Текст книги "K.S.E.N.O.N (СИ)"

Автор книги: Илва Стрельцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

   Гектор же, подавшись чуть вперед, превратился в само воплощение внимания и послушания. Без своего железного доспеха он уже не казался таким огромным. Да, он был крупным, но и великаном его теперь не назовешь. Здоровяк был в майке. Должно быть, внезапно разбуженный посреди ночи, не успел одеться. Только сейчас следователь заметил на его теле, а именно в районе шеи и по все длине рук, кривые, смыкающиеся между собой шрамы, словно мужчину сшили из отдельных кусков плоти. На его левом мускулистом плече Рид заметил номер «02» и задумался, что бы это могло значить.

   Оторвав взгляд от татуировки Гектора, следователь снова посмотрел на Ленор, как и всегда, находившуюся в задумчивости. Она напрочь отказалась снимать выделенную ей ранее дубленку. Рид не до конца это понимал. Здесь и правда было прохладно, но не на столько же.

   Но это все было неважно по сравнению с другой, более существенной проблемой. Он снова и снова прокручивал в голове разговор с Саймоном Холтом, произошедший в момент, когда они ждали появления Ленор в его кабинете.

   « – Я не хочу говорить это при ней, но, думаю, вы должны знать, – сказал тогда он, поставив перед следователем чашку с кофе, – Результаты анализа уже готовы, и я даже успел их просмотреть. Выводы весьма печальны. Ее пробелы в памяти это не просто аномалия. В мозгу здорового человека, как известно, в среднем пятнадцать миллиардом нейронов. Как думаете, сколько у Ленор?

   Рид пожал плечами.

   – Сейчас их число колеблется от девяти до восьми миллиардов. Я не медик, мне сложно это объяснить, но если говорить простым языком, ее мозг охватила какая-то болезнь, стремительно поражающая нейроны. За час уничтожается примерно два миллиона нейронов. Это значит, что в течении недели от ее памяти останется лишь белое пятно и соответственно девушка умрет сначала как личность, а затем и биологически, если процесс отмирания нейронов не  прекратится.

   – Всего неделя, – спустя минуту молчания тихо проговорил следователь.

   – На самом деле, меньше, – уточнил Саймон, – Последствия начнут проявляться уже очень скоро. Сначала она перестанет чувствовать боль, затем, скорей всего, пропадет зрение, прибавится глухота и, в конце концов, Ленор полностью утратит все чувства, в том числе осязание.

   – И вы ничем не можете ей помочь?

   – Ксенон специализируется не на медицине, это лишь ее неотъемлемый компонент, который, однако, не является самым главным для ведения борьбы. Мне очень жаль.»

    Сейчас, глядя на эту девушку, Рид не испытывал ни жалости, ни сочувствия, но какое-то вязкое, тоскливое ощущение не давало ему покоя, словно приходится расставаться с чем-то, к чему он уже привык. Николас вздохнул и прислушался к тому, как на дне стакана, наполненного виски, потрескивают кубики льда.

   – Я не понимаю, почему нельзя просто найти этого Фелпса по спутнику, а затем где-нибудь выловить и по-тихому открутить ему голову? – задал существенный вопрос Твердов.

   – Не думай, что ты умнее всех остальных, – холодно сказал Саймон, – Спутники его не видят. Он не тот человек, которого было бы так просто найти.

   – Он использует отражатель, – попыталась объяснить Ленор, – Штука, благодаря которой нас, усмирителей, невозможно было засечь ни одним из существующих приборов.

   – Звучит круто. Почему у нас такого нет? – спросил Леон, но его вопрос остался без ответа.

   – Я почти уверена, что Фелпс прячется на базе.

   – И параллельно посылает по твою душу роботов-убийц, – напомнил блондин, – Он знает про тебя, что ты не превратилась в чудовище, и готов к сюрпризам, так что я не думаю, что нам удастся так просто проникнуть на базу.

   – Но он не знает, что теперь у меня есть вы, – уголки рта Ленор приподнялись в легкой ухмылке.

   – Ты что-то говорил про хакера, – впервые за долгое время заговорил Гектор, обращаясь к следователю.

