Текст книги "Тайна Белого Крыла (СИ)"

Автор книги: Ива Миленич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Но самым волшебным были глаза! Прямо на меня смотрели два лучащихся теплом солнца. От этого взгляда я поплыла вниз, но меня тут же кто-то подхватил под мышки и пристроил на странное высокое сидение. Как бесхребетную тряпичную куклу.

Селиф.

– Сидишь?

Я с удивлением посмотрела на мягкий подлокотник, вцепилась в него и краем глаза заметила ещё одно такое же диковинное кресло рядом – без спинки и на очень длинных ножках. О, Праотец! Это же из-за их крыльев! И как только Ник обитал столько времени в моей неудобной для него мансарде?! Хотя… ведь он почти всегда был совой.

Я вспомнила вопрос пепельного демона и кивнула.

– Хорошо. Ив, я в Серый замок на пять минут. Давайте тут без последних новостей, просто… о жизни, пока я не вернусь. Делла полетела со всеми специально, чтобы быстро принести первые новости про Ника и из леса. Мы с ней договорились, что вернётся через час.

– Почему только вести?

– Думаешь, он сидит в твоей светёлке и вышивает на пяльцах после того, как ты не явилась ночевать? Он мечется и ищет, а к дому только наведывается проверять. Застанем его там либо рано или поздно прилетит за помощью сюда. У твоего окна постоянно будет пара неприметных сычей. Чтобы не всполошить ворон и не привлекать внимания людей.

– Зачем тогда искать в лесу?

– В лесу мы ищем Чёрного вампира.

– Пожалуйста, не нужно его искать! Я обещала не рассказывать подробностей, но он на меня не нападал, а помог!

– Об этом я и без птенцов догадался.

– Как это?

– А так, что вряд ли Чёрный после нападения отвёл бы тебя под ручку прямо на вершину, до самой границы леса. И не к городу или в ближайшее безопасное место, раз уж добрый, а ровно туда, куда было надо. Через несколько минут вернусь и расскажешь всё, что поможет в поисках.

Врать им казалось немыслимым. Но я должна помочь поискам Ника так, чтобы не выдавать мать! Буду и дальше настаивать на том, что некоторые детали раскрывать не могу.

– Хорошо. А потом? Что я могу ещё сделать?

– Потом? Помыться наконец!

И он вылетел из комнаты, опять совершенно не заботясь о сохранности двери.

На мою руку легла ладонь. Трисса. Она подошла сбоку и почти со спины. Очевидно поняла, что произвела слишком сильное впечатление. Совиный запах окутал меня, накатила волна спокойствия. Пахнет совсем не Ником и слабее… но всё равно во многом похоже.

– К Селифу… нужно привыкнуть. Он бывает резок.

– Кажется, лучше его вовсе избегать! – обиженно пробормотала я.

Трисса засмеялась. Чарующий голос и очень музыкальный смех. Но не Ник… Они все очень разные не только внешне.

– Вряд ли у тебя выйдет, Лия! С тех пор, как вы с нашим сыном наконец определились, что уходите из Западной балки, Селиф носится по замку, словно ему за шиворот сунули ежа. Готовил для тебя комнату и мастерскую. И ещё одну мастерскую прямо в своей башне.

– Но почему?

– Селиф – Бескрылый стигини, как и ты, – подал голос Ирвин – и дар у него был точно такой же. Очень сильные руны и сложные механизмы. Но магию он потерял, когда ушёл жить в замок вампиром. Теперь только механик, хотя и очень талантливый. Ему буквально голову сорвало, когда узнал о твоём даре. Хочет тебя учить.

– Бескрылый – это как?

– Это большая редкость. Нет Двуликости. Нет крыльев и лап. Взамен – разная, но всегда мощная магия. Именно Бескрылые совы – прародители всех людских магических семей. Как примархи – родоначальники оборотней-зверей. В людях магия давно растворилась и ослабла, но если у нас рождается Бескрылая сова, в ней всегда разгорается яркий дар.

– А при чём здесь я? Я ведь не сова!

– Конечно сова! – ответила Трисса – Ив и Ник поняли это, едва увидев тебя в балке издалека!

– Это какая-то ошибка!

– Не может быть никакой ошибки, милая, – она ласково погладила меня по руке – и это становится понятно, стоит только взглянуть на свою роскошную масть! Такая восхитительно красивая рыжая морфа могла появиться на свет только в роду Соларов.

