Текст книги "Рейволюция. Роман в стиле техно"
Автор книги: Илья Стогов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
DJ Массаш (Александр Массальский):Сперва был один «Гагарин», потом второй, а потом вечеринки в Москве стали проводиться регулярно. Было несколько вечеринок в Московском планетарии. Была «Минкульт-party». Андрей Хаас пытался устроить вечеринку в только что построенном Экспоцентре. Питерские ребята стали устраивать вечеринки «Мобиле» на велотреке в Крылатском. На все эти вечеринки приходило очень много людей. Москвичи просто не верили своим глазам.
DJ Фонарь (Володя Фонарев):На вечеринках «Мобиле» по велотреку катались люди на велосипедах. Минимальный свет, по квадранту стояли колонки, а вокруг всего этого по самому периметру катаются велосипедисты. Над велотреком нависала судейская будка, а на ней стояли вертушки. Ощущение возникало фантастическое. Я помню, что не уходил с танцпола с полуночи до шести утра. Оттуда невозможно было уйти.
Несколько месяцев после «Гагарина» все только и делали, что ходили по вечеринкам. А потом в Москве стали открываться ночные дискотеки. Первая открылась во Дворце спорта Советской Армии. Она называлась «Red Zone». Это место работало шесть дней в неделю, и там постоянно были толпы народу. Время было такое, что люди наживали деньги очень легко и были готовы так же легко с ними и расставаться. Где-то до двух часов на дискотеках работал дэнсинг, а в два на сцену выходил кто-нибудь из артистов. С кем удалось договориться, тот и выступал. Могла выйти старая рок-группа «Рондо». А мог – только появившийся танцевальный проект Arrival.
Михаил Воронцов (промоутер, диджей):На вторую «Гагарин-party» пришло уже пять тысяч человек, и мы заработали довольно много денег. Вот из-за непонятки с этими заработанными деньгами я с братьями Хаасами и расстался. Еще вначале мы договорились делить деньги поровну. Ну, допустим после первого «Гагарина» делить было нечего. А после второго?.. Там были десятки тысяч долларов! Однако кому сколько дать, решал единолично Леша Хаас. И я получил какие-то смешные деньги. Что-то вроде ста долларов. Это была очень неприятная история. Кончилось тем, что я ушел и следующие вечеринки делал уже сам.
5
Те, кто не застал восторга и паранойи той предрождественской недели, уже никогда не поймут этого. Не прочувствуют полета… полного безумия тех первых месяцев.
В России не было своего Вудстока. В 1968-м наши отцы не совокуплялись на травке, а защищали Роди ну на тесных улицах Праги. Но лето любви у нас было – четверть века спустя после Вудстока. Лето страха и ненависти… но и любви тоже… это лето пришлось на зиму 1992-го.
С первой московской «Гагарин-party» модники вернулись с четким пониманием: на этом можно зарабатывать. Это может быть не хобби, а делом жизни. Профессией. Входной билет на вечеринки стоил 50–100 рублей. Для тех, кто пришел на танцульки, – немного. Для взрослых людей – полмесячной зарплаты.
Сразу после «Гагарина» определилось несколько команд, которые стали проводить вечеринки. В немыслимых местах. С немыслимой программой. С огромным бюджетом. С настоящими британскими и берлинскими звездами.
Главной командой стали эти трое: братья Хаасы и Миха Воронцов. Теперь они назывались «Компания Tanzpol».
Спустя три месяца Алексей Хаас провел «Гагаринparty-2». Еще через три недели была проведена вечеринка «Mobile». Потом – сразу две вечеринки.
Потом танцы стали проходить каждые выходные. Начиналась совсем другая эра.
Часть третья
Техно-вторжение
12. Сквот на Обводном канале (1992–1994)
1
Денис Одинг (промоутер):Вместе с Олегом Назаровым мы все еще жили в сквоте на Свечном. А помимо нас в том же здании существовал еще «Дом мира и милосердия». Это были хиппи, у которых имелись очень благородные, но плохо реализуемые идеи. Они выдернули из детских домов нескольких сирот, чтобы те жили в нормальных условиях. Но за этими ребятами никто не следил, и они стали грабить все вокруг. Власти терпели, терпели, а потом в жесткой форме всех неформалов из здания выселили. Жесткая форма – это пожар. В один прекрасный день наш дом на Свечном просто сгорел. Я думаю, это был поджог. Мы видели, что все к тому идет, и успели заранее съехать. Сейчас наш бывший дом отремонтировали. Там элитное жилье.
