Текст книги "Изменить судьбу 2 (СИ)"

Автор книги: иктор орин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

– Михална, ты – просто клад. Да, договорись пожалуйста. Я тебя хоть не сильно напрягаю со своими делами?

– Да не сильно. Мне просто интересно. Зачем это тебе? Ты здесь пару месяцев всего, как мне Эдик сказал, а уже что-то мутишь. С виду – пацан пацаном, а поступки осмысленные, взрослые. Вот гложет меня любопытство.

– Какие поступки, Михална? То, что мы перепихнулись по-взрослому?

– Не прикидывайся, Слава. Это девкам ты можешь лапшу навешать. Поведение твоё, спокойствие, обдуманность действий… Ты ведёшь себя так, словно ты – зрелый, серьёзный такой, несуетливый мужик. Подколки тебя не трогают, ответственности не боишься, не обижаешься ни на что. Мне Эдик рассказал, как ты этого блатного из комнаты выставил, не побоялся, и как соседке этой помог. С женщинами ты не зажимаешься, вон комплиментами сыплешь.

«Ля-я! Как она меня спалила! Вот-же умная баба! Что делать-то теперь?»

– Да-ну, Михална, у нас все парни так себя ведут. Все мои друзья. Бытие определяет сознание.

– Не вчера я родилась, Слава. Ну, не хочешь говорить – твоё дело, – Михална чуть повернулась на табуретке, полы её халата разъехались, открывая бёдра, и мне стало прекрасно видно, что нижнего белья на ней нет. Михална, словно этого не заметила.

– Ещё чаю?

– Нет, пожалуй, идти надо, поздно уже, – ответил я, и вдруг понял, что встать мне будет трудновато.

– Ну ладно, – Михална поднялась с табуретки, подхватила со стола грязную посуду и направилась к мойке, – Слав, давай сюда свою чашку.

Я поднялся с места, незаметно поправил так некстати вставший член, и понёс чашку Михалне.

– Поставь сюда, Слава, – сказала Михална, споласкивая ложку, которая внезапно выскользнула у неё из рук и упала на пол.

– Ой! – Михална нагнулась, потянувшись за ложкой. Её халат натянулся на двух таких солидных полушариях её попы.

«Да почему-бы и нет, в конце концов! Её тоже есть куда! Две недели лётки! И буфера у неё – зачёт!» – подумал я, поднимая подол её халата, и запуская под него руки. Михална выпрямилась, поворачиваясь ко мне:

– Ну, иди сюда, ковбой… – сказала она, распахивая халат, опираясь попой о кухонный гарнитур, и притягивая меня к себе за рубашку. Я шагнул к ней, накрывая правой ладонью мягкие после помывки волосы на её лобке, а пальцами раздвигая щель, и накрывая её рот поцелуем…

– На полу разбилось блюдце, Самовар качается. На столе когда е%утся – Громко получается, – произнёс я, стоя голый посреди кухни, и оглядывая тот разгром, который мы с Михалной учинили.

– Псха-ха!.. – засмеялась столь-же голая, раскрасневшаяся и довольная Михална, – Ладно, Слав, ты иди, я тут сама. Завтра зайди вечером, я тебе скажу, когда смотреть пойдём.

Глава 17

17.

Поле открытого склада Управления Буровых работ было уставлено списанными вагончиками. Была пятница, и заканчивалась первая неделя моих выходных. Вот стоило загрузить себя всяким разным в виде интенсивных утренних тренировок с Назарычем, и столь-же интенсивных языковых курсов с Татьяной, и время помчалось стремительно. Вроде только вчера трахался с Михалной на кухне, а уже пятница. Сентябрь был уже на излёте. Холод и сырость сменялись заморозками и снегом, и наоборот. Если сейчас не приобрести вагоны, то всё надо будет откладывать на весну. Времени у меня – до конца октября, максимум. В ноябре уже морозы ударят, и до минус сорока могут доходить. Так что надо успевать укладываться в этот период. Хотя-бы площадку выровнять и фундамент под вагоны залить. Выставлять вагоны на фундамент можно и на морозе. А ремонт внутренний делать можно и зимой. Надо ещё материалы доставать – цемент, доску, утеплитель и ещё много всего. Причём, я отлично понимал, что весь объём работ я в одиночку не потяну, но на этот счёт у меня были кое какие соображения.

