Текст книги "В любви и на войне все средства хороши! Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Ирина Ведуница

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)

Глава 22

Эрин.

Проснулась от того, что сильно захотелось пить. Все же зелья, которые пришлось принимать последние сутки, имели свои побочные эффекты, одним из которых являлась повышенная жажда. К счастью, вода еще осталась в моей походной фляге. Надо было лишь добраться до вещмешка, висящего на стене и вытащить ее. Иначе даже не знаю, где бы я искала ночью на корабле стакан воды. Питьевой.

То, что сейчас на улице ночь я определила по тишине, царящей на корабле. Легкое поскрипывание корпуса, сонное дыхание моих спутников, смутные отголоски разговора на палубе. Наверное, матросы, стоящие на вахте, болтают, скрашивая время ожидания окончания смены. Днем обычно гораздо более шумно: топот ног над головой, громкая перекличка, шутки, смех, звук скребка, которым моется палуба. Или как там еще называется это странное приспособление, состоящее из голой швабры и металлической пластинки?

Пить хотелось все сильнее. Надо вставать. Прислушалась к себе и удовлетворенно отметила, что чувствую себя относительно сносно. Недаром говорят, что сон – лучшее обезболивающее, а нужные эликсиры обеспечили мне его в нужном объеме. Так же, как сняли спазмы, хоть немного облегчив отвратное состояние.

Чертовы женские недомогания! Приходят, как всегда, не вовремя. Со всеми событиями последних месяцев, волнениями, тревогами, путешествиями, я уже и думать о них забыла. Сбилось там что-то. Задержки я не боялась, причин для волнения просто не было, ввиду отсутствия близких отношений. Так что просто списала все на стресс и временно перестала об этом думать.

А вчера вечером неожиданно получила неожиданный сюрприз. И ведь могла же догадаться раньше, все признаки были налицо: повышенная раздражительность, утомляемость, сонливость и даже неприятные ощущения внизу живота, которые накатили после того, как я проснулась к обеду. Так нет же, списала все на усталость от дороги, и начинающуюся морскую болезнь. Все боялась, что вот-вот совсем мне поплохеет и придется позориться прямо при всем честном народе, перевешиваясь через борт и избавляясь от содержимого своего желудка. Потому и к обеду почти не притронулась. Так, пожевала что-то для видимости и все.

Даже общаться ни с кем не хотелось. Поэтому нашла себе укромный уголок и зорко следила, чтобы никто и думать не смел ко мне присоседиться с душевным разговором. Точнее, с разговором по душам. А то, что такое намерение было, как минимум у двух моих спутников, я даже не сомневалась. Рон и Макс все время кружили неподалеку, стараясь улучить удобный момент. Но поначалу их отпугивали мои мрачные взгляды и сурово поджатые губы, а потом уже Грэг включился в игру, раз за разом придумывая обоим новые поручения и тем самым отвлекая их от меня.

Держит слово, которое дал мне тогда в гостинице. И от этого мое уважение к нему росло стремительными темпами.

Жажда стала совсем уж нестерпимой и я заворочалась, пытаясь вылезти из непривычной конструкции гамака. Причем делать это старалась по возможности тихо, чтобы не разбудить остальных. Я-то выспалась, а мужчины наверняка все это время работали наравне с экипажем или тренировались.

В одно из пробуждений я услышала звон оружия на палубе и поначалу очень испугалась. Но отлеживающийся в каюте Нильс успокоил, что это всего лишь тренировка: Мортон гоняет учеников, не давая им расслабиться и заскучать. Интересное дело! А когда это Макс успел к Грэгу в ученики попасть?

А вот Нильс, как я посмотрю, весьма уверенно пошел на поправку. В основном он еще был слаб и большей частью, как и я, лежал, отсыпался. Но пару раз выпадая из дремы и открыв глаза, я замечала, что Нильс и Грэг о чем-то тихо беседуют. Причем лица их во время разговора радостными я бы не назвала. Скорее хмурыми и сосредоточенными.

