Текст книги "Наполеон Бонапарт"

Автор книги: Ипполит Адольф Тэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Ипполит Тэн.

Наполеон Бонапарт.

(Н. Taine. Les origines de la France contemporaine. Le regime moderne, tome I, livre I).

С воспроизведением портрета генерала Бонапарта, писанного Гереном в 1798 г.

ПЕРЕВОД О. К. СИНЦОВОЙ.

Издательство «МУСАГЕТ».

Москва. МСМХII.

ЧАСТЬ I.

Чтобы объяснить себе возникновение какого-нибудь здания необходимо выяснить все обстоятельства, при которых оно возникало, то есть все затруднения, случайности, условия времени, средства, имевшиеся в распоряжении, роде и качество материала, необходимость этого здания; но еще больше внимания должно быть обращено на вкусы и дарование архитектора, в особенности, если он же и владелец здания, если он строит его для того, чтобы поселиться в нем самому, и если, водворившись, он заботливо устраиваете его сообразно со своим образом жизни, со своими нуждами и занятиями.

Таково общественное здание, воздвигнутое Наполеоном Бонапартом; архитектор, владелец и главный обитатель, с 1799 и до 1814, он создал нынешнюю Францию; никогда еще коллективное творчество не носило на себе такого глубокого отпечатка индивидуального характера, и для полного уразумения этого творчества, необходимо прежде всего рассмотреть этот характер ¹).

_______

¹ ) Главным источником послужила, разумеется, Переписка Императора Наполеона I, в тридцати двух томах. К сожалению, эта переписка издана не полностью, а именно, начиная с VI тома она сильно и преднамеренно урезана: «Вообще, – говорят издатели (XVI, стр. 4), – нами руководила та очень простая мысль, что мы призваны опубликовать только то, что Император сам предал бы гласности, если бы, пережив свой век и предупредив приговор времен, он пожелал бы обнаружить перед потомство м свою личность и свою систему». Ученый, добросовестнее других изучавший эту переписку в ее почти первоначальном виде, по всем архивам Франции, утверждает, что в ней насчитывается более 70,000 писем, из которых 23,000 были опубликованы в упомянутом издании, 20,000 изъяты как повторения, а около 30,000, из чувства приличия и по соображению политического характера. Так, например, из писем Наполеона к Биго де Прэамнё по церковным вопросам опубликована только половина; многие из не помещенных там писем, характерных и представляющих большой интерес, включены в L ' Eglise romaine et le Pre mier Empire , par M . d ' Haussonville .– Ученый, о котором я только что говорил, считает, что число важных, еще неизданных, писем Наполеона доходит до 2,000.

6

I.

He знающий меры ни в чем и до конца своеобразный, он стоит не только выше обычного уровня, но и вне всяких условных рамок; по своему темпераменту, своим инстинктам, способностям, страстям, воображению и по своему нравственному складу, он кажется человеком, отлитым в какую-то особую форму, созданным не из такого материала, как все его сограждане и современники. Он, прежде всего, не француз и не дитя XVIII века, это человек другой народности и другого времени ¹). С первого взгляда в нем сказывался чужестранец, итальянец ²) и затем еще что-то иное, постороннее, не допускавшее никаких сопоставлений и сближений.

Итальянцем он был и по месту рождения, и по крови, прежде всего со стороны отцовской родни, которая вышла из Тосканы, и родословную которой можно проследить с XII века, сначала во Флоренции, потом в Сан-Миниато и, наконец, в Сарцане, маленьком уединенном городке Генуэзской области, где род Бонапартов незаметно прозябает в провинциальной глуши, пополняя собою бесконечную вереницу нотариусов и городских синдиков ³). «Благодаря моему происхождению, —

________

¹ ) Memorial de Saint е-Н ё 1 ё n ej par le comte de Las Cases (29 мая 1816). – «На Корсике, во время одной верховой прогулки, Паоли разъяснял ему значение некоторых позиций, где было оказано наибольшее сопротивление и где восторжествовала свобода. На замечания своего юного спутника и на обнаруженные им характерные особенности, Паоли воскликнул: «О, Наполеон! в тебе нет ничего современного, ты весь принадлежишь временам Плутарха». – Antoraarchi , Memoires , 25 октября, 1819. Тот же разсказ о Наполеоне с небольшим вариантом: «О, Наполеон! – сказал мне Паоли, – ты не нашего века; твои чувства принадлежат временам Плутарха. Мужайся! Ты взлетишь высоко!»

