Текст книги "Очарованная сказкой (СИ)"

Автор книги: Инна Комарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Инна Комарова
ОЧАРОВАННАЯ СКАЗКОЙ

“Ад и рай – в небесах», – утверждают ханжи,

Я, в себя заглянув, убедился во лжи:

Ад и рай – не круги во дворце мирозданья,

Ад и рай – это две половины души».

Омар Хайям

* * *

Вступление к книге

Как-то поздним вечером ёжик вышел из уютного домика, посеменил к полянке и уселся в кресле-качалке. Тут он всегда отдыхал. Ёжик укрылся клетчатым пледом и, попивая душистый чай, размечтался. Ароматный парок окутывал теплом и щекотал нос и щёки.

В лампе колыхался огонь, дымок забавными колечками выбирался наружу. Лунная дорожка пролегла к его ногам. Он посмотрел на небо, а там месяц.

– Приветствую тебя, сторож лесной. Спасибо, что не прошёл мимо, – поднял лапку и помахал месяцу. А тот отправился дальше. Ёжик настроился на сон.

Сверчки, спрятавшись в кустах, забавно перекликались. Ёжик прикрыл глаза и не заметил, как всё закружилось вокруг него в беспрерывном движении, то был восхитительный танец, который навевал мечтателю добрые давно забытые мелодии. Он улыбнулся в предвкушении, ибо сказочные сюжеты уже поплыли вереницей в его грёзах. Это были незабываемые мгновения.

Давайте и мы уплывём вместе с мечтательным ёжиком в сказочный мир…

СКАЗКА ПЕРВАЯ
ПУТЕВОДНАЯ ЗВЕЗДА

Вступление к первой сказке

Далеко-далеко за бескрайними лесами, за зелёными лугами, за долами жизнь течёт по своим законам и правилам.

Там величественные горы застыли в гордом молчании, покорённые дивной красотой лазурных небес. У подножья гор простирается и бушует морская стихия, рукавами подбираясь к побережью стран, некогда воспетых в поэтических одах. Здесь господствует ураганный колючий злой ветер, поднимая раскалённый песок, губя всё живое. А по соседству с горами и морем обитают райские птицы и невиданные животные. Там под палящими лучами солнца, незаметно течёт жизнь, в ней царит умиротворение и покой. Над равниной местностью в глубине цветущего сада возвышается царственный дворец, и правит в нём Вилият: с подчинёнными справедливый, со слугами терпеливый, с супругой нежный и обходительный, с дочерьми – ласковый.

Вилият до женитьбы подолгу отсутствовал, проводил время в странствиях. Будучи человеком любознательным, он познавал историю стран, куда заносила его судьба, обычаи народов, населявших их. Читал трактаты учёных, результаты их исследований. Так он знакомился с вековыми традициями и укладом жизни.

Свою будущую жену увидел случайно, когда гостил в одной из восточных стран. Его друг, с которым он путешествовал, был связан коммерческими отношениями с главой семьи. Он представил хозяину дома Вилията.

– О, князь, очень рад, вы оказали мне большую честь. Сегодня вечером жду вас у себя. Созвал друзей, надёжных помощников, с которыми торгую давно, прошу, приходите. Будете дорогим гостем.

– Благодарю вас.

На приёме присутствовало много гостей и деловых партнёров хозяина дома.

Девушка оказалась дочерью султана. На первый взгляд она показалась Вилияту кроткой, тихой, застенчивой, хорошо воспитанной, произвела на него большое впечатление. Он подолгу думал о ней. Она напоминала ему одну из героинь, воспетую в восточных песнопениях, он частенько обращался к этим книгам, перечитывая их. Её манеры, яркая внешность, игривый взгляд привораживали. Вилият понял, что очарован. Он влюбился и решился жениться. Друг отговаривал, напоминая о том, что восточные женщины непредсказуемы. Влюблённый не прислушался к советам друга, смело заявил о своём намерении султану. Тот выслушал его и тут же потребовал выкуп. И это не остановило Вилията. Получив большой выкуп, султан охотно отдал дочь за Вилията. Вот так дочь султана оказалась в чужой стране, которая не стала ей родной, хотя супруг обожал её, окружал вниманием, заботой, выполнял любое её желание и требование.

