Текст книги "Я зарекалась любить (СИ)"

Автор книги: Ирина Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

В растерянности я молчала, это жжение вконец отключило мои мозги, и я при всем желании не могла сформулировать и описать цепь событий, которые произошли со мной за последние несколько минут.

– Она тонула, я ее вытащил из воды, сделал искусственной дыхание и массаж сердца, после чего мы обнаружили, что у нее на ноге следы морского ежа, – сухо и лаконично проговорил незнакомец, у кого-то даже в тревожные минуты голова работала хладнокровно.

Борис взглянул на парня, который сидел у меня перед ногами.

– Иван? – с большим удивлением спросил Борис. – Не знал, что ты уже прилетел.

– Привет, кудрявый, – тут же отозвался незнакомец спокойным голосом.

– Так вы что? Знакомы? – От бега Кира пыталась восстановить дыхание и, согнувшись, уперлась руками в колени.

– Это мой друг из Москвы. Иван, – Боря снова перевел глаза на меня. В них были тревога и страх, он переживал из-за меня, это было очевидно.

– А вы вместе? – обратился Иван к Борису, явно подразумевая меня.

Оценив, должно быть, двусмысленность вопроса, он ответил:

– Мы вместе приехали из Питера. Что делать с этим ожогом? – Борис осматривал ногу, которая продолжала нещадно болеть.

– Слишком близко к суставу, надо врачу показать, – отозвался Иван.

Кира полезла в свою пляжную сумку за картой. Разложив ее на песке, она ткнула пальцем в ближайший красный крестик, расположенный недалеко от нашего пляжа. Борис, взглянув на карту, проговорил:

– Понятно. – Он тут же подхватил меня на руки и понес к мотобайку.

Больница оказалась в нескольких километрах от нашего пляжа. Благодаря двухколесному железному другу, мы смогли преодолеть это расстояние без пробок. Я крепко вцепилась в Борю, обхватив его руками. От боли мне ужасно хотелось впиться зубами ему в плечо, свирепая и жгучая боль, казалось, не собиралась отступать, я прикусила губу и уткнулась носом ему в плечо, закрыв глаза и вдыхая запах его кожи. Его мягкие волосы щекотали мое лицо: шлемами мы пренебрегли. Киру с Олегом отправили за моими документами в отель. Иван ехал позади нас. В клинике нас встретила улыбающаяся медсестра:

– Good afternoon.

– We need your help, – ответил Борис и быстро по-английски объяснил, что со мной произошло. Мне сразу дали обезболивающее, после чего разместили на больничной койке в приемном покое. Я ждала врача. Иван все это время сверлил меня своими синими глазами. Теперь, когда боль отступала, я могла разглядеть своего спасителя. Безусловно, обладал он впечатляющими внешними данными. На вид ему было лет двадцать пять-двадцать семь, казался он старше Бориса. Прямые черные волосы были коротко подстрижены. Четко очерченные широкие скулы добавляли суровости его пропорциональному лицу. Казалось, что он сотворен из камня, настолько четкие черты лица он имел. Но больше всего меня впечатляли глаза, темно-синего цвета, они выражали сильное напряжение. Было непонятно, раздражение это или волнение. Его губы были сжаты в строгую линию. Иван был не таким высоким, как Борис, но тоже имел спортивную фигуру. Руки он сложил на груди, отчего особенно сильно выделялся рельеф его мышц, которые я смогла в полной мере оценить, так как он был одет лишь в пляжные шорты. Оценивая его позу, я подумала: «Боксера видно издалека».

Борис же, напротив, смотрел на меня жалостливыми и извиняющимися глазами, как будто это был он виноват в моей неосмотрительной глупости плавать так далеко и в одиночестве.

Пришел доктор. Молодых людей попросили выйти их палаты, после чего из моего раненого тела извлекли иглы безжалостного морского чудовища. Смазали мою рану мазью, забинтовали и выписали рецепт на какое-то тайское лекарство, одобрив незначительную дозу обезболивающего на первые два дня.

Я уже подходила к двери, когда услышала разговор:

– Анна – твоя девушка?

– Нет, но я очень этого хочу, – я узнала голос Бориса.

