Текст книги "Идущие за лисой (СИ)"

Автор книги: Инга Фельтен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Совпадение

Антон возвращался домой пешком, закладывая лишние круги по соседним кварталам. У него была масса вещей, которые следовало обдумать, а лучше всего думалось на ходу.

Во-первых, заседание кафедры прошло отлично. Результаты новосибирского коллеги объясняли некоторые спорные моменты в работе самого Антона, да и целесообразность совместного проекта теперь уже точно не вызывала сомнений. Еще пара недель уйдет на всякие бюрократические тонкости, письма, составление списка оборудования, закупки, финансирование (хотя это уже по части заведующего кафедрой) – и можно будет наконец заняться делом.

Впрочем, пара недель более-менее свободного времени сейчас оказалась как нельзя кстати, потому что оставалось еще «во-вторых».

Антон вертел в кармане диктофон с таинственной записью «Скворцы.икс». Кстати, надо будет на всякий случай еще разок их записать. Мало ли, может, все-таки какие-то посторонние звуки наложились… Хотя вряд ли, если честно. Достаточно вспомнить, как выглядит спектрограмма. Дарья сказала что-то про модем. Модем – это устройство, применяющееся в системах связи… Передача данных. То есть в этой, с позволения сказать, птичьей песенке встроен некий осмысленный зашифрованный сигнал?

Ерунда какая! Скворцы так не умеют. Точно не умеют! Надо искать какое-то другое объяснение. И начать, пожалуй, стоит с книжки по орнитологии…

До дома оставалось всего ничего, и Антон начал прислушиваться, рассматривая заросли под окнами – не попадется ли снова утренняя стайка? Может, они сегодня никуда и не улетели? Все-таки еще одна запись точно лишней не будет. В ней могут оказаться какие-нибудь новые частоты, не попавшие в первый файл…

Нет, вроде тихо. Улетели-таки? Или они вечером не поют? Тогда надо будет попробовать завтра утром, перед работой.

– Линда, фу! Хватит! Линда! Стоять!

Антон оторвался от созерцания кустов и отступил в сторону. Прямо навстречу вдоль газона мчалась рыжая спаниелька, а за ней, вцепившись в натянутый поводок, едва поспевал пожилой хозяин.

Собака затормозила в паре метров от Антона и решительно двинулась куда-то в кусты, активно принюхиваясь. Старичок в сердцах бросил поводок на землю и схватился рукой за бок.

– Здрасьте, Антошенька… Фух, аж в ребрах колет… Линда, ну что ты там?!

– Здравствуйте, Дмитрий Иванович. Нда, спортивная у вас сегодня прогулка, – отозвался Антон и покосился на спаниельку: даже интересно, что ж такое она там унюхала? «Надеюсь, не кошку. Шуму будет...» – успел подумать молодой физик, прежде чем Линда вынырнула из кустов с добычей в зубах. Собака подошла к хозяину, дождалась, пока он наклонится, и отдала прямо в руки что-то темное… с пестринами…

– Тю, Господи! Мертвый! В окно, что ли, врезался? Ах ты, бедолага… – запричитал старичок.

– Кто мертвый? – вздрогнул Антон, пытаясь рассмотреть Линдову добычу.

– Скворец, Антошенька. Скворец.

Линда махала обрубком хвоста, радуясь, что ее находку наконец-то оценили по достоинству.

Антон не поленился обойти дом с торца и пролезть вплотную к стене, прямо под окнами – лишь бы не попасться на глаза Тамаре Николаевне. Сейчас он был явно не готов отвечать на ее вопросы: своих хватало.

