Текст книги "Наполеон Бонапарт"

Автор книги: Ипполит Адольф Тэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

__________

¹ ) Stanislas de Girardin, Mémoires, III, 249 . (Прием 12-го нивоза, X года). Первый консул говорит сенаторам: «Предупреждаю вас, граждане, что на избрание в Сенат Дону я буду смотреть, как на личное для себя оскорблени e, а вам известно, что такового я не потерплю». – Correspondance de Napoleoni (Письмо от 23 сентября 1809 к Шампаньи): «Император Франц нанес мне оскорбление, заявив в письме, что я ни в чем не уступаю ему, в то время как из уважения к нему я сократил свои требования почти наполовину». (Вместо 2,750,000 австрийских подданных он помирился всего-на-всего на 1,600,000). – Roederer, III, 377 (24 января 1801): «Французский народ должен терпеть меня с моими недостатками, если он признает за мной какие-нибудь достоинства; мой главный недостаток в том, что я не могу выносить никакой обиды».

² ) М. de Metternich, II, 378. (Письмо к императору австрийскому, 28 июля 1810).

³ ) Нота, представленная французским посланником Отто , 17 августа 1802.

91

Измените ваши основные законы, уничтожьте, как я уничтожил у себя, свободу печати и право убежища; я очень невысоко ставлю правительство, не имеющее власти наложить запрет на те вещи, которые могут быть нежелательны для иностранных правительств ¹). Что касается меня, моих вторжений к соседям и последних территориальных приобретений, так это не ваше дело: Я предполагаю, что вы собираетесь заговорить о Пьемонте и Швейцарии? Это сущие пустяки ²)»...

Европа уже признала, что Голландия, Италия и Швейцария остаются в распоряжении Франции ³). С другой стороны, мне послушна Испания, а через нее я держу в руках и Португалию: таким образом от Амстердама до Бордо, от Лиссабона до Кадикса и Генуи, от Ливорно и Неаполя до Тарента – я могу вам запереть все гавани. Между нами не существует больше никакого торгового договора. А если бы я с вами и заключил таковой, он будет фиктивным: на каждый миллион английских товаров, ввезенных во Францию, вы вывезете столько же товаров французских ⁴); другими словами, вы подвергнетесь континентальной блокаде, явной или скрытой,

__________

¹ ) Stanislas Girardin, III, 296. (Слова первого консула, 24 флореаля, XI года): «В продолжение нескольких месяцев я предлагал британскому правительству заключить такое соглашение, в силу которого во Франции и в Англии был бы издан закон, воспрещающий газетам и властям всякие, как дурные, так и xopo ши e отзывы об иностранных правительствах: я никогда не мог добиться его согласия. Ст. Жирарден: «Это было невозможно». – Бонапарт «Почему?» – Ст. Жирарден: «Потому что такого рода договор шел бы в разрез с основными законами страны». – Бонапарт Я очень невысокого мнения...» и т. д.

² ) Hansard , t. XXXVI, стр. 1298. (Письмо лорда Уитворта, 21 февраля 1803, беседа с первым консулом в Тюльери). – Seely , A short History ol Napoleon the first . Пустяки – выражение смягченное; в примечании, которое никогда не было напечатано, лорд Уитворт добавляет: «Выражение, которое он употребил, было слишком грубо и вульгарно, чтобы быть помещенным в депеше, да и вообще оно уместно только в устах извозчика».

³ ) Lanfrey, Histoire de Napoléon, II, 482. (Слова Наполеона, обращенные к швейцарским делегатам, конференция 29 января 1803).

