Текст книги "Возвращение блудной мумии"

Автор книги: Ирина Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

– Почему ты так решила?

– Из-за платка, вернее, из-за шали. На первом занятии я обратила внимание, что ее голова и плечи укутаны серой шалью. Меня это удивило. Несмотря на то что носить шали сейчас модно, обычно их накидывают на плечи, но не на голову. Оба раза, когда я видела Еву, ее голова была покрыта шалью. К тому же у Евы черные волосы, не исключено, что средней длины – из-за шали я не могла разглядеть, какая у нее прическа, а черный волос средней длины был найден около тела Родни.

– Если наброшенную на голову шаль и черные волосы считать отличительным признаком убийцы, следует немедленно арестовать девяносто процентов мусульманок, – заметил Миллендорф.

– Ева не мусульманка, – возразила я. – Она носила шаль потому, что подражала Блаватской. Я вспомнила, что Елена Петровна имела обыкновение заворачиваться в огромный теплый платок, кстати, серый, как и у Евы. Поклонники эзотерических учений копируют привычки и манеры своих кумиров точно так же, как подростки-фанаты подражают актерам или певцам. Заворачиваясь в платок, Ева как бы частично перевоплощалась в Елену Петровну.

Наверняка она каким-то образом узнала, что мандала Бесконечного Света находится у Джейн Уирри. Прикинувшись кроткой невинной овечкой, Ева втерлась в доверие к мадам Творческий Блок, под каким-то предлогом напросилась к ней в гости, удушила Джейн и похитила мандалу. Не исключено, что сообщницей Евы была ее подруга Катрин. Катрин вообще не говорила по-английски, но, несмотря на это, посещала группу. Чего ради, спрашивается, высиживать по два часа на занятиях, если она ни слова не понимает?

– Неплохая версия, – кивнул головой Ник. – А зачем, по-твоему, этой парочке потребовалось убивать Вэнса?

– Родни шантажировал Джейн. Девицы могли каким-то образом пронюхать об этом. Вообразив, что он тоже охотится за талисманом Блаватской, они решили на всякий случай избавиться от конкурента. Трупом больше, трупом меньше – какая разница, если речь идет о доступе к Универсальным Силам, управляющим миром!

– И ты после всего этого пишешь книги на эзотерические темы! – обличающе ткнул в меня пальцем Миллендорф. – Всех ваших сдвинутых мистиков давно следовало запереть в камеру, а ключ выбросить в унитаз. Человечество от этого только бы выиграло.

– Не путай божий дар с поросятиной, – обиделась я. – Даосизм – это тебе не теософия. Я не занимаюсь спасением мира, не устраиваю мошеннических трюков с материализацией духов и писем махатм и никому не пудрю мозги аватарами и Великими Мировыми Учителями. Шоу-Дао мне нравится именно тем, что не требует ни веры, ни слепого поклонения объектам Суперальфа или всемогущим доминирующим самцам. Наоборот, это учение помогает человеку стать настолько здравомыслящим и самодостаточным, чтобы не попадаться на крючок торговцев высшей абсолютной истиной и прочих мессий-шарлатанов. В некотором роде можно сказать, что смысл Шоу-Дао заключается в том, чтобы получать от окружающего мира максимум удовольствия, при этом не спасая его, не переделывая и не направляя заблудшую часть человечества на “истинный путь”.

– То есть ты получаешь от всего этого удовольствие? – уточнил Ник.

– От чего именно?

– От чертова бардака, который ты тут устроила! – яростно рявкнул Миллендорф. – От того, что некий теософ-психопат прирезал Эсмеральду ван Аахен, повесил на меня обвинение в убийстве, а теперь собирается прикончить нас обоих!

– —Эй, приятель, не заводись, – поморщился Бонгани, подливая вина в стакан Ника. – Давай лучше выпьем за превосходство белой расы.

– Ты несправедлив, – обиделась я. – Во всем этом, как ты выражаешься, бардаке скорее можно обвинить мадам Блаватскую, запустившую “утку” про мандалу и аватар, а за компанию с ней мамочку Кеннета ван дер Вардена, не сообразившую вовремя сделать аборт. Я, как и ты, оказалась невинной жертвой, так что нечего на меня бочку катить.