² ) De Segur , Histoireet Memoires , I , 150 (Разсказ Понтекулана, члена военного комитета, в июне 1795 года): «Буасси д'Англа сказал ему, что накануне он видел маленького итальянца, бледного, хрупкого, болезненного, но поражающего смелостью своих взглядов и энергичной уверенностью речи.» – На другой день после визита Бонапарта Понтекулану: «Натянутая манера держаться, порождаемая болезненной гордостью, жалкая внешность, длинное лицо, с ввалившимися щеками бронзового оттенка... Он прибыл из армии и говорит о ней, как знаток».

³ ) Coston, Biographie des premieres annees de Napoleon Bonaparte, 2 vol. (1840), passim. – Yung, Bonaparte et son temps, I, 300, 302. (Pieces genealogiques). – Le roi Josephe, Memoires, I, 109, 111. ( О разветвлениях и выдающихся людях рода Бонапартов ) – Miot de Melito, Memoires, II, 30. (Документы, имеющие отношение к семье Бонапарта, собранные автором на месте, в 1801).

7

говорит сам Наполеон ¹), – итальянцы всегда смотрели на меня, как на своего соотечественника... Когда был поднят вопрос о браке сестры моей Паулины с князем Боргезе, то в Риме и в Тоскане раздался один общий голос, как в самой этой семье, так и среди ее сторонников: «Прекрасно, говорили все, это между своими, это одна из наших семей».

Впоследствии, когда папа не решался короновать Наполеона, итальянская партия в конклаве одержала верх над австрийской, присоединив к мотивам политического характера следующее соображение национального самолюбия: «Во всяком случае, мы ставим во главе варваров итальянский род. Это будет нашей местью галлам». Слова знаменательные, которые освещают нам тайники итальянской души, этой старшей дочери современной цивилизации, упоенной своими правами старшинства, упорной в своей вражде к транз-альпийцам, достойной преемницы римской заносчивости, античного патриотизма и ненавистничества ²).

Из Сарцаны, один из Бонапартов переселяется в Корсику и с 1529 г. прочно основывается там. В следующем году была взята Флоренция, усмирена и покорена окончательно; с того самого дня, в Тоскане при Александре Медичи, потом при Косьме I и его преемниках, как и во всей Италии под испанским владычеством, прекращается былая городская независимость; междоусобные войны, грандиозные политические авантюры, удачные узурпации, господство эфемерных княжеств, основанное на силе и обмане, – все это сменяется постоянным гнетом монархической дисциплины, внешним порядком, словом, так или иначе – общественным успокоением. И вот, в ту самую минуту, когда энергия, честолюбие, все сильные и свободные жизненные соки средневековья начинают иссякать в главном стволе гибнущего дерева, а потом и совершенно

________

¹ ) Memorial , 6 mai 1816. – Miot de Melito , II , 30 (О Бонапартах в Сан-Мишато): «Последним отпрыском этого рода был каноник, проживавший еще в том же Сан-Мишато; Бонапарт навещал его, когда в IV году приезжал во Флоренцию».

² ) Correspondance de l ' empereur Napoleon 1-е г. (Письмо Бонапарта, от 29 сентября 1797, по поводу Италии): «Народ, искони враждебный французам, по характеру, из предубеждения, по многовековой привычке».