На разогретую сковородку полетела пара замороженных котлет. Следом прошуршала какая-то овощная смесь. Благослови, Боже, производителей полуфабрикатов…

Мертвый скворец – это, конечно, совпадение. Может, какая-то кошка поймала, а есть побрезговала. Но тогда, наверно, была бы кровь? Скворец, найденный Линдой, был совершенно целый и чистый, ни перышка не помялось. Или так тоже бывает? Антону раньше как-то не приходилось обращать внимание, как именно кошки убивают птиц. Вот уж никогда не знаешь, что пригодится в работе…

Или, может, он действительно просто врезался в чье-то окно, как предположил Дмитрий Иванович. Поэтому и повреждений не видно. С птицами вроде такое случается, да? Ну, Дмитрию Ивановичу виднее, у него вон и собака охотничья есть. У самого Антона никакой живности никогда не было, даже в детстве – как-то не складывалось. А теперь и тем более: какая уж тут живность, когда сам то и дело замороженные смеси на ужин лопаешь, потому что лень заморачиваться. Впрочем, кошки вообще сухой корм едят…

Антон выложил на тарелку содержимое сковороды и принялся за ужин. Скворцы, живые и мертвые, подождут до завтра.

***

Время, безусловно, понятие относительное, даже если не брать в расчет знаменитые теории. Вот, казалось бы, восемь утра – это всегда восемь утра. Стрелки часов в любой день покажут их совершенно одинаково. Но если вам надо ехать на работу к восьми утра в не в феврале, а, к примеру, в мае – разница становится огромной.

В феврале ездить на практику было сущим наказанием. Теперь же Зоя даже вышла из автобуса на пару остановок раньше – хотя он был полупустой – чтобы пройтись пешком по светлой весенней улице. На клумбах вовсю цвели пролески и примулы. С верхушки березы раздавалась звонкая, с детства знакомая песня зяблика с задорным «росчерком» в конце.

Владимир Иванович Соловьев был, конечно, уже на рабочем месте. Он удовлетворенно кивнул сам себе, когда без двух минут восемь в дверь его кабинета неуверенно поскреблись. Не опоздала – для начала и это неплохо. А то кто ее знает – мало ли, после вчерашнего всю ночь рыдала и страдала над разбитой мечтой. Как же, стажировку всей жизни загубили… Зоя Красноперская была славной девочкой, интересующейся, сообразительной и упорной – не зря он на этой практике решил поработать с ней сам. Хотя некоторых качеств ей пока не хватало. Терпения, например. Или элементарного понимания, что не все то золото, что блестит. А даже если и золото – не всегда для достижения цели нужно именно оно. Вот взять ту же стажировку: Владимир Иванович прекрасно видел, что Красноперская до смерти на него обиделась за Ясные Зори, потому что всеми силами стремилась попасть в Стольникова. А почему стремилась? А потому что считается, что стажировку надо пройти именно там. Вроде как и престижно, и аппаратура новейшая, и научат еще чему-то… Чему, спрашивается? Две новых кнопочки нажимать на анализаторе? Или пафосное лицо делать при осмотре? Вон Лазаревой туда действительно надо, она с владельцами животных держаться совершенно не умеет, все мямлит, мямлит – а там ее быстро научат. А Красноперской полезно будет взглянуть на животных, которых держат не для развлечения, а для работы. И поучиться действовать в разных условиях, в том числе полевых. Может, заодно поймет, что не всегда считается – значит так и есть.

Владимир Иванович нажал кнопку, открывающую дверь изнутри, и протянул Зое электронную карточку-проходку.

– Доброе утро. Проходите. У нас полчаса до открытия, так что быстренько надевайте халат и давайте вспомним какие-то основные вещи. Вы на прошлой практике в каком кабинете работали? Ну, здесь почти все так же. Вакуумные пробирки вот в этом шкафу. Тут фиолетовые, с ЭДТА – для общего и клинического анализа крови, тут вот красные – помните, для чего? Отлично, давайте посмотрим дальше...

Первый пациент

Антон проснулся до обидного рано, причем как-то сразу и окончательно. Уснуть обратно не получалось. Не было даже сладкой утренней дремы, когда вроде уже не спишь, но так приятно еще чуть-чуть просто поваляться под одеялом. Как будто аккумулятор зарядился до упора и требовал немедленного отключения от питания, а то перегреется.