⁴ ) Sur Neil Campbele, Napoleon at Fontainebleau and Elba, p. 201. (Слова Наполеона в присутствии Нейля Кэмпбелля и других комиссаров). – О том же проекте, почти в тех же выражениях, упоминается и в Mémorial de Sainte Hélène. – Pelet de la Lozère, Opinions de Napoléon au Conseil d'E tat , p. 238 (заседание 4 марта, 1806 ): «Через сорок восемь часов, после заключения мира с Англией, я воспрещу иностранный ввоз колониальных товаров и издам навигационный акт, который оставит свободный вход в наши порты только для французских судов, построенных из французского леса и с командой на две трети пополненной французами. Даже уголь и английские милорды смогут пристать к нашим берегам только под французским флагом». – Там же, 32.

пострадаете в мирное время столько же, сколько бы пострадали в военное. В то же время я не спускаю глаз с Египта; шести тысяч французов было бы теперь достаточно, чтобы занять его ¹); так или иначе, хотя бы силой, но я вернусь туда; случай не замедлит представиться, я слежу и выжидаю его: Рано, или поздно, он будет принадлежать Франции, благодаря ли распадению оттоманской империи, или через какое-нибудь соглашение с Портой ²). Эвакуируйте Мальту, чтобы Средиземное море стало «французским озером», я хочу главенствовать на море как и на суше, и располагать Востоком, как и Западом. В конце-концов с моей Францией Англии, разумеется, придется кончить тем, что стать ее придатком: сама природа определила ей быть одним из наших островов, как Олерон или Корсика ³)». Весьма понятно, что в виду подобной перспективы, англичане удерживают Мальту и продолжают войну.

Он это предвидел, и решение его готово: одним взглядом он охватывает и измеряет предстоящую ему задачу; с обычной ясностью он учитывает положение и заявляет, что упорство англичан вынудит его покорить Европу...» ⁴): «Первому консулу исполнилось только тридцать три года, и пока он сокрушил одни только второстепенные государства. Кто знает, сколько ему потребуется времени, чтобы еще раз перевернуть всю Европу и воскресить Западную Империю?»

Подчинить себе весь континент и составить с ним коалицию против Англии – вот каков отныне план его действий, столь же решительный и безудержный, как и сама цель. И план этот, как и его цель, продиктованы ему самою сущностью его натуры. Слишком властный и слишком нетерпеливый, чтобы ждать или щадить другого, он умеет действовать на чужую волю только принуждением; сотрудники же его остаются, по существу, все теми же подданными, только под именем союзников.

Впоследствии, на острове св. Елены, он со всею несокрушимостью своих иллюзий и своего воображения, разовьет перед

__________

¹ ) Moniteur, 30 января, 1803. (Рапорт Себастиани).

² ) Hansard , t. XXXVI, p. 1298. (Депеша лорда Уитворта, 21 февраля 1803, слова Первого Консула к лорду Уитворту).

³ ) Mémoria l (Слова Наполеона, 24 марта 1816 г.).

⁴ ) Lanfrey, II, 476 (Нота к Отто, 23 октября 1802.) – Thiers , IV, 249.

93

человечеством свои гуманитарные мечты ¹); но, по его собственному признанию, для того, чтобы осуществить эту далекую мечту, предварительно ему было бы необходимо подчинить всю Европу: быть либеральным государем-миротворцем, коронованным Вашингтоном, – говорит он потом, – да, но я мог бы добраться до этой вершины, только пройдя через всемирную диктатуру; ее я и домогался» ²).

Напрасно здравый смысл твердит ему неустанно, что это предприятие должно неминуемо сделать континент союзником Англии, и что средство это отвлекает его от цели. Напрасно ему доказывают неоднократно ³), что ему необходим сильный и верный союзник на континента, что для этого он должен прежде всего примирить с собою Австрию, что не следует доводить ее до крайности, а скорее заручиться ее симпатиями, вознаградить чем-нибудь на Востоке и тем самым вовлечь ее в постоянные нелады с Россией и привлечь на сторону новой Французской Империи общностью жизненных интересов. Напрасно, после Тильзита, он и сам начинает вести такого рода торг с Россией. Договор этот устойчивым быть не может, потому что и по заключении его Наполеон остается верен своим обычным приемам – грозить, нападать и захватывать ⁴), и старается отвести Александру место подчиненного и одураченного простака. Это ясно для всякого наблюдательного очевидца. В 1809 году один из дипломатов пишет: «Система французской политики, восторжествовавшая в наши дни, направлена

__________

¹ ) Письмо к Кларку, военному министру, 18 января 1814: «Если бы 18-го числа вечером, в Лейпциге, я имел возможность выпустить 30,000 пушечных выстрелов, то сегодня я был бы уже господином M и pa».

