Текст книги "Итальянские сказки"

Автор книги: Итало Кальвино

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Итальянские сказки
Обработанные Итало Кальвино

БОРОДА ГРАФА

Склоны холма, где находилась Покапалья, были такие крутые, что жители привязывали под хвост курам мешочки, чтобы яйца, как только их снесут, не катились вниз, в кусты.

Стало быть, жители Покапальи совсем не были, как принято считать, сонливыми дураками, а поговорка:

 
Известно, какой в Покапалье народ:
Там ослик свистит, а хозяин ревет, —
 

была злой шуткой их соседей. Покапальезцы, люди смирные, ни с кем не любили ссориться.

– Да, да, – отвечали они обычно, – вот погодите, вернется Мазино, тогда услышим, кто ревет громче, мы или вы.

Мазино, любимец округи, был самый бойкий из всей. Покапальи. Если судить по виду, за Мазино не дали бы и сольдо, но уж очень он был хитер. Когда мальчик родился, матери он показался таким слабеньким, что она решила выкупать его в теплом вине, – это придаст силы. Чтобы подогреть вино, отец положил в него лошадиную подкову, раскаленную докрасна. Так и воспринял Мазино всем телом тонкость вина и твердость железа. После купанья мать положила ему в люльку зеленую скорлупу каштана, горечь которой дала Мазино острый ум.

И вот как раз в то время, когда жители Покапальи ожидали возвращения Мазино, – а его не видели с тех самых пор, как он ушел в солдаты и сейчас, должно быть, сражался в Африке, – в Покапалье стали происходить странные вещи. Каждый вечер из стада, когда оно возвращалось из долины в хлева, ведьма Мичиллина похищала скот. Обычно она укрывалась в кустах возле деревни, и достаточно ей было дунуть, чтобы исчез целый вол. Когда после захода солнца крестьяне слышали в кустарнике шорохи, от страха у них зуб на зуб не попадал, и они валились с ног как подкошенные. Вот как об этом говорится:

 
Ведьма Мичиллина
Крадет коров из долины.
Поглядит на тебя кривым глазом,
И, как мертвый, падаешь разом.
 

Крестьяне торопились зажечь к ночи большие костры, чтобы Мичиллина не отважилась выйти из кустов. Но ведьма неслышно приближалась к какому-нибудь костру и усыпляла своим дыханием крестьянина, стерегущего коров, а утром он не находил ни коров, ни волов, и другие слышали, как он плачет и рыдает, колотя себя кулаками по голове.

Тогда они принимались рыскать по кустам, искали там следы животных, но находили только клочья волос, шпильки и следы ног, оставленные здесь и там ведьмой Мичиллиной.

Никто больше не осмеливался выгонять скот на пастбище, никто не осмеливался ходить в лес, и грибы там выросли огромные, как зонтики, потому что никто их не собирал.

Так продолжалось долгие месяцы, и коровы, все время запертые в хлевах, до того отощали, что их чистили уже не скребницей, а граблями, зубья которых свободно проходили» между ребрами.

Ведьма Мичиллина не ходила воровать скот в другие деревни. Она хорошо знала, что нигде нет таких смирных, незлобивых людей, как в Покапалье.

Каждый вечер эти бедные крестьяне зажигали на деревенской площади огромный костер, женщины и дети запирались в домах, а мужчины стояли возле огня, почесывая головы и сокрушаясь. Почесывали головы и сокрушались день, почесывали головы и сокрушались другой и наконец решили, что надо пойти попросить помощи у графа.

Граф жил на горе в круглом замке за каменной стеной, усыпанной битым стеклом.

Однажды воскресным утром крестьяне пришли туда, комкая шапки в руках, постучали, ворота отворились. Войдя во двор, они очутились перед круглым домом с закрытыми окнами и множеством решеток. Во дворе сидели графские солдаты, мазали салом усы, чтоб они блестели, и зло смотрели на пришедших.