   – Я еще не говорил с ней, но уверен, она согласится помочь, – ответил Рид.

   – Почему ты так уверен? Она может подвергнуться опасности, – спросила Ленор.

   Рид улыбнулся.

   – Потому что Дайана, как и почти все здесь присутствующие, в глубине души сумасшедшая.

   Следователь решил, что подобного ответа более чем достаточно, а девушка решила не углубляться.

   – Значит, вместе с хакером в общей сложности вас четверо, – подытожил Саймон.

   – Пятеро, – поправил его Рид, – Я тоже иду.

   Нависло полуминутное всеобщее молчание, после чего Ленор прыснула от смеха, а затем и вовсе расхохоталась так звонко, что все замерли, наблюдая за ней.

   – Ты!? Не смеши меня! Нам нужно что-то большее, чем простое умение пулять из пистолета.

   – Правильно, – ни капли не обидевшись на ее бурную реакцию, ответил следователь, – Вам нужны мозги. Ты сможешь этим похвастаться? А еще ты можешь ручаться, что твои остатки памяти не взбрыкнут в самый неподходящий момент? Я единственный, кто знает, что с тобой делать в подобной ситуации. Согласись, за тобой нужен присмотр.

   Довольный своим неопровержимым аргументом, Рид допил содержимое стакана, оставив на дне не успевшие полностью растаять куски льда.

   – Мне кажется, он прав, – спустя некоторое время молвил Саймон.

   Они со следователем многозначительно переглянулись, зная, что помимо потери памяти могут возникнуть и другие проблемы, но этот жест не ускользнул от внимательных глаз Ленор.

   – Что вы задумали? – спросила она, скинув с плеч дубленку, в которой ей, наконец, стало жарковато.

   – Думаю, лишняя пара рук все же не помешает, – как бы для самого себя сказал Саймон.

   Девушка не стала повторять свой вопрос. Она чувствовала себя уставшей, как и все остальные. Тем не менее нужно было обсудить еще некоторые моменты, и спустя час, так и не составив какой-то определенный план действий, они решили действовать по наитию. Оставалось еще несколько часов, чтобы поспать, и сном не пренебрег никто, даже сам начальник «Ксенон».

Отбытие

   Ленор проспала около трех часов, и ей этого оказалось более чем достаточно. Комната, которую выделили девушке на ночь, была далека от уюта, и ей захотелось поскорее покинуть ее. Но куда идти в этом подземном замке? Перед тем, как решить эту проблему, она умылась и позавтракала тем, что привезли ей дроны. Еда оказалась постной, как в больнице, и выглядела отвратительно, но понимая, что урчащий желудок может выдать ее в не самый подходящий момент, Ленор все же заставила себя съесть все до последней крошки.

   Еще через некоторое время все те же дроны привезли одежду. Развернув ее, девушка поняла, что она очень похожа на ту, что носили Леон и Гектор, только женский вариант. Повертев в руках черный костюм, она наконец нашла молнию, удачно спрятанную в складке эластичной ткани. Молния брала свое начало сбоку, на бедре, плавно переходила к груди и заканчивалась под шей. Костюм пришелся в пору, но к нему еще нужно было привыкнуть, поскольку материал оказался немного грубоватым, но зато прочным. Затем она надела сапоги, идеально вписывающиеся в общий комплект одежды, и подошла к зеркалу в крошечной ванной комнате.

   – А ничего, – усмехнулась Ленор, думая о том, какое впечатление произведет на мужчин, – Эй, ты! – обратилась она к дрону, который остался на случай, если гостье что-нибудь понадобится, – Мне нужна резинка для волос. Принеси.

   – Принести резинку для волос. Подтвердите запрос, – вибрирующим голосом сказал робот.

   – Подтверждаю.

   Дрон удалился, чтобы вернуться через пять минут с черной каучуковой резинкой.

   – Спасибо, дружок, – поблагодарила его Ленор и принялась стягивать волосы в хвост.

