Текст книги "Особенности разведения небожителей (СИ)"
Автор книги: Ива Лебедева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
Глава 20
Яоши:
– Ты, значит. – Я держал в руках испуганную самку лань-ланя, которую я узнал по еще не до конца выправившейся расцветке шерсти, и рассматривал ее с мрачным интересом. – Мелкие хитрые тварюшки. Получается, вы, акульи выкидыши, все восемьсот лет играли в весенние игры по ночам, пока никто не видит, а потомство в листьях сушили? А мне каждый управляющий хвост жевал за то, что вам условия не создали, тварям эдаким. М-м? Не пищи, зараза… только попробуй укусить!
Синяя мелочь жалобно замяукала и заискивающе обернула свой хвост вокруг моей руки.
– Вот как тебя теперь доить? А я еще думал: какой бездны вы так часто болеете, аж линяете. Подкормку дополнительную давал… Может, нужно было, наоборот, побрить вас налысо? Тогда беременность была бы сразу заметна. И листву всю с деревьев убрать, чтобы хоронить потомство негде было.
– Ви-и-и, – пискнула самка и попыталась улизнуть обратно в клетку, а ведь только что подлизывалась! Бабы, они и хвостатые – бабы.
Одна бесхвостая вот попалась и та бракованная. Это я не про лань-ланя, если что, я про свое… новое несчастье. Ладно бы я ей не понравился! Но нет, этот заинтересованный и даже восхищенный блеск в глазах я ни с чем не спутаю. И что же? А ничего. Полюбовалась, восхитилась и послала… лань-ланей доить. А ведь в этом столетии человеческие девушки стали куда более распущенными и перестали скрывать желания за мифическими «приличиями», почти как демоницы.
Добытую из нерадивой мамаши капельку белой субстанции с ярким фруктовым запахом дух-помощник мгновенно запаял в капсулу ци и уволок прямиком в дом. Я наконец отпустил недавно родившую самку и отправился следом за духом, мысленно переворачивая кладовку и вспоминая, куда мог засунуть талисман тети Янли.
Сто лет там не рылся… Кажется, я сунул его на полку возле большого небесного очистителя. Или дальше, за коробкой с артефактами против древесных вредителей? Вот же, не помню…
Когда в зоопарк привезли клетку с особым преступником, мне пришлось прятаться поглубже, потому что приехали тетка Янли и этот их жутковатый друг семьи, которого боятся все демоны в бездне. Даже прежний небесный император упоминал его не без некого чуть опасливого интереса в голосе. Пока его не сменили на нового всего несколько лет назад. Я даже пока не знаю, кто у нас теперь правит, все некогда было уточнить.
Вроде рядовой бог торговли и наемников, а на деле неизвестно, у кого теперь больше власти на семи небесах. Да и в трех безднах тоже. Бай Юэ – это вам не шуточки. Это не дознаватели из небесной канцелярии, не папашины чиновники и генералы и даже не Янью. Сцапали бы меня. И утащили домой, без суда и следствия. Драть за уши, кормить, лечить… утешать.
А я не мог. Не к ним. Как будто я один из их лисят. Как будто им не все равно… Бесит. Поигрались бы и снова вернули «любящей семье», которую я просто «не понимаю в силу подросткового периода». И тогда смерти уже точно было бы не избежать.
А помимо меня еще и их собственных детей могло зацепить, особенно моего закадычного друга, с которым мы когда-то не расставались. И тогда убить меня захотели бы уже они сами. А следом вся небесная канцелярия… и весь клан лисов… и змей… и припадочная Вайси. Нет, мне такие проблемы на хвост не сдались.
Тем более это моя жизнь и моя месть. Мне не требуются ни помощники, ни препятствия.
Р-р-р! Вот как так получается, что я думал о приятных вещах вроде того, чем соблазнить свою «хранительницу», а снова закончил все внутренним пожаром и кровавыми разводами в мыслях?
Надо выдохнуть, расследование движется, и мне осталось потерпеть не так долго. Все же ресурсы зоопарка плохо известны за пределами равнин, никто, даже отец, не представляет себе, как много я могу отсюда получить. Так что все идет правильно. Правильно…
Внезапно передо мной появился один из низших духов и буквально заплакал от беспомощности и недоумения, рассказывая мне о действиях «управляющей». Твою же мать, женщина! Зачем ты притащила в дом клетку с этой вонючей тварью?!
