Текст книги "Лисичка и крокодил (ЛП)"
Автор книги: Ив Лангле
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
Джесси убрала руку и положила ее на колени.
– Что случилось потом?
– Они вытащили меня, но не раньше, чем я проглотила, наверное, тонну этой воды. Я болела несколько недель. У меня выпали волосы. Я потеряла все зубы, которые, к счастью, потом выросли снова. Слезло немного кожи. Это было не лучшее время, но, с другой стороны, когда мне стало лучше, мои прыщи прошли, и препараты перестали действовать.
– Поэтому ты не можешь изменить форму? – спросил Виктор.
Она пожала плечами.
– Возможно. Но я не помню, чтобы менялась даже до инцидента, так что, возможно, я была просто дефектной с рождения.
Она не думала, что сейчас самое время сказать ему, что она почти ничего не помнит до этого инцидента.
Однажды она проснулась в лаборатории. Проект Х081, ни матери, ни отца, ни друзей. Вдохновитель утверждал, что создал ее. «Я создал тебя, значит, я владею тобой», – не раз заявляла миниатюрная фигурка.
Единственное, чего Рене никогда не понимала, так это то, что если они сделали ее, то откуда взялись эти сны? Сны, в которых она бежала на четырех ногах по лесу. Видения женщины с медными волосами и громким голосом, которая протягивала руки, чтобы поймать ее. Торт, увенчанный свечами, кто-то поет песню. Если они сделали ее, вырастили в пробирке, то как она могла видеть эти вещи? Знать о них?
Боясь, что они заберут ее сны, она никому не сказала. И даже сейчас, когда Виктор и Джесси тихо говорили о других сведениях, найденных на компьютерах лаборатории, Рене молчала.
Она боялась потерять часть своей фантазии. Мечты о том, что эти образы что-то значат, что у нее есть семья, что она – не просто Проект, Франкенштейн, как в шутку назвал ее доктор.
«Может, в мире есть кто-то, кто уже любит меня».
Глава 7
Виктор наблюдал за Рене, которая, когда ей наскучил разговор, просто отошла прочь, чтобы побродить по комнате. Гнев от того, как долго ее держал в плену вдохновитель, не утихал. Хотелось убить кого-нибудь.
Хотелось многого.
Хотелось встряхнуть Рене и спросить, как она может вести себя так весело в этой ситуации. Шутит о наркотиках, которые ей кололи. Обвиняет себя в неуклюжести из-за падения в радиоактивный чан. Разве она не воспринимала все это всерьез? Как она могла не сходить с ума от злости от того, что с ней сделали?
Он сходил с ума. И он поможет ей отомстить.
– Ви-и-т-то-р-р! Где ты? Я иду искать, Виктор! Тебе не спрятаться от меня!
Радостные восклицания проникли в его разум за секунду, как Рене подскочила к нему сзади и крепко обхватила его за талию, как анаконда. Он не винил ее за это. Узнав обладательницу голоса, он тоже хотел спрятаться.
Его бывший партнер, пампушка-зайка, которая сводила всех с ума – но которая надрала задницу куче плохих ребят на задании – заскочила в кабинет и заключила его в объятья.
– Виктор! – взвизгнула Миранда. – Я так скучала по тебе!
– Я думал, ты спряталась и типа держишься в стороне, – сказал он, мучаясь в объятьях зайки. Проклятые лесные твари были такими чувствительными. И лисичке это тоже не понравилось, судя по рычанию у него за спиной.
– Мне пришлось вернуться. Прием у врача. И нам нужно было больше морковного пирога. Местная пекарня не делает пироги, что глупо, потому что Джуниору это очень нравится, и они бы могли сколотить на мне целое состояние, – сказала Миранда, похлопывая округлый живот.
– А где Чейз?
– Миранда! – Знакомый рев заставил ее закатить глаза.
– В кабинете Джесси, медвежонок, – крикнула она. – Я разговариваю с Виктором.
И, как обычно, она неправильно произнесла его имя. Его звали Виктор, но в устах зайки это всегда звучало как «Виттор». Но он бросил попытки заставить ее произнести свое имя правильно уже много лет назад.
