Текст книги "Я зарекалась любить (СИ)"

Автор книги: Ирина Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

– Ну что с тобой еще? – Иван уже успел отойти от меня на несколько шагов.

– Я не могу идти, – проскулила я.

Он вздохнул, закатил глаза и посмотрел на небо, явно жалея, что встретил меня. Осмотрев мою ногу, Иван вынес вердикт, что у меня просто растяжение, после чего поднял и перекинул через плечо.

«Сегодня что? Всех девушек носят как мешок с картошкой?» – подумала я, вспоминая Киру.

– Эй! – я начала возмущаться. – Ты что делаешь?

– Ты же не можешь идти, я тебя несу.

– Ну так возьми меня нормально, мне так не удобно, – я брыкалась как могла. Кровь постепенно приливала к моей голове, грудь норовила с каждым шагом вырваться наружу. Мышцы его были словно из камня не только с виду, но и на ощупь, лежать на его плече животом мне определенно не нравилось.

– Зато мне удобно, если не будешь лежать смирно, я тебя отшлепаю.

Я округлила глаза от наглости и проговорила:

– Ты еще и рукоприкладством занимаешься? А ну опусти меня на землю, я доползу как-нибудь, – и со всей силы шарахнула его кулаком по спине.

Он тут же шлепнул меня по пятой точке, отчего я вскрикнула.

– Я предупреждал, а слово я всегда держу, – невозмутимо отозвался он.

– Вот заведи себе девушку, носи ее, как хочешь, и шлепай, когда вздумается, а меня оставь в покое, – возмутилась я, но брыкаться уже не решалась.

Через несколько минут он опустил меня на ноги перед моим номером. Стоя у двери, раскрасневшаяся, я быстро попыталась натянуть топ на прежнее законное место и привести волосы в порядок. Он же, скрестив руки на груди, смотрел на меня и улыбался. Я понимала, что надо поблагодарить его за то, что он спас меня во время поцелуя с Борисом и донес до номера, но я так на него злилась, что стояла, плотно сжав губы, и смотрела на него в упор. Он обладал холодной, суровой, мужской красотой. От него пахло дорогим парфюмом и сигаретами. Мой взгляд невольно опустился на его четкоочерченные губы, один уголок был приподнят в ухмылке. Его забавляла подобная ситуация.

– Моя помощь еще нужна? – спросил он, приподняв брови.

– Я не парализованная, справлюсь, – тут же резко отозвалась я и начала открывать дверь ключом.

Он резко изменился в лице. Его ухмылка исчезла, и на ее смену пришла снова холодная, непроницаемая суровость. Как будто мои слова его обожгли. Я резко буркнула «Спокойной ночи», быстро зашла в номер и захлопнула дверь.

– И не стоит благодарностей, – услышала я глухой, удаляющийся голос Ивана.

«Вот же ж урод», – подумала я, подразумевая отнюдь не его внешние данные, и медленно поковыляла к кровати.

========== Глава 13 ==========

На следующий день вылет планировался в обеденное время. Я рано проснулась, быстро позавтракала в гордом одиночестве и приступила к сборам чемодана. Когда я вернулась в номер после завтрака, Кира уже была в комнате. Хмурясь, она нервно забрасывала свои вещи в чемодан, и я задумалась о том, что даже моей позитивной подруге не хочется улетать из этого рая.

Я как раз начала собирать косметику в ванной комнате, когда раздался стук в дверь, Кира пошла открывать. Через несколько минут она заглянула ко мне со словами:

– Там Англелочек с побитым видом вызывает тебя на рандеву. Я пойду позавтракаю как раз, – она взяла ключи от номера и удалилась.

Я медленно вышла из ванной, избежать этого разговора было нельзя, я это понимала, но и переварить случившееся я не успела. За ночь я немного остыла, но наши дальнейшие отношения мне не казались невозможными ни в каком ключе.

– Доброе утро, – отозвался Боря, когда увидел меня. Вид у него был, действительно, как будто побитый: лицо осунулось, красные глаза, под которыми пролегали темные круги, взъерошенные волосы в легком беспорядке. У него даже плечи были опущены, весь вид его выражал пугливо-виноватое раскаяние. Я знала, что он пришел за прощением, но что будет дальше?