– Вот именно, – поддержал меня негр. – Она не виновата. Но на будущее дам тебе совет: не хочешь неприятностей – не связывайся с женщинами.

Миллендорф с любопытством посмотрел на Бонгани.

– У тебя что, тоже есть опыт на этот счет?

– Моя подружка ушла к белому плантатору.

– Надо же! – удивленно покачал головой Ник. – А вот моя, наоборот, сбежала к цветному. Не поймешь этих женщин!

– Предлагаю выпить за то, чтобы они никогда не вернулись, – предложил негр.

– Мир без женщин… – мечтательно произнес Миллендорф, поднимая вверх стакан. – Как прекрасен был бы этот мир без женщин!

– И не говори, – согласился Бонгани. – Только представь – ни одной чертовой бабы на всей земле. Одни жирафы и зебры…

– Слоны, – вдохновенно подхватил Ник. – Вилорогие антилопы, крокодилы, гиппопотамы…

– И еще козы, – вклинилась я. – Римское войско всегда сопровождало стадо коз, поскольку женщин с собой легионеры принципиально не брали, памятуя о связанных с ними проблемах. Вообразите: вы просыпаетесь на рассвете и говорите козе: “Здравствуй, любимая”, а она вам нежно так: “Бе-е!” Никаких конфликтов, никаких семейных разборок. Прямо идиллия!

– Извращенка! – возмутился Миллендорф. – Час назад ты отправилась спать. Я надеялся, что хоть до утра от тебя отдохну. Зачем ты вернулась? Чтобы терзать нас историями о нравах развращенного Рима?

– Потому что я сообразила, кто убил Джейн и украл…

– Талисман Блаватской, – перебил меня негр. – Давайте все-таки вернемся к главной теме. Кстати, вы в этом заинтересованы больше всех. Лично я останусь в живых при любом раскладе.

– Вот за это я бы не поручился, – скептически хмыкнул Ник.

– Пожалуй, я позвоню в Барселону комиссару Корралесу, – сказала я. – Попрошу, чтобы он допросил Еву и Катрин, а заодно произвел экспертизу волос Евы. И вообще, надо срочно лететь В Испанию. Искать мандалу следует именно там. Надеюсь, мистер ван дер Варден не будет против того, чтобы я покинула стрaну. Он ведь не брал с меня подписку о невыезде.

– Никаких ограничений на передвижения, – подтвердил Бонгани. – Не имеет значения, куда ты отправишься. При необходимости хозяин отыщет тебя даже в катакомбах Бангладеш.

– Разве в Бангладеш есть катакомбы?

– Понятия не имею, – пожал плечами негр. – Это я так, для красного словца завернул.

– Значит, я могу вернуться в Барселону?

– Разумеется, – кивнул Бонгани. – Только я полечу с тобой.

– И я с вами, – икнув, заявил Ник.

– Зачем? – удивилась я. – У тебя и так уже было достаточно неприятностей.

– Из чувства долга, – пояснил Миллендорф. – Я несу за тебя ответственность перед Марио, так что наедине с черномазым я тебя не оставлю.

– Насчет Бонгани можешь не беспокоиться, – возразила я. – Мне уже доводилось оставаться с ним наедине, и ничего страшного не случилось.

– Есть еще одна причина. Поскольку моя жизнь зависит от того, отыщется эта чертова ман-дала или нет, будет лучше, если я лично займусь ее поисками. В Барселоне у меня будет возможность хоть как-то контролировать ход событий.

– И то верно, – согласилась я. – Отличная подбирается команда: негр, расист и роковая шатенка. Может, еще и фашист добавится, если Марио решит присоединиться к нам. Он будет рад тебя видеть.

– Я тоже буду рад его видеть, – язвительно произнес Миллендорф. – Хотелось бы лично поблагодарить друга за то, что он с твоей помощью разрушил мою жизнь.

* * *

Самолет в Барселону вылетал только вечером следующего дня. Перебравший алкоголя детектив проспал почти до пяти. Бонгани устроил мне прощальную экскурсию по окрестностям Кейптауна и даже свозил в Стелленбош, старинный голландский поселок, улицы которого укрывались в тени могучих вековых дубов.

