Текст книги "Время звёзд (СИ)"

Автор книги: Ирина Соколова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

– Лерда, взбодрись! Приехали.

– Угу, – опять заснула! Ну что за существо?

– Не угукай, а смотри. Вот здесь мы и остановимся, – указываю на массивное двухэтажное здание трактира, – Тут, между прочим, готовят самые восхитительные медовые пирожные по эту сторону Белых гор.

– Угу, – девушка определённо не собиралась просыпаться до конца.

Подъехав к зданию, слезаю с коня и снимаю с седла Лерду. Та тотчас настроилась подремать стоя. Подхватываю сумки, передаю повод подошедшему слуге, и, подцепив под локоть сонную спутницу, направляюсь к дверям. Затылком чувствую, как Мрак недоуменно глядит мне вслед, удивляясь, с чего это вдруг любимый хозяин не стал лично провожать его на конюшню. Ох, чую, устроит он мне за такое!

Мы вошли в гостеприимно распахнутую дверь. С моего прошлого визита просторное помещение почти ничем не изменилось: та же идеальная чистота, тяжёлая добротная мебель, яркие лоскутные коврики по стенам. В семье Тиайне вообще не любят перемены в устоявшемся жизненном укладе. Впрочем, нет, кое-что поменялось – три каштановые косы вышедшей нам навстречу хозяйской дочери были теперь стянуты в одну, как и полагается замужней женщине. Нахожу глазами незнакомого высокого парня, чинящего расшатанный стол в дальнем углу. Чуть улыбаюсь.

– Здравствуйте, таэ Орин, – молодая женщина с достоинством поклонилась. – Здравствуйте, таэс [10]10
  уважительное обращение к женщине.


[Закрыть]. Рада видеть вас в «Золотой рыбке».

– Здравствуй, Дорена, – кланяюсь в ответ, – Мои поздравления.

Киваю на её прическу. Женщина улыбается и чуть заметно краснеет.

– Благодарствую. Надолго к нам?

– До завтра. Вели приготовить две комнаты.

– Ваша обычная как раз свободна. А та, что напротив вполне подойдёт для таэс. Располагайтесь, я сейчас распоряжусь насчёт воды, – она махнула одной из служанок, – Обед наверх подать?

– Не стоит, мы спустимся. Как родители?

– Всё хорошо, к тётушке уехали вместе с сестрой. Так что мы с Лайром одни пока всем заправляем. Ой, вы же не знакомы! Лайр!

– Потом, потом! – смеюсь, – Не стоит отрывать человека от работы.

– Но позже я вас обязательно познакомлю, – пообещала она, широко улыбаясь, – Поднимайтесь, там все уже должно быть готово.

Некоторое время спустя мы со слегка взбодрившейся Лердой сидели в общей зале и увлечённо обедали. Готовили в «Золотой рыбке» действительно выше всяческих похвал.

– А ты здесь часто останавливаешься? – поинтересовалась Лерда, беря очередное пирожное. Кажется, это было уже четвёртое.

– Каждый раз как приезжаю в город. Мне здесь рады.

– Заметно. И давно вы знакомы? – неуёмное любопытство этого создания никаким недосыпанием не изменить.

– С кем конкретно? С Дореной – с её рождения, а вообще в семье Тиайне меня три последних поколения знают.

– Да ну? – Лерда округлила сонные глаза, – Сколько ж тебе лет, Мори?

– Много, разумеется. Я же полуэльф! Значит так, сейчас я уйду по своим делам, буду часа через два. Ты всё это время тихо отсыпаешься в своей комнате, на улицу не выходишь и в разговоры ни с кем, кроме Дорены, не вступаешь. А как вернусь, можем, если хочешь, ближе к ночи по городу погулять. Ашшиан завораживающе красив после заката. Всё ясно?

– Угу. А Источник посмотрим?

– Нет.

– Ну Мо-о-о-ори-и!

– Всё, я пошёл, – встаю из-за стола.

Лерда разочарованно вдохнула, но смолчала. Даже в компанию ко мне, как ни странно, не стала набиваться.