А в глубине двора на бархатном кресле сидел граф с длинной-предлинной черной бородой, которую четыре солдата расчесывали четырьмя гребнями.

Самый старый крестьянин набрался храбрости и сказал:

– Синьор, мы осмелились прийти к вашей милости, чтоб рассказать о своей беде. Наш скот, который пасется в лесу… ведьма Мичиллина ворует его… – Так, со вздохами и жалобами, с помощью других крестьян, которые жестами ободряли его, старик рассказал об их жизни, полной страха. Граф молчал.

– И вот мы осмелились прийти сюда, – продолжал он, – чтоб попросить у вашей милости помощи, потому что, если ваша милость изволят послать нам солдат для охраны, мы сможем выгонять скот на пастбище.

Граф покачал головой.

– Если я пошлю солдат, – проговорил он, – мне придется послать с ними и капитана.

Крестьяне слушали с робкой надеждой.

– Но если у меня не будет капитана, – продолжал граф, – тогда с кем я стану играть вечером в лото?

Крестьяне упали на колени.

– Помогите нам, синьор граф, будьте милостивы!

Стоявшие вокруг солдаты лениво зевали и продолжали мазать салом усы.

Граф снова покачал головой и заявил:

 
Я граф, а правда лишь в графском ответе:
Я ведьмы не видел, и нет ее вовсе на свете.
 

При этих словах солдаты, не переставая зевать, взяли ружья и со штыками наперевес медленно двинулись на крестьян, чтоб очистить от них двор.

Сбитые с толку мужики вернулись на площадь. Теперь уж они совсем не знали, что делать. Тогда самый старый из них, тот, что говорил с графом, воскликнул:

– Надо вызвать Мазино!

Они написали письмо и послали его Мазино в Африку. И вот однажды, когда они, как обычно, собрались у костра, на площади появился Мазино. Ну тут, как водится, приветствия, объятия, котелки с вином, подогретым с пряностями, и вопросы: «Где ты был?» и «Что видел?» и «Знаешь, как мы несчастны?!» Мазино внимательно выслушал всех, а потом заговорил сам:

– В Африке я видел людоедов, которые не могут есть людей и потому питаются цикадами; в пустыне я видел одного безумца, отрастившего себе ногти в двенадцать метров, чтоб докопаться до воды; в море я видел рыбу, у которой были башмак и туфля, ей хотелось стать королевой других рыб, потому что ни у какой другой рыбы не было ни башмака, ни туфли; в Сицилии я видел женщину, у которой было семьдесят детей и только одна кастрюля; в Неаполе видел людей, бредущих по дороге оттого, что сплетни окружающих толкают их вперед; я много видел черных людей и превеликое число белых; я вдосталь насмотрелся на робких людей, но таких трусливых, как в Покапалье, вижу впервые.

Крестьяне опустили головы от стыда и смущения, – Мазино задел их за живое. Но тот не собирался обижать односельчан, лишь заставил их пересказать историю с ведьмой во всех подробностях.

– А теперь, – сказал он, – ответьте мне на три вопроса, после чего ровно в полночь я пойду в лес и приведу вашу ведьму.

– Спрашивай! Спрашивай! – раздалось в толпе.

– Мой первый вопрос к цирюльнику. Кто приходил к тебе в этом месяце?

Цирюльник ответил:

 
Люди ко мне приходили лохматые,
Длинноволосые и бородатые.
Мягкие кудри и бороды жесткие —
Все мои ножницы срезали острые.
 

– Теперь ты, сапожник, скажи, много ли башмаков приносили чинить тебе в этом месяце?

– Увы! – ответил сапожник, —

 
Гвоздем подбивал я ботинок простой
Из лучшего дерева, с кожей свиной.
И девушкам нравились туфли мои
Из тонкого шелка и шкуры змеи.
Но денег не стало в деревне теперь,
Беда мне, давно заперта моя дверь.
 

– И третий вопрос к тебе, веревочник, сколько веревок продал ты в этом месяце?

