнуть прямо на лестнице.

По тому, как мужчины, уткнувшись в газеты, удобно расположились за столом, попивая кофе и активно закусывая вкуснейшим фирменным блюдом Ольги – слоёными пирожками с капустой, можно было заключить, что они уже вполне освоились. При моём появлении никто даже не потрудился оторваться от периодики, отчего сон с меня мигом слетел.

Ну до чего ж беспардонные существа!

Любая нормальная женщина, попадая в чужое жилище, хотя бы первое время чувствует себя неуверенно. Мужчины же, напротив, как правило, ничуть не смущаются и уже через три минуты ведут себя так, будто провели в этом доме всё детство и часть юности! Засидевшись в гостях, с завидной лёгкостью остаются на ночлег, а с утра не испытывают ни малейшего дискомфорта, пользуясь чужой зубной щёткой. При этом они уверены, что доставляют хозяевам неописуемую радость одним своим присутствием.

Когда-то у нас вот так же прижился Олежка. Будучи близким другом моего мужа и влюблённым в меня мужчиной, сначала он просто ежедневно захаживал в гости, затем стал оставаться ночевать, а потом и вовсе начал считать наш дом своим. Вскоре ситуация дошла до полного абсурда: Олег писал мне стихи, готовил еду, починял бытовые приборы, убирал квартиру – в общем, вёл себя как нормальный муж, и даже пёк пироги, чем сильно раздражал Стаса.

Сначала я испытывала некоторую неловкость, но к своему стыду быстро привыкла и мне это даже стало нравиться. Утром по выходным он заглядывал к нам в спальню со словами: «Любовь моя, я иду в магазин, тебе чего-нибудь вкусненького купить?» Стас был в ярости, поскольку слова явно относились не к нему, но Олега всё это ничуть не смущало. Длилось это безумие с полгода, пока Олег не встретил Машу и не решил жениться.

Так что, уже имея за плечами подобный опыт, я вовсе не удивилась желанию Виктора Андреевича поселиться у нас. Правда, с Олежкой было повеселее. Вряд ли господин Азаров будет печь пироги. Да и поэтического наследия, думаю, не оставит.

Я взяла вилку и громко постучала по бокалу.

От неожиданности оба вздрогнули и чуть не выронили газеты. И тут же, следом, за окном громыхнуло, и припустил ливень.

– Господин следователь, а вы уже определились, в которой из комнат проведёте свои лучшие дни? – язвительно поинтересовалась я, провожая взглядом Ольгу, метнувшуюся закрывать окна.

– Лучшие дни, уважаемая Маргарита Николаевна, – в тон мне отозвался Виктор, – я без сомнения мог бы провести лишь в одной комнате этого огромного дома, но, думаю, пока всё-таки поселюсь рядом с ней.

Я хмыкнула и кивнула Ольге:

– Оль, приготовь, пожалуйста, для Виктора Андреевича комнату рядом с моей. И покажи ему дом, а то ещё заплутает.

Так и не притронувшись к еде, я поднялась и добавила:

– Обедать будем в два, а сейчас надо хоть немного поспать. До свидания, Павел.

– До свидания, Маргарита Николаевна, – подскочил начальник службы безопасности, чуть не кланяясь в пояс. Похоже, конкретно я его своим не совсем адекватным поведением напугала.

***

Несмотря на бессонную ночь, заснуть никак не удавалось. Нет, ну что за свинство! Ещё каких-то полчаса назад я готова была уснуть на ступеньках, а теперь хоть бы в одном глазу!

Ворочаясь и время от времени выкуривая сигарету, я раздражённо пялилась в окно, за которым бушевала стихия.

Начавшийся ливень набирал обороты. Молнии носились по небу, гром сотрясал пространство, в водостоке шумели потоки воды, заглушая барабанную дробь капель на парапете. Вокруг было мятежно и мрачно.

При каждом моём шевелении Магистр недовольно поднимал голову, призывая угомониться. Хорошо котам, они-то бессонницей не страдают!