– Кто это?

– Пёстрые неясыти. Всегда рыжие морфы, как Вайтвуды – белые. Ты несомненно – дочь нашего друга Финеса Солара.

Я не ответила и надолго замолчала, пытаясь осознать услышанное. Я – сова… И не рябой урод – это… масть! Хотя нет, всё равно урод… без крыльев! Вслух из всего этого смогла произнести лишь одно:

– Я – сова…

И упала всё же куда-то из странного кресла.

Глава 20

Очнувшись, я в первую очередь заметила окно, в котором с самого начала стояла Трисса. И в нём розовело закатное небо. Потом сразу сообразила по обстановке, что окно просто похожее – на этом развевались другие шторы и рядом стояло кресло… нормальной высоты. А я лежала в постели. В чистой сорочке. Кошмар! Мало того, что я, кажется, упала в обморок, так ещё и проспала весь день и кто-то вынужден был за мной ухаживать!

Я хотела подскочить, но только неуклюже заворочалась – мышцы расслабились и руки теперь предательски тряслись из-за многочасового висения за спиной у матери.

– Это Делла переодела тебя и почистила рунами от чёрной вони. Сейчас попрошу её принести поесть. Слуг в замке нет, обходимся магией.

На стуле рядом с кроватью сидел Селиф.

– Делла – ваша жена?

– Дочь. Жену я давно потерял.

Он поднялся и пошёл к двери.

– Стойте! Мистер Селиф…

– Просто Селиф.

Я нахмурилась, рассердившись, что он перебивает.

– Да разве это важно?!

– Важно.

– Почему?

– Потому что здесь нет чужих.

Я поняла и сдалась…

– Селиф, Ник нашёлся?

– Не нашёлся.

– Тогда какая может быть еда?! Я ещё с утра должна была всё рассказать.

– Твой рассказ мне уже особо не сдался. Кое-что уточню, но в целом сам всё примерно понял.

– Без птенцов? – я не удержалась и поддразнила несносную тучу.

– Без птенцов. Ты после кровопротери и не ела больше суток, это важнее. Умирающие совы мне не нужны, без того забот хватает. И почти столько же не пила, что ещё хуже. С самого ручья на нижних холмах, после того, как поделилась с вампиром кровью, чтобы он тебя сюда дотащил. Или… она.

Я вздрогнула от хлопнувшей двери и отвернулась к окну. Откуда вообще в замке исправные двери, если здесь всё время носится этот пепельный смерч?

– Судя по твоему несчастному виду, папуля забыл рассказать тебе, что с Ником всё в порядке?

Я не заметила, как она вошла.

Очень красивая и пожалуй – примерно моих лет. Потому что Трисса выглядела молодо, но была… взрослой. Делла не такая, более юная. Похожа на отца и одновременно – нет. Такие же раскосые глаза цвета ночного неба. Смоляные крылья со светлыми подпалинками на кончиках перьев. Кожа тёмная, даже темнее, чем у Селифа. Но не пепел, а мерцающее старое серебро, кое-где – с белыми и чёрными крапинками. Словно благородный металл припорошили сразу снег и зола. И как у Триссы – низкий мысок волос на лбу, с россыпью точек по коже вокруг него. Серебристых, угольных и жемчужных. А сами волосы диковинные – вроде чёрные, но с тонкими прядками разных оттенков серого.

– А с ним всё в порядке? – я вспомнила, как Селиф говорил, что она летала за первыми новостями – Ты его видела?

– Нет, не видела. Он улетел из Западной балки.

– Куда?

– А вот это странно, птенчик! В большую речную долину, в Грейт Платт. Туда же, куда Чёрный. Вернее – Чёрная. Лия, отец попросил меня уточнить, пока будем болтать… Для тебя ведь не новость, что это твоя мама?

– Не новость.

– Хорошо. Я без обиняков спросила, потому что тебе нужно знать. Даже если она тебе не сказала.

– Она и не сказала, я догадалась сама. Но откуда вам это известно? Неужели Ник понимал, кто такая Алва и молчал?