– Так какого черта ты отпустил ее одну в море? Ты хоть понимаешь, что могло произойти? – злой и раздраженный голос принадлежал Ивану.

– Она должна была ждать на пляже.

«Черт, и чего я, действительно, поперлась в воду?»

– Вправь ей мозги, чтобы этого больше не повторялось.

Волна негодования и обиды нахлынула на меня, я, конечно, напортачила и получила за это сполна. Зачем так грубо?

– Я не буду этого делать, ей и так досталось.

Борис словно читал мои мысли. Я отворила дверь и вышла в коридор.

Две пары глаз сразу посмотрели на меня, подозревая, что я их подслушивала. Но я не подала и виду.

– Ну что? – тревожно спросил Борис, смотря на мою перебинтованную ногу.

– Жить буду, – отозвалась я, улыбаясь. – Я хотела поблагодарить за свое спасение, – обратилась я к Ивану.

Но он лишь фыркнул, развернулся и ушел. «Ну и тип», – подумала я.

– Он не жалеет, что спас меня? – спросила я Бориса, когда мы остались одни.

– Нет, – блондин улыбнулся мне своей доброй белозубой улыбкой, отчего на душе стало светло, и весь стресс от пережитого ушел на задний план. – У него сложный характер. Пойдем, Кира ждет нас возле регистратуры, она уже оформила твои документы и привезла одежду.

========== Глава 11 ==========

Всю дорогу домой Кира без остановки меня отчитывала, не помогли даже молящие взгляды на Бориса, чтобы он прекратил эту беспощадную душевную пытку над моей головой. Меня спасло только то, что в отель мы ехали на разных мотобайках, но как только мы остановились на парковке, пластинка о «непослушной Ане» закрутилась снова. Хуже было то, что мы с Кирой жили в одном номере. Было решено встретиться всей компанией за ужином, и мы разошлись по своим комнатам.

После душа мне очень хотелось нарядиться. Надоело ловить на себе жалостливые взгляды, можно подумать, меня не еж ужалил, а белая акула укусила. Я надела легкое платьице белого цвета с юбкой-солнце, которое, по моим представлениям, было немного коротковато, но так как мы находились на курорте, оголить ноги за ужином мне не казалось преступлением. За первый день я успела немного загореть, и кожа имела слегка красноватый оттенок, но в вечернее время суток, это не бросалось в глаза, отчего белый цвет платья особенно привлекательно смотрелся. Если бы еще не этот бинт…

– Ого, – протянула Кира, окинув меня взглядом, – одобряю! Для Бори стараешься? Или для своего спасителя? – улыбаясь, продолжила она.

– Для себя, – тут же отозвалась я. – И причем тут Иван?

– Так, просто, – загадочно проговорила себе под нос подруга.

– Давай быстрее, я ужасно хочу есть, – проговорила я, натягивая босоножки на высокой танкетке с ремешком вокруг щиколотки. Кира, как всегда, копошилась в тщательных сборах.

– Ты не ты, когда не хочешь есть, – сострила подруга относительно моего волчьего аппетита.

Выходя из комнаты, я показала ей язык, как вдруг поняла, что в кого-то уперлась спиной. Я развернулась и увидела Ивана. Меня ошарашило выражение его лица: после того, как он окинул меня взглядом, его лицо стало суровее, он сразу сжал зубы. Я пропищала извинения. Рядом с ним меня пробирала дрожь, я его просто ужасно боялась. Он ничего мне не ответил и пошел вперед по коридору, вся его походка выражала напряжение… или отвращение? Жили мы на третьем этаже, в отеле лифта не было, предстояло идти по лестнице пешком. Спускались мы в жутко гнетущей тишине, казалось, я слышала его дыхание, задумавшись, я внезапно подвернула ногу, вскрикнула и начала падать вниз, но Иван успел развернуться и поймать меня. Я висела у него на руках, глаза наши были на одном уровне, так как он стоял на несколько ступенек ниже меня, он обхватил меня за талию. Чувствуя себя нелепо и глупо, я посмотрела в его ярко-синие глаза, чтобы поблагодарить, но сразу услышала:

– Ты что? Разучилась не только плавать, но и ходить? – он поставил меня на ноги и опустил руки. Это было сказано не просто с раздражением, сколько со злостью. На меня словно вылили ведро холодной воды. На секунду остолбенев, я ответила:

– А ты всегда так суров в изречениях?

