Текст книги "1115 вопросов священнику"
Автор книги: Иов (Афанасий) Иероманах (Гумеров)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 96 страниц)
Над « Демоном»М.Лермонтов работал более десяти лет (1829-39). Исследователи насчитывают восемь редакций (включая наброски). При работе над первой редакцией (1829) были сделаны два варианта Посвященияи написаны 93 стиха, а также два прозаических наброска плана поэмы. Второй из них составил сюжетную основу всех ранних вариантов: «Демон влюбляется в смертную (монахиню), и она его, наконец, любит, но демон видит ее ангела хранителя и от зависти и ненависти решается погубить ее. Она умирает, душа ее улетает в ад, и демон, встречая ангела, который плачет с высот неба, упрекает его язвительной улыбкой» (ПСС, М., 2000, т.4, с.271). В III редакции (1831) содержится новый вариант Посвящения. Поэт сравнивает себя с демоном: Как демон, хладный и суровый, Я в мире веселился злом, Обманы были мне не новы, И яд был на сердце моем...
В стихотворении « Я не для ангелов и рая», написанном в том же году, он еще решительней говорит о своем сходстве с главным персонажем своей поэмы: Как демон мой я зла избранник, Как демон, с гордою душой, Я меж людей беспечный странник, Для мира и небес чужой...
В VI редакции (1837 – нач. 1838) впервые действие перенесено на Кавказ. Появляется имя героини – Тамара. В поздних редакциях демон губит Тамару не по сознательному намерению, а в силу отведенной ему роли губителя. Тем самым М.Лермонтов усиливает богоборческие идеи поэмы, пытаясь снять вину с демона и «оправдать» его.
Идейно-философская основа поэмы совершенно искусственна, лишена внутренней логики: падший ангел желает изменить свою участь посредством любви к деве: И входит он, любить готовый, С душой, открытой для добра, И мыслит он, что жизни новой Пришла желанная пора.
Очевидно, что «любовь» к монахине означает для нее падение и гибель, а для демона – очередное проявление зла, носителем которого он является. Чтобы выйти из этого противоречия, М.Лермонтов вводит в эту центральную сцену поэмы Ангела, который пытается защитить Тамару. Он обличает искусителя. Это решило участь падшего ангела.
Ему в ответ: Злой дух коварно усмехнулся; Зарделся ревностию взгляд; И вновь в душе его проснулся Старинной ненависти яд.
Желание удержать от падения монахиню и помешать искусителю совершить еще одно преступление лишили демона возможности «возродиться»!
В силу непоследовательности и искусственности основной идеи поэмы она оказалась лишенной и композиционного единства. Фабула составлена из нескольких сюжетных фрагментов. Образ Тамары схематичен, лишен индивидуально-психологической конкретности.
«Демона»М.Лермонтов писал в течение почти всей недолгой, но очень напряженной, поэтической жизни. Нет сомнений, что автора волновала не участь падшего ангела, а собственная. Одним из самых мучительных его состояний была нравственной несвобода, пленение духом нечистоты. «С годами демон кровожадности слабеет, отдавая большую часть своей силы своему брату – демону нечистоты. Слишком рано и слишком беспрепятственно овладел этот второй демон душою несчастного поэта и слишком много следов оставил в его произведениях. И когда, в одну из минут просветления, он говорит о «пороках юности преступной», то это выражение – увы! – слишком близко к действительности. Я умолчу о биографических фактах, – скажу лишь несколько слов о стихотворных произведениях, внушенных этим демоном нечистоты. Во-первых, их слишком много, во-вторых, они слишком длинны: самое невозможное из них есть большая (хотя и неоконченная) поэма, писанная автором уже совершеннолетним, и, в-третьих, и главное – характер этих писаний производит какое-то удручающее впечатление....» (В.С.Соловьев. Лермонтов). М.Лермонтов не мог не искать выхода из этого болезненного состояния. Поэма « Демон»многое нам открывает. Именно в любви он ищет выход из состояния плена. Это приводит к парадоксальным последствиям: он еще больше погружается в глубины демонизма. Происходит это потому, что ищет чистой любви, минуя путь христианского покаяния и духовного возрождения, без которого не может быть подлинного преодоления гибельного демонизма.