– Спи-спи, малыш, – я погладила кота, поднялась и снова набросила халат, – пойду выпью чего-нибудь и вернусь.

В камине, разгоняя сумрак, ярко полыхал огонь. Вот это Оля умница – правильно сделала! В гостиной сразу стало уютнее. Я плеснула в бокал коньяка, уселась напротив камина прямо на мохнатый ковёр и сделала большой глоток.

– Не спится? – неожиданно раздалось у меня за спиной.

Я вздрогнула и резко обернулась, едва не расплескав «божественный напиток». Азаров выразительно посмотрел на бокал и насмешливо сказал:

– Я и не подозревал, что вы так часто выпиваете.

– Да, люблю, знаете ли, по утрам приложиться, – «призналась» я.

– Молодым девушкам это вредно, – назидательно сказал он.

– А я не очень молодая, – парировала я.

– Да? А выглядите молодо, – «остроумно» заметил Виктор, снова беспардонно меня разглядывая.

– Это пройдёт, – хмуро заверила я.

– Без сомнения, – согласился он, за что немедленно получил от меня разгневанный взгляд.

– Рита, – улыбнулся Виктор, усаживаясь в кресло неподалёку, – если бы вы могли убивать взглядом, я бы уже лежал бездыханный. Не пойму только, почему вы так злитесь? Я вам очень мешаю?

– Да нет, – пожала я плечами, – просто характер вздорный. А вам почему не спится?

– Мне спится. Я услышал, как вы вышли, и проснулся.

– Я что, топаю как слон? – огрызнулась я.

– Нет. Это я с некоторых пор сплю чутко, как сторожевой пёс, если уж продолжать оперировать зоологическими сравнениями, – он улыбнулся.

– Понятно. Хотите коньяку? – вполне мирно предложила я, протягивая ему бутылку.

– Я не пью по утрам, – отказался он.

– Судя по тому, что мы только собираемся лечь, можно считать, что сейчас вечер.

– Я и по вечерам не пью.

– Вот как? – озадачилась я, возвращая бутылку обратно на пол. – Говорят, непьющий человек – это подозрительно. Вы не больны?

– Напротив, слишком здоров.

– А бывает слишком?

– Ну как вам сказать. Видите ли, алкогольные напитки чрезвычайно калорийны и действуют на мой организм, как высокооктановое топливо. То есть способствует выделению большого количества энергии. А мне её и так девать некуда – я же не женат, – напомнил он и засмеялся.

– Очень смешно, – я почему-то снова рассердилась. Залпом допила коньяк, поднялась, поставила пустой бокал и бутылку на каминную полку и направилась к выходу.

– Постойте, Маргарита Николаевна, я хотел с вами поговорить, – Виктор быстро поднялся и поймал меня за руку.

Судя по всему, у него уже вошло в привычку хватать меня лапами. Хоть табличку вешай «Экспонаты руками не трогать»!

– Не наговорились ещё? Экий вы неугомонный. Поговорим утром. Точнее, когда оно наступит у нас. Часиков, так, в тринадцать.

– Это поздно.

– Ну извините. Никто тут не собирается под вас подстраиваться, – я сердито выдернула руку и, не оглядываясь, пошла к двери.

Вторая попытка благодаря выпитому коньяку оказалась успешнее. Минут десять я лениво размышляла о том, почему вредничаю по поводу пребывания в доме этого безобидного представителя власти, и первую причину нашла, не напрягаясь: власть я никогда особо не жаловала, причём, любую. А вот дальше пошло сложнее. Неужели главная причина в том, что мне, как и Магистру, этот парень симпатичен? И что? Мало ли симпатичных мне людей? Я же на них не кидаюсь? Или всё дело в Димке? В том, что, как оказалось, не так-то просто выкинуть его из головы? Но это уж совсем глупо… Другие-то люди здесь при чём?

