Текст книги "Два пути одного сердца (СИ)"
Автор книги: Ива Миленич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)
– Это место может выглядеть как угодно. Как захочешь.
– И я, получается, могу видеть то, что захотел ты?
– Да, иначе мы все обитали бы здесь в одиночестве в компании Сущих. Это было бы печально и скучно.
– Папа, мне всё меньше хочется выздоравливать и уходить! – хмыкнула я, как всегда легко заразившись его весельем и лёгкостью.
– Глупости, это подождёт, – возразил отец. – Хоть вечность. Но речь не о вечности, а о миге по сравнению с ней – человеческой жизни. Которая во многом определит здешнюю. Поэтому живи хорошо, умом и сердцем!
Я опустила голову на папино плечо, отдыхая, и ещё раз посмотрела на незнакомый дуб в таком привычном месте. Под ним появилась красивая женщина в простом белоснежном платье. Совершенно реальная.
Мелькнула мысль, что и отца теперь видно. Можно заглянуть в любимые глаза, улыбнуться!
Я оторвалась от него и снова опешила: папа вовсе не был таким реальным, как женщина под деревом. Он был… почти реальным и даже немножко цветным, но словно состоящим из очень плотного, густого света, вроде ауры Древа. Был… голограммой что ли!
– Это потому, что я был оторван от Древа при жизни. Немира тоже выглядит так, но может стать немного привычнее для человека. Я не могу, – объяснил Эндрю. – Элис! Маме желательно этого избежать. Таким, как мы не очень правильно умирать телесно, оторванными от Древа. Надо приходить сюда от грани жизни.
– Я должна привезти Айрин в Россию и всё ей рассказать?
– Обсудим это позже, когда тебе не будет больно. Иди к Немире!
Женщина под дубом протянула ко мне руки. А пока я шла, она устроилась на траве у дерева и прислонилась к стволу. Молодая. А папа такой, каким умер. Значит, она умерла совсем юной?
– Ушла. Я расскажу потом, если захочешь, но теперь это совершенно не важно, – прозвенел изумительной красоты голос совсем рядом: ближе, чем должен на таком расстоянии.
И с этим голосом и внешностью она была целительницей, а не оперной примой?! Отцовский-то голос тоже такой, как при жизни!
– В те времена даже слова такого не знали. Но я много раз бывала в опере уже здесь, в Безмирье.
Здесь?! В опере?..
Постепенно я всё больше убеждалась, что вовсе не хочу отсюда уходить! Чего я там забыла-то тогда, в жизни?! Чего нет здесь, в вечности?
– Живущих близких, – подсказал чудесный голос. – Новых чувств и отношений.
Точно…
Я на миг замерла и сглотнула.
Живущих. Близких, да пусть и далёких! Айрин. Хотя её-то, к сожалению, ненадолго из-за возраста. Зато я теперь спокойно отпущу её. Она для меня не умрёт, а уйдёт сюда. И её отпущу, и Зору... Как здорово!
Но и в целом про жизнь теперь стало яснее.
Вообще всей семьи будет не хватать, даже всех тётушек и кузенов. И друзей, университетских учителей, оставшихся наставниками в профессии. Приятелей по работе.
Ох, а ещё – Тины, виртуальной подруги из Сети, с которой мы друг другу изливали душу уже годами, поначалу пользуясь тем, что лично не знакомы и отсутствием в этой связи зажимов, секретов и масок. А потом уже по сформировавшейся почти наркотической привычке. Как же я без Тины?!
Хотя, последний пример как раз мимо. Я вдруг поняла, что давно не писала Тине, потому что в моей голове весь последний месяц когда угодно копался Эйо. А теперь к нему добавится весь мой род... Уже очевидно, что я скоро приду сюда ещё раз: будет тянуть.
Нет, не мимо! Надо рассказать подруге про Дрея! Ведь именно из-за Эйо я и думать-то про него толком не решаюсь...
Дрей! Я остановилась возле Немиры и вздохнула.
Пора было признаться себе в том, что он вот точно держит меня в жизни. И скрывать это здесь на самом деле бесполезно, даже если Эйо не ушёл и слышит. Всё равно они узнают. И пусть... Кажется, в обмен на свои прозрачные для них мысли я немало обрету в Безмирье.