² ) Mémorial, 30 ноября, 1815.

³ ) Lanfrey , III , 339, 399. (Письмо к Талейрану, 11 и 27 октября 1805, и памятная записка, с обращением к Наполеону).

⁴ ) На совете, состоявшемся по поводу будущего бракосочетания Наполеона, Камбасерес тщетно хлопотал за союз с Pocc ией. На следующей неделе он говорил г-ну X...: «Когда имеешь в запасе только один хороший довод и не имеешь возможности его высказать, то очень легко оказаться побитым...– Вы увидите, он настолько весок, что одна фраза вам покажет всю его неопровержимость. Я нравственно убежден, что не пройдет и двух лет, как у нас будет война с тою из держав, с которою Император не породнится браком . Так вот, война с Австрии не вызывает во мне ни малейшего беспокойства, но я дрожу при мысли о войне с Россией: последствия ее будут неисчислимы». (Mémoires inédits par M. X..., II, 463).

против всех великих держав ¹); она направлена не только против Англии, Пруссии и Австрии, но и против России, против всякой державы, способной отстоять свою независимость: потому что, оставаясь независимой, она может занять враждебную позицию; и вот, из предосторожности, Наполеон и старается раздавить в ней возможного врага».

Тем боле, что, вступив однажды на этот путь, он уже не может остановиться: вместе с его природными побуждениями, его толкает вперед и то положение, которое он себе создал; само прошлое неудержимо увлекает его на путь его будущего ³). В момент нарушения Амьенскаго мира, он уже настолько грозен и силен, что соседи его, для своего ограждения, вынуждены вступить в союз с Англией. Это заставляет его разрушить старые, еще нетронутые монархии. Он берет Неаполь, раздробляет Австрию в первый раз, разрубает и расчленяет Пруссию, вторично раздробляет Австрию, образует новые королевства для своих братьев в Неаполе, Голландии и Вестфалии. В то же время он запирает для англичан все порты своей империи и, понемногу, кончает тем, что запирает для них и все порты континента и организует против них общеевропейский поход. В конце-концов он уже не терпит даже таких нейтральных государей, как папа, таких подначальных и беспечных лиц, как брат его, Людвиг, таких сомнительных и незначащих помощников, как португальские Браганцы и испанские Бурбоны. Последовательно завладевает он Португалией, Испанией, Голландией, Папской Областью, потом городами Ганзейского Союза и герцогства Ольденбургского и растягивает по всему побережью, от Каттаро и Триеста до Гамбурга и Данцига, свои кордоны военных комендантов, префектов и таможенников, точно петлю, которую он стягивает, мало по малу, настолько

__________

¹ ) М. de Metternich, II, 304. (Письмо к императору австрийскому, 10 августа, 1809). Там же, 403. (Письмо 11 января 1811): «Мое мнение о главной основе всех планов и проектов Наполеона всегда было неизменным. Эта чудовищная цель – поработить континент и подчинить его власти одного – была и будет его постоянным стремлением».

² ) Correspondance de Napoléon 1- е г . ( Письмо к королю Вюртембергскому, 2 апреля, 1811 г.): «Война будет независимо от его желания (императора Александра), или от моего, независимо от интересов Франции или России. Мне столько раз приходилось в этом убеждаться, что здесь уже мой опыт минувшего открываешь передо мной истинную картину будущего».

95

туго, что душит ею, в конце-концов, не только потребителя, но и производителя вместе с купцом ¹).