Наверное, какие-то свои шпионские секреты обсуждают. Судя по давешней случайной обмолвке Мортона, я сделала закономерный вывод, что Нильс работает на то же ведомство, что и Грэг, а сейчас находится на задании. Связано ли это как-то с нашей миссией или нет – понятия не имею. Но уточнять такие детали у Мортона – точно не собираюсь. Мне еще жизнь дорога.

Нельзя позволять себе заиграться, поддавшись обманчиво дружескому расположению опытного воина и разведчика. Он все так же остается подданным королевства, с которым моя страна на данный момент находится в состоянии войны. Но даже будь сейчас мирное время, сомневаюсь, что кто-то стал бы делиться со мной секретной информацией. Уж настолько наивной даже я не была.

Выбравшись наконец из гамака и кое-как спустившись на пол, пошарила руой под подушкой, в поисках небольшого амулета «светильника», который вчера вечером выдал мне Грэг. А что, очень удобно и активировать легко. Один щелчок по кругляшу – будет мягкий рассеянный свет, как у ночника. Два щелчка – и амулет вспыхнет ярко, освещая всю каюту.

По устоявшейся традиции и в целях безопасности, лампы с открытым огнем, как те, которые я видела в госпитале, на корабле не держали. Зато всяческие магические бытовые приспособления были очень даже в ходу. Только вот, как оказалось, на подобного типа судах пассажиры должны сами заботиться о своем удобстве. Так что хорошо, что Грэг оказался таким запасливым!

Щелкнув по амулету один раз, я добралась до своего вещмешка и с жадностью напилась из выуженной оттуда фляги. Все пила и пила, никак не могла остановиться. А когда вода закончилась, со вздохом сожаления убрала пустую емкость обратно. Но печалилась я недолго, не прошло и минуты, как пришло четкое осознание, что напиться – это только полдела. Есть еще и другие потребности организма. И чтобы их удовлетворить ночью, мне было строго-настрого наказано брать с собой сопровождающего до комнатки гальюна. Смешное слово, но туалет здесь по-морскому называли именно так.

А я стеснялась. Мучительно не хотелось кого-то посвящать в свои потребности, да еще и будить ради сомнительной части сопроводить меня до места. Так и не решившись, что делать дальше, выглянула из-за занавески и увидела, что две подвесные койки пустуют. Прекрасно! Значит, кому-то из наших не спится и он наверняка где-то рядом. Корабль-то сам по себе небольшой. Так что я быстренько сбегаю куда мне нужно. А если что-то случится, постараюсь кричать погромче. Хотя лучше бы все прошло удачно.

Сказано – сделано. Тихой мышкой прокравшись по коридору, в котором кроме нашей и жилых кают-то не было, – все только складские помещения для особо ценных грузов, – я успешно совершила задуманное и уже возвращалась обратно, когда услышала странный звук. Даже скорее не столько странный, сколько настораживающий, тревожный. И доносился он с верхней палубы.

Приблизившись к лестнице, ведущей наверх, потушила свой «фонарик». В нем больше не было нужды – лунного света, льющегося сверху, более чем хватало, чтобы видеть близко расположенные предметы. А ночная тишина, усиливающая любой звук, дала возможность разобрать, что совсем недалеко кто-то яростно спорит. И пусть разговор велся достаточно тихо, но все равно в голосах можно было отчетливо расслышать тщательно сдерживаемую силу и агрессию. Беседа явно была не для чужих ушей.

Вот только я все равно подошла еще ближе и даже поднялась на несколько ступеней наверх, чтобы лучше расслышать происходящее, потому что сразу узнала, кому принадлежали голоса. Рональд и Максимилиан. Выходит, это их койки пустовали, а сами мужчины зачем-то в столь поздний час поднялись на палубу.

Я разволновалась не на шутку, и это придало мне смелости осторожно подняться еще повыше, выглядывая за край последней ступеньки. Нужно было убедиться, что ничего страшного не произошло, они просто разговаривают, пусть и не очень дружелюбно. А заметят – не беда, скажу, что тоже захотела подышать свежим воздухом. В каюте и правда было душновато.