8

исчезают ¹), – маленькая, оторванная от него ветвь пускает корни на островке, тоже итальянском, но почти не утратившем своей первобытной дикости, среди учреждений нравов и страстей самых первых времен средневековья ²), в суровой социальной атмосфере, способствовавшей сохранению всей ее прирожденной мужественности и силы.

Здесь эти первобытные силы укрепляются в ней неоднократными прививками диких пород острова – через браки. В этом отношении по женской линии, со стороны матери и бабки, Наполеон был чистокровнейшим туземцем. Его бабка, из фамилии Пьетра Санта, была родом из Сартэны ³), кантона по преимуществу Корсиканского, где кровавая родовая месть до самого 1800 г., поддерживая режим XI века, где постоянная резня враждующих семей прерывалась только временными перемириями, где во многих поселках выходить можно было только вооруженными отрядами, где дома приходилось окружать, точно крепости, зубчатой стеной.

Мать его, Летиция Рамолино, от которой он, по характеру и силе воли, унаследовал гораздо больше, чем от отца ⁴), была существом первобытным, совершенно нетронутым

_________

¹ ) Miot de Melito , I , 126 (1796): «Уже два с половиною века прошло с тех пор, как Флоренция утратила свою былую энергию, которою этот благородный город отличался в бурные времена республики. Во всех классах населения царила беспечность... Почти всюду я встречал людей, убаюканных прелестью их счастливого климата, погруженных исключительно в мелочи своей однообразной жизни и спокойно прозябавших под своим благодетельным небом». – (О Милане, в 1796 сравн. у Стендаля, вступление к его Chartreuse de Parme ).

² ) Miot de Melito , I , 131: «Я только что покинул один из самых цивилизованных городов Италии, и не без чувства глубокого волнения увидел себя внезапно перенесенным в страну (Корсику), которая своей дикой природой, своими неприступными горами, жителями, одетыми без различия в толстое коричневое сукно, представляла такой резкий контраст роскошным, смеющимся полям Тосканы, ея общему благосостоянию и тому, скажу, почти изяществу, с которым одевались счастливые обитатели той благословенной земли».

³ ) Miot de Melito , II, 30: «Из малозначащей семьи городка Сартены». II, 143. (О кантоне Сартены и вендеттах в 1796.) – Coston , I, 4: Семья Летиции была итальянского происхождения и вела свой род от графов Котальто».

⁴ ) Отец его, Карл Бонапарт, человек слабый и даже легкомысленный, слишком отдававшийся удовольствиям, чтобы заниматься своими детьми и сколько-нибудь сносно вести свои дела, довольно начитанный, а в общем, плохой глава семьи, – умер тридцати девяти лет от роду от болезни желудка; и, кажется, одну только эту особенность он оставил в наследство своему сыну Наполеону. – В противоположность отцу, мать его, серьезная и властная женщина, истинная глава семьи, как говорит Наполеон, наказывала и награждала с

9

цивилизацией, – простая душа, точно вырубленная из одного куска, чуждая всякой утонченности, изящества и лоска светской жизни, без всякого образования, без всяких запросов даже обыденного благосостояния, мелочно расчетливая, как крестьянка; но зато энергичная, как вождь партии, сильная душой и телом, закаленная в опасностях и искусившаяся в самой отчаянной решимости, словом деревенская «Корнелия», зачавшая и выносившая своего сына среди всех ужасов войны и поражений, в самый разгар французского нашествия, под вечной угрозой неожиданных нападений и расстрелов, во мраке ночи носясь без памяти на коне среди диких гор и ущелий, под безостановочный гром и треск ружейных выстрелов ¹). «Потери, лишения, усталость, —говорит Наполеон, – она переносила все, пренебрегала всем; это была настоящая мужская голова на теле женщины». – Выношенный в таких условиях и рожденный, он с первого и до последнего дня чувствовал себя сыном своего народа и своей страны.