* * *

Смутная тревога снедала меня всю дорогу до трактира. Казалось бы, о чём переживать? В висящей на плече сумке задумчиво булькали две бутыли очень хорошего Ашшианского вина стоимостью в десять нефритовых каждая, так что с въездом в Шенгреил проблем не намечалось. Не то чтобы это обязательно, но явиться в гости без подарка Соране мне совесть не позволяет. Денег, правда, почти не осталось, но это мелочи. Ещё четыре-пять дней и можно будет решить хотя бы часть насущных проблем. Красота! Но дурное предчувствие не давало покоя. Была когда-то у людей поговорка, про то, что если удача тебя за что-то невзлюбила, так просто её недовольство не прекращается. Странно звучит, но рациональное зерно в этом есть. Если тебе хронически не везёт, глупо надеяться, что неожиданный просвет не таит в себе какой-нибудь скрытой пакости.

В трактире меня встретила обычная суета – «Золотая рыбка» готовилась к вечернему наплыву посетителей. Кухня семьи Тиайне на весь город славится, так что заведение, ясное дело, пользуется популярностью. Цены, разумеется, порядочные, но посетителей это не останавливает. Хорошо, что Тиайне ещё помнят, кому обязаны счастьем спокойной жизни, а потому я всегда могу рассчитывать на существенные скидки. Когда долго живешь и много путешествуешь, невольно обрастаешь такими вот привязанностями-долгами-друзьями. В разных странах, по разным причинам… В большинстве крупных городов мне есть куда пойти.

Перекинувшись парой слов с молодым супругом Дорены, действительно очень достойным юношей, поднимаюсь наверх. Интересно, Лерда ещё не проснулась?

Закинув сумку в свою комнату, подхожу к соседней двери. На деликатный стук девушка не ответила. Спит? Стучусь сильнее.

– Вы таэс Леренву ищите? – поинтересовалась подошедшая Дорена. Откинула косу за спину, коротко блеснули прозрачные зеленоватые камешки в ушах. – Так она ушла куда-то.

– Давно?!

– Сразу после вас. Куда, не сказала.

Богиня, дохлого дикобраза вам в любовники, вы специально?!

– Да чтоб ты!… – за пару секунд пронесшись по коридору и одним длинным прыжком преодолев лестницу, выбегаю на улицу. Ну куда, куда же могла подеваться эта идиотка?! Глупый вопрос. Расталкивая прохожих бегу в сторону Башни.

Только бы найти, только бы успеть, только бы с ней ничего не случилось!

На Лерду натыкаюсь почти у самых ворот Башни. Девчонка бодрым шагом спешит по улице, улыбаясь во весь рот. На первый взгляд – живая, здоровая и счастливая. На втором взгляде счастья на её личике заметно поубавилось – она заметила меня.

– Вот ты где!

– Ой, Мори, я… Мори! – девушка съёжилась, прижимая ладонь к покрасневшей щеке и глядя на меня потрясённо расширенными глазами.

– Пошли! – хватаю её за руку, разворачиваюсь в направлении трактира. Она упирается и пытается вырваться, возмущенно тараторит что-то, что я, в моём нынешнем состоянии, совершенно не могу воспринять. Прохожие оборачиваются.

…Хрупкое запястье в моей стиснутой ладони. Так хочется сжать его сильнее, чтобы тонкие косточки хрустнули под пальцами… Чтобы плоть смялась как мокрая тряпка… Чтобы хоть как-то выразить, выплеснуть эту кипящую злобу!

Волоку её за собой, не обращая внимания на крики и попытки вырваться. Она спотыкается на каждом шагу, один раз даже падает и, кажется, подворачивает ногу. Мне всё равно. Какой-то глупый юнец пытается преградить нам дорогу, но, столкнувшись со мной взглядом, отшатывается. Вовремя. Ещё секунда и пролилась бы кровь.

Дурочка всё ещё что-то пищит, наверное, пытается оправдываться. Не обращаю внимания. Мне до дрожи хочется ударить её ещё раз.

Притащив Лерду в «Золотую рыбку», сдаю её, от греха подальше, под опеку Дорены. Женщине хватило одного взгляда на моё лицо, чтобы разобраться в ситуации и поскорее уволочь эту идиотку из поля моего зрения. В «Золотой рыбке» меня хорошо знают и под горячую руку стараются не лезть. Нет, обычно я очень тихий, спокойный и не создающий проблем постоялец, но иногда от меня безопаснее держаться подальше. В ярости я из рук вон плохо себя контролирую.