Олег Назаров (промоутер):Весь 1991 мы просидели на Свечном. Я, Одинг и еще пару месяцев художник Саша Штейн. Но потом осенью нам отрубили воду. Без воды стало тоскливо, и мы переехали в другой сквот, на Загородном проспекте. Там было меньше места – всего метров шестьдесят. Зато было комфортно. Там даже стояла стиральная машина. Правда, Одинг очень быстро ее сжег. Он решил постирать носовой платочек, налил в нее два литра воды, запустил, и она сгорела.
2
Парни плюнули и решили просто уехать из страны. Назаров уехал к подружке-немке в Гамбург. Одинг тоже уехал в Германию, потому что туда к мужу-немцу перебралась одна его знакомая, но Денис перебрался вслед за ней, и вскоре муж-немец остался без жены.
Они перебрались в Германию, они поездили по немецким клубам, они впервые увидели, как все могло бы выглядеть. И сразу после этого они вернулись назад.
Фонтанка, 145 к этому времени тоже дышала на ладан. Бандиты поотнимали у знакомых художников мастерские и сквоты. Из больших сквотов с танцами вообще остался только один – на Обводном канале.
Когда Фонтанку прикрыли, все перебрались сюда. Здесь тоже были сплошные художественные мастерские и тоже проводились техно-партии. Музыка играла за каждой открытой дверью. Посетители не прекращали танцевать даже в туалете.
Все было неплохо. Кроме того, что почти каждый вечер здесь заканчивался милицейской облавой. Почти каждая вечеринка заканчивалась тем, что на Обводы приезжала колонна милицейских автобусов и публика отбывала в отделение.
Как-то раз безусый полудурок в погонах ногой разбил немецкие вертушки. Они стоили столько, сколько этот урод не заработал за всю свою уродскую жизнь. Но важно было не это, а то, что таких вертушек больше ни у кого не было. Во всей стране имелось лишь три комплекта такой аппаратуры.
В другой раз милиционеры приехали пьяные. Может быть, это был какой-то их, милицейский праздник. Прежде чем грузить всех в автобусы, они ходили по мастерским и орали, что собравшиеся – бляди и пидорасы. Кто сейчас сделает им, ментам, оральный секс, тех отпустят. А остальных сразу расстреляют.
В 1992 на Обводах гостили девушки из группы Technotronic. На тот момент певицы были реальными западными мега-звездами. Но ОМОНовцы этого не знали. И песню I’ve Got The Power они не слышали никогда. Девушек долго не хотели отпускать: раз они такие чернокожие, то, может быть, речь идет о международном наркосиндикате?
То есть вообще-то на Обводах было весело. Но милиция… бесконечная милиция. Это достанет кого угодно. Только придешь, только начнешь танцевать, только почувствуешь первый приступ счастья. А все уже закончилось. Нужно успеть выкинуть пакет в неработающий унитаз, а если у тебя с собой есть пистолет, то лучше передать его подружке.
Девушек никогда не обыскивали. Обычно девушек сразу отпускали, а молодых людей привозили в отделение, рассаживали в актовом зале и раздавали листки бумаги:
– Значит так. Теперь каждый из вас пишет правду. Имя. Фамилия. Паспортные данные. Кто попробует наврать – тех будем бить.
Все это было ужасно неприятно.
3
Михаил Воронцов (промоутер, диджей):На Фонтанке тусовалась куча ребят, которые жили поблизости и просто иногда заглядывали. Им все это страшно понравилось: художники, электронная музыка… И эти ребята тоже решили, что они художники. Они образовывали такой малый круг. У них была своя, немножко детская тусовка. Ну, им хотелось чувствовать, что они тоже ко всему этому причастны. Они видели, что у нас сквот, и тоже захватывали какие-то пространства, занимались там какими-то поделками. Они что-то рисовали, но я, честно говоря, плохо помню, что еще у них происходило. В какой-то момент они захватили новое помещение на Обводном канале.
DJ Массаш (Александр Массальский):Я тогда учился в Архитектурно-строительном техникуме, тусовался, фарцевал. Бушлаты, командирские часы, палехские шкатулки – все это мы продавали иностранцам и в день зарабатывали столько, сколько взрослый инженер не зарабатывал даже за месяц.
DJ Слон (Олег Азелицкий):А я учился в поварском училище на кока. Это был самый простой способ получить визу и слиться из России. Все мои знакомые ходили в заграничные рейсы, и я тоже хотел. Но когда я закончил училище, Балтийское морское пароходство пошло в расход. И поработать коком мне так и не случилось.