Впрочем, стоило мне прислушаться и понять о чем идет речь, как я замерла, затаив дыхание и полностью обратившись в слух.

– Весь ваш брак – одна сплошная фикция! Обман! Всего лишь прикрытие, нужное для успешного выполнения задания. Но между вами ничего нет!

– Не суди по себе, щенок! Вот уж у кого точно нет шансов получить благосклонность Эрин, так это у тебя! Слабак и молокосос! Адепт недоучка! Ей нужен более зрелый, умелый и уверенный в себе мужчина.

– Это ты сейчас на себя намекаешь, что ли? – в голосе Максимилиана за едкой насмешкой явно различались нотки уязвленного самолюбия. – А с чего ты взял, что ей нравятся именно такие? Что ты вообще о ней можешь знать? Если бы все было так, как ты пытаешься показать, твоя татуировка уже бы стала цветной. Эрин не цепляется за свою свободу, она способна на сильные чувства и поступки. А, полюбив, готова пойти даже на жертвы ради возлюбленного. Она верная, скромная, добрая и сильная духом. Понравься ты ей по-настоящему, она не стала бы затягивать с подтверждением брака. Тем более, что ты очень даже не против такого исхода. Но этого не случится. И знаешь, почему?

– Будь так любезен, просвети.

Я впервые слышала, чтобы в голосе Рона откровенная издевка сочеталась с почти физически ощутимой злостью. На грани бешенства. Подниматься на палубу и показываться на глаза расхотелось окончательно. Порвут еще на лоскуточки, как то одеяло, выясняя, кому из них я принадлежу. Прямо сказать – сомнительное счастье.

Затаившись, с интересом стала слушать дальше, не испытывая при этом ни малейших угрызений совести. В конце концов, речь шла о моей персоне, так что я имела право знать, что происходит и что от меня нужно этим задирам. Нервное напряжение они, что ли, сбрасывают таким образом? А я просто подвернулась, как повод для выяснения отношений между желающими доминировать мужчинами? Говорят, у них такое частенько бывает.

Я даже улыбнулась, прочувствовав в глубине души удовлетворение, что именно моя скромная персона стала причиной их спора. Лестно, ничего не скажешь, хоть и бесперспективно. Выбирать между ними я не намерена, они мне не ровня. Слишком знатного происхождения, причем оба, слишком высокое положение занимают их семьи. Поэтому поощрять их попытки сблизиться – не буду. Вот не буду просто и все! Не верю я им. Обоим. Наиграются и бросят, как только на горизонте появится что-то более интересное или многообещающее. Как Рон тогда поступил с Риной. Или просто забудут и все, просто выкинут из жизни, скинут со счетов. Как Макс после отъезда на войну. Нет у меня к ним больше доверия. Все. Кончилось.

А так поговорят, поделят и успокоятся.

Однако следующие слова Макса заставили меня похолодеть, а ситуацию накалиться до предела.

– Потому что Эри любит меня! Уже больше года. Даже на фронт приехала, сменив хорошую работу и спокойную жизнь в столице на тяготы полевого госпиталя, чтобы мы могли быть ближе! И пусть я сам виноват, что слишком долго медлил делать ей предложение, но теперь своего не упущу! Как только задание будет выполнено, мы аннулируем этот нелепый брак, уедем домой и поженимся. Я смогу уговорить ее, Эри меня простит. Потому что такая любовь так просто не проходит. А вот тебе уж точно ничего не светит, головешка!

Последнее слово он практически выплюнул в пугающее своей неподвижностью лицо Рона. Лишь желваки на скулах ходили ходуном, да кулаки сжались до побелевших костяшек пальцев. Но волну всепоглощающей ярости, поднявшейся в его душе от оскорбительных слов Макса, я смогла почувствовать даже на расстоянии.

Это действительно был уже перебор. Мало того, что глупый мальчишка посмел во всеуслышание хвастаться моим к нему чувством, а потом нагородил сверху с три короба своих фантазий. Так он еще и попытался намеренно унизить Рона, напомнив тому о его неполноценности, как мага, после выгорания.