Когда округу облетела весть о рождении старшей дочери Вилията, великолепный павлин распушил хвост веером, на котором во всей красе заиграли самоцветы. Он гордо расхаживал в таком виде, а жители догадались, что он подал им знак, которого они ждали, и воскликнули:

– Радостная весть! Добрая царица одарила всех своим появлением.

Когда же супруга Вилията рожала младшую дочь, внезапно разбушевалась стихия, песчаная буря как смерч пронеслась над дворцом. Всё почернело, крупные зёрна песка забивались во все щели, плотным слоем ложились на поля и луга, застилая взор пахарям. Песок засорял глаза, уши людей, животных, птиц.

– Плохой знак, ох, плохой. Горе, бедствие принёс тот, кто появился на свет, – говорили между собой люди.

Старшую стали звать Дилара, что означало ласкающая душу, радующая сердце.

Младшую – Эсмер, что означало смуглянка. Она действительно отличалась от белокожей, белокурой сестры смуглой кожей, раскосыми жгуче-чёрными глазами, настороженным недоверчивым взглядом и длинной толстой косой насыщенно-чёрного цвета в тон вороньего крыла.

Вилият был щедрым человеком по натуре с широкой душой. Он любил семью, любил своих дочерей и нередко баловал их. Вилият умел дружить, поэтому часто устраивал приёмы. Люди тянулись к нему.

Он был государственным деятелем, неравнодушно относился ко всему, что происходило в стране. В трудное для государства время Вилият принимал участие в походах, в последнем – погиб. Его супруга не смогла перенести тяжёлой утраты, почила в бозе, будучи совсем молодой.

Девочки остались сиротами.

Миссия

Дилара тяжело переживала гибель отца и смерть матери, однако высокое положение обязывает. Да и помощники отца не бездействовали.

В один из дней постучался к ней старший советник, которого Вилият назначил своей правой рукой и удостоил правом подписи в своё отсутствие.

– Госпожа, позволите поговорить с вами?

– Входи.

– Понимаю ваше горе, сочувствую и сострадаю.

– Благодарю. Что привело тебя ко мне?

– Пришло время отправлять скот нашим давнишним заказчикам. Большой прирост за год. Те, с кем ваш отец сотрудничал десятилетиями, пребывают в панике.

– Что вдруг?

– Они не уверены… – замялся советник.

– В чём? Не молчи, договаривай.

– Что госпожа захочет сотрудничать с ними, и сделка действительна и поныне.

– Что именно вызывает у них сомнение? Отец был умелым переговорщиком, да и в коммерческих вопросах знал толк. С ним сотрудничали годами, не помню, чтобы кто-то предъявлял претензии отцу.

– Истина глаголет вашими устами, госпожа. Слову вашего отца доверяли и без заверения на бумаге со всеми подписями.

– Что я должна сделать, чтобы успокоить их?

– Первым делом пригласить их к себе и в мирной беседе заявить о ваших намерениях.

– Хорошо. Назначай дату. Приму их у себя.

– Всё выполню. Не смею беспокоить.

– Приходи, когда понадобится.

– Слушаюсь.

Взросление

Так постепенно Дилара входила в курс всех дел. А ведь девушка не достигла возраста совершеннолетия. Но иного выхода не было, и она это отчётливо понимала.

Её отличали выдержка, самообладание, врождённая тактичность, острый ум. Она не по годам была мудра, по складу натуры добродетельна, к людям относилась с открытым, отзывчивым, чутким сердцем. Дилара умела прислушиваться к советам приближённых отца, взвешено и разумно выстраивала диалог и только, когда была уверена в своей правоте, принимала решение.

Все, кому доводилось встречаться с ней, убеждались на деле:

– Дочь унаследовала ум и благородство отца. Нам нечего опасаться.

Сестра Дилары Эсмер очень отличалась от неё. По складу натуры: строптива, своенравна, нетерпима, груба, эгоистична, мстительна. Не умела ладить с людьми. По пустякам придиралась к слугам, без причины поднимала на них голос, оскорбляла. Она никогда не довольствовалась тем, что имела, и требовала для себя особых привилегий, не считаясь с мнением других людей. Случалось так, что Диляре приходилось краснеть из-за сестры, исправлять ошибки Эсмер, чтобы не портить с людьми отношения. Она предпринимала попытки поговорить с сестрой, объяснить ей, но та избегала её. Когда же Диларе удавалось склонить сестру к беседе, нарывалась на непонимание. Это расстраивало. Она старалась подобрать ключик к сестре, убеждать её, взывала к воспоминаниям, Эсмер отвечала равнодушием. Няню Эсмер к себе на порог не впускала.