«Все там было лучше, – говорит он на острове Св. Елены ²), – даже запах самой земли. И он узнал бы его с закрытыми глазами, и не мог найти его более нигде. Он мысленно переживает там свои первые годы, видит свою юность, когда, взбираясь по утесам, он повисал над бездонными

_________

одинаковым спокойствием: нам неизменно зачитывалось и доброе, и злое». – Ставши матерью Государя, она продолжала быть слишком расчетливой; доходило до смешного. Это было избытком предусмотрительности с ее стороны; она знавала нужду, и эти ужасные минуты слишком глубоко запечатлелись в ее памяти... Паоли пробовал действовать на нее убеждением, прежде чем употребить силу... Она отвечала, как настоящая героиня и так, как ответила бы Корнелия… 12 или 15 тыс. крестьян бросились с гор на Аяччо, наш дом был сожжен и разграблен, погибли все наши виноградники и все стада... Впрочем, эта женщина, у которой только с руками можно было вырвать какой-нибудь жалкий экю, готова была все отдать, чтобы подготовить мое возвращение с острова Эльбы, а после Ватерлоо она мне предложила все, что у нее было, чтобы только поправить мои дела». (М е m о г i а 1, 29 мая 1816 и Memoires d ' Antomarchi , 18 ноября 1819. – Об образе мыслей и привычках матери Императора прочтите у Stanislave Girardin , Journal et Memoires I . IV ). – Duchesse d ' Abrantes , Memoires , II , 318,369. «Скупа до неприличия, кроме некоторых торжественных случаев... Никакого понятия о простейших светских обычаях... Никаких познаний в литературе, не только нашей, но и в своей отечественной». – Stendhal , Vie de Napoleon . Только этим чисто итальянским характером Летиции и могут быть объяснены свойства ее сына».

¹ ) Вооруженное завоевание французами совершилось в период от 30 июля 1768 г. и до 22 мая 1769; семья Бонапарта приносит изъявление своей покорности 23 мая 1769 г., а Наполеон родится 15 августа.

² ) Antomarchi , Memoires , 4 октября 1819. – М em о ri а l ,29 мая 1861.

пропастями, пробираясь к отдаленнейшим вершинам, пересекая глубокие долины и дикие ущелья, и пользовался всем радушием «широкого гостеприимства...», всюду принятый, как соотечественник, как брат, «и никогда ни одна случайность или грубое слово не заставили его усомниться в обоснованности его доверия». В Боконьяно ¹), куда укрылась его мать, носившая его в то время под сердцем, где ненависть и месть восходили до седьмого колена, где приданое молодой девушки оценивалось по числу двоюродных братьев в ее родне, мое появление приветствовалось и праздновалось, и всякий рад был бы пожертвовать собою ради меня. После того как он стал поневоле французом, будучи переселен во Францию и даже воспитан на королевский счет во французской школе, он все так же упорно продолжал держаться своего островного патриотизма и громко превозносил борца за освобождение, Паоли, против которого открыто высказалась его родня. «Паоли, – говорил он за столом ²), – был великий человек, он любил свою страну; и я никогда не прощу моему отцу, что, будучи его адъютантом, он содействовал присоединению Корсики к Франции; он должен был разделить с ним его судьбу».

Всю свою юность он в душе остается врагом французов всегда угрюмым, желчным равнодушным к людям и мало любимым, точно во власти какого-то мучительного чувства», как побежденный, затаивший постоянную вражду и вынужденный повиноваться. В Бриенне он не бывает ни у кого из товарищей, избегает игр, в свободное время затворяется в библиотеке; душу свою он открывает только Бурьенну, да и то в порывах самой непримиримой ненависти: «Я насолю твоим французам, сколько хватит сил». «Этот корсиканец по характеру и национальности своей, – пишет о нем его

_______

¹ ) Miot de Melito , II, 33: «В день моего приезда в Боконьяно родовая месть стоила жизни двоим. Лет около восьми тому назад, один из жителей одного кантона убил своего соседа, отца двоих детей... Достигнув шестнадцати или семнадцатилетнего возраста, мальчики покинули свой дом и стали выслеживать убийцу, который держался настороже и не смел отойти от деревни... Они его находят за картами под деревом, стреляют, убивают его, а кроме того, случайно и еще одного человека, который мирно спал в нескольких шагах. Родные обеих сторон нашли поступок правильным и вполне законным». Там же, I, 143: «Когда я из Бастии перебрался в Аяччио, виднейшие местные фамилии, Перальди и Вивальди, обменялись ружейными выстрелами, оспаривая друг у друга честь поместить меня у себя».

