Текст книги "Время звёзд (СИ)"

Автор книги: Ирина Соколова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

– Выйди, ребёнок! – пришлось повторить это дважды, прежде чем Леренва соизволила отреагировать. Сглотнула, ещё больше покраснела и растеряно посмотрела на поднос.

– На стол поставь! – не оборачиваясь, терпеливо жду, когда она расставит тарелки. Долго жду. Наконец, Лерда справляется с трясущимися руками, и, закончив, нерешительно останавливается у стола.

– И забери свой кулон, он мне больше не нужен.

– Ага. Мори… я тут… ну…

Интересно, если обернусь, что с ней станет?

– Брысь, тебе сказано!

Торопливые, обиженные шаги, звук хлопнувшей двери. Задыхаясь от хохота, сползаю на пол. Кажется у меня истерика.

Н-да, ситуация – хуже некуда. А главное – не объяснишь ведь дурёхе, что ответить на её пылкие чувства я не смогу по чисто физиологическим причинам.

Так, ладно Орин, завтра тяжёлый день. Вставай и займись делом!

Переодеваюсь, привычно изменив в костюме несколько мелких деталей для завтрашней встречи с Элистаром (хотите в походных условиях отличить незамужнюю эльфийку от эльфа, мой вам совет – смотрите на шнуровки и манеру завязывать пояс). Ночуя на постоялых дворах я всегда сплю в одежде. Мало ли что.

Ужин оказался вполне приличным на вид. Лепёшки, жареная рыба и мятный чай. С учётом того, что рыбу от души пересолили, он оказался особенно кстати. Утолив голод, поднимаюсь из-за стола… и медленно опускаюсь обратно. Ноги почти не слушаются. Да и руки тоже, понимаю я секунду спустя. Так, спокойно, Орин, спок-койно. От волнения кровь только быстрее разгонит отраву по телу. А теперь обопрись на руки и медленно встань. Получается. Уже лучше. Весёлая гостиница! Бездна побери, ну что с нас брать? Мой кошелёк только затраты на зелье и покроет. Стоять, не падать! А если дело не в деньгах? Вдруг опять в малышке? Трактирщица может и работать на мага…. если выживу, непременно сверну шею этой хитроглазой суке! Так, теперь до двери. Всего пять шагов, ты сможешь! Не смей терять сознание, там же Лерда! Богиня, только бы с девочкой ничего не случилась! Ничего, и не из таких переделок выпутаться удавалось. Шагать, не падать!

Дверь неожиданно поддалась с первой попытки. Не удержавшись на ногах падаю на пол, с трудом поднимаю голову. Лерда стоит у стены в нескольких шагах от меня, смотрит с ужасом.

– Беги отсюда, дура!

Молча, словно оцепенев, она глядит на меня расширенными, неподвижными глазами, тонкая рука тянется к вороту, судорожно сжимает подвеску.

– Беги!

В глазах темнеет, но я ещё успеваю заметить, как со второй руки Леренвы срывается серебристая магическая птичка.

* * *

Первый миг жизни. Самое яркое, самое главное, самое дорогое воспоминание. Дети Звезды всегда помнят свою жизнь с первого мгновения. Странное ощущение. Секунду назад тебя не было. Была вода. И камень. И холодный свет переплетшихся коконом нитей. Что-то мёртвое, не способное мыслить и чувствовать. Не ты. И вот ты существуешь. У тебя есть тело, есть органы чувств, ты слышишь и видишь, ощущаешь холод… И ты кричишь, не в силах справиться с этим наплывом ощущений, не в силах осознать сразу всё. Я до сих пор считаю, что новорожденные кричат именно из-за этого.

Потом были твёрдые горячие руки, тихий голос, шепчущий что-то бессмысленно-успокаивающее, сухой просторный плащ, обёрнутый вокруг моего только что вынутого из воды тела…

Того, кто меня разбудил, звали Эссин. И только Звёздные могут произнести это так, чтобы почувствовать ледяной режущий ветер и увидеть лунный отблеск на холодных волнах. А мне было даровано имя Ориндэль. И только Дети Звезды могут услышать в нём холод сырого камня и мерное капанье воды.