Миранда посмотрела на него слева, потом справа, пытаясь мельком увидеть Рене, которая отказывалась поднимать голову. Чейз неуклюже вошел в комнату. Медведь-гризли, не только как животное, но и по своей природе, он рычал на всех, кроме своей пары.
– Может, хватит от меня отскакивать? Как я смогу защитить твою мохнатую задницу, если ты не хочешь стоять на месте?
– Я же говорила, что лифт не такой уж и быстрый. – Миранда ухмыльнулась. Чейз зарычал, а Виктор вздохнул.
Он привык к тишине, пока Миранда была в отпуске. Фактически, в вынужденном отпуске, учитывая, что она хотела работать над делом вдохновителя, но из-за того, что псих хотел заполучить саблезубую зайку и ее ребенка в свои лапы, они сочли более безопасным укрыть ее под охраной семьи Чейза. С таким мужем, свекром и боевой свекровью-медведицей только безумец может решиться что-то предпринять.
Ладно, вдохновитель, будучи безумцем, все-таки пытался похитить ее, но они сорвали попытку. Агенты FUC одержали верх, и Миранда, ребенок и все остальные оказались в безопасности – до тех пор, пока кто-то не наложил руку на ее морковный пирог.
– Тебе следовало остаться в своей конспиративной квартире, – предостерег Виктор.
Миранда закатила глаза.
– О, по-жжж-ал-уй-ста, – протянула она. – Ты когда-нибудь был заперт с тремя медведями в доме без меда или морковного пирога?
– Ей стало скучно, – сухо заметил Чейз. – Лично я нахожу сон освежающим.
– Видишь, с чем мне пришлось смириться? – Миранда понизила голос до заговорщического шепота. – Вы знаете, что медведи могут спать по шестнадцать часов в день? Это безумие. Мне нужно только пять или шесть.
– Потому что ты дурная, – заметила Джесси.
Миранда показала язык лебедю, и та закатилась смехом.
– Эй, кто устроил вечеринку и не пригласил меня? – Мейсон с ухмылкой появился в дверях. Он хлопнул Чейза по спине, но тот даже не сдвинулся с места. – Ха. Я знал, что Миранда не протянет и недели в конспиративной квартире. Ты должен мне двадцать баксов.
– Глупые агенты должны были принести больше еды. Беременные зайки, по-видимому, отращивают бездонные желудки.
Ворча, Чейз порылся в кармане и неохотно протянул смятую купюру.
– Ты поставил на меня? – спросила Миранда, уперев руки в бедра.
– Да.
– Потрясающе. В следующий раз дай мне знать, и я устрою так, что ты выиграешь, медвежонок.
Миранда подмигнула, подпрыгивая на месте.
– Кто сказал, что я проиграл? Во всем виновата любопытная мама и тонкие бумажные стены, – добавил Чейз, когда Виктор поднял бровь в ответ на его странное заявление.
– Ох! Это слишком. Меня тошнит, – простонал Мейсон. – Нечестно. Я же только что позавтракал.
Резкий удар по ребрам, и Мейсон заткнулся. Чейз самодовольно улыбнулся.
– Почему прячется твоя подруга? Я хочу с ней познакомиться. – Миранда подпрыгивала от нетерпения, но Рене, ошеломленная новыми людьми, не сдвинулась с места.
– Она немного застенчива, – ответил Виктор, уверенный, что весь контур лица Рене навсегда впечатается его спину, так сильно она надавила.
– Застенчива? – Миранда моргнула, и ее нос дернулся. – Но это же я. Разве ты не рассказал ей обо мне? Мне обидно, – воскликнула Миранда, резко прижимая руку к груди. – Я думала, что что-то значу для тебя.
Острые ногти впились ему в талию, и Виктор постарался не морщиться. Он погладил пальцы, вжимающиеся в его кожу.
– Рене, это Миранда, мой партнер.
Когти вжались сильнее.
– Партнер по работе. Она в декретном отпуске со своим мужем, Чейзом.
Давление ослабло. Рене посмотрела на свою руку.
– Она агент?
– Один из лучших, – похвасталась Миранда. – Когда я выпускаю свою зайку, все бегут.
У лисички вырвался смешок.
– Ты что, заяц? Такие длинные висячие уши и пушистый хвост?
– Не позволяй моей удивительной внешности обмануть себя. Внутри я – смертельный хищник.