Ещё минут пять ушло на уговоры самой себя не ёрничать. Главный аргумент выглядел так: Виктор Андреевич не виноват в моих неприятностях. Как и в том, что несколько превратно понимает свой долг перед обществом. Ну видит он его так, бывает… Погостит немного, закончит своё расследование и съедет, делов-то.

Решив отныне быть милой, приветливой хозяйкой, я благополучно заснула с мыслью «Моя милиция меня бережёт» и проспала до самого обеда.

***

Гроза прошла, и сквозь пушистые облака улыбалось солнце. Магистр, не замечая моего пробуждения, самозабвенно наблюдал через окно за птичками, весело шлёпающими по лужам на балконе.

Я резво соскочила с кровати и, наспех приведя себя в порядок, позвонила в больницу.

Полученная информация обнадёжила – состояние Андрея было по-прежнему стабильным и опасений пока не вызывало.

Хотела ещё позвонить родным, но передумала и позвала Магистра на выход.

Но тут случилась незадача.

Не помню, чтобы я закрывала дверь на ключ, тем не менее она оказалась заперта. Неудивительно, конечно, что-то не помнить после такой забойной ночки, я поискала ключи и не нашла. Это было уже веселее. То есть, я закрыла дверь, а ключ выбросила с балкона или утопила в унитазе? Тоже, что ли, в маразм уже впадаю?!

Ладно, с диагнозами после разберёмся, а пока пройдём по балкону.

Но не тут-то было. Балконная дверь тоже была закрыта.

И вот тут меня осенило.

«Ах вот как, дорогой Виктор Андреевич?! Всё-таки профессия накладывает неизгладимый отпечаток!»

Решение быть любезной мгновенно улетучилось.

В ярости схватив мобильник, я набрала Ольгин номер и свирепо завопила:

– Немедленно открой меня!

Через минуту послышались торопливые шаги и дверь распахнулась.

– Маргарита Николаевна, – увидев моё перекошенное лицо, залепетала Ольга, – Виктор Андреевич сказал, что мы все должны быть предельно осторожны, и приказал запирать двери. Я пыталась объяснить, что вы не станете этого делать, тогда он потребовал ключи и…

– Даже слушать этого не хочу! Да кто он такой, чтобы что-то здесь требовать?! И пожалуйста, прекрати называть меня по имени-отчеству!

– Но мне неудобно… я так привыкла…

– А… делай, как хочешь, – я махнула рукой, вылетела из комнаты и понеслась по коридору, жалея, что под рукой не оказалось бейсбольной биты. Но пробегая мимо гостиной, резко затормозила. Всё свободное пространство было уставлено розами. Бордовые, алые, белые… от множества шикарных букетов рябило в глазах. И всё это великолепие благоухало, как гримёрка примы после премьеры.

Я медленно вошла и двинулась по комнате.

Маг вбежал следом и заворожённый видением замер на месте.

– Ох, и ничего себе… Прыткий, однако, следователь, без материальных проблем… – я остановилась перед любимыми тигровыми розами и вдохнула аромат красоты, которая сейчас почему-то ничуть не спасала.

Раздражение продолжало нарастать.

В дверях возникла Ольга.

– Где жилец?! – рявкнула я.

– Осматривает территорию… – Ольга испуганно прижалась к косяку.

– Передай ему, пожалуйста, что я жду в столовой, – процедила я. И поражаясь внезапно проснувшейся пунктуальности, которой за мной отродясь не водилось, добавила: – Мы обедать вообще сегодня будем?! Третий час уже!

Мда… что-то меня конкретно заворачивает… Надо тормозить. Иначе я своей неадекватностью всех работников распугаю!

Глава 18. Очередь на тот свет

Столовая тоже напоминала цветник и была украшена розами кремовых оттенков, отлично вписавшихся в дубовый интерьер.

Восхищённо обнюхав букеты, не вошедшие в «собрание» гостиной, Магистр удручённо вздохнул. Я его понимала – нам давно не дарили цветов.