Эссин. Нэс'саэ. Одно из немногих собственных слов Детей Звезды. Это слово можно перевести только приблизительно. Разбудивший? Родитель? Наставник? В нём все это и ещё то, чему у смертных просто нет названия. Тот, кто даровал тебе подлинную жизнь и должен хранить её. Тот, кто делится знаниями об этом мире и помогает найти своё место в нём. Учит, оберегает и защищает. У моего нэс'саэ были длинные серебристо-пепельные волосы и сине-синие глаза, и сильные руки воина с отмеченными белым кончиками пальцев, и низкий, хрипловатый голос, и запах ванили окутывал его невесомой дымкой… Несмотря на прошедшие годы, я помню его со всей ясностью. Резкость и сила, чёткое знание своих целей, и почти вечный мужской образ – развитое тренировками тело совсем не было похоже на женское. Отношения между наставником и разбуженным, наверное, самые близкие из тех, что возможны среди нас. С той секунды как один находит другого. Точнее, не так. Эссин нашёл то, что колдуны теперь называют Источником Магии. Место, где сила, составляющая этот мир, собирается водоворотом и может воплотиться в красоту. В Дитя Звезды. И другой Звёздный может разбудить его и стать его нэс'саэ. Мне так и не пришлось узнать, каково это.

Место, где мне довелось появиться на свет, было маленьким подземным озером с россыпью драгоценных кристаллов на дне. В пещере рядом с ним мы и провели следующий день. Сидели у костра… помню, как мне хотелось прикоснуться к этому красивому существу, и как было обидно, когда оно оказалось таким кусачим.

…Эссин кормит меня с рук кусочками жареной рыбы и улыбается… А я, с любопытством истинного новорожденного, ощупываю его лицо, волосы, одежду… пытаюсь исследовать окружающее помещение, но оно слишком велико, а я ещё не умею оценивать расстояния и не могу толком передвигаться. Протягиваю руку и не понимаю, почему она не всегда касается стены…

А потом был вечер. И звёзды, и ветер на коже, и целый мир, который мне предстояло познавать. Впрочем, слова «звёзды», «ветер» и «мир» мне довелось узнать гораздо позже.

Мы моим нэс'сайэ были вместе ровно сто шестьдесят семь лет. Путешествовали, открывали для себя что-то новое… я в мире, Эссин – во мне. Потом мне пришло время искать свой путь в жизни. Ещё спустя триста лет следы звёздного воина окончательно потерялись, а его безуспешные поиски обелили мне руки до самых запястий.

Я не знаю, что с ним произошло. Сны о нём приходят, когда мне страшно.

* * *

Холодно. Прикосновение ледяного воздуха к обнажённой коже было моим первым ощущением от места, где довелось очнуться. И его хватило, чтобы заставить меня покрыться испариной. Привычка скрывать своё тело под одеждой укоренилась столь глубоко, что состояние обнажённости мгновенно вызывает сильнейшую панику. Моё тело не должны видеть смертные. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.

Впервые в жизни мне нечем спрятать свою сущность… меня лишили всех моих масок.

Мутило, болела голова, все тело ощущалось каким-то не своим. Веки удалось приподнять далеко не с первой попытки. Потолок кружился и расплывался, перед глазами стояла белёсая муть…

– А ты быстро восстанавливаешься! – в поле зрения замаячила какая-то тень, – От такой дозы сонного порошка любой другой до конца десятидневья не проснулся бы.

Лица не разобрать, но голос мне не знаком. Маг? Дёргаюсь в попытке ударить его, но поднятая рука бессильно валится обратно.

– Бессмысленно. – Я не могу увидеть выражение его лица, но в голосе однозначно довольство. – Даже с учётом твоих способностей наркотик будет действовать ещё несколько дней.

Тёплые влажные пальцы пробежались по моему телу. От горла вниз, по груди. Застыли на животе. Содрогаюсь от омерзения.

– Как кукла… поверить не могу! Я так долго искал тебя! Звёздный… или звёздная?

– Предпочитаю «звёздный»… – во рту сухость, губы и язык почти не слушаются.