– С огромными клыками. Мы знаем, – перебил Мейсон. – Выпендриваешься.
– Это не так!
– Не начинай, – прорычал Чейз.
Его предостережение не остановило Миранду: она показала Мейсону средний палец, тот ответил тем же, и Рене смотрела на все это с широко раскрытыми глазами.
– Здравствуй, меня зовут Мейсон. Я агент FUC, и вот та горячая штука – это мой личный шоколадный техно-восторг. Возможно, ты помнишь меня со вчерашнего дня. Я был частью команды, которая помогала освободить вас.
Мейсон протянул руку, и Рене посмотрела на нее, но не прикоснулась.
– Пожми руку, – пробормотал Виктор себе под нос.
Убрав руку с его талии, Рене сжала пальцы Мейсона и энергично потрясла, прежде чем отбросить прочь, как горячую картошку.
– Хорошая хватка. Ты счастливый человек, Виктор. – Мейсон подмигнул. Миранда и Джесси хихикнули.
Даже Чейз выглядел удивленным. Виктор, однако, больше всего на свете хотел врезать Мейсону. Как он смеет даже думать о Рене в таком смысле? И насколько хороша ее хватка? Черт бы побрал медведя за картинку, возникшую в голове.
Может быть, он позже отведет любопытное млекопитающее в тренажерный зал и покажет, почему не стоит упражняться в остроумии в присутствии зубастых злых крокодилов.
Несмотря на его раздражение от грубых намеков Мейсона, это подействовало. Рене вышла вперед, правда, все еще приживаясь к нему, но, по крайней мере, она больше не пряталась, используя его как щит.
– О, разве ты не прелесть! – воскликнула Миранда. – Но одежда ужасная. Безразмерная мужская рубашка и брюки – это только для дома. Такая красивая девушка, как ты, могла бы носить облегающую яркую одежду, чтобы подчеркнуть фигуру. Виктор, ты должен отвезти ее по магазинам.
– У меня нет времени. Мне нужно написать несколько отчетов. С людьми поговорить. Ну, ты понимаешь. Типа работа.
Черт, он даже пошел бы к дантисту и напугал бы его своими острыми зубами – что угодно, чтобы избежать поездки в магазин. Заядлый интернет-покупатель, он покупал все онлайн и просто оплачивал доставку.
– Тогда я возьму ее с собой.
– Нет! – И Виктор, и Рене рявкнули это одновременно, что вызвало еще один раунд понимающих улыбок, которые он не оценил.
– Я остаюсь с ним, – объяснила Рене, обхватив его за талию руками и сцепив пальцы.
– Моя работа – защищать ее, – добавил он, зная, что это звучит неубедительно с самого первого слова.
– Конечно, – сказала Миранда, закатывая глаза. – В таком случае, лучше пусть тебе пришлют документы на дом, потому что это может занять несколько часов.
Часов? Нет. Они бы не стали. Он был суровым военным. Агентом с бесчисленными навыками. Но беременной чокнутой зайке было все равно.
Без особого желания, но все-таки даже и не думая о том, чтобы оставить Рене одну, Виктор был втянут в поход по магазинам.
За одеждой. Ужасная миссия.
***
Рене видела, что Виктора не особо обрадовало, как все обернулось. Но это была не ее вина. Сумасшедшая блондинка утверждала, что ей нужна одежда, и, честно говоря, Рене тоже хотела одеться иначе. Во что-то красивое, как и другие женщины. Во что-то, что заставило бы Виктора посмотреть на нее с тем же теплым светом в глазах, какой она видела у Чейза и Мейсона, когда они смотрели на своих женщин.
Его босс Хлоя, когда Виктор связался с ней по телефону в отчаянной попытке предотвратить шопинг, сказала, что его немедленного внимания ничего не требует, а потом буквально приказала ему идти.
Сопровождаемая медведями, слегка сумасшедшей беременной зайкой, ухмыляющейся Джесси, о, и одним хмурым крокодилом, Рене оказалась в большом автомобиле с тонированными окнами – мини-вэном, как объявил Мейсон, когда она посмотрела на него. Несмотря на то, что в машине было достаточно места, Рене все еще предпочитала свое место на коленях Виктора, и это почему-то заставило Миранду смеяться так сильно, что по ее щекам потекли слезы.
