Текст книги "Трудиться. Учиться. Влюбиться?.."

Автор книги: Инна Бирюкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

– Спать будешь? – приуныла я. – Может, пообедаешь с нами?

– Обедал я регулярно. А вот спал – не очень.

– Но сейчас день! Рано спать!

– Ну, если тебя интересуют даже такие подробности, то мне еще не помешало бы помыться и вообще привести себя в порядок. А теперь брысь отсюда! Обе!

Лайн вылетела из комнаты первой. Меня маг поймал в дверях, схватив за руку.

– Лета, не сердись. Я правда очень соскучился, но это же невозможно… вот так, когда я совершенно ничего не могу с тобой сделать. И платье это твое… Ты что, специально его надела? Честное слово, я уж лучше посплю!

Я подумала и согласилась, что да, действительно невозможно. Тем более что сама уже раз десять мысленно раздевала его и, устыдившись, одевала обратно.

– Разбудишь меня завтра? Могу проспать. Васька по ночам повадился сочинять любовные стишки, которые он будет читать своим кошечкам, едва вернется в свое тело. Поэт из него – как из меня полководец. Просто голова идет кругом!

– Потерпи еще немного. Скоро мы его вытащим, – пообещал наставник, чмокнул меня в висок и выпихнул за дверь.

ГЛАВА 14

Утром, как и договаривались, Ян разбудил меня пораньше. Я быстро собралась, и еще до завтрака мы оседлали лошадей.

– Ну что, поехали? Ничего не забыли? – обратилась я к магу, уже восседавшему на своем жеребце.

– У меня все с собой! – он самодовольно похлопал рукой по своей бесценной сумке.

– Помню. Кажется, при желании туда можно было бы положить и меня. Доехала бы хоть с комфортом.

Наставник окинул меня задумчивым взглядом.

– Только если расчленить, – наконец изрек он.

– Да хоть так, лишь бы зад в седле не отбивать, – согласилась я, вскочив на лошадь. – Н-но! Пошла!

Но та щипала чахлую, едва-едва пробившуюся из земли травку и не выказывала ни малейшего намерения сдвинуться с места.

– Дорогуша, тебя четверть часа назад кормили, подумай о фигуре! – язвительно сообщила я ей.

Лошадь всхрапнула, однако трапезу не прервала.

– Да перестань же ты жевать! – потеряв терпение, прикрикнула я на нахалку, резко дернув поводья.

Зря я вспылила. Произошло неизбежное: кобыла встала на дыбы. Я такого маневра не ожидала и вывалилась из седла, успев лишь ругнуться в полете. Отчего и прикусила язык. Ян как-то странно хрюкнул и поспешил мне на помощь.

– Ничего, бывает, – утешал он меня, попутно выковыривая застрявший в стремени сапог.

Я мрачно на него глянула, натянула сапог и снова влезла на лошадь.

– Взбрыкнешь еще раз – отдам живодеру, – склонившись к уху этой мерзавки, злобно прошипела я.

В ответ лошадь так поддала задом, что я, ласточкой перелетев через ее голову, вновь оказалась на земле, сжимая в кулаке попутно вырванный клок гривы – не то чтобы я за секунду спроектировала и воплотила в жизнь коварный план мести, который сводился к ощипыванию не русалки, а кобылы… Просто инстинктивно схватилась за первое, что попалось под руку. Кобыла обиженно заржала. Я молча поднялась, подошла вплотную к нахальной роже и разжала руку, позволив жестким волосам плавно опуститься на землю. Кобыла проводила их печальным взглядом.

– К черту живодера. Налысо обрею. И самолично покажу тебя, паршивку, всем окрестным жеребцам.

Лошадь притихла, настороженно прижав ушки. Я в третий раз угнездилась в седле и обернулась к магу. Тот давился беззвучным хохотом, видимо, боясь помешать процессу «укрощения» норовистой скотины.

– Очень смешно, – попеняла я. – Вот возьму и тебя обрею тоже! За компанию!

– Волосы не зубы – отрастут! – радостно сообщил он мне и пустил коня в галоп. Я последовала за ним. Ворота Академии едва успели распахнуться перед нашими довольными физиономиями. В дальнейшем лошадь вела себя вполне достойно, и еще до наступления сумерек мы добрались до того самого заветного лесочка, в чаще которого и схоронилось от людских глаз русалочье озеро.