   Глядя на себя в зеркало, в какой-то момент она увидела узкую полоску крови под носом и поспешила стереть ее запястьем, но вместо этого только размазала по лицу. На выручку пришла вода из-под крана. Как и всегда, девушка не придала особого значения этому явлению.

   Послышался сигнал, обозначающий, что кто-то пришел и ждет, пока она откроет дверь. На экране появилось серо-зеленое изображение, и Ленор узнала секретаршу Холта. Она открыла дверь и уставилась на блондинку в ожидании.

   – Доброе утро. Мне сообщили, что вы проснулись и готовы к началу операции. Остальные ждут вас на поверхности.

   Ничего не сказав в ответ, Ленор покинула комнату и молча последовала за Шерон.

   – Наверху вам выдадут оружие и другое снаряжение, а также проинструктируют в его использовании, – сообщила секретарь, пока они поднимались лифтом.

   – Хорошо, – безразлично ответила Ленор, глядя куда-то в одну точку на серой металлической стене, размыто отражающей пассажиров.

   – Вы не кажетесь взволнованной, – вдруг решила высказаться Шерон.

   – Меня уже вряд ли чем-то напугаешь, – последовал ответ.

   – Как бы там ни было, я желаю вам удачи, – блондинка улыбнулась. Искренне. С теплотой. И с сочувствием.

   Ленор на секунду растерялась, не зная, что ответить, но затем просто хмыкнула и улыбнулась в ответ.

   Со скрипом разъехались двери главного лифта, и в глазах девушки зарябило от резкой смены окружавших ее цветов и стиля. Она даже замерла на какое-то время в раскрытых дверях, переживая внутри странное и весьма неожиданное чувство торжества и удовольствия, словно ей удалось сбежать из тюрьмы. Четыре с половиной года она жила в точно такой же тюрьме и с тех пор научилась ценить свободу.  А свобода эта заключалась в возможности видеть небо над головой, каким бы угрюмым оно не было.

   Двери Капитолия были отворены, но глаза девушки еще не привыкли к дневному свету, поэтому она пока не видела, что ее поджидало снаружи. Но приблизившись к выходу, Ленор, увидела небольшое скопление людей. Часть из них она уже знала. Остальные выполняли роль помощников в раздаче оружия и подготовке к отбытию. Николас, тоже переодетый по здешнему обыкновению, держал в обеих руках по пистолету, взятых из перевозного мини-арсенала. Он тщательно их изучал, проверяя на вес и на вместимость обоймы – сравнивал, какой лучше. Он так увлекся этим занятием, что даже не заметил приближения Ленор.

   – Доброе утро, – угрюмо поздоровался Гектор, стоя в обнимку со своей головорезкой.

   – Доброе, – отозвалась Ленор.

   Следователь, услышав ее голос, поднял голову, с любопытством оглядел девушку с ног до головы, но на лице мужчины, как и всегда, оставался полнейший штиль, и через пару секунд его вниманием снова завладели два пистолета.

   – Не передумал? Ты ведь не имеешь к этому никакого отношения, – вдруг спросила его Ленор.

   – А тебе не все ли равно? – ответил он вопросом на вопрос и вложил в кобуру один из пистолетов, а второй вернул в арсенал.

   Ленор не стала спорить.

   -Ты разговаривал с Дайной?– спросила девушка, рассматривая все тот же арсенал.

   – Да. Она с радостью согласилась помочь. Эй, громила! – обратился он к Гектору, – Где твой чокнутый друг?

   Великан окинул его взглядом, полным неприязни.

   – Скоро будет. Ему готовят препарат.

   – Препарат? – не понял следователь.

   – Надеюсь, ему не придется применять его там, и ты не узнаешь, что это такое.

   – Звучит как-то невесело, – сказал Николас.

   В течении минуты в дверях Капитолия появился Леонид Твердов собственной персоной, до нелепости жизнерадостный и бодрый, как будто дольше всех спал. Одной из рук он удерживал небольшой кейс, и следователь решил, что именно в нем находится тот таинственный препарат.

   – Простите, что заставил ждать, – ни капли не чувствуя вины, пропел Твердов. – Ленор? Увидев тебя в этом, я начинаю верить, что ты можешь надрать задницу любому, – шутливо произнес он.

