Текст книги "Чайка − принцесса с гробом. Книга 8 (ЛП)"
Автор книги: Итиро Сакаки
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)
Чайка − принцесса с гробом VIII
Реквизиты переводчиков
Над переводом работала команда RuRa-team
Редактура: Бурда
Эдит: IzeNik
Перевод с японского: arknarok
Самый свежий перевод всегда можно найти на сайте нашего проекта:
http://ruranobe.ru
Чтобы оставаться в курсе всех новостей, вступайте в нашу группу в Контакте:
http://vk.com/ru.ranobe
Для желающих отблагодарить переводчика материально имеются webmoney-кошельки команды:
R125820793397
U911921912420
Z608138208963
QIWI-кошелек:
+79116857099
Яндекс-деньги:
410012692832515
PayPal:
А так же счет для перевода с кредитных карт:
4890 4943 0065 7970
Версия от 12.04.2016
Любое распространение перевода за пределами нашего сайта запрещено. Если вы скачали файл на другом сайте – вы поддержали воров
Начальные иллюстрации
Пролог. Терзания князя-головореза
Что есть мастерство в военном деле?
Когда-то вся жизнь Стефана Хартгена была посвящена поиску ответа на этот вопрос.
Ему повезло родиться в эпоху мировой войны с талантом к военному делу и в условиях, которые идеально подходили для того, чтобы этот талант оттачивать. Уже к двенадцати годам он достиг таких высот в боевых искусствах, которым позавидовали бы взрослые. Когда же ему исполнилось пятнадцать, вокруг него не осталось никого, кто мог бы одолеть его в поединке.
Однако через свое боевое крещение он прошел позже, в шестнадцать лет.
Причина этому – беспокойство и забота министров о наследнике княжества Хартген. Пусть даже семейство Хартген – искусные воины, многие поколения лично принимавшие участие в сражениях, в войне не бывает «гарантий», а смерть наследника престола в первой же битве вызвала бы огромные сложности. Именно потому министры тщательно выбирали время для боевого крещения Стефана, дожидаясь беспроигрышной, по их прогнозам, битвы.
Но… прогнозы и реальность сильно разошлись.
Армия княжества попала во вражескую засаду и вкусила горечь поражения… а Стефан Хартген, ожидавший, что его таланты помогут ему совершить множество славных подвигов, попал в лавину нахлынувших противников. Один из множества безымянных рядовых вражеских солдат ранил его, и Стефану едва удалось уползти с поля битвы живым.
Оказалось, что тренировки и настоящие битвы сильно отличаются друг от друга.
На поле боя клинки бойцов не схлестываются в честных поединках.
Эта церемониальность, это изящество имеют смысл лишь в редких рыцарских дуэлях.
Настоящее же поле брани полнится грязными, грубыми приемами и тактиками, бесконечно далекими от тех, что преподают наставники.
Сжать в левой ладони горсть песка, чтобы бросить ее в глаза противнику перед началом битвы. Заманить противника в заготовленную западню. Наброситься на противника толпой. Вымазать оружие ядом и грязью. Спрятать в одежде оружие и пускать в бой в самые неожиданные моменты. Оскорблять и бранить противника, сбивая его концентрацию…
В войне все средства хороши.
Вот очевидные законы поля боя, которые ему пришлось ощутить на себе.
Проигрыш и смерть – конец всему.
Каким бы мастером боевых искусств ты ни был, после поражения тебя ждет лишь смерть. Все те награды, что ты заработал упорным трудом, мгновенно обратятся в прах. Больше от них ничего не останется.
И именно поэтому… Стефан изменил свое мышление.
***
– А-а!..
Пожилая женщина вопила и мотала головой, но Стефан молча опустил клинок на ее плечо.
Они с самого начала знали, что битва будет вестись на истребление. А раз так, то о пощаде можно даже не вспоминать.
Он не нацелился на ее голову лишь потому, что при атаке наискосок попадание в левое плечо смертельнее, чем в голову. Нередко происходит такое, что при ударе по голове меч соскальзывает по округлым костям черепа. Конечно, навыков Стефана хватило бы, чтобы без труда убить эту женщину и таким способом… но он выбрал самый оптимальный, самый верный метод убийства на автомате, не задумываясь о своих действиях.