– Доброе, – тихо проговорила я, не сводя с него глаз.

– Аня, мне так жаль, – сказал он, делая ко мне навстречу шаг и протягивая руки. Я инстинктивно сделала шаг назад. Его глаза широко раскрылись, он опустил руки, потом сел на край моей кровати и опустил голову.

– Я понимаю, что все испортил. Я обещал тебе не давить… Я просто не знаю, что на меня нашло, я перебрал. Со мной никогда такого не было. Я напугал тебя, я ненавижу себя за это! – он поднял на меня полные раскаяния глаза. Все это время я слушала его с непроницаемым лицом. Я пыталась разобраться в себе и в своих чувствах к нему. Можно ли винить человека в проявлении симпатии? Он бы не причинил мне боль, я это знаю, чувствую. Таких добрых глаз я еще никогда не встречала, светло-карие, они всегда лучились искренностью и заботой. Я не держала на него зла, я его простила еще до его прихода.

– Все хорошо, – я села рядом с ним и взяла его за руку. Он резко встрепенулся, явно не ожидая этого от меня. – Я тебя прощаю, но, Боря, ты должен знать, что я не могу ответить тебе на твои чувства, не думаю, что когда-нибудь смогу. Я хочу быть предельно откровенной и не тешить тебя ложными надеждами. Ты милый, добрый, хороший, ты замечательный, обязательно когда-нибудь нужная тебе девушка ответит взаимностью, и ты будешь счастлив, по-настоящему счастлив. Но я на такое не способна. Я больше никогда не влюблюсь.

Он слушал меня, открыв рот и боясь перебить. Когда я закончила, он опустил глаза на наши сцепленные руки и, немного помедлив, нерешительно проговорил:

– А мы можем быть друзьями?

– Борь, – ответила я, – я не верю в дружбу между мужчиной и женщиной. Будут неловкие моменты, и… я не хочу делать тебе больно.

– Значит, мне придется доказать тебе, что дружба между нами возможна, – он выдавил из себя улыбку и отпустил мою руку. – Давай попробуем? Распрощаться мы всегда успеем.

Я улыбнулась ему в ответ и, помедлив, слегка кивнула.

– Ну, попытка не пытка, – «или пытка?» сказала и тут же подумала я.

– Отлично, – он поднялся с кровати, – через два часа трансфер, я пойду вещи собирать. – Если что, у меня полупустой чемодан, как другу, могу предложить немного места.

Я засмеялась.

– Подумай, – продолжил он и закрыл за собой дверь.

Я сидела в полном замешательстве. Итог разговора был для меня неожиданным, точнее, мое согласие неожиданным для самой себя. Но я твердо решила, что почувствовав «недружеское к себе отношение», сразу разорву все связи с Борей раз и навсегда. Придя с самой собой к консенсусу, я продолжила собирать чемодан.

Мы уже больше получаса стояли в очереди на регистрацию. Из всей нашей компании более или менее веселое настроение было у меня и у Бори, все остальные стояли с хмурыми подавленными лицами. «Неужели на них так отлет влияет?». Событиями прошлой ночи и сегодняшнего утра я не спешила делиться с Кирой, да и она, как это ни странно, не особо и интересовалась. Изредка поглядывая на Олега, она постоянно переставляла чемодан с места на место, я понимала, что она нервничает.

– Ты волнуешься из-за перелета? – спросила я ее.

Она вопросительно посмотрела на меня.

– Я могу дать тебе снотворное, – я полезла в сумку за таблетками.

– Оно бы было кстати, – отозвалась я.

Борис с Иваном стояли позади нас.

– А ты не боишься летать? – спросил меня Боря.

– О, – протянула я, – единственное, чего я боюсь во время перелета, так это проспать кормежку, – я умудрилась найти блистер с таблетками в своей огромной сумке и с победным видом протянула таблетки Кире.