Вагончиков было около двух десятков, разной степени изношенности и потёртости. Меня привлекли два десятиметровых жилых модуля, по габаритам примерно, как морской контейнер. Я заглянул в каждый из них. В одном из них явно был пожар, который успели потушить до того, как он сожрал все внутренности модуля, и деформировал обшивку и элементы жёсткости конструкции. Но, видимо, восстанавливать модуль сочли занятием нецелесообразным. Второй, видимо, использовали как склад, и довели до максимальной степени внутренней убитости. Впрочем, сами коробки обоих модулей были в хорошем состоянии и выглядели крепкими. Для себя я уже решил, что возьму эти два, и бани буду делать две, но подумал, что бытовкой банщика тоже вполне может быть вагончик. Не обязательно большой. Поэтому продолжал ходить и разглядывать ассортимент.

Михална в это время стояла поодаль, беседуя с завхозом, который и ведал всем этим хозяйством. Наконец я закончил осмотр и выбрал всё, что хотел. До этого мы с Михалной уже побывали на похожем складе у дорожников, но там я себе ничего не подобрал. У них вагоны были только колёсные, и в просто плачевном состоянии. Ну, ещё-бы, бригада дорожников на месте не стоит, постоянно в движении. В отличие от буровиков, у которых вагон-городок может год на одном месте стоять.

– Егор Олегович, я выбрал, пойдёмте покажу, – обратился я к завхозу, во внешности которого как-то сразу угадывалась принадлежность к богоизбранному народу.

– Таки пойдёмте, да… – Егор Олегович засеменил за мной.

Я подвёл его к каждому выбранному мной вагону, и каждый раз он открывал свои бумаги, стараясь встать так, чтобы я случайно в них не заглянул.

– Ну, что-ж, прекрасный выбор, Вячеслав, просто прекрасный. Вагончики сохранились в отличном состоянии. Списаны с эксплуатации совсем недавно. Я их отдам вам совсем дёшево, по остаточной стоимости, которая составляет, на данную минуту, – он вновь заглянул в свои бумаги, пряча от меня их содержимое, – всего лишь каких-нибудь шесть с половиной тысяч рублей. Согласитесь, Вячеслав, сумма совершенно ничтожная, за такие прекрасные вагоны.

– Помилуйте, Егор Олегович, вы-же мне не новую «Жигули» продаёте, а кучу старого ржавого металлолома, который у вас здесь стоит не нужный никому уже не первый год. Одна тысяча рублей. За всё.

– Молодой человек! – воскликнул патетически Егор Олегович, – Да как вы можете! Это великолепный товар, который прослужит вам ещё долгие, долгие годы! Вы посмотрите на металл! Здесь нет ни пятнышка ржавчины! А краска! Да они будто вчера с конвейера сошли! И вам жалко за эту красоту каких-то четыре с половиной тысячи?

– Егор Олегович, дорогой вы мой человек! Да мне не важно, насколько облезлыми они выглядят снаружи, мне всё равно их перекрашивать придётся. Вы внутрь загляните. В них-же будто животных держали. Полторы тысячи и ни копейкой более!

– О, Боже, дай мне терпения! – вознёс Егор Олегович молитву неизвестно кому, закатив при этом глаза, – Вячеслав, вы взрослый, умный человек, вы-же понимаете, что таких прекрасных вагонов вы не найдёте больше нигде. Это, в некотором роде, эксклюзив, если вы понимаете, о чём я говорю. Но я, таки, пойду вам навстречу, и предложу всего лишь три тысячи триста рублей. Это просто священная цифра. В ней видится возраст Христа!

– Егор Олегович, Иисус говорил, что всё богатство на небе, а стяжательство от лукавого. И ещё Он говорил, что легче верблюду пройти через игольное ушко, чем богатому обрести царствие небесное. Не будьте меркантильны, Егор Олегович. Две тысячи.

– Кто я такой, чтобы спорить с Иисусом, – Егор Олегович с несчастным видом снял очки, и протёр глаза, – будь по-вашему, две с половиной, так две с половиной. По рукам?