Пообедали мы в рыбном ресторанчике Сай-монз-Тауна – еще одного небольшого городка, раскинувшегося на берегу океана. Терраса, на которой мы вкушали дары моря, находилась напротив главного штаба южноафриканских военно-морских сил. Со стороны океана, словно на выставке достижений военной техники, выстроились военные корабли, серые и самодовольные, как стальные крысы-переростки.

– На яхты смотреть приятнее, – заметила я.

– Лично я бы предпочел любой яхте хороший авианосец, – возразил Бонгани.

– Зачем тебе авианосец? – удивилась я.

– Крутая штука, – мечтательно вздохнул негр. – Вам, женщинам, этого не понять.

– А как насчет Универсальных Сил, управляющих миром? Их тебе не хочется?

– Каких еще Универсальных Сил?

– Разве ты не знаешь? Мандала, которую мы ищем, дает ключ к этим самым силам. Именно поэтому твой хозяин и охотится за ней. Обладая Универсальными Силами, ты мог бы заиметь целую эскадру авианосцев.

Бонгани расхохотался.

– Провоцируешь меня, да?

– Провоцирую?

– Воистину, утопающий хватается за соломинку. Неужели ты всерьез надеешься, что я попытаюсь избавиться от ван дер Вардена, чтобы заполучить какие-то мифические Универсальные Силы?

– Может, они и в самом деле существуют.

– Ты действительно веришь в это?

– Не верю, – покачала головой я.

– Вот и я не верю.

Вернувшись домой, мы с трудом растолкали Миллендорфа и на “Кадиллаке” Бонгани отправились в аэропорт.

Регистрация билетов, таможенный контроль, зал вылета – и самолет, взревев моторами, оторвался от благословенной земли черного континента, унося нас на север, к застывшему в сонной дреме экватору.

– Ты знаешь, что означает “maeana mismo”? – обратилась я к Бонгани.

– Понятия не имею, – покачал головой негр. – Какой это язык? Испанский?

– Испанский. “Маёапа mismo” в буквальном переводе означает “прямо завтра”.

– Намекаешь, что есть еще и не совсем буквальный перевод?

– Вот именно. В подавляющем большинстве случаев “таёапа mismo” означает: “Не исключено, что через недельку-другую, а то и лет через пятьдесят…”

– К чему ты клонишь?

– Вчера комиссар Корралес пообещал мне заняться поисками Евы и Катрин “maeana mismo”, – пояснила я. – Вот я и гадаю, когда, согласно календарю испанской полиции, наступит это долгожданное завтра.

– Кто знает, может, тебе повезло и оно уже наступило.

– Твоими бы устами да мед пить, – вздохнула я.

* * *

– Ну, ты даешь, – восхитился Пепе Тамайо. – У тебя интуиция прямо как у тетки Примитиве.

– Будь так любезен, не упоминай при мне о Беатрис, – поморщился комиссар Корралес.

Мы пили кофе в его кабинете на виа Лайэтана, вернее, кофе пили полицейские. Я предпочла минеральную воду.

С умилением прислушиваясь к прежде столь раздражавшему меня реву мотоциклов, проносящихся под окнами, я размышляла над тем, как приятно оказаться дома, за девять тысяч километров от сдвинутого на Универсальном Могуществе южноафриканского любителя теософии.

Страна, где время замедляет свой ход. Страна, где не принято спешить и напрягаться. Предел мечтаний – обеспеченная старость, вилла с видом на море, бокал красного вина на обдуваемой легким бризом террасе, после обеда – сиеста, после ужина – прогулка по берегу моря. Любовь, танцы, неизменная паэлья, фейерверочное веселье фиесты. Какое, к чертовой матери. Универсальное Могущество? Кому оно здесь надо? И, главное, зачем?

Рядом с забавным толстячком Пепе, с ленивым умиротворением поглаживающим свой округлый животик, мои приключения в Южной Африке казались плодом разыгравшегося воображения. Может, я действительно все это выдумала от скуки?