Поэт даже в самые тяжелые периоды духовной невзгоды мучительно сознавал, что пьет не из той чаши: Мы пьем из чаши бытия С закрытыми очами, Златые омочив края Своими же слезами; Когда же перед смертью с глаз Завязка упадает, И все, что обольщало нас, С завязкой исчезает; Тогда мы видим, что пуста Была златая чаша, Что в ней напиток был – мечта, И что она – не наша! (Чаша жизни) Как давно и откуда появилась в Православии традиция Рождественской ёлки?
иеромонах Иов (Гумеров)
Появление обычая ставить в домах ель в праздник Рождества Христова предание связывает с именем апостола Германии св. Бонифацием (+ 5 июня 754 г.). Проповедуя среди язычников и рассказывая им о Рождестве Христовом, он срубил дуб, посвященный богу грома Тору, чтобы показать язычникам, насколько бессильны были их боги. Дуб, падая, повалил несколько деревьев, кроме ели. Бонифатий назвал ель деревом Младенца Христа. По-видимому, сначала ель ставилась в праздник Рождества Христова без украшений. Она сама, стройная, красивая, источающая густой приятный запах, была украшением дома. Обычай наряжать ель появился после Реформации в протестантских странах.
В России установление елки, по-видимому, восходит ко времени правления Петра I-го. Православная церковь праздновала начало новолетия 1-го сентября в память победы, одержанной Константином Великим над Максентием в 312 г. В 1342 году при митрополите Феогносте решено было начинать как церковный, так и гражданский год с 1-го сентября, что подтверждено и на соборе 1505 г. Празднование нового гражданского года и церковного тесно переплетались.
1700 год в России отметили дважды. Сначала 1 сентября. А 20 декабря 1699 г. Петр I принял указ «о праздновании нового года». Он приказал перенести начало года с 1 сентября на 1-е января 1700 г. Вместе с тем Петр I повелел в этот день украсить дома «сосновыми, еловыми и можжевеловыми ветвями, по образцам, выставленным в Гостином дворе; в знак веселья друг друга обязательно поздравлять с новым годом». На Красной площади были устроены огненные потехи.
Введенный Петром I обычай приживался с трудом. Еще в начале XIX века елки ставились только в домах петербургских немцев. Повсеместным украшением елка в России стала только в конце XIX столетия. Однако в 40-е годы того же столетия она стала входить в быт русского общества. Об этом можно судить по рассказу Ф.М.Достоевского Елка и свадьба, опубликованного в сентябрьском номере «Отечественных записок» за 1848 год: «На днях я видел свадьбу... но нет! Лучше я вам расскажу про елку. Свадьба хороша; она мне очень понравилась, но другое происшествие лучше. Не знаю, каким образом, смотря на эту свадьбу, я вспомнил про эту елку. Это вот как случилось. Ровно лет пять назад, накануне Нового года, меня пригласили на детский бал».
Ставить и наряжать елку на Рождество было любимым делом не только детей, но и взрослых. В рассказе А.П.Чехова. Мальчики(1887 г.) Катя, Соня и Маша с отцом готовят украшения для елки: «После чаю все пошли в детскую. Отец и девочки сели за стол и занялись работой, которая была прервана приездом мальчиков. Они делали из разноцветной бумаги цветы и бахрому для елки. Это была увлекательная и шумная работа. Каждый вновь сделанный цветок девочки встречали восторженными криками, даже криками ужаса, точно этот цветок падал с неба; папаша тоже восхищался». Елку ставили не только дома, но и в городе на площадях: «Перед Рождеством, дня за три, на рынках, на площадях, – лес елок. А какие елки! Этого добра в России сколько хочешь. Не так, как здесь, – тычинки. У нашей елки... как отогреется, расправит лапы, – чаща. На Театральной площади, бывало, – лес. Стоят, в снегу. А снег повалит, – потерял дорогу! Мужики, в тулупах, как в лесу. Народ гуляет, выбирает. Собаки в елках – будто волки, право. Костры горят, погреться. Дым столбами» (И.Шмелев. Лето Господне).
