Текст книги "В любви и на войне все средства хороши! Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Ирина Ведуница
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц)
Однако Мортон, кажется, всерьез нацелился услать меня одну в лес. Ну, или просто очень любил ягодный чай, вот и решил воспользоваться ситуацией.
– Не волнуйтесь. Я пригляжу за похлебкой и все закину в нужный момент. Процесс не такой уж и сложный. Особенно, когда все уже приготовлено.
Пришлось изображать согласие, буквально вытягивать себя из расслабленно-созерцательного настроения. И, взяв для сбора ягод большую кружку Рона, выдвигаться в указанном направлении.
Правда, пришлось еще раз вернуться к лагерю, чтобы спросить совета по поводу найденных ягод. Они почему-то оказались двух видов: большие – чуть посветлее, почти голубые, и мелкие – от синего до черного цвета. Стеснение стеснением, а травануться чем-нибудь непривычным по глупости мне не хотелось категорически.
Но Мортон уверил меня, что обе эти разновидности совершенно съедобны. Значит, буду собирать и те, и другие, так даже быстрее получится. Бруснику же я решила проигнорировать, о чем и предупредила любителя полакомиться свежими ягодами. Больно сухая и костистая. Видимо, не дозрела еще.
Признаться честно, раньше мне не доводилось собирать лесные ягоды, и первое время я больше складывала себе в рот, чем в кружку. Только основательно полакомившись, начала наконец-то собирать чернику на чай. Дело продвигалось не слишком быстро, но мне даже нравилось это занятие: можно ходить, искать более щедро осыпанные ягодами кусты, а потом обирать их, стараясь не повредить нежную сочную мякоть.
Я так увлеклась новым для меня занятием, затрудненным все ближе подступающими сумерками, что сама не заметила, как отдалилась от лагеря, поднявшись на холм и затем спустившись в низину. Единственным оправданием моему легкомыслию было то, что я здесь не одна, и мужчины потеряться мне точно не дадут.
Ведь достаточно просто покричать и я, услышав зов, сразу же вернусь назад на звук голоса. А раз пока тишина, значит еще есть время погулять в одиночестве перед сном. Размышляя таким образом, я совершенно расслабилась, а потому сильно испугалась, когда прямо за спиной, чуть выше по склону раздался громкий голос Мортона:
– Мисс Эрин! Вы куда так надолго запропастились? Там уже пора пробу с похлебки снимать, готова или нет. Да и не стоит женщине одной на ночь глядя удаляться так далеко от лагеря.
Прежде чем ответить ему, мне пришлось перевести дыхание и немного успокоить сердце. Вот и зачем, спрашивается, так пугать?!
Однако справилась с испугом я быстро и, обернувшись, даже смогла выдавить из себя подобие извиняющей улыбки.
– Прошу прощения, мистер Мортон, я несколько увлеклась. Даже не представляла, что ушла так далеко. Мне почему-то казалось, что, если я понадоблюсь, вы просто позовете.
– Ничего страшного, по первости бывает, – с улыбкой кивнул он. – А насчет того, чтобы покричать вас из лагеря, то в подобной местности это совершенно бесполезно. Холмы глушат звуки, и в этой низине вы вряд ли смогли бы услышать мой зов. Пойдемте, нельзя оставлять вещи и лошадей без присмотра.
– А Рон еще не вернулся? – странно, вроде бы много времени уже прошло. Мне стоит начать волноваться?
– Пока нет. Но он собирался на обратном пути завернуть к ручью выше по течению и немного освежиться. Так что скоро уже будет, наверное. Но вы не беспокойтесь, когда его нет рядом, за вас в ответе я.
– Это радует, – попыталась перевести все в шутку и улыбнулась уже более дружелюбно.
Возвращение в лагерь прошло без происшествий, если не считать того, что я все же умудрилась споткнуться о незаметную в густых черничных кустах сухую ветку и чуть не рассыпала все с таким старанием собранные ягоды. Спасибо Мортону, вовремя поддержал меня под руку, помогая сохранить равновесие. А потом он резко остановился, ненадолго замерев, чем вызвал мое неподдельное удивление.
На мой вопросительный взгляд лишь показал глазами куда-то вперед и качнул головой:
– Змея. Пусть себе ползет. Они не нападают на человека первыми. Разве что только напугать их или намеренно разозлить.