Если бы не Ник и Бонгани, ожидающие меня дома, возможно, я и впрямь решила бы, что убийство Эсмеральды ван Аахен и ночь, проведенная в камере с зулусскими путанами были не более чем кошмарным сном.

– Значит, это все-таки Ева убила Джейн? – спросила я. – Вы получили доказательства?

– Насчет Джейн пока точно неизвестно, а вот Родни, похоже, действительно прикончила Ева, – ответил Корралес.

– Волос, найденный в пещере, принадлежал ей, – жизнерадостно встрял Тамайо.

Комиссар страдальчески посмотрел на него.

– Ты мог бы не перебивать?

– Все. Молчу. Я нем, как вареная улитка. – Инспектор выразительно провел сложенными щепотью большим и указательным пальцами по губам, словно застегивая их на невидимую “молнию”.

– Обнаружить комнату, которую снимали Ева и Катрин, нам удалось чисто случайно, – продолжил Корралес. – Никто из группы не знал их адреса или телефона, а в компьютере Джейн все данные были стерты. Тем не менее нам удалось получить доступ к электронной почте Уирри, и мы обнаружили электронный адрес Евы, но, к сожалению, по нему невозможно было выяснить координаты или фамилию владельца.

– Вы не помните, что это был за адрес? – спросила я.

– Сейчас посмотрю.

Корралес достал из кармана блокнот и принялся перелистывать страницы.

– Вот. Нашел. [email protected].

– НРВ – это латинские инициалы Блаватской, – заметила я. – Не удивительно – ведь Елена Петровна была кумиром Евы.

– Похоже на то, – кивнул комиссар. – Так вот, нам неожиданно помог Лиланд Малонга. Он живет в районе Пуэбло Нуэво. Однажды, возвращаясь домой на автобусе, он заметил из окна Еву и Катрин, отпирающих ключом парадное дома на пересечении улиц Бильбао и Пальярз. Мы опросили владельцев квартир в этом здании и выяснили, у кого девушки снимали комнату. Они съехали с квартиры через несколько часов после того, как была убита Джейн Уирри.

К сожалению, квартирная хозяйка не знала фамилий Евы и Катрин. Пару месяцев тому назад они позвонили по объявлению о сдаче комнаты, внесли залог и оплату за три месяца, и, поскольку девушки произвели на хозяйку хорошее впечатление, она не стала интересоваться их документами. Обе девушки были француженками, но свободно говорили по-испански. Больше никакой полезной информации квартирная хозяйка нам не сообщила.

К счастью, она не слишком ревностно относилась к уборке, и нашему эксперту удалось обнаружить завалившийся между кроватью и стеной черный волос средней длины, идентичный тому, что ты нашла в гроте, где убили Родни Вэнса. Отпечатки пальцев на внутренней стороне стенного шкафа также совпадали с отпечатками, обнаруженными в квартире Уирри. Мы проверили их по картотеке, увы, безрезультатно. Похоже, Наши дамы прежде не подвергались аресту… – Вы их ищете?

– Искать-то ищем, – вздохнул Корралес. – Только толку от этого немного. Никаких зацепок. Девицы прямо как сквозь землю провалились.

– А квартирная хозяйка случайно не обратила внимания, не было ли у девушек с собой, когда они уезжали, ящика, напоминающего детский гробик?

– Ты имеешь в виду мумию инопланетянина? – оживился Пепе.

– Ее, родимую.

– Ящика хозяйка не видела, – покачал головой комиссар. – Но она утверждает, что вскоре после того, как девицы поселились в ее квартире, они купили огромный чемодан на колесиках. Этот чемодан был всегда заперт на замок. Не исключено, что они прятали в нем похищенную у Лермита мумию.

– Пожалуй, стоит еще раз навестить Дидье, – сказала я. – Попробую узнать, не посылал ли он писем на адрес [email protected].

Я уже собиралась уходить, когда Корралес достал из ящика стола несколько листков и, усмехнувшись, протянул их мне.

– Хочешь развлечься?

– Что это? – спросила я, с недоумением разглядывая изображенную на бумаге пустотелую сферу, внутри которой скорчилось нечто, напоминающее покрытого буровато-зелеными пятнами плесени человеческого зародыша. – Еще один инопланетянин?