В первом поэтическом сборнике О.Э.Мандельштама Камень(1913) запечатлелись его отроческие переживания: Сусальным золотом горят В лесах рождественские елки; В кустах игрушечные волки Глазами страшными глядят. О, вещая моя печаль, О, тихая моя свобода И неживого небосвода Всегда смеющийся хрусталь! (1908)
С началом гонений на Православие в немилость попала и Рождественская елка. Ставить ее в доме стало опасно. Но вот 28 декабря 1935 года в газете «Правда» появилась статья «Давайте организуем к Новому году детям хорошую елку!» Автором ее был секретарь ЦК ВКП(б) П. П. Постышев. С января 1933 г. он был вторым секретарем ЦК КП(б) Украины с задачей «безусловно выполнить план хлебозаготовок». Постышев вместе с В.М. Молотовым был организатором голода, унесшего на Украине 3,5–4 млн. людей (в том числе сотни тысяч детей). Через два года он проявляет особую заботу том, чтобы дети весело проводили новый год: «В дореволюционное время буржуазия и чиновники буржуазии всегда устраивали на новый год своим детям елку. Дети рабочих с завистью через окно посматривали на сверкающую разноцветными огнями елку и веселящихся вокруг нее детей богатеев. Почему у нас школы, детские дома, ясли, детские клубы, дворцы пионеров лишают этого прекрасного удовольствия ребятишек трудящихся Советской страны? Какие-то, не иначе как «левые», загибщики ославили это детское развлечение, как буржуазную затею. Следует этому неправильному осуждению елки, которая является прекрасным развлечением для детей, положить конец. Комсомольцы, пионер-работники должны под новый год устроить коллективные елки для детей. В школах, детских домах, в дворцах пионеров, в детских клубах, в детских кино и театрах – везде должна быть детская елка. Не должно быть ни одного колхоза, где бы правление вместе с комсомольцами не устроило бы накануне нового года елку для своих ребятишек. Горсоветы, председатели районных исполкомов, сельсоветы, органы народного образования должны помочь устройству советской елки для детей нашей великой социалистической родины. Организации детской новогодней елки наши ребятишки будут только благодарны. Я уверен, что комсомольцы примут в этом деле самое активное участие и искоренят нелепое мнение, что детская елка является буржуазным предрассудком. Итак, давайте организуем веселую встречу нового года для детей, устроим хорошую советскую елку во всех городах и колхозах!». Это был период «безбожной пятилетки» (1932–1937). Активно создавали обряды для новых праздников, чтобы полностью отменить православные праздники. На вершине елки вместо Вифлеемской зведы появилась зведа пятиконечная.
Минули десятилетия. Миллионы детей вновь над украшенной елкой увидели путеводную звезду Вифлеема. А под ней – Богомладенца, Который родился для того, чтобы для нас окончилась духовная ночь. Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба, Как месяца луч в углубленье дупла. Ему заменяли овчинную шубу Ослиные губы и ноздри вола. Стояли в тени, словно в сумраке хлева, Шептались, едва подбирая слова. Вдруг кто-то в потемках, немного налево От яслей рукой отодвинул волхва, И тот оглянулся: с порога на Деву, Как гостья, смотрела звезда Рождества. (Борис Пастернак. 1947 г.) Как вы относитесь к рок-музыке?