– Да? Забавно, насколько мне известно, ты с равной частотой используешь и женские и мужские имена, – он говорит быстро, немного невнятно, словно спешит поделиться какой-то безумно радостной вестью, – Морион-полуэльф, Морвена-странница, Орин ас'Шенгреил, Небесная Жемчужина Айфир… Я проследил твою жизнь на несколько столетий назад. На всю, конечно, лишь самые яркие образы. Но и этого хватило. Я так долго искал… Когда я увидел портрет основателя рода астайе Шенгреила, я глазам своим не поверил! Черты лица, пальцы, форма черепа – последний из Звёздных! Я был просто обязан найти тебя!

– Зачем? – меня бьёт крупная дрожь.

– Ради моей жизни! – истерическое возбуждение в голосе мага уже просто пугает. Чуть дрожащая ладонь вновь заскользила по моей коже, – Вы настолько наполнены силой, что, с помощью Дитя Звезды можно стереть с себя все заклинания! Вернуться к истоку!

Самое страшное – я знаю, что он имеет в виду. «Почти вечная» молодость магов таит в себе ловушку. Чем старше становится чародей, тем больше сил тратится на её поддержание. С каждым вырванным у времени годом заклинания становятся всё сложнее, изощрёние, и, в конце концов, у мага просто не остается сил ни на что другое.

– Убив? – перед глазами понемногу проясняется. Уже могу различить лицо мага, серые каменные стены, освещённые висящим под потолком магическим огоньком, решётку вместо одной из них.

– Нужен ритуал. – Маг, кажется, слегка смутился, – Границы, чтобы собрать силу, заклятия, чтобы её удержать и не погибнуть процессе. Это сложно… требуется несколько дней для подготовки.

– Так значит… – язык не слушается, – Так значит, это вы уничтожили мой народ?

Колдун отдёрнул руку, словно обжёгшись.

– Маги не хотели уничтожать вас целиком. Никто не думал, что так получится. Это всегда было тайной, доступной лишь избранным, самым достойным. Лишь изредка, всего один или два раза в столетие. Мы слишком поздно спохватились…

– Поздно… – резко вскидываю руку к горлу мага. Тут даже сил особых не надо, главное точки нужные найти.

– Не стоит, – он легко поймал меня за запястье, – Не буду спорить, мы очень виноваты перед вами. Даже попрошу прощения, пожалуй. Но пойми, прошлого уже не исправить. Ты бессмысленно доживаешь свои годы, не в силах ничего изменить. И, хм… сам это понимаешь. А я потрачу твою жизнь на благое дело. Мои исследования! Такой шанс выпадает лишь раз! Еще несколько сотен лет полноценной жизни!

Как же всё это… мелко. И мерзко.

– Будьте вы прокляты.

– Отдыхай. Мне потребуется время для подготовки ритуала.

Шаги. Стук захлопнувшейся двери. Я остаюсь лежать в темноте, бессмысленно глядя в потолок. Ненавижу-ненавижу-ненавижу! Так просто, ради продления своей никчёмной жизни… Твари! Отвратительные, слепые, мёртвые твари.

Редкие злые слёзы медленно скатываются из глаз, холодя виски. Так просто… так жутко.

* * *

Время растянулось ниткой сосновой смолы, опутало незнакомое, неуклюжее тело. Пустые, безмолвные минуты сливались в часы. А может и дни. Настоящее потеряло свое значение, расплылось, реальность то приближалась, то отдалялась. Возможно, это было действием зелья, а, может быть, реакцией на правду. Не хотелось ничего предпринимать. Любовь к жизни, та единственная страсть, заставляющая меня раз за разом стискивать зубы и вставать, бороться, искать выход, забилась куда-то в дальний угол разума и заснула. Безразличие. Не самое плохое чувство. Не хотелось даже открывать глаза.

Слёзы кончились, а мысли отчего-то раз за разом возвращались к Элистару. Глупо как! Наверное, это даже хорошо, что мне не удалось с ним встретиться. Я, если подумать, поступаю с ним совершенно по свински! Лгу, использую для решения своих проблем. Втягивать эльфийского наследника в убийство мага – самое плохое, что только можно придумать. Но в таком деле только он и мог мне помочь. В семьях князей испокон веков очень хорошо учат убивать. В том числе и магов. В отличие от меня Элистар может видеть магически ловушки. Что ж, теперь он сможет просто вернуться в Ллевельдеил и забыть обо всём.