Но подробно, пожалуйста, не надо! Не лезьте пока что в мою голову за этим, дайте разобраться самой!
Дрей… Я почувствовала, что теперь точно сделала свой выбор. И будь что будет.
– Правильный выбор! Иди ко мне, я знаю много песен, – прозвучало в ответ.
Часть 3. Другая жизнь – другие правила. Глава 12
Я лежала на траве, пристроив голову на колени Немиры, а она просто пела, перебирая мои волосы, но часто останавливалась, потому что с каждой волной облегчения меня клонило в сон. Её голос тогда становился стальным и резал слух строгим:
– Нельзя живущим спать под Древом! Проспишь годы, а тебя ждут!
В конце концов, когда боль покинула меня совсем, Немира кивнула на светильник и перевела взгляд на отца, то ли снова, то ли по-прежнему стоявшего на границе светового тумана.
Говорить со мной прародительница отказалась, и даже поблагодарить толком не дала. Замотала головой и оборвала мысли:
– Приходи, когда захочешь. А сейчас не теряй времени: Адрекс Валь сторожит тебя за Сенью. Он устал и волнуется.
Идти от слабости стало даже сложнее, чем раньше...
Папа отправился навстречу, но и опираться на него теперь получалось плохо – мышцы не слушались и ощущались каким-то бесформенным желе. Так что обратно мы тащились совсем медленно и успели немного поговорить.
– Я могу прийти к вам сюда, когда угодно? Или должна спрашивать у Эйо, когда можно?
– В любое время, лиса-Алиса, – отозвался папа и ласково потрепал мою руку. Стало так жаль, что его снова не видно...
– И никогда не отвлеку? – вздохнула я. – Чем ты обычно здесь занимаешься? Ты можешь писать картины? Тебе здесь вообще… как? Не плохо?
– Здесь… как угодно, Элис, – невнятно обрисовал ситуацию отец. – И так, как нужно. Так бы, наверное, ответил Эйо, правда? А вот я чем занимаюсь, рассказывать не могу.
Ясно...
– А скучаешь? По мне, например? По Сибил, бабуле Айрин, друзьям?
– Скорее не скучаю, а всегда помню. А тебя и маму жду. Но без нетерпения, в свой срок, Алиса. Нетерпения, как у той же Зоры, с этой стороны вообще нет.
Ну... Это вроде тоже вполне оптимистично.
– А другие, по ним скучаешь? Помнишь? Ведь с теми, кто не из родни, здесь, выходит, встретиться уже нельзя?
– По-разному, Элис. У людей без Старой Крови своя участь. Какая – не знаю и я. Но вот та же Сибил может прийти, если действительно меня любила, – внезапно удивил меня Эндрю. – Древо и таких близких позволяет забрать, и даже иногда – друзей. Но я не думаю, что это случится с Сибил. Встречу с радостью, если вдруг, но не жду. Вряд ли ей хватит… глубины, чтобы такого захотеть сразу за гранью человеческой жизни. Хотя её спросят. Но вот ещё кое-кого, кроме тебя и бабули, жду непременно.
– Кого? – сходу на ум никто не пришёл и я растерялась.
– Твоего брата, лисёнок, – хмыкнул отец. – Нашего с Сибил ребёнка, который скоро родится. Месяц остался или около того. Когда там я ушёл? Я ведь поэтому изменил завещание, – он хмыкнул ещё раз, совсем весело и хитро. – Уверен, Ирина Петровна там рвёт и мечет, что я без спросу распорядился по-своему семейным добром, – тут уже папа рассмеялся.
Я так опешила, что остановилась и сперва не была способна даже думать. Просто раскачивала светильник и слушала собственное дыхание.
А первая внятная мысль мне совсем, ну совсем не понравилась!
– Это что же, выходит, Эйо знал?! Всё это время знал, что у Меликовых будет наследник и будущее? Поэтому и спихивал меня замуж, понимая, что в моём родном мире Семья и без меня не разветвится? Ах он... прохвост! Всегда знала, что это его главное качество, – насупилась я.
– Никто тебя никуда не спихивал! – возмутился Эйо, выдав своё присутствие. – Наоборот, я говорил, что ты не обязана выходить за Дрея.
– Почему ты мне не сказал?! – я бы топнула ногой, но кто знает... насколько крепкие эти их... виртуальные полы.