По крайней мере, Рене больше не хотелось снять с веселой зайки скальп – даже когда она услышала, как Чейз упомянул о кроличьих муфточках, а Мейсон возразил, заявив, что лебяжий пух – самый мягкий материал на свете. Не понимая ни разговора, ни шуток, она, тем не менее, расслабилась и отказалась от своего плана покалечить Миранду. Когда та бросилась на Виктора, Рене почувствовала, как кровь буквально бурлит в ушах. Она постоянно произносила его имя неправильно, да еще и с фамильярностью, которая заставила Рене стиснуть зубы.
Тот факт, что зайка оказалась замужем, то есть безвредной – если, конечно, не считать зубной боли от ее энтузиазма – заставил Рене успокоиться, но недостаточно, чтобы сразу стать Миранде подругой. Громкая, прыгучая зайка, медведи-гризли – нет, Рене доверяла только Виктору, потому что хорошо знала, что вдохновитель еще жив.
Часть ее задавалась вопросом, должна ли она сказать им то немногое, что знала. Но на самом деле, что она могла добавить? Она не чувствовала себя виноватой. Ведь Рене не знала, куда сбежал вдохновитель. Она действительно не знала о нем ничего, кроме того, как он выглядит – злое лицо, много прыщей.
Она молчала, слушая веселые препирательства обеих пар, пока они ехали в место, которое Миранда называла торговым центром. Джесси решила присоединиться к ним на обеденный перерыв, тем более что ее компьютер все еще расшифровывал информацию из лаборатории.
Когда Виктор тихо упомянул о ее боязни открытого неба, Чейз с кивком въехал на забитую машинами крытую парковку. Они вылезли из машины, и Рене ухватила Виктора за руку.
Она отчаянно старалась не выглядеть дурочкой в шлепанцах, которые одолжила Миранда. Очевидно, они не предназначались для общественных мест. Виктор застонал, когда Миранда добавила туфли в список покупок.
Огромное количество людей, бегающих туда-сюда по зданию, вызвало у нее маленькую паническую атаку, и Рене взяла Виктора под руку. Ее сердце забилось быстрее, пока она оглядывалась вокруг.
Скрывался ли среди них вдохновитель? А его приспешники? Они все пялятся на нее, потому что она другая?
– Никто тебя не обидит, – пробормотал Виктор.
Она взглянула на него снизу вверх.
– Но их так много. Как ты можешь быть уверен?
Миранда фыркнула.
– О, пожалуйста, если бы я не была беременна, я могла бы взять этих людей на себя. Ну и Виктор тоже, при условии, что я помогу, конечно.
– Ну и дела, спасибо за доверие, – сухо ответил он. – Но серьезно, даже вдохновитель не стал бы действовать так на виду. Мы все заинтересованы в том, чтобы сохранить нашу ипостась оборотней в секрете. И если я ошибаюсь, то для этого пригодится мой «магнум».
– У тебя «магнум»? – сказал Мейсон. – Мило. А у меня старый добрый «браунинг».
– Извращенцы, – пробормотала Джесси. – Хороший электрошокер – это все, что вам нужно.
– Ножи лучше, – добавила Миранда.
Когда все посмотрели на Чейза, он пожал плечами.
– Я старомоден. Я предпочитаю использовать кулаки.
Рене моргнула, когда они так спокойно заговорили об оружии и предполагаемом насилии. Они все были сумасшедшими. Почти как она.
Убрав руку Виктора, она расправила плечи, крепко сжала его ладонь и последовала за Мирандой и Джесси, которые учили ее ходить по магазинам. Или, как назвал это Мейсон, заставляя кредитную карту плакать. Никогда в жизни ей не было так весело.
Пока они осматривали стеллажи с яркой одеждой, Миранда что-то бормотала. Бесцельно, или так казалось изначально.
– Итак, ты и мой напарник. Что между вами происходит?
– Прошу прощения? – переспросила Рене, не понимая вопроса.
Джесси закатила глаза.
– Миранда пытается спросить, есть ли что-то между тобой и Виктором? Ты знаешь, отношения?
– Ну или хотя бы секс. Многие отношения начинаются именно так, – мудро добавила Миранда, но испортила все ухмылкой.
