Текст книги "Я зарекалась любить (СИ)"
Автор книги: Ирина Романова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
Мы еще долго и непринужденно болтали, я попыталась расшифровать ему некоторые аспекты женской логики. Впрочем, он и без того пользовался популярностью. И дело не просто в его красоте. В его открытости, наивности и доброте было столько очарования, что все уловки казались подхалимными и лживыми. Он, как большое солнышко, озарял все вокруг светом, от его тепла было невозможно скрыться.
========== Глава 20 ==========
Все воскресенье я провела, уткнувшись носом в монитор своего ноутбука и отрываясь только на периодические попытки заварить себе чай. Я настолько увлекалась работой, что, когда вспоминала о своей большой желтой кружке, напиток был противно холодным – приходилось заваривать снова. К концу дня я удовлетворенно перепроверяла свой отчет и, осознавая высокое качество проделанной работы, не могла скрыть гордой внутренней улыбки. Потянувшись со стоном, я отключила компьютер и взяла в руки надрывно звенящий телефон. Это была Кира.
– Привет! – воскликнула я. Настроение было хорошее, как и всегда, когда я заканчивала трудную работу – словно гора с плеч.
– Привет, – натянуто проговорила подруга. Значит, еще не отпустило.
– Страдаешь? – сочувственно проговорила я.
– Немного… задержусь еще на недельку, наверное. Позвоню, как возьму билет.
Я сделала глубокий вздох, чтобы начать свою тираду о бессмысленном реквиеме по настоящей любви, но не успела – Кира меня перебила:
– Как у тебя дела? Надеюсь, не сидишь в четырех стенах?
– Ну… – я решила не говорить Кире о своем воскресенье трудоголика и поспешила рассказать о встрече с Борей, – я с Борисом вчера на коньках каталась.
– Так-так, – в голосе ее слышалось нетерпение, – а поподробнее.
– Ну, он хоккеист… хорошо катается…
– Да я не про это! Он тебе нравится? – прямолинейная подруга всегда переходила сразу к делу.
– Нет! – воскликнула я в который раз. – Мы просто друзья. Да и сложно ему мне понравиться, когда все время думаю о другом, – сказав это, я осознала, что произнесла фразу вслух, но было уже слишком поздно что-то менять – Кире словно красную тряпку бросили.
– Ого! – ее дурное настроение словно ветром сдуло. – Это ты об Иване думаешь?
– Знаешь, он мне нравится, он привлекает, но в то же время его боюсь, какая-то опасность таится в его синих глазах. Он вроде заботливый, внимательный, жизнь может спасти, и вдруг превращается в ходячее олицетворение гнева и ярости. Я до сих пор забыть его взгляд не могу после той драки в клубе. Я вообще его не понимаю. На днях мы столкнулись в лифте, и мне казалось, что он хочет меня поцеловать, но внезапно передумал и отстранился.
– А если бы он поцеловал? Ты бы ответила?
– Сейчас не знаю… Но в тот момент у меня были настолько смешанные чувства, я словно оцепенела от одного его присутствия, словно ягненок в углу под диким взглядом волка.
– Ну, взгляд у него точно дикий… – поддержала Кира.
– В любом случае он заядлый бабник, мне не нужно думать о нем, он не должен мне нравиться. Но чем дальше, тем сильнее. Чем больше я гоню его из головы, тем чаще о нем думаю, начинаю злиться на саму себя, но только хуже. Какая-то навязчивая идея.
– Может быть, если бы ты поняла его, какие черти в его омуте водятся, тебе бы стало легче. В противном случае, – со вздохом продолжила Кира, – я могу поставить тебе диагноз: ты влюбилась!
Я фыркнула и засмеялась.
– Это невозможно! Во-первых, я обещала себе, что теперь мое сердце будет принадлежать только мне, а во-вторых, я его иногда просто ненавижу!
– Да-да, если хочешь посмешить сама знаешь кого, расскажи ему о своих планах!