– Ребёнок ещё не родился, – строго ответил Эйо. – Я не могу озвучивать знания, принадлежащие Безмирью, Элис. Это способно давать сдвиги в судьбах, влиять на них.
Звучит логично, но...
– А папа почему может?
– Это дела вашего рода, – я прямо представляла, как невидимый проныра пожимает плечами! – Семья решила, что тебе полезно знать. Я в такое не лезу, а вот сюда тебя звал, и не раз. Ты же не хотела идти!
Я немножко подумала и немножко попыхтела.
– Допустим… Но почему Сибил-то никому не сказала? Зачем бегает от бабушки, а меня тиранит по телефону нытьём? Я с ними чуть не поседела за полгода!
– Полагаю, лисёнок, она не уверена, что ребёнок мой, – ответил уже отец. – Хочет дождаться рождения и анализов.
Ох… Только мой папа может так спокойно сообщать, что жена ему изменяла. Ещё и зла не держит на Сибил за это, как пить дать! Спрашивать бесполезно: скажет, что она молода, красива и не хотела остаться одна после его смерти, и поэтому он понял и давно простил.
Но кое-что всё же спросить придётся!
– А ты, значит, уверен? Эйо сказал?
– Уверен. И это как раз я ему сказал, здесь мы такие вещи чувствуем сразу и наверняка.
Чувствуем... чувствуем – это хорошо. Я снова глубоко в сознании примеряла на себя ожидающую и меня когда-нибудь потустороннюю жизнь... И, сбившись с пыхтения, вроде совсем остыла.
– Но перед уходом не знал и завещание изменил… на всякий случай? – догадалась я. Как уж тут дальше не догадаться?
– Именно, – подтвердил папа. – Причём, совсем-совсем на крайний. Ты же знаешь Ирину Петровну. Разве даст она воспитывать своего внука… Сибил? – он снова был смешлив и весел.
– Может и даст, годы уже не те, как тогда, когда обсуждалась моя судьба, – проворчала я.
– Твоя мать так решила сама, ты же знаешь, – в который раз в жизни повинился отец... Ох, и после жизни тоже продолжает. – Что поделать, женщин я никогда выбирать не умел, терял голову от одной лишь красоты. Сибил тоже с облегчением отдаст вам твоего брата, вот увидишь. Айрин ни за что не позволит вырастить из него… выскочку из Ньюхэма, поэтому сразу предложит. А наследство сыграет роль отступных. Там специально документы путанные, чтобы они быстро не разобрались и судились. Я ведь старину Каспера просил.
– Это ты зря... – перепугалась я. – если Айрин узнает – а она рано или поздно узнает – ей будет горько. Она столько лет доверяет Касперу.
– Я беспечно жил, но болваном вроде никогда не был, – шутливо обиделся папа. – Да и сквайр Миллер не дурак. Я просил всего лишь указать абсолютно надёжного человека.
Ладно. Всё понятно, кроме одного. Хотя... и это понятно, да.
– А воспитывать мне, поэтому и предупреждаете?
– Тебе и Дрею, – живенько уточнил Эйо.
– Ты только что говорил, что не вмешиваешься в судьбы с тайными знаниями, пророк! – огрызнулась я куда-то в туман.
– Я и не вмешиваюсь, – протянул Сущий. – Ты сама окончательно решила под Древом, разве нет?
– Я была в невменяемом состоянии!
Не знаю, к чему я это сказала и кому врала, потому что при упоминании Дрея сердце опять мучительно замерло. Надо постараться быть честнее и с собой, и с ними.
Усталость не притупляла действительность так сильно, как боль. Теперь было страшно встречаться и не очень понятно, как дальше себя с ним вести… после всего. Я повела плечами и вздохнула.
– Ладно, идёмте дальше, пророки! – поставила я точку: потом ещё подумаю. – Дрей ведь ждёт. Он сам-то отдохнул, Эйо? Наверное, под своим Древом?
– Отказался под Древом, боялся разминуться с тобой. Просто сидит в кресле в своей библиотеке и что-то читает, чтобы не уснуть. Я позову его навстречу, как только выйдешь из круга.
Я замялась.
– Может и не надо тогда его беспокоить, раз уж он вернулся домой? Сама не дойду? Может... костыль мне какой огранизуем, как стул?