Запершись в своей комнате, устраиваюсь на подоконнике. Ставни открыты, за окном – вечерний город, окутанный сумерками и тончайшим ароматом только собирающихся зацвести вишен. Через пару дней Ашшиан превратится в совершенно незабываемое зрелище!

Подтягиваю колени к груди, обхватываю их руками. Я точно знаю, что через некоторое время Дорена лично принесёт мне стакан подогретого вина с пряностями или травяного отвара по рецепту её матери. Коротко стукнет в дверь и оставит поднос на пороге. Я жду.

Стараясь, отогнать, забыть то жуткое, омерзительное чувство, накатившее на пороге Башни. Во время всех моих прошлых визитов мне как-то удавалось обходить это мажье гнездо стороной. Но, видимо, ничего нельзя избегать вечно…

Я не хочу иметь с этим ничего общего! Не помнить, не знать…не-хочу-не-хочу-не-хочунехочу!!!

…Я и наследник престола Зайнерийской Империи, чьё имя давно и благополучно выветрилось из моей памяти, быстро идём по коридору. Ход, начавшийся в дворцовых подземельях, уверенно погружается куда-то в скалу. Принц разливается соловьём:

– Я уверен, вам понравится! Это просто потрясающее зрелище! Оно, к сожалению, доступно лишь для членов королевской семьи, но мне показалось, что вы достойны того чтобы чуть-чуть нарушить эту традицию.

Я его привлекаю. Это доставляет неудобства, но у меня, пока что, получается игнорировать его попытки ухаживаний, не нанося оскорбления. Долго так продолжаться не может, рано или поздно придётся менять планы, уезжать, бросив тёплое придворное местечко, вновь мотаться по свету без определённой цели. Впрочем, до этого ещё довольно далеко – в Зайнерии достаточно строгие нравы. А, быть может, ему самому эта игра надоест. Хотя, если ради меня уже традиции нарушаются, вряд ли.

Тёмный, вырубленный прямо в камне коридор, через каждые десять шагов освещаемый тусклыми масляными лампами, мягко говоря, не вызывает романтических ассоциаций. Что же он такое собрался мне показывать?

– Это естественная пещера, её только немного обработали для удобства, ещё даже до строительства дворца. Но споткнуться всё равно можно, особенно в такой темноте.

Он, на правах проводника, ненавязчиво берёт меня за локоть. Мне всё равно.

– Что в конце? – скучно и хочется спать. Если бы не перспектива маяться весь вечер на нудном, тянущемся как сироп праздничном пиру, меня бы здесь не было.

– Нет-нет! Не скажу, и не упрашивайте. Это надо созерцать без подготовки.

Не хочется идти. Странно, обычно меня привлекает всё неизведанное.

Откуда-то изнутри нарастает нехорошее предчувствие. Впереди что-то плохое. Что-то… невозможное в этом мире.

Непроизвольно замедляю шаги. От конца туннеля веет страхом. Неизвестной, непонятной, пробирающей до костей жутью. В ней чудится что-то неестественное, извращённое. Хочется развернуться и со всех ног броситься назад.

– Что-то случилось? Слишком темно? – принц, пользуясь случаем, приобнимает меня за плечи.

– Всё в полном порядке, не беспокойтесь, – уйти, уйти, уйти отсюда! Как можно дальше!

– Ничего, осталось буквально несколько шагов, – мой спутник нетерпеливо подталкивает меня вперед. Механически переставляю подгибающиеся ноги.

За выступом стены, наконец, открывается небольшая, почти идеально круглая пещера. По центру её – огромный сросток естественных кристаллов почти в рост человека каждый. Кажется, они сияют в темноте. Кажется – это феерическое, завораживающее зрелище.

– Это – личный Источник королевской семьи, из него имеют право черпать только высокородные маги. Правда – красиво? Эй?!

Я не слышу. Я не вижу. Рухнув на колени и вцепившись пальцами в волосы, я тоскливо, безнадёжно вою, запрокинув лицо к потолку…

В дверь коротко стукнули.

* * *

Темноволосый мужчина средних лет задумчиво отложил в сторону свиток. Значит, остановились проездом? Из Ашшиана выходит несколько дорог, но человек и так примерно знал, куда направляется его жертва.

