Текст книги "Эдем в подарок"

Автор книги: Инна Зинченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)

Глава 6
Очередные открытия

Уже два месяца прошло с тех пор, как я начал осваивать сложную науку общения с ВВВ. Очень быстро я осознал, что вирус – это не волшебная палочка и для того, чтобы не возникало проблем, надо много и старательно учиться. А ещё приходилось постоянно тренировать своё воображение, хотя я на него никогда не жаловался, но сейчас обнаружил, что постоянно пропускаю какие-то мелкие детали. Моим первым проколом могли стать деньги, потому что у всех, созданных мной купюр были одинаковые номера. Пришлось принять меры предосторожности и теперь номера никогда не совпадали, но, поскольку Вирка изначально угрожал мне тюрьмой, то я пошёл дальше – я поставил условие, чтобы все эти поддельные деньги, ночью исчезали. Зачем? Нет улик – нет преступления! Даже ворчливый попугай оценил мою сообразительность, а уж дождаться похвалы от этого въедливого ВВВ практически невозможно. Это оскорбить и унизить он запросто. А вот слова доброго от него лучше не ждать.

Что я только не вытворял! Я прогуливался по городу в обнимку с Анджелиной Джоли, но почему-то это никого не удивило. Сева, даже отозвал меня в сторонку и сказал что-то вроде: «Олежа, хвалю. Эта девица – вылитая Анджелина Джоли! Где ты с ней познакомился?». Я мог бы пить пиво с президентом, но сомневаюсь, чтобы кто-нибудь в нашем захолустном городишке в это поверил, решили бы, что это «человек очень похожий на президента». Одним словом я очень быстро сообразил, что потрясти воображение моих земляков знакомством с известными людьми, чтобы поднять свою самооценку, будет сложно, если не невозможно, и оставил эту затею. А уже потом мне надоели и остальные развлечения. В сердце поселилась непонятная и тягучая, как смола, тоска.

Иногда ночью я выходил не балкон и долго смотрел в небо, где загадочно мигали недоступные звёзды. Теперь я точно знал, что там тоже есть жизнь.

– Тебе плохо? – Радостно спрашивал меня Вирка, как будто все мои неудачи и огорчения – это единственное, что доставляет ему удовольствие в этой жизни.

– Мне просто грустно и я не могу понять, в чём дело.

– Дело в том, что ты просто не можешь полностью реализовать себя, – услужливо объяснил мне ВВВ, – тебя окружают сплошные подделки. Все эти красавицы, которыми ты поражаешь своих друзей, шикарная одежда и безумные вечеринки, всё это ненастоящее. А ты, мой друг, не тот человек, который будет долго довольствоваться суррогатом.

Я сам не заметил, когда снял запрет, это случилось так незаметно, что я и глазом моргнуть не успел. Она подошла ко мне, обняла и пристально посмотрела мне в глаза.

– Надюха, мне так плохо, – признался я, – ты права и я никуда негодный человек. Вся моя жизнь не стоит ломаного гроша.

У меня вылетело из головы, что и она тоже подделка, так сильно мне хотелось, чтобы всё это было настоящим!

– Не спеши, это только начало, – успокоила меня она, – ты ещё ничего не видел и ничего не знаешь. Ты сразу не тем занялся. Хотя, я понимаю тебя, но пора уже заняться настоящим делом. Я тебе помогу, ты не бойся.

Я насторожился, о чём это она, вернее он… оно…

– Ты прекрасно понимаешь, о чём, – откликнулась Надюха на мои мысли. – Просто до тебя пока ещё не доходит, что тебе надо. Ты ещё не понимаешь, но уже чувствуешь.