«Это все нервы. Слишком много суеты за последнюю неделю», —подумал Антон, тщательно размешивая сахар в кофе. Ну, зато как раз есть время прогуляться в поисках этих треклятых скворцов. И Тамара Николаевна не будет его караулить в такую рань.

Во дворе было тихо, но из соседнего сквера вроде бы доносился знакомый шум испорченного водопровода. Антон ускорил шаг, нащупывая диктофон. Ага, вот и они! Орут – ой, простите, поют – на большом раскидистом клене. Так, куда бы пристроить аппаратуру, чтобы не спугнуть… Господи, их всего-то несколько штук, меньше десятка, а гомонят – аж в ушах звенит.

Антон заметил его совершенно случайно. Просто подошел к ветке соседнего деревца, показавшейся ему наиболее подходящей, и как-то машинально глянул под ноги – проверить, не погуляла ли тут собака. И чуть не наступил на него.

Без сомнения, это был скворец. Такой же, как вчерашний, принесенный Линдой – черный, с пестринами, без видимых серьезных ран – и такой же мертвый. С той лишь разницей, что этот был еще чуть теплый, и никаких окон поблизости не было.

Антон огляделся вокруг, но никого не увидел. Да и кого он надеялся заметить? Можно было бы заподозрить каких-нибудь малолетних хулиганов с рогаткой – из такой штуки наверняка получится убить небольшую птицу. Но не в восемь же утра? Тем более в школах сейчас вроде бы каникулы, так что вряд ли кто-то ради дурной забавы потащится на улицу ни свет ни заря.

Пока Антон размышлял, стоя с диктофоном в одной руке и с мертвым скворцом в другой, вся маленькая пестрая стайка вдруг разом снялась с клена и, не переставая гомонить, улетела. Ну что за черт!

Антон быстро подошел к опустевшему дереву.

Нет, стайка улетела не вся.

Внизу у самого ствола сидела, видимо, оглушенная, но еще живая птица. Антон быстро положил на землю мертвое тельце и бережно взял ее в руки. Затолкав диктофон поглубже в карман, почти бегом кинулся к автобусной остановке. Восемь пятнадцать – рановато, конечно, но вдруг?

Главную городскую ветеринарную Академию в Зареченске знала, как говорится, любая собака. Антон, у которого сроду не было никаких собак, без труда нашел нужный автобус и без четверти девять уже стоял у стойки администратора, осторожно придерживая встопорщенную за пазухой куртку. Как хорошо, что они так рано открываются…

– Здравствуйте, что у вас случилось, какое животное?

Администратор про себя отметила отсутствие клетки или переноски. Ясно, подобрал кого-то на улице. Котенка?

– У меня птица.

Ой-ей-ей, как плохо-то…

– К сожалению, специалиста-орнитолога в клинике в настоящее время нет… – растерялась администратор. Еще бы: орнитолога в клинике не только в настоящее время, его и в прошедшем времени-то почти не было, и в будущем тоже пока не предвиделось. Домашние птички в Зареченске явно не были популярны. Впрочем, девушка быстро спохватилась:

– Если у вашего попугайчика возникли проблемы с клювом или состоянием оперения, я могу дать вам телефон орнитологического отдела Зоопарка, только они, по-моему, с десяти…

– У меня не попугайчик, —перебил ее Антон, начиная паниковать. Если ему не помогут здесь – значит, не помогут уже нигде. – У меня скворец, дикий, он ранен, ему очень плохо. Пожалуйста, может, кто-то сможет его посмотреть? Это важно, понимаете? – он расстегнул куртку и показал администратору пеструю птицу, судорожно разевающую клюв.

– Д-д-да… сейчас… минуту! – девушка, видно, приняла какое-то решение и опрометью кинулась в коридор.

Зоя изрядно нервничала в ожидании первого пациента. Она уже четырежды обошла кабинет, пролистала какие-то конспекты, переложила туда-обратно инструменты для первичного осмотра и разве только на стенку не лезла от волнения. Ладно еще первый пациент в вечернюю смену: там все более-менее предсказуемо. Но рано утром в будний день редко приходят просто так. А вдруг будет что-то сложное?