   – И тебе надеру, если придется, – холодно ответила девушка, разглядывая на вид очень тяжелый крупнокалиберный автомат.

   – Не советую. Для тебя он будет слишком... тяжелый.

   Блондин запнулся, ибо Ленор без особых усилий взяла оружие одной рукой, а затем перекинула в другую.

   – Что за модель? – спросила она.

   – МК-Ультима. К нему есть особые патроны, поражающие нервные окончания при попадании. Это если человек не умрет сразу. Хорошая вещь, но уж больно шумная, – пояснил Леон, не упуская возможности похвастаться своими познаниями в любимом ремесле.

   – Тогда что посоветуешь для хрупкой девушки?

   – Дай-ка подумать, – Леон пробежался глазами по арсеналу, – Вот эти крошки идеально подойдут тебе.

   Он указал на парные пистолеты с хромированным покрытием, небольшие по размеру. Дуло было короче, чем по стандартным пистолетным меркам.

   – Издеваешься? – раздраженно спросила Ленор.

   – Вовсе нет. Они стреляют капсулами со сжатым воздухом. Когда при столкновении они разрываются, то...

   – Я поняла, как это работает, – прервала его Ленор, – Мне нравится.

   – А где ваш начальник? Не скажет напутствующее слово? – спросил Николас.

   – Он не выходит на поверхность. Никогда, – пояснил Гектор.

   Внезапно Ленор почувствовала, как загудела под ногами земля, словно что-то глубоко в ее недрах ожило и хочет вырваться на поверхность. Спустя полминуты асфальт позади них, отмеченный белым кольцом краски, стал двигаться, а точнее, в центре кольца появилась ровная щель, и обе его половины медленно разъехались в противоположные стороны. Еще через какое-то время из образовавшегося углубления показались лопасти грузового вертолета. Затем  Ленор уже смогла увидеть саму машину. Вертолет напоминал тот, на котором они прилетели из Чикаго, только раза в два больше.

   Когда все приготовления к отбытию были завершены, Леонид первый запрыгнул внутрь, предварительно выхватив из рук солдата свою «Муху».

   – Прошу всех на борт! – прокричал он, когда лопасти начали, набирая скорость, вращаться и гонять воздух вокруг.

Улий

   Утро в те годы мало чем отличалось от остального времени суток, разве что небо иногда варьировало оттенками, но все по-прежнему оставалось плотно обвито тучами. Так и в этот раз, никто не заметил, как где-то там, над покров туч, рассвет сменился поздними утренними лучами.

   Спустя несколько часов полета Рид, наконец-то смог увидеть очертания своего родного мегаполиса. В данный момент над Чикаго тучи были особенно мрачными и тяжелыми, словно вот-вот сверкнет молния и на какую-то долю секунды зальет улицы светом так похожим на свет Солнца. Едва следователь об этом подумал, как в небе, над городом, появилась ослепительно-желтая полоса и тут же исчезла. Следуя законам природы, после этого раздался оглушительный раскат грома, но никто из находившихся в вертолете не вздрогнул.

   – Почему мы снижаемся? – спросил Рид, когда заметил, что верхушки деревьев стали значительно ближе, – До города еще не меньше пятнадцати миль.

   – Мне казалось, ты догадливый парень, – отозвался Леонид, – Нас сразу вычислят, если мы пересечем воздушную границу города.

   – То есть, дальше пойдем пешком?

   Твердов не спешил с ответом. Он прикрыл глаза и мечтательно улыбнулся, словно вспоминая о чем-то.

   – Когда я был пацаном, то мечтал работать почтальоном. Думал, однажды мне попадется конверт с печатью «Секретно», и тогда я уж точно найду ему применение. Ни для кого не новость, что на труднодоступной информации можно неплохо срубить бабок. И только позже я понял, что такие письма не доверяют простым почтальонам.

   Никто не вступил с ним в разговор на эту животрепещущую тему, но Леону это и не требовалось. А следователь списал его поведение на какой-нибудь из видов психических расстройств и не стал докапываться.