Мне многое довелось пережить за свою не самую короткую жизнь. Вести за собой народы и столетиями скрываться от чужих глаз, насаждать новые религии и воспитывать детей, убивать, спасать и влюблять в себя… С Элистаром получилось последнее, причём совершенно случайно.

Познакомились мы около пятидесяти лет назад, очень по-дурацки. Судьба тогда забросила меня в один из самых глухих уголков Гвереи в состоянии, мягко говоря, полумёртвом. Превратиться в окончательно мёртвое ему помешала местная знахарка – добрая старушка, по чистой случайности оказавшаяся неподалёку от места моего неудавшегося упокоения. Почти три месяца мне довелось проваляться в её доме, едва шевелясь под слоями повязок и угрюмо отмалчиваясь на вопросы об имени, происхождении и поле. За время врачевания таэс Хелита, разумеется, прекрасно изучила все особенности моей анатомии. Как ни странно, они её не особенно шокировали.

Более того, не добившись от меня сколько-нибудь вразумительных разъяснений, врачевательница с присущей людям категоричностью причислила меня к женщинам, а заодно и дала новое имя. Естественно, за долгую и богатую на события жизнь их у меня накопилось уже не меньше пары сотен, но данное ей – одно из немногих, которые я ношу с удовольствием. Морвена – «дева сумерек» по эльфийски.

Когда же состояние моего здоровья перестало вызывать желание добить из жалости, таэс Хелита просто предложила остаться. Время, отпущенное ей, подходило к концу, а встретить преемницу так и не довелось, вот одинокая ведунья и решила передать свои знания хоть кому-то. Пять лет, проведенных в её лесной избушке, запомнились мне одним из немногих островков покоя в моей суматошной жизни. А Хелита – прекрасным учителем, на многое открывшем мне глаза. Лечить людей после её обучения у меня получается весьма неплохо. И не только людей.

К моменту встречи с Элистаром я уже второй год бы…ла ученицей и ближайшей помощницей знахарки. В то памятное утро она в очередной раз послала меня в лес за травами.

Занимающаяся заря, бусинки росы на листьях, сияющие в лучах восходящего солнца, кристально-чистый ручеёк с россыпью цветных камешков на дне, и моя скромная персона, по колено в воде бредущая вверх по течению этого самого ручья – красота! В общем, иду я, напеваю что-то, на ходу сочиняемое, в одной руке корзинка, в другой – подол длинного льняного платья, и неожиданно натыкаюсь взглядом на совершенно обалдевшие эльфийские глаза в прибрежных зарослях. С полминуты мы так и стояли, удивлённо глядя друг на друга, затем эльф слегка покраснел и не очень вежливо поинтересовался:

– Вы – лесной дух?

– Нет, а вы? – признаться, вопрос меня озадачил.

– Нет… Я – Элистар. – эльф слегка замялся, но всё же протянул мне руку.

– Морвена.

Выбравшись, с его помощью, на берег и расправив подол (парень сразу приобрел нормальную окраску), я поинтересова…лась, что его сюда занесло. Выяснилось, он с посольством Ллевельдеила просто проезжал мимо, возвращаясь из дружественного визита к гверейскому королю. А через этот лес проходит наиболее короткий путь в их княжество. Для эльфов короткий, разумеется, человеку даже представить сложно, как быстро эльфы ходят по лесу. Как оказалось, они привал устроили на поляне неподалёку. А он как раз набирал воду для завтрака. Выслушав в ответ мою историю (необходимый минимум разумеется), Элистар пригласил меня к костру.

После завтрака и долгой разнообразной беседы (и в том и в другом моя скромная особа принимала живейшее участие), эльфы засобирались в путь. И Элистар на прощанье вручил мне то самое кольцо, служащее пропуском через границу священного леса и предложил заезжать в гости.

Предложением пришлось воспользоваться через шесть лет, когда Хелиты давно не было на свете, а местный лорд неожиданно проявил интерес к молодой одинокой знахарке. Именно тогда мне и довелось узнать, кем именно является мой случайный знакомый.

Невесело улыбаюсь. Самая та тема для размышлений перед смертью. Хоть бы с Элистаром всё было хорошо. Богиня, последняя просьба, можно?