И все это в той же, хорошо всем знакомой, самовластной форме, иной раз простым указом, ничем его не мотивируя, кроме собственного интереса, удобства или минутной прихоти ²), не задумываясь и сообразуясь только с собственным произволом. А сколько здесь было беззастенчивого нарушения всех человеческих прав, гуманности и гостеприимства, какая сеть грубости, лжи и обмана ³), какой гнет приходилось выдерживать союзникам и какой грабеж побежденным, сколько солдатского мародерства допускалось в военное время среди населения

__________

¹ ) Мо lli е n , III, 135, 190. – В 1810 «сахар вздорожал на 400%, а бумажные и красильные товары на 100%». – «Боле 20,000 таможенников было отправлено на границу для преследования постоянной, стотысячной толпы контрабандистов, пользовавшихся поддержкой населения.» – Mémoires inédits par M. X..., III, 284.—Был разрешен ввоз колониальных товаров, но при условии пропорционального вывоза предметов французского производства; Англия, однако, отказывалась принимать эти товары. А так как они уже не могли быть возвращены во Францию, то их бросали в море». – «Сначала для этой торговли жертвовался фабричный брак, а, в конце концов стали фабриковать специальные товары, не имевшие никакого другого назначения, так, например, некоторые сорта тафты и атласа в Лионе ».

² ) Прокламация 27 декабря 1805: «Династия Неаполитанская прекратила свое существование; оно несовместимо со спокойствием в Европе и с достоинством моей короны». – Послание Сенату от 10 декабря, 1810: «Так как мне понадобились новые обеспечения, то я стал стремиться к присоединению устьев Шельды, Maca, Рейна, Эмса, Везера и Эльбы к Империи, что мне казалось первой и главной гарантией... Присоединение Валлиса давно уже предусмотрено мною, как прямое следствие тех громадных работ, которые я веду уже десять лет в этой части Альп».

³ ) Всем известна история с Испанией; ей предшествовал подобный же образ действия и в Португалии. – С orrespondance (Письмо к Жюно, 31 октября 1807 г.): «Я уже довел до вашего сведения, что, допуская вас туда в качестве союзника, я хотел только дать вам возможность захватить флот (португальский), и что я сам уже давно и непоколебимо решил завладеть Португалией». (Письмо к Жюно, 23 декабря 1807): «Страна должна быть разоружена, а все португальские войска двинуты во Францию... Я хочу избавить от них страну; все принцы, министры, и другие лица, могущие служить связующим звеном, должны быть отправлены во Францию». (Указ от 23 декабря, 1807): «Чрезвычайная контрибуция, в размере 100 миллионов франков, будет наложена на португальское королевство, для выкупа всякой частной собственности, кому бы она ни принадлежала и под каким бы наименованием ни существовала... Все владения, принадлежавшие королеве португальской, принцу-регенту и владетельным принцам..., все имущество сановников, последовавших за королем, когда он удалился из страны, и не возвратившихся в королевство до 1-го февраля, подвергнутся секвестру». Сравните M . de Haussonville L'Église romaine et le premier Empire, 5 томов ( включая три последних ). Ни одно произведение не коснулось ближе и точнее и цели и политических приемов Наполеона.

и какой систематической эксплуатации подвергалось то же население в мирное время ¹), – чтобы описать все это, понадобился бы не один том.

Все это достигло такого крайнего напряжения, что с 1808 г. народы начинают восставать против него. Он так сумел задеть их за живое, так глубоко оскорбить в их интересах и чувствах ²), он так угнетал их, обирал их и силой заставлял служить себе всех, не говоря уже о французах, он столько погубил человеческих жизней среди испанцев, итальянцев, австрийцев, пруссаков, швейцарцев, баварцев, саксонцев, голландцев, столько перебил людей в качестве неприятелей, столько завербовал за пределами своего государства