– Зависит от собеседника, – холодно отозвался он, уходя вперед и давая понять, что ему не интересен этот разговор.

Я провела рукой по волосам, пытаясь сообразить, что я ему такого сделала, и пошла, проклиная свои босоножки, в ресторан, где все уже были в сборе, кроме Киры.

Внизу меня встретил Борис со своей ангельски-доброй улыбкой, он сразу спросил, как мое самочувствие, и помог устроиться за столом. «Ну настоящий джентльмен, не то, что некоторые», – пронеслось у меня в голове, и я невольно посмотрела на Ивана. Он, в свою очередь, испепелял нас с Борисом взглядом, как будто ему было ужасно неприятно на нас смотреть.

– Ты совершеннолетняя? – неожиданно спросил меня Иван.

– Что? – в недоумении переспросила я.

– Что пить будешь? – Ивана явно раздражала моя неспособность быстро реагировать.

– Мне двадцать два, и я не пью, – отрезала я. С одной стороны, мне должен был льстить его вопрос, значит, выгляжу я младше своих лет, но задан он был таким тоном, как будто такой малолетке, как я, было не место за столом рядом с ним.

– Совсем? – переспросил Борис. Я кивнула.

– У тебя что? Проблемы с алкоголем? – я взглянула на Ивана, задавшего вопрос, и вспыхнула. В алкоголизме меня еще никто не подозревал.

– Нет, я просто не люблю состояние опьянения, предпочитаю держать все под контролем.

– Интересно, а какая ты, потерявшая контроль, – лукаво улыбаясь, отозвался Борис.

– Ой! Я не могу этого не рассказать, – подхватила разговор только что подошедшая к столу Кира. Она, как всегда, была на позитиве, быстро и легко пристроилась рядом с Олегом, после чего он взял ее руку, и они обменялись долгими томными взглядами. – Я видела ее всего один раз, и то не пьяной, а слегка поддатой после одного бокала шампанского. Мы отмечали три года назад Новый год. Так вот, могу сказать, что в этом нет ничего интересного, в пятнадцать минут первого она спала сном младенца, – Кира разразилась смехом, извиняясь и косясь на меня.

Я начинала закипать, весь вечер я выслушивала от Киры, как я плохо поступила, что отправилась плавать одна, а теперь она высмеивает мое антиалкогольное отношение к жизни.

– Я быстро уснула тогда, потому что сдала сессию досрочно, я весь декабрь почти не спала. И, кроме того, мой не проспиртовавшийся, как у некоторых, организм, действительно впечатлился от газированного алкогольного напитка, – это был укол в сторону Киры. Живя в одной комнате в общежитии, я не раз обвиняла ее в чрезмерно легком отношении к алкоголю, но она отмахивалась, ссылаясь на то, что студенческая жизнь для того и предназначена, причем за питанием она следила безукоризненно, и в чем тут логика?

На мое высказывание Кира ничего не ответила, разговор сошел на нет.

– Какие планы на завтра? – спросила Маша, вовремя подсаживаясь к нашему столу, – мы с Кириллом собираемся на соседний пляж, там волны повыше, можно на серфе покататься. Аня, тебе можно плавать?

Я отрицательно покачала головой и ответила:

– Нужно подождать хотя бы день.

– Чем же ты займешься? – спросил Борис.

– Полежу перед бассейном с книгой или погуляю, – лежать на пляже, сгорая под солнцем, и не иметь возможности окунуться – было бы пыткой.

– Я с тобой.

– Не стоит, – я знала, что почти все парни любят волны, солнце, доски, я была бы настоящей стервой, если бы из-за меня Борису пришлось отказаться от этого удовольствия.

– Ну уж нет, одну я тебя не оставлю, – ответил он полушепотом так, чтобы нас никто не слышал. Было не до конца понятно: он не оставит, потому что я ходячее приключение, или потому, что не хочет оставлять?