Я осмотрел свою квартиру. Да, в ней многое изменилось, но в основном она осталась всё такой же тесной, маленькой хрущёвкой с грязными окнами и стандартным потолком высотой два с половиной метра. Всё сколько-нибудь ценное здесь – сплошная имитация, ничего настоящего. И эта женщина, которая сейчас меня обнимает, она тоже всего лишь вирус. А настоящими остались грязно-голубые обшарпанные обои, книги, кое-что из мебели и вон та, похожая на жирного паука, протечка на потолке. Моя реальность убога и скучна…

Надюха отстранилась и задумчиво произнесла:

– Так, может, нам пора, наконец, заняться настоящим делом и зажить настоящей жизнью?

«Настоящее дело» – это звучит соблазнительно, ещё бы понять, что она имеет в виду.

– Я имею в виду то, ради чего всё это изначально затевалось. Ты ведь хотел настоящий космический корабль, верно?

Ах, да, как же я забыл об этом! Космический корабль! И свалить отсюда навсегда! Нет, я не забыл это, просто слишком старательно гнал от себя эти мысли. Стыдно было даже самому себе признаться, что я боюсь. Хорошо мечтать о космосе, когда знаешь наверняка, что это тебе никогда не светит. Но вот когда он становится реальным, близким – это уже совсем другая история. Я не знаю, что там меня ждёт и никто этого не знает…

– Я знаю, – произнесла вкрадчиво Надюха. – В моей памяти есть много такого, о чём ты даже не догадываешься! Ведь, что я такое?

Я насторожился. Интересно, чем ещё он меня потрясёт? Я готов к новым сюрпризам.

– Ты, – робко сказал я, – микроорганизм такой.

Она рассмеялась и смех этот был мне знаком настолько, что я уже готов был поверить в то, что передо мной стоит настоящая Надюха.

– Я не микроорганизм. Я даже не клетка, я – вирус. Но и это ещё не вся правда. Я – нечто, что создано искусственно и с определённой целью. Видишь ли, цивилизация Белька пошла иным путём, чем ваша. Они не стали подгонять мир под себя, а научились использовать то, что уже существует. Вот вы говорите нанотехнологии, нанотехнологии… Смешно мне это. Так вот, милый, – голос у него слегка сел, как это обычно бывает у Надюхи, когда она волнуется, – я – это всего лишь информация, заключённая в оболочку, программа такая. Во мне есть много чего! И это всё, что роднит меня с настоящими вирусами.

Я задумался, пытаясь понять, к чему он завёл этот разговор. Надюха уселась в кресло, закинула ногу на ногу и закурила. Её каштановые волосы лисьим воротником разметались по плечам. Интересно, почему именно Надежда получилась у меня настолько удачной, что я даже сам готов поверить в то, что это действительно она?

– Потому, что ты её любишь, – ответил Вирка. – Хотя ты очень старательно пытаешь себя убедить в том, что это не так. И никуда ты от этого не денешься. Даже, если в твоей жизни появится другая женщина, в чём я не сомневаюсь, но эта будет всегда самой важной и самой любимой. Так у вас, у людей бывает.

Он прав, чёрт возьми! Тысячу и один раз прав! Я ненавижу её! Иногда готов был даже убить, но…

– Скажи, – прервал мои раздумья голос Надюхи, – ты веришь в то, что случайности существуют?

Верю ли? Не знаю, во что я верю! Разве в то, что жизнь слишком быстротечна и невозможно прожить её дважды. Тем обиднее то, что она у меня проходит так бездарно и так бессмысленно.

– Случайности? – Переспросил я. – Да вся жизнь состоит из одних сплошных случайностей!

– Ты в это веришь? – Спросила она с сомнением.

– Конечно! – Мне казалось, что я пытаюсь врать самому себе, потому что уже заметил, что все мои мысли известны Вирке. Я для него, как открытая книга.

Мой взгляд упал на старый отрывной календарь восьмилетней давности, висящий на стене. Почему я его не выбросил? Зачем-то обратил внимание на дату и меня словно кипятком обожгло! Дата смерти отца! Вот почему этот календарь до сих пор висит! Как же я тогда переживал! Нет ничего страшнее и безысходнее смерти! Всё можно изменить, пока ты жив и только смерть необратима. Сколько я не сказал ему! И как переживал потом об этом. Чувствовал себя виноватым со всех сторон и не было никакой возможности хоть как-то загладить свою вину.