   Посадку совершили недалеко от того места, где сутки назад Ленор подверглась нападению робо-пса. Как-только все пассажиры ступили на твердую почву, Рид первым делом вытащил из нагрудного кармана одну из заготовленных на будущее сигарет, а вместе с ней и любимую коллекционную зажигалку. Затем он с наслаждением затянулся, словно это был стакан воды посреди пустыни.

   – Эй, эй! Сам кайфуешь – делись с другими, – воскликнул Леон, – Нам на базе курить запрещается.

   Следователь не без сожаления протянул ему две сигареты, с расчетом на то, что русский поделится со своим товарищем, но вместо этого он одну вставил в зубы, а вторую – засунул в карман штанов.

   – Гек у нас не шмалит, – пояснил Твердов.

   Их перекур на относительно свежем воздухе продлился около пяти минут, и все это время Ленор стояла неподвижно, чуть поодаль ото всех и глядела куда-то в сторону города, словно ей не терпелось туда вернуться.

   – Время, – коротко сказал Гектор, намекая на то, что пора бы выдвигаться.

   Он махнул рукой пилоту, сидевшему внутри вертолета. Тот кивнул в ответ, и вскоре в задней части вертолета опустилась платформа, по которой выехал бронированный черный фургон. Теперь Рид понял, зачем им понадобилось лететь на такой махине. Эта штука на вид весила тонны три, не меньше, и чем-то по форме напоминала БТР, только вместо восьми колес имела всего четыре.

   – А вот и наш почтальон! – воскликнул Твердов, бросив на землю окурок и наступив на него носком ботинка.

   Из фургона вышел парень в обычной повседневной одежде и с планшетом в руках. К нему подошел Гектор, и они перекинулись парой слов. Затем водитель что-то сделал, и фургон на глазах у всех превратился в почтальонский грузовик голубого цвета.

   – Вот так конспирация! – не удержался в удивлении Рид.

   – Чудеса голограммы, – ответил ему Леон.

   Следователь невольно улыбнулся мысли, что вместо этого голубого чуда мог оказаться желтый фургончик с мороженным.

   Внутри же транспорт остался неизменным. Под боковыми стенками крепились две железные скамьи, одна напротив другой, так что пассажиры могли запросто смотреть друг на друга. Окон не имелось в целях пущей безопасности, но зато висели экраны, которые показывали внешнюю обстановку. Рид сразу узнал дорогу, по которой они не так давно ехали с Дональдом.

   Тучи над городом продолжали сгущаться, почти касаясь шпилей небоскребов. Молнии мигали с большей частотой, чем минуту назад, но асфальт все еще оставался сухим, не тронутый ни единой каплей дождевой воды.

   Спустя полчаса их законспирированный фургон въехал в пределы неприветливого Чикаго, и первым делом отряд увидел на одном из экранов очень жизнерадостную миниатюру «Доблестный патруль глумится над  уличным музыкантом». Никто не проронил ни слова по этому поводу, ведь все уже давно привыкли к подобным зрелищам. Да, жалко мужика, но все знают, что в результате происходит с музыкантами и другими деятелями культуры и искусства без лицензии. Это был его выбор. Для никчемных людей – никчемная участь.

   Прошло еще минут десять. За это время они объехали город по окраине и остановились возле старой станции метро. Самого старого в городе.  Ленор тут же узнала это место. Не смотря на то, что внутри было ужасно грязно, мрачно и уныло, девушка испытывала некое умиротворение. Все таки, в течение целой недели эта станция была ее домом.

   – Ну что? Каково вернуться домой? – словно прочитав ее мысли, шутя, спросил Рид.

 Вместо ответа девушка первая выскочила из фургона и направилась к спуску в метро. Это не входило в их планы. Саймон велел просто высадиться здесь и отсюда начать поиски «улья», как они договорились называть неизвестный объект, но любопытство руководило не только Ленор.

   – Ладно. Пять минут на осмотр, не больше, – неожиданно серьезным тоном скомандовал Леонид.

   Когда он нагнулся, чтобы вылезти из фургона, Рид заметил на его затылке, как раз под волосами татуировку «00». Точно такая же, только с номером два, была у Гектора на плече.