иеромонах Адриан (Пашин)
Отрицательно отношусь к рок-музыке. Она не созидает духовное устроение человека. Она не привносит мир в человеческую душу. Всякая музыка душевна, скажем так. Даже когда замечательный церковный хор поет песнопения партесные, все равно здесь существует некая душевность, некая, так сказать, страстность в той или иной степени, в меньшей, конечно же, чем во многих других произведениях музыкального искусства. Вот почему древние русские гласы, перешедшие к нам из Византии, особенно знаменный распев, как можно более отделяются от этой страстной человеческой природы. Ну а уж что касается рок-музыки, то это, конечно, разрушительное явление XX века. Хотя говорят, что есть какие-то рок-музыканты верующие, православные. Может быть, кто-то и через это приходит к вере...
Однако случается, что в православных семьях ребенок заболевает пристрастием к рок-музыке. Поэтому родителям надо понимать, что душевную нишу в жизни человека чем-то надо тоже заполнять. Человек состоит из духа, души и тела. Растят детей – дух питают молитвами, чтением слова Божия, познанием, так сказать воли Божией, хождением в Церковь... Тело тоже питают, одевают... А вот душевную часть оставляют на произвол, так сказать, «мира сего». И что читают ваши дети, какую художественную литературу, какую музыку слушают – это считается чем-то второстепенным. Однако второстепенного в жизни человеческой, тем более в жизни ребенка, не существует. И это происходит сплошь и рядом в наших православных семьях – молодые люди культурно не образованы, культурно не воспитаны. Они знают жития святых, они знают наизусть утренние и вечерние молитвы – все это хорошо. Но когда у них в определенном возрасте возникает потребность в душевной, а не в духовной, жизни, то родители порой ничего им предложить не могут: «Художественная литература? Да нет, этого не надо, вот лучше жития святых почитай». Тогда читают дети православных родителей то, что попадается на глаза – далеко не Достоевского, Пушкина или Гоголя, слушают то, что слушают их сверстники – далеко не Чайковского, Глинку или Баха, посещают далеко не Третьяковскую галерею, Пушкинский или Русский музеи...
Да, конечно, надо жития святых читать, надо святых отцов почитать, надо православные песнопения слушать. Но это для духа. А для души тоже же нужна пища, как и для тела нужна. И вот здесь нужно с разумом, с рассуждением, посоветовавшись со священником, но обязательно давать эту душевную пищу: и художественную литературу, и изобразительное искусство, и музыку, но все это в преломлении православного мировоззрения, миросозерцания. Если есть потребность, то надо давать хорошую, качественную пищу, иначе на помойке найдут, и отравятся, и будут болеть, и будете сами потом мучиться. «Красота спасет мир». Как к этим словам должен относиться христианин, если он верит в то, что земная история кончится приходом антихриста и Страшным судом?