Вот я идиот! Отправил ее по берегу мимо трех скал. Забыл, что сам велел засунуть туда паршивого танфушу, чтобы перед глазами не маячил. Ну конечно, она не прошла мимо «несчастной неухоженной зверушки»… р-р-р… Главное, чтобы не выпускала из кле…
Дух отчаянно заверещал, и я, перепуганный, буквально телепортировался к глупой женщине. Точнее, к крыльцу. Отодвинув дверь, вбежал в комнату, где по донесениям духа управляющая устроила «экспериментальный детский сад», и застыл.
М-да.
В одной руке Тай Жень держала за шкирку самого знаменитого преступника небесной империи, получившего самое знаменитое наказание за все тысячелетия. И этот дурацкий комок меха, уже явно вымытый и вычесанный, обреченно висел в ее пальцах, даже не пытаясь рыпнуться. А другой рукой эта ненормальная женщина пристраивала ему на пузо голую и страшную креветку, в смысле детеныша лань-ланя.
– У тебя как раз температура подходящая, – объясняла она танфушу своим бесяще спокойным голосом, словно и не сомневалась, что невнятный зверек ее понимает. – Горячее моей руки на три градуса, как и у самки лань-ланя. Так что грей. Лапами держи, чего ты их в стороны растопырил. С тебя материнское тепло, с меня – улучшенные условия содержания.
«А как она ему температуру мерила? – ментальным шепотом спросил я у духа и подавился воздухом, получив картинку в ответ. – И купала? В раковине? Потом феном? М-да… Ну, с другой стороны, так ему и надо».
– Лучше было бы уговорить одну из алмазных мартышек, – хмыкнул я, – а не опасного преступника. Духи ведь предупреждали тебя, что он не то существо, которому можно доверять.
– Мартышки дружелюбные, но на четыре градуса горячее нужного, – пожала плечами Тай Жень. – А с этим товарищем мы договорились.
О боги и бездна! Когда она успела сунуть градусник в задницу всем в этом зоопарке?! И что теперь, я на очереди?
– Может, все-таки создать нагревающий амулет нужной температуры?.. – не сдавался я. Девушки любят все милое. Достаточно всего пары ошибок – и пожиратель ядер может сбежать. И вот тогда нам весь зоопарк перевернут. Если она решит держать этого гада у себя в комнате, я…
– Меховое, теплое и живое в любом случае лучше, – покачала головой женщина. – Да ладно, что тебе, яблока лишнего жалко? Сильно баловать преступника я не собираюсь, не беспокойся. Будет сидеть в своей клетке, но на нормальное питание и отсутствие блох сможет честно заработать. Вырастит этого головастика – я ему колесо куплю, как у хомячков, для моциона. Все не так скучно. И даже сладенького в рацион добавим.
Я вздохнул и решил не рассказывать этой… рационализаторше, что каждую ночь в полнолуние небесный сахарный поссум превращается в не менее сахарного, хотя и грязного измученного голого мужика, запертого в тесной клетке и скрюченного в самой неудобной позе. Сама увидит. Интересно, оставит ему креветку на обогрев или нет? Ну, во всяком случае, пусть хоть сравнит… Может, наконец, поймет, от чего отказывается?
Глава 21
Евгения:
– Почему я так уверена, что он не сбежит? – Взгляд скользнул по недовольному лицу Яоши и снова вернулся к чистой (моими стараниями) шерсти зверушки, похожей на сахарного поссума. Но тут оно называлось танфушу и имело несколько существенных отличий от нормального краснокнижного животного. Во-первых, у настоящих сахарных поссумов нет крыльев. Во-вторых, они все же немного меньше и имеют подшерсток другой структуры, не такой густой и мягкий. А в-третьих, не являются преступниками, приговоренными к такому странноватому, хотя и жестокому наказанию. – А куда он денется? Я его ошейник к твоему поводку прицепила.
И продемонстрировала косатику браслет-поводок. Поскольку тот так и остался в виде браслета-цепочки со множеством звеньев, к одному из которых была прицеплена золотая подвеска в виде маленького дельфинчика (вот я чучундра, сразу не обратила внимания на то, что за фигурка у меня образуется вместо материального поводка к ошейнику ключа), я спокойненько подвесила на соседнее звено еще один маленький карабинчик. И эта цепь тоже растворилась в виртуале, оставив мне подвеску в виде диковинной золотой мышки.
– Что ты сделала?! – Ого, а я не знала, что этот китайский айдол умеет рисовать на себе такие круглые глаза, на зависть прямо любому рязанскому грибу.