И вот вроде спокойно так сказал, буднично, но меня все равно озноб прошиб. Это вообще нормально? Я тут по лесу хожу бесстрашно, а тут оказывается еще и змеи спокойно ползают! Умом я понимала, что это вполне закономерно, но побороть свой страх перед этими ползучими гадами и относится к ним, как к неотъемлемой части природного равновесия было куда как сложнее.
Поэтому оставшуюся до лагеря часть пути, я преодолела, вцепившись в локоть Мортона и напряженно вглядываясь в растительность под ногами. К счастью, больше нам на пути ничего подобного не попалось.
Подойдя к костру, первым делом поставила кружку с ягодами на землю рядом с наполненным чистой водой котелком. Видимо, Грэг успел уже наведаться к ручью или просто вылил в него всю оставшуюся во флягах воду. Даже если и так, ничего страшного: потом еще раз схожу, наполню их заново.
Сушняк, раньше неряшливой кучей валявшейся в стороне, сейчас был более или менее аккуратно сложен и находился недалеко от костра, чтобы удобнее было подбрасывать дрова. В котелке весело булькала похлебка, распространяя по поляне аромат, от которого у меня тут же потекли слюнки. Приходилось признать, что наш новый спутник действительно успел многое сделать по лагерю, пока я увлеклась собирательством.
Взяв ложку, я аккуратно, стараясь не обжечься, сняла пробу. И с удовольствием убедилась, что вкус нашего ужина ничем не уступает его умопомрачительному аромату. Однако до полной готовности похлебке нужно было еще немного повариться, а потом чуток постоять в сторонке под крышкой, «потомиться».
Кстати, насчет ночевки на земле я волновалась совершенно зря. Толстый слой мягкой иглицы и пучки растущего тут и там густого мха вполне способны послужить прекрасной подстилкой, особенно если как их накрыть одеялом.
С обеих сторон от костра лежали откуда-то принесенные бревна, что было очень кстати. Сидеть на земле, пусть и постелив на нее плащ, было гораздо менее удобно, чем на бревнышке, аккуратно держа тарелку с едой на коленях. Стоило мне пристроиться на одно из них, как сидящий напротив Мортон, все это время сохранявший молчание, вдруг сказал:
– Мисс Штерн, пока вы были у ручья, мы с Рональдом обсудили сложившуюся ситуацию и пришли к выводу, что лучше вам обоим и дальше изображать супружескую пару. Так будет безопаснее и вызовет меньше вопросов. Я же, в свою очередь, стану дядей вашего «мужа». Тем более, что отдаленное внешнее сходство у нас с ним имеется. По крайней мере, в большей степени, чем с вами. Такой вариант распределения ролей вас устраивает?
– Вполне разумное решение, – согласилась я, прекрасно понимая, что других альтернатив особо и нет. А моим мнением в данном случае поинтересовались исключительно из вежливости.
Впрочем, по большому счету, я действительно не имела ничего против такого плана. По крайней мере при подобном варианте распределения ролей я воспринималась вполне добропорядочной замужней дамой, а не женщиной легкого поведения, путешествующей с двумя посторонними ей мужчинами.
Предложи мне Рон снова амплуа бордельерки или еще кого-нибудь в этом же роде – я бы взбунтовалась! А пока причин для недовольства особо не было. Надеюсь только, что нам не придется постоянно повторять на людях сценки, подобные той, что мы отыграли сегодня в таверне.
В конце концов, нервы у меня не железные. Как и выдержка.
В таком случае, прошу вас обращаться ко мне более неформально и на «ты». Лучше, если просто Грэг. Или Грэгори, как вам удобнее. Я же буду звать вас при чужих коротким именем Рина, как близкую родственницу. На этом варианте настоял Рональд. Точнее, с этого момента просто Рон. Причем, советую начать привыкать к подобному обращению уже прямо сейчас, чтобы потом не возникло неожиданностей с непривычки.
– Хорошо, – новый кивок.
А что тут возразишь? Все логично и достаточно разумно.
Мортон, видимо довольный моей покладистостью, подмигнул и решил последовать своему же совету, покровительственно заявив:
– Ты, Рина, не бойся! Рон тебе хорошим мужем будет, заботливым.
Вот и почему мне показалось, что в его голосе прозвучала явная насмешка? Без желания обидеть, скорее – поддразнить, проверить мою реакцию на столь громкое заявление. Или он ожидает, что я сейчас от счастья в обморок упаду, потому что сплю и вижу, как замуж за Рона по-настоящему выскочить?