* * *

Лежать одной в темноте отчего-то было страшно. Лерда встала и зажгла свечу. И только отложив огниво вспомнила, что могла бы сделать это магией. В последние дни она отчего-то почти совсем не пользовалась колдовством. И не испытывала особых неудобств из-за этого.

Леренва сняла с шеи кристалл, содержащий запас магической силы, повертела в руках. Самая ценная её вещь почему-то не вызывала никаких эмоций. Хотелось петь. И в дорогу. Лерда потрясла головой. Внешний мир полон равнодушия и жестокости и она в этом убедилась собственными глазами. В Фиолетовой Раковине её ждёт спокойная жизнь в полной безопасности. И господин Дэррик её любит. Не так, как Мори, но любит, он сам говорил! Учитель просто увлечён своим новым проектом, как уже бывало раньше. Он закончит и всё будет как раньше. Закончит. Лерда подавила дрожь. Она видела, какиеприготовления проводит наставник в главной столовой.

Девушка снова села на кровать, обхватила колени руками. Уже не нужные бирюзовые браслеты звенели при каждом движении. Лерда так их и не сняла, хотя собиралась. Но она же хочет быть настоящим магом, всегда хотела! А жизнь Мори сама по себе бессмысленна, учитель сам говорил. Надо просто выбросить из головы все последние недели и всё станет правильно. Как раньше. Она же хотела жить как раньше…

Лерда вскочила и резким жестом отбросила на стол кулон. Может быть, дело было в освещении, но наполненный чарами аквамарин редкой чистоты почему-то показался тусклой стеклянной фальшивкой. Девушка выбежала из комнаты.

* * *

Я не знаю, сколько прошло времени, прежде чем мое одиночество нарушили. Шаги почти не слышны, тихие, лёгкие. Приподнимаю веки, морщась от мёртвого света магического светильника. И почему маг его не погасил перед уходом?

В темноте по ту сторону решётки раздался тихий шорох. Ещё один. Затем из мрака вынырнула невысокая фигурка и нерешительно остановилась возле прутьев. Блеснули отражённым светом заплаканные глаза.

– Мори… – слово прошелестело на грани слышимости.

Не удостаиваю её даже поворотом головы.

– Мори! – Чуть громче, – Ты меня слышишь?

– Что нужно твоему хозяину? – язык уже слушается получше. Хорошо.

– Я не от него. Я… мне нужно было с тобой поговорить.

– Говори.

– Ну, это… понимаешь, я… я не знаю с чего начать…

– Давай помогу? Начни с чего-нибудь банального. Вроде: «прости, Мори», или «я очень-очень сожалею». Я тебя, конечно же, не прощу, но разговор завяжется.

– Прости, Мори…

– Умничка! Дальше сама.

– Мори!!! Ну я правда сожалею! Я не хотела! То есть, хотела вначале, но потом… ты мне действительно очень нравишься. Но я же ничего не могла сделать, он мой учитель, и он сказал, что нужно, а слова наставника – закон, а я ещё не знала, что ты…

Это уже становится смешным.

– Минутку, ты прощения просишь или оправдываешься?

– Мори!! – Девушка всхлипнула.

– Что «Мори»? Неужели ты ожидала, что я сейчас расплачусь и скажу, что всё в порядке, волноваться не о чем? Я не имею привычки прощать предателей и магов.

– Я не маг! Я теперь не могу быть колдуньей. И не хочу… Я многому научилась у тебя… – её голос неуловимо изменился, стал старше, серьёзнее. – Я поняла, что шла по неверному пути, и раскаиваюсь в этом. Ты даровал мне моё истинное предназначение и подлинный талант. Я твоя ученица и не могу допустить твоей смерти.

– Хм… знаешь, за всю свою жизнь у меня так до конца и не получилось понять людей. Видимо, потому что во мне почти нет Огня.

Вяло сажусь на узкой деревянной койке. А вот тело до сих пор как чужое. Мерзкое зелье! Небрежно стряхиваю с тюфяка зелёные льдинки некрупных изумрудов, поворачиваюсь к Лерде.

– Скажи, Леренва – твое настоящее имя?

Кажется, она ожидала от меня какой-то иной реакции.

– Да.

Медленно, по стеночке подхожу к решётке, протягиваю руку между прутьями. Девушка старательно пытается смотреть не ниже моего лица. Получается плохо. Любопытство её когда-нибудь точно погубит!