– Нет, для нас это тоже неожиданность. Но вся балка на ушах стоит – дочку доктора похитила давно примелькавшаяся всем бродяжка, которая оказалась вампиром. А ведь она так давно втёрлась всем в доверие и даже подрабатывла временами в Миртлс Роуз! Дальше не сложно догадаться, птенчик.

– А про кровь и остальное? Селиф знает даже, когда я последний раз пила.

Делла поставила мне на колени поднос с простой, но очень аппетитной едой – сыром, фруктами и ароматным хлебом – и засмеялась. Нежные серебряные колокольчики.

– Совы, разумеется, всё нашли. Мы прочесали твой путь до самой поляны за капустой. И даже забрали что следовало – флакон с остатками яда, твои путы, явно снятые магией, порванную вампирскими когтями лошадиную привязь. А повыше – плошку и нож. Мисти выкинула, чтобы не было с собой запаха крови?

– Я не знала, что выкинула. А зачем всё это забирать?

– Ну ты же не хочешь возвращаться в Миртлс Роуз, правда? Пусть люди думают, что тебя сцапал вампир. Плаксу теперь всё равно не перестанут искать, а вот мы вне подозрений. Я не буду больше ничего рассказывать, если ты сейчас же не начнёшь есть! И выпей сперва воды.

Я попила и взяла яблочную дольку.

– Откуда же вы знаете, что с Ником всё хорошо?

– Вайтвуды весь день торчат у моей мамули. У них там штаб. Мама – интуит, как ты, и рунник. Провидица. Будешь потом у неё учиться. Трисса слышала с вечера Доминика обрывочно и смутно, просто потому что сын. А теперь они следят за ним серьёзно. Он перестал беспокоиться о тебе. Откуда-то знает, что с тобой всё в порядке.

– Но он мог узнать это только здесь.

– Или от Мисти. Странное дело, но она тоже стремительно понеслась в Платт, едва сдала тебя нам практически с рук на руки. Только вот она ушла туда в спешке и прямиком с нашей дороги на юг, совсем мимо Западной балки. А Ник полетел низом и похоже – ещё ночью.

Делла скрестила руки на груди и красноречиво кивнула на поднос.

– Хочешь посмотреть в собственные глаза, Лия? Не в зеркале, а в живые? Быстрее ешь и я отнесу тебя в наш городской дом! У мамы абсолютно твои глаза, до оторопи.

Хитрый прищур и улыбка… уговаривает поесть как маленькую. Я послушно выбрала ломтик хлеба и кусок сыра.

– Она… моя родственница?

– Тётя. Сестра твоего отца. Только у сумасбродных Соларов такие глаза. Как сочные кроны платанов в жаркий летний полдень. Солнечные зайчики, пляшущие среди всех мыслимых оттенков зелёного.

Ничего себе определение! Звучит как комплимент. Я к такому не привыкла и стушевалась.

– Я вроде не сумасбродная.

– Ещё бы! В твоей-то унылой балке, с холодными и равнодушными людьми! Здесь загоришься.

Выходит, Делла – моя кузина. Теперь пора задать главный вопрос – почему все упоминают отца, но его нет рядом. Интуиция уже подсказывала, что ответ будет… печальным. Но я должна знать, как и про мать.

– Что случилось с моим отцом, Делла?

– Он пропал, птенчик. Давно. Незадолго до того, как ты познакомилась с Ирвином и Призраком в балке. Они искали его, а нашли тебя.

Как же просто и прямо она всё говорит! Сразу укладывается в голове. Я поняла, что благодарна Делле за это и вдруг сообразила – Селиф послал именно её с едой не случайно. Сам он напугал бы меня всеми этим до нового обморока.

– Как это случилось?

– Мы до сих пор не знаем. Похоже, он как-то понял, что твоя мать жива и отправился её искать. Они очень любили друг друга, но расстались перед твоим рождением. О тебе здесь никому не было известно, включая Финеса. Мисти обожала Гровера Миртла, твоего деда, а он смертельно заболел и не имел наследников. И она не смогла отказать ему с этим чудовищным замужеством.

– Но вы уверены, что он не погиб, хотя прошло столько времени? Только пропал?

– Именно.

– Может он с Мисти и это к нему она так спешила?

– Моя мамуля всё время смотрит интуицией, ищет и зовёт, но мало что видит. Фину плохо, он очень ослаблен и перестал звать сам. Его держат взаперти и не дают обращаться из совы. Лия, скажи мне, ведь ты общалась с Мисти… Она на такое способна? Могла настолько рехнуться?