– Он не вернулся домой, Элис, – фыркнул Эйо. – Ты просто уже… совсем плохо соображаешь! Поэтому, достаточно пока что вопросов. Прощайся с отцом, уже граница ауры.
Папа отнял свою руку и снова, как и при встрече, я оказалась в его крепких объятиях среди яркого света.
– Библиотека, Элис, не сложнее, чем стул, – мягко подсказал он, – это для тебя всё здесь в новинку, а твой жених к Безмирью привычен.
– Он пока не жених! – пробормотала я, уткнувшись напоследок носом в отцовскую шею. – Или теперь уже всё, жених? Да, Эйо? Раз он там как-то забрал у Зоры Связь…
– Теперь немножко сложнее, чем просто жених, Элис, – загадочно ответил Сущий. – Я с таким ещё не сталкивался, как ни странно. Будем разбираться вместе... И хватит уже думать, я же просил!
За границей тумана, который стал стремительно уплывать за спину и тускнеть, как только я из него вышла, сразу стало видно приближающегося с фонарём Дрея. Несмотря на диковинное освещение, усталость ясно читалась на его лице и угадывалась в осанке.
Я сглотнула и затаила дыхание. Страшно, стыдно и... И вообще...
А он остановился в паре шагов и спросил, глядя не на меня, а на мою лампу:
– Ты не против, если мы в Талаф? Туда я намного быстрее отнесу, потому что это мой Доступ. Свой выход через Григорьевское ты тоже в первый раз с непривычки будешь искать долго. Поспишь у нас и в любое время вернёшься домой.
Ну... Ну что он такое спрашивает?... Разве могу я теперь диктовать какие-то условия?!
– Не против, – согласилась я, но тут же своей вытянутой вперёд рукой остановила его движение навстречу.
Минуточку!
Если даже библиотека – это проще пареной репы, почему нельзя… например… скажем, лодку? Лодку на обратный путь, чтобы ему не пришлось меня тащить или сопровождать с черепашьей скоростью.
Едва я это подумала, она оказалась рядом – нарядная прогулочная плоскодонка, красная с белым, из тех, на которых мы часто катались с папой. Несколько таких же качались на приколе у моста, когда Немира мне пела, поэтому я не удивилась тому, что в голову пришли именно они, а не что-то ещё.
Но Дрей почему-то уставился на лодку ошарашенно, как на привидение. Хотя... после всего этого Безмирья я уже не могла бы поручиться, что приведение его удивило бы... А вот лодка почему-то выбила Валя из колеи! Он помолчал и затем хриплым шёпотом выдохнул:
– Эйо?!
Явно послушал про себя ответ Сущего, кивнул и в изумлении перевёл на меня задумчивый, растерянный взгляд.
– Хорошо! Давай, помогу забраться и... И можно тогда вёсла именно от такой лодки?
– Они же с внутренней стороны бортов. Ты что, лодок не видел? – от удивления я забыла ненадолго о том, как мне неловко.
– Таких не видел, на Сиате другие, – Дрей потихоньку приходил в себя. – А на Земле значит внимания не обращал. Не приходилось плавать.
– Так проблема в этом? Или в том, что я плохо сообразила и надо было машину, например? Давай тогда ты сам придумаешь?
– Всё отлично, Элис, – торопливо заверил Дрей. – Лодка – это идеально. Скорость не нужна, мы и так доберёмся за считанные минуты. Светильник не ставь!
Открепив вёсла и сунув их в кольца, он поднял меня, посадил внутрь и забрался сам. Снова оказавшись на время у Валя на руках, я совсем смутилась и затаила дыхание.
Мы сразу закачались, словно на волнах. Дрей сел лицом ко мне и погрёб, зажав собственную лампу коленями. А спустя несколько ударов сердца – я так не поняла, моего или его – посмотрел прямо на меня. Зрачки невозможных глаз стремительно расширялись и темнели. Нет, этого я сейчас точно не вынесу!
Я тут же потупилась на его руки и предпочла заговорить сама, струсив, что после такого взгляда он скажет о чём-то… важном.
– Я плохо придумала, ты и для гребли слишком устал, – забормотала я сбивчиво и вяло. – Почему не сообразил сам что-то получше и ещё на пути к Древу?