– Значит так, Леренва, – прикасаюсь к её лбу кончиками пальцев, – Я, звезда Ориндэль, дитя Воды и Камня, признаю тебя своей ученицей перед Звёздами и Миром. Раздели мой Путь и будь достойна своей дороги.

Лерда вздрагивает. А кто говорил, что будет легко?

В принципе – это не обязательно. Ученик – это отнюдь не всегда тот, кто осознает, что его обучают. А ученицей моей она стала, если честно признать, ещё до Серого Замка. Но некоторые вещи просто нужно произносить вслух. Это тоже своего рода творение.

– Чем я могу тебе помочь? – твёрдо произнесла Леренва минуту спустя, когда смогла наконец выровнять дыхание. – Прости, ключи от камеры мне добыть не удалось – господин не оставляет их без присмотра.

– Этого и не нужно, – глубоко вдыхаю, – Лерда, ты можешь незаметно покинуть замок?

– Ну… да. Господину сейчас не до меня.

– Хорошо, тогда отправляйся в ближайшее селение, найди там Элистара. Эльф, чистокровный, сереброволосый и сероглазый. Передай ему, что Морвена попала в беду. Расскажи всё, что знаешь о маге и его замке. Всё поняла?

– Морвена?

– Морвена, Морвена! Или ты думаешь, я только мужскими именами пользуюсь?

– Ну-у… это…

Одно хорошо, влюбленность её, если и была, после такого гарантированно пройдёт.

– Иди, у тебя мало времени.

– Ага, – девушка нерешительно отступила, но потом снова повернулась ко мне, – Всё будет хорошо!

– Надеюсь.

И, когда ее шаги уже затихали в темноте:

– Удачи, детёныш.

С трудом добираюсь до своего ложа и без сил падаю на тюфяк. Интересно, если представить, что этой светящейся мерзости под потолком нет, удастся ли заснуть?

Удалось, как ни странно, довольно быстро. Даже приснилось что-то… мутное и затягивающее, как гнилое болото.

* * *

Сознание вернулось неожиданно и сразу. Словно зажёгшаяся свечка. Ясное, не затуманенное наркотиками. На секунду мне даже показалось, что всё произошедшее было просто дурным сном. Впрочем, пронизывающий холод быстро избавил меня от иллюзий.

Открываю глаза. Потолок. Магические светильники. Даже на пороге смерти этой мерзостью любоваться! Пробую пошевелиться – слабость не исчезла, тело слушается с трудом. Пытаюсь подняться, но лишь бестолково дёргаюсь – руки, ноги и шея прикованы к гладкой каменной плите металлическими обручами. Соприкасающаяся с ней кожа замёрзла до полной нечувствительности. И хорошо, потому что каменюка явно создана магией. Холод притупляет чувствительность. Неужели жертвенный алтарь? Поворачиваю голову, пытаясь разглядеть его. Голова кажется необычно лёгкой, и кожа на ней мёрзнет, как и на всем остальном теле. Что за? Содрогнувшись от неожиданной догадки, скашиваю глаза, пытаясь разглядеть на периферии зрения привычные чёрные локоны. Ничего. Вот Бездна!!! От обиды хочется плакать. Мои волосы были длинными с самого первого мига моего существования. Были моей гордостью, последней частичкой изначального облика.

Как ни странно, тот факт, что через несколько минут меня принесут в жертву, расстраивает меня куда меньше испорченной причёски! С усилием загоняю внутрь истерическое хихиканье. Нервы в последнее время… впрочем, повод уважительный.

А помещение, однако, занятное. Я не думаю, что у каждого уважающего себя мага в доме есть специальная комната для жертвоприношений. Интересно, что здесь было раньше? Судя по отделке стен и потолка – то ли столовая, то ли гостиная.

– Очнулся? – в поле зрения показался маг. Торжественный и серьёзный, полностью погружённый в главное событие своей жизни. Я закрываю глаза.