_________

¹ ) Souvenirs du feu duc de Brogli e, p. 143. (Образец его действий в военное время: список арестованных маршала Бессьера, командующего в Вальядолиде, с 11 апреля по 15 июля 1811). – Correspondance du roi Jérôme, письмо Жерома к Наполеону, 5 декабря, 1811. (Образец того, каково было положение побежденных народов в мирное время): «Если разразится война, то вся местность между Рейном и Одером, станет очагом деятельного и обширного восстания. Могучим толчком для этого опасного движения послужит не одна ненависть к французам и раздражение против иноземного ига, но еще больше всеобщее бедственное положение того времени, разорение вс e х классов , непомерные поборы, военные контрибуции, содержание войска, прохождение солдат и всякого рода притеснения, беспрестанно повторяемые... В Ганновере, Магдебург e и во всех главных городах моего королевства владельцы покидают свои дома и стараются отделаться от них по самой дешевой цене... Повсюду нищета угнетает семьи; капиталы иссякли; дворяне, крестьяне и горожане – все обременены нуждой и долгами... Надо опасаться отчаяния людей, которым более нечего терять, потому что у них все отнято».— De Pradt, р 73. (Пример солдатских приемов обращения в союзных странах). В Вольбурхе в замке епископа я застал его секретаря, местного каноника, при всех регалиях своего капитула, кресте и веревочном поясе, который показал мне свою челюсть, всю изуродованную накануне генералом, графом Вандаммом; он избил его за отказ в токайском вине, которого генерал повелительно требовал от него, и в котором каноник вынужден был отказать ему, потому что, днем раньше, в замке ночевал вестфальский король и, по его требованию, все это вино, целиком, было погружено на его повозки».

² ) Fiévée, Correspondance et relations avec Bonaparte de 1802 à 1813, 111,182, ( декабрь , 1811). (О народах присоединенных или покоренных): «Не задумываясь, их лишают отечества, языка и законодательства, переворачивают все их привычки, и все это без малейшей постепенности, швырнув им попросту законодательный бюллетень (неприменимый)... Можно ли ждать, чтобы они освоились с ним, если бы даже были готовы на это от всего сердца?.. Есть ли хоть какая-нибудь возможность не чувствовать себя ежеминутно чужим, в чужой стране, где все вас гнетет, оскорбляет и унижает?.. Пруссию и большую часть Германии довели до такой нищеты, что выгоднее взять в руки вилы, чтобы убить ими человека, чем чтобы ворочать навоз».

97

и послал на смерть под своими знаменами, в качества союзников, что народы были возбуждены против него еще больше, чем их государи.

Положительно, при таком характера и с такими наклонностями невозможно жить, гений его слишком велик и слишком зловреден; и в нем он тем зловреднее, чем крупнее. Пока он царствует, война будет непрерывной. Сколько бы ни старались его сократить и ограничить, оттеснить в пределы старой Франции, его все равно не смогут удержать никакие преграды, не свяжут никакие условия и договоры. Мир, заключенный с ним, будет всегда только перемирием; он неизменно будет им пользоваться только, чтобы оправиться, а оправившись, начнет опять сначала ¹), так как он, по существу, не способен уживаться в общества. В этом отношении мнение о нем Европы определилось решительно и непоколебимо.

Чтобы понять, насколько это убеждение было глубоко и единодушно, довольно остановиться на следующем факте: 7 марта в Вене разносится слух, что он бежал с острова Эльбы, но еще неизвестно, где высадится. Около 8 ч. утра Меттерних ²) докладывает это известие австрийскому императору, который говорит ему: «Немедленно отправляйтесь к русскому императору и к королю прусскому и скажите им, что я готов двинуть свои войска обратно во Францию». В четверть девятого Меттерних уже у царя, а в половине девятого – у короля прусского; оба они, не задумываясь, отвечают тем же. «В девять часов, – говорит Меттерних, – я вернулся. В десять часов адъютанты скакали уже по всем направлениям, чтобы остановить движение всех корпусов. Вот каким образом, в течение менее, чем одного часа, была объявлена война».