Закончив разговор, мы распрощались, но той ночью я еще долго не могла уснуть. Ворочаясь с боку на бок, я все пыталась понять, почему Иван ведет себя столь странным образом? Почему он так таинственно вынужден был переехать из Питера в Москву? И что я на самом деле к нему чувствую? Измученная слишком сложными для меня вопросами, да еще и после продуктивного выходного-рабочего дня, я уснула только под утро. Понедельник обещал быть тяжелым.
Трудовая неделя началась для меня обычным круговоротом событий: деловая переписка, презентации, деловые переговоры с партнерами, совещания, совещания, совещания. Я себя чувствовала чрезвычайно важным человеком и грушей для битья одновременно. У всех отделов скопилось много возмущений и недочетов по поводу нового продукта. Пришлось урегулировать вопросы с отделом продаж, отделом сбыта, отделом закупок, но когда отдел упаковки оповестил меня о том, что их не устраивает несколько пунктов, моя нервная система казалась на грани взрыва. Работы было очень много. Сделанный за выходные отчет я отправила обоим своим руководителям и ожидала получить вердикт к концу недели. Но Ивана не было в офисе первые три дня недели, и я могла лишь гадать, прочел он мой отчет или нет. А пока я тщетно и лишь иногда продуктивно пыталась разрешить некоторые спорные ситуации, безусловно всегда возникающие в бесконечном потоке деятельности любого производственного процесса.
В среду в половину десятого вечера, закончив переписку с дизайнером, я практически вползла в лифт, испытывая волчье чувство голода и впервые сожалея, что меня никто не ждет дома с горячим и вкусным ужином при свечах и с хорошим вином. Хотя я и не пила алкоголь, но в моем бурном воображении свечи без вина гореть не могли. По дороге домой я зашла в маленький магазинчик с круглосуточным режимом работы и купила бутылку молока, так как кофе, который я стала употреблять по утрам в лошадиных дозах, без молока имел для меня удручающе горький вкус, что безнадежно коррелировало со вкусом моей собственной жизни. На выходе из магазина ко мне пристал подозрительно неприятной внешности молодой человек. Его алкогольное состояние выражалось в нечленораздельной попытке познакомиться наряду с плохо координированными потугами держать под контролем работу своих верхних и нижних конечностей. Проще говоря, он еле стоял на ногах. Однако это не мешало ему преследовать меня вплоть до парадной. Открывая входную дверь, я начала нервничать. С виду безобидный худощавый парень вызывал лишь отвращение, но нельзя быть до конца уверенной в незнакомце. Я ускорила шаг, но парень успел проскользнуть в подъезд, после чего я начала сомневаться, действительно ли он пьяный.
Размышляя, как быстрее добраться до квартиры, я поняла, что бежать на каблуках по лестнице практически невозможно, и начала судорожно жать на кнопку вызова лифта, оглядываясь назад. Его шаги отдавались эхом по холодному кафелю. Первым приехал грузовой, я заскочила внутрь и нажала кнопку «Закрытие двери», и лифт тронулся прежде, чем незнакомец успел что-либо сделать. Я с облегчением вздохнула и прислонилась спиной к зеркалу. Из последних сил я старалась держаться на ногах: то ли от пережитого стресса, то ли от тяжелого дня на работе. Двери лифта открылись и я, подходя к квартире, начала искать ключи в сумке. В своей бездонной сумке. В какой–то момент я готова была от злости все вытряхнуть на пол, лишь бы быстрее оказаться дома.