   Перед спуском в метро следователь придержал здоровяка и все таки спросил.

   – Что означают эти цифры у вас на теле? – он кивнул в сторону спускавшегося вниз по ступенькам Леона, – Это что-то вроде порядкового номера?

   Гектор насупил брови, думая, говорить или нет, но решив, что в этом нет ничего такого, ответил.

   – Номер есть только у элиты, которая как-то по-особому проявила себя. Чем выше способности солдата – тем меньше число.

   – Значит он... – догадался Рид.

   – Да. Он нулевой. Но лишь благодаря препарату.

   Здоровяк собирался сделать шаг, но Николас снова остановил его.

   – А кто первый?

   – Первый?

   – Ты ведь второй, верно? Между тобой и Леоном должен быть еще кто-то, – рассуждал следователь.

   – Он пропал два года назад во время миссии. Я должен был получить первый номер, но пока его смерть не зафиксирована, это невозможно.

   – Эй! Чего застряли? – крикнул Твердов из темноты.

   Гектор тут же отреагировал и пошел на голос напарника. Риду ничего не оставалось, кроме как тоже спуститься в этот гадюшник.

   Внизу, было темно, как в шахте, но мощности фонарей хватало, чтобы открыть глазам тот ужас, который множился тут годами. Подземные воды давно просочились сюда и деформировали стены. На путях образовался журчащий ручей, в котором наверняка водилась неприятная живность.

   Сначала Рид наткнулся на покосившийся турникет и легко перескочил через него. Дальше его встретили две узкие полоски эскалатора. Ступени заржавели и поскрипывали при каждом шаге, но все еще казались надежными. Затем станция. Та самая станция, на которой пряталась Ленор. Девушка даже не пользовалась фонарем, словно ее глаза и так все видели. А может она просто успела выучить каждый камушек за время пребывания здесь. Уверенно ступая вперед, перешагивая куски обвалившегося бетона, она дошла до того места, где на нее напала собака. Трупа животного уже не было, но Ленор все еще могла чувствовать его запах, запомнившийся ею в тот момент на всю жизнь. Возле колонны валялась грязная и рваная простынь. Девушка помнила ее, но не могла вспомнить, откуда та появилась. Она указательным пальцем, немного брезгливо, подцепила кусок ткани и подняла его.

   – Что это? – спросил Рид, посветив на тряпку фонарем. На секунды ему стало не по себе от того, как сверкнули в темноте зеленые глаза девушки.

   – Ничего, – ответила она и отбросила в сторону простынь.

   – А тут уютно, вам не кажется? – крикнул где-то в темноте Леон, выловивший кольцом света пробегающую мимо крысу

   – Аварийка до сих пор работает, – заметил Гектор.

   Действительно, красная лампа под потолком, одна на всю станцию, все еще горела, но почти ничего не освещала и периодически гасла.

   – Я была уверена, что здесь меня никто и никогда не найдет, – обращаясь куда-то во мрак, сказал Ленор.

   – Хорошо, что нашли, иначе бы ты умерла от голода, и мы бы никогда не узнали правду, – подметил Рид.

   Девушка хмыкнула.

   – Даже сейчас ты думаешь только о том, как разгадать все тайны мира.

   – Такой уж я человек. Кстати, Ленор, – он выдержал небольшую паузу, – Когда память впервые вернулась к тебе?

   Ленор стояла к нему спиной, наполовину скрытая во мраке, и казалось, что ответ так и не прозвучит из ее уст, но он прозвучал спустя минуту.

   – В полицейском участке. Когда один из этих сволочей ударил меня по лицу, прочертив кольцом по щеке.

   Ее грубоватый голос сейчас казался еще ниже.

   – Так вот, что там произошло, – протянул Рид, – А во второй раз?

   – Во время стычки с консервами. Минуты на две, не больше.

   – Ясно, – тихо сказал следователь, – Как ты себя чувствуешь?

   – Почему ты спрашиваешь? – она повернулась и снова сверкнула глазами в свете фонаря.

   – Просто интересуюсь. Не молчи, если будет что-то не так.