Владимир Иванович сердито пыхтел над свежим отчетом лаборатории. Господи, ну и почерк у них там…

– Зоя, хватит страдать. Помогите лучше разобрать эти каракули. Вот это что за цифры, по-вашему – четырнадцать или семнадцать?

Зоя торопливо склонилась над отчетом, как в друг в дверь кабинета стукнули, а затем пискнула проходка с той стороны.

Взволнованная администратор умоляюще смотрела на Соловьева.

– Владимир Иванович, там птица какая-то, не попугайчик, дикая, по виду – вот-вот помрет прямо на месте. Хозяин переживает очень. Посмотрите, а? Вы же реаниматологом работали, на вас вся надежда...

Антон нервно переминался с ноги на ногу перед стойкой администрации, стараясь не тревожить несчастного скворца. Черт, только бы его спасли… Мало того, что птица явно имела какое-то важное значение во всей этой странной истории, Антону стало ее просто по-человечески жалко. Хотя шансов, похоже, мало. Орнитологов у них сейчас нет... Но кто-то же есть?! «Ничего, я тыжфизиком поработал, теперь пусть кто-нибудь поработает тыжврачом», – мелькнула невеселая мысль.

Наконец подоспела запыхавшаяся администратор и махнула рукой куда-то в коридор.

– Проходите в двести шестнадцатый…

Антон опрометью кинулся к приоткрытой двери.

Когда он увидел уверенного моложавого врача с легкой проседью, ему стало чуть-чуть спокойнее. Этот человек сразу производил впечатление настоящего профессора, ко всему готового и не впадающего в панику от нестандартных ситуаций. Зато стоявшая рядом молоденькая рыжеволосая девочка с широко распахнутыми карими глазами явно нервничала за двоих. Ассистентка? Ладно, будем надеяться, что она хотя бы ничего не перепутает…

– Ой, скворец! – тихонько шепнула девушка. – Может, воды ему?

Владимир Иванович ловко зажал птицу между средним и указательным пальцем и кивнул. Зоя намочила палец под краном и поднесла к самому кончику клюва. Скворец жадно сглотнул стекшую с пальца каплю.

– Зоя, вы ведь были на станции кольцевания? – вдруг припомнил Соловьев, ощупывая что-то у птицы на груди.

– Да, два месяца после первого курса и потом по несколько недель каждый год…

«О Господи, она что, студентка еще, что ли?» – Антон с ужасом смотрел, как врач передает его драгоценную птицу ассистентке. Но она так же ловко перехватила скворца, внимательно осмотрела и ощупала.

«Как удачно, что Красноперская именно сегодня вышла на практику», – думал Соловьев, с одобрением наблюдая за ее действиями. Длительное и регулярное посещение центров кольцевания не входило в программу обучения. В Академию приезжали орнитологи какого-то из заповедников, проводили лекции – а дальше Зоя сама уже с ними договаривалась. Соловьев тоже когда-то ездил – лет пятнадцать назад, и с тех пор уже многое подзабылось.

– Вот это видите? – Владимир Иванович тыкнул в скворца куда-то пониже шеи.

– Мне кажется, это воздушные мешки вздулись, – совсем тихо шепнула Зоя. – Надо проколоть…

– Что проколоть?! – испугался Антон. Айболитка хренова, что она вообще понимает в скворцах, если у нее, небось, даже диплома еще нет?!

– Подкожную эмфизему, – невозмутимо ответил Соловьев, доставая что-то из ящика. – У птиц дыхательная система устроена довольно сложно, она включает в себя так называемые воздушные мешки, при нарушении их работы под кожей может скапливаться воздух… В таком случае проводят пункцию, то есть удаляют скопившийся воздух с помощью иглы… Вы, молодой человек, если нервничаете, можете подождать за дверью.

– Нет-нет, я… не нервничаю. Я не буду мешать.