– Зафиксировала зверушку, чтобы не бегать потом и не ловить по всему зоопарку. А еще он сразу перестал кусаться, смирно сидел в раковине и вообще превратился из противной гадости в хорошего маленького поссума. Договороспособного.
– А… а… то есть ты не купилась на эти умильные глазки и дрожащий хвост? Девушки обычно слишком нервно реагируют на такую дрянь, и… – Яоши спросил это с легким недоумением, но в то же время, кажется, с некоторым злорадством.
– Ну, во-первых, видела я глазки и побольше, и поумильнее. А во-вторых, знаешь, рыбка моя, до того, как я это отмыла, высушила и вычесала, оно было больше похоже на вонючую и злую помойную крысу, чем на пушистого няшу. И что-то мне подсказывает: то, как он скалил зубы, гораздо больше говорит о его характере, чем все глаза в мире, – улыбнулась я, – даже если они у него рядами вдоль позвоночника вырастут и одновременно начнут моргать длинными ресницами.
Танфушу грустно пискнул и тремя лапками обнял порученную его заботам креветку. Четвертой он держался за насест. При этом на морде зверька было написано крайнее отвращение пополам с обреченностью.
– Зато клизму с ядом никто не делает, – непонятно, хотя и привычно злорадно прокомментировал сие действие Яоши.
Танфушу чуть не упал с жердочки, на которую я его пересадила, и так вытаращил глаза в непритворном ужасе, что даже я впечатлилась.
– Что не делают? Это что еще за странный зоосадизм?
– Хм, даже не знаю. Я, конечно, могу рассказать. Но что хорошего мне за это будет? – улыбнулся косатик, сделав на лице выражение хитрого дельфина, который увидел в руках человека большую вкусную скумбрию.
– Даже не знаю, – хмыкнула я, включаясь в игру. А чего бы и не поиграть? – Хочешь яблочко? Нет? А-а-а, рыбки? Могу тебе суши заказать. М-м?
– Ту тухлую рыбу, что подают в ваших забегаловках, я даже нюхать не собираюсь, – фыркнул он, закатывая глаза. – Ты б еще замороженную мне предложила.
– Ну извини, ловить тебе свежую мне негде. – Я задумчиво почесала танфушу за ухом, и он сначала блаженно зажмурился, а потом снова вытаращился в ужасе. Кажется, собственная реакция на мой ласковый жест его изумила и напугала. – И вообще, ты у нас водоплавающее, тебе и карты в ласты насчет свежести… Кстати! А в нашем море рыба водится?
Яоши пару секунд сопел, то ли озадаченно, то ли сердито. Потом бесцеремонно взял меня за руку, за ту самую, которой я приласкала поссума-арестанта, переложил ее себе на плечо и угрюмо зыркнул в ответ на мой вопросительный взгляд:
– Чего? Нечего преступников баловать. Не заслужил. Ты чья хранительница? Вот именно. Рыба водится. Но мало.
– Ты тему не переводи. – Я фыркнула и все же почесала косатке «спинной плавник». Интересно, как он у него с крыльями уживается? – Что за клизмы с ядом? Да не пищи ты, я же не предлагаю их делать! – это уже зашедшемуся негодующим свистом танфушу.
– Это он стесняется, – еще злораднее пояснил Яоши, почти мгновенно растерявший свою мрачность, стоило ему ощутить мою руку между лопаток. – Как же, такой великий совершенствующийся и вообще «злодей тысячелетия», а работал подопытной крысой в лаборатории ядов и противоядий. Всеми отверстиями… работал. Танфушу – редкий небесный зверь, способный переварить любой самый страшный яд и извергнуть из себя противоядие. Тот анализирующий состав вещества талисман, что мы для молочной смеси использовали, с ним в комплекте приехал. Анализировать то, что из него вывалится после клизмы или очередной ядовитой трапезы.
– Настолько полезная зверушка? – У меня аж глаза заблестели.
Танфушу посмотрел на это дело и обреченно зажмурился, обняв пригревшуюся у него на груди креветку, словно ребенок плюшевого мишку, прячась за ним от кошмаров взрослого мира. – М-да, если б я только знала это заранее. Но уже ничего не поделаешь, я обещала ему хорошее содержание, пока он ответственно заботится о малыше. – И незаметно подмигнула зверушке.