² ) Bourrienne, Memoires, I, 18, 19.

11

преподаватель истории в Военной Школе ¹), – пойдет далеко, если обстоятельства сложатся благоприятно».

По выходе из школы и зачислении в гарнизон Валенса и Оксонны, он остается по-прежнему чуждым и недоброжелательным в нем пробуждается прежняя злоба, он порывается излить ее на бумаге в письме к Паоли ²): «Я родился, – говорит он, – в такое время, когда отечество погибало. Тридцать тысяч французов, изрыгнутых на наши берега, заливавших потоками крови престол свободы, – таково было отвратительное зрелище, поразившее мои взоры. Крики умирающих, стоны угнетенных, слезы отчаяния, – вот что окружало мою колыбель от самого моего рождения... Я хочу заклеймить бесчестьем тех, кто изменил общему делу..., те низкие души, которые мог совратить подлый расчет».

Немного спустя он пипеть письмо к Буттафуоко, депутату Учредительного Собрания и главному деятелю французской аннексии, – настоящее извержение сплошной и сосредоточенной ненависти которую он вначале пытается сдержать формой холодного сарказма, но очень скоро она у него прорывается целым потоком расплавленной лавы и бьет ключом самых пламенных оскорблений.

С пятнадцатилетнего возраста, сначала в школе, потом в полку ³), он всею силою своего воображения уносится в прошлое своего острова; многие годы он только и живет мыслью о нем; он подносит Паоли свою книгу; не имея возможности напечатать ее всю, он ограничивается сжатым извлечением, которое и посвящает аббату Рейналю; тяжелым слогом, но со всем трепетом и теплотою настоящего чувства, он приводить в нем летопись своего маленького народа, ряд восстаний и освобождений, геройские и кровавые деяния, засады, измены, трагедии общественной и домашней жизни, повести любви, мщений и убийств; словом, полное повторение истории кланов горной Шотландии. И слог его еще больше, чем его симпатии,

________

¹ ) D е Segur, Histoire et Memoires, I, 74.

² ) Yung , I , 195. (Письмо Бонапарта к Паоли, 12 июня 1789). – I , 250. (Письмо Бонапарта к Буттафуоко, 23 января 1790).

³ ) Yung , I, 107. (Письмо Наполеона к своему отцу, 12 сентября 1784). – I, 163. (Письмо Наполеона к аббату Рейналю, июль 1786). – I, 197. (Письмо Наполеона к Паоли, 12 июня1789). Три письма, имеющих отношени e к истории Корсики, посвящаются аббату Рейналю в письме от 24 июня 1790; они помещены у Yung , I, 434.

изобличают в нем чужестранца. Разумеется, как в этом, так и во всех своих юношеских произведениях, он подражает, сколько может, популярным писателям своего времени, Руссо и в особенности Рейналю; он по ученически повторяет их тирады, их сентиментальные восклицания, их гуманитарный пафос. Но это заимствованное одеяние стесняет его, оно не приходится по мерке его личности, оно слишком хорошо скроено и ладно сшито, да еще из слишком тонкой ткани; оно требует слишком большой размеренности в походке и сдержанности в движениях, у него же оно на каждом шагу заминается и безобразно топорщится; он его не умеете носить и оно трещит на нем по всем швам. Ему не только никогда не удавалось, да так и не удалось, усвоить французскую орфографию, но и самый дух языка был ему чужд, равно как и подлинный смысл и точное значение оборотов, словопроизводство, связь, подчинение и сочетание между собою предложена, правильное применение образных выражений ¹); он идет напролом сквозь целый ворох итальянизмов, варваризмов ²), бессвязностей и несообразностей всякого