Он представил себе полуэльфа, за руку волокущего девчонку домой и слегка изогнул губы в улыбке. Должно быть, со стороны эта… семейная сцена смотрелось чрезвычайно забавно. Жаль, не застал! А заботливым оказался… хм… паршивец. Должно быть, она действительно стала ему дорога. Это открывает новые возможности. Надо будет отдать несколько дополнительных распоряжений.

Бедолага Ингерт в последнее время, кажется, окончательно свихнулся, но он ещё может послужить некоторым планам.

Человек подошел к окну и долго вглядывался в мерцающий, переливающийся всеми оттенками серебра водопад во внутреннем дворе башни – Магический Источник астая Ашшиан. Странно. Ему показалось, или за последние те годы, что он его не видел, Источник действительно немного потускнел?

* * *

Следующее утро протекает в атмосфере всеобщей обиженности. Даже Дорена с мужем чуть-чуть поссорились, поддавшись общему настроению. Правда, сразу же и помирились, в отличие от нас. Лерда дуется, бросая на меня полные негодования взгляды и демонстративно теребя пропитанную лечебной мазью повязку на покрытом синяками запястье. Я, по мере сил, не обращаю на неё внимания, пытаясь подлизаться к оскорблённому вчерашним пренебрежением его бесценной персоной жеребцу. Не то чтобы о нём плохо позаботились, наоборот, накормили от души, вычистили со всем возможным старанием, но то, что любимый хозяин за целый день ни разу его не проведал… Мрак, кажется, всерьёз решил, что я собираюсь его бросить.

После получаса усиленных уговоров, сопровождаемых почёсыванием шеи и подкармливанием яблоками, жеребец соизволил-таки сменить гнев на милость, но Лерда к тому времени окончательно уверилась в отсутствии у меня такого важного компонента души, как совесть и скрылась в своей комнате, дабы вдоволь пострадать без свидетелей. Интересно, а она любит, когда ей шейку чешут?

Как оказалось, работающий на лошадях способ вполне применим и к девушкам. Свежие пирожные, искренние извинения, беспокойство в глазах, ласковая укоризна и заботливое поглаживание по кудряшкам… несколько минут спустя она уже рыдала на моей шее, взахлёб прося прощения за все свои ошибки, начиная с первой нашей встречи, и клялась всеми богами и демонами, что такое больше никогда не повторится. Уже ставший традиционным узел волос мялся под её судорожно стиснутыми руками.

Слёзы… Мне они всегда казались очень серьезным, требующим весомого повода явлением. А эта смертная плачет по пустякам. Смешно!

– Ну-ну, хватит. Нам уезжать пора.

– Угу, – девочка шмыгнула носом, поудобнее устраиваясь на моих коленях, – Сейчас. Извини ещё раз.

– Ле-е-ерда!

– Я и не подумала, что ты волноваться будешь! – или это ей льстит, или я ничего в жизни не понимаю, – А получилось, что и тебя напугала, и распоряжение не выполнила и… и…

Лерда попыталась было вновь удариться в плач, но в этот момент моя несчастная причёска, наконец, капитулировала. С таким трудом собранные космы рассыпались по плечам, спине и подопечной. Леренва фыркнула.

– Ничего смешного! И вообще, слезь с меня!

– Хорошо, хорошо, – девушка, не прекращая сдавленно похихикивать сквозь слёзы, пересела на кровать, с безопасного расстояния наблюдая за моими попытками призвать непокорные волосы к порядку.

– Мори, а всё-таки, почему ты не подстрижёшься? – налюбовавшись, спросила она, – Неудобно ведь! Да и смотрится… тебя никогда за девушку не принимали?

– Было пару раз, – ой, малышка, к твоей бы любознательности ещё мозгов хоть немного, – Неприятно конечно, но больше смешно. Приходилось разъяснять… иногда ещё и не сразу верили.

– Так всё же? – судя по глазам, представила она себе что-то на редкость занимательное.

– Не имею права. Это символ, – прикладываю усилия, чтобы не скрежетать зубами. Несносная грива, кажется, решила отыграться за всё. А мне ещё когда-то казалось, что полоса невезения закончилась!

– Символ чего? – о слезах мы уже окончательно забыли. Как же, разве до них, когда тут кто-то стррррашные эльфийские тайны разглашает! Хороший способ её успокоить, надо будет запомнить на будущее.