Антон сел на скамеечку у стены. Профессор с ассистенткой явно не нуждались в помощи, и ему оставалось только ждать и надеяться. В кабинете стоял хорошо узнаваемый запах – так пахнет во всех медицинских кабинетах. Препараты для обработки поверхностей, резиновые перчатки, спирт… Некоторые особо впечатлительные люди говорят, что так пахнет страдание и страх. Для Антона сейчас это был запах надежды.

Вся процедура заняла несколько минут. Затем Владимир Иванович принялся заполнять что-то на компьютере.

– У вас клетки нет? – спросила Зоя. – Не страшно, я сейчас принесу.

Она действительно притащила откуда-то большую клетку и пересадила туда скворца.

Владимир Иванович, закончив заполнять документы, повернулся к Антону.

– Ну вот, пункцию и обработку мы провели, но до вечера птицу лучше оставить под наблюдением. У нее, скорее всего, эмфизема возникла в результате травмы. Я правильно понимаю, что вы ее подобрали на улице? Вы не знаете, что с ней случилось?

– Подобрал, да. Она сидела под деревом. Честно говоря, там был еще такой же, но мертвый, причем погиб недавно – он был еще теплый. Я подумал, может, кто-то сбил камнем или из рогатки? Такое может быть?

Врач внимательно взглянул на Антона.

– Может, конечно, и из рогатки... Жаль, что вы второго не принесли, можно было бы на вскрытие... Но в любом случае, мне кажется, это какая-то травма. Попозже, когда он освоится, я еще раз его осмотрю. Вы планируете птицу оставить у себя до полного выздоровления?

Антон кивнул.

– Часам к шести можно будет подойти забрать С собой возьмите переноску, можете спросить у администратора или в зоомагазине. Дома подготовите клетку, размеры и требования я написал вот тут внизу. А это название препарата, которым нужно будет обработать, посмотрите, в схеме все понятно? Купить можно, опять же, у администратора или в ветаптеках... Если вопросов нет, тогда вот тут ваша подпись, пожалуйста... По режиму кормления вам сейчас девушка расскажет. Полминутки подождите, пожалуйста, в коридоре. И обязательно звоните, если будут вопросы!

– А...

Антон постеснялся высказать вслух свою мысль, но бросил на Зою быстрый недоверчивый взгляд. Соловьев легко его понял и укоризненно покачал головой.

– Зоя, конечно, очень молода, но опыт вольерного содержания диких птиц у нее побольше, чем у меня. Именно она будет присматривать за вашим скворцом до вечера. Вам очень повезло, что сегодня ее смена.

Антон, жутко смутившись, скомкано попрощался с врачом и вылетел в коридор. Вот дурак! Ему птицу спасли, а он девочку обидел ни за что, ни про что. Подумаешь, нервничала. Он вчера тоже нервничал...

Пискнула дверь. Антон поднял виноватый взгляд на ассистентку, подыскивая слова для извинений, но девушка вроде попалась отходчивая.

– Антон Викторович, давайте я вас провожу и скажу пару слов о содержании. Запишите, пожалуйста, как готовить мешанку...

Антон послушно записывал рецепт какого-то яичного салата, которым предполагалось кормить скворца, и усмехнулся, вспомнив свои замороженные котлеты.

– Но для полноценного рациона этого будет недостаточно, —продолжала ассистентка. – Есть, конечно, сухие смеси для насекомоядных птиц, но их очень редко можно достать, и вообще... они не всегда хороши. Лучше всего будет купить мучных червей и скармливать их несколько раз в день…

– Червей?! – переспросил Антон в ужасе. Так. Похоже, яичный салат еще не самое худшее. —Мне дома надо держать червей?

– Да, в коробочке, – невозмутимо продолжала девушка. – Только просверлите там несколько дырочек шилом, чтобы они не задохнулись. Не помню, продают ли их в рыболовных магазинах, но в магазине при Зоопарке, в отделе для экзотических животных, они есть всегда.