Он не садист. Садизм может сыграть на руку противникам, поэтому бесполезен. Стефан убивал всех без разбора: и старых, и молодых, и женщин, и мужчин. Вот и сейчас он не повел даже бровью, двигаясь, словно бесчувственная машина.
Пожилую женщину рассекло от плеча до живота, и она упала лицом в пол.
Скорее всего, она скончалась на месте. Проверять Стефан не стал. Помимо того что он очень опытный боец, лезвие его комбоклинка сообщает посредством ощущений, какую именно часть тела режет. Вот ключица. Вот сердце. Вот жировая ткань. Вот мышцы. Поэтому Стефан точно знал, что разрубил этой женщине сердце.
– Сюда, командир! – раздался голос одного из людей его отряда, мага по имени Симон Скания.
– ...Хорошо.
Стефан взмахнул мечом, стряхивая кровь и жир, а затем направился туда, куда указал Симон.
Он увидел дверь, роскошно украшенную, но в то же время наполовину ободранную и выбитую. Скорее всего, это следы боевых заклинаний Симона и Роберта. Рядом же лежали изуродованные до неузнаваемости трупы стражников – видимо, попали под удар.
Однако Стефан пошел дальше, не обратив на них никакого внимания.
Он не ощутил никаких эмоций, а единственная мысль, пронесшаяся на задворках его сознания, звучала как «напрасные усилия».
Атака должна быть правильно направлена и правильно выверена. Идеальный вариант – поразить противника смертельным ударом, не совершив никаких излишних усилий. Атака, способная превратить тела противников в бесформенные куски мяса, содержит достаточно силы, чтобы убить дюжину солдат. Маги тратят слишком много сил попусту.
А затем…
– ...Хм?
Стефан увидел перед собой его.
Проклятого Императора Артура Газа.
О нем ходит множество слухов, некоторые из них достигали и Стефана. Они гласили, что он живет уже много веков, самолично положил начало магическим технологиям и достиг невероятных высот и как маг, и как воин. Все эти слухи – бредовые россказни, не имеющие под собой никаких оснований, но…
– Вот ты какой…
Длинные серебристые волосы, такая же серебристая бородка. Величественный мужчина непонятного возраста.
Аккуратные черты лица… и сразу бросающийся в глаза мудрый взгляд, заставляющий поверить в то, что перед тобой великий правитель и непревзойденный маг. Однако, в то же время нельзя сказать, что мускулы прямо выпирают из-под его одежды. Скорее, его стоило назвать хоть и высоким, но худощавым.
И тем не менее…
– Ха-а!
– Рья-а!
С обеих сторон на него свирепо накинулись наездница на драгуне Доминика Скода и крупный боец комбокопьем Крей Морган, но мужчина легко отражал их атаки мечом и гундо, которые держал в руках. Рыцарское копье Крея по длине превосходит рост собственного владельца и предназначено для сражений верхом на коне, где его можно направить вниз. Да, у него нет лезвия, но при этом оно такое тяжелое и могучее, что может попросту переломить клинок незадачливого мечника, который попытается заблокировать удар.
Однако Артур Газ без труда отразил натиск копья и даже провел контратаку.
И более того…
– ...Явись, «Удар Молнии»!
Даже те заклинания, которыми обстреливали его Симон и Роберт, он отражал или нейтрализовывал собственной магией, успевая применять ее в паузах между атаками. Виконт-копейщик Алан Трамонтана и лучник Глен Донкервурт уже отступили назад из-за ран, а маг по имени Клавдия Додж полностью сосредоточилась на их лечении.
Все они – эксперты в своих боевых искусствах.
Но этот человек не просто сражался против семерых отчаянных бойцов на равных… он уверенно побеждал.
– Великолепно, – пробормотал Стефан.
Вид Проклятого Императора восхитил его.
Разве это – не вершина воинского мастерства? Он не ломался под численным преимуществом и грубой силой. Не боялся и не нервничал даже в такой тяжелой ситуации. Он даже умудрялся находить время на противодействие заклинаниям.
Стефан понял, что далеко не все те слухи, что он слышал о нем, были чепухой.