Разводя костер, Ян походя объяснил, что днем русалки прячутся от солнечного света на самом дне, а на поверхность выплывают лишь ближе к полуночи, и то не каждый день. Я заволновалась, выразив вполне обоснованные сомнения в том, что сегодня нам повезет и мы добудем эту треклятую чешую. На что маг, хитро улыбнувшись, ответил, что есть у него на всякий случай одно заклинание. Допытываться дальше я не стала, удовлетворившись тем, что у господина наставника, видимо, все под контролем. Так что оставшееся до полуночи время мы провели с пользой – уплетая припасенную дотошным магом колбасу и печеную в углях картошку, любуясь красотой оживающего весеннего леса и болтая без умолку о всякой ерунде. День оказался таким насыщенным, что, когда тонкий месяц закружился в хороводе со светлячками-звездами, языки пламени догорающего костра и тихое потрескивание углей окончательно меня убаюкали. Я сама не заметила, как задремала, потеснее прижавшись к магу.

Проснулась я от холода. Недоуменно потаращилась на догоревший костер, вяло подмигивающий мне парой-тройкой самых стойких угольков, на валявшуюся неподалеку магову сумку и его же куртку, которую я, оказывается, использовала в качестве одеяла. Самого владельца нехитрых пожитков на горизонте не наблюдалось. Только неподалеку мирно посапывали стреноженные лошади.

– Ян? – я, зябко поежившись, закрутила головой из стороны в сторону. – Ян, ты где?

«В кусты по нужде, может, человек отошел, – сонно проворчал Василий. – Давай поспим, а?»

– Ян! – позвала я чуть громче и, так и не дождавшись ответа, заключила: – По нужде, говоришь? За пять верст? Или просто временно оглох? Вспомни, какой у него слух чуткий.

«Ну да, конечно. Давай теперь накрутим себя посильнее и в панике примемся бегать по лесу, заглядывая во все дупла и норы в поисках твоего ненаглядного! Спать ложись, кому сказано!»

– Ну, допустим, я уже в панике. Он бы ни за что не оставил меня одну в лесу! Ночью! Нет, конечно, иногда он хочет меня пристукнуть, но самолично, голыми руками, для достижения полного морального и эстетического удовлетворения, а не таким варварским способом!.. Да и русалку надо ощипать, не мог же он об этом забыть! Я тебе говорю – что-то случилось!

«Вот все вы – что кошки, что женщины – вечно слона раздуваете из мухи! Даже если что-то случилось – он сможет о себе позаботиться. Так что прекращай истерику, пошли быстренько надергаем чешуи и в люлю».

– Да не знаю я, куда идти! К тому же – вдруг Ян вернется?

«Вернется – не вернется, устроила тут ромашку. Кстати, чего это ты разговорилась? Можешь обойтись мыслями».

– Так спокойнее как-то, – объяснила я, заново разжигая костер. – Говорю с тобой – и вроде бы не одна… Слушай! Почему он оставил сумку?

«Да мне-то откуда знать?»

– Не верещи, это риторический вопрос. Но он всегда таскает ее с собой, как родную! Вась, точно что-то случилось, я чувствую!

«Почувствуй тогда, где именно. А то толку от твоих предчувствий! Все равно непонятно, где его искать!»

– Подумать только, меня отчитывает помойный кот! – огрызнулась я.

«А чего сразу обзываться, а?! Э… Ты куда это намылилась?»

– Яна искать. Если что-то действительно случилось, я должна помочь.

«Ты ему на кладбище уже как-то помогла, – ехидно заметил помалкивающий доселе здравый смысл. – У него до сих пор глаз дергается при воспоминании об этом твоем подвиге!»

– Смотрите-ка, кто заговорил! А лучше бы молчал! – окрысилась я.

«Не, а он прав! – оживился Василий. – Если не можешь помочь – лучше не мешать!»

– А если не можешь поддержать, лучше молчать в тряпочку и не вякать, – парировала я и, отчаянно труся, покралась в чащу.

Правда, решимость моя резко пошла на убыль, как только круг света от костра остался позади.

«А может, все-таки ну его?»

Я упрямо мотнула головой.