Зоя сделала паузу, скользнув внимательным взглядом по лицу Антона—он изо всех сил пытался стереть брезгливую гримасу —и тихо предложила:

– Антон Викторович, если вам... неудобно этим всем заниматься... Я понимаю, вы же не знали заранее... в общем, если хотите, можете оставить скворца у нас. Я сама его подержу, пока он не поправится, и выпущу. Бесплатно,—еще тише добавила она и покраснела.

Вот, так оно и начинается. А ее дома все предупреждали, что так и будет. Понабегут всякие доброхоты, падающие в обморок от вида крови, или как вот этот – кривящиеся при мысли о мучных червях... ишь, перекосило, как будто его самого заставили их сожрать... Притащат больное зверье, а потом морщатся от рекомендаций: ой, это страшно, фу, это противно... И она, Зоя, оглянуться не успеет, как все это зверье перекочует на ее шею.

И вот, пожалуйста, в первый же день! Девушка даже не сомневалась, что этот опрятный молодой мужчина интеллигентного вида с радостью примет ее предложение. И плевать, что это непрофессионально. Но владелец скворца совладал с мимикой и покачал головой.

– Большое спасибо... Зоя, но я все-таки его заберу. Не потому, что я вам не доверяю, конечно! Я вовсе не имел в виду...

Антон запутался в словах и тоже покраснел.

– Конечно! И обязательно обращайтесь, если что. Вообще-то скворцы прекрасно живут дома. Поют, разговаривают…

– Ну, поют они так себе, – улыбнулся Антон. И словно невзначай добавил:

– Тут моя соседка уверяла, что у нас прилетели какие-то, которые поют неправильно, представляете? Не как все.

– Вполне возможно, – девушка тоже улыбнулась. —Скворцы ведь отличные пересмешники. До свидания, Антон Викторович, ждем вас сегодня вечером!

Зоя оставила клиента расплачиваться у стойки администратора и торопливо нырнула в подсобку перевести дух. Все-таки она ужасно перенервничала.

Бумажник

Пересмешники. Вот она, связь между скворцами и «модемом»! Птицы, конечно же, не сами использовали какие-то зашифрованные сигналы. Они просто где-то их услышали и утащили в свою песню. Как сороки, которые тащат что попало в гнездо. У Тамары Николаевны, похоже, феноменально чуткий слух, если она сумела уловить в общей какофонии лишние звуки.

То есть спектрограмма все показала правильно.

Но тогда получается, что история с мертвыми птицами – вовсе не игра жестоких подростков, а чья-то тщательно продуманная охота. Интересно, сколько на самом деле погибло скворцов? Ясно, что убивают не всех подряд: массовый отстрел сразу привлек бы всеобщее внимание. Кстати, никаких звуков, хотя бы отдаленно напоминающих выстрел, Антон не слышал.

Значит, выбирают только тех, кто умеет воспроизводить сигнал.

Как они их отличают? Как умудряются незаметно убивать – ведь Антон никого не видел и не слышал? Когда все это началось – до его вмешательства или после?

Нет, перебил сам себя «тыжфизик» и машинально коснулся диктофона в кармане, убеждаясь, что тот на месте. Это все вопросы второстепенные. Главный вопрос – что ж такого ценного содержится в этом звуке, похожем на писк старого модема, что его так тщательно пытаются скрыть?!

Весь день Антон сидел в своей лаборатории, как на иголках. Его очень беспокоила мысль, доживет ли скворец до вечера. Видел ли таинственный «охотник», что одна птица выжила и ее подобрали? Будет ли он ее искать?

Хуже всего было то, что с расшифровкой «скворцов.икс» ничего не получалось. Подобрать ключ к сигналу, воспроизведенному скворцом, было примерно так же реально, как прочитать штрих-код с лежащей на нем камбалы или хамелеона. А тут еще новосибирский проект…

В восемнадцать ноль-ноль Зоя вынесла утреннему посетителю вполне живого скворца и вдобавок – два листа А4, исписанных с обеих сторон аккуратным убористым почерком. Раз уж человек проникся внезапным интересом к орнитологии…

– Извините, Антон Викторович, я от руки написала, свободного компьютера не было, – смущенно пояснила девушка, протягивая листы. – Посмотрите, пожалуйста, тут все понятно? Если что, вы всегда можете позвонить в клинику... Очень хорошая переноска! – добавила она, помогая пересадить птицу.