– К своему Древу надо идти, иначе оно не найдётся, Элис. А обратно… В голову даже не пришло, потому что общие предметы и явления в Безмирье могут быть только у душ от одного Древа. И у Связанных.
Так вот в чём дело!
Да уж, Элис, удачно ты выбрала тему сама, чтобы отвлечь Дрея от важного… Сразу в самое яблочко! Безмолвие теперь немного разбавлял плеск вёсел, но сердце заколотилось всё равно предательски громко.
– Эйо сказал мне, что ты как-то там забрал Связь. И арависа Зоры. И сам ты упоминал Связь ещё в больнице. – я притихла, переводя дух, потому что сильно смутилась воспоминаниями о том, по какой причине он её там упоминал. – Что тогда не так?
– Связь и отзыв на неё Старой Крови собственной Нити, это одно. А плыть в одной лодке по Безмирью… несколько иное, – голос Валя стал совсем сиплым. – Отзыв – просто редкость и большая удача. Но лодка… это у Эйо спроси, пожалуй. Он лучше объяснит.
Я нахмурилась и честно спросила в уме. Эйо прикинулся глухим...
Вот же предатель! Что, не видно, как мне трудно? Можно я хотя бы посплю перед такими объяснениями с Валем наедине?! Да и он тоже…
– Кажется, Эйо сейчас нет рядом, – не слишком твёрдо сообщила я, потому что на самом деле была уверена в обратном.
Дрей рассеянно кивнул. Наступило молчание... Но оно было ещё более неловким, чем весь этот странный разговор.
– Адрекс, я главное до сих пор не сказала – спасибо большое, что ты меня спас!
Он кивнул ещё раз и объявил:
– Приплыли. Держи светильник!
Вскоре я снова оказалась на руках у Дрея, только теперь уже в залитом солнцем саду Валей.
Глава 13
Я ожидала продолжительного пути через огромный парк, масштабы которого успела оценить в прошлый раз, но Дрей попросил:
– Закрой глаза на пару секунд!
Я послушно закрыла, но почти сразу снова перепуганно распахнула веки, почувствовав прямо сквозь них резкую перемену освещения. Мы были в огромном холле! Дворцовом, пожалуй.
– Как это?! – прошептала я.
– Воды! – в первую очередь сказал Дрей куда-то в сторону. – Это портал, Элис. Просто лишняя защита Доступа от посторонних глаз. А сейчас и вовсе оказался кстати.
Он плюхнулся на какое-то сидение прямо рядом со входом, но меня при этом не отпустил.
– А почему нельзя смотреть?
– Можно, – устало вздохнул Дрей. – Просто подумал, что хватит с тебя пока что… всего этого.
– Наверное, – машинально согласилась я, потому что уже не думала про портал, а пыталась сползти с его коленей.
– Подожди, – Валь только крепче прижал меня к своей груди, – нам ещё наверх, лестницу ты сама точно не осилишь. Но сначала нужно попить. В Безмирье время течёт иначе, ты была под Древом долго. Это уже обезвоживание или почти.
– Значит и у тебя тоже.
– Да, и у меня тоже.
Я перестала дёргаться, но в уме прикидывала, что хуже: сидеть у него на коленях при посторонних, которые не знают, как я до такого докатилась, или стоять рядом в идиотском безразмерном халате, который ощущался на теле как что-то совершенно жуткое и инородное. Умер что ли кто-то до меня в этой хламиде?..
В итоге я ещё раз обвела взглядом торжественный холл, решила, что второе всё таки неприятнее и окончательно затихла.
– Что бы случилось, усни я под Древом? – от неловкости из меня продолжали сыпаться вопросы. Лишь бы не молчать... Помолчали вон уже в лодке. – Немира не позволила, сказала, что просплю годы. Я погибла бы без еды и воды?
– В Безмирье единственный способ погибнуть, точнее – остаться там насовсем, это сознательно отказаться от света Сущего. Или забыть о нём, потерять, – Дрей отвечал, горячо выдыхая в мою макушку, и это почему-то очень успокаивало. У меня унялась, наконец, нервная дрожь и стали теплеть пальцы, вцепившиеся в его плечо. – А во сне вообще нет времени. В мире могут пролететь и годы, если действительно отключиться, но для спящего и минуты не проходит. Я задремал однажды под Сенью, просто прикрыл глаза. Перепугал долгим отсутствием родителей и Зору, хотя меня там немедленно разбудили, по-настоящему и не заснул.