А теперь торжествовал, свысока глядя на своего замершего в неподвижности противника.

Вот только радовался он недолго, потому что в следующее мгновение Рон на него бросился. Молча, стремительно, страшно. С явно ощутимым желанием убивать. Однако на этот раз Макс оказался готов к нападению и так легко не сдался. Мужчины, сцепившись, покатились по доскам палубы, под одобрительный свист и негромкие окрики, стоящих на ночной вахте матросов.

Я не стала терять времени даром, опрометью бросившись в нашу каюту за помощью. Влезать между дерущимися мужчинами, героически принимая удары на грудь в тщетной попытке их остановить? Ищите другую дурочку!

Первое правило, которое объяснил мне в свое время мистер Дартон, применительно к таким случаям, было – не лезть «под горячую руку». Сметут в пылу драки и не заметят как. Потом, конечно, пожалеют, а может, и добавят за глупость, – это уж как получится! – однако тебе к тому времени будет уже все равно. В общем, рисковать не стоит.

Грэг – вот кто может сейчас реально помочь. Уж ему-то это точно по силам..

Стоило только коснуться его плеча, Мортон тут же открыл глаза, в которых не было и следа сонной мути, лишь сосредоточенное внимание. А спал ли он вообще? Или все же знал, что Рон с Максом отсутствуют и дал им возможность «поговорить», прислушиваясь к происходящему наверху? Предположение напрягло, но обдумывать его я решила не сейчас, попозже. Или просто принять, как данность. Причины поступков этого опытного шпиона я уже даже не пыталась предугадать. Оставалось только наблюдать, «мотать на ус» да помалкивать.

Пара слов обрисовывающих происходящее наверху и Мортон тут же соскочил с гамака, стремительно метнувшись на палубу. Я еле поспевала за ним следом. Думала, Грэг окликнет драчунов или попытается их разнять, вразумить, но тот решил поступить более радикально и надо признать, действенно. Мне оставалось только ошарашено хлопать глазами, наблюдая за его «воспитательной работой».

Схватив за шиворот Рона, азартно мутузящего лежащего под ним Макса, разгневанный наставник резко рванул его назад. Вздергивая на ноги, впечатал в челюсть удар, отбросивший бывшего ученика на спину. Вскочившему было на ноги Максу, досталось в солнечное сплетение, от чего тот сложился пополам, чем Грэг и воспользовался, ухватив половчее уже не сопротивляющегося парня и выкинув его за борт. Точно такая же участь ожидала и поднимающегося с палубы Рона. Удар, рваный выдох, плеск воды за бортом.

Все произошло настолько быстро, что совершенно выбило меня из колеи. И лишь сообразив, что оба сейчас находятся в открытом море, да еще и в не лучшем состоянии, испугано ахнула:

– Грэг, ну, зачем же вы так?! – я бросилась к планширу, силясь рассмотреть, что происходит за ботом. Но темнота безмолствовала. Море казалось недвижимым черным зеркалом, отражающим свет мерцающих в небе звезд. – А вдруг…

– Грош цена им, как боевикам, если плавать не умеют! – отрезал мужчина непререкаемым тоном. Но потом, чуть смягчившись, добавил: – Не беспокойся, Эрин. Умение держаться на воде в любую погоду – это один из первых нормативов, которые боевые маги должны сдать, прежде чем их начинают обучать серьезным заклинаниям. Чтобы слишком сильно на магию не полагались, но и собственные умения развивали. Ситуации бывают разные.

Раздавшийся почти в то же мгновение всплеск, фырканье и сдавленные ругательства подтвердили правоту его слов. Различив в неярком свете висящего на мачте фонаря, две головы, появившиеся на поверхности моря, я облегченно выдохнула. А потом с новым интересом обернулась к сердито нахмурившемуся шпиону, наблюдающему за подплывающими к борту драчунами и понизив голос почти до шепота, спросила:

– А откуда вы знаете, чему учат боевых магов, Грэг? Ведь, насколько мне известно, вы преподаете в школе мечей, а не в Магической академии.