_______

¹ ) Прочтите в особенности его рассуждение: О тех истинах и чувствах, которые более всего должно внушать людям для их благополучия. (Тема, предложенная Лионской академией в 1790): Quelques hommes hardis , impulses par le genie ... «La perfection nait du raisonnement, comme le fruit de l'arbre... Les yeux de la raison garantissent 1'homme du precipice des passions... C'etait principalement par lespectacle du fortde la vertu que les Lacedemoniens sentaient... Pour conduire les hommes au bonheur, faut il done qu'ils soient heureux en mo yen s... Mes titres (a la propriete) se renouvellent avec ma transpiration, circulent avec mon sang, sont ecrits sur mes nerfs, dans mon coeur... Vous direz au riche: tes richesses font ton malheur, rentre dans la latitude de tes sen s... Qu'a votre voix les ennemis de la nature se taisent et avalent de rage leurs langues de serpent!.. L'infortune a fui la societe des hommes; le drap noir a remplace la tapisserie de lagaite... Voila, messieurs, sous le rapport animal, les sentiments qu'il faut inculquer aux hommes pour le bonheuro.

² ) Yung, I, 252. ( Письмо к Буттафуоко ): «Tout degouttant du sang de ses freres, souille par des crimes de toute espece, il se presente avec confiance (isous une veste de general, unique recompense de ses forfaits».l, 192. (Письмо к корсиканскому губернатору 2 апреля 1789 г.): « Cela fait de cultivation , qui nous ruines , и т. д. Бесконечное количество грубейших ошибок во французском языке можно найти в разных рукописных письмах, скопированных Юнгом. Miot de Melito , I , 84. (1юль 1796): «Его речь была в то время отрывистой и очень неправильной». М-ше de Remusat , I , 104: «На каком бы языке он ни говорил, всегда казалось, что он им недостаточно владеет; казалось, что ему всегда приходилось его насиловать, чтобы выразить свою мысль». Неизданные заметки графа Шанталя члена Государственного Совета, потом министра внутренних дел, во времена консульства: «В то время Бонапарт

13

рода, и спотыкается, прежде всего, конечно, из-за своей неловкости и неопытности, но также и от избытка энергии и пыла: мысль его, отрывистая, вулканическая, отягченная страстностью, указывает на то, как глубок и кипуч ее родник. Еще в школе преподаватель словесности говорил о нем, что в неправильном и своеобразном величии этого многословия ему чудится раскаленный в вулкане гранит ¹). Приняв во внимание всю эту оригинальность мысли и восприимчивости, эту неприспособленность к окружающему его миру и полное несходство с товарищами, можно заранее с уверенностью сказать, что весь мир ходячих идей, так властно захвативших в то время большинство, пройдет мимо, не коснувшись его.

Казалось, что из двух главных и противоречивых идей, которые в нем сталкивались, каждая владела им по преимуществу; на самом же деле, он не был подвластен ни одной из них. Пансионер короля, на счет которого он воспитывается сначала в Бриенне, потом в Парижской Военной Школе, (а сестра его – в Сен-Сире), пользуясь целых двадцать лет, вместе со всею семьею, его благодеяниями, обращаясь к нему в то же время с самыми слезными либо благодарственными посланиями от имени своей матери, он никогда, однако, не смотрел на короля, как на прирожденного своего главу; у него даже мысли не зарождалось стать в его ряды и обнажить за него свою шпагу; дворянин по рождению, согласно изысканиям Гозье, воспитанник аристократической кадетской школы, он чужд, однако, всяких дворянских и монархических традиций ²). Без всяких средств, снедаемый честолюбием,

_______

не стеснялся своей плохой осведомленности в деталях управления; он беспрестанно задавал вопросы, спрашивал о смысле и значении слов самых употребительных. Так как ему не всегда удавалось расслышать как следует слова, произнесенные впервые, то он так и продолжал их употреблять, как они дошли до его слуха. Таким образом, он постоянно говорил section вместо session , аг misti с e вместо amnistie , iles Philippiques вместо lies Philippines , point fulminant вместо point culminant , rentes voyageres вместо rentes viageres и т. д.

