Текст книги "Особенности разведения небожителей (СИ)"
Автор книги: Ива Лебедева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Глава 29
Евгения:
Ох и непрост оказался мой ключик, ох и непрост… Программное обеспечение для игр он продает, значит. Подземная парковка с десятком машин – это хобби у него такое. Я уже молчу про небоскреб в центре Шанхая – даже думать боюсь, сколько все это стоит.
Миллионер гребаный. В смысле, а строил-то из себя несчастного древнего китайца! Особенно в первую встречу, бдсмщик недоделанный!
Не знаю, смеяться или плакать. Больше всего, на самом деле, хочется выпороть, причем в самом буквальном и ни разу не эротическом смысле. Еще и крыс, уловив мое настроение, явно взялся подзуживать, тихонько ябедничая на Яоши. Мне даже интересно стало, как у него это получается: зверушка без слов и не особенно владея пантомимой все равно довольно красочно умудрилась передать, как злой ключ всех мучает и обманывает, да и вообще не тот, за кого себя выдает.
– Будешь много болтать, он тебе точно хвост оторвет, – предупредила я поссума, воспользовавшись тем, что Яоши отвлекся на дорогу. – Следи за креветкой и не пищи, ее как раз кормить надо. Со своей рыбкой я сама разберусь.
Ян надулся и притих, а я выдохнула и занялась покупками. Все же некоторых мелочей нет даже в волшебном гуцине.
А потом я без малейших угрызений совести бросила своего слишком хитровыделанного «коллегу» под мамин танк.
Мне-то что, я привычная. Я с мамой давно знакома. А этот полиглот даже притвориться не успел, что по-русски не понимает, как его размножением по башке осчастливили. По некрашеной. Судя по тому, что у него опять глаза как у рязанского гриба, он впечатлился и понял, что скрывать знание языка уже смысла нет.
Я злорадно самоустранилась в сторону папы – он у нас оплот спокойствия и здравомыслия. Одними глазами спросил – все в порядке? Получил мое подтверждение и расслабился. Ну да, зачем перебивать маму, когда можно потом спокойно в зуме побеседовать один на один, выяснив подробности.
– Будешь салат? – тихо спросил родитель и положил мне на тарелку каких-то морских обитателей с зеленью. Я благодарно кивнула, и мы с отцом в полной гармонии стали жевать и наблюдать за препарированием «коллеги».
Яоши довольно быстро опомнился и даже включился в диалог.
– Да, интересная теория. С такой стороны я свой окрас еще не рассматривал. А какая генетическая линия у Тай Жень? Судя по вашим пояснениям, темные оттенки всегда более устойчивы. Получается, что ваша дочь тоже уникальна, раз пошла более в отца… хм… это либо рецессивные гены, либо в вашем роду больше арийской крови, чем кажется. И все же, если свести нас вместе, дети, скорее всего, будут темными…
– Самое важное, что они будут здоровыми, – обнадежила его мама. – Цвет не главное. У вас ведь в роду не было хронических заболеваний? Советую вам составить свою генетическую карту, в любом случае пригодится.
– Эм… нет, заболеваний не было, насколько я знаю. Во всяком случае, со стороны отца точно, он настоящий… воин. А мать была последней из маленькой приморской народности, там родственников, по сути, не осталось. Но они тоже все отличались отменным здоровьем при жизни.
– Ну вот и отлично, можете считать, мое благословение у вас в кармане.
– Осталось уговорить принцессу, – тихо вставил папочка, вспомнив нашу любимую семейную книгу про Ходжу Насреддина и одноглазого вора.
Я ехидно хихикнула и на вопросительный взгляд Яоши ответила безмятежной улыбкой и невинным взмахом ресниц.
– То есть вы благословите наш с Тай Жень будущий брак? – как-то слегка ошалело переспросил Яоши и окончательно выпал в осадок, получив ответ:
– С браком это вы сами разбирайтесь, вот еще я дочери мужей не навязывала. Я вас благословляю на здоровых детей. Если, опять же, уговорить принцессу. – Мамины глаза весело блеснули, и она отсалютовала мне бокалом.
– То есть… вы предлагаете завести потомство без брака? – еще больше удивился Яоши. – Времена изменились…
– Я всего лишь одобряю вашу кандидатуру на случай, если моя дочь захочет детей, – пояснила мама. – Раз уж она бросила налаженную жизнь ради работы с вами. Кстати, молодой человек, у меня пара вопросов по этому поводу.