– Иван? А ты? – Кирилл обращался к брюнету. Новый знакомый оторвал взгляд от тарелки, и ответил:

– Да, я люблю серфинг. Только лучше выбрать не соседний пляж. Мне больше нравится одно место, отсюда километров пятнадцать.

– Так ты не в первый раз здесь? – отозвалась Кира, отрывая глаза от Олега.

– Нет, – ответил он.

– А чем ты вообще занимаешься? – подруга не унималась.

– Спасаю компании от разорения, – со спокойным равнодушием отозвался Иван, продолжая есть.

«Он еще и заносчивый», – подумала я. – «Как с ним Боря дружить может?..». Сидя рядом друг с другом, они были похожи на ангела и демона. Мягкое, доброе, приветливое лицо Бориса, обрамленное кудрявыми светлыми волосами, шло в полный противовес с суровым, четко очерченным лицом Ивана, глаза его излучали холод, а выражение лица всегда было непроницаемым, я сильно сомневалась, что он может улыбаться. Ума не приложу, как их жизни могли переплестись и дойти до дружбы.

После ужина вся компания определилась с планами на завтра и отправилась гулять. Я же сослалась на тяжелый день, усталость и сильнодействующее на меня обезболивающее, отправилась в номер. Я была рада побыть наедине с собой, в то время как моя соседка гуляла с Олегом. Я вышла на балкон со стаканом апельсинового сока, прикрыв за собой дверь, чтобы не потерять кондиционированную прохладу комнаты, устроилась в кресле, всматриваясь в танцующих возле ресторана гостей отеля. Легкая местная музыка приятно ласкала слух.

Я еще никогда не была на грани жизни и смерти. Никогда. Я привыкла в каждом повороте судьбы искать причину и следствие. Почему это произошло? Как? Но при этом меня спасли, значит, я не в конец грешница, еще есть шанс исправиться. Знать бы только, что исправлять. Этот Иван, почему спас именно он? Его сарказм, подколы, игнорирование доказывали его пренебрежительное отношение именно ко мне. С остальными он разговаривал нормально, слегка самоуверенно, но без унижений. Я же ему как будто дорогу где– то перешла.

Задумавшись, я уловила знакомый силуэт в толпе: высокий молодой человек был одет в белую футболку и голубые джинсы, обрезанные в районе колен. Это был виновник моих рассуждений – Иван. Я отчетливо видела, как он подошел к какой-то блондинке, внешность которой я не смогла разглядеть, что-то сказал ей на ухо, после чего взял ее за руку и увел в направлении выхода.

«Ну конечно, – подумала я, допивая сок и входя в комнату, – красавчик и кобель. Все как по моей теории». Хотя почему сразу кобель? Может, у него с этой блондинкой любовь до гроба?

========== Глава 12 ==========

Следующий день мы провели с Борисом вдвоем. Надо отметить, что он был чрезвычайно тактичен в своих действиях: ни одного намека на нарушение моего личного пространства, подавал мне руку, только когда мне требовалась помощь: залезть в тук-тук (местный вид такси) или спуститься с лестницы. Конечно, я бы смогла обойтись и без этого, но мне было приятно.

С ним было «легко» – это, наверное, самое подходящее слово. Мне не хотелось никакого кокетства: не надо было томно закатывать глаза; контролировать свои движения, смеяться там, где было не смешно, хотя смешно было почти все время. Мы весело и непринужденно проводили время.

Мы посетили некоторые достопримечательности: увидели перевернутый с ног на голову дом, погуляли по огромной смотровой площадке, расположенной на Холме трех пляжей, посетили местный музей. Мы много разговаривали.

– Как вы познакомились с Иваном? – спросила я, когда мы решили перекусить легким салатом из морепродуктов в небольшом кафе у музея. Мне крайне не терпелось узнать, как эти две противоположности могли пересечься, учитывая, что Иван старше.

– Мы жили в одной комнате в общежитии, я поступил на первый курс, он был на четвертом.

– Постой, ты ж говорил, что местный, почему в общаге жил?