– Чистокровные эльфы никогда не обрезают волосы, – выпутав из остатков узла последнюю шпильку, решаю попросту заплести косу. И пусть только попробует дёрнуть! – Так поступают только с изгнанниками, либо с преступниками накануне казни. Я ношу длинные волосы в знак того, что меня приняли как одного из подданных Князя.

– А бывает иначе? – светлые глазищи горят, словно два заправленных интересом фонарика. Я знаю самую страшную пытку для этого чуда – запереть в пустой комнате без окон и несколько дней к ряду не рассказывать ничего нового.

– Ну да. – Перевязываю шнурком конец косы, – В подавляющем большинстве случаев иначе и бывает. Зачем Князю неведомо кто, рождённый неведомо от кого?

– Ничего не понимаю! – Где её растили? В оранжерее? – Разве эльфы не стремятся, чтобы их потомки получили равные с ними права?

Смеюсь.

– Лерда, какая же ты… Неужели не знаешь, откуда берутся полуэльфы?

– То есть? – девушка слегка краснеет, – А что, межрасовые браки запрещены?

– Нет. Но за всю историю подобных случаев наберется едва ли десяток. Люди и эльфы (как впрочем, и все прочие расы между собой) слишком разные, чтобы ужиться вместе. Они по-разному мыслят, чувствуют, вкладывают разные значения в само слово «любовь». Подавляющее большинство полукровок – плод случайной связи, юношеской дурости, а то и оплаченного «свидания». С подобной родословной надо очень постараться, чтобы тебя приняли где бы то ни было.

– По-моему это очень несправедливо! – она помолчала, – А что сделал ты?

– С наследником Ллевельдеила подружился. Как-нибудь расскажу.

– Когда?

Явно не в ближайшее время.

– Потом. Сейчас мы уезжать собирались, если ты не забыла. Мрак уже заждался!

Отъезд, однако, пришлось ненадолго отложить – мне совершенно не хотелось, чтобы это неугомонное создание и впредь оставалось без защиты в моё отсутствие. Открываю заветную шкатулку, перебираю содержимое.

– Лерда, а у тебя уши проколоты?

– Нет. А что?

– Ничего. – Это важно. Безумно важно. – И мама твоя тоже серёг не носила?

– Носила какие-то. Маленькие, с рубинами. От бабушки ещё остались. Так себе, мне они никогда не нравились. Я их продала, почти сразу как ушла от мага. Потому и уши прокалывать не стала.

– Ясно. Что ж, надо будет запомнить. А то хотел на тебя серьги нацепить.

Смертные забывают всё. Всё! Ладно, сейчас не до этого. Задумчиво разглядываю отобранные амулеты.

– Лерда, дай-ка лапку.

Она несмело протягивает руку. Застёгиваю на её запястье цепочку-браслет, десяток крупных бирюзовых бусин постукивают вразнобой.

– Так, а теперь вторую. – Близнец первой цепочки защелкивается на тонком запястье. Настоящие амулеты – ни в коем случае не магические предметы. Просто творец, который их создавал, искренне желал, чтобы носящего его изделие обходили беды. Большинство моих безделушек изготавливались конкретно для меня, но эти браслеты будут служить любому, надевшему их. С крупными неприятностями они, правда, не справятся, но предупредят, а мелкие несчастья вполне способны отвести.

– Носи! Очень полезная штука. – И ей, кстати, идёт.

– Какая красота! Это… мне? Насовсем?! Спасибо!!! – Леренва снова кинулась мне на шею, – Мори, ты чудо!

– Я знаю, знаю, только отцепись!

Закончив с благодарностями, малышка занялась изучением обновки. Бусины брякают, Лерда ахает, жизнь идёт своим чередом. Надо бы, кстати, и о своей защите позаботиться. Возвращаю в шкатулку одну жемчужинку-гвоздик, а взамен достаю тяжёлые серебряные серьги с крупными морионами. На всякий случай.

* * *

Очередной привал на обочине. Уютная полянка, давно приспособленная путешественниками для стоянок. Не только с кострищем, но и даже с небольшим запасом дров. И всего в паре десятков шагов от тракта. Редкая, очень светлая сосновая роща, удобный спуск к воде. Что еще нужно для счастья?

Лерда задумчиво сидит на груде еловых лап у костра, завернувшись в плащ и изредка помешивая густую похлёбку в котелке. Я, пользуясь моментом, упражняюсь в воинском искусстве.