Ну да, как же… Бегу, спотыкаюсь и падаю. Такое мне и в страшном сне не приснится.
Вот только объяснять это кому-то совсем не хотелось, равно как и раскрывать душу перед совершенно чужим человеком. Тем более, что все мои аргументы «против» в такой ситуации скорее смахивали бы на жалобы истеричной девицы. Разве мне это нужно? Разумеется, нет!
Поэтому для порядка пришлось соглашаться, неопределенно пожав плечами и неохотно кивнув.
– Ну, да, конечно… ты прав, Грэг, – интонацию выбрала максимально нейтральную, но не могу поручиться, что в ней тоже не прозвучала толика насмешки.
Не умею я врать. Совершенно. И даже начинать учиться не хочу. Эмоции скрывать куда проще, чем лгать и изворачиваться. Даже отыгрывая из себя маркитантку, я не врала. Просто входила в чужой образ. Да и то старалась вести себя максимально естественно, со скидкой на обстоятельства.
Но даже в такие моменты тело иногда способно предать, вытянув наружу истинные мысли и переживания. Так было тогда, когда я по какой-то невероятной причине с жаром отвечала на сумасшедшие, головокружительные поцелуи Рона. Так произошло и сейчас, когда при мысли о недавней «заботливости» Рона, чуть не приведшей к моему нервному срыву, я зябко поежилась и обхватила себя руками, словно стремясь защититься.
Судя по быстрому, цепкому взгляду, брошенному Мортоном на меня, этот непроизвольный жест не укрылся от внимания, но истолковал он его, на мое счастье, совершенно неправильно.
– Вечерами становится все прохладнее, особенно здесь на севере. Возьми, выпей немного. Это поможет согреться и расслабиться. Кажется, наша маленькая сценка напугала тебя сегодня несколько больше, чем я рассчитывал.
С этими словами Грэг протянул мне небольшую металлическую фляжку, обтянутую кожей. А я взяла и приняла. Осторожно открутила завинчивающуюся крышечку и, зажмурившись, запрокинула голову назад, делая большой глоток.
Вопреки ожиданиям напиток оказался практически безалкогольным, зато приятно порадовал пряным ароматом луговых трав и сладковато-терпким привкусом. Прикрыв глаза от удовольствия и ощущая, как по телу расходится теплая волна, снимающая напряжение, я закрыла флягу и, поблагодарив, протянула ее владельцу.
Зря я думала, что Мортон понял меня превратно: оказывается, этот хитрец просто усыплял мою бдительность. Потому что стоило мне только вернуть ему фляжку, Грэг неторопливо убрал ее обратно в карман и спросил прямо в лоб:
– А теперь рассказывай, что не так, Эрин? Я же вижу, тебя что-то тревожит. Это как-то связано с Рональдом?
Интерес был закономерным, я никогда особо не умела притворяться и скрывать свои чувства. Роль маркитантки не в счет, там я достаточно долго готовилась и входила в образ. А тут сразу – бац! – и вызов на откровенность без прелюдии. И пусть не в моих правилах было открывать душу первому встречному, но тут почему-то захотелось поделиться своей обидой. Словно она от этого станет меньше, не столь болезненной.
Поэтому, чуть помедлив, призналась:
– Заботливый-то заботливый, да это только на людях. Да и то с недавних пор. А так вообще ни во что меня не ставит: то командует, то оскорбляет, то игнорирует мои слова. А недавно так и вовсе, когда отказалась через городской портал идти до столицы, просто оглушил и через телепорт перенес против воли. Вот тебе и вся забота, Грэг, – тяжелый вздох удержать не удалось, зато хоть не расплакалась от жалости к себе. И на том спасибо.
– Чтобы Рональд оглушил женщину и силком ее куда-то поволок? Да в жизнь не поверю! – недоверчиво качнул головой Мортон. – Уж кто-кто, а этот парень иногда, как раз наоборот, слишком терпелив и обходителен со слабым полом. Можешь поверить мне на слово: я Рональда не один год знаю. Лучше вот что скажи: ты точно уверена, что это он тебя отключил, а не кто-то другой? Сама видела, как он подошел и ударил?