Ранее такие простые вещи, как цветы и милые презенты, экс-любимый производил с естественной лёгкостью и явным удовольствием, но с тех пор как видоизменился и задался целью оноворусситься, стал считать это излишней сентиментальной блажью и больше не утруждался.

Оля метала на стол, а я в ожидании Виктора нетерпеливо барабанила пальцами по столешнице.

Наконец, с водяной лилией в руках показался наш цветоносный, а я засомневалась, правильно ли товарищ выбрал ремесло. Может, в душе он флорист?

– Доброе утро, Маргарита Николаевна, – поздоровался Виктор, протягивая мне цветок, непонятно где и как раздобытый.

– Это мы уже обсуждали, – хмуро ответила я, всё же принимая подношение, по нежным белым лепесткам которого ползала какая-то нечисть. – С тех пор ничего не изменилось. Утро по-прежнему добрым не назовёшь.

– Разве? – усмехнулся он. – Мне казалось иначе. Вы опять не в духе?

– А по-вашему, я должна падать от восторга, наблюдая, как вы командуете в нашем доме?!

– Вы о чём? – Виктор сделал вид, что не догадывается о причине моего гнева.

– О вашем идиотском нововведении! Какого чёрта вы приказали закрыть мои двери?! Я, что, под домашним арестом?!

– Ах, это… Разумеется, нет, вы не под арестом. Но я же предлагал вам поговорить, а вы вместо этого спать убежали, – досадливо поморщился он. – Поймите, Рита, в данных обстоятельствах необходимо соблюдать все меры предосторожности. Я как раз и хотел это обсудить. Надеюсь, после обеда вы соизволите меня выслушать. А сейчас давайте спокойно поедим.

И он в самом деле мирно приступил к трапезе. Чего нельзя сказать обо мне.

Я была порядком озадачена. До настоящего времени мне посчастливилось встретить только троих граждан, считающих в порядке вещей распоряжаться в чужом доме – Олега, Эллу и Димку, и долго полагала, что такая беспардонность уникальна. Ан нет, в природе, оказывается, частенько встречаются подобные индивиды! А может, их вообще полно? Стройные ряды наглецов, которым только руку протяни – и от тебя не останется ни крошки! А этот… как же хитро всё мотивирует! Исключительно заботой обо мне! Встать и уйти? Всё равно теперь кусок в горло не полезет…

– Я не стану запирать двери, слышите?! А если вы и впредь будете позволять себе подобные выходки, легко обойдусь без вашего общества!

Виктор напрягся, не зная, как реагировать на мой выпад, Ольга тоже застыла, ожидая продолжения, не растерялся лишь Магистр. Не обращая внимания на моё негодование, он сунул нос в самую сердцевину цветка, нацеплял на нос жуков, чихнул и стал энергично отряхиваться лапой. Это выглядело так комично, что я невольно засмеялась, а за мной и остальные, благодаря чему напряжённая обстановка несколько разрядилась. Глупо продолжать скандалить, когда на лицах улыбки.

– Оль, принеси, пожалуйста, вазу с водой, вернём растение в его естественную среду. А то эта красота быстро завянет или её Магистр сожрёт.

Кот на мои слова возмущённо фыркнул, так как из всех цветов, уж не знаю почему, поедал исключительно тюльпаны. Может, по какой-то причине Голландию не любил. А может, наоборот, из уважения к этой стране пожирал её символ, как в своё время аборигены Кука.

Оля вернулась с вазой и телефоном. Звонила дочка.

– Мам, ты куда пропала?! – голос весёлый, хорошо.

– Привет, малышня, да так, занята была… немного. Как вы там? – про Андрея я решила родным пока не говорить, незачем им лишний раз волноваться…

– Мы – супер! Дедушка выставил в галерее мои работы. Представляешь, две картины сразу купили!

– Вот здорово! Так ты уже сама на жизнь зарабатываешь? – я улыбнулась, представив задорную мордашку дочери.

– Ну, мам, нет, конечно! Бабушка сказала, что это мне на кисточки. Но всё равно классно, правда?