– Всегда полезно знать методы работы конкурентов. Особенно учитывая, что потом некоторые из них вполне могут стать объектами заказа, – усмехнулся этот пройдоха, пройдя вдоль борта почти до самой кормы и скидывая за борт два свободных конца.

Коротко крикнув: «Хватайтесь!» продолжил, как ни в чем не бывало:

– А вот Рональду за излишнюю болтливость стоило бы язык вырвать. Или, как минимум, впаять несколько нарядов вне очереди. Признавайся, красавица, чем парня соблазнила, что он тебе такую секретную информацию разбалтывать начал?

Последнюю фразу он произнес уже откровенно поддразнивая. Хитро улыбнувшись, подхватил меня под локоток, отводя в сторону от фальшборта на который уже взбирались мокрые, и заметно присмиревшие мужчины.

– Да ну вас! Придумаете тоже, соблазнение… – улыбнулась в ответ я, с удивлением ощущая себя женщиной.

Не профессиональной медсестрой, не спутницей, не соратником по заданию, а именно женщиной. Молодой, красивой, ради которой стоит сражаться. И с которой, между прочим, сейчас откровенно флиртует весьма интересный и опытный в делах соблазнении дам, мужчина.

Прожженного сердцееда в Мортоне выдавало абсолютно все: лукавый прищур внимательных глаз, вкрадчивые, бархатистые интонации красивого низкого голоса. А еще та небрежная элегантность, с которой он носил свой костюм, делающий его похожим на обаятельного авантюриста.

Такого мужчину всегда ждут. Несмотря ни на что. А потом прощают снова и снова, принимая его как дар небес, как изменчивый ветер и непокорное море. Стихию, которую невозможно подчинить себе. Но вряд ли найдется такая женщина, ради которой Грэг сможет забыть свою свободу и привольную жизнь холостяка.

Как же хорошо, что вся эта бездна обаяния и чисто мужского магнетизма прошла мимо меня, не затронув ни сердце, ни душу. Наверное, потому, что они еще не оправились от последней потери и хотели только спокойствия. Хватит уже эмоций, страстей и волнений! Нужно дать себе хоть немного отдохнуть. А потом уже с новыми силами идти в светлое будущее.

Однако это совершенно не помешает мне получать удовольствие от легкой шутливой пикировки с остроумным собеседником. Или использовать Мортона, как прикрытие от навязчивого, ненужного мне сейчас внимания Рона и Макса.

Идиллию нарушил внезапно раздавшийся громкий крик вахтенного:

– Шторм слева по борту! Свистать всех наверх!

Набатом зазвонил корабельный колокол. Раздались отрывистые команды, топот ног выбегающих на палубу матросов. Оглянувшись, увидела, как по самому краю горизонта движется нечто странное. Такого я раньше еще никогда не встречала. Большая, плотная туча, словно подсвеченная изнутри солнечными лучами, широким фронтом надвигалась прямо на нас.

По кораблю разнеся зычный окрик боцмана:

– Руби паруса! Все лишнее с палубы долой! Закрепить снасти!

Я ничего не поняла, растерянно глядя на поднявшуюся вокруг суматоху (деловитую суету). Однако стоящий рядом со мной Грэг тихо, но с чувством выругался, затем отрывисто скомандовав подошедшим к нему Рону и Максу:

– Помогайте экипажу! Я сейчас подойду.

После чего подхватил меня за руку и настойчиво потянул в сторону носа корабля, где располагался спуск вниз, попутно давая мне указания:

– Эрин, спускайся вниз и сиди в каюте. На палубу ни ногой, ты меня поняла? Это опасно! В случае чего, слушайся Нильса. Как сможем, присоединимся к вам.

Резко поднявшийся порывистый ветер, дующий прямо в лицо, мешал идти и сносил звуки в сторону, заставляя Мортона почти кричать мне в ухо. Оставалось только понятливо кивать и быстро перебирать ногами, в стремлении поскорее укрыться на нижней палубе.