– Н-нет… – запнувшись, ответила я, впервые задумавшись о том, откуда у меня вообще такая уверенность в том, что потеря сознания – дело рук моего спутника. – Кто-то сзади подошел и шеи коснулся. А дальше – темнота. Но ведь, кроме нас, там никого не было! Только я и Рон в гостиничном номере. Мы поругались, он вышел, а потом, видимо, вернулся и решил сделать по-своему. Любой ценой.
– А вот не скажи! Кроме вас, там могло быть еще предостаточно народа, с не совсем честными и хорошими намерениями.
– Но почему? Зачем кому-то на меня нападать?!
– А вот это уже вам виднее, куда вы идете и от кого прячетесь. Мне-то только проводить велено и помочь выбраться из передряги живыми и здоровыми. Так что сама вспоминай, кому уже насолить успели. Или наоборот, кто не хочет, чтобы вы добрались до конечного пункта назначения.
И вот тут у меня перед глазами как наяву встала недавняя сцена погони, стрельбы, ранения Рона, преследования с собаками и спасения Беркутом. Выходит, та история не закончилась в лесу, и нас все же смогли найти и в гостинице? Точнее, меня. А может, Рона тоже, но он смолчал. И если верить словам Мортона, что оглушать и перетаскивать бесчувственных женщин – совсем не в характере моего спутника, а очнулась я в другой гостинице и именно с ним, значит… Значит, он меня опять спас и именно поэтому вынужден был воспользоваться пространственным переходом? Чтобы сбить погоню со следа.
Видимо, последние соображения я озвучила вслух, потому что сидящий рядом со мной мужчина одобрительно кивнул и подтвердил:
– Вот я тоже так думаю. Поэтому ты зря парня обвиняешь. И сторонишься из-за этого его тоже зря. Он этого не заслужил. Просто спасал вас обоих.
– И ничего мне не сказал… – растерянно посмотрела я на Мортона. – Оставил в неведении, позволив считать его беспринципным эгоистом. А ведь я думала… Почему он так поступил?
– Наверное, просто не хотел тебя пугать, – пожал плечами Грэг и потянулся к куче хвороста за очередной веткой. Выудив ту, что потолще, без особого труда переломил ее о колено на несколько частей и аккуратно уложил их в костер, после чего пытливо посмотрел мне в глаза. – Представь сама, что бы ты почувствовала, узнав, что чужие люди вот так запросто проникли к тебе в комнату и оглушили. А потом чуть было не похитили. Хотя могли и убить. Совершенно не напрягаясь. Если бы ты не нужна была им живой. Ответь.
Его слова, четкие, отрывистые, беспощадные, заставляли меня все глубже втягивать голову в плечи, ежась при возникновении в разыгравшемся воображении картин, одна другой страшнее. Иллюзия собственной смелости рассыпалась прямо на глазах. Легко быть бесстрашной, когда с тобой рядом сильный мужчина, который может тебя защитить, даже если в остальном отношения не очень-то заладились. И совсем другое дело – оказаться где-то одной в руках врагов, с совершенно неясными и оттого пугающими перспективами. Я не настолько наивна, чтобы не понимать, что может ожидать в плену женщину. Особенно при условии полной безнаказанности ее тюремщиков.
– Я… я не знаю. Наверное, испугалась бы, запаниковала.
Не пошла бы одна на рынок и уж тем более могла отказаться ехать самостоятельно в дом герцога. А даже если бы собрала волю в кулак и решилась – всю дорогу нервничала бы, чувствуя себя крайне неуютно, в любой момент ожидая нового нападения. Это могло выглядеть со стороны подозрительно и привлечь к себе ненужное внимание.
– Вот именно! – подтвердил он мои невысказанные мысли. – Поэтому могла бы сорвать успешное выполнение задания. Тогда Рональду пришлось бы постоянно быть рядом с тобой, и это сильно осложнило его часть задачи.
– Подожди, но почему тогда он потом отпускал меня одну, если опасность похищения реально существовала? – вот этого я понять не могла.
– А кто сказал, что ты была одна? Зная своего ученика, могу с абсолютной уверенностью утверждать, что после этого инцидента он с тебя глаз не спускал, пока не убедился в отсутствии слежки или какой бы то ни было иной опасности. Даже если ты этого и не замечала. Так что не питай напрасных иллюзий насчет того, что Рональд думает только о себе и общем деле, совсем не интересуясь твоим мнением и безопасностью. Раз уж он впрягся в это дело и взял тебя под свою защиту, в лепешку разобьется, но сделает все возможное, чтобы выполнить задание. Просто он действительно не спец в обращении с женщинами. Особенно с не совсем обычными, подобными тебе. Вот и допускает ошибки, то становясь излишне самоуверенным в попытке доказать свой авторитет и мужественность, то пытаясь защитить и уберечь там, где нужно было спокойно, без утайки, разъяснить сложившуюся ситуацию. В любом случае, действует он из лучших побуждений. Уж как умеет.