– Не знаю… Нет!

– Вот и мы склоняемся к тому, что нет. Но не знаем.

Делла прыгнула коленями на край кровати и погладила мою руку.

– Мы найдём его, птенчик! Главное – он жив. Никки в том числе поэтому тянул с вашим уходом из балки. Не единственная причина, но все очень надеялись, что ты придёшь домой, в семью.

– А Ник? – дальше произнести было трудно – Он так же вот… пропал?

– Нет, он сам посылал сигнал, что всё хорошо. Вчера Трис чуяла его панику, но он молчал. Сегодня сам успокоил и её и мою маму. Он знает, что ты в безопасности и с ним самим порядок. Он просто занят и мы пока не знаем чем.

Мне всё время хотелось спросить, но было неловко… Однако, когда Делла в десятый раз упомянула свою мать, я решила, что если буду копить вопросы – сойду с ума. Слишком много всего!

– Делла, а почему твои родители… не женаты?

– С чего бы это? Разумеется женаты!

– Но… только что Селиф говорил мне, что потерял жену.

– А, ну так они в ссоре уже целый век. Девяносто семь лет, если точно. Мать не смогла простить отцу, что он ушёл жить наверх и стал вампиром, пожертвовав даром. Он ведь Бескрылый, как ты. И она его любит до одури.

– До сих пор? После ста лет ссоры?

– Конечно. Стигини отдают сердце раз и навсегда. Вот я, например, поэтому своё пока что берегу.

– И он её тоже любит?

– А то! Белый вампир без любви и радости сидел бы на одной крови. А отец крови не пьёт вообще.

Вот это новость…

– А Ирвин?

– Пожалуй и Ирвин.

– А что же они… едят?

– Отцу по-моему вообще всё равно, лишь бы от работы не отвлекали. А Ирвин любит виноград. Они всё время возятся с ним на южных склонах. Выводят новые сорта и Трис магичит, чтобы был круглый год. Стигини ведь долго не дают своим вампирам… отмирать телом и переставать чувствовать. Обонять, осязать, желать. Обычные-то вампиры угасают по двадцать – тридцать лет, а уж совы не позволяют такому случиться веками.

Я онемела. Да уж… Что бы сказал про виноград проповедник Оуэн?! Делла увидела моё лицо и расхохоталась. Чудесные колокольчики.

– А кровь папа совсем не признаёт. Ирвин – не знаю. Спроси у него, а лучше – у Трис… Но это, – она кокетливо закатила чёрные глаза – скорее всего очень интимный вопрос. Из области… любовных игр. В любом случае – Ив тоже точно не зависит от крови. Вампирам живые эмоции важнее. По этим потребностям они и делятся на Крылья. В большом мире, конечно, неоткуда взять столько радости. Но наши Белые живут среди сов любовью. Мы дарим им её щедро в благодарность за их жертву. Вайтвуды и примкнувшие к ним – наш щит и связь с внешним миром.

– И как же тогда Селиф… обходится и без любви и без крови?

– Он прекрасно знает, что мама его любит. И она прилетает к нему иногда по темноте совой. Он ночами шатается в скалах и ждёт. Как волк под луной, разве что не воет.

– Как он не сошёл с ума за столько лет?!

– Вот уж разумом вампиры как раз крепки. Но на характере сказалось, тут не поспоришь. И потом – вокруг него много иной любви. Друзья обожают папулю. Ученики. Ник таскается за ним с детства. И я. Тебе тоже он понравится, к папе просто нужно привыкнуть.

– Это мне уже говорили. А ты на него похожа. Но… другая при этом.

– Раньше сходства было больше. У вампиров быстро выцветает совиная масть.

– А ты, выходит, – наверное я покраснела – получилась в один из таких… прилётов под луной?

– Нет, птенчик. Я получилась как раз девяносто семь лет назад. Но он не мог не уйти. И не знал обо мне, когда уходил.

Глава 21

Делла вдруг подскочила и снова поторопила меня кивками с едой.