Легковой лифт издал звуковой сигнал о прибытии на мой этаж, и я с ужасом поняла, что преследование продолжается, нас разделяло всего несколько метров, но я нащупала ключи на дне сумки в складках подкладочной ткани, сильным рывком выдернула их и начала открывать дверь. За секунду до его подхода я успела оказаться в своей квартире и запереть замок. Облокотившись спиной на дверь, я сползла на пол, прижала колени к груди и заплакала. Заплакала от своего одиночества, от того, что меня никто не ждет, что я никому не нужна, что никто меня не любит, что никто не может меня сейчас защитить, когда мне так страшно, и даже если бы этот незнакомец убил меня, мое тело бы нашли только через несколько дней, так как созвон с моей мамой намечался только в субботу, а значит, до этого времени она бы обо мне не переживала. Я пыталась выплеснуть весь пережитый страх и обиду за свою еще такую молодую, но уже несостоявшуюся жизнь – что я так трусливо отдаю все свое время работе, пытаюсь убедить себя, что строю карьеру, в то время как этот якобы успех не может составить мне компанию в одинокие вечера и выходные. Мои мысли прервал резкий стук ногой в мою дверь. Я отпрыгнула, прислушиваясь:
– Эй, красотка! Ты здесь?! – пьяный парень и не думал униматься. Я схватилась за голову, пытаясь в ужасе сообразить, что мне делать. Звонить в полицию? Я попыталась включить свет, чтобы найти телефон в сумке, но щелкнув несколько раз выключателем, я поняла, что электричества нет во всей квартире. Полиция здесь не поможет. Я же в свою очередь даже не знала, где счетчик.
– Открывай! Давай повеселимся! – снова раздался противный голос из-за двери. Я смогла нащупать телефон, и, прикусив губу, начала набирать телефон Бориса – больше звонить было некуда.
– Алло, – приятный голос отозвался на третий гудок.
– Борь, – встревоженно проговорила я, – у меня проблемы…
– Что случилось? Ты в порядке? – его веселый тон резко изменился.
– Да, я дома. Просто… какой-то пьяный парень пристал на улице, а сейчас он долбится ко мне в дверь, – я снова вздрогнула от резкого стука ногой. – А еще у меня света нет! – я чуть не плакала.
– Сиди дома, я сейчас подъеду. Не бойся, я буду через пятнадцать-двадцать минут.
Я села на диван, обняв себя руками и зажав в ладони телефон, в надежде, что этот незнакомец не начнет выламывать дверь. Пытаясь успокоиться, я раскачивалась вперед и назад. После очередного стука я зажала уши руками. Минуты бесконечно долго длились. Наконец, наступила тишина. Подождав еще какое-то время, я подошла к входной двери и прислушалась… Внезапно раздался звонок в дверь, и я с визгом подпрыгнула. Нервы были на пределе.
– Аня, это я, открывай, – в тот момент мне казалось, что голос Бори я узнаю из тысячи. Быстро справившись с замком, я выглянула за дверь и поняла, что он один.
– А где? – вопрос повис в воздухе.
– Твой поклонник уснул прямо под дверью, я ему помог добраться до ближайшей лавочки, думаю, он быстро придет в себя, когда замерзнет.
– Огромное тебе спасибо, – сказала я, открывая дверь шире и впуская его в темный коридор.
– Ну давай, посмотрим, что со светом…
Когда Боря починил проводку, часы пробили уже одиннадцать. Я, наконец, смогла закипятить электрический чайник и разогреть кое-что из еды в микроволновке, и мы слегка перекусили. День выдался тяжелый, длинный и слишком эмоциональный, ужасно не хотелось оставаться одной. Постоянно посещала мысль, что тот пьяница может вернуться.
– Борь, ты не мог бы остаться сегодня у меня? – осознав двусмысленность фразы, я быстро добавила: – я постелю тебе на диване.
Он засмеялся и ответил:
– Хорошо, и приставать к тебе не буду, не надейся. У меня вроде назревают отношения, а я моногамен до мозга костей! К тому же у меня завтра выходной.
«И бывают же такие…» – невольно подумала я.
– Хорошо, – я улыбнулась в ответ. – Спасибо тебе огромное, друг.
***
Когда утром следующего дня я зашла на кухню, от приятного аромата кофе в воздухе у меня закружилась голова. Проснуться было очень тяжело, как всегда это бывает, если поздно лечь спать, поэтому лошадиная доза кофеина мне была просто необходима. Но больше всего меня удивило, что Борис, надев оранжевый фартук с большими желтыми подсолнухами, стоял перед плитой и жарил яичницу!
– Доброе утро! Голодна? – спросил он, поворачиваясь ко мне.
Я улыбнулась. Было очень приятно – для меня еще ни один мужчина не готовил.
– Доброе, – нежно протянула я. Я перевела взгляд с Бори на электронные часы на духовке, странным образом показывающие время больше, чем бы мне хотелось.