^{1 )} De Segur , I , 174.

² ) Сравните Memoires du marechal Marmont , I , 15, чтобы ознакомиться с чувствами, воодушевлявшими в то время дворянскую молодежь. «В 1792 году особа короля вызвала во мне чувство, которое трудно поддается определению и следы которого даже с остатками былой горячности сказались и двадцать два года спустя: чувство преданности почти религиозного характера, врожденно-благоговейное отношение, как к существу высшего порядка. Слово король имело тогда магический смысл и значение, незыблемое в чистых и безыскусственных сердцах...

поклонник Руссо, покровительствуемый Рейналем, компилятор философских сентенций и общих мест, этот человек если и говорит языком своего времени, то сам ему не верит; модные фразы служат только приличной академической мантией для его мысли, или же красной шапкой клуба; демократические мечтания его не ослепляют, к осуществленной революции он чувствуете одно отвращение, как и к господству черни. B апреле 1792 г. в Париже, в самый разгар борьбы между монархистами и революционерами, он занят подысканием «какой-нибудь выгодной спекуляции» ¹), собирается снимать дома и пересдавать их с барышом. 20 июня он, в качестве простого зрителя, присутствует при нападении на Тюльери и, увидев в окне короля, нацепившего красную шапку, говорит довольно громко: «Сhe coglione! – что за дурак!» И продолжает: «Как можно было впустить эту сволочь! Дали бы хороший залп, смели бы сотен пять – шесть, у остальных бы только пятки засверкали!» 10 августа, под звуки набата, в нем зарождается одинаково презрительное отношение как к королю, так и к народу; он бежит к своему приятелю, на площадь Карусели, и оттуда, опять-таки «как посторонний зритель, любуется всеми событиями дня» ²). Потом, когда дворец взят, он обходит Тюльери, забегает во все ближайшие кафе и наблюдает. И только: никакого желания принять самому участие, ни малейшего внутреннего порыва, ни якобинец, ни роялист. Даже на лице у него написано такое спокойствие, что «на него обращаются тысячи недоверчивых и неприязненных взоров, как на чуждого и подозрительного». Точно так же, после 31 мая и 2 июня, его «Ужин в Бокере» доказывает, что в восстании департаментов он осуждает главным образом их бессилие. И действительно: у повстанцев – разбитая армия, ни одной

________

Эта религия королевской власти была еще жива в народных массах, а еще больше в среде тех родовитых людей, которые, далеко отстояли от власти и жили больше под впечатлением ее блеска, чем ее несовершенств... Эта любовь переходила в своего рода культ».

¹ ) Bourrienne, Memoires, I, 27. – Segur, I, 445. В 1795 в Париже, не занимая никакой военной должности, Бонапарт пускается в несколько коммерческих предприятий, затёвает, между прочим, и книжное дело, из которого ничего не вышло. (По свидетельству Себастьяни и многих других).

² ) Memorial , 3 авг., 1816.