   Девушка опять отвернулась, но он знал, что она ухмыляется. К сожалению, Ленор многого не знала о себе и о том, что с ней может стать в ближайшее время.

   – Ну все, на выход, – громко произнес Твердов, и все повиновались его приказу, даже Ленор.

   Когда они вышли на поверхность, словно и дышать стало легче.

   – Давай, крошка, вспоминай, как ты бежала сюда, – попросил Леонид.

   Ленор бросила на него режущий взгляд.

   – Никогда не называй меня так, – процедила она сквозь зубы, но Леон не принял во внимание ее слова.

   Не то, что бы ее раздражали подобные обращения, но она вспомнила Матео, который всегда называл ее «крошкой Стоукс», и девушка невольно сравнила этих двоих. У них определенно было что-то общее.

   Ленор отбросила лишние мысли и закрыла глаза, пытаясь вспомнить.

   – Я шла вдоль водоканала, пока впереди не появилась решетка. Тогда мне пришлось вылезти на тротуар. Была глубокая ночь. Все выглядело по-другому. Не так, как сейчас. Я шарахалась от машин, от любых всполохов света, звуков, людей...

   – Ясно, – перебил ее Леон, – Значит, нам нужно просто найти этот водоканал с решеткой и идти в противоположном от нее направлении.

   – Его не нужно искать, я знаю, где он, – сообщил Рид.

   В отличии от остальных, он родился в этом городе и знал его от окраины до окраины, особенно такие районы, как этот, опасные и почти неконтролируемые.

   – Тогда погнали, – сказал Леон, а затем сделал что-то непонятное для Ленор и Рида, в результате чего его костюм поменял цвет. Теперь на нем были камуфляжные пятна, как у обычного солдата. Тоже самое произошло с одеждой Гектора. Рид в удивлении выгнул бровь.

   – У вас на запястьях есть сенсорный треугольник серого цвета. Коснитесь его, – объяснил Твердов.

   Девушка и следователь сделали, как им посоветовали. Теперь к ним не должно было быть лишних вопросов, если они вдруг пересекутся с патрулем. Военных тоже можно было часто встретить посреди города, и хотя их не так боялись, как консервных банок, но простой люд предпочитал держаться подальше от всех, кто носит за спиной оружие. Единственное, чего стоило сейчас бояться – это камер со сканерами, которые легко могли прочитать личность, попавшую в объектив. Ими был напичкан весь город, даже в таких отчужденных местах. Подумав об этом, Рид снял с плеч рюкзак, достал из него передатчик с наушником и попытался связаться с хакершей. Догадавшись о его плане, остальные обступили его и стали ждать.

   – Да, Ник, я слышу тебя, – послышался женский голос в крохотном динамике.

   – Ты видишь нас по спутнику?

   – Да, я получила сигнал.

   – Здесь поблизости есть водоканал. Нам нужно добраться туда и при этом остаться незамеченными камерами.

   – Вижу водоканал. Подключение к серверу охранной системы займет минуту.

   – Мы подождем.

   Минута прошла в молчании. Только Леон что-то безмятежно насвистывал.

   – Ник, как слышишь? – снова прозвучал голос в наушниках.

   – Слышу хорошо.

   – Поверните налево и обойдите улицу по квадрату. Идите вдоль бетонной стены. Не приближайтесь к жилым домам и открытой местности. На линии всего шесть камер. Если пойдете, как я сказала, вас не засекут.

   – Понял тебя.

   – Будьте осторожны. Конец связи.

   Поскольку слова Дайаны слышал только Рид, то остальным пришлось просто идти за ним. Объяснения по второму кругу заняли бы слишком много времени. Как ему было сказано, следователь свернул за угол, где остались лишь брошенные и начинающее разрушаться дома. Кое-где, на стенах, можно было различить следы от пуль – обычное дело в окраинных районах. Свернув еще раз, он увидел впереди бетонную стену высотой не больше двух метров с колючей проволокой по всей длине. Она тоже кое-где обвалилась, и в этих местах торчали ржавые железные прутья.  За стеной находилась фабрика по изготовлению моющих средств, вроде стирального порошка. Производство остановили еще до начала революции, и хотя постройка занимала немалые территории, никто не спешил ее выкупать.