– Он просто дал клятву непричинения физического и морального вреда. Вот и не может пойти против нее, – зачем-то еще пыталась упорствовать в своем заблуждении я. Хотя уже явно чувствовала, как тают в душе последние островки недоверия и обиды, направленные против Рона, а их место занимают пока еще робкие ростки доверия и симпатии.
– Глупости говоришь. Когда это еще умного мужчину, а тем более бывшего мага такие клятвы останавливали? Да и выполнять их условия можно по-разному. Со временем сама поймешь, если подумаешь хорошенько. Ты девочка, вижу, умная. Справишься.
Последние слова произнесены были с усмешкой, но отчего-то совсем не обидно. Даже захотелось улыбнуться в ответ, но я сдержалась. Так и сидели еще несколько минут в полном молчании, пока мужчина не встал и, с тревогой оглянувшись на лес в ту сторону, куда ушел ранее Рон, задумчиво не обронил:
– Темнеет. Пойду-ка поищу его, что-то задерживается уже. Ты пока здесь побудь, поддерживай огонь, приглядывай за похлебкой. Скоро будем.
И ушел.
А я осталась сидеть у костра одна, слушая тихое пофыркивание лошадей и наблюдая за танцем огненных лепестков под закопченным днищем походного котелка, где мерно булькало аппетитное варево. А еще думала, благо времени для этого у меня было предостаточно, да и повод имелся хороший. Переворачивающий всю ситуацию с ног на голову и требующий тщательного осмысления.
Рон.
Ну надо же! Если верить словам Мортона, действительно, получается, заботился и оберегал. А я тут понапридумывала себе всякого и даже не пыталась толком разобраться в ситуации. Привыкла больше держать эмоции в себе, замалчивать, уходить от конфликта. Вот и получила совершенно обратный эффект.
Теперь становилось понятным многое: и наш быстрый переход в столицу, и то, что обратно из дома герцога мне по просьбе Рона выделили провожатого, и охрана во время его отсутствия в гостинице. А еще его настойчивое желание ехать на одной лошади, хоть это существенно повлияло на скорость нашего передвижения. Подстраховывался, выходит.
Не хотел в случае нападения потерять меня в суматохе или рисковать тем, что я сама не смогу справиться с лошадью. Странно, как все сразу становится очевидным, стоит только недостающему фрагменту мозаики занять причитающееся ему место.
Ведь в остальном Рон действительно пытался соответствовать условиям нашей договоренности: был вежлив, неназойлив, уважал мое личное пространство и спокойно отвечал на мои вопросы, не выказывая какого-либо раздражения. Ну, а то, что иногда его объятия становились чересчур крепкими, а руки – шаловливыми – так это мне и показаться могло. С таким-то предвзятым отношением!
Хотя… показалось? Вряд ли. И даже было очень приятно, если самой себе не врать. Вот только я никогда не признаюсь в этом Рону открыто! Дистанцию держать нужно. Обязательно. И пусть в общении стоит пересмотреть свое поведение, но допускать более близких отношений или даже намека на них нельзя ни в коем случае!
Я ведь не слепая и вижу, какие он порой бросает на меня взгляды. Пристальные, голодные, выжидающие. А сдаваться нельзя, пусть даже внимание такого мужчины будоражит кровь и безумно льстит, но не для меня он. Не для меня. Военный, аристократ из весьма высокопоставленной и богатой семьи, да и просто уверенный в себе красавец мужчина не ровня простой горожанке, круглой сироте. У меня всего-то и есть, что родительский дом, небольшие сбережения да профессия. Работы, и той толком не останется после окончания этой войны. В Академию я вернусь вряд ли. А потом что? Не знаю.
Легче легкого соблазниться возможностью, пойти на поводу у гормонов и закрутить роман со своим спутником. Вот только женится он на мне вряд ли. Смешно себе даже представить подобный мезальянс. Смешно и больно. Недавнее крушение иллюзий в отношении Максимилиана наглядно показало мне, чем заканчиваются наивные мечты больших девочек, жаждущих большой любви с совершенно неподходящим им человеком. Слишком разные. Слишком другие. Так и с Роном.