И веревочник сказал:

 
Я торговал в этом месяце ловко
Дратвой, канатами и веревкой
Крепче железа, нежнее, чем сало.
Веревок я нынче распродал немало:
Из ивовых прутьев, соломы простой
Я сбыл их решительно все до одной.
 

– Все ясно, – проговорил Мазино и улегся возле костра. – А теперь я всхрапну часок-другой, уж больно устал. В полночь разбудите меня, я отправлюсь за ведьмой. – Накрыл лицо шапкой и уснул.

До самой полуночи крестьяне сидели тихо, старались не сопеть, чтобы не разбудить его. В полночь Мазино повернулся на другой бок, зевнул, выпил котелок теплого вина, трижды плюнул в огонь, поднялся и, даже не взглянув ни на кого, зашагал по дороге к лесу.

Крестьяне, уставясь на огонь, остались ждать. Большой костер уже обратился в груду тлеющих углей, угли – в холодный попел, а простаки все ждали. Наконец Мазино вернулся. Но кого же вел за собой Мазино, крепко держа за бороду? Самого графа, а тот хныкал и просил пощады.

– Вот она, ведьма! – воскликнул Мазино. И тотчас добавил: – А где теплое вино?

Под взглядами изумленных крестьян граф бухнулся на землю, весь задрожал, съежился, словно козявка от холода.

– Я знал, что никто из вас не мог этого делать, – сказал Мазино, – потому что все вы ходили к цирюльнику и, значит, не могли оставить волосы на кустах; следы были от больших, тяжелых башмаков, а вы ходите босиком. Это не была и нечистая сила: ведьме ненадобно покупать веревки, чтобы связывать и уводить украденный скот. Но где же теплое вино?

Дрожащий граф пытался спрятаться в своей бороде, которую Мазино сильно спутал и повыдергал, когда тащил его из кустов.

– А как же он усыплял нас взглядом? – спросил один крестьянин.

– Он ударял человека по голове палкой, обшитой шелком, слышен был только свист ветра, никаких следов от удара не оставалось, а очнувшись, человек вставал с больной головой.

– А шпильки, которые он терял? – спросил другой.

– Ими он закалывал бороду на голове, как это делают женщины со своими волосами.

Крестьяне слушали молча, но когда Мазино спросил:

– Так что мы с ним сделаем? – Люди закричали:

– Сожжем его!

– Сдерем с него кожу!

– Посадим графа в бочку и станем катать!

– Привяжем к позорному столбу!

– Засунем его в мешок вместе с кошками и собаками!

– Пощадите!.. – взмолился граф слабым голосом.

– Сделаем так, – сказал Мазино, – пусть он вернет вам скот и вычистит стойла. А если ему нравится бродить ночью в кустах, пусть ходит туда по ночам и собирает для вас хворост. А насчет шпилек скажите детям, чтобы они никогда их не подбирали, – ведь это шпильки ведьмы Мичиллины, которая без них не сможет держать в порядке свои космы и бороду.

Так и сделали.

Потом Мазино отправился в кругосветное путешествие. Ему пришлось участвовать во многих войнах. Все они были длинные. И с тех времен пошла присказка:

 
Что, солдатик, сказать о тебе?
Ешь очень мало, спить на земле.
Пушку свою заряжаешь ядром —
Бим-бом!
 

Бра

ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ВЫХОДИЛ ТОЛЬКО НОЧЬЮ

В давние времена жил бедный рыбак с тремя дочерьми на выданье.

Один парень хотел жениться на какой-нибудь из дочерей. Но парень этот выходил из дому только ночью, и люди сторонились его.

Старшая наотрез отказалась выйти за него; средняя – и слышать не желала о нем; а младшая согласилась.

Свадьбу сыграли ночью. И как только молодые остались одни, муж говорит:

– Открою тебе тайну: я заколдован. Только ночью я человек, днем же обречен быть черепахой. И чтобы избавиться от этого колдовства, есть лишь одно средство: после свадьбы я должен разлучиться со своей женой и отправиться в кругосветное путешествие, ночью в образе человека, а днем в виде черепахи. Если до моего возвращения ты останешься мне верна и во имя любви перенесешь все невзгоды – злые чары рассеются, и я навсегда обрету человеческий облик.