Борис засмеялся. Боковым зрением я заметила, что мне удалось рассмешить даже Ивана. Я услышала его бархатный басистый смех и недоуменно повернула в его сторону голову. За все время отпуска он не то, что не смеялся, толком даже не улыбался. Таких серьезных, сурово-строгих людей я никогда раньше не встречала, за исключением своего коммерческого директора, и то, когда за первый квартал года мы потерпели значительные убытки. Перехватив мой взгляд, он резко замолчал, откашлялся и отвернулся в сторону табло, внимательно его изучая.

В самолете я сидела снова рядом с Кирой и Олегом, но, в отличие от первого перелета, они не щебетали, как голубки, мне не терпелось узнать, что же между ними произошло, но задавать вопросы при Олеге не хотела.

– А почему этот Иван все время на тебя пялится? – склонившись к уху, Кира тихо меня спросила.

– Наверное, думает, как я умудрилась дожить до двадцати двух лет, я же по его словам «ходячее приключение с двумя левыми ногами», он таких в жизни не видел, вот и пялится. – «Хорошо, что я его больше не увижу».

– А почему он летит в Питер, а не в Москву? – вопрос Киры прервал ход моих мыслей, и я напряглась.

– Не знаю, – задумчиво проговорила я, – наверное, в гости к Боре… или родне. Да мало ли зачем? Мне все равно, – буркнула я в ответ и вставила наушники. Впереди меня ждал трехчасовой просмотр любовной комедии и четырехчасовой марафон по чтению очередной детективной истории.

По прилету в Питер Борис настойчиво по-дружески предлагал помочь с доставкой нас и наших вещей домой, но я решительно отказалась: какой смысл в его сопровождении, если за Кирой по пятам следует Олег?

С легкостью взгромоздив на себя мою сумку и чемодан Киры, он занес наши вещи в квартиру, спокойно попрощался и удалился, чем немало меня удивил.

– Это что было? – я повернулась к Кире после того, как входная дверь захлопнулась.– Ты ему даже чай не предложила.

Кира села на диван в гостиной и разревелась.

– Мы расстались, – проговорила она, пряча свое лицо в ладонях.

– Почему? – недоуменно спросила я, подошла к дивану и села на корточки перед ней.

– Потому что все стало заходить слишком далеко. Потому что с ним слишком хорошо, – затараторила она.

Я, совершенно не понимая, смотрела на подругу.

– Я стала себя терять. Он во всем доминирует. Начал рассуждать, сколько у нас детей будет.

– Кира-Кирочка, – я начала гладить подругу по коленкам, – так это же хорошо! Он тебе нравится, ты ему нравишься, у него серьезные намерения, где еще такого найдешь! Ты чего?

– Ну, какие дети? Аня?! Мне двадцать два, я только карьеру начала строить! У меня только начало что-то получаться! Я только от опеки родителей избавилась, а он хочет, чтобы я сидела дома, варила супы и растила детей! Знаешь, что он мне вчера сказал?

– М?– я вопросительно на нее посмотрела.

– Что не бабье это дело – семью содержать! Это я что? На колготки у него деньги должна буду просить?

– Ну, многие от этого получают удовольствие, – улыбнулась я, – я имею в виду, когда можно не работать и жить за чей-то счет.

– Ну уж нет, я всегда сама была и буду себе хозяйкой! – слезы у подруги уже высохли, оставив только легкое напоминание в виде разводов туши. Разговаривать с ней сейчас не имело смысла, слишком воинственно она была настроена. Она думала, что пережила это расставание, переступила, пошла дальше, хотя я видела, что моя подруга по-настоящему влюбилась, но ее разум и глупая гордость никак не могут принять этот выбор. Я решила отложить разговор с ней на эту тему на более поздний период, мне хотелось посмотреть: она пытается обмануть только меня или себя тоже.

Остаток вечера мы провели, молчаливо разбирая чемоданы, причем она молчала о неразумной завершившейся любви, а я о приобретенном друге.