– А там можно было попросить воды? Представить её, как лодку?
Бред какой! Почти светская беседа... Но в драном больничном халате и у Валя на руках. В холле незнакомого дома. Да и тема... не совсем светская. Но лишь бы только не молчать! Если я замолчу – непременно не выдержу и снова уткнусь в его шею.
– Оттуда ничего нельзя забирать живущим, Элис. Даже в желудке. Но там такие нужды и не ощущаются, накатывает сразу после возвращения.
К нам торопился Иглат с кувшином, а на верхней лестничной площадке вдруг появилась Зора, которая только молча кивнула. Но слишком знакомым и родным было и её лицо, и эта выдержка – я видела, что она волнуется и сжала набалдашник своей трости так, что костяшки пальцев побелели.
Ладно, может вообще пронесёт с халатом и двусмысленным... местонахождением. Эти двое для меня уже не посторонние, как ни странно. И они плохого не подумают.
– Элис, девочка! – воскликнул старик Валь. – Дрей, это было ужасно: три дня ни вас, ни Эйо. И никаких вестей!
– Были в Безмирье, папа. Элис попала в аварию, её выходила Немира.
– Мы догадались где вы, потому что Эйо не отзывался, – вздохнул Иглат, протягивая мне воду. – С тобой одним с чего бы ему там всё время торчать? Заглянул бы сюда... Не понятно только было, зачем вы там. Мы думали, признаться, немного… иное.
Я почти сразу передала кувшин Дрею и он, сделав пару глотков, вернул его отцу и тут же встал.
– Иное успеется, – нахмурился Дрей. – И вообще – всё потом. Элис нужно отдыхать, она под Древом чуть не заснула.
Наверху Валь толкнул плечом высоченную дверь и внутри просторной комнаты понёс меня к кровати.
– Халат! – проскулила я и он остановился. – Почему-то такой он ужасный, как бы мне в нём… не спать? У тебя был пакет с моими вещами. Мы посеяли его в Безмирье?
– Нет, в Григорьевском бросил. Но там… – Дрей запнулся, явно подбирая слова, – похуже, чем халат. Я взял из-за телефона и документов, отдельная маленькая сумка. Телефону, в отличие от тебя, почему-то повезло.
Отвечал он это на ходу, сменив направление: от кровати куда-то вглубь комнаты. Там оказалась анфилада и промежуточное помещение явно соединяло спальню с каким-то другим значимым – большим, не меньше спальни, судя по габаритам и декору обеих пар дверей.
В этой переходной комнате Дрей спустил меня на пол возле узкой боковой дверцы, сливающейся со стенной обшивкой.
– Там твои вещи. Справишься?
– В каком смысле – мои вещи? – опешив, переспросила я.
– Подходящий для Талафа гардероб, а от Эйо – копии всей твоей земной одежды на всякий случай. Это ведь твоя комната, – спокойно кивнул Валь в сторону открытого проёма, через который мы попали в меньшее помещение.
– О, стоило ли так беспокоиться?! – я смущённо отвела взгляд. Ну почему он не поручил меня Зоре?!
Дрей взялся за виски и поморщился.
Он... совсем утомлён, а я снова несу какую-то ерунду!..
– Всем в радость, Элис. Как ты не поймёшь? В доме даже есть отдельное крыло Меликовых, я потом покажу. Там много портретов.
– Почему тогда моя комната не в нём?
– Потому что там моя, – указал он теперь на противоположные высокие двери.
Ох… я сразу всё поняла и немедленно поковыляла к дверце. Ну вот, всё таки договорилась! А от неё, не оборачиваясь, выдавила:
– Иди отдыхать, я дальше сама!
– Нет, – отрезал Валь и я чуть не оглянулась. – Пожалуйста, надень что-нибудь такое, чтобы больше не стесняться, и позволь убедиться, что ты в постели, а не упала по дороге или спишь в шкафу.
Когда я вышла из гардеробной в собственном комплекте для спорта и тёплых носках, Дрей стоял на прежнем месте. Но на руке у него появился уже знакомый мне голубой аравис… и ещё один, белый.