И поэтому…
– Проклятый Император… Артур Газ! – громко воскликнул Стефан, шагая вперед и вскидывая меч. – Ты… великолепно отточил свои умения! Поэтому я должен вкусить победу над тобой!
– …
Газ промолчал, но явно не из-за того, что его занимала битва… просто он решил, что слова Стефана не заслуживают внимания. Но Стефан не собирался гневаться из-за такой мелочи. Его дело – лишь сделать все возможное, чтобы убить его, не проявляя лишних эмоций.
Стефан подключился к битве в промежуток между атаками Доминики и Крея и выбросил вперед свой клинок.
Проведенный колющий удар оказался таким резким, что Стефан и сам счел его одним из своих лучших выступлений, но лезвие клинка застряло во вскинутом гундо.
– О-о?! – удивленно воскликнули Крей и Доминика.
Но даже после того, как его атаку отразили, Стефан не стал колебаться, резко выдернул клинок и взмахнул им, защищаясь от контратаки. Во время самой первой битвы Стефана его противник тоже смог защититься от лучшей из его атак. Но сейчас он – уже не тот юнец, которого случившееся изумило настолько, что он подарил противнику шанс. Стефан тут же отступил назад на пару шагов, по пути отдавая приказ:
– Маги! Огонь!
– ...Явись, «Максимальное Пламя»!
– Явись, «Разрыватель»!
Симон и Роберт применили боевые заклинания.
Они выпустили в Артура Газа сверхвысокотемпературное пламя и незримый клинок. Конечно, он отразил их так же легко, как и предыдущие атаки, но…
– !..
Изумились все, кроме Стефана.
Послышался пронзительный звук, с которым отломился кусок вскинутого гундо Проклятого Императора.
Он только что защитился им от выпада Стефана, и клинок оставил глубокую трещину. Активация магии так нагрузило гундо, что оно сломалось.
– Наседайте! – воскликнул Стефан, и Доминика с Креем возобновили атаку.
Проклятому Императору удалось пронзить живот Доминики мечом, но…
– Попался!
В ответ она схватилась обеими руками за руку Артура Газа, сжимавшую вонзившийся в нее меч. Для бессмертной наездницы на драгуне Доминики даже такая опасная рана – сущий пустяк. Она намеренно пожертвовала своим телом, чтобы обездвижить правую руку Проклятого Императора.
– На-а-а-а-а!
Затем на него обрушилась атака Крея.
Этот удар погнул гундо, которое приняло на себя импульс, но не достиг цели.
Острие комбокопья прошло совсем рядом со щекой Артура Газа… а в следующее мгновение из-под руки Крея выскочило еще одно копье и вылетела стрела. Обе атаки вонзились в бок Проклятого Императора.
Помощь пришла со стороны Алана и Глена, которых подлатала Клавдия.
– М…
Естественно, нападение возымело эффект, и до сих пор стоявший непоколебимой стеной Проклятый Император содрогнулся. Стефан решил, что этим шансом надо воспользоваться, и снова приблизился к противнику, на ходу нанося горизонтальный рубящий удар.
Мощный удар, усиленный как импульсом шага Стефана, так и вращением его тела.
Меч, которым Проклятый Император мог бы заблокировать этот удар, обездвижила Доминика, а гундо до сих пор не расцепилось с копьем Крея. В результате, Артур Газ остался беззащитным, и ему оставалось лишь встретить рубящий удар собственной шеей.
Стефан ощутил, как перерубаются кости и плоть.
«?!»
И в то же время… его посетило странное беспокойство.
Что-то было не так, и он не мог сказать, что.
Ему лишь показалось, что что-то не в порядке.
Впрочем, беспокойство Стефана не помешало его клинку пройти весь путь слева направо. Голова Проклятого Императора отделилась от тела и покатилась по полу.
Доминика и Крей отпрянули.
Безголовое тело Проклятого Императора отступило на пару шагов в сторону трона… а затем рухнуло на пол. Даже это чудовище, прожившее по легендам не одну сотню лет, не смогло прожить без головы.
«Победа», – тихо обронил Стефан, глядя на перекатившуюся под ноги голову.