протоиерей Максим Козлов, настоятель храма св. мц. Татианы при МГУ
Во-первых, здесь необходимо различать роды и жанры искусства. Живопись, как искусство, сродственное иконописанию, безусловно, допускает в идеальных случаях использование религиозных сюжетов. И мы знаем неиконные изображения библейских образов, достигающие больших духовных высот и почти мистических озарений, которые дороги многим людям, по крайней мере на определенном этапе их развития. В русской живописи классический пример – Александр Иванов и его картина «Явление Христа народу». В западноевропейской – целый ряд авторов эпохи Предвозрождения и Возрождения: Боттичелли, Джотто, Эль Греко... А картины Сурбарана так ложатся на сердце при чтении Евангелия в Страстную седмицу... Что касается кино и театра, где предполагается некое слияние актера с образом, то лично я не могу представить, как можно играть Христа, Божию Матерь, апостола Павла... Это было возможно в средневековом театре, в комедии дель арте, когда дистанция между актером и маской того персонажа, которого он должен был явить, была непреложна и очевидна для всех: и для автора, писавшего этот текст, и для исполнителя, и для зрителей. Но сегодня я не знаю, как можно играть в духе и стиле средневековых мистерий, то есть с соблюдением изначальной меры условности. Что касается литературы и вообще словесности, то, с одной стороны, существует жанр мистерий, или церковной драмы, известный еще с византийских времен, когда изображаются события Рождества Христова, Входа Господня в Иерусалим, страстных дней... С другой стороны, существует определенный род богослужебных последований, которые построены на расширении текста евангельского повествования, говорящего о том или ином церковном празднике. К примеру, канон, который в Благовещение читается на утрени, состоит из диалога Архангела Гавриила и благословенной Девы Марии: «Ангел возопи...» – «Богородица рече...» В самом Евангелии говорится об этом совсем кратко. Но слова канона, расширяющие этот диалог, никоим образом не претендуют на то, что они были подслушаны неким неведомым свидетелем той благословенной беседы две тысячи лет назад в городе Назарете. Тем не менее такое гимнографическое творчество было усвоено и принято Церковью как свое. Значит, в принципе предельно деликатное расширение его возможно и в разных сферах светской словесности. Среди удачных примеров я мог бы, пожалуй, назвать известную драму Константина Романова «Царь Иудейский», где отсутствуют евангельские персонажи и все действие построено на рассказах очевидцев того, что происходило в Иерусалиме на Страстной седмице две тысячи лет тому назад. Как следует относиться к книге «Код Да Винчи» Д. Брауна?
иеромонах Иов (Гумеров)
Начну с очень печального факта: не было в истории книги самой нелепой, самой бездарной или самой аморальной, у которой не нашлись бы читатели. Подлинно сбывается выражение римлян: nil mortalibus ardui est (нет ничего недоступного смертным). Тот, кто придумал или поверил какой-нибудь кощунственной выдумке и требует показать строки, «где сказано, что этого не было», не знает элементарного правила. Любое утверждение, любая выдумка должны быть доказаны. Пока этого нет, они являются ложью. Не должно опровергать то, что не доказано. Уже 19 веков Иисус Христос является для людей образцом высочайшей нравственности. В наше время появился невежественный кощунник, который пытается опорочить авторитет Создателя самого чистого нравственного учения. Нужно ли его опровергать? Не осквернит ли христианина само прикосновение к этой теме?
Какие строки? Все богодухновенные новозаветные книги проникнуты мыслью об абсолютной святости Иисуса Христа.
– Ибо вы к тому призваны, потому что и Христос пострадал за нас, оставив нам пример, дабы мы шли по следам Его. Он не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его. Будучи злословим, Он не злословил взаимно; страдая, не угрожал, но предавал то Судии Праведному. Он грехи наши Сам вознес телом Своим на древо, дабы мы, избавившись от грехов, жили для правды: ранами Его вы исцелились(1Пет.2:21–24).
– Христос, чтобы привести нас к Богу, однажды пострадал за грехи наши, праведник за неправедных, быв умерщвлен по плоти, но ожив духом( 1Пет. 3:18).
– И вы знаете, что Он явился для того, чтобы взять грехи наши, и что в Нем нет греха( 1Ин. 3:5).
– Кто делает грех, тот от диавола, потому что сначала диавол согрешил. Для сего-то и явился Сын Божий, чтобы разрушить дела диавола.(1Ин.3:7–8).
– Ибо не знавшего греха Он сделал для нас [жертвою за] грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом( 2Кор. 5:21).
Кто воплотившемуся Богу приписывает человеческие похоти и страсти, тот тяжко глумится над Истиной. Кто проявляет интерес к богохульной книге и оправдывает ее, имеет внутри что-то сродное с автором кощунственной книги. Есть основание задуматься о его духовном здоровье.