Приободрённая успехами с переодеванием, я только кивнула и потихоньку сама поплелась назад в спальню. Поджилки тряслись и немного штормило от головокружения, но до постели вполне можно добраться.
Дрей не двинулся с места, а вот обе птицы перепорхнули на мои плечи. Тихо, без трелей.
Едва я миновала проём, он окликнул:
– Элис! С твоей стороны задвижка. Я поставил… почти сразу после знакомства. Если хочешь закрыться от меня, лучше сейчас. Я уже понял, что ты дойдёшь до кровати. Но входную дверь тогда оставь на всякий случай незапертой. Хотя бы для Зоры.
Я остановилась, но ни обернуться, ни ответить не смогла, потому что по щекам потекли слёзы.
Что ему сказать, чтобы он знал, что я уже доверяю ему, как себе? Неужели он сам не понимает?! Да я состояние теперь могу поставить на то, что он без необходимости ни за что в жизни не зайдёт и без всяких задвижек! А если уж зайдёт, значит так и надо...
В итоге я просто яростно помотала головой и пошла к кровати, оставив двери вовсе распахнутыми.
И, кажется, всё таки всхлипнула вслух.
Арависы покружили, пока я укладывалась, и сели прямо на мою подушку. Голубой ткнулся головкой в пульс на моей шее и замер. В ту же секунду я отключилась, не успев понять, где белый.
Спала я явно очень долго, потому что, очнувшись, сразу вспомнила: Зора приходила много раз. С водой, каким-то травяным чаем, бульоном.
– Ещё два дня, – подсказал Эйо.
Я открыла глаза и увидела его в придвинутом к кровати кресле. Вряд ли он его и принёс... Я уже отлично знала, что Эйо мог стоять хоть часами, даже не заботясь о смене позы. Усталости Сущий точно не знал.
Значит в этом кресле со мной сидела Зора.
– По очереди с Дреем.
Я покосилась на двери анфилады. Нараспашку были не только мои, но и следующие.
– Нет, он в Совете. Вызвали.
– А арависы?
Я всерьёз боялась пошевелить головой. Птицы тут же ответили щебетом, от которого сильно зашлось сердце. Арависы… В уме из-за них возник совсем странный вопрос, прямо скажем – были сейчас и поважнее. И всё же!
– Эйо, кто такие эти олисы?
– Местные лисы. Зимой у них золотая шерсть. В буквальном смысле из золота. В Дорсе «прикормить олиса», «набрести на олисову нору» – поговорки про большую удачу. Только вот они неуловимы, а зимой и понаблюдать невозможно, прячутся, – обстоятельно пояснил Сущий.
Знает, конечно, с каких пор мне так интересна... сиатская зоология.
Эйо хмыкнул и рассказал ещё:
– Приручить можно только малыша, а держать дикого в неволе или убивать ради шкурки бесполезно: она тут же превращается в обычный летний мех. Собирать золото можно лишь постепенно во время весенней линьки. Подход к ним знает только Старая Раса, каиры. А они с людьми… мягко говоря, не дружны. Так что, ручными щенками олисов категорически не делятся.
И при чём здесь я? Чем это я похожа?! Неуловимы... прячутся... держать против воли бесполезно...и... и кто-то там знает подход. Нет, наверное я – просто в связи с именем. Но зачем тогда Дрей сказал про зимнюю ипостась?
Я долго переваривала услышанное, стесняясь собственных мыслей и краснея, а напоследок ещё и выпалила:
– Лисы... Он знал, как называет меня папа? Это ты ему сказал, Эйо?
– Нет, я сам впервые услышал только когда вы с Эндрю шли к Сени. И, надо признать, очень умилился такому совпадению, – весело опроверг мои глупые обвинения Сущий. – Кажется, только Вали с Меликовыми и способны меня до сих пор умилять. И ещё – удивлять, причём порой очень сильно... Тысячи лет так не удивлялся!
Я навострила уши. Про что это он?..
– Это ты о том, что Дрей смог забрать Нить, не будучи Связанным?
– Примерно. Но тут всё даже интереснее. Погоди, узнаешь в свой черёд. Надо ещё кое в чём убедиться.
Я обречённо кивнула. Спрашивать дальше бесполезно, если сам не хочет рассказать.