– Виктор охраняет меня, пока Хлоя не найдет мне дом.
– Как романтично, – вздохнула Миранда. – Это похоже на то, как я познакомилась с Чейзом. За исключением того, что я была его кроликом-убийцей, а он был сварливым старым медведем. Я спасла его задницу. Он растерзал нескольких подручных вдохновителя, чтобы спасти мою. Немного морковного пирога и потрясающий секс – а потом мы оказались влюблены друг в друга.
– И занимались сексом везде, где можно, – фыркнула Джесси. – Вот почему она так быстро залетела.
– Залетела? – Рене сморщила нос от нового выражения.
– Забеременела.
– О. – Рене посмотрела на Джесси. – А как вы с Мейсоном оказались вместе?
– Ну, мы вместе работали над делом, и мой отец заставил его жениться на мне.
– Значит, ты несчастлива? – спросила Рене, озадаченная страстными взглядами между Джесси и ее медведем.
– О, мы любим друг друга и все такое. Я просто не так громко об этом говорю.
– Обманщица! – закричал Мейсон с другого конца магазина, откуда, по-видимому, подслушивал. – Она любит покричать.
Джесси посмотрела на него.
– И покомандовать тоже, – добавил он. – Люблю тебя.
Но застенчивая медвежья улыбка не вернула лебедю хорошего расположения духа.
– Ты труп, – прорычала Джесси.
Миранда хихикнула.
– Ты говоришь так же, как Чейз. – Она стала серьезной. – Но, честно, Рене, если ты интересуешься Виктором, не позволяй его ворчливому характеру держать тебя на расстоянии. Такой мужчина, как он, стоит усилий.
Наконец появился кто-то, кто мог бы ответить на некоторые вопросы.
– А как мне понять, что я интересуюсь им? – спросила Рене, бросив взгляд на Виктора, который стоял у входа в магазин, скрестив руки и нахмурившись. Несмотря на его свирепое поведение, она заметила женщин, которые бросали на него оценивающие взгляды. Ей это совсем не понравилось.
– Судя по тому, как ты готова испепелить взглядом женщин вокруг него, я бы сказала, что ты заинтересована.
– Но он – нет, – ответила она, опуская плечи. – Он думает, что я слишком молода.
Джесси фыркнула.
– Возможно, он говорит это, чтобы уберечь себя от тебя, но поверь мне, ты ему нравишься. Если бы это было не так, он бы не только нашел тебе жилье, но и не пришел бы за покупками.
– Он пришел, чтобы защитить меня.
Миранда и Джесси обменялись взглядами, прежде чем разразиться взрывами смеха.
– Что смешного? – спросила Рене.
– Тут я, Мейсон и Чейз. Мы втроем, даже если я беременна, смогли бы сдержать нападение небольшой армии. Добавьте Джесси с ее техническими навыками, и мы сможем захватить этот торговый центр.
– Забудь про торговый центр – фыркнула Джесси. – Мы бы завладели всем городом.
– Значит, он пришел, потому что я ему нравлюсь? – Сама эта мысль окрылила Рене, и она снова взглянула на Виктора, чтобы увидеть, что он смотрит на нее. Она улыбнулась, стараясь не обращать внимания на тычки, когда он вернул улыбку – чуть заметную, но все же адресованную ей.
Но как заставить его увидеть в ней нечто большее, чем просто объект, как заставить понять, что возраст – не помеха?
– Что мне делать?
– Прыгни на него, – вызвалась Миранда.
– Я сделала это утром, и он чуть не застрелил меня.
Джесси кашлянула.
– Хм, не буквально. Она имеет в виду, что нужно соблазнить его.
Уперев руки в бедра, Миранда покачала головой.
– Нет. Я имела в виду именно прыгнуть. Хорошенько разбегись – и прыгай. И, да, чуть не забыла, лучше это делать голой.
– Извращенка.
– Я бы на твоем месте вообще не стала высказываться, лебедь. Я слышала, Мейсону пришлось купить новые наручники. Интересно, почему?
Румянец залил щеки Джесси.
Рене с интересом наблюдала за ними. Она не совсем все поняла, но сохранила для последующего использования. Использования с Виктором.
– Нормальные люди, – сказала Джесси, поворачиваясь спиной к блондинистой зайке, – обычно не пытаются напрыгивать на того, кто им нравится. Они целуются. А потом пусть все идет своим чередом.