Дэррик перебирает инструменты и бормочет себе под нос. Потом моей кожи касается что-то влажное и холодное. Содрогаюсь от ужаса и омерзения. Это тоже магия, смешанная с краской, пропитавшая кисть. Зажмуриваюсь как можно плотнее, до боли. Я не могу. Просто не могу, это слишком. Пожалуйста, наставник, помогите мне! Нэс'cаэ! Сора! Эссин! Кто-нибудь…

– Мне хотелось бы узнать о магии твоего народа. Жаль, не удастся.

О чём он? Какая разница. Я не вижу его. Меня нет…

Холодно. Так невероятно холодно… страха нет, только холод. Или я воспринимаю теперь холод как страх? И странное щекочущее ощущение в тех местах, где с моей кожи исчезают последние капли серебра.

– Начнем, пожалуй, – Маг последний раз провёл кистью по моему телу, завершая узор. И словно разорвалась натянутая вдоль позвоночника струна. Всё. Конец. Что-то тёмное, ледяное накатывает приливной волной, обжигает кожу изнутри, выплескивается наружу. Невидимое и неотвратимое.

– Что… – Дэррик отшатывается, с ужасом глядя на свои начавшие волокнисто расползаться пальцы. Прах кисточки оседает на вычурном одеянии. Иногда, очень-очень редко, случается так, что Дитя Звезды встречает на своем пути слишком много боли. Слишком много такого, что убивает красоту. И когда её совсем не остаётся, приходит холод. Изначальный страх, который убивает. Неназываемый и всеразрушающий.

Проржавевшие в труху скобы рассыпаются, когда я сажусь на алтаре. Не знаю зачем, просто так кажется правильным.

Дэррик хрипит на полу. Так ничего и не понял… Это не древняя магия моего народа, колдун. Мы не касались магии. Это ужас. Боль, которую невозможно вынести.

Камень подо мной тоже начинает крошиться, но мне всё равно. Равнодушно смотрю на последние судороги мага, и так же равнодушно наблюдаю за тем, как рассыпается его труп. Я знаю, что меня ждёт та же участь. Об этом Звёздные рассказывают своим воспитанникам только раз и не дают задавать вопросов. Самая страшная, самая редкая смерть. За всю историю моего народа такое случалось всего трижды. То есть четырежды. Теперь.

По полу змеятся трещины. Мрамор прочней, чем тела смертных, но перед отчаянием Дитя Звезды не устоит и он. И хорошо, что Лерда не успела вернуться. Мне бы не хотелось, чтобы девочка погибла сейчас. Надеюсь, с ней всё будет в порядке.

Скрип двери не привлек моего внимания.

– Морве! – знакомый голос. Что он здесь… нет, Элистар, не надо!

– Не смей! – эльф уже бежит ко мне через зал, протягивает руку. – Нет…

Я не успеваю. Проклятое, неуклюжее, почти не повинующееся тело не успевает отшатнуться, и его рука ложится на мое плечо. Даже без перчаток.

– Сама не смей, – он обнимает меня другой рукой.

Кожа к коже. Чувства к чувствам. Невероятно, но он всё ещё жив. Секунда, вторая… и из его рук хлынуло что-то горячее, как кипяток, под кожу, внутрь. Туда, где, казалось, навечно поселились холод и пустота.

Отдать кусочек своей души тому, в ком уже ничего не осталось, и попытаться спасти. Залить ледяное пламя. Откуда он знает об этом? Как? Никто не сохранил о таком сведений, даже эльфы.

– Как…

Я не понимаю и понимаю, что за жидкий огонь течёт сквозь мою кожу. Странная, дурацкая, никогда по-настоящему не понятная мне любовь смертных. И я, наконец, ощущаю это чувство полностью, до конца. Это странно, непривычно, почти мучительно, но когда последние капли чужого чувства впитываются в мою кожу, приходит странное разочарование. Словно мне не хотелось, чтобы это заканчивалось.

– Элар?..

Глаза у Элистара пугающие и какие-то пустые.

– Только молчи. Пожалуйста, – эльф равнодушно подхватывает меня на руки и направляется к выходу.

Где-то рядом мелькает испуганная мордашка Леренвы, но я это отмечаю уже в полуобмороке.

* * *

Это становится дурной традицией – приходить в себя в незнакомом месте. Небольшой сухой грот, впрочем, куда симпатичнее камеры в подвале и, тем более, жертвенного алтаря. Из под ресниц оглядываю серо-коричневые стены, костёр, хлопочущую у него Лерду. Элистар молча сидит у дальней стены и смотрит в одну точку, кажется, даже не мигая. Мне страшно видеть его таким. Сажусь, неловко собрав на груди чей-то плащ. Эларов, не иначе.