У-у-у… хе-хе. Ну, отдувайся, ключик. Я буду с папой в зрительном зале. Радоваться, что не из меня вытряхивают кишки. Заодно и послушаю, какую легенду владелец «самой крупной платформы для онлайн-игр» способен родить по поводу всей этой сказки в гуцине.
Яоши, надо отдать ему должное, пока держался на уровне.
– Один местный бизнесмен и меценат решил проспонсировать небольшой зоопарк в провинции. Несмотря на не самое лучшее расположение, там очень богатая коллекция редких животных, проект курируется на самом верху. На данный момент он не в лучшем состоянии, потому руководство искало опытного и, что самое главное, практически универсального работника…
Дальше они живо обсудили с мамой уровень зарплат в компании, соцпакет, медицинскую страховку, мои жилищные условия, размер и периодичность отпуска, количество рабочих часов в неделю… Я поймала себя на мысли, что надо бы достать телефон и записывать, а то я сама таких подробностей о своей работе еще не знаю.
– А вы один из владельцев?
– Нет, я один из добровольцев и еще немного… акционер. Мне была небезразлична судьба зверей, потому решил помочь в меру своих сил.
Акционер, значит? Угу. Ага. Возьмем на заметку.
В таком духе мамочка пытала белобрысого акционера еще почти час, я много нового узнала о себе и о том, как именно меня приняли на работу, почему я на это все согласилась и что собираюсь делать дальше.
Когда у Яоши начал почти незаметно заплетаться язык, а ярко-синие глаза слегка потускнели, стало понятно, что пора спасать косатика, если не хочу остаться без ключа.
– Кстати, мам, мне нужны твои контакты в Шанхае. Хорошая студия озвучки и специалист. Я получила предложение перевести мои видео на китайский, чтобы использовать их в работе зоопарка. Поможешь?
Короче говоря, из ресторана мы ушли, когда небо над дальними башнями-высотками делового центра уже светилось огнями рекламы на фоне черного бархата. Родители поднялись в номер – им с утра надо было на самолет. Я тепло попрощалась с обоими, пряча усмешку. А то будто непонятно, что конференция по молекулярным механизмам наследственности только предлог и они примчались сюда для того, чтобы убедиться: со мной все в порядке.
Убедились. Укатали моего боевого дельфинчика так, что он из лифта вызвал такси и устало прислонился к теплой стеночке. При вопросительном взгляде на машину лишь махнул рукой:
– Водитель заберет.
Впрочем, родители не только его выпотрошили, даже крыс на моем плече, получивший свою порцию поглаживания и причитаний в стиле «Что, опять? А, да, да, какая прелесть, надеюсь, он в уходе несложный», выглядел уставшим. Сосредоточенно кормил креветку из миниатюрной кристальной бутылочки и не стрекотал.
А я думала, как мы через неделю полетим в Москву. Вот в этой вот комплектации. Потому что кое-кто рано расслабился рядом с маменькой и неосмотрительно сболтнул, что мне могут дать три дня выходных в любой момент, а юбилей бабушки, несомненно, достойный повод.
Глава 30
Яоши:
Я сонно похлопал глазами и заразительно зевнул, преображая узкий деловой костюм (вот любят же смертные создавать себе неудобства) в едва запахнутый халат. Духи быстро смоделировали мне мягкое и удобное кресло, в которое я тут же свалился.
– Забавные у тебя родственники. С прекрасной философией. Как насчет последовать их совету и немного… развестись? Как блюститель природы ты просто обязана сохранить мой редкий и уникальный генофонд!
– Правильно говорить, скорее, «размножиться». – Тай Жень ссадила крыса в клетку и вернула ему детеныша после осмотра. – Грей лучше, – велела она, а потом снова повернулась ко мне. – Родственники у меня самые лучшие. Особенно бабушка. Через неделю познакомишься, и я тебе вот что скажу: сам виноват.
– Если она тоже будет настаивать на нашем размножении, то я не против встречи, – улыбнулся я, распахивая халат еще шире.
– Не-е-е, бабушка у меня не генетик, бабушка у меня… Короче говоря, умножай маму надвое и заранее прячь выступающие части тела, чтобы не отрубила, если заподозрит, что ты пытаешься меня против воли размножать. – Тай Жень окинула меня внимательным взглядом и вдруг велела: – Двигайся, меня ноги не держат, – после чего, бесцеремонно подпихнув меня бедром, втиснулась в то же кресло, где сидел я. – И колись, ключик. Откуда у тебя земная компания? Как так вообще вышло?