– Птенчик, мне надо бы вернуться в речную долину до темноты или хотя бы по первым звёздам. Грейт Платт слишком крошечный, чтобы совам незаметно мотаться по нему днём. А воробьиных сычей мы оставили в балке – следить за твоим домом, отцом и вообще. И как-то некому было слетать в город и кого-то из них позвать в долину. Все слишком приметные собрались и не очень местных видов. Сейчас совы ждут ночи вокруг Платта, в ближайших рощах. Тогда будет или Ник или хотя бы новости. И если новости – меня подрядили их приносить.

Птенчик… Нет, мне с самого начала было совсем не обидно и даже приятно, она это так мило говорит, а со мной в жизни мало кто бывал ласков… Но теперь стало ещё и понятно. Ей почти сто! Но Делла выглядит такой по-настоящему юной… Сколько же живут стигини? И… о, Праотец! Сколько может быть Нику?

Очевидно, все вопросы были написаны на моём лице. Надо мной зазвенели колокольчики и Делла сразу ответила на главный:

– Нику сорок с чем-то. Я запамятовала точно, мы считаем десятилетиями. В общем – давно не пуховик, но вчерашний слёток. Как и ты.

– Сколько же живут стигини?

– О, я не знаю, что ответить. Каков срок жизни человека? Кто-то из людей умирает в те же сорок или пятьдесят. Это мало и о таком раннем уходе сожалеют. Но вроде пожить успел, что-то после себя оставил… А другие и век могут прожить. В ком теплится магия – и того дольше. Но это если не заболеют и не погибнут. Так же и с совами. Даже… ещё более расплывчато. Дольше жизнь – больше в ней опасностей, поэтому сроки разные. Очень рано уйти, как человеку в сорок – это… ну в двести. Раньше – совсем трагедия. А есть и семисотлетние, которых наш самый старый вампир Антал ещё помнит в лицо и по имени. Но их единицы.

Значит, этот её «птенчик» – с задоринкой, как у мальчишек в моём магазине «мелочь» от подростка по отношению к другу всего на пару лет младше. Я не ошиблась, Делла молода. Для совы.

– А сколько Анталу?

– Птенчик, боюсь, если его спросить, он сам уточнит какой нынче год и примется считать. Больше тысячи. Помнит ещё платаны в твоей родной балке. Вот он уже в настоящем вампирском маразме и оцепенении. И живёт на крови, близкие и друзья давно умерли. Обычно наши вампиры уходят добровольно вслед за жёнами. Но Антал – редкий для стигини одиночка, немножко сумасшедший. Вот и зажился.

– И это не опасно для окружающих?

– В смысле – может ли он напасть? К примеру, на тебя? Во-первых надо ещё постараться, чтобы с ним столкнуться. Старый Вайтвуд торчит в Сером замке в своём флигеле и не особенно выходит. А так – нет конечно, он безобидный, ведь всё равно живёт окружённый заботой. И он же не мерзкой кровью из государственных пунктов питается, хотя Ирвин её исправно забирает в столице по числу вампиров для отвода глаз. Но Анталу мы приносим совиную. Кормим примерно тем же способом, каким ты поддержала в лесу Мисти. Она нас этим, кстати, очень удивила. Чёрная ведь, в живой крови было бы больше страха.

Сразу захотелось расспросить про Чёрных, но я устыдилась.

– Делла, я снова тебя заговорила! Ты ведь спешишь.

– Я вполне успеваю до звёзд, милая. Но поторопиться стоит, ты ведь захочешь немножко поглазеть засветло на долину и город по пути.

– Зачем мне в город?

– Да просто к маме и Триссе под крылышко. Конечно, можешь пойти поискать Антала или подождать с папулей, ты ведь наверняка будешь в восторге от такой компании, да, птенчик? Или пометаться в одиночестве и неведении по своей комнате. Тоже вариант. Но лучше вниз, правда? Мама и Вайтвуды тебя ждут. И ещё что-нибудь расскажут.

– Да, лучше тогда в город. А где моя комната?

– Это твоя и есть. Не нравится?

Я в ужасе огляделась внимательнее… Комнатой это было сложно назвать! Скорее – зала для танцев. Или даже целый дом, подумала я, наткнувшись глазами на ажурную винтовую лестницу, уходящую из центра под очень далёкий потолок. А я считала просторной свою мансарду!

– Там твоя мастерская. Ник сказал, ты любишь забраться повыше и чтобы никто не мешался.

– З…зачем столько места?

– О, птенчик, сообрази-ка сама!