Так они жили: добродетельная, терпеливая Дилара и неуправляемый бесёнок в облике сестры.

Дилара любила уединение. В те редкие часы, когда она оставалась одна, грустные мысли посещали её. Ей так хотелось посоветоваться с отцом, ощутить его поддержку, получить советы, подсказки, но обратиться за помощью не к кому было. К тому же поведение сестры загоняло в тупик, и она терялась, не зная, как поступить. Под влиянием печали, горечи приходили туманные, скорбные мысли. Какое-то предчувствие преследовало её. Оно изматывало душу странными незнакомыми чувствами.

Как-то няня заметила состояние Дилары. Присела рядом и стала успокаивать.

– Не грусти, дитя.

– Почему так, нянюшка? Грусть, тоска меня гложут и съедают.

– Дитя, послушай, что скажу. Когда ты пришла в сей мир, красота бодрствовала, а вот счастье… счастье отдыхало, – мягко выразилась няня. – Всё от этого.

– Ты считаешь, не бывать мне счастливой.

– Не торопись, дитя, пора твоя не пришла.

– Что скажешь о сестре? – спросила Дилара и посмотрела на няню.

Няня потупила взор.

– Наступит час, сама узнаешь. Зачем раньше срока горевать?

– Так я и думала. Одна надежда – повзрослеет, исправится.

– Кто знает, может и исправиться. О себе думай. Вот сколько забот, хлопот прибавилось, всё на твои плечи упало. Помню, в день твоего рождения звездочёт огласил:

«Царица явилась в мир: красотой, как роза в утренней росе. Добротой, лаской, как улыбка младенца».

Так и есть, прав оказался звездочёт. Не грусти, дитя. Счастье искать надо, найти его и бороться за него всю жизнь.

– Суждено будет, найдёт меня счастье. А если не найдёт, значит, судьба такая. С ней не поспоришь.

– Рано ты печалишься. Глянь на себя, глаз отвести невозможно, да и по летам вся жизнь впереди.

– Никто не ведает, няня, какой его век.

– И это верно. Но и крест на себе ставить рано ещё.

Тем временем жизнь во дворце текла неспешно, и ничего не предвещало беды.

Бедствие

В тот год выдалось изнуряющее, очень жаркое лето. Наступила засуха. Во всех источниках высохла, пропала вода. Животные погибали от жажды, птицы на лету падали замертво. Некому было спуститься вниз к морю, чтобы прорубить новый канал, по которому бы устремилась вода для спасения людей от неминуемой гибели.

Дилара созвала совет, было принято решение пригласить строителей, поручить им прорубить новый канал – источник жизни.

– Госпожа, в наших хранилищах есть запасы, но их надолго не хватит. Успеют ли строители, справятся ли?

– Я разделяю твои опасения, советник. Сожалею, и у меня нет ответа на этот вопрос. Всё от мастеров зависит. Нам остаётся верить и ждать.

– Что ж, будем молиться.

Засуха не щадила никого. Падал скот, гибло всё живое. От сада осталось лишь название, на него больно было смотреть.

В один из летних дней Эсмер посреди сада упала без чувств. После этого случая она очень ослабела, с постели не поднималась и не проявляла признаков жизни. Печаль и скорбь повисли над дворцом, вползая незаметной змейкой во все его уголки, затмевая надежду.

Вокруг дворца поползли слухи:

– Расплата пришла. Изводила всех, издевалась, все стонали от неё. Вот и наказание.

Новые заботы

Дилара потеряла покой. Она приглашала одного за другим медиков. Но всё безуспешно. Тогда Дилара обратилась к целителю, которого знала по рассказам отца. Он явился.

– Всё, что потребуешь, будет сложено к твоим ногам. Умоляю, спаси сестру, – обратилась она к нему.

– Госпожа, сделаю всё, что могу.