– Да, Олег, – услышал я голос папы и обнаружил на месте, где только что была Надюха, отца – живого и невредимого, – смерть, к сожалению, ещё никому не удалось отменить и это единственная и главная тайна мироздания. Никто оттуда не возвращался и не возвратится, потому что, когда такое произойдёт, вселенная закончит своё существование – в это свято верят те, кто создал меня.

И, хотя я понимал, что и это тоже всего лишь имитация, но мне так захотелось рассказать ему всё, что лежало, все эти годы, на самом дне души, бережно укрытое от всех и от самого себя тоже.

– Почему ты так рано ушёл? – Спросил я с тоской, вновь ощутив ту боль, которую, казалось, уже забыл за эти годы. Ничего я не забыл!

– Потому, что пришло моё время. И ты не должен себя винить, потому что не в твоих силах было изменить что-либо.

– Пап, я не успел попросить у тебя прощение за то, что был не самым лучшим сыном, за то, что мало уделял тебе внимания. Блин, па, как же мне тебя не хватает!

Он поднялся с кресла, подошёл ко мне и похлопал по плечу, стараясь приободрить.

– Успокойся, Олежа, я и сам был не самым лучшим сыном. Такова жизнь, мы понимаем свои ошибки слишком поздно, но ведь хорошо, что понимаем, всё-таки!

Как же хорошо, что я могу сейчас плакать и не стыдиться этого! И вместе со слезами из меня вытекал тот яд вины, который уже восемь лет отравлял мою жизнь. Ведь даже тогда, когда я об этом не думал, чувство вины и безысходности оставалось во мне и незаметно разъедало душу.

– Поплачь, сына, слёзы – это не позор, как думают многие глупцы. Слезами душа очищается, а иначе, зачем они нужны? Поэтому мужчины и живут меньше женщин, что стыдятся слёз. Плачь, сын.

Наплакавшись вволю, я почувствовал невероятное облегчение, словно сбросил с себя тяжелейший груз. И сразу очистилась голова, а мысли посветлели.

– Вирка, – обратился я к «папе», – а теперь объясни мне, к чему ты всё это время меня подводишь? Я ведь уже заметил, что ты ничего не делаешь просто так.

Он не стал дальше ломать комедию и вновь превратился в зелёного попугая и многозначительно произнёс:

– Я ведь не просто так тебя спрашивал, веришь ли ты в случайности или нет. Дело в том, что случайностей в мире не существует, всё подчинено одному плану. И то, что я достался тебе – это тоже часть этого плана. Это зачем-то нужно, но я и сам не знаю, зачем. Но, мне кажется, что нам пора, наконец-то, задуматься о корабле! Ты согласен?

Ну, вот! Теперь я, кажется, готов к этому. Что бы там потом не случилось, но, наверное, так и должно быть! Лишь некоторые детали меня тревожили и я поспешил огласить зелёному попугаю свои сомнения.

– Вирка, но я понятия не имею, каким должен быть этот корабль! Как же я его смогу представить?

Птица радостно что-то заверещала, взвилась в воздух и сделала несколько кругов над моей головой. Потом уселась на плечо и заорала в ухо, нарушая стройный ход моих мыслей:

– А вот этого тебе знать и не надо, это знаю я! Ты только уточни, как должно быть внутри, чтобы ты чувствовал себя комфортно?

Э нет, дружище! Не так-то всё просто, как ты хочешь изобразить! Этот корабль должен быть именно моим! Даже представить себе не могу, до чего там додумались Бельковы сородичи, но точно знаю, что для меня это будет неприемлемо – слишком уж мы отличаемся друг от друга.

– Не морочь себе голову, – настаивала птица, – просто подумай, как у тебя там должно быть внутри, а остальное – это моя забота.

– Нет, я должен хорошо подумать, а не так с бухты-барахты, – упёрся я, – от этого моя жизнь зависит и твоя, между прочим, тоже.