– Ну, раньше я так-то не был привязан к зоопарку. Был вольной косаткой. – Я усиленно начал соображать, что именно можно рассказать своей знакомой. Врать я ей не мог из-за контракта, но недоговорить вполне возможно.
– Давай подробнее и с самого начала. – Вот зараза! С самого начала! Ну держи:
– Я не уверен, как был сотворен наш мир, но в книгах пишут, что его создал бог. Самый мощный и…
– А по заднице? – Она потянулась, разминая мышцы и еще теснее утрамбовывая меня в угол кресла. – Давай мне свою историю с самого начала, а не историю мира.
– Ну… как хочешь. Поверь, ты многое упустила. Родился такой прекрасный я в одном из многочисленных гаремов мира демонов. Кстати, ты знаешь, что у мне подобных приняты гаремы? Теперь знаешь. Так вот, как и в мире людей в те времена, в мире демонов у мужчин тоже было несколько жен и наложниц. Соответственно, и детей в семье было порой больше, чем один или два, – рассказывал я как можно более пространно и обобщенно.
– То есть ты демон? Как интересно… потому у тебя рога? – Ее пальцы скользнули в волосы, и я чуть не выпрыгнул из кресла. Женщина! Если ты сейчас не собираешься размножаться, какого… за эрогенные зоны хватаешь?!
– Ну… демон, да. Наверное. Может, помесь. Хочешь проверить? – Я аккуратно убрал ее руку от рогов и переложил себе на пах. – Если хочешь возбудить меня, лучше трогай тут. Рога – это слишком… интимно. Только самым близким.
– О как! – Бездна ее побери, почему в глазах этой ненормальной светится научное любопытство, а вовсе не?.. И руку забрала свою. – Буду знать. Ты тему-то не переводи. Откуда у тебя компания за завесой, как давно, как много существ из мира заклинателей живет на Земле и ведет там дела? Почему ты… здесь прячешься? От кого?
Я едва не взвыл. Лучше бы за рога дергала!
Воспоминания нахлынули сами собой, грозя затопить дом ломким ледяным крошевом с острыми краями.
После смерти матери я и сам думал, что не выживу. Спасли меня только необычные умения… и облик косатки. Убийцы просто не догадались, что снежный демоненок-полукровка может помимо местности заморозить и себя. Заморозить настолько, что практически остановит свое сердце. А когда «трупик» небрежно отбросили в сторону, оставалось только, сдерживая слезы от смерти матери, небрежно соскользнуть в ледяную воду. Тогда у меня еще не было звериного облика, но слишком уж хотелось жить. Я хотел обратиться хоть кем-то, хоть тюленем или селедкой! Но застывшее подо льдинами тело слишком быстро коченело, и даже мои силы не справлялись. Даже пройдя через столь многое, я умирал.
Не помню того, как обратился. Я даже толком не знаю, когда это случилось и сколько времени прошло после покушения. Помню лишь, как перед глазами мелькнул черный хвост, а потом сильный толчок вверх. Морские млекопитающие помогают друг другу независимо от того, являются ли другие членами их стаи.
Кажется, я плавал косаткой в океане человеческой части мира несколько лет. Как я туда попал из бездны, из-за завесы – понятия не имею. В этот период все было как в тумане, помню лишь, что был очень агрессивной косаткой. Я мог в порыве гнева вырезать небольшое лежбище тюленей или в одиночку разодрать взрослого самца кита.
Кажется, даже потопил несколько суденышек так называемых китобоев и про меня написали книгу. Кажется. Может, и не про меня, я никогда не пытался уточнить. Фильм как-то видел, там были совпадения, но мало ли сердитых косаток в океане?
Короче говоря, память и разум вернулись ко мне далеко не сразу.
– Я сам не знаю, как попал в мир людей. Честно. Мне, наоборот, пришлось искать портал обратно домой из-за завесы. Но прежде чем я его нашел… успел неплохо устроиться в вашей части мира. Ведь хотелось не только кушать и плавать, – ответил я Тай Жень с усмешкой. – Вот и пришлось резко эволюционировать.
– Это когда было, лет двадцать назад? – уточнила она. – Эволюционировал ты прямо вместе с компьютеризацией всего мира, молодец.