========== Глава 14 ==========

Утро рабочего понедельника началось для меня с ужасной головной боли. Из-за разницы во времени я проснулась в три часа ночи и смогла уснуть только в шесть утра, в то время как в пятнадцать минут восьмого адские трели моего будильника заставили сползти меня с кровати. После нескольких безуспешных попыток отключить ужасный звон, мне все же удалось встать, и я поковыляла на кухню, где моя подруга пила свежезаваренный зеленый чай, а рядом с кружкой виднелась миска с творогом, явно обезжиренным.

– Доброе утро, – прозевала я ей.

– Кому как, – отозвалась она. Бессонная ночь прошлась бульдозером не только по мне. Хоть Кира и была уже вся при параде, по ней никак нельзя было сказать, что всю прошлую неделю она провела на райском острове, слишком печальными были у нее глаза. Я села напротив нее за стол с немым вопросом, чем я могу помочь, и понимала, что все мои уговоры или утешения будут в данную минуту лишними. Она сама сделала свой выбор, и доказать ей сейчас что-либо невозможно. Я встала и поплелась умываться.

Когда я вышла из душа, Киры дома уже не было, я слышала сквозь шум воды, как она прокричала перед уходом, что будет работать допоздна. Работы и у меня сегодня было немало, поэтому нужно было торопиться. Отказавшись от завтрака, как обычно, в пользу большой кружки сладкого кофе с молоком, я остановила свой выбор одежды на синем платье-футляре, которое меня заставила купить Кира в первый день моей новой одинокой жизни.

Знаете, бывает такое состояние души, когда хочется нарядиться, и не просто красиво одеться, а позволить себе то, о чем раньше, в прошлой жизни, и думать не смел. Вот сегодня был именно такой день. Новая жизнь началась. Сколько можно жалеть себя? Обижаться на него? Он там счастлив со своей любовницей, а я должна страдать? И в такие минуты, в первую очередь, хочется доказать себе, что ему стоит жалеть о своей потере в моем лице. И красивое отражение в зеркале играет в этом значительную роль. Это не значит, что я простила, забыла, боль прошла или хотя бы притупилась. Это просто значит, что я устала страдать и жалеть саму себя, я буду заставлять себя физически двигаться дальше, разум мой будет оберегать меня от воспоминаний о нем, а сердце… а сердце заживет. Когда-нибудь.

Сегодня это синее платье вновь показалось мне слишком коротким для работы, но загорелые ноги смотрелись в нем превосходно, а для Питера это большая редкость, особенно в марте. Компенсируя легкомысленность наряда, я закрутила на своей голове высокий пучок, слегка накрасилась и надушилась. Я была полностью довольна своим видом и состоянием своей освободившейся души.

Дорога до метро занимала всего несколько минут, но даже за это незначительное время я успела замерзнуть. Я шла быстрым шагом, вдыхая холодный, влажный воздух мегаполиса, пытаясь найти во встречных пешеходах доброжелательные улыбки, которыми нас одаривали все жители Таиланда, что попадались нам на пути. Но наталкивалась исключительно на серьезные и строгие лица, обремененные заботами, хлопотами, проблемами. «Интересно, у тайцев проблем что ли нет?» – подумала я и вспомнила, что значительная доля населения Таиланда живет за чертой бедности, питаются простым рисом и выживают за счет тяжелого физического труда под невыносимо палящим солнцем, собирая каучук, выращивая рис или разводя моллюсков, приносящих жемчуг.

Так в чем же наша проблема? Наверное, дело в отсутствии солнца, оно лишает нас позитивных эмоций. Когда я спускалась по эскалатору, мне удалось глазами найти одного подростка, который слегка двигался в такт музыке и широко улыбался, на нем была яркая куртка и широкие, ужасно низко сидящие джинсы, которые ложились складками на объемные кроссовки. «Вот у него точно нет проблем», – подумала я и улыбнулась, глядя на безмятежно наслаждающегося музыкой парня.

Подъехала моя электричка, и я под стук колес отправилась трудиться, пускай не физически и не под палящим солнцем, но все же работать в надежде занять свои мысли наконец то чем-то полезным и в какой-то степени прибыльным.