– Я знаю, поэтому никакого прокола не допущу, – успокоил меня Вирка. – Я слишком молод, чтобы умирать. Да ты не бойся, всё получится!

Забавно, я, помнится, даже обыкновенное яблоко толком не смог создать, а тут такое сложное сооружение! И он хочет меня убедить в том, что нет ничего проще, чем создавать на голом месте космические корабли! Хитёр бобёр! А вот я даже не знаю, с какого бока к этой проблеме подойти, с чего начать…

– Говорю же тебе, просто представь, как оно должно быть внутри, остальное тебя не касается! – Вышел из себя зелёный попугай. – Не твоя это забота!

В меня вселился бес противоречия. Хотелось спорить до хрипоты, но слова не находились. А потом вдруг непонятно откуда возникла странная мысль: «А с чего вдруг такая спешка?». Темнит, чёртов вирус, скрывает от меня что-то! И пока, он мне не откроет все свои тайны, я даже не подумаю идти у него на поводу! Я – человек, а он вообще непонятно что!

На улице трещал мороз, разрисовывая окна инопланетными пейзажами, сквозь которые ничего нельзя было увидеть. В какой-то момент мне показалось, что я уже лечу куда-то на невероятном корабле и вокруг нет никого, только проносятся иногда шустрые метеориты…

– А что, – заявил после недолгого молчания Вирка, – можно и так сделать. Пусть внутри будет так же, как у тебя здесь.

Я разозлился и, не глядя на него, сказал:

– И не мечтай. Пока ты мне не объяснишь, зачем тебе это всё нужно, я с места не сдвинусь, а ты, как хочешь. Никуда я не полечу.

Острая тоска сдавила мне сердце, показалось, что я сижу в тюрьме и нет ни малейшего шанса выйти когда-нибудь на свободу. Откуда это? Я вновь вышел на балкон и подставил лицо колючим снежинкам. Я даже не почувствовал холода. В горле стоял ком, хотелось задрать голову к Луне и завыть по-волчьи. Это не мои чувства, не мои! Вирка? Сомневаюсь, что такое противоестественное создание, как он, способно испытывать хоть какие-то чувства, хотя… Действительно, а что я о нём знаю? Что он там говорил про случайности? Значит, их не бывает? Получается…

– Дошло, наконец, – ворчливо произнёс Белёк, возникший на месте зелёного попугая. – Я рад, что ты научился думать. Честно говоря, я и надеяться на это не смел.

Теперь я почувствовал мороз. Пальцы покраснели, а внутри всё сжалось и зубы принялись отстукивать степ. Нырнув из холода зимней ночи в свою нагретую квартиру, я испытал облегчение.

– Белёк? – Растерянно спросил я. – Это действительно ты?

Инопланетянин замялся немного и, опустив глаза, признался:

– Да, я и есть Белёк. Не было никакого инопланетянина, только я – Вирка. И, как ты сам понимаешь, утонуть я не мог. Но так было нужно.

В голове закрутилась карусель самых разных мыслей и далеко не все они были радужными. Когда знакомство начинается с обмана, стоит ли верить такому человеку в дальнейшем? Осталось только выяснить, зачем ему это нужно было? Почему именно я? И, наконец, как он мог узнать, что я в это время буду на берегу, если я и сам этого не знал? На все эти вопросы моему инопланетянину предстояло ответить, иначе никакого разговора у нас вообще не получится! Я постарался так оформить свои мысли, чтобы он понял, что спорить на эту тему со мной – бесполезная трата времени и сил. Только так!

– Хорошо, я всё тебе объясню, – тяжело вздохнул Белёк. – Только ты, пожалуйста, меня не перебивай. Если возникнут вопросы, ты задашь мне их потом.

– Валяй, – согласился я, – ври дальше. Только учти, что теперь я уже так легко тебе не поверю!