VI.

Бывали и другие правители, проводившие свою жизнь в насилиях над людьми. Но их поступки оправдывались благою целью,

__________

¹ ) Correspondance (Письмо к королю Иосифу, 18 февраля 1814): «Если бы мне пришлось подписать договор, по которому Франция водворялась бы в свои прежние границы, я бы через два года взялся за оружие ». — Marmont, V, 133 (1813): «В последний период своего царствования Наполеон предпочел бы все потерять, но не уступил бы ни пяди».

² ) M. de Metternich, II, 205.

живым делом и национальным интересом, который они имели в виду. То, что они называли общественным благом, не было простой игрой воображения, фантастичным призраком, или химерической мечтой, созданной их личными страстями, честолюбием, или заносчивостью. Кроме самих себя и своих фантастических мечтаний, они интересовались еще и вопросами высшего порядка, такими реальными и жизненными, как состояние государства, обширного социального организма, живущего в постоянной смене взаимно отверженных поколений. Если они иной раз и проливали кровь людей своего поколения, то совершалось это всегда во имя поколений грядущих, в предупреждение гражданских войн или иноземного владычества ¹). Чаще всего они действовали, как искусные хирурги, если не из чистого благожелательства, то хоть следуя династическим побуждениям и семейным традициям. Переходя из рода в род, их дело не могло не создать известной профессиональной добросовестности; первым и последним жизненным вопросом было для них здоровье и благо их пациента. Вот почему они избегали всяких бессмысленно опасных операций, слишком кровавых и рискованных. Изредка не удавалось разве устоять перед искушением порисоваться своими познаниями, перед желанием поразить и ослепить публику совершенством и остротою своих новейших хирургических инструментов. Они всегда чувствовали, что на их ответственности лежит другая жизнь, более длительная и важная, чем их собственная жизнь; они смотрели вперед, насколько хватало зрения, дальше своего века, и заботились о том, чтобы государство после них могло бы обойтись и без них, чтобы оно оставалось неприкосновенным и независимыми почитаемым и мощным, невзирая на все превратности европейской неурядицы и на неустойчивость исторического будущего.

Вот что при старом порядке называлось государственным разумом. Целых восемь столетий соблюдение его считалось обязательным для всех государей; после временных отступлений и при неизбежных падениях он все-таки неизменно сохранял свое преобладающее значение. Разумеется,

_________

¹ ) Слова Ришелье на смертном одре: «Вот мой судия. – сказал он указывая на Святые Дары, – судия, который скоро произнесет мой приговор. Я прошу его осудить меня, если в деле моем я руководился чем-нибудь иным, кроме блага религии и государства».

99

не мало извинялось им и оправдывалось всякого рода недобросовестностей, посягательств или попросту говоря, преступлений; но в общей политике, особенно в вопросах политики внешней, он давал постоянное руководящее начало, и начало это было всегда благодетельным. Под его влиянием правило тридцать государей и, шаг за шагом, средствами, запретными для частных лиц и доступными только для государственных людей, медленно, но безостановочно и прочно, провинция за провинций, создавалась ими наша Франция.

Вот этого-то принципа и недоставало их импровизированному преемнику. На троне, как и в лагере, на посту военачальника, консула или императора он неизменно остается карьеристом и думает только о собственном преуспеянии. Благодаря огромному пробелу в его воспитании, недостатку совести и сердца, он, вместо того чтобы подчинить свою личность государству, подчинил государство своей личности. Взор его не устремляется за пределы своего краткого земного существования к будущему, всей наци, которая переживет его; оттого он и жертвует будущим ради настоящего, и оттого созданное им не может быть долговечным. «После меня хоть потоп»; его мало тревожит, что эти слова уже были произнесены более того, он желает, чтобы каждый произносил их про себя в глубине своего сердца: «Мой брат, – говорил в 1803 году Иосиф ¹), – хочет дать всем настолько почувствовать необходимость своего существования и то великое благодеяние, какое оно оказывает человечеству, чтобы никто не мог без внутренней дрожи и помыслить о том, что будет без него. Он знает и чувствует, что его владычество держится гораздо больше этим представлением, чем силой или благодарностью. Если бы завтра, или вообще когда-нибудь, можно было сказать: «Вот спокойный, установившийся порядок вещей, вот достойный преемник; Бонапарт может умереть; нечего опасаться волнений и смуты», то мой брат перестал бы чувствовать себя в безопасности. Таково правило его поведения».