– Ну, моя мама вышла второй раз замуж, жили мы скромно в двухкомнатной квартире, у нее родился второй ребенок. У нас большая разница в возрасте – шестнадцать лет. Я подумал, что всем будет удобнее, если я буду жить отдельно.

– Ну а с мамой ты поддерживаешь отношения?

– Да, конечно. Приезжаю иногда, гуляю с братом. А ты?

Я невольно подумала о том, что я своей маме не звонила с момента посадки самолета. А это было чревато.

– Ну а что я? У меня все банально. Приехала – поступила – осталась. В семье я единственный ребенок, почему и страдаю от избыточного внимания и тотального контроля, если не выхожу на связь раз в три дня, на четвертый – мама подаст в розыск. Так, а с Иваном вы просто подружились на почве соседства? – о себе я рассказывать не любила, слишком банальной мне казалась моя жизнь.

– Почему ты все время о нем спрашиваешь? – Боря оторвался от салата и, прищурив глаза, посмотрел на меня.

От его вопроса я покраснела. Я сама не понимала, почему меня это так интересовало.

– Да просто понять не могу, чего он ко мне докапывается.

– Докапывается? – Борис удивленно поднял брови.

Я покраснела еще сильнее. Вот и доспрашивалась. На самом деле, отношение Ивана ко мне колебалось от приступов отвращения и уничижения до игнорирования, и я никак не могла понять, почему мне не все равно, как ко мне относится совершенно малознакомый мне человек, который через пару дней улетит к себе в Москву. Я, конечно, первой красавицей себя не считала, но чтобы ко мне относились с презрением с первых минут знакомства…

– Ну не то, чтобы докапывается, – начала я выкручиваться,– просто эти его шуточки, подколы или просто игнор.

Борис, казалось, был удовлетворен моим объяснением и вернулся к своему салату, открыв мне глаза на правду:

– Видишь ли… у Ивана весьма потребительское отношение к женщинам, он их использует, после чего холодно расстается. Презрение, игнорирование для него в принципе характерно.

От удивления я широко открыла глаза.

– Но я этого взгляда не разделяю, – быстро проговорил Боря, взглянув на меня.

– Почему?

– Почему не разделяю? – подняв брови, переспросил он.

– Почему Иван такой?

– Ну, это давняя история. Он из состоятельной семьи и однажды уличил свою подругу… как бы это сказать… в меркантильности! После чего бросил ее, отказался от денег родителей и переехал в общагу.

– Так он теперь мстит всей женской половине человечества? – с ухмылкой я откинулась на спинку стула.

– Понимаешь, он неплохой человек, он никого не обманывает, со всеми девушками он предельно честен, все обговаривается: когда начнется, что будет и когда закончится. И переубедить его в подобном отношении еще никому не удавалось.

– Так а почему вы дружите? – я не унималась.

– Он очень хороший человек, – ответил Борис, пожав плечами.

«Да уж...»

– Он много раз спасал меня из разных передряг, никогда не кичился своими деньгами, всегда четко разделял, где заканчиваются заслуги его родителей и начинаются его достижения. Для богатых мажоров это редкость.

Я не знала, что ответить. Полученную информацию мне требовалось переварить, обдумать. Пытать снова Бориса не хотелось, он и так с подозрением отнесся к моему любопытству. «Да и какое мне, собственно, дело, как себя ведет Иван, – подумала я, – пусть делает, что хочет, лишь бы не доставал».

Мы оплатили счет и отправились в отель, где мне предстояло в мельчайших подробностях выслушать о наивеселейшем времяпрепровождении подруги.

– Вот это был день… – протянула Кира, падая на свою кровать в форме звездочки.

Я сидела на своей постели, согнув ногу в колене и медленно снимая бинт.

– Болит? – спросила она, глядя на меня.

– Уже нет, завтра можно будет купаться, – вынесла я вердикт, осматривая рану.– Ну, рассказывай, – я уселась поудобнее, так как чувствовала, что подруге не терпелось поделиться впечатлениями.