– По рукам, Егор Олегович. Когда-бы вы хотели получить деньги?

– В этом нет никаких препятствий даже прямо сию минуту.

– А как насчет документов, договора купли-продажи, паспорта на изделие и прочего?

– Вячеслав, вы-таки хваткий мужчина, вам палец в рот не клади. Документы будут готовы к понедельнику.

– Очень хорошо, Егор Олегович. А не найдётся-ли у вас транспорта, чтоб доставить эти вагоны в нужное место?

– О! Вячеслав! Транспорт пойдёт отдельной строкой в расходах, к тому же я должен буду договориться. Давайте в понедельник всё обсудим и завершим сделку.

– Хорошо, Егор Олегович, рад был познакомиться, сказал я и пошёл к Михалне, стоящей неподалёку возле ОРСовского УАЗика. Мы загрузились в машину.

– Слава, тебе куда надо? – спросила Михална.

– Мне надо с тобой поговорить.

– Ну… – Михална глянула на часы, – на работу ехать уже смысла нет. Отвези нас ко мне, – сказала она водителю.

По дороге Михална бросала на меня какие-то испытующие взгляды. Я наконец не выдержал:

– Что?..

– Да ничего… Ты Изю опустил больше чем на половину того, что он запросил. И ты мне будешь говорить, что ты такой простой как валенок?

– Михална, давай приедем и ты, возможно, во мне разочаруешься. А почему Изя?

– Он по паспорту – Егор. Ты-же заметил, что он не совсем русский. Его еврейское имя – Езекия, между собой – Изя.

– А ты Михална, откуда знаешь? Если я ничего не путаю, евреи не открывают свои имена абы кому.

– А он неправильный еврей. В Израиль не хочет, говорит, что ему и здесь хорошо. Женат на татарке. Отступник вобщем.

Остальное время ехали молча. Я сидел и думал, как просить у Михалны денег. Из запрошенных Егором Олеговичем двух с половиной тысяч у меня есть ровно ноль. И эти две с половиной – вовсе не единственные деньги, которые мне нужны. Позвать её в компаньоны? Я всерьёз рассматривал такую возможность. Но позвать её я хотел несколько позже. Деньги у неё наверняка есть, но что ей помешает оттереть меня от бизнеса, если я ей сейчас раскроюсь. Она здесь давно, знает многих, связи налажены, да и место она интересное занимает. Вон, спокойно взяла УАЗик на полдня, ездит свои дела крутит. Сейчас – не двадцать первый век, и даже не девяностые. С транспортом плохо, особенно здесь. УАЗик здесь – это как лимузин в Москве. Ладно, попробую не раскрываться. А там как карта ляжет. Блин, надо-бы сначала проведать человека одного, по поводу стройки. Да, наверное, я так и сделаю. Сейчас с Михалной поговорю…

– Как ничего и не было, – я замер на пороге кухни у Михалны в квартире, и оглядел помещение.

– Проходи, давай, и садись. Воспоминаниям после будешь предаваться, – Михална подтолкнула меня в спину.

Я прошёл и сел на ту-же табуретку, что и прошлый раз. Михална прошла к плите, наполнила и поставила кипятиться чайник.

– Голодный? – спросила она обернувшись.

– Ну, если пожалуешь бутербродом каким-нибудь – не откажусь.

– Сам себя пожалуй, – сказала она, доставая из холодильника нарезку, – хлеб вон там, нож вот.

Чайник закипел, Михална разлила чай по чашкам, и усевшись сказала:

– Ну, давай, начинай просить…

– Что просить?

– Денег, что-же ещё…

– Вот Михална, ты всегда такая? Интригу вообще не держишь.

– Так всё-же на поверхности. Ты только-что договорился о крупной покупке, на две с половиной тысячи. Ты здесь всего пару месяцев. Не успел ты ещё столько заработать. Значит будешь занимать. А раз ко мне на разговор напросился, значит занимать будешь у меня.

– На ходу подмётки режешь, Михална…

– Да ладно, льстец! И я даже готова тебе эти деньги одолжить, если ты мне скажешь зачем тебе этот хлам.

– Нужен, Михална. Только вот денег мне нужно больше. Гораздо больше. У тебя есть?