Он не собирался улыбаться или смеяться. Он воспринял случившееся абсолютно спокойно. Что случилось, то случилось. Непоколебимое, крепкое сознание… еще один шаг на пути к воинскому совершенству.
Но…
– Ваше Величество! – раздался со спины похожий на вопль крик. – Я привела принцессу…
Стефану не потребовалось даже оборачиваться. Голоса и предчувствия хватило для того, чтобы понять, кто именно вбежал в комнату, а также оценить рост и вес нового противника… Меч Стефана сверкнул в воздухе и отрубил хозяйке голоса голову.
Ощущения оказались привычными и знакомыми.
Разрубаемая кожа, разрубаемая плоть, разрубаемые кости. Те самые ощущения, что он испытывал столько раз.
Но раз так… то что за беспокойство он ощутил, когда сразил Проклятого Императора?
Стефан развернулся, продолжая размышлять об этом.
Он увидел обезглавленный труп фрейлины.
И…
– ?!
То, чего они совсем не ожидали встретить.
Миниатюрную девушку с серебристыми волосами и фиолетовыми глазами.
На вид ей где-то 15 или около того. Она выглядит хрупкой и нежной, совершенно ничего не знающей об окружающем ее мире. Она подобна безымянному цветку, который на поле боя должны были растоптать в первые секунды битвы, но…
– Дочь Проклятого Императора?! – изумился кто-то из них.
– Значит, у Дьявола была дочь?.. Впервые слышу.
– Но нам приказали убить всех, кто встретится в замке.
– Раз так, ее ждет та же судьба. Командир?
На Стефане собрались взгляды, ожидающие его приказа.
– …
Какое-то время он ошарашенно разглядывал девушку.
Он не знал, почему. Просто в тот момент, когда он ее увидел, все его тело пронзило какая-то дрожь.
Его терзало какое-то невыносимое чувство.
Стефан превратил себя в машину для убийств, которая выходила на поле боя с мечом в руках и равнодушно уничтожала противников самыми оптимальными способами. И поэтому это ощущение оказалось ему незнакомым. Каждый день он тренировался от заката до рассвета, но никогда еще в глубине его груди не появлялось такого чувства.
Будь он обычным человеком, то мгновенно бы понял, как оно называется.
Но Стефан далеко не обычный человек, со всеми вытекающими последствиями.
Он подавил возникшую в душе рябь усилием тренированной воли.
Его дух закален так же тщательно, как и тело.
Крепкая психика, способная не дрогнуть перед лицом внезапных и подлых атак, – сильное оружие. Умение сохранять кристальную ясность сознания, которое, подобно водной глади, отражает все, что происходит вокруг, помогает обрести абсолютную силу, не подводящую ни при каких обстоятельствах.
Непреклонный разум важнее благородного имени и закаленных умений.
Поэтому он научил себя в любой ситуации думать лишь о том, как оптимальнее всего убивать.
Не делать различий между мужчинами и женщинами. Между молодыми и старыми. Между богатыми и бедными. Между добрыми и злыми.
Неважно, попадется ему злодей или святой – он убьет любого.
Именно это – путь к вершинам воинского мастерства…
– Неважно, что она ребенок. Мы должны жить с уверенностью в завтрашнем дне, – сказал Стефан, шагая вперед.
Плоды суровых тренировок, воспитавших его тело и разум, сами управляли его телом, не обращая никакого внимания на чувства Стефана.
– …
Невинные фиолетовые глаза смотрели на него снизу вверх.
– Не проси о пощаде, дочь дьявола.
Стефан подавил то чувство, что извергалось из глубин души, и вскинул клинок.
То самое оружие, что обезглавило ее отца и фрейлину.
– Ты можешь реветь и ненавидеть нас сколько угодно, но пришла пора покинуть этот мир.
– ...
Наверное, если бы девушка завопила, осыпала его оскорблениями или сделала хоть что-то, будущее Стефана сложилось бы по-другому. Но она ничего не говорила и ничего не делала, стоя перед Стефаном и даже не думая защищаться.
Меч опустился.
Разрубаемая кожа, разрубаемая плоть, разрубаемые кости и…
– !..
Когда через лезвие клинка Стефану передалось ощущение отобранной жизни, он, наконец, понял… что только что сделал нечто непоправимое.