– Ничего там страшного нет. Лес в дневном перегоне от Академии. Всю более-менее опасную нежит вырезали давно. Ну темно, ну деревья. Что я, деревьев не видела?

«Ночью одна – не видела. А если и видела, то не стоит повторять это снова».

– Надо.

«Да я же не за тебя, дуру, переживаю!» – видимо окончательно разуверившись в разумности моих поступков, взвыл котяра.

– А за кого же? – оторопела я.

«За себя».

– Гад бессовестный, – беззлобно буркнула я. – Вась, а куда идти-то хоть, как думаешь?

«К костру поближе», – заискивающе предложили мне.

– Перестань стенать! Думай, в какую сторону он мог пойти?

«В любую. Вообще, твой муж – ты за ним и следи».

– Да ладно тебе! Я просто подумала, что ты тоже в некотором роде мужчина… Я-то вообще представить не могу, куда ночью в лесу мужик удрать может!

«Что значит – в некотором роде?! Я самец! И как самец авторитетно заявляю: только к бабе!»

– Вася!

«А что? Я бы из-за чего другого и не проснулся даже».

– Уймись, изверг!

«Ой, какие мы нежные! Ну и чего ты застыла-то? Или идем на разведку, или обратно баюшки. Ну, идем?»

– Ага. Только я не могу.

«Что еще?»

– Мне страшно. Там кто-то воет. И трещит что-то… и скрежещет.

«Хватит трястись, балда. Это нормальные звуки нормального ночного леса! Кстати, там еще и поет кто-то…»

– Что-что?.. Вась, ты что мелешь, кто там может петь?

«Да и как поет! Аж дух захватывает! Ну, слышишь?»

– Нет.

«Не понял… У нас одно тело на двоих. Почему я слышу, а ты нет?»

– Потому что я пока еще в своем уме!

«Так и я в твоем! Пойдем посмотрим, а? Очень уж хорошо выводит, заслушаешься!»

На миг я задумалась.

– Ну… Хорошо. Пойдем проверим степень твоего сумасшествия. В конце концов, я все равно не знаю, в какую сторону идти. Так почему бы и не в эту? Ты только направление задавай.

«Ну я же сказал – к бабе!» – по истечении некоторого времени, довольный своей правотой, мурлыкнул Василий.

– Вот тут я могу с тобой поспорить, – шепотом произнесла я, осторожно отгибая тонкую ветку и улучшая тем самым обзор.

В свете растущего месяца открывшаяся мне картина выглядела фантастически нереальной и похожей на сон. Кошмарный сон. У самого берега на большом плоском камне сидела девица завораживающей красоты. Длинные распущенные волосы струились шелковым водопадом по хрупким плечам. Глаза фосфоресцировали. Кожа казалась практически прозрачной… Нехилого размера обнаженная грудь привлекала внимание особенно. Тонкая талия плавно переходила в рыбий хвост, чешуйки которого переливались от серебристо-голубого до золотисто-зеленого. Я кровожадно на них уставилась.

– Слушай, Вась, а ты часом не знаешь, как отбить мужика у русалки? Помнится, они свою добычу за «спасибо» не отпускают. А Ян уже почти у самой воды.

«И что?»

– И все. Коснется воды – поминай как звали. Русалка его на дно мигом утащит. Хотя… Может, пусть себе тащит. Ты только посмотри на его рожу довольную! А когда я пою, сразу в корчах биться начинает. Причем далеко не от радости. А тут, ишь ты, уши развесил перед первой встречной селедкой! Или все дело в том, что она голая? Может, и мне голой петь? – при этих словах я скосила глаза вниз и, критически оценив собственные габариты пришла к неутешительному выводу. – Нет, мне и это не поможет.

«Как, ты тоже ее слышишь?» – оставив мои терзания без ответа, поинтересовался кот.

– Нет, не слышу. Я знаю. Точнее, только сейчас поняла. Это чары, направленные только на мужчин. Они слышат волшебное пение, от которого у них начисто сносит крышу. Впадают в ступор, цепенеют. И, дойдя до нужной кондиции, вполне добровольно бросаются в объятия этим гадинам. А им только того и надо.

«То есть она не поет?»

– Да что ты к этому пению прицепился! Включи мозги хоть на минуточку, ты же не одурманенный!

«Не могу. Они у нас одни на двоих и в большинстве случаев находятся в состоянии глубокого сна и покоя».