– Целоваться. Поняла.
– И трогать, – добавила Миранда. – Мужчинам это нравится.
Джесси кивнула в знак согласия.
Разговор о том, как соблазнять мужчин, закончился в тот момент, когда к ним подошел Виктор.
Ухмыляющиеся Мейсон и Чейз тоже приблизились, но они не сказали крокодилу, что же нашли таким смешным. К облегчению для Рене, потому что, несмотря на все советы, она не знала, хватит ли у нее смелости сделать первый шаг.
Но если нет, не будет ли она жалеть об этом всю оставшуюся жизнь?
Глава 8
Где-то там…
Вдохновитель строил из себя святую невинность, пока врачи обсуждали происходящее. Он не собирался отсиживаться, прятаться, скрываться. Годы лидерства было трудно просто так забыть. Но для следующего уровня плана нужна была осторожность. Его не поймают, не сейчас, когда все козыри на руках у врага.
Убежище, в котором они держали спасенных – и более или менее здоровых заключенных, включая одного коварного заговорщика, точно не было сердцем FUC. Невзрачное здание, переоборудованное во временную больницу, кишело агентами и охранниками, полными решимости обеспечить безопасность заключенных. Ирония в том, что они невольно защищали того, кто угрожал им больше всего. Сладкая такая ирония. Но выбраться отсюда, не вызывая подозрений, будет трудно. Это уже оказалось сложнее, чем ожидалось.
Поскольку агентство опасалось, что вдохновитель придет за своими созданиями, они охраняли это место лучше, чем Белый дом. И да, гений знал об этом как никто. Черт бы побрал секретную службу за срыв заговора с целью превратить президента в оборотня!
Так что побег пока откладывался, однако под носом вдохновителя происходило много интересного. Например, доктор – Нолан Мэннерс, тридцать один год, почти чистокровный самец одной из крупных кошачьих пород – сделал интересное открытие об экспериментах, открытие, которого не хватало всем другим ученым, работавшим над загадкой на протяжении многих лет.
Так просто. Так прекрасно. В пределах досягаемости маленького существа, которое, как обычно, осталось незамеченным. Но прятки в тени не помогут.
– А я могу помочь? – спросил вдохновитель. Неужели главный идиот не клюнет на самую маленькую уловку в мире?
Недооцениваете меня.
Взгляд доктора, как обычно, устремился слишком высоко. Взмах руки, подняться на цыпочки – и доктор Мэннерс опустил глаза. Потом нахмурился.
– Помочь с чем?
– Я знаю, что вдохновитель делал с жертвами эксперимента. Это ужас.
– А разве вы тоже не жертва?
Ой.
– Ну да. Да, конечно, но как только они сделали это со мной… – взмах руки в сторону давно ненавистной миниатюрной фигуры, и подозрение в глазах доктора ослабло. Как легко их одурачить. – …они не беспокоили меня.
– Мы сделаем все возможное, чтобы изменить условия и вернуть вас в нормальное состояние. Но это потребует времени, исследований и тестов, которые лучше всего проводить квалифицированному персоналу. Спасибо за предложение помочь.
И доктор так быстро отклонил предложение. Просто отмахнулся, как будто от кого-то никчемного
Неприемлемо.
Как будто снова была начальная школа. Все ведут себя так, будто только размер и внешний вид имеют значение. Как же жгли его те годы. Унижение было все еще свежо, даже после стольких лет. Спрячьте сумку с обедом самого маленького из класса. Смейтесь, устраивайте на него охоту. Те, кто считал себя крутыми, платили за свои шутки, возвращаясь домой с зелеными лицами и мокрыми штанишками, потому что маленький не означал глупый, а ингредиенты для диареи можно было отыскать повсюду.
С возрастом все должно было измениться. Стать лучше. Однако, несмотря на деньги и власть, люди все равно смеялись. Не уважали большой мозг, спрятанный в маленьком теле.
Если бы только формулы работали. Если бы только ученые смогли понять, как воспроизвести то состояние, в котором пребывала Проект X081. Если бы только они могли получить образец ДНК этого тупого саблезубого кролика. Черт, этот гребаный агент FUC и все ее друзья.