Едва я успела поздороваться с Таней и узнать, у себя ли мой руководитель, Владимир Николаевич, как на меня нахлынули странные чувства: я внезапно почувствовала себя лишней в этом офисе, как будто за неделю я так сильно отстала от трудового процесса, потеряв всякую надежду войти в колею, что мне лучше вернуться туда, где мелкий белый песок печет мои ноги и ветер шумит в волосах.

Перед дверью кабинета я встряхнула головой, разочаровавшись, что недостаточно много воткнула в волосы шпилек (прическа норовила развалиться в любую минуту), сделала глубокий вдох, натянула пониже платье и робко постучала в дверь.

– Можно? – я заглянула в кабинет. Владимир Николаевич, как всегда, сидел за своим компьютером.

– Доброе утро, Анечка! Как отдохнула?

– Спасибо! Очень хорошо! Готова к труду и обороне, – с улыбкой ответила я.

– И выглядишь очень хорошо. Присаживайся, – он указал на стул перед своим столом, – я быстро введу тебя в курс дела, сегодня большое событие – выставка в Экспоцентре, большинство наших сотрудников будут работать сегодня там, из нашего отдела остаешься ты и Ольга.

Я внимательно слушала и записывала указания на сегодняшний день. Ольга была относительно новым сотрудником, и, несмотря на ее десятилетний опыт работы в маркетинге, я понимала, ответственность ложится на мои плечи.

– И я совсем забыл сказать, – я уже стояла в дверях, чтобы выйти, но повернулась, – сегодня приступает к работе антикризисный менеджер.

– Зачем? Все так плохо?

– Его взяли по контракту на три месяца, для нового проекта по выпуску линейки косметики для молодой кожи. Решение руководства, – Владимир Николаевич пожал плечами, – я вас позже познакомлю.

Появление антикризисного менеджера меня одновременно озадачило и расстроило. Над новым проектом в большей степени работала я, и чем больше руководящих участников было в моей работе, тем больше усложнялся процесс вывода новой линейки на рынок: придется тратить больше времени на дополнительное согласование. А антикризисный менеджер являлся фактически моим вторым руководителем. Кроме того, неизвестно вообще, сработаемся ли мы? Какие у него методы? Приемы? Что он вообще знает о косметике? С этими мыслями я дошла до своего рабочего места, поздоровалась с Олей, моей единственной напарницей на сегодня, и включила свой допотопный компьютер. Когда я села в кресло, и без того короткая юбка задралась до совершенно неприличной длины, оголив кружево чулок. «Хорошо, что сегодня только Оля в офисе», – подумала я, зарекаясь носить это платье впредь и задвигаясь поглубже за стол.

У меня ушло больше часа на то, чтобы разгрести почту, полученную за время моего отпуска, так как напротив папки «Входящие» ужасным образом образовалась трехзначная цифра, и это несмотря на мой автоответ, предупреждающий о моем отсутствии. Звонок рабочего телефона заставил меня оторвать глаза от экрана и ответить:

– Лесная, – фамилия было первым, что я произносила в подобных случаях.

– Привет, красотка! – Макса я сразу узнала по голосу, – как отдохнула? Я жду самые пошлые подробности!

– Должна тебя разочаровать: ничего пошлого со мной не произошло, и у меня очень-очень много работы, – проскулила я, потирая переносицу.

– Ну ладно-ладно, понимаю, но жду подробностей за обедом! И мне надо поплакаться тебе в жилетку.

– Опять поругались с Костей? – Костя был его соседом по квартире, другом, любовником и по совместительству ходячей головной болью. Слушать о несчастной доле Макса мне приходилось регулярно.

– Еще нет, но если ничего не изменится, то точно я закачу скандал! – я уже жалела, что спросила, так как Макса теперь было практически не остановить, но в этот момент мой взгляд упал на письмо от нашего дизайнера, которое необоснованно полностью отвергало проделанную мною работу несколько недель назад. Мне требовалось разобраться с этим в первую очередь.

– Макс, дружочек, на меня тут Сашка наезжает, надо с ним разобраться срочно, давай в обед продолжим?

– Давай, только он сегодня на выставке, ты в курсе?

– Спасибо, что сказал, попытаюсь ему дозвониться.