С этими словами Делла вдруг шумно распахнула крылья и я забыла, как дышать. И без того удивительные и достававшие в сложенном виде почти до пола, в развёрнутом они были невероятно красивыми и да – очень, очень большими.

Я перевела взгляд на дверь – теперь ясно, зачем они все здесь такие широкие или вообще двухстворчатые. И затем потупилась на свою нескончаемую кровать, которая сама по себе была как комната. Но как они вообще спят с этими крыльями?!

– Да так же и спим, как ты. Может позы чуть другие. Тебе грудь или нога мешают спать? Но любим отдыхать в совином виде. Мысли притупляются, если специально не шевелить мозгами. Больше доверяешься инстинктам и расслабляешься. Поэтому в кроватях спим мало и в основном… парами.

– Но мне-то всё это зачем?

– Папочка ко всему подходит основательно, да и вообще здесь все довольно консервативны. Он явно не планировал в ближайшее время затевать переезды или новые переделки, подстраиваясь под твою личную жизнь. Но и он и все остальные сделают, как попросишь. Если тебе действительно не нравится.

Я смутилась ещё сильнее. Но… нет, мне очень нравилась эта светлая и воздушная комната!

– Здесь очень красиво. А что же, я буду жить в замке?

– Папуля будет безутешен, если ты сбежишь. Но дом Финеса пустует и его, разумеется, тоже подготовили. Он в очень милом и уединённом месте. Ещё можешь жить в городском особняке Вайтвудов или у моей мамы.

– Нет-нет! Спасибо! Мне и здесь хорошо… пока.

– Вот и правильно, потом разберёшься. Давай одеваться!

Делла перепорхнула от спального алькова куда-то очень далеко, обдав меня ветерком, и только тогда сложила крылья.

– Гардеробная здесь. Трис приготовила пару традиционных для стигини вариантов и выписала на первое время из столицы несколько платьев, более привычных для тебя. Даже летала в балку посмотреть, что сейчас носят люди. Потом вы уже с ней вместе подберёте одежду по твоему вкусу. Но в город лучше традиционное. Ты и так будешь притягивать слишком много внимания из-за того, что Бескрылая.

Традиционное? Я выбралась из постели и внимательно рассмотрела наряд Деллы. Он был похож на то, во что была одета и Трисса, только тёмно-синий. Очень красиво и ткань изящная. Но шокирующе тонкая, а фасон неприлично простой, как… как у белья! Внизу это вроде бы платье заканчивалось не юбкой… а очень широкими брюками, схваченными в щиколотках расшитыми бисером манжетами. И под ними начинались… ух – лапы! Настоящие совиные пясти, невероятно милые!

– Юбки – не вариант, птенчик, – сказала Делла, проследив за моим взглядом – только по праздникам и всё равно с лёгкими шароварами под ними.

– Из-за полётов?

– Конечно. Даже если станешь только в замке ходить в юбках – рано или поздно понадобится срочно куда-нибудь слетать и… будет конфуз.

Она нырнула в гардеробную и вернулась со светло-зелёным одеянием и туфлями – на плоском ходу и с длинной атласной шнуровкой.

– Вот это практично и под цвет глаз.

Наряд был из тончайшего матового шёлка, весь в вышивке и бисере. Сколько же мастерица над этим сидела?!

– Может фасон и практичный, но не слишком ли роскошно для повседневного?

– Это и есть на каждый день. Хватит уже трепетать, птенчик. Вайтвуды очень состоятельны.

– Я не Вайтвуд.

Делла закатила глаза.

– Солары тоже не из простых. А ты хуже, чем что-то одно – Солар из дома Вайтвудов. Для всех посторонних ты не с неба свалилась, а выросла по решению Фина в замке. Уединённо, под присмотром Трис и папули Селифа, потому что Бескрылая. Одевайся уже! Это действительно нормальное и уместное платье. Самое обычное.

Я сдалась и пошла в гардеробную. Кузина последовала за мной и даже не подумала отвернуться, когда я стягивала сорочку.

– Ух какая же яркая и дивная масть! Как только Никки ещё не ослеп, бедняга!

Я почувствовала, как загорелась. Моя… масть наверняка стала именно яркой от этого комментария, по меньшей мере на щеках! И рубашку я уронила. Делла зазвенела колокольчиками и всё же вышла.