– Да ладно, сейчас его не так часто на анализы пускают, – махнул рукой Яоши. – Вот лет триста назад – тогда да, кажется, его тошнило и несло все то время, пока он не спал. А теперь хорошо если раз в год притащат новый яд, накормят по-быстрому, проанализируют результат – и обратно в клетку. В последний раз лун восемь назад приходили. Поэтому я уже и забыл про него. Задвинул подальше и велел духам следить, чтоб только не подох. Пусть скажет спасибо, что у него клетка без шипов вовнутрь.
– Эм? – не поняла я, хотя и оценила судорожный вздох зверька и равнодушное пожатие плеч Яоши. – Ладно, разберемся. Кстати, имя у него есть?
– Как звали преступника, я понятия не имею. Повелением небесного императора имя его и его рода навсегда предано забвению. А мелкую пакость зовут Ян-Ян.
– Я-ан, – пискнул поссум и, состроив трогательные глазки, погладил лысую креветку.
– Ну или так, – пожал плечами Яоши. – Хотя, даже зови ты его просто «пакость», возражений последовать не должно.
– Зато дуется смешно, – хихикнула я, протягивая нахохлившейся «пакости» ломтик, который как раз отрезала от очищенного яблока.
Судя по тому, как загорелись глаза Ян-Яна и как быстро исчез в его пасти кусок фрукта, духи-помощники действительно следили лишь за тем, чтобы он только-только что не сдох от голода. Интересно… а ветеринару его хоть раз показывали? Блох на помойной крысе до знакомства с раковиной и препаратами было больше, чем шерсти. Хорошо еще, что духи-помощники по первому требованию притащили мне средство от них. Вонючее – жуть, но все насекомые подохли буквально в ту же секунду, как я намылила зверька.
– Когда его в последний раз глистогонили? – спросила я машинально.
И не поняла, почему поссум с писком рухнул на дно клетки. Хорошо, креветку не ушиб. На спину шлепнулся.
Глава 22
Яоши:
Отсутствие уродливого мохнатого одеяния, оранжевого, как взбесившийся апельсин, – это не вред, а искренняя забота о ее благополучии. Моя женщина и госпожа не будет в этом спать. У нее полный шкаф ночных одеяний из лучшего шелка, мягкого и нежного, как кожа небожителей. Вот пусть и носит. Отопление я для чего ей включил? Чтобы она наряжалась в апельсинового монстра?
– Верни кигуруми, фетишист, – попыталась качать права Тай Жень, когда обнаружила отсутствие самого страшного из своих одеяний.
– Госпоже вредно носить плотные синтетические материалы и потеть в хорошо натопленном доме. Натуральный шелк гораздо полезнее. Он согреет, если будет прохладно, и остудит, если жарко. А также позаботится о красоте и здоровье вашей кожи.
И все. Хе. И что она мне сделает? Я соблюдаю договор!
Самое забавное и слегка обескураживающее – она не стала больше спорить. Пожала плечами и ушла в душ, а оттуда выбралась уже облаченная как приличная небожительница… перед сном.
Все хорошо, одно плохо. Дурацкая сахарная крыса. Тай Жень поставила его клетку так, что из спальни при раздвинутых дверях видно, чем занимается танфушу. Но это означает также и то, что ему тоже открывается прекрасный обзор. И на одетую в тонкий полупрозрачный шелк хранительницу в том числе.
– Я выколю тебе глаза, если замечу хоть один непотребный взгляд. Буду выкалывать их постоянно, из раза в раз… – шепотом предупредил я паршивого крысеныша, вставая перед клеткой и загораживая собой все удовольствие.
Тот сначала зажмурился, а потом пискляво зарыдал на весь дом, моментально вызвав реакцию: Тай Жень подскочила с кровати, отбросив телефон, на котором настраивала местную сеть, и примчалась к клетке.
– Что?! Креветка сдохла? Проголодалась? Перегрелась? Что?
Пушистый гаденыш разве что лапкой в мою сторону не потыкал, жалуясь. Но верещал очень выразительно, тиская слегка уже привыкшего к нему лань-ланя.
– Тьфу на вас, – сказала Тай Жень с досадой и поправила тонкую бретельку, сползшую с плеча. Я немедленно, хотя и незаметно озверел: получилось, что своим визгом в ответ на мои угрозы хитрый крысеныш заставил ее подойти поближе, чтобы разглядеть все в подробностях!
А посмотреть было на что – фигура у Тай Жень достаточно женственная, хотя и не особенно вписывается в каноны красоты небожителей: слишком высокая, хотя и тонкая в кости, и грудь есть, и задница в наличии… на весенний побег бамбука не похожа, короче.