– Целитель, знай, богатство, которое принадлежало моему отцу князю Вилияту, переданные ему по наследству семейные реликвии и драгоценности – всё отдам.

– Госпожа, благодарю за щедрость твою, я не возьму этого.

– Клянусь, сделаю всё, чтобы в твою честь выстроили небывалой красоты дворец.

– Госпожа, не надо мне этого.

– Всю власть свою дарую тебе, сама буду служить тебе до конца дней моих.

– Не сули власти, она противна мне.

Дилара отчаялась.

– Чем я могу одарить тебя за спасение сестры? Ты убиваешь меня.

– И в мыслях не было.

– Целитель, выслушай меня. Мы с сестрой сироты, у нас никого из родных не осталось. Я предложила тебе всё, что у меня есть. Ты от всего отказался. Я княжеская дочь готова была пойти на унижения и стать твоей служанкой, ты и от этого отказался. Чего ты хочешь от меня, какую цену заплатить тебе, чтобы сестра выздоровела?

– Мне ничего не нужно. Я не беру мзду за исцеление больного.

Если ты действительно желаешь спасти Эсмер, отдай самое дорогое, что у тебя есть.

Дилара опустилась перед ним на колени.

– Не томи, назови цену. Мне больше нечего тебе предложить.

– О, нет, моя госпожа. Ты ошибаешься. Поднимись с колен, княжеское дитя, посмотри в колодец, и ты увидишь своё отражение. Ведь ты неотразима, твоя красота сводит с ума, кто может устоять перед тобой? Ты прекрасна, ты чиста, как родник, и благородна душой, ты добродетельна, но и этого будет мало.

– Что тогда? На всё согласна, только помоги, – взмолилась Дилара.

– Твои глаза излучают божественный свет, неповторимую негу, необыкновенное тепло, они притягивают к себе, они захватывают в плен навеки, они делают твой облик неповторимым, неотразимым и недосягаемым. Твои глаза указывают истину и учат правде. Ты не по годам умна, и это отражено в твоих глазах. Каждый, кто попадает под их чары, становится твоим верным, бессловесным и безропотным рабом. Искры, которые твои глаза посылают на землю, способны творить чудеса. Отдай глаза свои, – приказал он.

– Ты хочешь сказать, что когда Эсмер выздоровеет, я ослепну?!

– Ты всё поняла правильно, моя госпожа, – целитель приложил руку к груди и склонил голову перед ней. – Только в этом случае твоя сестра будет жить, – произнёс он, не поднимая головы. – В утешение скажу, ты не будешь наказана, нет, ибо будешь видеть сердцем, редко кому выпадает этот дар. А у тебя он от рождения.

– Это твой окончательный ответ?

– Да, моя госпожа.

– Это приговор. Дай мне время. Я позову тебя, когда решение созреет.

– Слушаюсь и повинуюсь, моя госпожа, не торопись, обдумай своё решение, – ответил целитель и покинул палаты.

Этой ночью Дилара повзрослела душой и постарела телом. Она не находила места. Её донимали сомнения. Невыносимые убийственные мысли, сильнейшие по накалу чувства, переживания разъедали рассудок. Они терзали душу и разрывали в клочья сердце. Она не понимала, за что всё это выпало на её долю. Она не сомкнула глаз всю ночь.

К утру, обессиленная и измученная, царица смирилась, отдав себя во власть судьбе. Дилара решилась. Она ответила целителю:

– Я на всё согласна во имя спасения сестры.

– Ты не боишься пожалеть об этом, когда нельзя будет ничего изменить?

– Нет. Что суждено – то и будет.

– Хорошо, моя госпожа, я сделаю так, как ты желаешь.

Целитель ушёл в покои Эсмер и начал произносить заклинания. Дилара почувствовала, как веки наползли на глаза, и они плотно закрылись. На месте глаз образовались глубокие впадины. Кожа на лице сморщилась и покрылась серым налётом. Щёки впали. Лицо выглядело обезображенным. Девушка приложила ладони к глазам и горько заплакала. Немного придя в себя, прикрыла глазные впадины чёрной вуалью, которая спускалась до губ. Дилара не хотела, чтобы кто-то заподозрил, что случилось.