Через пять минут мы уже спускались в холл.

– Делла, я всё не возьму в толк, как ты меня понесёшь. Я же тяжёлая!

– Ты когда-нибудь видела сову… скажем, с зайцем в когтях? Это примерно как человек и корова. А уж себе подобных носить вообще не проблема. Ты хоть и Бескрылая, но стигини. Кости всё равно очень лёгкие, совиные.

Надо же! Пастор Оуэн хоть в чём-то не соврал…

– Почему ты так в этом уверена? Мне кажется, у меня обычный человеческий вес.

– Тебя что, в твоей балке кто-то на руках носил?

– Маленькую-то наверняка носили.

– Маленькая не в счёт. Ну лёгкая и лёгкая, все малыши лёгкие. Вряд ли няньки задумывались. Никто ведь не знал.

– Вернон Хилз знал.

– С чего ты взяла?!

– Он мне неприятную вещь сказал, когда пытался отравить.

– Какую?

– Это очень неприлично. И неправда!

– И всё же, птенчик?

– Сказал, что у меня не сова. Что это мой… мой любовник. Потому что я… вся в мать.

Делла остановилась у входа и задумалась.

– Знаешь, птенчик… это может быть очень важно! Не забудь сказать Иву и папуле, причём не когда-нибудь, а поскорее. И я тоже скажу, чтобы уж наверняка. А то станешь ещё смущаться.

Она распахнула двери, быстро слетела над лестницей к террасе и протянула мне руки.

– А теперь пора отправляться, пока не стемнело!

Глава 22

Поджилки по пути на нижнюю площадку нещадно тряслись и вниз смотреть было страшно.

Но боязнь высоты не была мне знакома и теперь, конечно, стало ясно почему. Ещё в детстве я часто сидела на подоконнике ногами наружу в уже тогда полюбившемся чердачном окне, чем приводила тётушку Ди в ужас. А потом обожала ходить с Хоуками на охоту в скалы и карабкаться на самые высокие отроги.

Сейчас моя робость была вызвана не высотой, а неизвестностью, лежащей перед глазами. Я боялась нового мира в пропасти. Другой жизни, в которую мне предстояло теперь шагнуть.

– Такой большой город, Делла! Неужели все его обитатели – совы?

– Да, птенчик. Вампиры живут только здесь.

– И что же, среди стольких стигини не нашлось ни одной неприметной совы, чтобы поискать Ника в Платте днём?

– Полно обыкновенных видов, большинство. Но не будем же мы посвящать в свои проблемы посторонних! Разговоров хватит из-за одного только твоего появления. Странные дела сразу в двух родах морф – такой простор для пересудов! Совы не подлые, но посплетничать любят. Тем более – перебрать пёрышки морфам.

– Морфы – редкость?

– Разумеется. Ты тянешь время, потому что страшно лететь?

– Нет, полететь хочется! Очень! Боюсь… прилетать.

– Птенчик, ничего страшнее моего папули ты уже больше не увидишь. А сегодня-то и вовсе – только маму и Вайтвудов. Вряд ли кого-то ещё.

Говоря это, Делла обошла меня кругом и обняла вдруг со спины. Сердце счастливо заколотилось от предвкушения, когда я сообразила, что это значит – меня не понесут как мешок с картошкой или пойманного зайца! Я буду лететь с крыльями Деллы за спиной!

На моей талии что-то щёлкнуло. Я опустила глаза – застёгнутый ремень. Когда мы разбирались с одеждой, я уже видела на Делле пояс с длинными свободными хвостами, отороченными непонятными металлическими наконечниками, и приняла это за украшение. Но теперь именно эта оковка и сложилась в пряжку, пристегнувшую меня к стигини.

На этом же поясе у неё висели диковинной формы длинные ножны и я не успела спросить, что за странное оружие может в них лежать и для чего оно. Но теперь мне выдалась такая возможность. Делла вытянула справа от нас свою руку с непонятным предметом, явно вынутым именно из них. Он теперь крепился к её запястью браслетом с цепочкой, а кисть была вдета в некое подобие перчатки в основании.

– Что это?

– Рулевой парус. Создатель сочинил нас чуть более неповоротливыми, чем мы есть сейчас. Но знаешь ли, после птичьего облика отсутствие хвоста так сильно раздражает, что стигини ещё в незапамятные времена изобрели даже более совершенную замену.