– Ева, – хихикнул Тамайо. – Это Ева.

– До или после изгнания из рая? – уточнила я.

– Да нет, это наша Ева, – пояснил комиссар. – Я попросил художников группы Творческой поддержки набросать по памяти портреты Евы и Катрин. Вот что получилось.

– Это рисовали не они, – покачала головой я, перебирая рисунки. По рамке из кровоточащих сарделек и колбас вокруг одного из них я узнала руку Кейси. Изображенное в рамке трехглазое лысое существо с гусеницей вместо носа идентифицировать я так и не смогла. – Если верить покойной Джейн Уирри, рукой ее подопечных писал бог.

– Если бог творит так же плохо, как рисует, по идее это он, а не грешники должны были бы гореть в аду, – заметил Пепе.

– Начальство не горит в аду, – возразил Корралес. – Оно его создает.

– Но сама концепция воплощения божественной воли очень даже неплоха, – сказала я. – В любом случае ответственность перекладывается на Всевышнего. Подходите вы, например, к человеку, который вам неприятен, и вместо “Ты козел” говорите ему: “Господь глаголет моими устами, что ты козел. Сейчас он моим кулаком заедет тебе в морду”.

– А тот отвечает, – подхватил Тамайо:

– “Зато моими руками Всевышний тебе глаз на пятку натянет”.

– Ладно, кончайте богохульствовать, еретики, – усмехнулся комиссар. – Вам повезло, что инквизиция вышла из моды.

– Жалко, что у вас нет нормальных портретов девушек, – вздохнула я. – Мне бы они очень пригодились.

– Почему же нет? – возразил Корралес. – Мы с помощью квартирной хозяйки фотороботы составили.

– Так что же вы молчали! – обрадовалась я. – Дадите экземплярчик?

– Дадим, отчего не дать.

Порывшись в столе, комиссар протянул мне два распечатанных на компьютере рисунка.

* * *

Выйдя из полицейского управления, я решила немного погулять и, обогнув кафедральный собор, направилась в расцвеченные сиянием витрин дебри Готического, квартала. Прожив в Барселоне несколько лет, я так и не научилась ориентироваться в лабиринте узеньких улочек, вьющихся между мрачными массивами домов, многие из. которых были построены несколько веков назад.

Как и следовало ожидать, я быстро заблудилась, но совсем не расстроилась от этого. Готический квартал – не сибирская тайга, так что рано или поздно я куда-нибудь да выберусь – или на Рамблу, или к морю, или обратно на виа Лайэтана. Прикинув, в каком направлении может находиться набережная, я бодро зашагала вперед.

Свернув в очередной раз, я очутилась в тупике. Действительно, настоящий лабиринт. Прежде чем двинуться обратно, я глянула на мерцающую загадочным фиолетовым светом витрину, расположенную в самом конце проулка, и даже присвистнула от восторга. Потом я перевела глаза вверх и прочитала название магазина: “Убойные сюрпризы”.

– Сбылась мечта идиота, – пробормотала я. – Только немного поздновато.

Более внимательно изучив выставленные на витрине сокровища, я обнаружила там самонадувающийся летающий гроб, маску и плащ Дракулы, сделанный из папье-маше муляж полуразложившегося трупа, дымящийся горшочек с колдовским зельем, говорящую пластиковую блевотину и прочие не менее любопытные вещи, за которые в детстве я продала бы душу.

Толкнув дверь, я очутилась в небольшом помещении, почти целиком заставленном всевозможными ящичками и коробками. За прилавком скучал индус, необычайно при виде меня воодушевившийся.

Меня его энтузиазм не удивлял: турист мог забрести в тупик лишь чудом, а обитающие в Барселоне каталонцы на редкость скупы и тратить деньги на бесполезные вещи не любят.

Про каталонцев даже анекдот есть:

– Что делает каталонец, когда холодно ?

– Садится поближе к батарее отопления.

– А что делает каталонец, когда очень холодно?

– Включает отопление.

Еще про них говорят, что, если каталонец спрыгнул с крыши небоскреба, можно смело прыгать за ним: речь идет о деньгах.