– Я готова, – ответила жена.

Тогда муж надел ей на палец перстень с алмазом и сказал:

– Этот перстень во всем тебе поможет. Но пользуйся им для доброго дела.

Занялась заря, и муж обратился в черепаху. Медленным черепашьим шагом отправился он вокруг земли. А молодая жена пошла в город искать работы. Дорогой ей повстречалась женщина с мальчиком, который не переставая плакал.

– Дайте мне карапуза на руки, я его успокою, – сказала она матери.

– Хорошо, если бы вам это удалось, – отвечала та. – Он плачет целыми днями.

– Волшебная сила алмаза, – прошептала молодая женщина, – пусть мальчик смеется, танцует и прыгает.

И тут же мальчик засмеялся, стая танцевать и прыгать.

Потом она зашла в лавку булочника и обратилась к хозяйке:

– Возьмите меня на работу – не пожалеете…

Хозяйка согласилась, и молодая женщина принялась за дело, приговаривая:

– Волшебная сила алмаза, пусть все приходят за хлебом только в эту лавку, пока я здесь работаю!

С этого дня от покупателей не стало отбоя. Однажды пришли в лавку трое молодых горожан, увидели молодую красавицу и влюбились в нее.

– Открой мне ночью дверь, – сказал один, – дам тысячу франков.

– А я, – говорит второй, – две тысячи.

– А я – три… – выпалил третий.

Она взяла деньги у третьего и ночью потихоньку впустила в лавку.

– Подожди, – шепнула женщина, – я только поставлю тесто. – И потом: – Сделай одолжение, помеси немножко.

Мужчина принялся месить и месил, месил до самой зари. Это волшебная сила алмаза не дала ему оторваться от теста.

– Наконец-то управился! Долго же ты провозился, – усмехнулась женщина и выгнала гостя вон.

Потом она согласилась впустить второго мужчину, взяла две тысячи франков и попросила:

– Подуй-ка немного на огонь, чтобы печь не погасла.

Дул бедняга, дул на огонь… Щеки у него раздувались, как кузнечные мехи. Волшебная сила камня так и не дала ему отойти от печи до зари.

– Пришел ко мне, а всю ночь огонь раздувал, – попрекнула его утром женщина, – хорош, нечего сказать, – и выгнала вон.

Следующей ночью она впустила того мужчину, который обещал ей тысячу франков.

– Я поставлю тесто, – сказала она ему, – а ты закрой дверь.

Мужчина закрыл дверь, но волшебная сила камня распахнула ее. И так всю ночь до зари он закрывал дверь, а та распахивалась снова.

– Ну как, закрыл ты наконец дверь? А теперь открой и убирайся.

Обозлились трое мужчин и подали в суд. В те времена были не только стражники мужчины, были также стражницы. Они-то и арестовывали женщин. И вот к хлебной лавке подошли четыре стражницы арестовать виновную.

– Волшебная сила алмаза, – прошептала та, – пусть стражницы поссорятся и дерутся до утра.

Вот стражницы и давай яростно колотить и царапать друг друга.

На поиски стражниц, которые долго не возвращались с арестованной, были посланы четыре стражника.

Женщина увидела их, и волшебная сила алмаза заставила всех четверых играть в чехарду: один подставляет согнутую спину, а другой козлом прыгает через него и подставляет спину третьему…

Тут к дому подползла черепаха. Это был муж, который обошел вокруг земли. Едва черепаха увидела нашу женщину, как тут же обратилась в прекрасного мужчину.

Таким и оставался он до конца своих дней…

Лигурия

ВОТ ТЕБЕ СЕМЬ!