– Тогда просто присмотрись внимательнее. Она даже рта не раскрывает.

«Ух ты! Действительно. А я и не заметил! Я вот только одного никак не пойму: почему мы бездействуем? Ты, по-моему, собиралась кого-то спасать. Я достаточно прозрачно намекаю?»

– Вполне. Только, видишь ли, я тут немного паникую и не могу сдвинуться с места. Со мной это бывает.

«Что-то слишком уж спокойно ты паникуешь!»

– Я просто не знаю, что делать и как его спасать. Хотя, помнится, я где-то читала, что русалки столь же тупы, сколь и прекрасны… Ладно, пошла.

«Стой, куда?!»

– Туда. Импровизировать, – сообщила я, поскорее выбираясь из зарослей на открытое место. – Доброй ночи, уважаемая! Тут, часом, мой муж не пробегал? О! Вижу, что пробегал. А что это вы тут делаете?

– Уходи, женщина, – бесстрастно произнесла русалка, не спуская глаз с Яна.

Значит, еще и зрительный контакт установила. Совсем плохо. От этого ее чары только усиливаются.

– Не могу, – честно ответила я. – Нехорошо это когда женатый мужчина по русалкам бегает. Не по человечески.

– Теперь он принадлежит мне. Уходи.

Я фыркнула.

– И что ты мне сделаешь, убогая? На берег с таким хвостом вряд ли полезешь… А если и полезешь, мне будет крайне интересно на это посмотреть. Если я не ошибаюсь, обратить хвост в ноги ты можешь только в полнолуние, но сейчас его нет. Чары твои на меня не подействуют. Так что сиди в своем болоте и не булькай!

Сказав все это, я решительно подошла к магу и, взяв его за руку, потащила подальше от воды. Получалось неплохо. Пока он не начал сопротивляться.

– Да стой же ты, с-с-с… суженый, так тебя растак! – шипела я, зарываясь пятками во влажную землю и багровея от натуги, пока не поняла, что дело это гиблое. А поняла я это очень просто. Ян всего лишь посильнее дернул рукой, и я, отлетев в сторону, пребольно шлепнулась на пятую точку.

– Ну, я честно пыталась. Совесть моя чиста. Всем спокойной ночи и приятных снов, – бодро сообщила я, вставая и потирая отбитый зад.

– Что? – непонимающе обернулась ко мне русалка, и маг, уже почти шагнувший в воду, так и остался стоять на месте.

Ясно-ясно. Значит, без зрительного контакта ты с ним не сладишь. И то хлеб.

– Я говорю: черт с вами! – повторила я громче. – Забирай. Со всеми потрохами! Дарю!

– А ты быстро сдалась, ведьма.

– Я не ведьма. Я – адептка. Ты слово-то такое знаешь вообще, рыбьеголовая? Да, в общем-то, и бороться особо не за что. Я уже давно подумываю, как бы это мне побыстрее стать безутешной вдовой. Только вот случай удобный никак не подворачивался. Сама понимаешь, боевого мага угробить сложно. А так, чтобы еще и подозрений на себя не навлечь, практически невозможно. Так что большое тебе спасибо за посильную помощь и позволь откланяться. Слушай, а вот чисто по-женски, удовлетвори мое любопытство: зачем он тебе сдался? Вы его там с тиной замаринуете, что ли?

– Мы не едим людей, – кокетливо сморщила носик нечистая. – Компания у нас сугубо девичья. Девочки скучают. Девочкам нужен мальчик.

– Дохлый? – на всякий случай уточнила я.

– Не совсем; несколько дней он будет достаточно живым для того, чтобы исполнить все наши капризы. А потом мы найдем другого.

– Класс! – оценила я. – Вот бы мне так. Только… Знаешь, если мы тут с тобой секретничаем, я тебе тоже кое-что расскажу. Так вот, он вряд ли оправдает ваши ожидания.

– Что ты имеешь в виду? – насторожилась русалка.

Я задумчиво оттопырила мизинец и с заговорщицким видом покрутила им перед ее точеным носиком.

– Если ты понимаешь, о чем я.

– Да? – разочарованно протянула та. – Ты уверена?.. А с виду такой интересный мужчина, девочкам бы понравился.