***
– !..
Стефан с воплем вскочил.
Он неровно дышал и обливался потом.
Все его спокойствие куда-то улетучилось.
– Ха… ха… ха-а…
Тело Стефана содрогалось так, что под ним поскрипывала кровать.
Спальня его погружена в полумрак, и лишь благодаря просачивающемуся через окна лунному свету можно разглядеть очертания комнаты. Верхний этаж его замка. Знакомая, привычная спальня.
– Ха-а… ха-а… ха-а…
Казалось бы, именно здесь Стефан должен ощущать себя спокойнее всего, но сейчас он обхватил свое тело и дрожал, словно маленький ребенок, которого бросили в незнакомой земле. Он уже совершенно не похож на военного человека, выстроившего себе блестящую карьеру. Теперь это лишь жалкий мужчина, которого собственные эмоции терзают с такой силой, что даже сон уже не приносит ему умиротворения.
– А-а… а-а-а-а…
Прошло уже больше пяти лет, но ошибка, которую он допустил, до сих пор не дает ему покоя.
Даже сейчас он продолжал мысленно ругать себя.
Но… тогда, посреди крови и пламени, Стефан ни за что не смог бы понять, что за чувство ощутил. Перед ним стояла юная дочь только что поверженного врага. Она была куда моложе его. За то короткое время ему бы ни за что не пришло в голову, что он влюбился в нее с первого взгляда, и что она стала его «первой любовью».
Именно поэтому Стефан собственными руками убил свою первую любовь, отрубив ей голову.
Он верил, что воинское искусство состоит как раз в том, чтобы вести себя подобно мечу – ни о чем не думать, ничего не чувствовать.
– Все хорошо.
Вдруг дрожащую голову Стефана обхватили маленькие бледные ручки.
Справа. И слева. Они заключили ее в свои объятия…
– Все хорошо…
– ...Папа.
Качнувшиеся серебристые волосы щекотнули щеки Стефана.
– О-о… о-о-о…
Он прижал к себе девушек, лежавших по бокам от него, и несколько раз кивнул.
Эти девушки прощали его. Они щадили его. И они правы. Все хорошо.
Пусть больше никто не смог бы его помиловать, эти девушки пощадили его.
– …
Они нежно отпрянули от Стефана, сели на края кровати и обворожительно улыбнулись. Их облик почти не отличался от того, что остался в памяти Стефана. Блестящие длинные серебристые волосы, похожие на огромные драгоценные камни фиолетовые глаза. Хрупкие, словно способные разбиться от неосторожного касания тела… два эфемерных, но все же живых воплощения утонченного очарования.
– О-о… Арина… Ирина!..
Обливающийся слезами Стефан протянул руки к одетым в тонкие одежды девушкам и крепко прижал их к себе.
Глава 1. Принцессы-близнецы
Она неспешно погружалась в объятия Морфея… и грань между сном и реальностью начала размываться.
А с учетом того, что картина, представшая ей во сне, основана на ее собственном прошлом, отделить ее от яви очень непросто.
Поэтому…
– Не проси о пощаде, дочь дьявола. Ты можешь реветь и ненавидеть нас сколько угодно, но пришла пора покинуть этот мир.
Пусть Чайка Газ и понимала, что видит сон, но эти лишенные всякой жалости слова заставили ее содрогнуться.
Рядом с ней нет никого, кто мог бы ее спасти.
Все они погибли, без исключения.
Их… переубивали. А теперь убьют и ее.
У нее нет ни сил, ни воли, ни умений, которые дали бы ей сбежать.
Ее окружили восемь могучих воинов.
Один из них вскинул меч и направил его к обреченно свесившейся голове…
…
– !..
Она пробудилась в тот самый момент, когда ее шея ощутила удар.
– У…
Чайка коснулась своей шеи.
Отзвуки смешавшихся с реальностью воспоминаний до сих пор отзывались дискомфортом.
Вокруг шеи идет шрам.
Он выглядит так, будто ей отрубили голову, а затем вновь пришили к телу.
Конечно же, это невозможно. А значит, просто необычная отметина. Ведь разве может шраму быть другое объяснение?
– …
Чайка перевернулась на спину и вздохнула.