У одной женщины была очень рослая и прожорливая дочь. Когда мать давала ей суп, она съедала тарелку за тарелкой и просила еще и еще. И мать наливала ей, наливала и приговаривала:

– Три… четыре… пять…

А когда доходило до семи, мать давала дочери крепкий подзатыльник и кричала:

– Вот тебе семь!

Однажды проходил мимо их дома богатый юноша. Он увидел в окно, как мать колотит свою дочь, приговаривая:

– Вот тебе семь, вот тебе семь!..

Понравилась ему рослая красавица. Он вошел в дом и спросил:

– Семь? Чего семь?..

Матери стыдно было признаться, что дочь ее так много ест, она и ответила:

– Семь?.. Семь веретен пряжи. Такая она у меня работящая, что скоро и овец ей не хватит. Сегодня она уже напряла семь веретен, и все ей мало! Вот я и наказала ее. Пусть хоть отдохнет.

– Раз такое дело, – говорит юноша, – отдайте ее мне в жены. Но прежде я проверю, правда ли, что она так трудолюбива.

Отвез он девушку к себе и оставил в комнате, полной кудели.

– Я капитан, – сказал он, – и сейчас ухожу в далекое плаванье. Если к моему возвращению ты спрядешь всю эту кудель, мы сыграем свадьбу.

Кроме кудели, в комнате капитан оставил роскошные платья и драгоценности. Он был очень богат.

– Когда мы поженимся, все это станет твоим, – сказал он девушке при расставании.

Целыми днями невеста примеряла платья, надевала драгоценности и смотрелась в зеркало. Служанки с утра до вечера приносили ей кушанья, а кудель оставалась нетронутой.

Между тем наступил последний день: наутро ожидали капитана. Запечалилась девушка, никогда ей не быть капитаншей, и горько заплакала.

Но вдруг в окно влетели какие-то лохмотья, упали к ее ногам и тут же обернулись старухой с длинными ресницами.

– Не бойся меня, – сказала старуха, – я пришла помочь тебе: я буду прясть, а ты наматывай нитки на веретено.

Никто на свете еще не видел такой быстрой пряхи, как эта старуха! Не прошло и четверти часа, как она спряла всю кудель.

А ресницы ее за это время удлинились и стали длиннее носа и даже длиннее подбородка…

Когда работа была окончена, девушка спросила:

– Чем отблагодарить тебя, добрая женщина?

– Ничего мне не нужно – только не забудь пригласить меня на свадьбу, когда выйдешь за капитана.

– Но где тебя найти?

– А ты только позови: «Колумбина», – и я буду тут как тут. Но горе тебе, если забудешь мое имя и не пригласишь, – вся твоя пряжа снова обратится в кудель.

На следующий день вернулся капитан и увидел, что пряжа готова.

– Прекрасно, – сказал он, – кажется, я нашел жену, какую искал. Смотри, какие платья и драгоценности я тебе привез. Но теперь я снова ухожу в плаванье, и тебя ждет новое испытание. Я оставлю кудели в два раза больше, чем в первый раз, и если к моему возвращению из нее будет готова пряжа, я женюсь на тебе.

Как и в первый раз, девушка целыми днями примеряла платья и драгоценности, ела то суп, то макароны, а кудель так и осталась нетронутой. И давай невеста плакать.

Но вдруг в камине послышался шум, в комнату влетели какие-то лохмотья и обратились в старуху с отвисшими губами. Так же, как и первая старуха, она пообещала помочь девушке и принялась прясть еще быстрее, чем та, с длинными ресницами. И чем быстрее она пряла, тем больше отвисали ее губы. Не прошло и получаса, как вся пряжа была готова. Старуха даже слушать не стала благодарностей девушки, попросила только пригласить ее на свадебный обед:

– Ты только скажи: «Колумбара!» Но не забудь моего имени, а не то горе тебе: сгинет моя работа…

Наутро возвратился капитан и еще с порога спросил:

– Готова ли пряжа?

– Еще бы, давно готова! – ответила девушка.