– Насколько больше, Слава? Деньги, предположим, у меня есть. Но я хотела-бы знать во-первых – сколько тебе надо, а во-вторых – на что?

– Ну, тайну из этого делать бессмысленно, наверное. Михална, я на тех выходных участок взял. Хочу своё жильё построить, не в общаге жить.

– И только-то? Я-то думала… Ну, и сколько тебе надо?

– Я ещё не знаю, Михална. Вот схожу к одному человеку, узнаю, сколько он за работу возьмёт… Если возьмётся ещё…

– Ну, хоть примерно.

– Ну, я рассчитываю уложиться в двадцать.

– А не многовато? Да и зачем? На эти деньги на земле пару кооперативов купить можно.

– Ты, Михална, ещё попробуй их купи. В кооператив вступить надо, а это сложнее, чем в партию. Легко только в говно вступить. Что-то я не видел у себя в городе, чтобы на каждом углу людей в кооперативы зазывали, хотя кооперативные дома строятся. И на кой-каких предприятиях я практику проходил. И там этого тоже нет. «Гараж» смотрела? Как там люди друг друга грызут за всего лишь гараж.

– Да всё равно, Слава… Частная постройка… Здесь… А чего тебе не строится, допустим… Да хоть в Тюмени? Ну, или там, откуда ты приехал?

– Михална, там тебя нет. А тебя нет – деньги взять негде. Ну так как? Найдёшь деньги? – «Деньги у неё точно есть. Не зря в ОРСе работает. Вон, ни один мускул на лице не дрогнул. Значит сумма для неё не фантастическая. Возможно даже наличкой. Даже скорей всего. И легализовать их она боится, только в отпуск возит. Но в отпуске всё равно столько не прогуляешь. Ладно, посмотрим, как отреагирует».

– Слава, деньги у меня есть. И я тебе даже занять их могу. Но как ты отдавать такую сумму будешь? Это тебе года два надо не есть не пить.

– Михална, то – мои проблемы. Так как, займёшь?

– Ты давай, сначала узнай, сколько тебе понадобится, а потом поговорим.

– Хорошо, Михална, я узнаю.

– Ну тогда давай чай пить.

– Ложку сегодня ронять не собираешься?

– Для тебя, Слав, я даже шкаф уроню.

– Нет, Михална, сегодня у меня урок арабского, в шесть часов, поэтому сегодня, пожалуй, без шкафов.

Глава 18

18.

С Виленом Пастухом В прошлой жизни я познакомился уже где-то ближе к середине девяностых годов. Шли задержки и невыплаты зарплат, люди не получали своих денег по полгода и более, при этом невыплаченные деньги теряли свою покупательную способность с устрашающей скоростью, и если, предположим, в сентябре двадцать тысяч рублей было более-менее адекватной зарплатой, то уже к ноябрю они стоили лишь пятую часть своей сентябрьской стоимости. Людям было нечего есть. В буквальном смысле. Поэтому работникам предприятий, где были столовые, разрешили отовариваться в этих столовых под будущую зарплату, ну а цены в этих столовых, от магазинных были максимально далеки.

Вилен почти никогда, по его рассказам, не работал в организациях, только числился. И зарплату за него получали другие люди. Но его всё устраивало. А занимался он всем, что связано со строительными работами, отделочными работами, ремонтом и монтажом. И клиентов у него всегда было много. В очередь записывались. Брал он дорого, но и делал качественно, так, что не придраться. И оплату всегда брал только живыми деньгами. Поэтапно, за выполненные объёмы. Его не раз пытались кинуть, но он просто снимал людей с объекта и отправлял на другой. И каждый раз после этого, к нему приходили с извинениями, и каждый раз извиняющимся приходилось заново обговаривать сроки и сумму.

Я и пошёл к нему на шабашки в свободное от работы время потому, что он деньги платил. Родом он был с Украины, с Черновицкой области. По его словам, в детстве знал лично Софию Ротару, правда она была старше его на несколько лет. Более честного и справедливого человека я, пожалуй и не знаю. По деньгам он никогда никого не обижал и не обманывал. Его любимая поговорка была: – «Бог – не фраер, он всё видит».