Вскоре сестра пошла на поправку, а Дилара распрощалась с целителем со словами:

– Не хочу, чтобы посторонние узнали, какую цену я заплатила и чего лишилась.

– Я нем, как рыба, моя госпожа, – пообещал целитель, склонив перед ней голову.

– Ты дал слово, целитель.

– Живи спокойно, слово своё сдержу. – Рад служить, – на прощание сказал он и быстро удалился.

Эсмер выздоровела, окрепла, не подозревая ни о чём.

Канал прорубили, и вода снова стала доступна людям.

Дилара ощущала себя опустошённой, убогой и обречённой на одиночество.

Измождённое переживаниями сердце плакало кровавыми слезами.

Внутренний голос подсказывал ей, что несчастья не бывают одинокими странниками, они плодятся и собираются в стаи, в самый неожиданный момент обрушиваются все вместе либо идут вереницей одно за другим. Дилара жила ожиданием новых бед.

– Пришла беда, отворяй ворота, – повторяла она.

Так и случилось, на болезни сестры беды не закончились.

Гости прибыли

Накануне дня рождения Дилары дворец посетил старинный друг отца. На сей раз он прибыл вместе со старшим сыном. Юношу звали Рашад, он в тех местах проходил обучение, желая стать военным и служить Отечеству. Дилара, как гостеприимная хозяйка, пригласила их остаться, чтобы отпраздновать вместе день рождения. Гости приняли приглашение с благодарностью.

Рашад как-то сразу потянулся к Диларе. Он беседовал с ней на разные темы, рассказывал о своих планах. Сложилось впечатление, что он не просто доверился ей. Нет, она притягивала его к себе, ему было интересно с ней, хотелось проводить время только с ней. Притом, что девушка ничего для этого не делала. Хотя справедливости ради надо сказать, сердце девичье дрогнуло, юноша оказался тем человеком, в общении с которым ей было хорошо и покойно. Сладостные мысли о том, что это он… заставляли задумываться и отдаваться мечтаниям.

Но злая судьба, издеваясь и смеясь, добивала: «Сними вуальку, сними, и он увидит, на кого ты стала похожа».

После мучительных мыслей, девушка стала замкнутой, неразговорчивой и сторонилась общения. Но где-то в самых отдалённых уголках души надежда теплилась еле заметным огоньком. И это поднимало дух, согревало, а внутренний голос уговаривал: «Не печалься, не тоскуй, тебя полюбят такой, какая ты есть, глаза для любви не нужны. Суженому нужна душа твоя. Живи надеждой».

И Дилара после долгих раздумий, отважилась и рассказала Рашаду правду. На её удивление, его не озадачило это известие.

Эсмер влюбилась в гостя с первого взгляда. Влюбилась, не отдавая отчёта своим мыслям, чувствам и поступкам. Она не желала знать, какой трагедией обернётся для семьи её прихоть. Бес поднял голову, выпрямился во весь рост, заговорил во весь голос, она как обезумела, не понимая до конца, что творит. Желания громко и настойчиво заявляли о себе. Они будоражили и злили плоть. Эсмер возжелала гостя всем своим существом. Поэтому она решила:

– Это мой герой, такой шанс упускать нельзя. Не уступлю сестре. Зачем ей? Что она может ему дать? У неё холодная кровь, она ледышка бесчувственная. А я – огонь. Я ему дам всё, что пожелает.

Вскоре отец Рашада отбыл по своим делам. А юноша загостился. С неудержимой силой его тянуло к Диларе, он искал любой удобный момент, чтобы задержать её внимание на себе, остаться с ней наедине. Эсмер стала замечать, что гость неравнодушен к сестре. И решила:

– Нет, больше тянуть нельзя, пора действовать. В противном случае упущу свой шанс, глядишь, сестрица его на себе женит. Он мой, никому не уступлю.

Зло в действии

Как-то после обеда, Эсмер, как кошечка, подошла к Рашаду и елейным деланно ласковым голосом сказала:

– Приглашаю прогуляться. Покажу заповедное местечко, я там часто бываю. Увидишь, очень красивое место.

– Пожалуй, пойдём, прогуляемся, – ответил юноша, ни о чём не подозревая.