– Подходит, да? Хорошо, а то я сомневался... Да, переноску я купить успел, а с червяками пока не сложилось, – признался Антон.

Зоя вытащила из кармана какие-то коробочки.

– Вот, я тут раздобыла... на сегодня и завтра хватит, а там уже вы купите... Тут – мешанка, ее сразу в холодильник, а в этой, с дырочками, мучники…

– Ничего себе вы подготовились! – присвистнул посетитель.

Зоя вежливо улыбнулась. Да уж подготовишься тут. В обеденный перерыв сбегала, достала – бедному скворцу сейчас нужно хорошо питаться, а этот, не от мира сего, хорошо если хлебом не додумается покормить. Она была приятно удивлена уже и тем, что он не позабыл про переноску, даже умудрился купить действительно неплохую. И при этом смотрит на нее, как на несмышленыша, хоть и пытается это скрыть. А ей что прикажете делать со своими несолидными двадцатью двумя годами?

– Вы его оставите или хотите выпустить, когда он выздоровеет? – на всякий случай уточнила девушка.

– Нет-нет, я оставлю его. Пусть будет питомец. А то вот сегодня одного мертвого видел, вчера соседская собака тоже трупик нашла... Им, наверно, не безопасно жить в городе? – о том, что конкретно этого скворца выпускать нельзя ни в коем случае, Антон, конечно, умолчал.

– Никому не безопасно жить в городе, – пожала плечами ассистентка. – В таком случае, когда он освоится, выпускайте его летать по квартире, только не оставляйте без присмотра. Скворцы хорошо живут дома. Обязательно звоните, если понадобится помощь. Но я думаю, с ним все будет в порядке. Да, кстати, не с ним, а с ней: это самка, чуть не забыла вам сказать. Всего доброго!

– Спасибо вам большое. За всё, – последние слова он договаривал уже в спину девушке, юркнувшей обратно в коридор. Ну да, она и так потратила на него кучу лишнего времени.

– Ну что, отдала? – спросил Владимир Иванович, неспешно прибираясь на столе: до конца смены оставалось всего ничего.

– Ага. Он все-таки купил переноску. И собирается оставить его себе насовсем, представляете? Сказал, что в городе им небезопасно, вчера одного собака нашла, сегодня вон тоже... Может, надо было ему на паразитов анализ предложить сдать? – вдруг спохватилась Зоя. – Хотя я не представляю, чтобы взрослые скворцы замертво падали от избытка гельминтов, – добавила она, подумав. – Наверно, просто совпадение. Или в самом деле из рогатки стреляли.

– Наверно, – согласился Владимир Иванович, закрывая на ключ какой-то ящик. Вдруг он замер и пристально уставился в угол противоположной стены.

– Зоя, спасибо, вы сегодня отлично поработали. Завтра мы во второй половине дня, помните? Жду вас в пятнадцать тридцать. Можете идти.

Дождавшись, пока Зоины легкие шаги стихли в глубине коридора, Соловьев снова повернулся к углу стены напротив.

– Вечер добрый. Ну и что ты тут делаешь?

***

Зоя плелась домой, жутко уставшая, но в то же время очень собой довольная. Первый день практики всегда самый страшный, а сегодняшний и вовсе вышел каким-то сумасшедшим. Одно начало чего стоит! Но она справилась, и довольно неплохо. Вон даже Соловьев похвалил и отпустил чуть пораньше. Это было очень стати: обеденный перерыв почти весь ушел на скворца с его мучными червями, и сейчас Зое страшно хотелось есть. И горячего кофе неплохо бы… А то холодновато, и дождь накрапывает.