Вот к нему я сейчас и направлялся. Жил он в посёлке дорожников. Было утро субботы, и шанс застать его дома был довольно велик. Я знал, что в этот период он уже здесь, в N-ске, и дом его видел, в котором он жил с момента постройки, и до момента переезда на большую землю. Вот только выяснить надо, занимается он сейчас своим основным делом, или ещё нет.

Дверь мне открыла его жена, красивая и высокая женщина, полька по национальности.

– Здравствуйте, мне-бы Вилена увидеть…

– Виля, здесь к тебе, – крикнула она в глубину квартиры, и уже мне – проходите, разувайтесь.

В прихожую вышел Вилен, ещё молодой и энергичный. Впрочем, он и в шестьдесят будет выглядеть не сильно старо, и энергичность свою не растеряет. Посмотрел на меня настороженно.

– Здравствуйте, Вилен, мне вас порекомендовали, как человека, который занимается строительными и отделочными работами, электромонтажом и прочими вещами. Это так?

– А кто вам это сказал?

«Блин! Он может и в несознанку уйти. Если он сейчас работает, то клиентов у него много. Одним больше, одним меньше – для него не критично».

– Ну, мне один знакомый сказал, из управления дорожного строительства, – в принципе у меня там был один знакомый, и с Виленом он был знаком, но хрен знает, работает он сейчас там или ещё нет.

– А кто из Дорстроя?

– Володя Березин, – «Если он ещё не работает, придётся как-то выправлять ситуацию».

– А, знаю такого, как у него кличка-то? Забыл совсем… – опять проверяет, ну оно и понятно, он фактически незаконным бизнесом занят.

– Берёзовый крест, но чаще Берёзой кличут, – у Володи была непростая судьба, и на передней части тела у него был наколот крест во всю грудь и живот. На спине тоже было что-то из той-же тематики. Но к этому времени он с криминалом завязал навсегда, женился и уже растит двоих детей.

– Да, точно… Ну, проходи, поговорим.

Он провёл меня в кухню, предложил чаю, налил и себе, и наконец усевшись на табуретку сказал:

– Ну, выкладывай, что у тебя?

– Работа у меня, Вилен Иваныч, и без вас мне никак.

– Что-за работа?

– Частная постройка. Я участок взял, здесь недалеко, за посёлком. Хочу туда пару бань поставить, из жилых вагончиков, и бытовку. По вагончикам уже договорился, но сейчас уже скоро зима. Там надо площадку выровнять, фундамент залить. Вы можете взяться?

– Что, только площадку и фундамент? И давай сразу на «ты».

– Ну, вообще-то я рассчитывал, что вы весь комплекс работ возьмёте. Ну, там, забор поставить, электрический щит собрать, электричество провести, вагончики сделать… Если вы занимаетесь, конечно.

– Ну, заниматься-то занимаюсь. Но бани я ещё не делал. Надо узнавать, как правильно. Материал, опять-же заказать.

– Вот поэтому я и сказал, что хотя-бы площадку, фундамент и забор. А остальное уже можно будет по ходу дела обдумать.

– Та-ак… Ну, пойдём, покажешь мне участок свой…

Мы оделись и пошли. Идти было недалеко, не больше километра, но поскольку дорог, как таковых ещё не было, а осень в разгаре, то идти было довольно трудно. Наконец мы дошли.

– Эк ты забрался-то, – прокомментировал Вилен, – и ты думаешь, к тебе сюда в баню люди пойдут? – он уже понял, что я собираюсь сдавать бани за деньги. Ну а как тут не догадаться, если бани будут две.

– Думаю, пойдут. Зимой с проездом будет полегче, замёрзнет всё. До тех домов точно чистить будут, – я показал на домики возле бетонки, – а оттуда всего-то метров двести. В крайнем случае заплачу. А через годик-другой бетонку и сюда дотянут, и коммуникации все.

– Ну а воду где брать собираешься? Всё нормально было в бане, только не было воды?

– Да думаю скважину пробурить, только вот не знаю, куда обратиться. Ты не подскажешь?