Около получаса продавец выкладывал передо мной всевозможные товары, нахваливая их непревзойденное качество и обещая сделать лично для меня совершенно исключительные скидки.

Устоять я, естественно, не могла и в итоге оказалась счастливой обладательницей пяти мешочков со смехом и полудюжины “разноцветных привидений” – небольших коробочек, из которых поднимались подсвеченные цветными лампочками столбы густого дыма, напоминающие закутанную в саван человеческую фигуру. Ко всему этому я прикупила с десяток мин-сюрпризов, помимо ослепительной магниевой вспышки оглушающих жертву жутким грохотом.

Из мешочков со смехом на самом деле смеялся только один – “Загробный гомерический хохот”, – хотя издаваемые им кошмарные утробно-давящиеся звуки смехом можно было назвать лишь с очень большой натяжкой. Названия других мешочков говорили сами за себя: “Мучительный стон растревоженного привидения”, “Зов сексуально озабоченного мертвеца”, “Рев голодного оборотня” и “Агония кровавого вурдалака”.

Названия эти, надо признать, вполне соответствовали производимому “сюрпризами” эффекту. Даже человек с крепкими нервами, услышь он их в кладбищенской тиши, запросто мог стать заикой, а то и вовсе откинуть коньки.

Основное преимущество закупленных мною “сюрпризов” заключалось в том, что все они были радиоуправляемыми, и, разложив их по укромным углам квартиры и нажав на нужную кнопочку пульта дистанционного управления, можно было в нужный момент начать планомерную психическую атаку на ничего не подозревающих друзей или врагов. Что именно я собиралась делать с приобретенным “психическим оружием”, я пока не представляла, но не сомневалась, что столь приятные и полезные вещи обязательно мне пригодятся.

Хотя… Идея еще окончательно не сформировалась у меня в мозгу, но я уже не сомневалась, что она будет столь же гениальной, как и прочие мои бредовые затеи.

Эврика! Да здравствую я! А что, если подготовить маленький убойный сюрпризик для любимого южноафриканского друга Кеннета ван дер Вардена?

* * *

Пока я беседовала с Пепе и комиссаром в главном управлении полиции, Бонгани успел арендовать роскошный “Шевроле Камаро” с откидывающимся верхом, на котором он и вызвался отвезти меня к Лермиту. Ник, чья нервная система и без того была расшатана слишком тесным общением с представителем низшей расы, отказался нас сопровождать. Вместо этого он отправился с Марио в бар, собираясь “утопить свои печали в вине”, помянуть золотые времена Иностранного легиона, а заодно отвести душу и высказать старому приятелю все, что он думает по поводу женщин вообще и обо мне в частности. Перед отъездом я решила посмотреть электронную почту, надеясь, что Витя Корсаков окажется достаточно трезв, чтобы составить перечень сект и организаций, которые могли охотиться за талисманом Блаватской. Мне повезло, и в списке посланий я обнаружила письмо от Вали. “Ты не представляешь, каких усилий мне стоило вытащить из Витьки нужную тебе информацию. Он так нервничает из-за этой мандалы, что даже временно перешел на бормотуху, надеясь, что таким образом не уйдет окончательно в запой и сможет принять личное участие в управлении миром. Однако бормотуха, особенно если ее хлебать ведрами, тоже сильная штука, и мой драгоценный супруг, как это ни прискорбно, мало на что годился. Тем не менее кое-что мне удалось узнать. Отпочковавшихся от теософов сект довольно много, особенно если учесть, что движение Нью-Эйдж тоже отчасти основано на идеях Блаватской. Возможно, какие-то секты или организации Витя в список не включил. Звездочкой я отметила те, чьи лидеры, по мнению Вити, с большей вероятностью могли охотиться за талисманом Нъингмапа. Насчет тех, кто мог интересоваться тайной Ренн-ле-Шато и мумией инопланетянина, все намного сложнее, так как секты, считающие, что после Иисуса Христа остались дети, рассматриваются официальной религией как еретические и стараются особо не афишировать свою деятельность. Тут могут быть и масонские ложи, и прочие тайные организации, прямо или косвенно связанные с обществом Сионского Приората, и секты, отпочковавшиеся от теософов. Как ты помнишь, Иисус рассматривался теософами как один из аватар, а бессмертные учителя Шамбалы, согласно их представлениям, имели непосредственную связь с летающими тарелками. В свете этого мумия инопланетянина, являющегося сыном Христа, в некотором роде является бесценной реликвией, которую последователи теософов могут рассматривать как очередной ключ к истинному знанию, могуществу или чему-либо в этом роде. Занятый составлением списка, Витя не успел поработать над поиском места силы, на котором может осуществиться воплощение следующего аватары, но, как только он проспится, первым делом займется этим”. Приложенный к письму список сект, который я немедленно распечатала, содержал сорок шесть весьма цветистых названий типа “Общество не-tt бесного лотоса”, “Содружество божественной колесницы” или “Школа духовного прогресса”.