Кузина повела пальцами и раскрылся огромный веер.

– Без него тоже можно летать, но чувствуешь себя неуклюжей толстозадой пчелой. Обязательно посмотри потом в своём городском доме коллекцию старинных боевых, твой отец всегда был на них помешан. А Трис попроси показать танцевальные веера.

Я задумалась – как должно быть красиво, когда стигини танцует с веером в воздухе… и вспомнила свою крылатую балерину, с которой начались мои занятия с Ником.

Пока я отвлеклась, Делла обняла меня левой рукой под грудью, а справа осторожно, но крепко обхватила мою ногу чуть выше щиколотки шелковистой пушистой лапой. Немножко щекотно! Губы сами собой расплылись в улыбке.

– Делла, лапы – это какая-то невозможная прелесть!

– Нравятся лапы? Ну вот, я же говорила! Не забудь обрадовать Ника, он себе места не находил, что из-за них ты сочтёшь нас противными монстрами.

Хорошо, что теперь она точно не видит, как я покраснела!

Я ожидала почему-то, что мы прыгнем в пропасть и тогда полетим. Но Делла сильно оттолкнулась свободной пястью и взмыла вверх, затем сразу поймала и зафиксировала ею мою вторую ногу.

Сердце зашлось, дыхание прервалось на глубоком вдохе. Меня наполнила до краёв невероятная радость и лёгкость. Перед путешествием я собиралась изучать всё кругом, но теперь взгляд стремился лишь в небо.

Опомнилась я, когда мы почти приземлились на уютной лужайке среди необъятных светлых стволов – мерцающих в сумерках, заросших по стволам плющом и цветущими вьюнками.

Довольно большой дом был выстроен из белого дерева… прямо вокруг живого снежного платана. Только фундамент был каменным. Так вот почему сверху совсем не видно крыш!

Ещё от людских домов строение отличали огромные окна и обилие искусной, очень детально проработанной резьбы, украшавшей пенным кружевом буквально все части фасада. Да – сразу заметно, что стигини живут долго, ведь жилища явно обустраивают неторопливо и основательно. Сложно даже вообразить, сколько времени отнимает такой декор!

Сквозь стёкла лился мягкий приветливый свет, придававший и без того изящной постройке дополнительную прозрачность и невесомость.

Делла потянула меня за руку ко входу и завела в белоснежный холл.

– Гостиная там, – внутри её сложенный веер сразу указал на центральную дверь, – а я уже немножко тороплюсь, птенчик. Нужно обратиться, оставив здесь одежду, и скорее лететь в Грейт Платт.

Последние слова кузина договаривала уже на верхней площадке лестницы, на которую она мгновенно вспорхнула, не оставив мне ни малейшего шанса застесняться и не идти в гостиную, а увязаться а ней. Зачем вообще им тогда лестницы?! И вдруг я сообразила, что это наверняка дом Селифа. Он ведь и до вампирской жизни не имел крыльев.

Делла уже скрылась из виду и мне оставалось только пойти в указанном направлении. От смущения я подкралась к приоткрытой наполовину двери на цыпочках… и замерла из-за того, что увидела за ней.

Белый ствол платана раздваивался, а выше – ветвился среди просторной комнаты. Сидя прямо на полу на ворсистом ковре, спиной на него опирался Ирвин Вайтвуд. На его плече расположилась белая с золотистыми подпалинами сова. Я сразу узнала изящный треугольник, спускающийся к глазам, и трёхцветную россыпь точечек вокруг этого сердечка и по крыльям. Это Трисса и она – сипуха.

Сова словно дремала, зарывшись клювом в волосы мужа. Лицо Ирвина было развёрнуто к ней, он тоже прикрыл глаза и уткнулся глубоко в перья.

Я зашаталась на мысках и чуть не упала. Сколько раз я так закапывалась носом в Призрака?.. Только вот в том, что я сейчас невольно наблюдала, была бесконечная нежность… а Ник чаще всего сразу нахохливался и отодвигался. Или вовсе улетал.

Глупая Лия, ну конечно! Эти двое любят друг друга, а Ник просто приглядывал до поры за своей, за стигини. За дочерью друга семьи, редкой Бескрылой, попавшей по воле судьбы к людям. Только и всего…