Смерть ее отца, императора Газа. Меч, занесенный над ее головой.
А затем… ее воспоминания обрываются на год, словно из них вырезали фрагмент. Раньше Чайка успешно убеждала себя, что в этом виноваты шок и моральная травма. Что ее сознание столкнулось с таким невыносимым страхом и горем, что предпочло забыть обо всем ради сохранения рассудка.
И именно поэтому она решила заняться сбором «останков».
Она не видела смерти своего отца.
И даже о том, что стало с его трупом, она слышала лишь из слухов.
Чайке казалось, что сбор останков – ее долг. Точнее, она полагала, что сбор останков отца и примирение с фактом его смерти поможет, наконец, закрыть пробел в воспоминаниях и даст жить дальше.
Но так ли это?..
На пути Чайки возникли другие девушки, называющие себя дочерьми Проклятого Императора и собирающие останки.
И все они зовут себя Чайками.
Все они собирают останки, пусть у каждой и свои причины. И каждая настаивает на том, что именно она – настоящая «Чайка Газ».
Но если они искренне верят в это, то чем отличаются от нее?
Почему «Чаек» так много?
Действительно ли она – Чайка Газ?
– ...Нет, – обронила Чайка, словно упрекая себя.
Нельзя сомневаться в смысле собственного существования.
Потому что тогда она придет к тому, что сочтет бессмысленным то, до чего они дошли, а также обесценит труд всех тех людей, которые рисковали жизнями, помогая ей достичь цели.
– Тору…
Она посмотрела вбок.
Рядом с ней, внутри тесного и неудобного салона бывшей военной машины, спал на расстоянии вытянутой руки юноша.
У него черные волосы и лицо настоящего бойца. Пусть даже он и спит, но и во сне его лицо ничуть не расслабляется. Сразу складывается впечатление, что сон для него – лишь способ восполнить силы для того, чтобы потом показать себя во всей красе.
Тору Акюра… диверсант, примкнувший к Чайке.
Хотя изначально она и наняла его за деньги, на деле Чайка никогда ему не платила. Как максимум – она оплачивала часть их путевых расходов и помогала покупать продукты.
Конечно, голодный человек может с радостью кого-нибудь прирезать за кусок хлеба, но неужели еда – достойная оплата за путешествие, сопряженное с постоянной угрозой для жизни? Чайка не знала.
Однако больше ей нечем отплатить Тору. Поэтому ей остается лишь рассчитывать на его благосклонность.
С этими мыслями Чайка повернулась к Тору спиной и вновь попыталась уснуть.
– ?!
...Как вдруг что-то коснулось ее спины.
Чьи-то пальцы. Точнее, ладонь. Она гладила Чайку по спине.
Аккуратно… нежно. И при этом смело.
Ладонь плавно скользнула по спине, обогнула ее талию, а затем поднялась от живота к груди. Ладонь то напрягалась, то расслаблялась, словно оценивая мягкость кожи Чайки.
От смятения Чайка едва не испустила возглас… но сдержалась.
«Тору?!»
Она полагала, что он спит.
Кстати, его сводная сестра, Акари Акюра, стоит снаружи на часах.
Фредерика, обратившийся девушкой драгун, тоже снаружи.
А значит…
– М… – невольно обронила она.
От груди ладонь направилась сначала к ключице, а затем к шее. Чайка уже чувствовала на своей спине тепло другого тела. Получается, ее обнимают сзади.
«Тору…»
Он жертвовал своей жизнью, чтобы спасать ее.
Чайка считала… что готова дать ему все, чего бы он ни попросил.
И все же она колебалась – все началось уж слишком неожиданно.
– Т… Тору!.. – шепотом обратилась она к нему, оборачиваясь через плечо.
Где встретилась…
– ?!
С разноцветными глазами, светившимися тусклым светом.
И очаровательным лицом девушки, на котором застыло вялое безразличие.
– ...Нива? – недоуменно прошептала Чайка.
Лада Нива – непонятное создание, которое отряд Чайки «раздобыл» в ходе путешествия. Хоть оно и выглядит как девушка, но на самом деле даже не человек, а форму эту лишь принимает.