– Эти часы верно показывают? – тревожно спросила я
– Да, я только сегодня их настроил.
– Черт, как я могла забыть настроить свой электронный будильник?!
Я быстро засобиралась в ванную, опаздывать совсем не хотелось.
– Извини, – на ходу прокричала я, – поесть не успеваю, проспала.
Когда я вышла из ванной, Боря, жуя яичницу, пробормотал:
– Дай мне пять минут, я тебя отвезу.
– Нет-нет, – злоупотреблять его добротой не хотелось, он и так слишком много сделал, – ты спокойно завтракай, у тебя же сегодня выходной, ты можешь мне просто ключи на работу завезти.
– Ты уверена? – переспросил он
– Да, – я уже кричала из спальни, натягивая на себя узкое бежевое платье-футляр длиной чуть ниже колена с зелеными вставками. С макияжем пришлось справиться за несколько минут, с волосами возиться совсем не было времени. Быстро расчесав их массажной щеткой, я перебросила их на одну сторону. Прилегающий силуэт платья подчеркивал достоинства моей фигуры, а всегда волнистые волосы не требовали дополнительной укладки для увеличения объема. Взглянув на себя в зеркало, я осталась довольна внешним видом. Оставалось только коснуться губ бальзамом и добавить несколько капель туалетной воды.
Когда в коридоре я натягивала на себя ботильоны, ко мне подошел Боря с термокружкой в руках.
– Вот, держи, выпьешь по дороге, с молоком и сахаром.
Я взяла кружку с кофе из его рук, и посмотрела на него. В этом переднике со своими золотистыми кудрями он был похож на доброго заботливого ангела. Сложно выразить всю благодарность одним словом: за его спасительное присутствие вчера вечером, за его умелые руки, избавившие меня от темноты и его теплую заботу, способную накормить и напоить. Я потянулась и чмокнула его в щеку.
– Спасибо тебе огромное, – сказала я, и, чуть помедлив, добавила: – За все.
Он как всегда улыбнулся в ответ. «И повезет же кому-то», – подумала я, заходя в лифт.
========== Глава 21 ==========
На работу я шла быстрым шагом, периодически срываясь на бег. Кроме того, предательски пошел дождь, как это всегда не вовремя бывает в Питере, а зонта у меня не было. Капюшон моего пальто лишь отчасти спасал от мерзких капель – необходимо было срочно добраться до укрытия.
Я торопилась как могла, поэтому почти не удивилась, когда, преодолевая раздвижные стеклянные двери при входе в бизнесс-центр, я умудрилась поскользнуться на кафельном полу. Подсознательно я подозревала, что этим все и закончится – редко когда беготня на каблуках оборачивается для меня положительным финалом. Но в этот раз упасть мне не удалось: уверенные и сильные руки придержали меня за локоть, я смогла поймать баланс и устоять. Повернулась, чтобы отблагодарить спасителя, и увидела Ивана.
– Спасибо, – полушепотом промямлила я.
Легкая улыбка коснулась его лица.
– Всегда пожалуйста, – ответил он, и мы направились к лифту. – Я вот все думаю: может, тебе отказаться от каблуков в пользу более удобной обуви?
Одновременно с нами в лифт зашло несколько человек, поэтому я тихо ответила:
– Видишь ли, кроссовки плохо сочетаются с узкими юбками.
– Было бы огромным огорчением осознать, что ты отказалась от узких юбок, – тихо, чтобы никто не слышал, ответил он.
Нахмурив брови, я вопросительно посмотрела на него, но в этот момент лифт остановился, и он вышел спокойным и уверенным шагом не оглядываясь. Я доехала до своего этажа. Его последние слова никак не шли у меня из головы: «Он что, флиртует со мной?», – подумала я.
– Доброе утро! – бодрый голос Тани вывел меня из раздумий. – Сегодня для тебя много корреспонденции! И еще буклеты пришли для вставки.
Поздоровавшись, я окунулась с головой в работу.
Около одиннадцати утра, когда я все еще пыталась разобраться с рекламными буклетами, сидя за своим столом, рабочий телефон оглушил меня своим звуком.