И, как бы ни старался я прогнать эти мысли, но сразу вспомнились эти ужастики, типа «Чужого». А, что, если во мне сейчас сидит что-то подобное? Подсунули такую вот жуткую тварь под видом благодати и ржут сейчас надо мной – доверчивым идиотом. Страх забился где-то в солнечном сплетении и мне пришлось сжать кулаки, чтобы он не увидел, как дрожат руки.

– Прекрати! – Взмолился Белёк. – Всё, что я тебе рассказал – это чистая правда. Обманул я тебя лишь в том, кто я такой, да и то лишь наполовину. Белёк на самом деле существует и именно он прислал меня сюда с заданием. Но, если бы наше знакомство состоялось как-то иначе, мне было бы трудно убедить тебя в искренности моих намерений. Так надо было.

Голос его зазвенел. Я смотрел на странное существо и изо всех сил пытался сдержать себя, чтобы не вышвырнуть его за дверь. Он оценил мои старания и продолжил уже более спокойным тоном:

– Цивилизация, создавшая меня, действительно преуспела во многом. Если бы ты оказался на их планете, то решил бы, что никакой разумной жизни там нет, потому что нет там ни зданий, ни заводом, ничего того, что вы здесь подразумеваете под словом «цивилизация». Они вовремя сообразили, что этот путь ведёт в тупик и создали меня. Но это ещё не всё. Кстати, если говорить по-вашему, то Белёк – микробиолог.

Он замолчал, видимо, подыскивая правильные слова, вид у него был растерянный и я даже немного посочувствовал ему, потому что и сам не очень люблю оправдываться.

– А ещё, – уныло продолжил Вирка, – они создали кое-что более ценное, чем я. Бактерии, которые способны анализировать любую ситуацию и прогнозировать все грядущие события. Если ты попросишь меня объяснить, как это происходит, то, думаю, ты ещё больше запутаешься. Бактерии одни из древнейших, если не самые древние живые существа во вселенной, а эти ещё и способны хранить в памяти всё, что произошло за всю историю Вселенной с того момента, как в ней зародилась жизнь. Хранить и анализировать. Ты понимаешь, о чём я?

Я кивнул, хотя очень смутно понимал всё то, что он пытался мне объяснить, но ведь мы договорились, все вопросы задавать только после его объяснений. Я не очень терпеливый, но подожду.

– Это своего рода живой компьютер, если так тебе будет легче понять. Подобная колония бактерий даёт самые надёжные прогнозы, они практически никогда не ошибаются. Так вот…

Он замолчал и мне, почему-то показалось, что мой вирус не хочет рассказывать дальше. Это только раззадорило меня. Теперь я выжму из него всё и даже больше! Но почему-то мой собеседник не спешил открывать свои карты и вновь мной овладело едкое сомнение. Что-то тут не так.

– Я жду! – Строго сказал я и выжидающе уставился на Белька, который тут же как-то сник, скукожился, словно опавшее тесто. – Давай, колись!

– Только, понимаешь, они на самом деле редко эти прогнозы дают… – Белёк задумался.

– Ладно, не заморачивайся, говори, как есть. Я ведь не настолько тупой, чтобы совсем уж ничего не понять.

Пришелец тяжко вздохнул и продолжил обречённо:

– Чаще они сразу выдают готовое решение проблемы. И, если следовать их указаниям, то, скорее всего, никто и не узнают, какая беда могла бы приключиться. А вот, если их советами пренебречь…

– Наступит конец света, – попытался сыронизировать я. – Но я-то причём, а? Какое отношение я имею к твоим соотечественникам? Где они, а где я? Каким таким боком я вас касаюсь?

Белёк закрыл глаза, я и сам так делаю, когда надо сосредоточиться, чтобы ничто не отвлекало. Я внимательно наблюдал за его лицом, но на нём ничего не отражалось, честное слово, как каменное, маска смерти. Стало не по себе. Где-то кем-то ведётся непонятная мне игра и я в этой игре пешка…или ферзь? Я хочу понять, чего от меня хотят и чем это мне грозит.