А становиться для него походной любовницей, временным приключением – не хочу. Потому что точно знаю – привяжусь. Быстро и накрепко, врасту в него душой и помыслами, снова начну мечтать о несбыточном и ожидать невозможного. Но потом задание закончится, и не останется ничего. Каждый из нас просто вернется к своей жизни. Вот только для меня той жизни спокойной уже больше не будет. Пустые дни, сладкие воспоминания, отдающие горечью разлуки, и тоска по любимому. Потому что, если дать себе волю, не влюбиться в такого человека просто невозможно!
Хотела ли я себе такой доли? Тысячу раз нет!
Лучше, как и раньше, грезить о тихом семейном счастье, любящем муже, уютном доме и непоседливых детишках. Тепло, спокойно, безопасно. Это же было моей мечтой и целью, разве нет? Вот об этом и нужно помнить. Когда вернусь, возможно, еще встречу в госпитале Василя. Хороший мужчина, надежный. Может, и выйдет у нас с ним чего? Там видно будет. Для начала вернуться надо, а потом уже планы строить на дальнейшую жизнь.
А что касаемо Рона, то нужно лишь пересмотреть мое к нему отношение и перестать быть столь холодной и отстраненной, перейдя к более комфортному и дружескому общению. Но ближе уже не подпускать. На том и остановилась.
Похлебка сварилась, и я отставила ее в сторонку, прикрыв котелок крышкой, чтобы не остыло. А на его место повесила вторую емкость, полную воды из ручья – для травяного чая, – засыпав в нее чернику. Подбросила в костер дров и снова уселась на бревнышко, кутаясь в плащ от уже заметной вечерней прохлады.
Вскоре вернулись мужчины, неся каждый по большой охапке хвороста. При этом Грэг что-то весело насвистывал себе под нос, как никогда сейчас походя на авантюриста – искателя приключений. Зато Рон, в противовес ему, был неожиданно молчалив и задумчив, время от времени бросая на меня странные взгляды.
Сгрузив хворост на землю, мужчины отряхнули руки и тут же расселись возле костра, с явным удовольствием принюхиваясь к вкусному запаху еды и всем своим видом показывая, насколько они проголодались.
Причем Рон сел на бревнышко рядом со мной, тогда как Грэг привычно пристроился напротив и тут же выудил из своих вещей жестяную посуду. Наши миски я припасла загодя и теперь уже наливала в них ароматную похлебку.
То, с каким аппетитом мужчины принялись за еду, нахваливая мою стряпню, приятно согрело сердце, позволяя чувствовать себя умелой кулинаркой даже в таких непростых походных условиях. Отвар тоже удался на славу. Особенно мне понравилась свежая кислинка и приятное послевкусие, привнесенные в него добавлением ягод черники. Напиток я продегустировала первой, пока Рон с Грэгом наворачивали по второй порции похлебки.
Смотреть на них было одно удовольствие, что я и делала, отставив свою опустевшую посуду в сторону и подперев щеку рукой. Состояние мое было на удивление спокойным и расслабленным. Я любовалась отблесками костра, танцем мерцающих искорок, поднимающихся вверх в легком кружении, а потом тихо гаснущих и растворяющихся во тьме подступающей ночи.
На небе одна за другой начали загораться звезды. Их было намного меньше, чем я привыкла видеть дома, и они казались чуть тусклее. Северное небо выглядело совсем иначе, чем южное: не рассыпь алмазов на темном бархате, а редкие драгоценные жемчужины, складывающиеся в хорошо различимые созвездия, названий которых я, увы, не знала.
Тихая перекличка ночных птиц, стрекотание каких-то насекомых, глухое уханье совы и даже далекий переливчатый волчий вой – создавали невероятную по своей атмосфере музыку леса. Наверное, мне никогда не надоест ее слушать. Это то, чего не найдешь в городе, даже часто наведываясь в сады и парки. Что-то невероятное, дикое, естественное. Совершенно иное, чем я знала раньше.
Залюбовавшись окружающей меня красотой и поддавшись умиротворяющему настрою, я не сразу заметила странные переглядывания моих спутников, в полном молчании заканчивающих ужинать.