– Ну, знаю я где этим занимаются… Давай так… Сейчас прикинем необходимые работы, которые надо сделать прямо сейчас. Тут-же ещё надо септик выкопать, приямок под помывочную, туалет, ещё что-то всплывёт. И я тебе скажу сколько это будет стоить. А там и договоримся. А отапливать ты чем будешь?

– Блин! Вот об этом не думал ещё. Масленники можно расставить…

Мы с Виленом вернулись к нему и обсудили, что будет на участке и как будет расположено. Туда вошли сами вагоны, септик, туалет, помещение устья скважины, забор, ворота и прочее. Блин, что-бы придумать для отопления? И устье надо утеплять как-то. Ладно, потом подумаю.

– Сколько это всё будет стоить, Вилен?

– Ну, грубо прикинуть – тысяч десять – двенадцать. Тут яму под септик копать надо, саму ёмкость септика варить, скважину бурить, вобщем делов много. Один забор с воротами в тысячу выйдет.

– Понятно. Как рассчитываться будем? Я по две недели на месторождение летаю. Поэтому, если меня вдруг нет, это не значит, что я куда-то сбежал. Обязательно появлюсь.

– Ну, ты меня предупреждай, когда уезжаешь. А рассчитываться давай поэтапно. Мне так удобней. Объём сделал – деньги получил. Ты когда планируешь вагоны привезти?

– В понедельник поеду рассчитываться за них, тогда и узнаю точно. В крайнем случае, привезу, выгружу там, в другом углу, не там, где они встанут.

– Ну, я к понедельнику как раз решу по людям, и работу распланирую.

– Ну, тогда до понедельника.

Я вышел от Вилена. Фух… Повезло. Это-ж сколько мы, часа три рисовали? Хорошо, что он уже этим занимается. Ему я доверяю, сам же с ним работал, видел, как он за качество борется. Вернее, буду с ним работать… Вернее… Тфу, блин! Короче, доверяю ему, и всё. Сделает он качественно, и лишнего не возьмёт. У Михалны всё равно двадцатку спрошу, пусть больше будет – пофиг.

– Привет, старик, чем занят?

– Это уже традицией становится. Проходи.

– Так что делаешь?

– Лысого гоняю. Предложения?

– Стандартные.

– Кстати, о предложениях, тебе не предлагали пойти моим сменщиком?

– Предлагали.

– И что решил?

– Думаю.

– Ну, к чему-то склоняешься?

– Не знаю, не решил ещё, не торопи меня.

– Ну, если что – добро пожаловать. Только учти, что там придётся людей напрягать. Бардачина на участке страшный. Так что, к Михалне?

– Пошли, там вроде контингент смениться должен…

От Михалны я ушёл в одиннадцатом часу, и один. Состав девчонок сменился, но были они, на мой вкус… «слегка в теле», скажем так. Хотя весёлые и разговорчивые. Но вот как-то не сложилось, «химия» не возникла, как американцы говорят. Зато договорился с Михалной о деньгах. С собой забирать не стал, в общаге такую сумму хранить – надо быть идиотом. Договорились, что буду приходить и брать по мере необходимости.

Блин, что-бы по отоплению придумать… Масленники, конечно, греть будут, но пол будет холодный. Надо как-то по-другому. Думай, Слава! Ты-же из двадцать первого века! Где твоё прогрессорство? Как без интернета хреново!

На вахте в общаге сидела Наташа.

– Привет, Слава, ты чего не заходишь? – блин, как она, всё-же к себе притягивает! Голос такой… чарующий. Просто хочется всё бросить и бежать. Сидеть пёсиком возле неё, каждое желание выполнять… Соберись, тряпка!

– Да всё как-то некогда, Наташ.

– Ты заходи, я одна сегодня…

– Ладно, сейчас разденусь, – ну а что, пойду, посидим, поболтаем. Завтра воскресение, не на тренировку. Отдыхать тоже когда-то нужно. Да и «Рябина» дома есть открытая.

К Наташе в вахтёрскую я спустился минут через двадцать. На подходе услышал её голос, что-то кому-то объясняющий. Вошёл в вахтёрскую:

– …такие хорошие! Удобные, главное. На ноге так хорошо смотрятся. Но дорого… – у неё в вахтёрской уже сидел какой-то мужик. Одежды нигде нет, сам в тапочках, значит с первого этажа. На столе стоял открытый пузырь водки. Я подошёл, поставил на стол свою открытую «Рябину», и протянул руку:

– Слава.