Помимо учебы, я занимался еще и музыкой. Пытался играть панк-рок. Еще до Обводов на улице Чайковского существовал легендарный рок-н-ролльный сквот «НЧВЧ». А у нас как раз была панк-рок группа «Труп в зеленом чемодане». И мы пытались получить точку в этом «НЧВЧ». Но как только мы ее получили, сквот тут же и закрылся. Это был 1991 год. В этой группе были Паша Владимирский и такой Тошнот. Первый потом стал клипмейкером и делал клипы «Мумий Троллю», а второй вскоре умер от черного-белого. Ну и охота играть панк-рок у меня после этого отпала.
DJ Массаш (Александр Массальский):Нам хотелось иметь свое место, но на Фонтанке все было занято. Хотелось как-то поддержать эту волну. У нас была компания друзей: кто-то художник, кто-то парикмахер, кто-то просто неплохой парень. Ребята нашли квартиру, заняли ее и сказали, что там есть еще много квартир. Мы посмотрели на окна, выяснили, что там никто не живет, взломали дверь. Квартира оказалась пустая, заброшенная, полная всякого shit'а. Зато были свет и вода. Это была огромная восьмикомнатная коммуналка. Там было не очень уютно, поэтому ночевали мы там редко. Зато все время тусовались.
DJ Слон (Олег Азелицкий):Дом на Обводном шел на расселение. Масаль как-то случайно нашел эту квартиру. Пошел в ЖЭК: бутылка коньяка, деньги начальнику – ну, и делайте, что хотите. Лично меня на Обводы привел Заяц. Это друг Хаасов, которого потом убили в Индии.
DJ Массаш (Александр Массальский):Кто-то предложил план: снести четыре стены, сделать танцпол, а в остальных стенах пропилить арки. Мы вдохновились и очень быстро все сделали. Снесли стены – получился танцпол. Купили колонки, усилители. Кто-то что-то из дома принес. Обои в магазинах тогда не продавались, но мы купили большие географические карты: если клеить их оборотной стороной, то получалось идеально белое пространство. Карты были очень дешевые, и этими картами мы заклеили все стены. Потом купили где-то дешевые флюоресцентные краски и разрисовали ими всю квартиру. В главной комнате прямо на стене огромными буквами было написано «ЭКСТАЗИ».
DJ Слон (Олег Азелицкий):Раду из Кишинева, Массальский, Саша Ломбах, Кузьма и я – это был костяк нашей тусы на Обводах. Сперва мы все были рок-музыканты, потом все стали художниками, а в конце превратились в диджеев.
Раду – единственный в нашей компании, кто жил на Обводах постоянно. Остальные предпочитали ночевать все-таки дома. А Саша Ломбах – он был тусовщиком, и у него уже тогда водились деньги. У него папа был профессор, а брат – крутой бизнесмен. И там начались какие-то запредельные разборки. Жену брата выбросили из окна. Отца убили. Брата тоже убили. Один Саша убежал. Для того времени это была в общем-то будничная история.
DJ Массаш (Александр Массальский):После ремонта было непонятно, что делать с огромными кучами мусора. Мы подрядили нашего соседа снизу, алкаша. Он за несколько бутылок водки все это вынес. Впоследствии он у нас постоянно убирал после вечеринок. А мы ему за это отдавали пустые бутылки. Он был совсем опустившийся, но иногда заскакивал к нам на вечеринки. Были такие чуваки, панки: Олег Башка и его компания. Вот они с этим соседом постоянно пили. А он им показывал всякие приемчики, типа того, как правильно вести себя в тюрьме. Вообще он был довольно милый. Он жил прямо под нами, и на него приходилось основное звуковое давление, но мужчина ни разу не пожаловался.
DJ Слон (Олег Азелицкий):Еще приходил такой чувак, по кличке Луза. Он постоянно приводил с собой иностранцев и пытался развести их на бабки. Иностранцы покупали у нас картины. В 1992 какие-то шведы купили все объекты, которые скопились у нас на Обводном. Незадолго до этого мы устраивали перформанс, в ходе которого раскрашивали бюсты советских вождей флюоресцентными красками. И после перформанса все это добро у нас так и осталось. А потом пришли шведы и скупили бюсты по $50 за штуку. Особенно им понравился флюоресцентный Ленин с отрубленной бородой: мы случайно ее отрубили.
А в другой раз Луза по пьяни локтем смазал чью-то картину. Причем иностры потом купили именно ее. Они заплатили что-то около $300, и после этого все наши картины стали напоминать как раз ту размазанную. С кинотеатра «Москва» мы украли гигантские афиши по шесть метров шириной, загрунтовали их, положили на асфальт и с четвертого этажа кидали на полотнища банки с краской. Потом мы несколько раз пытались эти произведения кому-нибудь вдуть. Но они так и остались на Обводном. Сгнили сейчас уже, наверное.