– Правда. Ты просто молодчина! А папа приезжал?

– Нет, у него там какие-то срочные сборы начались. Ой, мам, забыла тебе сказать, я же влюбилась!

– Да ты что?! И как же зовут нашего героя?

– Угадай.

– Ну…

– Ладно, не напрягайся, – засмеялась Ланка. – Дима его зовут.

– О… нет! Только не это! На нашу семью хватит одного персонажа с этим именем. И потом, все Димы на одно лицо, и лучше бы ты эту гримасу не видела.

– Мам, ну хватит прикалываться! Я помню: мужчины – вымирающий вид, но надо же в моём возрасте в кого-то влюбляться. А Димка меня компьютерному дизайну учит, и вообще он классный и в компах здорово шарит! Он даже дедушке понравился, представляешь?

Этого я при всём желании представить не могла. Чтобы понравиться нашему дедушке, нужно не только иметь полный набор положительных качеств, но и обладать незаурядным умом и ярко выраженными способностями в какой-либо области. По крайней мере, ни один из моих соискателей проходной балл не набрал. Скорее всего, к оценке избранника любимой дитятки он подошёл с некоторой долей снисхождения, рассматривая его пока как обычного приятеля внучки.

– Ну, хорошо, малыш, будем надеяться, что твой Дима, в отличие от моего, герой положительный.

– Ну ладно, мамочка, пока. Я так, на минутку позвонила. Дедушка с бабушкой передают тебе привет и спрашивают, когда ты приедешь.

– Не знаю ещё, но надеюсь, хотя бы в этом году… – я вздохнула, понимая, что поездка моя откладывается на очень неопределённый срок. – Им тоже привет.

– А Магистр как?

– О, он прекрасно! Развлекает себя как может! Сейчас вот как раз охотится на лилию.

– На что?!

– Да тут один… человек кувшинку принёс, а Маг топит её в вазе с водой и наблюдает, как она, бедняжка, из последних сил всплывает. Чувствую, пора спасать растение, – я погрозила коту кулаком и передвинула вазу на середину стола.

– Ой, он такой смешной! Скорей бы вы приехали… Когда наша Альфа была щенком, они так прикольно играли и спали вместе. Правда, она сейчас выросла и, наверное, может его загрызть.

– Не беспокойся, солнышко, ещё не родилась собака, с которой этот кот не смог бы поладить. Целую тебя, маленькая.

После разговора с дочкой моё настроение улучшилось, и я таки надумала поесть. Всё-таки хорошо, что она живёт в нормальной обстановке, с нормальными дедушкой и бабушкой, а не в моём дурдоме…

– Ну а зачем, позвольте спросить, вы натащили в дом цветов? – повернулась я к Виктору, когда мы приступили к десерту. – Демонстрируете своё материальное благополучие?

– Я принёс только это, – Азаров, не отрываясь от пирога, указал на вазу с цветком.

– Ой, совсем из головы вылетело, – подхватилась Ольга и выскочила за дверь. Через минуту она протянула мне пачку визиток. – Вот. Цветы приносили с этим.

Я быстро просмотрела визитки. Двенадцать. Ясно. Проснулись вчерашние воздыхатели и проявили похвальное единодушие в выборе подношений. А я и забыла, что теперь завидная невеста!

– Маргарита Николаевна, а вы знаете, что по статистике количество незамужних девушек в нашей стране значительно превосходит число холостых мужчин? – поняв, что буря окончательно миновала, и от дома ему пока отказывать не собираются, спросил Виктор, иронично поглядывая на меня. – А вы вот так легко, одним махом, точнее, одним выходом, лишаете многих последней надежды. Сдаётся мне, ваше пожизненное заключение будет в определённом смысле актом милосердия. Как вы считаете? – Виктор остался доволен своей милой шуткой, в его зелёных глазах отчётливо просвистели черти.