– Нет. Из-за завесы в гуцинь я попал больше двухсот лет назад. Меня поймали местные ловцы редкостей, когда я из людского океана проскользнул в здешний. Просто… я запомнил обратную дорогу. И раз по миру совершенствующихся мне свободно передвигаться нельзя, я освоил человеческий. Моя компания вначале занималась скоростной доставкой писем. С подконтрольными младшими духами это дело одной секунды, приходилось даже специально задерживать. Потом телеграфом. Потом телефонами, интернетом…
– Ты очень хитровыделанный ключик, – сделала вывод Жень. – А зачем сидишь здесь и строишь из себя раба лампы? От кого прячешься?
Да чтоб ее! Не отвлеклась и не забыла свой самый неудобный вопрос.
– Ну, в мире небожителей я и есть «раб лампы». С другой стороны, так же, как и небезызвестный в мире людей синий джинн, даже в таком состоянии я способен на многое. Все зависит от того, сколько свободы мне даст следующий «хозяин». – Я положил голову на ее плечо.
– От кого ты прячешься?
Р-р-р-р! Ну, сама напросилась.
– От убийц моей матери. Довольна?! – Я прижал Тай Жень к себе как можно ближе, выдыхая холодный воздух ей в шею около уха. – Ее проткнули на моих глазах насквозь. Кровь из разорванных артерий била ручьем, пачкая ее бело-голубой ханьфу и мои детские руки. Глаза медленно, но верно стекленели, а рот открывался как у выкинутой на лед рыбы. Прекрасное зрелище, поверь мне. Почему ее нанизали на гарпуны, я могу только догадываться. Но благодаря этому я тоже стал… единственной зверушкой своего вида. Так что мне самое место именно в этом зоопарке.
Вот чего не ожидал – это ответных объятий. Не знаю почему, мне казалось, что она испугается и оттолкнет, и мне этого почти хотелось.
Но теплая рука скользнула по щеке, обняла за шею, пальцы взъерошили короткие волосы на затылке. А потом она потянулась и поцеловала меня в переносицу и в оба глаза.
– Не держи в себе. Плачь.
Глава 31
Евгения:
Он расслабился всего на секунду, но этого было достаточно, чтобы вырвались слезы, а вместе с ними то звенящее напряжение, которое постепенно нарастало в Яоши с самого утра. Причем сначала даже непонятно было, по какой причине, и только к вечеру на эту натянутую до предела струну нанизались внешние обстоятельства, как бусины на нить. И ее стало видно.
Мне на шею упала горячая капля, вторая… Я мысленно досчитала до тридцати и резко отпустила демона, не оттолкнула, а именно отпустила, давая возможность встать, отойти, отвернуться и выдохнуть.
– Давай закажем экспертизу экологии прибрежной полосы внутреннего моря у специалистов? – И голос, голос обычный, спокойный, деловой. Словно ничего и не было. – Я даже знаю, кто лучше всего это сделает. Зато сможем грамотно вписать в пустующие ниши промысловую рыбу. М-м?
Конечно, и вскочил, и отвернулся. И зарычал:
– Ты отвратительный собеседник. А психолог из тебя еще хуже. А может, ты этого и добивалась? Ввести меня в состояние истерики?
– Да, – кивнула я, поглаживая кончиками пальцев мягкую обивку кресла.
Вот теперь он метнулся обратно так резко, что я почти не уследила за этим движением: доля секунды – и меня прижали к спинке кресла, а синие глаза с ледяной крошкой где-то на дне зрачков оказались буквально в нескольких сантиметров от моих собственных глаз и попытались просверлить меня своей стужей насквозь.
– Ты видела мои слезы… что ж, теперь у тебя есть выбор. Взять на себя ответственность или очутиться в канаве с потерей памяти… в лучшем случае…
– Уже. – Мое спокойствие его бесило до крайности, я это видела. Бесило и одновременно заставляло расслабиться.
– Что «уже»?! – Когти на его руке пробили обивку в нескольких миллиметрах от моей шеи.
– Уже взяла. – И слегка потянула за поводок, глядя в синие глаза.
У-у-ух, как красиво, когда их затягивает морозными узорами…
– Тогда держи. Потому что, если ты ослабишь хватку хоть на мгновение, контракт не станет помехой, – практически ласково прошептал он мне в шею, касаясь губами выступа ключицы. – Ничему не станет помехой.
– Не дождешься. – И рванула так резко, что он на меня буквально упал. Так, что дотянуться до его губ оказалось бессовестно легко, и нежный поначалу поцелуй превратился в болезненный укус за доли секунды. А потом я его оттолкнула и встала, потянув затекшие мышцы. – Спать? Или все же обсудим экологию?