– Паша. – мужик пожал мне руку вполне дружелюбно.

– Что обсуждаете?

– Да вот, Наташе туфли предложили, «Саламандра», а у неё денег не хватает.

– А-а… – «Вот-же разводила! Понятно, чего она меня к себе зазывала. Но как-же, всё-таки, хочется её трахнуть!»

– Бери, Слава, стопку, вон там, знаешь где.

Не успели мы наполнить, как раздался стук в окно. Наташа подошла, посмотрела, сделала кому-то за окном знак идти к дверям, и вышла.

– Паш, что там с туфлями?

– Да не думай, я решу… – Паша махнул рукой, – там надо-то… Давай дерябнем лучше.

«Вот-же дурень, неужели не понимает, что его разводят? Ну, его дело».

Едва мы успели выпить, как Наташа вошла, ведя с собой Аллу.

– Ой! Славочка! – Алла заулыбалась, – И ты здесь! – она подошла и плюхнулась на диван рядом со мной, – Ну, наливай даме!

Я встал и пошёл за ещё одной стопкой, размышляя по дороге: – «Блин! Ну, так-то, она – ничего… Может стоит? Только вот это вот её навязчивое внимание мне не нравится. Ладно, посмотрим в динамике».

Глава 19

19.

– Андрей, мне кажется, что это – полумеры. Если мы хотим увеличить срок проката ЭЦН, мы должны разбираться по каждому случаю остановок по защитам, – я и начальник цеха добычи уже второй час пытались выработать систему взаимодействия между нашими службами.

– Да, Слава, понимаю, но если дежурный находится на другом конце месторождения, то пока он приедет пройдет очень много времени. А это потери…

Шла вторая неделя моей очередной лётки. С Аллой я тогда так и не переспал. Слишком уж навязчиво она ко мне липла. Через полчаса я уже не знал, куда деться от её внимания, а через час и вовсе трусливо и позорно сбежал, отговорившись тем, что у меня живот заболел. Ко мне ночью стучали, скорее всего она, но я прикинулся ветошью и не открыл.

В понедельник завершил сделку с Изей, который за транспортировку вагонов на мой участок содрал с меня ещё триста рублей. Сначала хотел вообще пятьсот, но я сбил цену, и по глубине его горестных вздохов понял, что переплатил всего-то примерно вдвое.

С Виленом обговорили объём работ на тот срок, пока меня не будет, и я отдал ему запрошенный аванс. В пятницу зашёл посмотреть, как продвигается дело, и увидел выставленный и уже подключённый электрощит и выровненную площадку, на которой уже был размечен фундамент и началась копка траншеи. В целом, работа двигалась, и темпы обнадёживали.

Назарыч меня за эту неделю просто вымотал. Я и так-то не сильно много весил, а сейчас вообще ощущение, будто килограммов двадцать сбросил. И жрать хочется постоянно. Он мне составил программу на лётку, от которой я слегка прихренел поначалу. Но оказалось, что выполнить её вполне можно, и даже не очень тяжело, и времени занимает всего часа три в день. Одно хреново – мыться негде. Надо уже банным вагончиком озаботиться. А пока – в цеху добычи есть душевая. Буду к ним ходить по утрам, после тренировки, пока никого нет. Надо только с начальником договориться.

Прилетев на работу, я обнаружил, что Гена завершил запланированные работы по фонду, и всё выглядело уже гораздо более соответствующим правилам. Я загнал свою бригаду на склад и за неделю привёл его в соответствующий моим представлениям вид. На работу я взял несколько пачек белого школьного картона и несколько буквенно-цифровых трафаретов, и снабдил всё оборудование бирками с описанием.

И вот теперь настало время следующего шага в повышении качества обслуживания и снижении «детской смертности» установок.

– Андрей Петрович, подпишите… – в кабинет вошёл механик, и направился к столу, оставляя на полу чёрные следы от сапог.

– Женя, блин! – начальник повысил голос, – Посмотри, что ты сюда притащил! Кто это всё убирать будет? Не судьба сапоги отчистить? И в коридоре, небось, натоптал!