Любопытно, и что бы это значило? Грэг какой-то слишком уж загадочный, а Рон – странный. Но спроси я их сейчас прямо о причине их необычного поведения, эти два хитреца тут же сделают непонимающее выражение лица и уверят меня, что все в совершенном порядке.
Вот ведь! Развели тут шпионские игры. Ну и ладно, пусть себе молчат. Рано или поздно тайное все равно становится явным. Пусть себе молчат дальше. А я пока проверю один интересующий меня момент.
Отставив в сторону пустую тарелку, посмотрела на активно работающих ложками мужчин и невинно поинтересовалась:
– Значит, сегодня мы будем спать втроем?
Ответом мне был кашель поперхнувшегося похлебкой Рона и хмуро сдвинутые брови Мортона, который тут же, глядя на меня с опаской, осторожно уточнил:
– В смысле… втроем?
– Ну как же, – похлопала ресницами я, изображая наивную простушку и искренне надеясь, что все же не переигрываю. – Предыдущие две ночи мы спали с Роном вместе, чтобы было теплее. Полагаю, раз нас сейчас стало трое, то разумнее всего будет придерживаться той же тактики кучности и укладываться спать рядом уже втроем. Ночи становятся все холоднее, а так делают многие дикие животные, поэтому ничего зазорного в этом нет.
Надо было видеть их глаза, когда я спокойно разъясняла свою точку зрения. Я с трудом удержалась от смеха, сохраняя серьезное выражение лица, стоило только заметить промелькнувшую на лице Рона досаду, а следом – его предостерегающий взгляд в сторону Мортона. Но самое сложное испытание на выдержку и невозмутимость оказалось впереди, когда на мой заключительный вопрос: «Я же права?» Рон тут же отреагировал весьма категорично:
– Нет! – а Мортон его незамедлительно поддержал. Правда, нашел более адекватную причину для отказа.
– Знаешь, Эрин, места тут неспокойные, так что вы с Роном ложитесь, а я пока посижу в дозоре у костра. Днем, пока вас ждал и заняться было нечем, выспался. Так что теперь мне не в тягость хоть всю ночь караулить, заодно поразмыслю над нашим дальнейшим планом действий.
– Хорошая идея, Грэг. Мало ли кто тут в округе шляется? – тут же горячо поддержал его мой спутник, а потом перевел взгляд на меня и ласково улыбнулся. – Эрин, если ты замерзнешь, я отдам тебе свой плащ. Одного одеяла мне будет более чем достаточно. Я холодоустойчивый.
– Как скажешь, Рон, – покладисто согласилась я и тут же перевела тему. – Простите, но мне нужно ненадолго отлучиться перед сном, заодно и тарелки в ручье вымою. Вы уже все доели?
Оказалось, что еще нет. Однако долго мужчины ждать меня не заставили, и уже через несколько минут я покинула лагерь, прижимая к груди пустую посуду. Но только окончательно скрывшись с глаз сидящих у костра спутников, я позволила себе прислониться к толстому стволу дерева и зажмуриться, сотрясаясь в беззвучном смехе.
Ну, Рон, вот хитрец-то! Значит, у него есть своя причина быть ко мне поближе. Неужели настолько соскучился по женскому обществу, что все же решил меня соблазнить? Или просто выполняет свое обещание обеспечивать мне максимальный комфорт в пути? Весьма своеобразно, надо сказать, исполняет. Но кто предупрежден, тот вооружен! Буду к нему приглядываться и особо наглые поползновения пресекать. А в случае, если и правда старается только ради моего удобства, тем лучше для нас обоих. Спокойнее как-то… Да-да.
Но с Мортоном они точно два сапога пара. Спелись, голубчики! Ну что же, изредка над ними подшучивать будет даже интересно. Да и Рона иногда подразнить тоже вдруг захотелось. Чисто по-женски, не переходя определенных границ. Почему бы и нет? Нас же теперь трое. Что он мне при своем учителе сделать может? Правильно, ничего!
Вот только одно непонятно: почему я вдруг так легко приняла совершенно постороннего мне человека? К тому же сама не заметила, как простила Рона, относясь теперь к нему даже в мыслях почти как к другу? Как-то все слишком быстро произошло. Пока не разберусь, естественного происхождения это внезапно возникшее доверие, или кто-то опять на меня воздействовал, как Эрих когда-то, лучше постараться держать себя в руках. И начинать прямо сейчас: побыстрее закончить с делами и ложиться спать. Утро вечера мудренее.