Иисус Христос говорит о девстве, как об идеале совершенных: «ибо есть скопцы, которые из чрева матернего родились так; и есть скопцы, которые оскоплены от людей; и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит» ( Мф. 19:12). Он дал людям всесовершенный пример целомудрия. Плотские люди и сластолюбивые хулят девство. Святые же отцы, восприняв нравственный дух Евангелия, всегда смотрели на девство как на нравственный подвиг. Великий богослов св. Иоанн Дамаскин пишет: «Сам Христос – слава девства, не только потому, что родился от Отца безначально, без истечения и сочетания, но и потому, что, сделавшись подобным нам, Он превыше нас воплотился от Девы без (супружеского) соединения и Сам в Себе самом показал истинное и совершенное девство. Поэтому, хотя Он и не узаконил девства, ибо не вси вмещают словесе сего(Мф. XIX, II), как Он Сам сказал, но Он Своим примером научил нас девству и дал нам силы для него. Ибо кому не ясно, что девство живет ныне между людьми?» (Точное изложение православной веры. Кн.4, гл.24. О девстве).
Трудно сомневаться, что современное человечество поражено нравственной проказой. Свидетельство тому – особая популярность кощунственной книги, о которой говорится в письме. От Суда никто не уйдет. «Мы дадим ответ не за свои только грехи, но и за все то, в чем служили соблазном для других» (Свят. Иоанн Златоуст). Как возникла масленица и как ее проводить?
иеромонах Иов (Гумеров)
Это последняя приготовительная седмица перед подвигом Великого поста. «Масленица» – название народное. В богослужебных книгах и календаре она называется сырной седмицей,потому что по уставу можно вкушать только сыро-молочную пищу и рыбу. Воздерживаясь от мяса, мы предочищаем себя телесно и постепенно проникаемся светлым предчувствием поста. Богослужебные особенности сырной седмицы и история церковного устава полностью опровергает ложное мнение, что масленица восходит к некоторым языческим обычаям. Как повествуется в Синаксаре (в субботу сыропустную), византийский император Ираклий (610–640) после шестилетней изнурительной войны с персидским царем Хозроем дал обет не вкушать мясо в последнюю седмицу перед Великим постом. Была одержана победа. Приняв благочестивый обет и ходатайство царя, Церковь ввела это в свой устав.
Будучи приготовительной, сырная седмица исключает всякую неумеренность в еде. Её значению противоречит объедение и пьянство. На пороге тихих великопостных дней душа переживает радостный подъем, чтобы потом полнее испытать покаянное настроение. На сырной седмице уже не совершаются таинства венчания. В среду и пятницу не служится Литургия, в эти же дни нет поста. На Часах произносится молитва преп. Ефрема Сирина с преклонением колен. В воскресный день этой седмицы Церковь вспоминает изгнание прародителей из рая за непослушание и невоздержание. «Мир с родоначальниками горько да восплачет: снедию сладкою падший с падшими» ( Синаксарь в сырную неделю).
Вечером воскресного дня совершается чин прощения, чтобы войти в спасительные дни поста, находясь со всеми в мире. Родился этот обычай среди древних египетских пустынников, которые собирались в последний день перед постом для совместной молитвы. Испросив друг у друга прощение, они расходились в уединенные места обширной пустыни и проводили св. Четыредесятницу в великих аскетических подвигах. Врата монастыря запирались до недели Ваий.
Сложившийся на Руси обычай проводить масленую седмицу с блинами вполне соответствует особенностям национального благочестия. В эти дни слабели сословные, имущественные, должностные различия. К столу могли быть приглашены люди незнатные, странники, нищие. «Теперь потускнели праздники, и люди как будто охладели. А тогда... все и все были со мною связаны, и я был со всеми связан, от нищего старичка на кухне, зашедшего на «убогий блин», до незнакомой тройки, умчавшейся в темноту со звоном. И Бог на небе, за звездами, с лаской глядел на всех, масленица, гуляйте! В этом широком слове и теперь еще для меня жива яркая радость» ( И.Шмелев. Лето Господне). Хождение друг к другу на блины родственников сближало их, давало удобный повод забыть обиды и недовольства, которые накопились за год.