Они быстро отдалились от дворца. Эсмер торжествовала, она вприпрыжку вывела юношу на зелёную поляну, где высокая пышная молодая трава сплошным покровом заполонила всю землю, колосилась и зазывала к себе. Обычно в предрассветные часы пастухи использовали это место, как пастбище – пригоняли сюда коз, овец и коров. На сей раз, поляна была безлюдной. Посреди поляны возвышалось старинное дерево, которое разбросило большущие ветви, похожие на лапы, в разные стороны. Под деревом можно было укрыться от палящих лучей солнца. С моря вверх поднимался ветерок, он колыхал ветви, создавая прохладу.

– Пойдём туда под дерево, я уведу тебя от суеты. Ты увидишь моё излюбленное место, где я мечтаю, в грёзах вижу тебя и тоскую.

Она взяла его за руку и потянула за собой. Он послушно пошёл за ней.

Они достигли дерева.

– Вот здесь моя душа томится без тебя. Смотри, как здесь чудесно, и мы одни.

Юноша обратил свой взгляд вдаль.

– Ты куда смотришь?

– Там вдали в низовье гор гудит и бушует море. Оно зовёт меня, люблю смотреть на море.

– Эка невидаль, – разочарованно произнесла Эсмер.

Она не слушала его, была одержима своей целью и шла к ней, не оглядываясь назад.

– Смотри, какая здесь трава, это она для нас приготовила пушистую перину.

Рашад думал о своём.

– Зачем ты меня привела сюда? Море будоражит мою душу.

– Как зачем? Для любви. Ты посмотри на меня и всё поймёшь, – она развернула его лицом к себе. После этого Эсмер рванула пояс, в одно мгновение полы лёгкого платья распахнулись, и перед юношей предстала обнажённая Эсмер. Последний штрих – она сбросила платье на землю и бросилась к нему в объятия.

– Что ты делаешь? Зачем это? – растерялся он.

– Чего ты испугался? В своих мечтах давно твоя. Ну, поспеши, нас могут увидеть.

– Нельзя мне.

– Всё можно, – она, глядя ему в глаза, приложила его руку к своей груди. Он дотронулся и задрожал. Эсмер стала целовать его, не давая опомниться.

– Остановись, что ты делаешь, я не люблю тебя.

– Это не важно.

– Ты не поняла, я не люблю тебя, – повысил он голос, желая остановить её.

Тогда она присела и, нервно смеясь, потянула его за собой. Он упал навзничь, а она, как пантера, вскочила на него, целуя безудержно, пробуждая его мужское начало к действию. Эсмер забралась к нему под одежду, ещё мгновение, он ощутил её горячую и влажную женскую плоть. Выдержка отказала ему, он перевернул её на спину, тяжело дыша, пульсирующими движениями юноша овладел ею. Но господство над её телом не дало удовлетворения, не сделало его счастливым. Когда же всё было позади, он уткнулся в небеса тупым взглядом.

Эсмер довольная улыбалась.

– Теперь ты мой, – радовалась она.

Рашад быстро оделся.

Он не заметил, как перед ними выросла фигура Дилары.

– А, сестричка, пришла. Всё видела? Он мой, не отдам. Ишь, чего захотела. Делиться не стану.

Дилара ничего не ответила. Посмотрела вскользь на Рашада.

– Умоляю, не верьте ей. Я не люблю её. Она принудила меня…

Тогда разъяренная Эсмер вскочила и сорвала с лица сестры вуаль.

– А как теперь? Такая нравится тебе? Такую любишь? – она не понимала, что творит.

Дилара не выдержала позора, унижения, отчаяние комом подступило к горлу. С этими людьми её больше ничего не связывало. Решение пришло моментально. В мгновение ока она исчезла из поля зрения.

– А… – раздался крик. – Зачем ты этого сделала? – завопил Рашад, обхватив лицо руками. – Это ничего не меняет. Я любил её, а не тебя. Ты не знаешь, она купила твоё спасение, расплатившись своими глазами. Поди прочь, развратная, не хочу жить без Дилары, – он выхватил кинжал и со всего размаха вбил остриё в своё сердце.

Издав последний истошный стон, он рухнул на землю замертво.

– Нет… нет, только не это, нет, – голосила Эсмер, но её никто не слышал.