Я уже больше часа висела на рабочем телефоне, пытаясь доказать свою правоту. Но Саша, для дизайнера, был чрезвычайно несговорчивым.

– Саша, – протянула я уставшим голосом, поднимая глаза на потолок и задаваясь вопросом: «за что мне это?» – о чем мы спорим? Результаты работы с фокус-группой совершенно конкретно показали необходимость преобладания голубых оттенков, – карандаш, которым я делала пометки в начале разговора, теперь нервно плясал у меня между пальцами.

– Аня, – подыгрывая мне, протянул Саша, – какие голубые тона? У нас натуральная косметика, все должно быть зеленым.

Карандаш выпрыгнул у меня из рук и упал на пол, безнадежно укатываясь под стол. Я выдохнула.

– Ладно, давай сделаем несколько вариантов, посмотрим, что на это скажет антикризисный менеджер, – проговорила я и закатила глаза. Иногда, оказывается, очень удобно, когда есть, на кого сбросить принятие решения.

Мы распрощались, и я повесила трубку.

– Ты идешь на обед? – спросила меня Оля.

– Что? Уже обед? – я одновременно удивилась и испугалась, я совершенно ничего не успевала. – Минут через двадцать, надо кое-что закончить, – отозвалась я, возвращаясь к компьютеру.

– Я тебя подожду, – проговорила Оля.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с силами, после чего я вспомнила, что последнее действующее орудие письма укатилось далеко за пределы досягаемости моих рук. В этот момент зазвонил мой мобильный, который лежал на столе и наглым образом вибрировал, подсвечивая большими буквами имя моей подруги. Я взяла трубку, и начала сползать под стол за карандашом.

– Алло?

– Надеюсь, ты не занята, я звоню в обеденное время, – Кира подчеркнула слово «обеденное».

– Я очень занята, что-то случилось?

– Да! Мое сердце разбито, и мне срочно требуется увеселительная программа.

– Это ты разбила свое сердце, и… – я стояла на четвереньках под столом и никак не могла найти свой карандаш, – сколько можно веселиться?

– Веселья много не бывает! Сегодня мы идем в клуб!

– Сегодня точно нет! Я не выспалась, и слишком много работы накопилось, – «Он что, испарился?» – карандаш отказывался находиться.

– Хорошо, тогда завтра, – Кира и не думала сдаваться.

– И идти вдвоем – это только искать приключения себе на одно место, – раньше мы всегда ходили в клуб с моим бывшим, он представлял своего рода защиту, вступать в драку ему ни разу не пришлось, но если видят, что девушки не одни, сомнительного рода личности докапываются меньше.

– Ты права! Возьмем с собой Борю и Ивана! – в этот момент я нашла свой карандаш и не могла скрыть радости.

– Ура!

– О-о-о, – протянула Кира,– как мы умеем радоваться!

– Это я не тебе, – я начала свое медленное шествие назад из-под стола, – против Бори я ничего не имею, но, может, можно обойтись без этого самовлюбленного, самодовольного, полного сарказма и злости эгоиста?

В этот момент Оля окликнула меня по имени, я вопросительно на нее взглянула из-под стола и поняла, что она кивает в сторону входа в кабинет, который был вне зоны моего видения из-за того, что я сидела спиной к выходу. Я обернулась.

В проеме, облокотившись на дверной косяк, сложив руки на груди, стоял Иван. Одет он был в белую рубашку и синий деловой костюм, который безупречно подчеркивал его широкие плечи и узкую талию. Ехидная ухмылка красовалась на его лице. Увидев его, я оторопела на несколько секунд, после чего быстро встала, одергивая юбку как можно ниже, на ощупь нажала кнопку «отбой» и бросила телефон на стол. От резких движений моя утренняя прическа совершенно потеряла устойчивость, и волосы крупными волнами рассыпались по моей груди.

– Вы уже познакомились? – за спиной Ивана появился Владимир Николаевич.