– Мы катались на серфе! Пару раз меня конкретно приложило по голове, и наверняка останутся следы по всему телу. В конце концов, Олег устал смотреть на мои страдания и сказал, чтобы я заканчивала, пока не превратилась в инвалида. Он такой заботливый, внимательный, – Кира расплылась в блаженной улыбке, – и еще собственник! – она закатила глаза. – Вот прям шагу ступить не дает!

Я засмеялась. Не часто удавалось Кире кем-то настолько увлечься.

– А этот Иван, – продолжала Кира, – показал нам пару приемов и учесал куда-то с девушкой, с которой познакомился прямо на пляже.

От этих слов мне стало неприятно на душе. «Значит, не любовь до гроба», – подумала я.

– А вы как с Борей время провели? – Кира села напротив меня в позе лотоса.

– Мы гуляли, разговаривали, он веселый и милый, – отозвалась я, пожав плечами.

– Веселый и милый? – переспросила она, – и все?

– И все. – отрезала я. – А ты знаешь, что существует восемь статуй Будды, и каждая соответствует своему дню недели, кроме среды… – я решила резко изменить тему и загрузить Киру полезной информацией.

Остаток отпуска мы провели купаясь и загорая на пляже, съездили на несколько экскурсий, посмотрели некоторые острова и даже посетили местный зоопарк. Особое наслаждение мне доставил настоящий тайский массаж. Программа была богатой и насыщенной. Я впитывала новые впечатления как могла, стараясь запомнить ощущение воды на своей коже, яркий свет солнца, такой болезненный для моих глаз, обжигающую теплоту песка под ногами, свежий запах морской соли в воздухе и легкий бриз в своих волосах. Мне казалось, что такого у меня больше не будет. Я снова вернусь в холодный серый Питер, где солнце было почти таким же дефицитом, как здесь снег.

Компания наша в большей степени разделилась по интересам. Я, Боря, Кира и Олег больше интересовались экскурсиями и новыми пейзажами, новыми пляжами. Маша с Кириллом каждый день занимались серфингом. Иван же жил по своей, неизвестной никому программе, встречались мы редко, в основном, за ужином. С нашего последнего разговора он обменялся всего лишь парой фраз, и то, снизошел своим вниманием только до Бориса.

Последний вечер перед возвращением домой, мы решили провести в местном баре на одном из самых густонаселенных пляжей Пхукета. На мне была длинная бирюзового цвета юбка и белоснежный обтягивающий топ без бретелей (в связи с чем от белья частично пришлось отказаться) и вышеупомянутые босоножки на танкетке. Благодаря тщательному контролю со стороны Киры за увлажнением с SPF защитой, моя кожа в первый раз в жизни приобрела ровный бронзовый загар, чему я была несказанно рада. К моему удивлению, в этот вечер даже Иван соизволил осчастливить нас своим присутствием.

Бар был небольшой по размеру, в центре помещения располагался подиум с несколькими пилонами, возле которых полураздетые, совсем юные девушки двигались в танце go-go. Вход был бесплатный, однако коктейли стоили втридорога, даже апельсиновый сок со льдом, который заказала себе я. Вдоль стен стояли небольшие столики, остальное пространство было занято танцующими. Не успели мы разместиться, как к нам сразу подошли принять заказ, одним словом, сервис радовал. Выпив по паре коктейлей, Кира и Маша потянули меня танцевать. Здесь надо отметить сразу, что танцевать я умела, но не любила. Переваривая в голове прошедшую неделю, мне хотелось только расслабиться и наблюдать, кроме того, отсутствие градусов в моей крови не позволяло мне находиться на одном уровне веселья, что и вся наша компания. Лично меня томила легкая грустная меланхолия. Кое-как отбившись от Киры, я осознала, что осталась сидеть за столиком с Борей и Иваном. Я слегка настороженно покосилась на Ивана, но спустя секунду поняла, что под громыхающую музыку он не сможет насолить мне, а полутьма скроет от меня его суровые глаза и вечно хмурые брови. Но я очень сильно ошибалась.

– Почему ты не танцуешь? – спросил меня Борис, наклонившись слишком близко к моему уху.

– Я сейчас не хочу, – отозвалась я.

– Да у нее обе ноги левые, – тут же прокомментировал Иван.