Годы идут, а он и не помышляет о том, чтобы поставить Францию в условия, при которых она могла бы существовать и без него. Напротив того, он губит все сколько-нибудь

__________

¹ ) Miot de Melito , II, 48, Е 2.

прочные приобретения самыми несообразными аннексиями, и с первых же шагов становится ясно, что империя кончится вместе с императором. В 1805 году, по поводу того, что 5% бумаги стояли на 80 франках, министр финансов Годен замечает ему, что такую расценку нужно считать справедливой ¹). «Не следует жаловаться, ведь эти бумаги находятся в зависимости от жизни Вашего Величества». – «Что вы хотите сказать?» – «Я хочу сказать, что империя разрастается мало помалу до таких размеров, что управлять ею после вас не будет возможности». – «Если мой преемник будет дурак, тем хуже для него». – «Да, но тем хуже и для Франции».

Два года спустя, Меттерних делает общий вывод, высказывая его в форме следующего политического суждения ²): «Замечательно, что Наполеон, беспрестанно изменяя и нарушая политическое равновесие Европы, не сделал еще ни одного шага, чтобы упрочить положение своих преемников».

В 1809 году тот же дипломат добавляет ³): «Его смерть послужит сигналом для нового и страшного переворота; все эти разрозненные элементы будут стремиться к воссоединению; развенчанные монархи будут вновь призваны своими прежними подданными; а новым государям придется защищать свои новые короны. Настоящая гражданская война разразится на целых пол столетия на всем протяжении континентальной Европы в тот самый день, когда железная рука, державшая бразды правления, обратится в прах».

В 1811 г. никто уже не сомневается в том, что первым и неизбежным следствием исчезновения Наполеона, властелина, в руках которого целиком сосредоточивалась вся сила, будет революция ⁴)».

_________

¹ ) Souvenirs, par Gaudin, duc de Gaëte (3- е vol. des Mémoires, p. 67).

² ) M. de Metternich. II, 120 (Письмо к Стадиону, 26 июля 1807).

³ ) Там же, II. 294 (Письмо, 11 апреля 1809).

⁴ ) Там же, II, 400. (Письмо, 17 января 1811).– В минуты просветления Наполеон сознает это и сам: сравните Pelet de la Lozère, Opinions de Napoléon au Conseil d'E tat , p. 15: «Все это будет тянуться, пока я жив; мой сын должен будет считать себя счастливым, если ему останется 40,000 франков годового доходам. – (De Ségur, Histoire et Mémoires III, 155): «Сколько раз в то время (1811) он высказывал опасение, что его империя раздавит его наследника!» – «Бедное дитя, – говорил он, глядя на короля Римского, – сколько запутанных дел я тебе оставлю!» – «С самого начала у него бывали минуты, когда он судил о себе беспристрастно и предвидел конечный результат своего появления в истории: «Гуляя по острову Тополей, Первый Консул остановился перед могилой Ж.-Ж. Руссо и

101

Да и во Франции, около этого времени, его собственные слуги начинают уже понимать, что империя его не только пожизненна и прекратится с его смертью, более того, что она эфемерна и продлится даже меньше, чем его жизнь: потому что он постоянно надстраивает свое здание, и чем оно выше возносится, тем более теряет в своей прочности и устойчивости. «Император помешался, – говорит Декрэ Мармону, – окончательно помешался; из-за него мы все полетим кувырком, все, сколько нас есть, все это кончится ужаснейшей катастрофой ¹) ». Действительно, он и силой и обманом толкает Францию в пропасть, зная прекрасно, что он ее обманывает, все более злоупотребляя ее доверием по мере того, как его воля и его ошибки из года в год создают все большее разногласие между его личными интересами, как он их сам понимает, и интересами общественными.