– Еще нет, – Иван пристально смотрел на меня, после чего опустил глаза и задержал взгляд на моих ногах. Инстинктивно мне захотелось натянуть юбку еще ниже, но я сдержалась. Не хотела, чтобы он подумал, что мне не комфортно. В ответ я также упорно разглядывала его. Через некоторое время он протянул мне руку и сказал:

– Давыдов Иван – антикризисный менеджер, ваш второй руководитель.

«Мне показалось, или он действительно подчеркнул слово «руководитель»? Черт, разве бывают такие приталенные пиджаки?» – мысли хаотично бегали в моей голове.

Я пожала протянутую руку:

– Лесная Анна – маркетолог по продукту, – мои пальцы, казалось, утопали в его теплой большой ладони. Я оторвала взгляд от нашего рукопожатия и взглянула в его лицо. Оно было непроницаемым: ни вежливой улыбки, ни привычного мне пренебрежения, только стеклянные глаза и полное равнодушие, как будто со стеной разговаривал. Он делал вид, что видит меня впервые, и ему это невероятно хорошо удавалось.

– Ну вот и отлично, – между нами стоял и потирал руки Владимир Николаевич.– Предлагаю вам после обеда обсудить проект. Давайте теперь познакомимся с отделом логистики, – мой руководитель уже обращался не ко мне. Иван оторвал от меня взгляд и вышел осматривать владения компании дальше.

Я села на стул и опустила лицо в ладони. «Какой кошмар! Я так опозорилась!»

– Оля! Ну почему ты раньше не сказала, что он зашел? – обиженным тоном спросила ее я.

– Так я как его увидела, сразу и сказала, не знаю, как долго он там стоял, совершенно бесшумно вошел, словно тигр на охоте, – затараторила Оля.

«Какое удачное сравнение».

– Ладно, забудь, подумаешь, мой новоиспеченный руководитель видел мое нижнее белье, когда я стояла перед ним на четвереньках, – я нервно пыталась привести бумаги на моем столе в порядок. – Идем обедать? – я посмотрела на Олю. Она чувствовала себя виноватой.

– Прости…

– Да ничего страшного, – соврала я, махнула рукой и вышла из кабинета.

Обед я провела в небольшом кафе недалеко от Бизнес-центра в обществе Макса и Ольги. Я старалась внимательно слушать его, чтобы вовремя вставить нужную реплику и оказать ему моральную поддержку, но мысли мои невольно все время обращались к Ивану. Как давно он принял решение работать в нашей компании? Знал ли он, что здесь работаю я? Как он будет себя вести? Как мне себя вести?

– Эй! Ты меня вообще слушаешь? – выдернул меня из мира раздумий Макс. – Что мне делать?

«Какой популярный вопрос!»

– Прости, задумалась. Я думаю, что вам нужно больше времени проводить вместе, в благоприятной обстановке разобрать по косточкам все возникшие претензии, – это был универсальный ответ на все проблемы в личных отношениях.

– Хм, – теперь задумался Макс, – мы, действительно, вместе давно никуда не выбирались.

– Я завтра с подругой собираюсь в клуб, если хочешь – присоединяйтесь, и ты, Оля, – я внезапно вспомнила, что мы не одни за столом. Моя напарница все время молчала, и я никогда не могла понять, то ли она себя чувствует неловко из-за того, что новая сотрудница, то ли она по жизни молчунья.

– Нет, спасибо, – отозвалась Оля, – я лучше дома посижу, книжку почитаю, не люблю я клубы.

– Или любимый не пускает? – тут же задал вопрос Макс. Иногда он вел себя чрезвычайно нетактично. Про личную жизнь Оли я практически ничего не знала, но ей тридцать пять, она невысокая блондинка с приятными чертами лица, кроткая, тихая, скромная. Мужа у нее нет, я это знала, но парень, наверняка, должен быть.

– Любимого нет, – тихо проговорила она, ковыряя вилкой лист салата, – я живу одна. С кошкой.

Мы с Максом переглянулись, на его виноватом выражении лица отображались жалость и непонимание.

– Как? – протянул он, – ты же такая хорошенькая, наверняка, у тебя поклонников пруд пруди.

Оля ухмыльнулась, не отрывая глаз от тарелки.