Подняв на него глаза, я увидела ухмылку и пренебрежение, в руке он держал сигарету. К курильщикам я всегда относилась скептически негативно. Очень сильно срабатывала программа, вбитая матерью в детстве мне в голову, о том, что курят только плохие мальчики и девочки, и что знакомство с ними ни к чему хорошему не приведет. В принципе, она оказалась в чем-то права.

– Не слушай его, он сам не умеет танцевать, – за меня решил заступиться Борис.

Иван только фыркнул в его сторону, встал и удалился, поглощаемый темнотой и толпой в неизвестном направлении.

– Ты сегодня отлично выглядишь, – проговорил Борис, потягивая второй или третий коктейль за вечер.

– Спасибо, – я опустила глаза на свой стакан. Меня всегда смущали комплименты. – Отличный был отпуск, я словно в раю побывала.

– Это точно, но меня больше впечатлила не природа, а компания.

«Так-так, это намек на меня? Или он всю нашу компанию имеет в виду? Или, может, он про Ивана?» – пока я размышляла, Борису принесли новый коктейль.

– Хочешь мандарин? – он протягивал мне дольку оранжевого цитруса, очевидно, пытался сгладить затянувшую паузу. Я отказалась.

Борис мне очень нравился. Очень. С ним было легко, тепло и приятно. Но, что самое интересное, большего мне не хотелось. Я впервые поняла, что значит дружба между парнем и девушкой. Не имея таковой никогда, я с сомнениями относилась к ее ссущетвованию. Но сейчас поняла, что все так просто… прозрачно просто, когда ты можешь поговорить, погулять, попросить о помощи или помочь сам, при этом тебе не надо выслушивать советы относительно нужных тебе платьев, таскаться с ним по салонам красоты, и делать прочую ерунду, чем занимаются девочки-подружки. Он был как альтернативная реальность. Причем весьма надежная, сильная, крепкая альтернативная реальность. Я понимала, что нравлюсь ему не как друг, и так как честность в отношениях для меня превыше всего, я при первой удобной возможности собиралась с ним поговорить, дабы не обнадеживать его и не заставлять страдать.

Мы находились в баре довольно долго, из-за громкой музыки и мерцания света у меня начинала болеть голова. К нашему столу вернулись Кира и Олег. Она была одета в очень короткие шорты и ярко-зеленую блузку с цветочным принтом, что очень красиво сочеталось с цветом ее глаз. От танцев ее идеальная прическа слегка пострадала, кожа на лице начинала блестеть, тушь немного осыпалась темной крошкой под глазами. Она была пьяна, причем настолько, что еле стояла на ногах.

– Чего скучаем? – шатаясь, она навалилась на стол и потянулась к коктейлю Бориса.

– Тебе уже хватит, дорогая, – настойчиво отозвался Олег, забирая коктейль у нее из рук и возвращая его на законное место.

– Что ты сказал? – возмущенно-неуклюже повернулась она к своему парню.

– Что слышала, пора домой, – сказав это, он тут же присел и перекинул мою подругу через плечо. – Всем пока, – улыбаясь, сказал он нам и направился к выходу. Кира явно была удивлена не меньше меня от такого поворота событий, но вместо возмущений она разразилась смехом, чего я от нее никак не могла ожидать. В отношениях с мужчинами обычно она не принимала подобного панибратства.

– Я пойду подышу воздухом, – сказала я Борису, надеясь, что улица хоть как-то спасет меня от головной боли, иначе придется идти домой. Кира явно останется у Олега, а коротать время в одиночестве на балконе мне не хотелось.

Не успела я оказаться за пределами шумного заведения, как меня догнал Борис. Мы вместе вышли на улицу и оказались в небольшом узком слабоосвещенном переулке. Музыка гулко отдавалась вибрацией стен. Я вдохнула свежий воздух, закрыла глаза и, стоя спиной к стене, облокотилась.

– Ты сегодня очень красиво выглядишь, – Боря стоял рядом со мной, он облокотился плечом на стену и смотрел на меня.

Я улыбнулась, открыла глаза и проговорила:

– Спасибо, ты мне это уже говорил, – «кто-то явно перебрал с коктейлями».