– Будучи небожителем, данный преступник славился своими извращенными привычками, – ни слова не солгал я. – Я предупредил его о наказании за излишнее… любопытство в вашу сторону.
– Божечки, да главное – чтобы креветку не уронил, а в остальном пусть извращается, как хочет, – пожала плечами ненормальная. – Можно подумать, он что-то новое увидит. Особенно если ему несколько тысяч лет.
Я слегка подзавис от ее логики, потом вспомнил, что купальники в ее мире… да что там купальники, некоторые «шорты и топики» гораздо откровеннее, чем то, что сейчас на ней надето, и длинно выдохнул.
– Тогда вы не против, если я лишу его зрения? На температуру тела это никак не повлияет. На ваши обещания тоже – кормите его хоть божественными персиками. – Я «любовно» погладил прутья клетки танфушу.
– Отставить зоосадизм, – поморщилась Тай Жень. – Чего ты вредный такой? Голодный, что ли?
– Возможно, – кивнул я, не уточняя, какой именно голод имею в виду. – И все же советую вам хотя бы накрыть клетку специальной тканью. Она прозрачна с одной стороны и непроницаема с другой. Я прикажу духам доставить к завтрашнему дню.
– Давай купим на ферме икру промысловых рыб и запустим ее в твое море? – неожиданно предложила женщина. – Ну, в смысле, подберем подходящие виды, устроим свою рыбоферму и заселим акваторию.
Вот она тему меняет! Никогда не угадать, в какую сторону…
– Давай, – буркнул я и все-таки накинул на клетку с танфушу шелковое покрывало с кровати. И злорадно пояснил: – Вот. Это пока. Пусть спит так, чтобы детенышу лань-ланя свет и шум не мешали.
– Здравая идея, – одобрила Тай Жень. – Пошли и мы спать…
Я понял, конечно, что она меня не в свою постель зовет, а, наоборот, отправляет подальше. Но это временно. Это поправимо. К тому же ничто не мешает мне прикинуться идиотом и, плавно скинув с себя верхние халаты, мгновенно пристроиться сбоку на ложе.
– М-м? – с интересом склонила голову к плечу Тай Жень.
– В моем доме отопления нет, – быстро натянув одеяло на плечи, доложил я. И даже не соврал. – А еще мне нужно проконтролировать систему, подогрев в этом доме давно не включался. Могут быть сбои. Вдруг вы… или ваша креветка… околеете.
– А-а-а-а… – И чему она смеется? Так, я не понял. С каких пор духи выполняют ее команды напрямую? Я не приказывал разделять кровать на две! – Ну контролируй. Спокойной ночи.
И улеглась на свою отделенную половинку.
Я незаметно дернул пальцем, и передо мной появился виноватый синий огонек.
– Уничтожу, – произнес я одними губами. Вредить я не могу только непосредственно Тай Жень, а вот стереть с лица Поднебесной пару младших духов – вполне.
«Как только заснет, вернешь как было и сократишь ширину ложа на двадцать сантиметров», – мысленно приказал я и отослал трясущегося слугу обратно.
– Яоши, – сказала вдруг со своей кровати Тай Жень.
– Этот ничтожный к вашим услугам, госпожа. – Я подсунул подушку под бок и положил голову на согнутый локоть.
– Попробуешь соединить кровати, пока я сплю, – следующую ночь будешь отдыхать у себя дома. Без отопления.
– Хорошо, – честно ответил я. Я ничего соединять не буду, соединит дух. И пробовать тоже ничего не буду.
– Помощь духов тоже считается. – Она что, мысли читает?!
Да нет, просто все очевидно… ладненько.
Соединять в одну – нельзя. Зато про «сдвинуть» она ни слова не сказала! А если и это обрубит, я просто лягу на ее «половинку». Подобное мне тоже не запрещали.
Мысленно усмехнувшись, я потянулся под шелковым одеялом и с удовольствием закрыл глаза. Но все же не удержался и намеренно оголил спину, заранее повернувшись этой самой спиной к Тай Жень. На красоту она реагирует, я заметил. Вот и пусть любуется.
Эта игра мне нравилась. Она была легкой, веселой и ни к чему не обязывающей. И даже проигрывать было не страшно, наоборот, слегка приятно. Потому что проигрыш означал не смерть, не боль, а всего лишь возможность играть еще.
Глаза закрылись сами собой. Кажется, так спокойно и сладко, в приятных мыслях о будущем, я не засыпал очень давно…