Универсам никак не реагировал на веяния моды и так и продолжал называться просто Универсамом, словно в пику разноцветным сетевым супермаркетам. Но именно в нем появился первый в городе кофейный автомат и огромные упакованные бутерброды с разнообразной начинкой. Мысль о кофе несла Зою вперед, к кассам – но нельзя же просто так пройти через весь магазин с одним бутербродом, тем более если живешь в общежитии. В корзинку в спешке полетел хлеб, овощи, какая-то крупа, пачка чая – наверняка предыдущая кончается. Зоя так торопилась, что чуть не сбила с ног мужчину, который как раз в эту секунду встал в очередь перед ней. Он тут же любезно предложил Зое пройти вперед. Девушка засмущалась, извинилась и, конечно, осталась на своем месте. Очередь двигалась не слишком быстро, и Зоя украдкой рассматривала человека перед ней. Если бы ей нужно было охарактеризовать его одним словом, она сказала бы – элегантный. Темно-серый плащ, как из журнала мод, зонт-трость такого же цвета, кашне из какой-то дорогой ткани. Аккуратно, не слишком коротко подстриженные темные волосы. Когда мужчина повернулся к ленте, стал виден прямой благородный профиль, черные усы и небольшая бородка. Ну прямо модель из рекламы какого-нибудь "Хьюго Босс" в Зареченском Универсаме!

Движения и манеры «Хьюго Босса» отличались неторопливостью. На фоне большинства покупателей – напряженных, суетящихся, нервничающих на ровном месте – человек в сером плаще казался почти медлительным. Он без лишней спешки выложил свои покупки на ленту, спокойно подождал, пока кассир отсчитает сдачу мелочью, и только потом начал аккуратно складывать все в свою сумку-портфель – кожаную, конечно. Зоя, уже чувствующая аромат кофе из ближайшего автомата, не стала дожидаться, пока мужчина перед ней закончит свой церемониал, и просто сгребла покупки в пакет, не разбираясь. Ничего, чай насмерть не помнется, крупа тоже.

Зоя проскользнула мимо «Хьюго Босса» к кофейному автомату и через полминуты была счастливейшим человеком в мире.

А через час, разгребая свои нехитрые покупки, она обнаружила на дне пакета кошелек.

Мужской.

Хороший, качественный бумажник явно из натуральной кожи.

О Господи.

Зоя сразу вспомнила элегантного «Хьюго Босса» в очереди. Она почти не сомневалась, что кошелек принадлежит именно ему, хотя и не могла объяснить, как он оказался в ее пакете. Единственное хоть сколько-то логичное предположение заключалось в том, что она сама случайно его сгребла вместе со всем прочим содержимым ленты. Пока он там возился...

И что теперь делать? Нести его обратно в Универсам, отдать охране, пусть разбираются? Но ведь вообще-то нет никаких доказательств, что кошелек принадлежит именно тому человеку...

Может быть, там есть банковская карта с именем и фамилией? Тогда можно отнести в банк...

Зоя набралась решимости и открыла бумажник. Банковская карта там действительно была, какого-то незнакомого банка, и выглядела очень солидно, но фамилии владельца на ней не было. Странно.

Впрочем, в боковом кармашке нашлось нечто гораздо более важное: маленький картонный листок с подписью «телефон владельца» и, собственно, номером телефона. Строчки с именем почему-то не было, как будто листок был обрезан.

Хоть бы номер был правильный! Объясняться с охранниками Универсама не было ни малейшего желания.

Зоя совершенно не удивилась, когда ей ответил приятный мужской голос. Она сбивчиво рассказала, что нашла в своем пакете кошелек и там был этот номер, и она совершенно не представляет себе, как это вышло...

Голос в трубке ответил потоком благодарностей и любезностей. Какая невероятная удача. Вы просто спасли меня. Нет-нет, не беспокойтесь, просто скажите, где и когда вам удобно, я подъеду в любую точку. Если вас не затруднит. Огромное спасибо. И прочее, и прочее...

Зоя с чувством облегчения положила трубку и сунула кошелек в сумку с медицинским халатом. Уж ее-то она точно не забудет.

Какой все-таки странный и утомительный день.