Если бы только ему удалось в свое время похитить кого-то столь же умного, как доктор Мэннерс. Доктора, который смог взглянуть на старую проблему под новым углом.
Глаза сузились за толстыми линзами, вдохновитель наблюдал, как доктор пишет на доске, демонстрируя своему помощнику проблему с генетическим кодом в экспериментах. Вдохновитель увидел, как доктор выделил код, который помог бы вернуть существам их прежнее состояние. Или даже лучше, превратить их в более развитые существа.
Окончательный ответ в дилемме всей жизни. Наконец, физический размер и смертельная сила могли принадлежать вдохновителю.
Муах-ха-ха-ха-ха.
Ой, опять он засмеялся в неподходящее время. К нему повернулись взгляды, и пришлось изворачиваться. Корявая фраза:
– Я так счастлив, что вы нашли решение, – успокоила их.
Дураки.
Глава 9
Томатный соус кипел на плите. Хлеб, намазанный чесночным маслом, жарился в духовке. Тертый сыр ждал в миске, а Рене, развалившись на диване, смотрела любимый культовый фильм Виктора – «Разбойник», жестокий фильм о человеке, которому пришлось убить и съесть крокодила, основанный на истории жизни его дяди Джека. Может быть, не лучший фильм для выздоравливающей жертвы эксперимента, но он поставил его в надежде заставить Рене отказаться от глупого – прекрасного – плана соблазнения. Виктор не был глупцом. Как он мог не заметить, как она прижималась к нему? Как она смотрела на него? Как держалась рядом? И хуже того, он был не единственным, кто это видел.
Его друзья шутили над Рене, добродушно хмыкая. Но он не мог. Не должен. Ей нужно было увидеть мир. Пожить немного, прежде чем она сможет узнать, чего действительно хочет. Кого хочет. Проблема была в том, что как только она попробует новую свободную жизнь, она скоро забудет о своем интересе к злобному старому крокодилу – да, так лучше. Ему не нужна была робкая лисичка, свисающая с него при каждом шаге. Он не собирался остепеняться.
Пока Рене ахала и охала, глядя в телевизор, Виктор бродил по кухне, в одиночестве, готовя ужин.
Пора заняться макаронами, пока они не переварились.
Несмотря на сосредоточенность – и попытки Виктора держаться подальше от Рене – его взгляд то и дело останавливался на ней. Вот она наклонилась вперед. Вот отпрыгнула, когда стало страшно. Губы Виктора растянулись в улыбке. Часть его хотела присоединиться к ней и немного расслабиться.
Он этого не сделал.
Наконец-то он от нее избавился. Убедил ее, ну, скорее, она сама решила, что ей не нужно цепляться за него на каждом шагу. По крайней мере, пока они в квартире. Большой шаг вперед. Виктору бы радоваться, но старый крокодил внутри него жаловался, что ему не хватает ощущения ее прижимающегося к нему тела. Наблюдать за ней было не то же самое, что носить на руках.
Она была не похожа на других.
Пример? Шопинг был для него самой нелюбимой вещью. Но не с Рене. Вместо этого, тратя свои деньги – он настаивал, потому что знал, какой мизер выделяет для таких целей FUC – он наслаждался и одновременно страдал. Еще хуже, чем в пустыне, с отравленной пулей в теле. Серьезно. Он провел день в агонии, мучимый восхитительным изгибом губ, которые не мог поцеловать.
Страдал, сжимая кулаки от муки, видя, как другие мужчины восхищаются изгибами, которые он по праву считал своими.
Крепко сжал челюсть, помогая ей застегнуть молнию, когда руки скользнули по гладкой коже ее спины, потому что даже в раздевалках он держался с ней рядом – чтобы защитить, конечно. А потом в голове все накрылось дымкой – она ехала домой, сидя у него на коленях, задрав новую короткую юбку, дергая задом и подпрыгивая на его коленях, пока оживленно беседовала с другими.
Было ли это ошибкой – фантазировать, как он проведет рукой по ее бедру и посмотрит, какое на ней белье?
Хуже того, он видел понимающие улыбки на лицах друзей, слышал ухмылки и шутки, которые Рене, к счастью, не понимала. Когда они высадили его и Рене, Мейсон оттащил его в сторону и напомнил, с решимостью, которая его удивила – даже Виктору она была непривычна – что пора ящерке сбросить кожу, если она собралась поохотиться на лису.