– Лесная, – обессиленно, на выдохе, произнесла я.
– Анечка, – заговорщическим полушепотом затараторила Таня, – тут к тебе невероятный блондинчик пришел. Откуда только у тебя такие друзья? Ты его в модельном агентстве нашла?
– Понятно, – с улыбкой сказала я. – Хочешь, познакомлю?
– Шутишь?!– Таня не могла скрыть своих эмоций. – Я тебе по гроб жизни обязана буду!
– Сейчас подойду, – сказала я и положила трубку.
***
– Привет! – я улыбнулась Боре. – Познакомься, это Таня – моя приятельница. А это Боря – мой друг.
– Очень приятно, – с придыханием отозвалась блондинка. Сердечки так и прыгали в ее глазах, но Бориса эта ситуация лишь смущала. Он отвел меня на несколько шагов в сторону от стойки ресепшена, чтобы передать ключи, и мы оказались у лифта.
– Я настроил все электронные часы в квартире и починил капающий кран в ванной, если будут проблемы – обращайся, – он мне подмигнул.
От избытка благодарных эмоций я потянулась к нему и обняла. Почувствовав его тепло, я захотела прижаться еще сильнее, но я побоялась, что он неправильно расценит мое поведение. Он нежно обнял меня в ответ, через несколько секунд я отстранилась и проговорила:
– Спасибо тебе еще раз, – я улыбнулась. Я с глупой улыбкой школьницы смотрела на Борю, пока двери лифта не закрылись и он не скрылся из виду. Повернувшись, я напоролась на Ивана, который стоял, оказывается, все это время в стороне и наблюдал. Спинным мозгом я ощущала флюиды злости. Если бы его глаза метали молнии, то я бы точно уже горела. Я боялась его таким: брови нахмурены, взгляд напряжен, губы сжаты. От утреннего флиртующего молодого человека не осталось и следа. Взяв себя в руки, я спросила:
– Что-то не так?
– Он что, передал тебе ключи от твоей квартиры? – спросил он, медленно приближаясь ко мне.
– Да, но… – я хотела объяснить сложившиеся обстоятельства, как меня осенил вопрос: – Я могла б тебе все объяснить, но не понимаю, почему должна это делать?
Прищурившись, я смотрела на него в упор, мне катастрофически необходимо было знать ответ. Осознав, что Иван прижат к стенке, ожидая, должно быть, от меня объяснений, а не допроса, он отступил на шаг назад и опустил глаза, подбирая слова.
– Не знаю, – тихо проговорил он. – Это действительно не мое дело.
Сказав это, он развернулся и ушел быстрым шагом. От напряжения я выдохнула и поплелась к Максу, чтобы позвать его на обед.
***
После обеда я решила отправиться к Ивану, чтобы показать и обсудить новые рекламные буклеты: у меня было несколько замечаний, интересно было услышать его мнение.
Подходя к его кабинету, я услышала громкий женский смех. От неожиданности я остановилась и на цыпочках, чтоб не выдавать себя цокотом каблуков по кафелю, стала подбираться ближе.
– Ну, Ванечка, – протяжно отзывался тонкий женский голос, – ну ты больше двух недель в Питере. Когда ты уже мне время уделишь? У меня много новостей! Может, поужинаем сегодня?
– Лер, у меня много работы, сегодня не могу. Я три дня был в командировке, надо разгрести проблемы в офисе, – его голос звучал необыкновенно нежно, он словно оправдывался перед девушкой.
– А в выходные что делаешь? В субботу?
Не давая ему возможности ответить, я заглянула в кабинет. Красивая брюнетка сидела у него на столе, положив ногу на ногу, и смотрела в телефон. Она не сразу заметила мое присутствие и продолжала говорить:
– В субботу в двенадцать у меня деловая встреча, но потом я свободна весь день…
Я громко откашлялась. Иван оторвал глаза от документов и резко встал. Девушка смущенно спрыгнула со стола и, поправив узкую юбку, проговорила:
– Ладно, мне пора. Позвони мне вечером, хорошо? Надо кое-что обсудить, – она взяла свою модную сумку со стула и уже возле входа послала ему воздушный поцелуй и проговорила: – Люблю тебя.