Я не была отважной героиней и не стремилась ее из себя строить, равно как и рисковать там, где моя помощь стала бы только обузой. Поэтому сочла за благо сделать единственное, чем могла сейчас помочь команде и моим спутникам: не мешаться под ногами, заставляя беспокоиться еще и о моей безопасности.

Качка заметно усилилась. Бывшая еще недавно спокойной вода, вздыбилась волнами, разбивающими пенные гребни о корпус нашего судна. Уже перед самым спуском вниз, я в последний раз обернулась назад и поразилась, насколько быстро угрожающего вида туча захватила практически все небо рядом с нами, подойдя уже практически вплотную к кораблю. С неба начала накрапывать мелкая морось, перешедшая в полноценный ливень, стоило мне только оказаться в каюте.

Дробный стук дождевых капель по верхней палубе казался неестественно громким и заставил поежиться от сопереживания мужчинам, которые, невзирая на буйство стихии, были вынуждены сейчас работать наверху. Вскоре к нему присоединился странный звук, будто вокруг меня собрался огромный рой пчел, пугая, сбивая с толку. Сильно сомневаюсь, что контрабандисты в качестве товара могли перевозить улья, но откуда тогда этот странный, всепроникающий звук. А еще вибрация, которая хорошо ощущалась, стоило только приложить ладонь к переборке.

Решив переждать непогоду лежа в гамаке, я вновь щелчком активировала амулет на неяркое свечение и, повесив его на шею, стала пробираться вдоль стенки в свой закуток. Но не успела я пройти и половину пути, как качка резко усилилась, а потом пол словно ушел из-под ног. Корабль резко накренился, чуть ли не ложась на борт и заставляя меня терять равновесие, Тонко взвизгнув с перепугу, я попыталась уцепиться хоть за что, но руки схватили пустоту.

Мое падение остановил гамак и чьи-то сильные руки, цепко ухватившие за плечи. Чем я и не замедлила воспользоваться, инстинктивно вцепившись в них, как в свою последнюю надежду не покалечиться. Пол снова вернулся на место, давая опору ногам, так что я рискнула открыть зажмуренные глаза и посмотреть на своего нежданного спасителя.

Им оказался Нильс, уже очнувшийся после лечебного сна и теперь хмуро оглядывающегося по сторонам. Вот это реакция у мужика! Еще толком не пришел в себя, а тут же сориентировался в ситуации, да еще и меня при этом подхватить успел. А ведь после его ранения прошло совсем немного времени, и пусть внешне повреждений уже не осталось, но организм вряд ли успел полноценно восстановиться. Так что чувствовать Нильс себя должен, мягко говоря, ослабленным.

– Не ушиблись? – спросил он коротко, остановив свой взгляд на мне.

– Благодаря вам – нет, – ответила я искренне, в то же время ощущая неловкость от того, что меня продолжали удерживать за плечи. – Спасибо что поймали.

Словно поняв причину моего смущения, Нильс тут же убрал руки и кивнул:

– Не за что. Тут по стенам натянуты и закреплены леера. Веревка, примерно на уровне пояса. Видите?

Присмотревшись, поняла о чем он говорил и кивнула, а мужчина тем временем ловко соскочил с гамака и легонько подтолкнул меня к той самой веревке.

– Присядьте на пол и держитесь на него крепче, чтобы не бросало по всей каюте в случае очередного крена. А я пойду, узнаю, не нужна ли наверху помощь.

И он ушел. Правда вскоре вернулся, прихватил меня за руку и куда-то потянул за собой. Качка к тому времени разыгралась не на шутку, и я всерьез начала опасаться того, что имею реальные шансы вскоре расстаться со всем, что съела на ужин. А, может даже, и на обед. Шли мы недолго. Несколько шагов по коридору до очередной лестницы, а потом спустились еще на один уровень ниже.

Здесь стояла накрепко прикрепленная к полу помпа с двумя рукоятями. Никогда не видела раньше такой конструкции, но как-то сразу догадалась, что она предназначена для откачки воды из самого нижнего трюма. И, судя по всему, делать это сейчас придется именно нам.