Заканчивается сырная седмица прощённым воскресением. Вечером – заговенье на Великий пост. Праздновать ли православному человеку «День св. Валентина»?
священник Владимир Переслегин
В святцах Русской Православной Церкви есть три святых Валентина: мученик Валентин Доростольский (память 24 апреля по ст. стилю, 7 мая по новому); священномученик Валентин Интерамский (Италийский, память 30 июля по ст. ст.); священномученик Валентин Римлянин (6 июля ст. ст.). 14 февраля, в канун Сретения Господня, память святого Валентина в Православной Церкви не празднуется. Традиция празднования этого дня довольно давно существует у католиков и других западных христиан, но назвать церковным этот праздник сложно. Скорее это некий светский праздник, носящий на себе отпечаток языческой культуры. Есть сведения, что 14 февраля юные римлянки-язычницы опускали в специальную урну раскрашенные любовные послания своим поклонникам.
Истинная любовь между мужчиной и женщиной христианами, имеющая своим источника Бога, Который Сам есть Любовь, должна знаменоваться священным брачным союзом. Едва ли упомянутый праздник допускает такое содержание. А по учению Православной Церкви, половые отношения вне брака считаются блудом (или прелюбодейством).
К сожалению, сейчас праздник языческого характера связывают с именем святого, который как бы насильно призывается к благословению любых отношений. Современное общество чувствует пустоту и порочность своих идеалов, а потому и требует хоть какого-то, пусть и придуманного, освящения гражданских ритуалов и обрядов. Как следует оценивать христианские мотивы в творчестве Б.Л.Пастернака?
иеромонах Иов (Гумеров)
Корнями Борис Пастернак не был связан с христианством. Путь к нему у поэта был долгим. Родители, отец Леонид Осипович (Ицхок-Лейб) (1862–1945) и мать Розалия Исидоровна (Райце Срулевна) (1868–1939), не были крещеными. В мае 1894 г. к Л.О.Пастернаку обратился инспектор Училища живописи, ваяния и зодчества князь А. Е. Львов с приглашением занять место преподавателя училища. Л.О.Пастернак, выражая благодарность, указывал на свое еврейское происхождение. Позже он писал: «Я не был связан с традиционной еврейской обрядностью, но глубоко веря в Бога, никогда не позволил бы себе и думать о крещении в корыстных целях» («Записи разных лет»). Сын же его Борис рано прикоснулся к особому миру православной духовности. «То, что он ходит с няней в церковь, тоже было незаконным и уязвимым. Видимо, она по-своему это преодолела. Окропив его во имя Отца и Сына и Святаго Духа, она уверила его, что нет препятствий к его участию в службе. Детская память жадно впитала в себя напевы и слова, безотчетно создавая глубокое чувство причастности. Далее оно развивалось и менялось по внешним – историческим и собственным – душевным причинам. Тщательно таимое, остающееся предметом жажды, источником вдохновения, а не спокойной привычкой, – это чувство никогда его не оставляло» (Е.Б. Пастернак. Борис Пастернак. Биография. Глава I. Детские годы. 1890–1902). Среди неизгладимых впечатлений детских лет, запечатленных позже в стихотворении «Женщины в детстве» присутствует храм: Тротуар, мостовую, подвалы, Церковь слева, ее купола Тень двойных тополей покрывала От начала стены до угла.