– Мне ли не знать? – я демонстративно зевнула. – Да, кстати, чуть не забыла! Он же зануда редкостный! Замучает нравоучениями так, что через день сами на берег повыкидываетесь, моля о пощаде.

Русалка при этих словах совсем сникла, печально закусив очаровательную губку.

– А… почему я должна тебе верить?

Ну наконец-то, хоть какой-то проблеск здравомыслия. А то я уж и впрямь решила, что она феерическая идиотка. Хотя, чему это я радуюсь? Засыплюсь же! Ох, засыплюсь!..

– Да, боги упасите, ничего ты мне не должна! – открестилась я. – Просто из женской солидарности предупреждаю. Ну, мне пора. Желаю вам приятно провести время. Если получится.

И развернулась, демонстрируя твердое намерение скрыться в лесной темноте.

«Ты совсем дура, что ли?!» – завопили в три голоса все обитатели моей несчастной головушки разом.

– Кажется, да, – в ужасе от содеянного едва слышным шепотом созналась я. – По крайней мере, от страха уже ничего не соображаю! Ничего, сейчас схоронюсь за кустом и, если мои увещевания не подействовали, как выскочу, как выпрыгну, как повыдергиваю ей всю чешую вместе с волосами и прочей растительностью!

«А сможешь ли?»

Пока не попробую – не узнаю.

– Подожди!

– Что? – как можно более равнодушно спросила я, в то время как сердце уже практически выпрыгивало из груди, а перед глазами начали мельтешить печально знакомые круги, как правило, предшествующие глубокому обмороку. Вот только этого сейчас не хватало!

– Я тут подумала… Если все действительно так, как ты говоришь… Оставь его себе! Мы другого поймаем!

– Нет уж, дудки! – возмутилась я. – Взялась топить, так топи как следует! Когда мне еще такая возможность выпадет?

– Но…

– Нет-нет, дорогуша! Знаешь что, я хоть и адептка, но в магии уже поднаторела. Так что при необходимости осушу к едрене фене это озеро, а тебя с твоими подружками засолю, как селедок в бочке.

«А не кажется ли тебе, милочка, что ты уже переигрываешь? – попенял Василий. – Хватай этого потерпевшего и драпайте отсюда, пока до нее не дошло, что к чему».

Подожди, не мешай.

– Возможно, мы сможем договориться?

– Не смеши меня, мокрохвостая! Ты вообще знаешь, сколько добропорядочных жен втайне мечтают избавиться от своих благоверных? Я точно не считала, но определенно вхожу в их число! И такую удачу упускать не намерена… И вот еще что: я, пожалуй, останусь здесь. Проконтролирую, чтобы ты все довела до конца. А то ведь обманешь!

– Я… А ты правда можешь… ну, засолить?

– Хочешь проверить? – продолжала я наступление, моля богов о том, чтобы проверять она не захотела.

«Во брешет! – восхитился кот. – Талант!»

– Значит, мне придется его утопить?

– Именно. Под моим пристальным наблюдением.

– И никаких альтернатив?

– Есть одна, – мягко улыбнулась я. – Но тебе она не понравится.

– Не надо меня солить!

– Э… Я не это имела в виду. Есть еще одна.

– Какая? Я могу достать для тебя все, что захочешь! Золото, жемчуг…

– А чешуйку с хвоста?

– Зачем она тебе?

– Надо.

– И ты заберешь его с собой?

– Сию же минуту.

– Не в моих правилах идти на сделку с людьми… Но…

– Нет, я же не настаиваю! Хочешь – топи на здоровье! Кстати, несколькими днями вы с подружками не отделаетесь, он маг и может продержаться гораздо дольше. А еще он тиран и деспот. Ну так как?

Поморщившись, русалка выдернула несколько искрящихся чешуек и протянула мне. Принимая их, я вскользь коснулась ледяных пальцев, а по спине у меня пробежал холодок. Будто в предчувствии скорой беды.

В тот же миг лицо русалки исказилось гневом. На запястье клещами сомкнулась ее рука.

– Хотела провести меня, ведьма?! Не выйдет! Я чувствую в твоем сердце любовь к этому мужчине!

– Эмпатка долбаная! – прорычала я, пытаясь освободиться.

Куда там! Силушки этой хрупкой мадам было не занимать.

– Что ж ты дуру из себя строила?!