Советники бросили клич, жители окружающих поселений искали Дилару денно и нощно, но с тех самых пор её больше никто не видел, и след простыл.

Лесная фея – другая жизнь

Она бежала быстрее ветра, куда глаза глядят, отдаляясь от зла, предательства и позора, оставляя за собой прошлую жизнь. Когда силы иссякли, Дилара рухнула в колосья пшеницы и зарыдала во весь голос. Здесь её не слышал никто. Так она пролежала до позднего вечера, вглядываясь в звёзды на небесах. Дилара оказалась далеко от родных мест, отрезав от себя всё, с чем её связывали последние события. Девушка всем сердцем желала забыть, с корнем вырвать из души всё, что случилось, поэтому бегство стало для неё единственным спасением.

– Куда же мне теперь? Где я? Незнакомые места. Здесь я никогда не была и никого не знаю.

Девушка поднялась и увидела неподалёку лес.

– Как здесь привольно и легко дышится. Пойду в лес. Со зверушками я всегда дружила, вот и стану лесной феей, – подумала она и грустно улыбнулась своим мыслям.

Близилась ночь. В лесу было тихо, свежо, пахло хвоей, лишь издали доносились возгласы голодных зверей, блуждающих в поисках добычи. Ветер разгуливал, перебегая с одного дерева на другое, теребя и приводя в движение верхушки деревьев.

– Пора бы угомониться, – говорили одни.

– Успокоиться на сон грядущий, – соглашались соседи.

– А он разгулялся, – подхватывали третьи.

Так деревья переговаривались между собой, не обращая внимания, что гостья их слышит.

Дилара слушала их шелест, приятный говорок, и ей казалось, что она понимает их язык. Лунная дорожка упала к её ногам, девушка подняла голову, и почувствовала над собой месяц, он улыбнулся.

– Добро пожаловать, лесная фея. Теперь ты наша царица, – мягким ласковым голосом заговорил с ней ночной сторож.

– Здравствуй, месяц, здравствуй, друг. Я с тобой так часто вела беседы на балконе. Ты помнишь?

– Всё помню, моя царица.

– Ты пришёл навестить меня? Как это прекрасно. Благодарю тебя. Ты мой самый лучший собеседник. Я с тобой делилась девичьими секретами, сердечными тайнами. Ты слушал и кивал в ответ серебристым колпаком. Ты всегда дарил мне надежду.

– Всё помню. Послушай, моя царица. Иди за мной, я проведу тебя к домику старца-волшебника. Он здесь в лесу живёт, не очень далеко. Старец тебя с радостью примет. Позади долгая длинная дорога, тебе бы прилечь.

– О, благородный и заботливый рыцарь. Ты так добр ко мне. Уже ночь. Куда я пойду? Подожду здесь, не буду беспокоить старца. А в предрассветный час разбудишь меня и укажешь дорогу.

– Твоё слово закон, царица. Любое твоё желание выполню.

– Жду тебя, мой рыцарь.

Лунная дорожка постепенно становилась короче, ускользая под кусты и деревья, пока не исчезла совсем.

Дилара опустилась на траву, спиной облокотилась о высокое дерево с широким стволом и задумалась. В этот момент она почувствовала, как нижние ветви укутали её словно мягким пушистым одеялом. Она подняла голову и сказала:

– Благодарю тебя. Ты создаешь уют для меня. Как это мило.

– Отдыхай, дитя, сладких тебе снов. Постерегу твой покой, – прошептало старое дерево.

– Я так тронута твоей заботой. Благодарю всем сердцем.

– Спи и всё плохое уйдёт.

Сон сморил Дилару, и девушка незаметно для себя заснула. Спала крепко, только изредка во сне вздрагивала.

Судьбоносная встреча

Лунный свет упал на её лицо.

– Просыпайся, лесная царица, пора, – услышала она.

Дилара немного приоткрыла веки, стала прислушиваться, вокруг всё застыло в ожидании нового дня. Она подняла голову и почувствовала, месяц смотрит на неё.

– Пора, царица, идём, я сопровожу тебя.

Девушка поднялась, стряхнула с платья опавшую с дерева листву.

– Идём. Я готова.