– Уверена, что экологию, а не физиологию? Или анатомию? Поверь, у меня есть чем тебя удивить. – Яоши тут же радостно продемонстрировал мне свою фирменную дельфинью ухмылку.
– Верю. – Я засмеялась, глядя, как он непроизвольно облизывает укушенную нижнюю губу, а та наливается краснотой, как созревающая вишня. – Устала… так что экология – это сегодня мой максимум. Ты забываешь, похоже, что я человек, а не небожитель.
Яоши завис на пару секунд, потом серьезно так кивнул.
– Забыл. Это поправимо.
– Память будешь улучшать? Купить тебе витамины?
– Нет, я буду улучшать свою хозяйку. Но витамины не помешают. Наверное. В том числе и тебе… а теперь я сверну тебе шею, крыса! – внезапно сорвался Яоши к клетке, с которой «волшебным» образом слегка слетела накидка.
– Стоять! – Резкий рывок поводка вышел уже привычно. Яоши его не ожидал, и только поэтому, думаю, его откинуло обратно к креслу, в которое я торопливо упала. – Нельзя ломать грелку.
– Новую найдем!
– Может, лучше эту перевоспитаем? Пусть думает в другой раз, подглядывать или лучше не надо.
– Поздно. Он слишком много слышал. Его нельзя оставлять в живых, – все еще хмурился ключ.
– И кому расскажет, ну, кроме креветки? – с интересом спросила я, подтягивая демона на поводке поближе к креслу и перехватывая за пряди возле уха. Далеко не нежно перехватывая.
– Этот найдет. Не зря же он все еще зверь, значит, та еще тварь в душе.
– А ты ему запрети, – улыбнулась я, наклоняясь и чувствительно прикусывая Яоши за ухо. – Он к нашему поводку прицеплен, и я чувствую, что это не просто так. Можно на него воздействовать через эту конструкцию.
– Вот еще не хватало тоже. – Теперь Яоши уже не ярился, теперь он недовольно бурчал, подставляя ухо под еще один укус. – На какую вонючую бездну нам этот довесок?! Связь – вещь личная. Зачем нам крыса? Давай придушим, и дело с концом. Хорошее ведь дело сделаем, мир очистим… – Все, даже пульс успокоился. Надо, похоже, не просто гладить, но и кусать почаще.
– Нельзя срывать императорский эксперимент по перевоспитанию помойных крыс, – почти ласково сказала я в покрасневшее от укусов ухо. – Император будет недоволен. У Яна уже три дня в месяц, когда он аж целый человек, а не сволочь распоследняя.
– Слышал? – обратился уже совершенно успокоившийся рыбк к поссуму, с клетки которого окончательно сползло покрывало. Грызуна внутри слегка потряхивало, и он нервно тискал креветку, зажмурив свои большие черные глаза.
– Запрети ему разговаривать с кем-то, кроме нас двоих, – распорядился Яоши таким повелительным тоном, словно не он тут только что изображал послушного дельфинчика на поводке. – Хотя нет. Лучше запрети рассказывать, показывать и записывать все, что он видит, слышит, чувствует и о чем догадывается относительно тебя и меня.
– Давай подберем формулировку, а потом ты покажешь мне, как это сделать, – кивнула я, ничуть не уязвленная резкой сменой его образа. Привыкла, наверное. Хотя мне всегда было наплевать на такие мелочи.
– Угу, – согласился ключ, требовательно бодая мою свесившуюся с подлокотника руку белобрысой макушкой. – С завтрашнего дня я займусь с тобой культивацией. Для начала без особых витаминов, начнем с диеты и медитации.
– Звучит устрашающе. – Было понятно, что ключику больше нравится, когда я довольно болезненно сжимаю его волосы, тяну их и легонько царапаю кожу головы ногтями, чем когда просто глажу.
– Выглядит и ощущается еще хуже. – Привычные ехидные интонации вернулись в полном объеме. – Начальная стадия культивации трудна, нудна и часто болезненна. Особенно если на этом этапе требуется ускоренное развитие. А тебе оно… очень, очень требуется! Хотя, конечно, есть способ культивировать без боли и прочих неприятных побочных эффектов.
– М-да?
– Угу, но ты сама сказала, что экология важнее анатомии. А у меня не может быть слабой хранительницы, и вообще, сто лет не срок для…
– Для чего? – Я наклонилась, развернула его за волосы лицом к себе и заглянула в глаза. – Ты же хотел временную игрушку, прикрытие, как раз лет на пятьдесят-сто, хотя и тут неправильно посчитал продолжительность моей жизни. Что изменилось?