После чего она мило улыбнулась мне и поцокала к лифту. Я ошарашенно смотрела на Ивана, казалось, он был смущен. Он подошел ко мне и взял у меня те несколько буклетов, что я держала в руках.
– Сегодня привезли? – откашлявшись, спросил он.
Мне внезапно расхотелось обсуждать с ним лакокрасочную продукцию. Стало обидно до слез. Нарисовала себе что–то уже в голове, а у него красивая брюнетка в поклонницах ходит. Пытаясь сдержать эмоции, я прикусила губу, думая, под каким бы предлогом уйти.
– Я оставлю тебе для изучения. У меня много работы, – быстро проговорила я и направилась к двери.
– Подожди, – окликнул меня Иван. – У тебя все хорошо? Ты какая-то бледная.
– Я? Да… – я опустила голову и потерла пальцами лоб. – Просто много работы – устала.
***
Когда я добралась до своего рабочего места, обессиленно упала на свой стул и закрыла лицо руками. Все сотрудники моего кабинета были еще на обеде, я была одна. Как я только могла нарисовать себе иллюзии, что нравлюсь ему? Даже если нравлюсь, как он мог привлечь меня, ведь я знала, что он бабник! Ведь меня предупреждали! Но я ведь глупая! Я расшибу себе лоб своими же граблями, пока не выбью себе все мозги, чтобы наконец перестать вестись на мужиков!
Все дальше и дальше углубляясь в рассуждения, я начинала злиться. На себя. На мужчин. На весь мир. В этот момент раздался звонок рабочего телефона.
– Лесная, – зло проговорила я, но Таня на другом конце провода даже не обратила на это внимание.
– Тут к тебе еще один красавчик пришел, и, между прочим, с цветами! Ты сегодня мегапопулярна!
Это было уже интересно для меня, я выдохнула и поплелась на ресепшн. Передо мной стоял Павел. Мой бывший гражданский муж. В руках он держал букет из красных роз. Увидеть его я никак не ожидала, я даже не думала, что он знает, где я работаю. Интереса к моей личной жизни он никогда не проявлял. Наши отношения были словно игра в одни ворота. Выглядел он по-прежнему хорошо, на нем были голубые джинсы и серый свитер крупной вязки, который я ему подарила на двадцать третье февраля, пальто он держал в руках. Желания с ним разговаривать у меня не было, сказывалась подпорченное настроение, поэтому, пригласив его в кабинет переговоров, я хотела завершить встречу как можно быстрее.
Он с улыбкой протянул мне цветы, на что я ответила:
– Спасибо, но день рождения у меня в мае.
– Я помню, – обиженным голосом отозвался Паша. – Это в знак примирения. Я вопросительно вздернула брови и посмотрела на него.
– Понимаешь, я много думал после того, как ты ушла. Я наконец понял, что я не могу тебя потерять, – я равнодушно положила цветы на стол и начала теребить золотую цепочку на шее, что делаю каждый раз, когда пытаюсь успокоиться и не сорваться в разговоре.
– Я был таким дураком, когда не ценил тебя! Я очень хочу все исправить. Дай мне, пожалуйста, еще один шанс. Я так тебя люблю! – сказав это, он совершенно неожиданно встал передо мной на колени и начал обнимать за бедра. Я оторопела от подобных его действий – он никогда не отличался сентиментальностью или романтизмом, а здесь… Через несколько секунд я пришла в себя и сделала шаг назад пытаясь вырваться из его объятий.
– Послушай, Паш, – я пыталась поднять его, – я тебя простила, правда. Все, что было, уже не имеет для меня значения. Я никогда к тебе не вернусь, и не из-за своих обид или гордости, или еще чего– то. Я просто не люблю тебя, понимаешь? Я не хочу быть с тобой. Мы упустили наши отношения. Я тоже виновата в разрыве, но прошлое не вернешь, а разбитую чашу не склеишь. В какой-то степени я тебе даже благодарна. Мы бы просто потратили наши жизни впустую, если бы остались вместе. А твой поступок закалил мой характер. Это не убило меня – я стала сильнее.