Речь идет о снесенной в 1935 г. церкви святых Флора и Лавра на Мясницкой улице. Она находилась напротив нынешнего здания Почтамта. Это был ближайший храм. Семья жила на Мясницкой при Училище во флигеле. О своем крещении Борис Пастернак писал в письме от 2 мая 1959 г. к Жаклин де Пруаяр: «Я был крещен в младенчестве моей няней, но вследствие направленных против евреев ограничений и притом в семье, которая от них избавлена и пользовалась в силу художественных заслуг отца некоторой известностью, это вызвало некоторые осложнения и факт этот всегда оставался интимной полутайной, предметом редкого и исключительного вдохновения, а не спокойной привычки. Но я думаю, что здесь источник моего своеобразия. Я жил больше всего в моей жизни в христианском умонастроении в годы 1910–1912, когда вырабатывались корни, самые основы этого своеобразия, моего видения вещей, мира, жизни...» (Борис Пастернак. Стихи и поэмы 1912–1959. Анн Арбор: изд. Мичиганского университета. 1961, стр. XI). Было бы наивно полагать, что сама няня совершила крещение. Речь идет о тех случаях, когда тайно от неверующих родителей кто-то из близких (например, бабушка) ведет в храм, чтобы священник совершил это таинство. В 1959 году Борис Пастернак не мог не знать, что крещение совершается священнослужителями.
Понять происшедшую перемену мировоззрения Бориса Пастернака, когда детская веру заслонило и даже вытеснило увлечение творчеством, может помочь роман «Доктор Живаго». Внутренняя жизнь главного героя Юрия Андреевича близка автору романа. «Десять лет тому назад, когда хоронили маму, Юра был совсем еще маленький...Это недоступно высокое небо наклонялось низко-низко к ним в детскую макушкой в нянюшкин подол, когда няня рассказывала что-нибудь божественное, и становилось близким и ручным, как верхушки орешника, когда его ветки нагибают в оврагах и обирают орехи. Оно как бы окуналось у них в детской в таз с позолотой и, искупавшись в огне и золоте, превращалось в заутреню или обедню в маленькой переулочной церквушке, куда няня его водила...
Совсем другое дело было теперь. Все эти двенадцать лет школы, средней и высшей, Юра занимался древностью и законом Божьим, преданиями и поэтами, науками о прошлом и о природе, как семейною хроникой родного дома, как своею родословною. Сейчас он ничего не боялся, ни жизни ни смерти, все на свете, все вещи были словами его словаря. Он чувствовал себя стоящим на равной ноге со вселенною и совсем по-другому выстаивал панихиды по Анне Ивановне, чем в былое время по своей маме. Тогда он забывался от боли, робел и молился. А теперь он слушал заупокойную службу как сообщение, непосредственно к нему обращенное и прямо его касающееся. Он вслушивался в эти слова и требовал от них смысла, понятно выраженного, как это требуется от всякого дела, и ничего общего с набожностью не было в его чувстве преемственности по отношению к высшим силам земли и неба...Юра шел один, быстрой ходьбой опережая остальных, изредка останавливаясь и их поджидая. В ответ на опустошение, произведенное смертью в этом медленно шагавшем сзади обществе, ему с непреодолимостью, с какою вода, крутя воронки, устремляется в глубину, хотелось мечтать и думать, трудиться над формами, производить красоту. Сейчас, как никогда, ему было ясно, что искусство всегда, не переставая, занято двумя вещами. Оно неотступно размышляет о смерти и неотступно творит этим жизнь. Большое, истинное искусство, то, которое называется Откровением Иоанна, и то, которое его дописывает» (Часть третья. Елка у Свентицких. 15–17).
От первых опытов (в альманахе «Лирика»; 1913) до «Гамлета», открывающего цикл стихотворений на евангельские темы – путь в полжизни. Поэт прошел увлечение символизмом, умеренным футуризмом (группа «Центрифуга»), временно сблизился с объединением ЛЕФ. Но личность поэта никогда не была до конца в плену у этих идейных программ и ложных концепций. Даже в этот период христианская тема не была ему совершенно чужда. Так, стихотворение «Бальзак» (1927 г.), посвященное изнурительным трудам и тяжким житейским заботам французского писателя, неожиданно заканчивается строфой: Когда, когда ж, утерши пот И сушь кофейную отвеяв, Он оградится от забот Шестой главою от Матфея?