Прежде чем он смог возразить, их «банда» ушла, оставив его наедине с жертвой, которая выглядела в своей новой одежде просто восхитительно. Она бы прекрасно смотрелась на его…
– Ужин, – рыкнул Виктор, хлопая тарелками по столу. Вздрогнув, Рене подскочила и упала на пол, раскинув руки и ноги, что дало ответ хотя бы на один вопрос. Розовое кружево.
Поднявшись на ноги, Рене направилась к столу и подвинула тарелку так, чтобы можно было дальше смотреть фильм.
Отчего-то раздраженный тем, что она решила сосредоточиться на экране вместо него, Виктор набросился на свою еду. Он протыкал вилкой котлетки. Яростно вертел спагетти на вилке. Грыз салат. Злобно жевал хлеб.
Он так старательно уничтожал свою еду, что потребовалось мгновение, чтобы понять, что Рене сидит и смотрит на него. Пойманный с поличным, Виктор сунул в рот хлеб.
– Ты злой? – спросила она.
– Нет. – Неужели она не видела, что он просто в восторге? Его план заставить ее понять, что он ей не пара, сработал. Черт.
– Ты выглядишь злым.
– Разве я не всегда такой? – язвительно ответил он.
– Нет. Обычно, ты улыбаешься. Или хмуришься. Но не злишься. Что-то не так?
Ну разве что тот факт, что он хотел, чтобы Рене оказалась на столе, раздвинув ноги и сбросив трусики, пока он наслаждается ее десертом? Нет, лучше ему об этом не говорить. Она, вероятно, заберется на стол и даст ему то, что он хочет.
Слава Богу, она не могла видеть его пах, его эрекция сейчас была впечатляющей.
– Я не зол. Просто хочется есть. – Очень хочется попробовать на зубок одну рыжую лисичку.
– Ты плохо поел за обедом, а, кстати, было очень вкусно, – сказала она, размахивая вилкой.
Как он мог есть? Рене стонала от удовольствия, поедая хот-дог. Все, что он мог сделать – сидеть на месте и смотреть.
Виктор сменил тему.
– Ты сегодня отлично справилась. Мне понравилось, как ты вела себя в толпе.
Она усмехнулась.
– Я вела себя хорошо, но только потому, что знала, что ты не позволишь, чтобы со мной что-нибудь случилось. Но чтобы все прояснить, я все еще не доверяю этому небу. – Она нахмурилась. – Оно слишком большое и открытое. Над городом надо поставить крышу.
Виктор помимо воли усмехнулся.
– Ну, когда-нибудь точно. Но не скоро.
Целую вечность спустя, если она захочет, потому что, несмотря на смех друзей осознание того, что все это неправильно, Виктор не возражал, когда Рене прыгала к нему на руки при виде яркого голубого неба.
Интересно, если покрасить потолок в голубой, она запрыгнет на него?
Он спятил. Точно. Наверное, потому, что у него давно не было секса и надо бы…
Нет.
Физические нагрузки – да, войти и выйти, войти в нее и…
Проклятие. Ему нужно немного свежего воздуха и мокрое болото.
Но как Виктор мог уйти в свою хижину в лесу, хижину, которая была всего в нескольких сотнях ярдов от болота, которое он часто посещал?
«Я могу взять ее с собой».
Под каким предлогом? Его квартира была безопаснее. Ему нужно было оставаться на связи с офисом. Но, возможно, тихая прогулка в лес поможет Рене. Может быть, она свяжется со своими корнями, со своим зверем. Ага.
– Что скажешь, если мы завтра прокатимся и побываем в моей хижине?
– Путешествие? Только ты и я?
Виктор кивнул. Затем почти передумал, увидев широкую улыбку на ее лице. Черт. Он должен был дистанцироваться от нее. Пока что его план проваливался. Забавно, что это не беспокоило его так сильно, как должно было бы.
– Да, я хочу! Что взять с собой?
Он ничего не ответил. Он вообще ничего не мог сказать, когда она вскочила со своего места и налетела на него. Крепко обнимая его, хихикая от радости, пока он думал о том, как удержать при себе руки.