– Ч-что ты делаешь? – спросила у нее Чайка на языке Лаке.
При общении с Тору и остальными она, как правило, пользовалась всеобщим континентальным наречием, но Нива по какой-то причине обожала язык Лаке, и с ней можно говорить и на нем. Чайка же переходила на свой родной Лаке, когда забывалась от волнения.
– ...Изучаю, – безразличным тоном ответила Нива.
Пусть она постоянно выглядит сонной, но руки ее вовсю щупают тело Чайки в самых разных местах. Такое ощущение, что голова Нивы живет отдельно от тела.
– Что ты изучаешь?
– ...Тело Чайки.
– З-зачем?
– ...На будущее… мне лучше изучить тебя во всех подробностях.
Видимо, это не желание, а работа.
– ...Продолжаю исследование.
– А… прек… а…
Нива принялась ощупывать тело Чайки еще тщательнее.
Совершенно непонятно, о каком будущем она говорит, но Нива перешла от слов к действиям, совершенно не стесняясь, и вовсю ласкала… то есть исследовала Чайку.
– П… перестань!
Естественно, Чайка не стерпела щекотки и стыда, так что на автомате схватила Ниву за руку и оторвала ее от себя.
И тогда она заметила.
Тору, спавший за спиной Нивы… в какой-то момент проснулся и теперь смотрел на них с отрешенным видом.
– Тору?!
– Какого черта вы творите? Еще и шумите… Вы из этих, что ли?
– Н, н-неправильно… недопонимание, запрещаю! – ответила Чайка, переключившись на всеобщее наречие.
От стыда ее лицо невольно налилось краской. Чайка хорошо осознавала, насколько бледна ее кожа, и прекрасно чувствовала изменения цвета собственного лица.
– Запрещаю, смотреть!
– Да мне как-то особо и не хотелось смотреть, – сразу же отозвался Тору и повернулся к ним спиной.
– Тору! Грубый!
Однако в спину ему прилетели слова возмущенной Чайки.
– Это еще почему? – недовольно спросил он, оборачиваясь через плечо.
– Не желаешь смотреть, грубый!
Конечно, Чайке не хотелось, чтобы он смотрел на нее, но ее также задело и то, что Тору заявил о своем безразличии к происходящему…
– Что у вас происходит, брат?
Дверь в салон открылась, и в ней показалось лицо молодой девушки.
Акари Акюра, сводная сестра Тору и еще одна спутница Чайки.
– …
Точеные черты ее невозмутимого лица совершенно не дрогнули. Она молча окинула взглядом происходящее и кивнула.
– Понятно.
– Что ты там киваешь с понимающим видом? – раздраженно спросил Тору, поднимаясь с пола.
– Оказывается, тебе нравится, когда рядом с тобой ласкаются девушки.
– Чего?!
– Но прости меня, брат, я не из таких. Поэтому я не смогу вытворять подобное с Чайкой, даже если ты попросишь.
– Стану я такое просить!
– Хоть я и готова выслушивать большую часть запросов моего дорогого брата…
– Вот и слушай. Точнее, нет, не надо.
– Если ты попросишь, я без каких-либо колебаний вырежу под корень целую деревню, не оставив в живых ни женщин, ни детей, ни стариков…
– Нет уж, тут колебания нужны!
– Но с девушкой таким заниматься не стану, как бы неистово ты меня ни просил.
– ...Так для тебя вырезать под корень деревню – менее строгое табу? Что же у тебя за сознание извращенное? – простонал Тору.
Впрочем, к таким разговорам он привык.
Вот только…
– Тору!
– Чего?
– Останови. Останови. Только смотреть. Запрещаю! – воскликнула Чайка, хватая за запястья Ниву, которая все пыталась возобновить свои ласки.
***
Позади осталась очень долгая война.
Сотни лет она бушевала вокруг Империи Газ, великой северной державы, и пламя ее погасло лишь со смертью императора, которого можно было назвать стержнем той страны.
Пусть многих людей незнакомое им понятие мира поначалу смутило, они медленно, но верно приспосабливались к новой жизни.
Однако не всем удалось так легко принять смену эпох.