Шелест сухой хвои под босыми ступнями, стремительно перетекающие одна в другую стойки, росчерки ударов – почти танец. Лезвия кажутся не просто продолжениями рук – крыльями. Безумно люблю подобное состояние. Искусство ради искусства, когда оттачиваешь воинское мастерство уже не для убийства, а просто ради удовольствия от быстрых, точных движений, серебряных отблесков стали, гипнотического ритма этой священной пляски смерти. Я прекрасно знаю, что воин – не моё призвание. У меня и способностей никогда не было. Тем интереснее было когда-то постигать сложную, неподатливую науку, вбивать в мышцы движения, расширять, изменять, преобразовывать список доступных приёмов. Раньше это было просто игрой. Потом выяснилось, что в этом жестоком мире без неё не выжить. Потом пришлось убивать… и пляска стальных крыльев потеряла для меня почти половину своего очарования.

Одновременно бросаю оба клинка в поясные ножны, усаживаюсь на землю рядом с подопечной.

– Мори, – не успевавшая уследить за моими движениями Лерда немедленно влезла с вопросами, – А ты долго учился так… ну чтобы так?…

– Я всю жизнь учусь. – С наслаждением потягиваюсь, выгнувшись так, что затылок почти касается хвоинок. В косу набьются… ну и пусть! Выпрямившись, изучающе разглядываю лицо Леренвы. Странно серьёзное. – Воинские искусства такая штука – самосовершенствоваться никогда не прекращаешь. Хочешь, тебя паре приёмов научу? В жизни пригодится.

– Не хочу, – она недовольно нахмурилась, – Всё равно не получится.

– Разумеется, с первого раза не получится. Но если тренироваться…

– У меня как у тебя не получится! Никогда.

Эт-то ещё что за разговоры?

– С чего ты взяла? Если постараешься…

– Мори! Не держи меня за дуру! Я же смертная. Просто не успею.

– Ты пока и есть дура. Смертны все. Горы, моря, государства… и тем более всё живое. Ограниченность срока жизни не повод, чтобы опускать руки! Я встречал человеческих воинов, не уступающих мне в искусстве битвы.

Она потупилась. Затем воинственно вздёрнула подбородок.

– Врёшь. Ты же сам говорил, что тебе уже больше сотни лет!

Гораздо больше, если честно.

– За человеческую жизнь невозможно достичь подобного.

– Ле-ерда!

– Всё, я не хочу об этом говорить! – Девушка отвернулась.

Странно. В её возрасте такие мысли. Или… она что – завидует?!

Осторожно дотрагиваюсь до её руки.

– Лерда, ты что, боишься старости? Дурочка, нашла о чём задумываться! Тем более, поверь моему опыту, ты – из тех женщин, что с годами только хорошеют.

Она недоверчиво хмыкнула.

– Тебе хорошо говорить, ты-то не состаришься! Вот почему только люди так меняются с возрастом?!

– Все стареют, Лерда. Гномы, например, всего в три-четыре раза медленнее людей.

– А как же эльфы?

Тихо радуюсь успешно переведенному разговору.

– У эльфов стареет душа. Знаешь, малыш, это страшнее.

– А-а-а… – девушка на секунду задумалась, – А Звёздные?!

– Сейчас-то какая разница? – фыркаю с деланным безразличием. Она все-таки ухитрилась угадать. Да. Дети Звезды были единственнойбессмертной расой. Просто потому, что в отличие от людей, эльфов, гномов или ундин не были ограниченны одной Стихией Сущности.

Дети Звезды. Хранители Равновесия. Почему в последние дни разговор постоянно возвращается к ним?

Одна из величайших загадок этого мира. Народ, превосходящий эльфов красотой, а драконов древностью. Собственно, их и народом, в традиционном смысле этого слова, назвать было нельзя. У них никогда не было своего государства, религии, языка, они редко собирались вместе и никак не зависели друг от друга.

Прекрасны и загадочны как предутренний сон. Их голос завораживал, их смех мог исцелить душу, а слёзы превращались в прекрасные самоцветы. Вечные странники, движимые лишь жаждой творчества и познания.