– Я считаю, что вполне обойдусь без ваших комментариев, – не поддержала я игривый тон и обратилась к Ольге: – Оль, а кто принёс тринадцатый букет?

– А их разве тринадцать?

– Абсолютно точно, с этим числом я не ошибаюсь.

– А, да, верно. Один букет принесли просто так и не сказали, от кого. Такие полосатенькие розы.

– Тигровые, – уточнила я и закусила губу. В «доисторические времена» Димка дарил именно такие…

Настроение снова испортилось.

Я отодвинула пирог и, стараясь ни о чём не думать, стала рассеянно наблюдать, как Магистр уплетает вишнёвое желе.

В этот момент Виктору и позвонили.

Понять, что там ему говорят, было сложно, но по тому, как менялось его лицо, я догадалась, что ничего хорошего. Коротко бросив в трубку «выезжаю», он поднялся из-за стола и повернулся ко мне.

– Умерла ваша соседка по даче – свидетель по делу вашей тёти. Надеюсь, всё понятно? Я сейчас уеду. Если не вернусь к полуночи, все двери закрыть на ключ. Пал Палыч выставил дополнительную охрану – шесть человек на территории и ещё по двое на входах в дом. В принципе, здесь вы в относительной безопасности. Без меня никуда не выходить, гостей тоже лучше не принимать. Хотя нет, впускать можно, но без присмотра не оставлять. Даже интересно, кто явится. Не спорить, – сурово остановил он, заметив, что я собираюсь возразить. – На объяснение прописных истин у меня сейчас нет времени.

– А как же Андрей? – ахнула Ольга.

– С ним всё будет в порядке, не беспокойтесь, Ольга Леонидовна. – Я ревностно отметила, что при обращении к Ольге его тон куда теплее и не носит менторский характер. – Маргарита Николаевна поторопилась, объявив гражданам, что операция прошла успешно. Лучше бы все думали, что он обречён. Ну ничего. У палаты постоянно дежурят, и я распорядился, чтобы всем сообщали, что состояние Андрея Геннадьевича резко ухудшилось. Так что в больнице вам делать нечего. О состоянии его здоровья говорить только лично с врачом, он соответствующим образом проинструктирован. Вопросы есть?

– Есть просьба, – поднялась я. – Возьмите меня с собой.

– Не положено, – отрезал Виктор.

– А в виде исключения?

– Нет, вы будете мне мешать.

– Откуда вы знаете? Может, я буду помогать? Ничего нельзя знать заранее… А впрочем, как хотите. Только не рассчитывайте, что я буду послушно сидеть дома!

Приём сработал.

– Ладно, – сдался Виктор. – Пять минут на сборы. Шантажистка, – добавил он, но я была уже за дверью.

Проворно натянув джинсы, первую попавшуюся майку и не удержавшись от соблазна повесить на запястье Галкин подарок, я помчалась в гараж.

Виктор Андреевич тщательно обследовал машину, прежде чем допустить меня к ней. Потом мы немного поспорили, кто сядет за руль, но я настояла на своей кандидатуре, аргументируя тем, что опыт езды по крымским дорогам значительно превосходит аналог передвижения по равнине.

Знал бы он, на что согласился! Надеюсь, седых волос у него поприбавилось. Во всяком случае, лихо пройдя несколько крутых виражей, я удостоилась вопроса.

– Скажите, Маргарита Николаевна, а вы точно не склонны к суициду? – спросил он, когда мы уже неторопливо петляли по жилому массиву в поисках нужного дома.

– Я, Виктор Андреевич, русская. Подробнее пояснить?

– Не стоит. Даже я освоил программу средней школы. Но, несмотря на также не чуждую мне любовь к быстрой езде, на обратном пути за руль сяду я.

– Испугались? – язвительно поинтересовалась я.

– Нет. Просто в отличие от вашей семейки не так спешу на тот свет.

Ответить я не успела, мы как раз подъехали к искомому строению – неприглядной пятиэтажке хрущёвской постройки, и прения пришлось прекратить.