– Очнулся?

– Очнулась?

Они воскликнули это одновременно. И растерянно замолчали, отведя глаза.

– Я в порядке. – Прислушиваюсь к себе. От наркотической заторможенности не осталось и следа, тело слушается вполне нормально. – Лерда, скажи, ты случайно не…

– Да, конечно, – она поняла, не дожидаясь продолжения придвинула мне какой-то свёрток, – Здесь твои вещи и несколько книг из библиотеки господина Дэррика. Записи о его опытах я сожгла, а это – тексты, написанные Звёздными.

– Спасибо, – неуверенно оглядываюсь на своих спасителей. Элистар тактично отворачивается, Лерда так и вовсе выходит наружу.

Торопливо одеваясь, я всё же не могу не обратить внимания на обвившие мои руки тончайшие серебряные узоры. Начинаясь от крупных пятен на плечах они доходят до локтей и основания шеи и, кажется, забираются на лопатки. Мне хочется плакать. В семье Элистара хранят многие знания, которые считаются потерянными. Но мне никогда не приходило в голову, что и эти в том числе. Старая, очень старая, даже мне казавшаяся выдумкой легенда, о том, как за чужую жизнь отдают самое важное из своих чувств.

В одежде я чувствую себя увереннее. Настолько, что даже могу обратиться к неподвижно замершему эльфу.

– Прости меня.

– Теперь это уже не имеет значения. – Элистар обернулся. Взгляд, каким он никогда не смотрел на меня. Лицо официальной маской. – И тебе не за что извиняться.

– Мне не следовало лгать.

– Ты не мог… – он запнулся, – …ла иначе, я понимаю.

– Говори, как привык, – по привычке пытаюсь запустить пальцы в волосы и вздрагиваю, уколов ладонь. – В языках смертных меня всё равно нельзя верно обозначить.

– Так странно. Я первый раз смотрю на тебя…. непредвзято.

И именно тогда, когда я, наконец, понимаю, что ты ко мне чувствовал. Это не странно. Это больно. Мне больно от пустоты в твоих глазах, Элар! Отвожу взгляд.

– Ты станешь великим Князем, ты знаешь?

– Догадываюсь. Это ведь и было твоей целью?

Тишина повисает в воздухе, давит на уши и мысли. Я ничего не могу исправить, Элистар. Да тебе это уже и не нужно.

Подтягиваю поближе к себе сумку, достаю из неё шкатулку с побрякушками. Перстень нашёлся сразу, словно только и ждал этого момента.

– Возьми.

Тёплый ободок легко скользнул в подставленную ладонь. Эта история закончилась. Морвена-странница больше никогда не войдёт в жилище Князя.

– Я не лишаю тебя права приходить в Ллевельдеил и считаться подданной Князя.

– Спасибо. – Это несправедливо, Элистар. Я не заслуживаю такой милости. – Но я не стану. У тебя теперь свой путь.

Он помолчал.

– Куда ты теперь?

– Куда-нибудь. Мне нужно доучить Лерду. Она умная девочка. И способная. У неё будет интересная судьба.

Лерда у входа молчит так старательно, что мне становится неловко. Разрешаю ей вернуться, отдаю Элистару его плащ.

Про судьбу своего господина она так и не спросила. То ли сама всё поняла, то ли Элар рассказал. И в последующие годы мы с ней так и не вернулись к этому вопросу, хотя мне порой и хотелось этого.

А в ту ночь мы до самого рассвета сидели у костра и слушали рассказ Леренвы о том, как она искала Элистара и что было после. Потом разошлись в разные стороны. Элистар больше не сказал мне ни слова.

* * *

С Лердой мы тоже расстались несколько лет спустя, как только она закончила обучение.

Оседланный Мрак ждал у обочины, в чехле у седла висела арфа эльфийской работы, ради которой Лерде пришлось в одиночку ездить к Риэ в Ллевельдеил. За последние годы конь сильно привязался к Лерде, жестоко было бы их разлучать. Да не молод жеребец уже.