   Пройдя около двухсот ярдов вдоль стены, отряд заметил возникшую буквально из неоткуда траншею. Это и был водоканал. Он уходил под землю, и в том месте действительно была решетка, сквозь которую текла вода ржавого оттенка.

   Убедившись, что здесь безлюдно, все четверо отключили маскировку и спустились вниз. Вдоль стенок траншеи шли узкие бетонные дорожки, по которым можно было пройти, не намочив ноги. Таким образом отряд стал, не спеша, один за одним, продвигаться в противоположную течению сторону.

   – Ну и вонище, – заметил Леон, идущий следом за Ридом и зажимающий пальцами нос.

   – Скажи спасибо, что эта вода идет не из канализации, – отреагировал следователь.

   – Было бы кому сказать, сказал бы. Интересно, какой в ней уровень заражения?

   – Лучше не думать об этом, – ответил  Рид, надеясь, что на этом неприятный разговор закончится.

   – Не удивительно, что в радиусе полумили нет жилых домов. Да и людей здесь не особо ошивается. Кстати, Гек, ты видел по дороге хотя бы одну кошку или собаку?

   – Ни кошки, ни собаки, ни даже крысы, – пробормотал здоровяк.

   – Вот и я о том. В таких местах их должно быть навалом.

   Наконец, разговор прекратился на какое-то время, но снова был возобновлен Ленор.

   – Ник, – обратилась она к следователю.

   – Что?

   – Эта фабрика... – она не договорила, но Рид понял, что девушка хотела сказать. Он тоже думал об этом.

   – Возможно. Нет, даже скорей всего, – ответил он.

   – О чем это вы? – не понял Леон, но никто, кроме Гектора не захотел ему отвечать.

   – Они о том, что «улий», может быть спрятан под фабрикой или внутри нее.

   – Это бы все объяснило, – добавил Рид, – производство химических вещество прекратили много лет назад, но вода с отходами продолжает вытекать оттуда. Скорей всего, фабрика все еще активна, но об этом никто не догадывается.

   – В таком случае, почему они не позаботились о собственной безопасности? Через стену перебраться, как нефиг делать, если уметь управляться с колючей проволокой, – заметил Леон.

   – Лучшая охрана – это неприметность. Хотя, я уверен, что тут все намного сложнее, чем кажется. Нас непременно обнаружат, если мы попытаемся перебраться за стену, – рассуждал вслух следователь.

   К тому моменту они уже дошли до тоннеля, из которого струилась зараженная вода. Тоннель в высоту был чуть больше метра. Продвигаться в нем возможным было только ползком, при том, что бортики здесь заканчивались, а значит, придется наполовину погрузиться в воду. Эта неприятная мысль проскочила в голове у каждого, кроме Ленор. Девушка думала лишь о сестре и о том, что с ней могли сделать за это время.

Проникновение

   Вода оказалась теплой, но от этого не менее омерзительной. На дне было что-то вязкое, засасывающее руки, из-за чего ползти получалось еще труднее. Внутри трубы царила темень, как под землей, а крошечные фонарики, крепившиеся к уху, едва могли осветить ползущего впереди человека. В основном продвигаться приходилось на ощупь. Иногда тоннель почти незаметно изгибался, но, по сути, отряд двигался только вперед. С каждой минутой давление воды усиливалось, выматывая четверку, но жаловаться никто не смел, дабы не показаться слабее остальных. Леон, казалось, вошел во вкус и стал что-то в полголоса напевать на непонятном всем языке. Пятнадцать минут назад, когда они были еще снаружи, Твердов заверил, что костюмы водонепроницаемые. Главное, чтобы эта жидкая дрянь не попала на лицо и тем более в глаза. Русский не обманул. Рид мысленно отметил, что внутри костюма действительно сухо, но он ничего не мог поделать с брызгами, которые, все же, иногда попадали на его лицо, и ему каждый раз приходилось останавливать себя, чтобы машинально не стереть их рукой.