15

устойчивой позиции, кавалерии никакой, артиллерия, набранная из новобранцев, Марсель брошен на произвол судьбы, переполнен враждебными санкюлотами, затем вскоре осажден, взят и разграблен; успех восстания более чем не обеспечен: «Предоставьте бедным провинциям, населению Виварэ, Севенны, Корсики биться до последней крайности; но вы сами попробуйте проиграть хоть одно сражение – и все ваше благосостояние, плод тысячелетних трудов, расчетов и страданий, станет добычею солдат ¹). Вот чем, поистине, можно было бы вразумить жирондистов! Ни одно из социальных или политических убеждений, так властно владевших тогда умами, над ним не имело власти. До 9-го термидора он был как будто республиканцем – монтаньяром. И действительно, он несколько месяцев проводит в Провансе, как любимец и ближайший советник Робеспьера младшего, почитатель Робеспьера старшего ²), вступает в связь с Шарлоттой Робеспьер в Ницце. Но после 9-го термидора он сразу бурно порывает эти компрометирующие отношения: «Я считал его безупречным, – говорит он о Робеспьере-младшем в письме, написанном на показ, – но будь он даже моим отцом, я бы собственноручно заколол его, если бы он покушался на самовластие». Вернувшись в Париж и постучавшись у разных дверей, он останавливает свой выбор на Баррасе, самом первостепенном негодяе, том самом Баррасе, который был главной причиной падения и смерти своих двух первых покровителей ³). Среди сменяющихся проявлений фанатизма и столкновений партий, он остается неизменно холоден, замкнуть и безразличен ко всяким положениям и занят только своей собственной судьбой.

_______

¹ ) Bourrienne , 1,171. (Оригинальный текст Ужина в Бокере).

² ) Yung , II, 430, 531. (Слова Шарлотты Робеспьер. – В память этой связи она получила от Бонапарта, когда тот стал консулом пенсию в 3600 франков). – Там же. (Письмо Тилли, уполномоченного в Генуе, к Бюнио, комиссару международных сношений). – См. в Ме m ог i а l очень благоприятный отзыв Наполеона о Робеспьере.

³ ) Yung , II, 455. (Письмо Бонапарта к Тилли, 7 августа 1794 г.). – Там же, III, 120 ( Memoires de Lucien ): «Баррас берет на себя заботы о приданом Жозефины, которым будет главное командование над итальянской армией». – Там же, II, 477. (Распределение высших военных должностей, заметки Шерера о Бонапарте). «Он обладает действительными познаниями в области артиллерии, но зато и некоторым излишком честолюбия и интриг направленных на то, чтобы продвинутся вперед».

12 вандемьера, вечером, при выходе из театра Фэйдо, он увидел приготовления секционеров ¹): «Слушай, – говорит он Жюно, – если бы секции поставили меня у себя во главе, ручаюсь, что через два часа я ввел бы их в Тюльери, и выгнал бы вон этих несчастных членов конвента!» А пять часов спустя, в ответ на предложение Барраса и членов конвента, он берет три минуты на размышление и вместо того, чтобы взрывать на воздухе представителей, расстреливает парижан, как истый кондотьер, который не отдается весь, душой и телом, а только временно предлагаете свои услуги первому, кто даете больше, с таким расчетом, чтобы, при случае, можно было отступиться, а если представится возможность, так взять и то и другое.

И он, действительно, становится кондотьером, я хочу сказать, главой шайки и все более независимым. Под видом кажущейся покорности, под предлогом общественного блага, он обрабатывает свои собственные дела, ничего не пропуская мимо, пользуясь тем, что своя рука владыка ²); он остается им и в период итальянской кампании, до и после 18 фруктидора, но кондотьером высшего полета, помышляющим уже о высочайших вершинах, поставившим конечной целью себе либо трон, либо эшафот ³); стремясь⁴) к господству над Францией, через нее и над Европой, всегда погруженный в свои планы,

_______

¹ ) De Segur, I, 162. – La Fayette, Memoires, II, 215. – Memorial. (Заметка со слов Наполеона). Он приводит доводы за и против прибавляет, говоря о себе самом: «Эти чувства, двадцатипятилетний возраст, вера в свои силы и в свою судьбу заставили его решиться».— Bourrienne 1,51: «Вполне достоверно, что он постоянно терзался воспоминаниями об этом дне; он часто говорил мне, что охотно отдал бы годы своей жизни, чтобы изгладить эту страницу своей «истории».