Дилару посетило странное чувство, будто она опять видит. Вокруг неё всё было так живо, достоверно, она ощущала всё явно, и ей почудилось…

– Не может быть… – произнесла она. Кончиками пальцев прикоснулась к глазницам и, увы, поняла, что ничего не изменилось. Ей взгрустнулось, она прослезилась.

– Нет, плакать больше не буду, – твёрдо решила она. Не дала эмоциям овладеть собой. Быстро смахнула слезу, чтобы месяц не заметил её минутной слабости, и пошла вслед за ним.

Дилара с молодых ногтей была утончённой девушкой, с особой восприимчивостью каких-то незаметных моментов, штрихов, деталей, которые характеризуют человека. Всегда выдержана, спокойна, рассудительна, при этом очень наблюдательна. Её пытливый ум не пропускал ничего. А внутренний голос подсказывал, помогал почувствовать и понять, в чём кроется истина. Но в любой ситуации она умела относиться к людям по-доброму, располагала к общению и откровенности, не торопясь с выводами, когда её внутренний голос требовал от неё: «Не спеши, подумай ещё, взвесь, послушай своё сердце».

И она давала провинившемуся человеку ещё один шанс.

Дилара чужую боль ощущала острее собственной, ей на расстоянии передавались человеческие тревоги, сомнения, страхи, порой даже мысли, она с первых фраз замечала: «У человека произошла полная потеря веры».

Девушка легко обнаруживала, когда собеседник, облачившись в маску обаятельного притворщика, без зазрения совести лжёт ей, выкручивается, скрывает истину и без каких-либо оснований наговаривает на других, возводя напраслину, желая тем самым выгородить себя. Она видела людей нутром. И не нуждалась в поиске дополнительных фактов или объяснений. Что удивительнее всего, её этому никто не обучал. Всё это ей было даровано при рождении.

После потери зрения эти редкие свойства её души очень выручали. Но помимо этого ещё открылось нечто новое, что стало откровением для неё самой.

Девушка потеряла одно, обрела другое. В ней проснулось ранее незнакомое чувство: всё, что происходило вокруг, она ощущала так, слово видела глазами. Запахи, звуки, добавляли уверенности, что данное ей свыше чувство не обманывает, нет, оно правдиво и достоверно. С каждой минутой она убеждалась в осознании того, что видит сердцем.

– Целитель сказал правду, – поверила она.

Месяц простелил дорожку, провожая Дилару прямо к домику старца-волшебника. Ещё несколько метров, и она оказалась вблизи зарослей растений, окружавших сказочный домик. Он утопал в зелени, и только красная черепица пробивалась сквозь заросли. Рядом с ним стоял колодец.

На зелёной лужайке у домика кудахтали куры – ранние пташки, бегая вокруг цыплят и зазывая к завтраку. Просыпались гуси, утки, крякая. Козочка с колокольчиком на груди ходила с места на место в ожидании утренней дойки. И только один большой гордый индюк вовсю бодрствовал, величаво расхаживая среди своих соседей по лужайке, периодически что-то бурча себе по нос. У дома лежал красивейший большой лохматый пёс с умными и добрыми глазами.

Дилара подошла ближе, к её обострённому обонянию донёсся запах шерсти, она нагнулась.

– Вот ты где? – обрадовалась девушка.

Дилара погладила пса, опустилась на колени, обняла его, он тут же стал облизывать её руку.

Ночь уступала место новому дню. Рассвет уверенно заявлял о себе.

Лесная царица, как окрестил её ночной сторож, неожиданно поняла простую истину.

– Никто не замечает моего обезображенного лица, здесь видят и слышат сердцем. Как это чудесно! – подумала она. – Всё понятно без лишних слов.

Вот поэтому в лесу она чувствовала себя превосходно, её душа полностью раскрепостилась. Дилара ничего не опасалась и ни от кого не прятала своё лицо.

– Истина открылась мне. Как мало, оказывается, нужно, чтобы стало легко на душе, – подметила она, продолжая гладить пса.

– Ты мой хороший. Красивый, чудесный пёс. Будем дружить?

Пёс на мгновение замлел от удовольствия. В ответ заскулил, открыл пасть, выбросил язык наружу и стал улыбаться, показывая клыки.

– Видишь, как мы нашли друг друга, – она разговаривала с ним на равных, душой выражая свою любовь и детскую привязанность к животным.