– Мы любим играть не только с мужчинами. Нам нравится примерять на себя любые роли. А роли простушек удаются лучше всего, ведь, по вашему глупому людскому убеждению, все красавицы – дуры!

– И все? – не поверила я. – Решила посмеяться? Что-то с трудом верится!

– А ты сообразительнее, чем кажешься. Видишь ли, не едим мы только мужчин, им можно найти лучшее применение. Но ни одна из нас полакомиться человечинкой не откажется. Это же просто деликатес! Женщин не одурманишь чарами, и они попадают к нам крайне редко.

– Осушу и засолю! – пригрозила я.

Рука уже онемела от холода, до локтя я ее вообще не чувствовала.

– Можешь начинать прямо сейчас, – заливисто рассмеялась мерзавка. – Думается, если бы ты могла это сделать, то уже бы сделала.

– Осушать долго и муторно. Проще вскипятить, – донесся до нас спокойный голос.

В тот же миг озеро забурлило. А камень, на котором восседала нечистая, раскалился докрасна. Меня обдало жаром. От русалочьего крика заложило уши, а сама она, извиваясь, соскользнула с насиженного места в воду, увлекая меня за собой. Я и пискнуть не успела. Но свариться мне не дали. В последний момент Ян (а кто же, собственно, еще?) ловко обхватил меня поперек живота и с силой дернул назад. Мы повалились на берег и немного так полежали, приходя в себя. Русалка больше не голосила – видимо, утопла. Или сварилась?

«Наверное, сначала сварилась, а потом утопла», – решила я.

Именно на этой глубочайшей мысли подо мной закопошился маг.

– Хватит валяться, вставай и бегом за вещами.

Я тоже закопошилась, с усилием разжала онемевшую ладонь и радостно вскрикнула:

– Ян, чешуя! Не упустила! Это мой первый боевой трофей, здорово, правда?!

– Молодчина, – ответил он и поднял меня сам, за шкирку. – Бежим, говорю!

– Что за спешка? Я тут тебя спасаю, добываю чешуйку, а тебе и похвалить меня некогда?

– Ну, допустим, спасли мы друг друга, так что квиты. И, да будет тебе известно, русалки находятся под охраной Совета Магов. А я с перепугу сварил из них уху. Сейчас вот набежит патруль и утащит нас в темницу за браконьерство!

– Что, правда? Или снова шутишь?

– Какие тут шутки! Шевелись давай!

– Ян, а с какого такого перепугу? – допытывалась я, хоть болтать на бегу было и непросто. – Никогда не поверю, что у тебя сдали нервы!

– Придется поверить. Я действительно испугался, что эта дрянь тебя сейчас на дно утащит, вот и колданул первое, что в голову пришло, не подумав о последствиях.

Такое откровение мне польстило, но времени на нежности снова не нашлось – мы как раз выскочили к месту нашей стоянки.

– Ты займешься вещами, а я лошадьми, – скомандовал наставник.

Но я еще не все выспросила. Точнее даже, я еще не выспросила самое главное. И это главное не давало мне покоя.

– Черт тебя дери, Ян, ты же боевой маг! Ну как тебя угораздило поддаться чарам этой селедки?! – возмущалась я, скручивая в комок одеяло и в таком непотребном виде трамбуя его в сумку.

– О, кстати! – маг уже справился с лошадьми и подвел их ближе. – Где моя куртка?

– Вот, держи. Замерз?

– Не особо, – он тут же ее напялил и принялся задумчиво похлопывать себя по карманам. – Ага, вот он где!

– Кто он? – я подошла и внимательно изучила небольшой плоский камушек на короткой серебряной цепочке. Выведенные на нем незнакомые руны вспыхивали зеленоватым светом.

– Охранный амулет узкой направленности. Специально выпросил его у Верховного. Замечательная вещь! Для защиты даже контакт с кожей не требуется. Можно просто носить в кармане.

– То есть, – медленно произнесла я, – ты специально подстраховался, взяв его с собой, положил в карман куртки… а потом этой курткой укрыл меня?!

– Н-да, – согласился наставник. – Неувязочка вышла. Знаешь, Лета, любовь – опасное чувство. Начисто лишает мозгов.

Скажи он мне такое при других обстоятельствах – я бы немедленно растаяла. Но сейчас могла лишь негодовать:

– И ты еще меня идиоткой называешь! А если бы не проснулась?!