Их любили и боялись, почитали и ненавидели…. Не знали о них практически ничего и сочиняли истории, одна другой чудеснее. Никто не может ответить, что с ними случилось на самом деле. Просто, в какой-то момент встречи с ними стали редкостью. А потом и вовсе прекратились. Кто-то придумал сказку, будто бы они ушли в зачарованную страну, где нет места злу. В неё верили. Пока не начали считать сказкой само существование Детей Звезды.

Только и остались слухи, легенды, приписываемые то эльфам, то гномам изобретения или произведения искусства… А ещё ученики, благодаря которым мир сейчас медленно сползает в пропасть. Не будь их, он катился бы туда со скоростью лавины.

– Мори, что с тобой?

– Лерда? Прости, задумался. Ты что-то хотела?

– Ничего. Просто у тебя вдруг глаза стали такими… пустыми и далёкими. Как будто не видишь.

– У меня бывает, извини. Кстати, судя по запаху, суп готов!

Ели прямо из котелка, по очереди запуская в него ложки. Готовила Леренва на удивление хорошо. Мне, правда, было не слишком ясно, является ли получившийся продукт уварившейся похлёбкой или всё-таки изначально задумывался как рагу, но вкус впечатлял. Да и белка, пару часов назад сбитая метко брошенным кинжалом, явно пошла блюду на пользу. Всё-таки, в наличии подопечной есть свои плюсы – я себя обычно кулинарией не утруждаю.

– Мори, а до этого… Шенгреила долгий путь? – Лерда вкусно облизнула ложку.

– Дня четыре. Это пограничный астай, отделяет Альянс от Южной Степи. Ну и с одним из эльфьих княжеств краешком соприкасается.

– Ух ты! Рядом с дикими землями!

– Ну да. – На самом деле назвать степняков дикими у меня язык не повернется. Именно они в своё время завоевали почти полмира, основав Зайнерийскую Империю, величайшее из человеческих государств. Оно, конечно, уже больше трехсот лет как развалилось, но память-то не сотрёшь.

– Всегда мечтала там побывать!

Забавно. Обычно благовоспитанные юные таэс при упоминании приграничных земель пугаются до обморока. Впрочем, чтобы испугать это чудо до потери любопытства, нужно о-очень постараться.

– А, кстати, тамошний астаэ тебе кто?

– Родственник. Дальний. Мы у него поживём, пока с планами на будущее не определимся.

Четыре дня. С Шенгреилом – восемь. Даже жаль, что придётся расстаться так скоро. Ничего, Сора за ней присмотрит, а мне нужно выяснить, что за маг сунулся в традиционно игнорируемую их братией область. Есть знания, которые им никогда не были нужны. И если уж нашёлся такой оригинал… Застарелая ненависть привычно толкнулась в виски. Лучше отправить его в Бездну как можно скорее.

Не верю я, что кто-то из их проклятого племени способен на разумные поступки. Могу жизнью поклясться – натворит такого, что за сто лет не распутаешь! Они же просто не способны задуматься. Думают хорошо, даже слишком хорошо порой, а вот задумываются… И потому страшнее существ в этом мире нет и не было. Я всегда стараюсь держаться от магов как можно дальше… если нет возможности подойти вплотную и убить. Презренные паразиты, присосавшиеся к телу мира. Неспособные принять жизнь такой, какая она есть и кромсающие реальность в угоду своим сиюминутным желаниям.

– Я помою посуду. – складываю ложки в опустевший котелок.

– Эй, это моя обязанность!

Я помню. Просто мне срочно нужен предлог, чтобы сходить к реке.

– На сегодня я тебя от неё освобождаю. В благодарность за ужин.

Не дав ей возразить, подхватываю котелок и скрываюсь в сумерках.

Лагерь мы разбили всего в нескольких десятках шагов от широкой медлительной реки, вдоль которой и вилась дорога последнюю пару верст. Речка звалась Вионой и примечательна была разве что розовыми ирисами, растущими исключительно на её берегах. Да и для них сейчас ещё не время.

По-быстрому отскоблив котелок песком, усаживаюсь на землю у кромки воды. Мелкие волны медленно накатывают на берег, от реки тянет свежестью и запахом чистой воды. Запрокидываю голову: небо ясное, по-весеннему прозрачное и высокое. Частые крупные звёзды отражаются в реке. Созвездие Кошки стоит точно в зените – самое начало ночи. Два ярких зеленоватых огонька щурятся с небес, словно два нахальных глаза, а их отражение подмигивает им с воды. В этом есть что-то успокаивающее – что бы ни случилось на земле, звёзды останутся. Навсегда. Должно же быть в этом мире хоть что-то вечное!