– Ты мне очень нравишься.

Я опустила глаза, пытаясь понять, как бы выйти из этой неловкой ситуации. Я уже открыла рот, чтобы ответить, как Борис, преодолев оставшееся между нами расстояние, подошел вплотную и, запустив в мои волосы руки, поцеловал меня. Это было настолько быстро и неожиданно. Я почувствовала сладкий вкус мандаринов и горьковатый привкус алкоголя, поцелуй был осторожным, нежным и ласковым, как будто он просил разрешения и очень боялся отказа. Мне потребовалась пара секунд, чтобы понять, что происходит. Осознав действительность, я попыталась остановить его, но отступить мне было некуда – позади стена, а хватка Бориса усилилась. Поцелуй становился требовательным и горячим. У меня началась паника. Я изо всех сил пыталась оттолкнуть эту каменную груду мышц от себя, как внезапно его тело поддалось, и я освободилась. Оказывается, Иван оттащил его от меня.

– Эй, полегче, друг. Девушка, кажется, не в восторге, – сказал он Боре. Я слегка наклонилась, пытаясь прийти в себя и отдышаться. Я испугалась. Действительно, испугалась. От него я такого никак не могла ожидать, слезы предательски начали выступать. Я подошла и дала Борису пощечину, после чего развернулась и направилась в сторону отеля, на ходу вытирая слезы руками.

– Аня, я… – пытался он сказать мне что– то в след, – Вань, проводи ее до номера, пожалуйста. Что же я наделал… – было последним, что я услышала. Боковым зрением я видела, как он облокотился спиной к стене, сполз на землю, и зарылся обеими руками в волосы.

«Вот тебе и дружба с парнями», – пронеслось у меня в голове.

– Эй, – это был Иван, – да подожди ты, – он пытался меня догнать, – ну перебрал парень немного, чего ты взъелась-то?

– А если б он меня изнасиловал? – ответила я, шмыгая носом, когда Иван поровнялся со мной.

– Он? Ты что, он бы никогда так не поступил, он же с тебя пылинки сдувает.

– Он обещал не давить на меня, что это было вообще? – я остановилась и вполоборота показала рукой в сторону бара.

– Послушай, – с раздражением продолжил он, – Боря очень хороший человек, он уже очень сильно раскаивается, он бы никогда не сделал тебе плохо, просто сегодня он слегка перебрал, на него это не похоже. Вот если ты заставишь его страдать, то тебе не поздоровиться.

Я остановилась, посмотрела в упор на его холодные синие глаза и не поверила своим ушам. В сложившейся ситуации я была жертвой, а обвиняли меня.

– Ты что? Охренел вообще? Я к нему не лезла никогда! – я продолжила идти. – Чего вообще вам всем от меня надо? – слезы обиды покатились новой волной. – Чего ты идешь за мной? – не останавливаясь, я развернулась к Ивану.

– Да ты ходячее приключение, тебя наедине с собой нельзя оставлять.

– Разберусь без тебя как-нибудь, – сказала я и, как по мановению волшебной палочки, растянулась на земле.

Волна негодования и обиды накрыла меня, от злости я ударила рукой по земле, захотелось кричать.

«Выброшу к чертовой матери эти босоножки» – подумала я и подняла голову: передо мной стоял спаситель-вредитель моей жизни. Злорадная ухмылка не сходила с его лица.

– Да-да, справишься, – проговорил он, подавая мне руку. – Так белье ты все-таки носишь?

Я сначала не поняла вопроса, пока не увидела, что во время падения, мои ноги запутались в длинной юбке, отчего она немного сползла вниз с правой стороны, оголяя резинку трусов. Сжав зубы, я закрыла глаза и подумала, что хуже быть уже не может. Я взяла его за руку, поднялась, тут же поправила юбку и начала молить вселенную, чтобы этот самовлюбленный эгоист не вздумал больше ничего комментировать. Слезы, однако, сразу высохли, я попыталась сделать шаг, как острая боль пронзила мою щиколотку, я взвизгнула и сразу переместила вес тела на здоровую. Вот тебе и «хуже».