При заключении Люневильского мира и перед нарушением Амьенскаго это разногласие уже дает себя чувствовать ²). В Пресбурге оно обнаруживается яснее, и становится уже вполне очевидным при заключении Тильзитскаго мира. Оно резко определяется после изгнания испанских Бурбонов и переходить в чудовищную и скандальную историю в 1812 г., в момент войны с Россией. Эту войну Наполеон и сам признает противоречащей интересам Франции ³) и все-таки затевает ее. Впоследствии, на острове св. Елены, на словах он как будто чувствует себя глубоко растроганным, при мысли об этом милом французском народе, который он так любил ⁴)». На деле же он любит его, как всадник своего коня. Если он холит его и украшает, если он выезжает его, ласкает и

__________

сказал: «Для спокойствия Франции было бы лучше, если бы этот человек никогда не существовал. – Почему же, гражданин-консул? – Потому что это он подготовил революцию. – Мне казалось, что вам-то уж нечего жаловаться на революцию. – Подождите, будущее покажет, не лучше ли было бы для всеобщего мира, если бы ни Руссо, ни я никогда не существовали». – И он мечтательно продолжал свою прогулку». – Stanislas Girardin, Journal et Mémoires, III, Visite du Premier Consul à d'Ermenonville.

¹ ) Marmont, Mémoires, III, 337. (По возвращении после Ваграма).

² ) О зачатках этого разлада, см. Armand Lefèvre, Histoire des Cabinets de Г Europe, 4 vol.

³ ) Correspondance de Napoléon I-er ( Письмо королю Вюртембергскому, 2 апреля 1811).

⁴ ) Завещание 25 апреля 1821 г. «Я хотел бы, чтобы прах мой покоился на берегах Сены, среди французского народа, который я так любил».

102

поощряет, то только для своей собственной выгоды, чтобы пользоваться им, как полезным животным, до его полного изнеможения и истощения, чтобы заставить его нестись через рытвины и овраги, через препятствия и преграды, все более непреодолимые. Вперед! Еще один овраг! Еще один барьер! После препятствия, которое казалось последним, вырастают все новые, и бедная лошадь остается во всяком случае навсегда тем, чем она и была: я хочу сказать, животным, предназначенным для езды, и животным уже надорванным. Действительно, попробуйте предположить, вместо того страшного бедствия, каким оказался поход в Росою, блестящий успех, победу под Смоленском, подобную Фридландской, мир в Москве, заключенный на еще более выгодных условиях, чем в Тильзите, покорность царя, – и проследите, каковы могли бы быть последствия. Весьма возможно, что царь был бы убит или свергнут с престола, началось бы такое же патриотическое движение, как в Испании; две беспрерывных войны на двух крайних точках Европы против религиозного фанатизма, более непримиримого, чем всякая материальная заинтересованность, и против разбросанного варварства, более непобедимого, чем объединенная цивилизация. В лучшем случае, возникновение общеевропейской монархии с постоянными подкопами глухой вражды и сопротивлении со стороны той же Европы; внешнее господство Франции, силой водворенное на порабощенном континенте ¹), французские уполномоченные и коменданты в Петербурга и Риге, как и в Данциге, Гамбурге, Амстердаме, Лиссабоне, Барселоне и Триесте; все взрослые работоспособные французы разбросаны по всему миру, от Кадикса до Москвы, чтобы поддерживать победу и руководить ее результатами; все здоровое подрастающее поколение призывается ежегодно к рекрутской повинности, а те, кому удалось избежать призыва, опять-таки привлекаются к его отбытию уже особыми указами ²); все мужское население занято насильственным