Аккуратно сложив на песке одежду, ныряю в небо. В звёзды. Такие близкие и такие недосягаемые. Чужие для меня.

Вода еще слишком холодна для человека, но я не обращаю на это внимания. Выплыв на середину, ложусь на спину, позволяя течению медленно сносить меня вниз. Парю, раскинув руки, полностью расслабившись. Звёзды в вышине, звёзды вокруг, звёзды внутри меня. Только я и небо. Позволяю холоду проникнуть сквозь кожу внутрь. Вглубь. Сейчас моё тело не теплее этой воды. Это правильно. Раствориться в небесах… Нет мыслей, нет памяти, нет боли. Только звёздный свет.

С сожалением стряхнув ночное волшебство, переворачиваюсь и сильными гребками плыву обратно, ориентируясь на крохотный, едва видимый в дали огонек костра.

* * *

Наш маленький лагерь встретил меня тишиной. Почти погасший костер, раскиданный лапник лежанок, скомканное одеяло…

– Лерда? – ручка котелка выскользнула из пальцев. Тишина. Пустота. И лёгкий, едва уловимый запах крови.

– Лерда!!!

Так, Орин, спокойно. Спок-койно. Дыши на счёт.

Следы борьбы есть, но крови минимум – и та пахнет чужаком. Ни Лерды, ни Мрака. Ну, за Мрака можно не беспокоиться – посторонних он к себе не подпустит, а увести эту зверюгу силой просто нереально. Скорее всего – отбежал куда-то, скоро вернется. А вот Лерда…

Склоняюсь к земле. Следы свежие, ведут от дороги. Двое. Судя по всему, напал один, со спины, прижал локтем горло. Понятно теперь, почему ничего с реки слышно не было. Она отбивалась, брыкалась, слегка поранила нападавшего. Хмм… нос ему, что ли, разбила? Склоняюсь ниже, вдыхаю запах бурых капелек на листьях. Странный, тревожащий. Не человеческий. Прикасаюсь – уже успели загустеть. Задумчиво облизываю подушечку пальца – да, определённо не человек. Что-то размытое, ускользающее… ундина? эльф? Да нет, вряд ли.

Придушив до нужной степени беспамятства, нападавший взвалил девушку на плечо и направился обратно. Или на руки взял. Ясно могу сказать только то, что следы глубже стали. Второй тем временем рылся в вещах. Забрал шкатулку и мешочек с травами.

Меня не было не больше часа, они не могли далеко уйти, тем более с бесчувственной девчонкой. Отгоняю не ко времени пришедшую в голову мысль. Она жива. Жива! Не стали бы с трупом так возиться.

Следы ведут к дороге, затем сменяются отпечатками копыт. Не меньше пяти коней. Вот Бездна! Так, ладно, мне нужна лошадь. Мрак, солнышко…

– Эй, Мрак! Фьюить! Мра-ак!

Чёрный конь вынырнул из темноты как призрак. Ткнулся тёплой мордой в плечо, фыркнул ободряюще.

– Мрак, умница, – зарываюсь лицом в густую гриву, – Какой же ты у меня молодец!

Я, как и эльфы, никогда не стреноживаю и не привязываю лошадь на привале. Преданный тебе конь не убежит. Собственно, я и уздечкой не пользуюсь, но это так, к слову.

– Пойдём Лерду спасать? – легко вскакиваю на конскую спину. Навык езды без седла – ещё одно из типично эльфийских умений. В обычной жизни я его всё же почти не применяю, но на возню сейчас просто нет времени.

Так, дорога здесь одна, в какую сторону они поехали я знаю. Свернуть некуда – в лесу нормальная лошадь ноги за минуту переломает.

Дальше была скачка. Попробованная кровь вела меня как намагниченная стрелка компаса. Лерда, сама того не понимая, здорово мне помогла. В крови, особенно относительно свежей, всегда есть стремление вернуться обратно в вены. Это её желание горит на губах, я чувствую пролившего её, чувствую разделяющее нас расстояние. Ближе, ещё ближе… Мрак уже тяжело дышал, покрывшись потом. Боевые рыцарские кони вообще-то не приспособлены к длительной скачке – быстро устают.