– Я подумал, раз ты не забрала оставшиеся вещи, возможно, еще не все потеряно.
– Потеряно было уже давным-давно все. А про вещи я просто забыла. Слишком много работы навалилось. На днях я их заберу.
Опустив голову, он закивал. Его вид был жалок. Мне захотелось обнять его, утешить. Он по– прежнему был для меня родным человеком: я знала, как он пахнет, какие у него шершавые ладони на ощупь, как он поет в душе. Но что-то между нами оборвалось. Не знаю, когда именно это произошло, но сейчас я смотрела на него по-другому. Я была другая.
Как только Паша ушел, я подарила букет Тане. Она удивленно посмотрела на меня.
– За хорошую работу и красивые глаза! – я ей улыбнулась. Стало легко на душе от свободы и одновременно печально от одиночества. Странное чувство.
========== Глава 22 ==========
– Что это? – спросил меня Иван, бросая на стол передо мной папку с моим распечатанным отчетом. В кабинете нас было трое, включая Владимира Николаевича. Внезапно было назначено совещание, темой которого являлся мой отчет. Я вопросительно округлила глаза и посмотрела на своего старого руководителя. Владимир Николаевич уже был знаком с моим отчетом, и нареканий у него не было, он, как и я, не понимал, что происходит.
– Кто вас так учил писать отчеты? Он в корне неверен, – Иван передвигался, словно тигр в клетке, буквально рвал и метал на ходу. Я его никогда не видела таким… особенно на работе… Это даже неэтично – позволять в профессиональном плане терять над собой контроль.
– Что не так? – робко спросила я, раскрывая папку и пробегая глазами по хорошо мне известным графикам и диаграммам.
– Выборка определена неверно, из-за округления вы потеряли одну двадцатую процента, что меняет значение доли продукта в сегменте. Все ваши графики не информативны. Восьмиклассница справилась бы с этим лучше, чем вы.
В свой адрес подобных обвинений я еще никогда не слышала – меня, в принципе, еще ни разу не уличали в непрофессионализме, и уж тем более не сравнивали с восьмиклассницей. Сгорая от стыда, я не могла произнести ни слова. Но более всего меня пугала реакция Ивана. Любой отчет можно переделать, исправить, но унижать меня подобным образом… На выручку пришел Владимир Николаевич:
– Иван, давайте не будем горячиться. Аня в ближайшее время все перепроверит и исправит.
Иван остановился перед своим кожаным офисным креслом и вцепился до белизны костяшек в его спинку.
– Даю вам два дня, – проговорил он суровым, обжигающе холодным голосом. Я больше не могла там находиться – раскрасневшаяся, я выбежала из его кабинета.
Быстрым шагом я шла по длинному коридору в направлении своего рабочего стола. В голове все время крутились его обидные слова, его злые темно-синие глаза. На часах было шесть вечера, все сотрудники постепенно стекались в направлении выхода, многие прощались со мной, но я была настолько занята своими мыслями, что даже их не замечала. Словно в тумане я дошла до своего компьютера и села за стол, раскрыв папку. Я тщательно проверяла и перепроверяла все данные, несколько раз сверилась со всеми показателями, данными исследований и прочей информацией, но ничего катастрофически страшного я не могла найти.
Зазвонил мой мобильный телефон, я нажала кнопку «Ответить» и рассеяно проговорила:
– Алло.
– Алло, ты где? Вчерашний поклонник не возвращался? – спросил веселым голосом Борис.
– Привет, я еще на работе, пытаюсь разобраться с отчетом.
– Сейчас восемь вечера… – озадачено протянул Боря. – Давай я тебя заберу.
– Нет, не надо. Я еще не знаю, сколько здесь просижу. Иван меня отчитал сегодня, – сказала я и сцены неприятного вечера снова всплыли в моей памяти. Я устало потерла переносицу и посмотрела на часы в правом нижнем углу экрана.
– По делу? – сочувственно спросил Боря.
– Это дело высосано из пальца. Более того, он позволил себе наорать на меня в присутствии моего начальника, – я жаловалась печальным голосом.