Поскольку Ева и Катрин, которые, как я предполагала, похитили мандалу по приказу какого-либо религиозно-теософско-сектантского лидера, были испаноговорящими француженками, а английским практически не владели, я стала безжалостно вычеркивать из списка общества, расположенные на территории англоязычных стран.

Во Франции и Испании действовало пять обществ, но лишь два из них были помечены звездочкой. В Каннахобосновались “Дети высшей реальности”, а на Канарских островах, излюбленном обиталище сект, – “Братство воителей добра”.

"Детей высшей реальности” я подчеркнула, а “Братство воителей добра” обвела квадратной рамочкой. Само название этой секты уже несло в себе агрессивное начало. Во имя добра совершалось немало злодейств. Цель, как известно, оправдывает средства.

– Так как, мы едем или нет? – спросил Бонгани. Наклонившись над моим плечом, он с любопытством посмотрел на русский текст. – Что это за иероглифы такие?

– Кириллица, – пояснила я. – Друзья прислали список сект и объединений, отпочковавшихся от теософов. Я даже догадываюсь, которое из них могло охотиться за мандалой.

– Может, поделишься своими соображениями? “Братство воителей добра”. Канарская секта. Как тебе название?

– Вполне типичное для фанатиков, – кивнул негр.

– Вот и я о том же подумала. Борцы за добро, как правило, не гнушаются убийством, если оно совершается, по их мнению, во имя благой цели. Как говорят российские братки: “Добро должно быть с гранатометом”. Не исключено, что наши теософские кенари готовятся к решающей битве, которая, согласно легендам, должна произойти между добрыми силами Шамбалы и силами зла. Если верить буддистам, после победы Шамбалы наступит новая эра, которая ознаменуется явлением Пятого Будды – Майтрейи.

Блаватская слегка подкорректировала представления буддистов, заменив обитающих в Шамбале буддийских царей на бессмертных махатм – руководителей духовного прогресса мира. В таком случае теософским аналогом Майтрейи и станет новый, “самый крутой” аватара, который вселится в тело лидера секты благодаря мандале Елены Петровны.

– Ты абсолютно уверена, что талисман Блаватской похитило “Братство воителей добра”?

– Нет, конечно. Это всего лишь одна из гипотез. Не исключено, что Ева и Катрин вообще действовали на свой страх и риск и не были связаны ни с какой сектой. Тем не менее эту версию стоит проверить.

– Может быть, поездка к Лермиту что-нибудь прояснит?

– Хотелось бы на это надеяться, – вздохнула я.

* * *

Затормозив по моей просьбе около “икебаны из мухоморов”, Бонгани с удивлением воззрился на возведенный французом архитектурный шедевр.

– Округлые формы благотворно действуют на чакры, – пояснила я.

– В самом деле? – усмехнулся негр.

– По крайней мере, Лермит в этом не сомневается, – сказала я и нажала на звонок.

Минуты через две за калиткой послышались шаркающие шаги, и дверь распахнулась. Я ожидала увидеть служанку, но это оказался сам Дидье.

– Ирина! – взволнованно всплеснул руками Лермит. – Почему ты не предупредила, что приедешь? Я так ждал! Я так волновался! Эти проклятые полицейские вообще не желают со мной разговаривать. Ты узнала что-нибудь о мумии?