Отличный пример тому – диверсанты Тору Акюра и Акари Акюра, которых с самого детства учили жить в военном хаосе. Но в спокойном мире им не нашлось места, и после окончания войны освоенные ими навыки превратились в бесполезный багаж.
Именно тогда они встретили девушку по имени Чайка Трабант.
Она… забытая наследница императора Газа.
«Я хочу похоронить отца»
Она путешествовала по миру в поисках останков своего отца, разделенных на части восемью «героями».
Тору и Акари почуяли, что вокруг этой девушки витает аромат долгожданной войны, решили примкнуть к ней и помочь. Может, о ней и говорят, что само ее существование может ввергнуть мир в новую войну, но им такое только на руку.
Однако… по пути им начали попадаться и другие девушки, что называют себя «Чайками».
Все они собирают останки и обладают серебристыми волосами, фиолетовыми глазами и провалом в памяти.
Кто же они?
Одна настоящая и множество самозванок? А может, само существование «Чайки» – грандиозная фикция и часть чьего-то плана?
Отряд Тору не знал ответа, и каждый день с ними происходили все более странные вещи.
Принцессы с гробами, Чайки Газ.
Вот и сегодня все они отправляются в путь в поисках останков императора Газа…
***
Потрескивают горящие дрова.
Отряд Тору очень давно не разводил костров, но сегодня им удалось найти рядом с дорогой отличную пещеру среди скалистых обрывов, и они в кои-то веки решили позволить себе теплую еду. Чаще всего они, памятуя о преследовании со стороны отряда Жилетта, прятали машину вдали от дороги и ночевали без огня.
– Уже почти готово, – пробормотал Тору, поворачивая шампур и оценивая степени прожарки.
Похлебка в горшке тоже почти сварилась. Ингредиентами для нее стали их собственные запасы продуктов, а также три дикие птицы, которых удалось поймать Тору, причем в дело пошли не только мясо и внутренности, но и отвар из дробленых костей. Умение готовить себе еду на открытом воздухе – один из навыков диверсантов, поэтому этим искусством и Тору, и Акари владеют в совершенстве.
– Будешь?
– ...Буду.
Тору попробовал предложить шампур с птичьим мясом Ниве, новой девушке их отряда, и та начала есть, как ни в чем не бывало.
– Так ты достаточно живая для того, чтобы есть? – проговорил он, окидывая Ниву хмурым взглядом.
Весь отряд Тору видел превращение Нивы, в ходе которого она обратилась частью гундо Чайки. Но пусть они и подумали, что она лишь машина, а вовсе не живое существо…
– Использует. Органы. И части. Фейл, – сказала Чайка, глядя на Ниву.
Когда та превратилась в гундо, то влила в голову Чайки сведения о своем строении и о том, как ей пользоваться. Правда, это не значит, что они узнали о ней все – до сих пор неизвестна ни цель создания Нивы, ни причина, по которой она так ждала Чайку.
– Живые органы. Требуют питания.
– ...Хочешь сказать, в ней намешаны живые и механические детали?
– Угу.
– Как же она устроена?.. Я так понимаю, она умеет превращаться, потому что у нее есть части драгуна.
– Ты звал?
Со стороны входа в пещеру тут же показалось лицо девушки.
Золотистые волосы, красные, словно кровь, глаза. Улыбка, обнажающая острые клыки.
Эта девушка очаровательна, словно котенок… и в то же время в ее случае говорить о привлекательности облика совершенно бессмысленно, ведь она может изменять его, как ей заблагорассудится.
Фредерика. Фамилии у нее нет.
Когда-то ее звали Восток-645, но Тору дал ей новое имя, которое она признала и теперь сама часто им пользуется. Она не человек, а принявший форму девушки драгун.
– Не звал я тебя… И вообще, где ты пропадала? – спросил Тору, сверля Фредерику взглядом.
Эта девушка-драгун то и дело неожиданно исчезает, а затем так же неожиданно возвращается. И ей всегда удается нагнать отряд Тору, куда бы он за это время ни переместился… Потому Тору уже практически перестал обращать внимание на ее исчезновения.
– Кушать ходила, – непринужденно отозвалась Фредерика.
– Кстати, я видел тебя за обеденным столом, лишь когда ты изображала Доминику. Чем ты обычно питаешься?