Мои догадки подтвердили слова Нильса:

– Вниз начала поступать вода, нужно ее откачивать. Пока экипаж занят наверх, самое время и нам поработать здесь. Так что вставайте к ручке, будем качать. И ради всех богов, не бледнейте вы так! Если дурно себя чувствуете, постарайтесь как-то отвлечься. Дышите глубоко и старайтесь дышать в одном ритме с работой. Вдох – подняли руки, выдох, нажали на рукоять. Сейчас не время расслабляться!

– Я поняла. Постараюсь сделать все возможное. Что смогу.

– Если снова будет крен на борт, держитесь крепче за ручку, – дал мне Нильс последнее напутствие и мы приступили к работе.

А дальше начался мой персональный кошмар. Такой, который и в страшном сне не приснится.

Время слилось в одну сплошную полосу и растянулось, казалось, до бесконечности. А мы все качали и качали. Время от времени наше судно швыряло то на один, то на другой борт, заставляя меня судорожно цепляться за единственную опору и молиться о том, чтобы и на этот раз все обошлось. Страшно было за себя, но еще страшнее за тех, кто сейчас находился там, наверху, делая все возможное, чтобы спасти корабль, давая тем самым и нам шанс на жизнь.

Дурнота накатывала волнами, но я сцепляла зубы и, следуя совету Нильса, сосредотачивалась на дыхании, заставляя себя думать о чем-нибудь другом. Сколько времени это продолжалось, я не знаю. Но в какой-то момент показалось, что все наши усилия бесплодны. Пол под ногами уже стал влажным, хотя и не сказать, что вода поднималась ощутимо быстро.

Но я все равно не выдержала и крикнула Нильсу, перекрывая шум ударяющейся о борт волны.

– Мы тонем?

– Это вряд ли! Пока пробоины у корабля нет, все будет в порядке. Но воду откачивать все равно нужно. И в темпе.

Качать, качать и снова качать. Руки уже дрожали от напряжения, дыхание сбилось. Грохот волн о борт корабля оглушал, словно кто-то изо всех сил стучал по доскам с той стороны. Никогда не думала, что вода может быть настолько тяжелой, плотной и безжалостной.

Новый резкий крен корабля на борт, пол ушел из под ног и только изо всех сил уцепившись за ручку помпы я смогла устоять на ногах. Руки скользили по влажному дереву, но я отчаянно сжимала пальцы, понимая – отпущу, и будет меня ломаной куклой болтать по всему трюму, перекидывая с борта на борт. Душу холодил липкий страх. Казалось, еще немного и корабль рухнет на бок или перевернется, утаскивая нас с собой в морскую пучину. Но на этот раз пронесло. Когда судно выровнялось, а я вновь обрела под ногами условно твердую опору, смогла хоть немного перевести дыхание и с надеждой спросить:

– Сколько еще это продлится?

– Устали? – сочувственно посмотрел на меня Нильс, правильно поняв подоплеку моего вопроса.

– Да, – смысл скрывать очевидное?

– Не знаю. Сейчас команда скинет плавучий якорь, все спустятся вниз и задраят люки. Будем штормовать.

– Штормовать?

– Пережидать пока не пройдет основной удар шторма. И откачивать воду.

Видимо выражение моего лица стало совсем непередаваемым, потому что Нильс тут же поспешил уточнить:

– Не волнуйтесь, это будем делать уже не мы. Придет смена.

Так и случилось, правда, далеко не сразу. Я уже потеряла счет времени, сосредоточившись лишь на поставленной нам задаче откачивать воду, – это было необходимо и хоть как-то отвлекало от желания закатить истерику, забиться в самый дальний угол и там рыдать от страха и жалости к себе, – когда сильные руки обняли меня за талию и фактически оторвали от ручки помпы. Усталые, сведенные судорогой пальцы разжать оказалось не так-то просто, но мне помогли. А над ухом раздался знакомый голос, перекрикивающий буйство стихии за бортом:

– Эрин, поднимайся наверх, теперь мой черед. Не бойся и постарайся хоть немного отдохнуть, ночь будет долгой. Мы придем, как только нас сменят.