DJ Массаш (Александр Массальский):Сначала плату за вход мы не брали. Но в какой-то момент стало приходить очень много левых людей и пришлось просить деньги. Просто, чтобы как-то их отсечь. Сколько это было в рублях, я не помню, но что-то около $5. За эти деньги ты мог пройти и послушать музыку, которая тогда не звучала больше нигде. Иностранцы привозили нам уже сведенные кассеты. Мы просто ставили кассету, она играла 45 минут, потом кассету переворачивали и играла другая сторона.
DJ Слон (Олег Азелицкий):На Обводах вечеринки иногда были платные. В 1992–1993 годах билет стоил тысячу рублей. Иногда мы даже делали для своих мероприятий флаеры. В администрации Петроградского района у меня работал друг. И там стояла очень редкая по тем временам штука: ксерокс. Я вырезал слова и картинки, клеил все это на бумагу, а потом ксерил в количестве двести – триста штук и раздавал. Думаю, это были самые первые флаеры в стране.
DJ Массаш (Александр Массальский):Еще мы сделали бар. Уже ближе к концу. Стали продавать алкоголь. Разумеется, без лицензии. Ну, там все было так. Мы не платили за аренду, не платили за свет, не платили за воду и плюс провели себе бесплатный телефон. С ЖЭКом мы договаривались посредством коньяка, хотя под конец уже пришлось оформлять какую-то аренду. Правда, это были мизерные деньги, все равно сравнимые со стоимостью бутылки коньяка.
DJ Re-Disco (Денис Медведев, участник группы «2ва Самолета»):К тому времени в городе уже могли происходить вполне легальные вечеринки. Не только в сквотах, но и в каких-то общественных местах. Самая первая дискотека с диск-жокеем, насколько я помню, проходила в Клубе работников связи «Курьер». Причем она была как-то связана с фондом Чайковского – то есть предназначалась в первую очередь для сексуальных меньшинств. Спродюсировал ее знаменитый художник-неоакадемист Тимур Новиков. И вот на ней впервые выступал диджей: Янис из Риги.
Тимур Новиков вообще был идеологом всего, что происходило на Фонтанке. Он чувствовал, что за техно-музыкой будущее, и старался подвести под происходящее теоретическую базу. Следил, чтобы всё выглядело правильно, чтобы все одевались модно, хорошо выглядели и музыка звучала бы только хорошая… Я был на той дискотеке в «Курьере». Помню, какой-то придурок ухватил меня за задницу. (Смеется.) Я был в зеленых клешах…
DJ Лена Попова:На Обводном канале одно время устраивал вечеринки Артем Саламатин. Это, можно сказать, были какие-то первые подобия оупенэйров. Там постоянно играл DJ Майкл Пуго. А так как туалетов не было, все отливали прямо под столом с вертушками. Класс, в общем.
DJ Массаш (Александр Массальский):Нам с Олегом Слоном пришлось начать играть, просто потому что не было диск-жокеев. А тогда как раз на Обводном появились вертушки «Корвет» и «Вега». Мы разузнали место, где вертушки можно было купить за $220, и купили два комплекта. Один продали за $450 и вторые получили, считай, даром. В какой-то момент у нас стояло пять киловатт звука. Целая саундсистема! Этот звук принадлежал чуваку из какого-то клуба в Купчино. Один раз мы у него поиграли, а он за это дал попользоваться своим звуком. Ну, потом мы его так и не вернули.
DJ Слон (Олег Азелицкий):В сентябре 1993-го у меня был первый опыт игры за аппаратом. Я тогда не думал становиться диджеем. Хотел стать художником и уехать за границу. А потом у меня был день рождения, и я решил поиграть. Гостей пришло человек триста. Кроме меня в тот раз играли DJ Грув, Миша Воронцов, DJ Гаврила и Костя Лавски.
DJ Костя Лавски (Константин Петров):Первый раз я играл в 1992 году. Это было двадцать девятое февраля, тот год был високосный. В роскошном дворце Белосельских-Белозерских проходил модный показ. Со своими аттракционами выступал Владик Монро, показывали несколько коллекций плюс выступали молодые группы типа «Нож для фрау Мюллер». То есть сперва был концерт, а потом дискотека. И когда мы еще только обсуждали эту вечеринку, я предложил:
– Давайте я сыграю андеграундную музыку!