– Эйо, спасибо за мою одежду! Как я понимаю, большинства этих вещей на Земле-то как раз теперь нет. Ну... или надо разыскивать чемодан, который в непредсказуемом состоянии. А так хоть будет что надеть.
– Я уже и в Григорьевское вернул вторые копии, – отмахнулся Эйо. – Можешь туда-сюда не таскать.
– О, благодарю, но это точно лишнее беспокойство! Их мало, несложно и забрать отсюда.
– Я не беспокоился, мне такая черта чужда. К тому же, Эйо подумал – уже сделал. Это ты у нас думаешь долго. А потом… делаешь странные вещи.
Сущий посмотрел с укоризной и покачал головой. Но глаза-то добрейшие и тёплые.
– Ты живёшь в моей голове и знаешь всё, о чём думаю…
– Это не значит, что заранее понимаю, к каким придёшь выводам. Порой они очень неожиданные! – перебил ворчанием Сущий.
– …и что чувствую. – решительно закончила я, намекнув… Ну, в общем – намекнув. – Это же Связь, да, Эйо? Поэтому так… сильно?
– Вот, полюбуйся сама: ровно то, о чём я только что говорил! – Сущий картинно скрестил руки и заломил бровь. – Очередные мазохистские выводы. Логика, причины, обоснования. Ты о чувствах спросила или теорему доказываешь? Айрин саму в угол надо поставить, воспитала на наши головы!
Он поднялся с кресла, подошёл и тронул мой лоб.
– Ты в полном порядке, хватит отлёживать бока, – вынес Эйо вердикт, пару секунд «послушав» меня кончиками пальцев. – Прими ванну, оденься и спускайся вниз. Дрей уже скоро вернётся. Ванная тоже там, – он показал в сторону анфилады, – а платье надень для Талафа.
– Зачем это ещё для Талафа? – робко возмутилась я, округлив глаза – Я уже загостилась и собиралась вообще-то уйти домой.
– Ты хотела сказать – сбежать?
Ишь, какой... догадливый!
Эйо рассмеялся.
– Э-э-э-элис! Надень платье, будь любезна. На всякий случай. Если что, ретироваться и в нём прекрасно сможешь. В твоей усадьбе некого удивлять странными нарядами.
Ванная нашлась не сразу и поиски чуть не довели меня до потери сознания.
Я почему-то сходу уверенно открыла соседнюю с гардеробной дверцу, но там оказались… вещи Дрея. Запах, давно уже сводивший меня с ума в куда меньшей концентрации, чуть не сбил теперь с ног.
Перед глазами всё расплылось, а арависы на плечах немедленно запели.
О... нет! Не хватало только, чтобы птицы выдавали меня с головой! Как бы их теперь уговорить остаться в спальне? Я ведь совсем не умею с ними обращаться!
Лёжа в ванне, вполне современной и привычной, я вдруг пришла к мысли… что это же не мои арависы, а значит – не мои чувства! Выходит, они так… отвечают, отзываются на мои?
Сердце от этой мысли заколотилось, как глупый мотылёк, ударяющийся в лампу...
И как раз, когда я думала, не утопиться ли, потому что было решительно не понятно, как теперь себя вести с Дреем, птицы, тихонько щебетавшие перед этим на бортике, вдруг по очереди стали подлетать к двери и возвращаться назад.
Теперь точно только топиться – решила я, сообразив, что это означает.
Потому что взять одежду с собой я не догадалась, а спортивный комплект, в котором я провалялась два дня, был брезгливо брошен в корзину для белья с мыслью «разберусь позже» и сразу из неё исчез! Я даже не особенно этому удивилась. После Безмирья-то, отца, портала и олисов с арависами… Но теперь чуть не взвыла, вспомнив о пропаже.
Ладно… топиться всё же – страшная неблагодарность после того, как они все меня так старательно спасали. И вообще... он может просто вернулся домой, почему сразу в спальню? Ну или в спальню, но закрылся. Он же вежливый и воспитанный!
Я закрутила на себе полотенце, ещё одно накинула на плечи, глубоко вдохнула и потянула дверь.
Ну конечно, Элис, размечталась: внизу, закрылся... Разве ты когда-нибудь была везунчиком?
Дрей стоял в своём дверном проёме и прислушивался.
Я сразу перевела взгляд на спасительную дверцу гардеробной и метнулась к ней.