– Ну, стало бы у тебя на одного мужа меньше.

Его напускное спокойствие окончательно вывело меня себя. Я треснула его сумкой по плечу и надулась. И продолжала дуться всю обратную дорогу. Меньше на одного! Как будто у меня их десяток! Периодически представляя себя молодой вдовой, я тихонько, но от души ругалась. Когда в предрассветных сумерках перед нами замаячила Академия, маг не выдержал и, подъехав ближе, предложил мировую.

– В конце концов, – посмеиваясь, сообщил он, – беседуя с русалкой, ты была совсем не против овдоветь. А за то, что ты там мизинцем своим размахивала, тебя вообще следовало бы в подвале запереть. Но я же не обижаюсь.

– Идиот! – я попыталась отвесить ему затрещину, но не дотянулась и чуть не вывалилась из седла.

– А еще тиран и деспот, – согласился он и забарабанил в ворота Академии.

Я окинула взглядом порозовевшее небо. Интересно, а тиран и деспот позволит мне поспать или сразу погонит варить зелье? Зевнула во весь рот и решила, что позволит. Не совсем же он тиран. Да и деспотизм в нем очень редко проявляется.

Так жестоко я еще никогда не ошибалась. Даже не дав переодеться, маг поволок меня в лабораторию алхимиков. Выставил передо мной на стол все необходимые для приготовления зелья банки, склянки, приспособления, ингредиенты и даже приволок откуда-то здоровенный котел на треноге. Затем всучил потрепанный листок с рецептом и… не ушел. А, усевшись рядом, велел варить и не ерепениться. В принципе, правильно сделал. Иначе я уснула бы и здесь. Я немного попыхтела и, придя к выводу, что это таки месть за мизинец, взялась за дело.

Но дело оказалось не из легких. Начать хотя бы с того, что варилась эта пакость целых пять часов! И все это время ее нужно было помешивать! Несколько раз в котле что-то взрывалось, так что к обеду всю лабораторию заволокло густым едким дымом. В первый раз у меня получилась какая-то бурда. Бурду пришлось вылить и начать все заново. А я честно порадовалась, что русалка выдрала не одну чешуйку, а несколько. В итоге, когда маг уже плюнул на «воспитательный процесс» и оказал мне посильную помощь, зелье получилось что надо, но меня уже ничто не радовало. Я выпила его залпом и вознамерилась заснуть немедленно. Но Ян все-таки утащил меня в свою комнату. Почему именно в свою, мне на тот момент было неинтересно, да и на мнение одногруппников было уже откровенно начхать. Так что магу посчастливилось проспать до следующего утра в одной постели с живым трупом, именно такой я себя и чувствовала.

* * *

Последний месяц перед сессией назвать рутинным у меня не поворачивался язык. Хулиганистые адепты хулиганили с удвоенной силой в предвкушении скорых каникул. Без потешного происшествия не проходило ни дня. Девицы, радуясь тому, что можно наконец-то скинуть теплые шкурки, расцветали пестрыми нарядами. Солнышко пригревало все жарче, почти по-летнему. Так что, к экзаменам все предпочли готовиться на свежем воздухе, располагаясь прямехонько на свеженькой травке-муравке в академическом дворе. Я не была исключением, отчего мои волосы постепенно выгорали, все больше приобретая золотисто-русый цвет, а лицо несколько посмуглело. Лайн безостановочно меняла женихов и выглядела счастливой. Я же все свое свободное время проводила в маговой комнате и, недоумевая, пыталась сообразить: как это так вышло, что я уже практически там живу? Вопреки опасениям, бурной заинтересованности однокашников в моей личной жизни не наблюдалось.

Посвежевшая с изгнанием кота бедовая головушка впитывала знания как губка, и насчет сессии я не переживала вообще. Но вот практические занятия буквально выжимали из меня все силы. Ян, стремясь наверстать упущенное время тренировок, измывался надо мной с особым старанием. А я все ломала голову: почему во время занятий отсутствовал он, а страдать теперь должна я?