– Ну когда-то их хватало, я все перебирала, перебирала, все ждала принца на белом коне, а ведь я далеко не принцесса, – она взяла стакан сока и жадно сделала глоток. Мы молча ждали. – Потом ударилась в работу, в карьеру, машину купила, квартиру, а планка отбора начала расти, количество поклонников резко сокращаться. А сейчас связываться абы с кем не хочется, но и от одиночества на душе не легче. Вот, год назад кошку завела, чтоб хоть кто-то дома ждал.

Это, наверное, самое большое количество слов в одном предложении, которое я услышала от Ольги за все два месяца ее работы. Выслушав ее, мне захотелось поддержать эту отчаявшуюся девушку.

– Тогда тебе тем более нужно увеличить круг твоих знакомых, – сказала я и взглянула на Макса в поиске поддержки. Он энергично закивал в ответ.

– Да дело не в количестве знакомых, просто когда ты чего-то добиваешься в жизни, хочется, чтобы рядом с тобой был еще более успешный, сильный человек. А таких мужчин не много, и чем они старше становятся, тем больше у них претензий к внешнему виду своей подруги. Мужчине, которому за тридцать, нужна ходячая модель, но при этом, чтоб и образование высшее имела, а лучше два, и приданое себе нажить успела. Им не нужна девушка, мечтающая стать матерью и заниматься домом, у которой есть немного целлюлита на пятой точке и несколько складочек в районе живота.

– Подожди-подожди, но ты тратила очень много времени на работу, карьеру, а теперь говоришь, что мечтаешь о доме и детях, я что-то не понимаю, – недоумевала я.

– Да просто поздно я поняла, чего хочу на самом деле, и что в этой жизни главное. Для меня смысл жизни в продолжении рода, все остальное ерунда.

– То есть вся проблема мужчин и женщин, которым за тридцать, в том, что слишком высоки взаимные претензии? – переспросил Макс.

– Именно, – Оля кивнула.

– Так, может, понизить шкалу запросов? Я уверена, есть работяга какой-нибудь, из которого вышел бы отличный семьянин! – сказала я, пытаясь найти спасительный выход из непонятной для меня ситуации Оли.

– И о чем мне с ним разговаривать? У меня два высших образования, я люблю театр и хорошие книги. Я не готова ограничить свою жизнь только готовкой и уборкой.

– То есть ты считаешь, что у тебя нет шанса найти своего любимого человека, потому что тебе тридцать пять, и ты слишком умная? – задал самый главный вопрос Макс.

– Надежда умирает последней, но шансы стремительно уменьшаются с годами, поэтому наслаждайтесь своим возрастом от двадцати до тридцати, удариться в работу никогда не поздно, – ответила Оля.

– Вот это да… – потянула я и откинулась на спинку стула. Я никогда не задумывалась над этим вопросом, никогда не думала, что со мной будет, если я до тридцати не найду свою любовь, я думала, что уже ее нашла, а после тридцати у меня будут хорошенькие детки. А что теперь? Смогу ли я полюбить снова? А если полюблю, как я смогу ему верить?

Время обеда стремительно подходило к концу, нужно было возвращаться. Меня еще ожидала аудиенция с моим новоиспеченным руководителем, жаль, что не выпустили до сих пор словарь сарказма, мне бы он сейчас пригодился.

========== Глава 15 ==========

Узнав у Татьяны, где расположился антикризисный менеджер, я направилась в нужный мне кабинет, для этого пришлось спуститься на один этаж ниже.

Войти я решила без стука. Уверенно и резко открыв дверь, я обнаружила, что в кабинете никого не было. Это была внушительных размеров для одного человека угловая комната и, за счет двух больших окон, очень хорошо освещенная. Мебели было немного, местами стояли коробки с книгами и документами. Напротив окна находился большой письменный стол с кожаным офисным креслом. В углу располагался полупустой стеллаж, полки частично были заставлены лотками с документами. Оглядев пустой кабинет, я собиралась выйти, как вдруг моей руки, лежавшей на дверной ручке, коснулась чья-то ладонь.