– Странно, – задумчиво произнес Боря, – в работе он обычно хладнокровен и крайне редко выходит из себя.
– Я вот тоже удивлена и ничего не понимаю. Ладно, Борь, я хочу побыстрее закончить. Давай позже созвонимся?
– Да без проблем. Нужна будет помощь – звони.
Положив трубку, я устало пыталась сконцентрироваться, глядя в темное окно. В офисе уже никого не было, лишь где-то вдалеке гремела пылесосом уборщица, тетя Люба: очень приветливая и доброжелательная женщина. Она относилась к категории обаятельных пампушек, на ее приятном полном лице всегда отражалась улыбка, она часто охала и бубнила себе что-то под нос, но выходило это всегда по-доброму. Из-за частых задержек на работе я с ней пересекалась, мы мило и непринужденно общались, после чего у меня всегда оставалось ощущение легкой радости на сердце. Парой добрых слов ей удавалось снять с меня многотонную тяжесть моей одинокой трудовой жизни.
Я снова перевела свой взгляд на экран монитора и открыла мигающий значок входящей почты. Меня ждало письмо от Тани:
«Я знаю, что ты очень занята, но хотела попросить у тебя телефончик того блондинчика, если ты и он не против. Или лучше предложи ему мой телефон… Как тебе удается знакомиться с этими моделями? И кто был этот с цветами? Жду завтра подробности за обедом! Тобой даже наш новенький Иван начал интересоваться, особенно когда узнал, что тебе сегодня цветы подарили – сразу разнервничался и ушел к себе. Забыл даже сказать, чего хотел. Все! Я побежала!!! Пока-пока!»
Я еще раз перечитала письмо Тани и начала понимать причину резкой смены настроения Ивана. Неужели это была ревность? Я схватила свой отчет и направилась в его кабинет, я не была уверена, что он будет на месте в столь поздний час, но попытать удачу стоило. Когда я вошла в его кабинет, он как раз надевал свое пальто. Разгоряченная, я бросила отчет ему на стол и проговорила:
– Я изменила выборку, как ты и просил. И, между прочим, потерянная доля процента ни коим образом не повлияла на значение доли продукта в сегменте. В чем дело, Иван? Ты из-за этой ерунды отчитал меня сегодня? Ты меня вообще с первой встречи невзлюбил. Сначала ты спасаешь мне жизнь, после чего разговариваешь со мной то с пренебрежением, то с сарказмом, потом на тебя что-то находит, и ты вступаешься за меня перед Борей или лезешь из-за меня в драку, потом снова игнор. В чем твоя проблема? – я была уверена в себе как никогда. Теперь я его не боялась – я понимала, что я права, и требовала объяснений.
Он смотрел на меня настороженно, с высокой долей сосредоточенности, внимая каждому моему слову, словно пытался разобраться, что происходит со мной. Он бросил пальто на спинку своего кресла и начал медленно и грациозно обходить свой стол, словно хищник на охоте, приближаясь ко мне. Услышав мой главный вопрос, он еще несколько секунд смотрел мне в глаза, отчего мне пришлось поднять голову, и ответил тихим, ровным и опасным голосом, отчего у меня мгновенно пересохло в горле:
– Ты моя проблема.
– Что? – но вопрос лишь повис в воздухе, преодолев оставшееся между нами расстояние. Ладонями он зарылся в мои волосы и, словно оголодавший, впился в мои губы. Я почувствовала вкус кофе и привкус сигарет и не смогла не ответить на поцелуй. Я сама хотела его поцеловать. Я трепетала перед ним и боялась, но не сейчас. Сейчас меня одолевало исступленное вожделение и желание его касаться. Мне уже не хватало дыхания, когда я вынуждена была отстраниться. Посмотрев в его огромные глубокого темно-синего цвета глаза, я увидела желание – не только он обладал властью надо мной. Я отступила на шаг, пытаясь защитить себя пространством, касаясь пальцами распухших губ, и спросила шепотом:
– Что происходит?
– Я так давно хотел это сделать.
Я округлила от удивления глаза и напряженно ждала продолжения.