К слову, Василий стал нередким гостем в нашей с Лайн комнате (официально я из нее не выезжала, да и вещи по-прежнему оставались на своих местах, поэтому комнату я все еще считала и своей тоже). Правда, отзывался этот паршивец только на Эдуарда. На Ваську – ни в какую! Вести с ним философские беседы скоро вошло у меня в привычку. Конечно, его ответное мяуканье было совершенно непонятно, но это и к лучшему. Помню я, чего этот охальник наболтать может!

Вот так в веселой кутерьме гудящей, словно муравейник, Академии наступило время проверки усвоенных нерадивыми адептами знаний. Половина экзаменов была письменной, и с ними не возникло никаких трудностей. Почти все ответы я знала и так, а что не знала – то списала. Вторая половина экзаменов была устной. Для подготовки к ним пришлось поступиться ночным сном, освежая в памяти первые и, как следствие, полузабытые лекции. Но и с этим испытанием я справилась без особых проблем.

Однако не успела я как следует обрадоваться успешному окончанию первого курса, как дражайший супруг в качестве завершающего издевательства подложил мне свинью на последнем практическом занятии в этом семестре.

Вообще-то я, угнездившись на подоконнике в тренировочном зале, намеревалась склонить его в пользу небольшого праздничного пикника в соседнем лесу. Тем более что повод есть, да еще какой! Сессия закрыта – раз! Мы свободны, как птицы в полете, – два! Я умница и отличница и вообще за последние две недели переучилась – три! Но все мои надежды разбились вдребезги о его ослиное упрямство и непоколебимость.

– Надеюсь, ты уже освоила технику плетения «саламандры»? – не дав мне и рта раскрыть, с ходу начал он.

– Может, придумаем что-нибудь поинтереснее? – заискивающе улыбнулась я.

– Лета, твои выкрутасы со мной не пройдут! Немедленно поднимай свою ленивую задницу и приступай к занятию!

– К занятию чем? – мурлыкнула я, не двигаясь с места.

– Практикой! И пуговки верхние на рубахе застегни. Ты меня отвлекаешь.

Я коварно расстегнула еще одну пуговку и притворно вздохнула:

– Ян, ты зануда! Только посмотри вокруг – солнышко светит, птички поют… адепты вон по углам тискаются… я тоже хочу! Почему мы не можем хоть одну практику посвятить чему-то более приятному, нежели боевые заклинания?

– Потому что я обещал Верховному, что некоторые изменения в наших взаимоотношениях не повлияют на качество твоего обучения.

– Свалишь мою неуспеваемость на то, что я дубина стоеросовая и дрессировке не поддаюсь!

– И не надейся! Забыла, что я еще тогда сказал?

– Нет, не забыла. Ты сказал, что ведьма-недоучка в качестве супруги тебя не прельщает. И что ты теперь вообще три шкуры с меня будешь спускать… И ведь спускаешь!

– Просто я не хочу в один прекрасный день вернуться на выжженное пепелище, образовавшееся на месте нашего дома, который ты по неосторожности спалила к чертовой матери!

– Безобразие! – я невзначай расстегнула еще одну пуговку. – Во-первых, у нас и дома-то пока нет, было бы о чем переживать! А во-вторых, ты отчитываешь меня за то, чего я еще даже не сделала!

– И, надеюсь, не сделаешь. А дом – дело наживное, – магу, видимо, надоело со мной бодаться, поэтому он самостоятельно застегнул все пуговки, сдернул меня за руку с подоконника и поплотнее закрыл окно. – Давай, начинай!

– Ян, я вовсе не хочу, чтобы ты умирал в корчах! Слышишь, я не хочу тебя сжигать!

– Приятно слышать. Но ты сперва все же попробуй правильно составить заклинание!

– Ну ладно. Сам напросился.

Итак. Принять классическую боевую стойку. Правая нога чуть отставлена назад, правая же рука занесена над головой. Вдох. Несколько плавных движений. Соприкосновение ладоней. Причудливое сплетение пальцев…

Вообще, все так называемые пассы и различные конструкции, кои меня заставлял выплетать наставник из собственных конечностей, были до умопомрачения смешными. Я даже пару раз уговаривала его бросить всю эту магическую ерундень и открыть свой собственный театр теней. И оба раза выслушивала долгую и нудную лекцию о пользе магических наук как в повседневной жизни, так и в целом для дальнейшего развития человечества. Я тогда, правда, оговорилась, что человечество уж как-нибудь и без моей посильной помощи разовьется, но маг был неумолим…