Резко обернувшись, утонула в теплом взгляде синих глаз Рона и от облегчения, что с ним все в порядке, позволила себе маленькую слабость. Обняв мужчину руками за пояс, на несколько секунд прильнула к его груди в тесном объятии. Как же я за него волновалась! За них всех, оставшихся на палубе и помогавших матросам, под ударами взбесившейся стихии.

Рон был мокрым насквозь, но это меня волновало в последнюю очередь. Я и сама не могла похвастаться сухостью и чистотой одежды. Да и какое это сейчас имело значение? Главное, что живы! Вот только…

Отстранившись, снова заглянула ему в лицо, на этот раз с беспокойством.

– Где остальные, Рон? Грэг и Макс…

– Они стоят на другой помпе, на корме корабля. Нужно дать экипажу хоть немного отдохнуть. Как только пройдет основной удар шторма, матросам придется еще много поработать, чтобы спасти нас и корабль. Все будет хорошо. Иди.

И я пошла. Цепляясь уставшими до невозможности руками за леера и перила лестницы, поднялась наверх и буквально ввалилась в нашу опустевшую каюту. Села к стенке, сжалась в комочек, схватилась за прибитую к стенке веревку и замерла, подрагивая от холода и страха.

Я не спала, хотя тело отяжелело от усталости, а глаза так и норовили закрыться. Но страх, тревога, так же, как необходимость крепко держаться за прибитую к стене веревку не давали возможности расслабиться ни на минуту. Хотя спустя какое-то время я все же погрузилась в некое подобие транса – сработали защитные механизмы психики. Время словно остановило свой бег. Все, что казалось ранее важным отошло на второй план. Остался только царящий вокруг полумрак, одиночество и жуткий, непрекращающийся шторм.

А еще холод. Сырость, пробирающая до самого нутра и заставляющая тело биться в мелком ознобе. Хотя, возможно, причиной тому была не влажная одежда, а сильное нервное потрясение? И лишь одна мысль, за которую я цеплялась с надеждой утопающего, не давала мне отчаяться окончательно. Рон. Где-то здесь, совсем рядом есть он. Значит все уже не так плохо, как кажется. Живой, здоровый, обещавший скоро вернуться. Ко мне.

С ним страх отступает, всегда отступает. Словно я спряталась от всего мира за его широкой спиной. Или в кольце сильных рук. Крепко обнимающих. Дарящих тепло и непередаваемое чувство уюта. В его руках, как дома. Странно, невероятно, но так оно и есть.

Я настолько погрузилась в свои мысли, вспоминая короткие моменты нашего пребывания рядом, выстраивая их щитом между собой и пугающей реальностью, что даже не сразу поняла, что бережное объятие, окутавшее меня теплом – уже не плод моей фантазии. Только когда мое уставшее тело подняли, осторожно отцепляя занемевшие пальцы от веревки, открыла глаза.

– Эри, девочка моя, совсем замерзла… – раздался прямо над ухом хриплый голос Рона, а потом мне вдруг стало хорошо.

Поднявший меня на руки мужчина, уже успел набросить мне на плечи одеяло, видимо, взятое в одном из гамаков и сел на мое место, опираясь спиной на борт. Его рост вполне позволял упираться полусогнутыми ногами в прибитые к полу невысокие рейки, похожие на широко расставленные рельсы. А я-то все думала, для чего они здесь нужны. Оказывается, как раз на случай шторма.

Посадив меня к себе на колени, одной рукой он крепко обхватил меня за плечи, а второй вцепился в… как это Нильс назвал? Леер, кажется. Тусклый свет горящего над входом амулета, мало рассеивал тьму, но позволял хотя бы смутно видеть происходящее вокруг. Когда я пришла сюда, он уже горел тревожным красным светом, хотя раньше я даже не догадывалась, что он там есть. Поэтому и использовала свой «фонарик». Наверное, такие амулеты на корабле включаются только в случае аварийной ситуации. Не помню, откуда я знаю это понятие. То ли из рассказов мистера Дартона, то ли сама где-то прочитать успела.