– Пока нет, но мы работаем в этом направлении. Познакомьтесь с Бонгани. Он мне помогает.

– Очень рад. Можете звать меня Дидье. – Француз протянул негру руку.

Сверкнув ослепительной улыбкой, Бонгани обменялся со стариком рукопожатием. Похоже, они понравились друг другу.

– —У меня к вам просьба, – обратилась я к Лермиту. – Возможно, это поможет в поисках. Нам нужны электронные адреса людей, с которыми вы общались по Интернету и рассказывали о своей ужасной тайне.

– Вы полагаете, похитить мумию мог кто-то из них? – глаза Дидье округлились от ужаса. – Уверяю вас, это совершенно абсурдное предположение. Я переписываюсь исключительно с достойными и порядочными людьми.

– И все-таки нельзя исключить такую возможность.

– Откуда вам известно, что люди, с которыми вы переписывались, – порядочные? – спросил негр. – Многих из них вы даже лично не знали.

– Знал не знал – какая разница! – возмущенно фыркнул Лермит. – Вы полагаете, что я, дожив до восьмидесяти лет, не способен отличить порядочного человека от проходимца?

– Я этого не утверждал, – возразил Бонгани.

– Что же вы тогда утверждали?

– Дидье, успокойтесь, – попросила я. – Не стоит тратить время на пререкания.

Немного повозившись с компьютером, владелец похищенной мумии указал на экран монитора, заполненный именами и электронными адресами.

– Это только часть, – гордо сказал Лермит.

– Ничего себе! – ужаснулась я. – Сколько же их всего? Сотня? Две?

– Около тысячи.

– Тысяча?!!

– Ну и что? – удивился старик. – Подумаешь, тысяча!

– Вы им всем рассказывали О совершенно ужасной тайне Ренн-ле-Шато?

– Но только под большим секретом, – пожал плечами Дидье. – Под очень большим секретом.

– О, господи!

Бонгани сдавленно хихикнул.

– Что-то не так? – недоуменно посмотрел на него француз.

– Да нет, все в порядке, – вздохнула я, – Вам бы в ЦРУ работать, шефом отдела дезинформации.

Распечатав для удобства список адресов, я принялась просматривать его, втайне надеясь обнаружить [email protected] – адрес Евы и Катрин. Это избавило бы меня от необходимости изучать переписку Лермита.

Одна мысль о том, что мне придется перечитывать тысячи писем сдвинутых на эзотеризме личностей, приводила меня в панику. С таким заданием я и за неделю не справлюсь, а даже если справлюсь, где гарантии, что столь тяжкое испытание для психики не отразится на моем рассудке? Нет, все-таки я не гожусь для сыщицкой работы. Слишком я для нее ленива, да и нервная система явно слабовата.

Адреса с инициалами Елены Петровны в списке не оказалось, но из этого не следовало, что Ева и Катрин не вступали в переписку с Лермитом – анонимных электронных адресов они могли открыть хоть сотню. С другой стороны, с Дидье мог переписываться руководитель операции – человек, подославший к Джейн Еву и Катрин. Некто, подобный Кеннету ван дер Вардену, предпочитающий выполнять грязную работу чужими руками.

– Смотрите! – Я задержала палец около адреса [email protected]. – Это может быть тот, кого мы ищем.

– Почему ты так думаешь? – спросил Бонгани.

– Одна из книг Блаватской называется “Isis Unveiled” – “Разоблаченная Изида”. Не исключено, что из нежной любви к Елене Петровне Ева и Катрин или компания, к которой они принадлежат, используют как в жизни, так и в своих электронных адресах некие элементы, напоминающие о родоначальнице теософии.

– Логично, – кивнул негр.

– Мы можем посмотреть письма, пришедшие с этого адреса? – спросила я.

– Разумеется, – сказал Дидье и, пробежав пальцами по клавиатуре, распечатал шесть страниц.

Это были три письма, написанные по-английски. Вместо подписи автор использовал весьма неопределенный псевдоним “Адепт”(Адепт – верный последователь учения.), и оставалось только гадать, кто писал – мужчина или женщина.