Все согласились, и я сыграл. Для первого выступления это были все-таки экстремальные условия. Императорский дворец, толпы людей, причем в основном они пришли не танцевать, а слушать панк-рок. И тут я со своей электроникой. Под конец все это мероприятие не лезло уже ни в какие рамки. Кто-то танцует, панки беспредельничают, дворец ходит ходуном. Дело закончилось тем, что пришел какой-то дядя грозного вида и в ватнике. Во время разговора он стучал кулаком об стену и требовал прекратить безобразие. Снаружи было уже утро. Так что свой первый сет я до конца так и не доиграл.
DJ Массаш (Александр Массальский):Соседи периодически вызывали милицию. Тогда еще не было ОМОНа. Забирать нас приезжали просто милиционеры, которые грузили всех в козелки. Я помню, как-то раз во двор въехали пятнадцать ментовских машин. Тогда в отделение отвезли человек сорок. Ничем серьезным это все равно не кончилось: всех отпустили. Единственная проблема: у какого-то чувака нашли пистолет. Этого чувака кажется звали Саша… Непонятный какой-то парень. Хотя вообще в то время бандиты еще не очень интересовались нашей музычкой.
DJ Слон (Олег Азелицкий):У Массальского был друг-англичанин. Его звали Дэвид, и он работал на канале Superchanel. Он пришел к нам и сказал: «У меня есть друзья, они занимаются такой же фигней, как вы!» В результате нам привезли пластинок, а потом настоящие британские вертушки. Это все были подарки лондонского техно-коллектива «Либераторы». В 1993 приехал Джулиан из «Либераторов» и сразу доказал, что действительно занимается ровно такой же фигней: этот парень, едва войдя, моментально сжег нам весь звук и свет.
DJ Массаш (Александр Массальский):Этот Дэвид с английского телевидения очень нас поддерживал. Первый раз в Петербург он приехал в составе съемочной группы, чтобы снимать какой-то концерт на Дворцовой площади. После работы он заскочил в сквот на Фонтанке, и вот тогда мы с ним познакомились. Дэвид ощущал себя миссионером. Ему хотелось перенести танцевальную музыку и вообще всю эту культуру из Англии в Россию. Он прислал нам пульт и несколько ящиков пластинок. Правда, тогда я не знал, что с ними делать. Периодически я давал их DJ Груву, потому что своих пластинок у него тогда еще не было. Потом эти пластинки много кто играл – Воронцов, Лавски, Эдельсон…
Джулиан «Либератор» (британская звезда):Я приехал в Петербург в 1993 и охренел. Тут происходило то же самое, что у нас в Лондоне. Черт! – тут было даже круче. Я ехал, ожидая увидеть что угодно: медведей на улицах, ну, просто, что угодно… а увидел расцвет электронной культуры. Фантастика.
Самое поразительное, что люди в Петербурге тогда очень тонко чувствовали музыку. Попросту говоря, они во все врубались. Местные диджеи, кстати, тогда уже неплохо играли. То есть, конечно, не очень круто сводили, но, в общем, понимали, что и как надо делать. Ну, и я, когда приехал, тоже кое-что им показал.
Больше всего меня поразили Обводы. Настоящий сквот. Такой же, как в Лондоне. Такой же крутой. Там были настоящие подпольные вечеринки. В России в то время был настоящий кризис, но в смысле электронной музыки петербургские парни были чуть ли не впереди планеты. Ну уж точно шагали в ногу.
DJ Костя Лавски (Константин Петров):Слово «концепция» в последнее время вообще пропало. Попробуй сегодня объясни кому-нибудь, что у тебя именно концептуальная вечеринка. Сейчас ведь «концепция» – просто прийти всем в одежде в горошек… или, блядь, во всем белом. Ничего интересного в смысле вечеринок давно не осталось, понимаешь? А десять лет назад было много совсем разных мероприятий в совершенно неприспособленных местах, а клубов не было вообще. Потому что когда появились стабильно работающие клубы, то веселье от этого просто умерло. Ты знал, что если не успел сегодня, то можешь прийти завтра. А можешь через месяц. Все равно ничего не изменится. Но в начале 1990-х до этого было далеко. Вечеринки тогда делали кто где мог: в сквотах, во дворцах, в домах культуры, в кинотеатрах… Каждый раз люди знали: это только сегодня! Завтра ничего, что ты видишь, уже не будет! Ни здесь, нигде, понимаешь? Поэтому все куролесили по полной. Вот это и был рейв! Все только начиналось, и все было нереально прекрасным.