– Тогда вот тебе платья и драгоценности. Если к моему возвращению из последнего плаванья ты сделаешь свою последнюю работу, а ее будет еще больше, чем прежде, обещаю: мы отпразднуем нашу свадьбу.

Как и раньше, девушка только в самый последний день вспомнила о работе: за все дни она не притронулась к веретену. И вот из водосточной трубы вывалились какие-то лохмотья и обернулись старухой с торчащими наружу зубами. Она с ожесточением принялась прясть. И пока она пряла, все длиннее становились ее зубы. Кончив работу, старуха сказала:

– Не забудь пригласить на свадебный обед, скажи только: «Колумбун!» – и я приду. Ну а забудешь, – лучше бы нам не встречаться.

Вернулся капитан, увидел, что пряжа готова, и остался очень доволен.

– Ну вот, – сказал он, – теперь ты будешь моей женой. – И приказал готовиться к свадьбе и звать гостей со всей округи.

А невеста совсем не думала о трех старухах – так была увлечена приготовлениями.

Утром, в день свадьбы, девушка вспомнила о старухах. Но только она захотела позвать их, как почувствовала, что имена старух совсем исчезли из ее памяти. Думала она, думала, но так и не вспомнила ни одного имени. Куда только делась ее веселость. Невеста стала такой грустной, что капитан наконец спросил, что с ней. Но она словно воды в рот набрала.

Ничего не добившись, жених решил перенести свадьбу на следующий день. Но назавтра невеста стала еще печальнее, а еще через день – совсем молчалива и грустна. И по нахмуренному лбу ее было видно, что какая-то дума не дает ей покоя. Жених пытался развеселить ее, шутил с ней, рассказывал забавные истории – все было напрасно. Видя, что утешать бесполезно, он решил сам немного развлечься и утром отправился на охоту. В чаще его застала сильная гроза, и юноша укрылся в старой заброшенной хижине, В темноте ему послышались голоса:

– О Колумбина!

– О Колумбара!

– О Колумбун!

– Пора готовить поленту,[1]1
  Полента – кушанье из кукурузы.


[Закрыть] где наша кастрюля! Эта проклятая невеста, видно, уж никогда не пригласит нас на обед!

Капитан присмотрелся, видит – три старухи: одна с ресницами до пола, другая с губами до башмаков, третья с зубами до самых колея.

«Теперь я знаю, чем рассмешить невесту, – подумал капитан. – Если и это ее не развеселит, она уже никогда не будет смеяться!»

Возвратившись домой, он сказал девушке:

– Сегодня в лесу я спрятался от дождя в заброшенной хибаре. Смотрю – и что же: сидят три старухи – одна с ресницами до пола, другая с губами до башмаков, третья зубами чешет колени. Они кричали друг другу: «О Колумбина!» – «О Колумбара!» – «О Колумбун!»

Лицо у невесты в тот же миг прояснилось, она рассмеялась и воскликнула:

– Сейчас же устраивай свадебный пир! И я прошу тебя, разреши пригласить этих старух на наш праздник – очень уж они рассмешили меня.

Так и сделали. Для старух приготовили круглый столик, такой маленький, что за ресницами одной, губищами другой и зубищами третьей еды совсем не было видно.

После обеда жених спросил Колумбину:

– Скажи мне, добрая женщина, почему у тебя такие длинные ресницы?

– Оттого что я напрягала глаза, когда пряла самую тонкую нить.

– А у тебя? Почему у тебя такие отвисшие губы?

– Оттого что я все время проводила пальцем по губам, когда сучила нить, – ответила Колумбара.

– А у тебя? Почему у тебя такие огромные зубы?

– Оттого что перегрызла на нитях много узелков, – говорит Колумбун.

– Так вот оно что, – воскликнул капитан и, обращаясь к жене, сказал: – Принеси-ка мне веретено! – и, как только она принесла веретено, бросил его в пылающий камин.

– Никогда в жизни я больше не заставлю тебя прясть.

И с тех пор его рослая жена зажила спокойно и счастливо.

Лигурия