– Я и сам не знаю, почему именно ты, но они ничего не объясняют, просто выдают рекомендации. Только на этот раз были не рекомендации, а чёткий приказ! Раньше такого не было и поэтому этот факт насторожил всех. Бактерии указали место и время действия и конкретный объект – тебя. Приказали подарить тебе меня, а больше ничего.

Он виновато замолчал и я понял, что больше ничего от него не дождусь. Вот, значит, почему он был настолько настойчив, что насильно ввёл мне вирус! Только ничего это не объясняет. Если их цивилизации что-то угрожает, то я-то при чём? Это их проблемы, меня они не касаются, тем более что мне так ничего не объяснили толком.

Вирка застонал. Мои мысли привели его в отчаяние, а слов для того, чтобы разубедить меня, он никак не мог найти.

– Слушай, но раз уж это так важно, то почему они сами не явились, а прислали тебя? Может, меня такое неуважение к моей персоне сильно задевает! Могли бы лично засвидетельствовать мне своё почтение, – я даже засмеялся, представив себе этот визит и мою реакцию на всё это.

– Да не мог Белёк лично явится, потому что Земля находится на карантине! – Воскликнул он с отчаянием в голосе. – Вы же ненормальные! Вы опасные. Сюда никого не пускают, только таких вот созданий, как я. Людям сюда никак нельзя, считается, что это заразно. Я же тебе говорил, что вы – вирус!

Я окрысился. Нормальное дело – хотят от меня помощи, но не объясняют, что именно я должен сделать, да ещё и обзываются! И после этого, я ещё должен безропотно выполнять приказы их подозрительных бактерий. Бред полнейший!

Вирка сорвался с места и одним прыжком оказался рядом со мной. Лицо его исказилось от гнева, губы дрожали, он схватил меня за горло и я испугался, что вот сейчас придушит, как котёнка и все дела. Но проклятый вирус, уловив мои мысли, быстренько отпустил меня и прошипел:

– Ты полный идиот, Лёлик! В конкретном случае речь идёт не о какой-то мелкой местной проблеме. Похоже, хотя я за это не ручаюсь, бактерии предупредили об угрозе всему живому во Вселенной, а значит и тебе тоже, и твоим близким, и даже тем, кто ещё не родился!

Я, по простоте душевной, даже не подозревал, что вирус может быть настолько эмоциональным! Ну, какие у него могут быть чувства?! Я и в людях-то не очень хорошо разбираюсь, а что может твориться в голове у такого вот непонятного создания, мне и вовсе непонятно. Испугавшись его вспышки гнева, я благоразумно решил пойти на уступки.

– Хорошо, – покорно согласился я, – я сделаю всё, что вы хотите, а что дальше? Ты можешь мне это объяснить?

– Не могу, – признался Вирка с горечью, – об этом ничего не было сказано.

– Вот! – Взвился я. – Даже ты не знаешь, а я и подавно! Получается, как в сказке: «Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». И как я должен, по-твоему, на это реагировать?

Он сразу как-то скис и я понял, что это задание и ему самому, и его создателям кажется таким же бредовым, как и мне, но что-то им мешает махнуть на всё это дело рукой и жить себе спокойно, как раньше, не зацикливаясь на всей этой ерунде. Чтож, видимо эти хитромудрые бактерии действительно никогда не подводили, раз уж даже такие неопределённые их приказы беспрекословно выполняются! Желание спорить и докапываться до истины пропало. А, вообще-то, что я теряю? Моя жизнь настолько скучна и бесперспективна, что смена обстановки пойдёт мне на пользу.

– Хорошо, – произнёс я строгим голосом, – я согласен. Только сразу предупреждаю – я не супермен и никогда до этого не совершал никаких подвигов. И рад был бы, да как-то карта не выпадала. Одним словом, не стоит ждать от меня каких-то сногсшибательных результатов!

– Да никто ничего не ждёт, – признался он, – потому что не знаю, чего в этой ситуации надо ждать.