– Андрей, я ненарочно. Сейчас всё уберу. Там водилы масло меняют на КрАЗе, всё своей отработкой залили.

– Вот и они пусть за собой убирают. Грязи вам мало? Давай, что там у тебя…

Я шёл в свой вагон-городок. Вцелом, взаимодействие мы обсудили, осталось отработать на практике. Надо дежурным написать памятку, в каких случаях что делать, и как взаимодействовать с добычей.

Что-то, какая-то мысль мельтешила на краешке сознания, мешая думать и отвлекая внимание от насущных проблем. Я остановился, и посмотрел по сторонам, взглянул наверх. «Что?», – спросил я сам у себя, ещё раз огляделся. Мысль не отпускала, мешая, как заноза, которую постоянно задеваешь. «Блин! Да что я упускаю?» – я посмотрел вниз, на свои сапоги. «Сапоги… Следы… Отработка… Блин! Точно! Отработка! Печь на отработке!».

Я вновь двинулся к своему вагончику, ускорив шаг. Надо вспомнить и нарисовать схему. Интернета сейчас нет, надеяться можно только на свою память. Ну, устройство печи не такое-уж и сложное. Надо, как помнится, пропановский баллон, несколько труб разного диаметра, дрель со свёрлами и хорошего сварщика. Болгарку-бы ещё… Сделать кожух, вывести отток нагретого воздуха в помещение комнаты отдыха. Можно использовать асбестовую трубу, чтоб ноги случайно не обжечь. Их сейчас на стройках полно. Положить вдоль стен, насверлить отверстий. Надо ещё вентилятор какой-нибудь найти, чтоб воздух через кожух гнал. Идея приобретает завершённый вид. Вот и прогрессорство!

А отработки сейчас – хоть залейся. Да что отработка – соляру сейчас за ресурс не считают. Останови любую грузовую машину – тебе сольют сколько запросишь. А за деньги – да хоть весь бак. Это в десятых – двадцатых годах следующего столетия отработки будет не найти, потому что каждый гараж будет оборудован такой печкой. А уж за соляру и вовсе в тюрьму угодить можно.

Кстати, а почему-бы не использовать такую печь для каменки? Вывесить бак на улицу, провести капельницу, а саму камеру сгорания установить в помещении парной. Обварить сеткой из катанки, засыпать камни… Нет, на морозе отработка застынет, не будет течь… Ну, тогда использовать соляру. Она не застынет. Да, так и сделаю. Для каменки в парной буду использовать соляру, а для отопления – отработку. И электричество не будет так сильно расходоваться. Где только камни брать? Блин, куда я бегу впереди паровоза?

Остаток лётки я провёл в каком-то диком нетерпении. Я давно уже нарисовал схему печи, сначала начерно, а после, взяв линейку – начисто, с соблюдением масштаба. Сто раз переобдумал всё, что можно обдумать, подумал так-же о принудительной подаче воздуха в камеру сгорания. Для этой цели, пожалуй, подойдёт улитка от печки какой-нибудь грузовой машины. Вобщем, мне хотелось творить, и я не мог дождаться, когда-же уже наконец домой. Менять меня прилетел Эдик. Всё-же он согласился. И мне пришлось задержаться ещё на пару дней, чтоб ввести его в курс дела.

С Виленом я встретился в день приезда с лётки. Я знал, что в обед он всегда дома, и пришёл к нему без пятнадцати час, чтоб не мешать трапезе.

– Вилен, привет, как дела?

– А, появился. Да движемся потихоньку. Пойдём смотреть?

– Пойдём, Вилен, и у меня к тебе дело есть. По поводу отопления.

За время моего отсутствия Вилен успел многое. Забор уже был установлен, вагоны выставлены буквой «П», как и планировали. Септик был вкопан и канализационные трубы проведены в места предполагаемых туалетов. Так-же была пробурена скважина.

– Слава, надо деньги на следующий этап работ, на материалы, – сказал Вилен, когда мы обошли мои владения, и я всё осмотрел.

– С деньгами нет проблем. Мне с тобой поговорить надо по поводу отопления. Ты-же варить умеешь?

– Ну, картоху – запросто.

– Понятно... Вилен, у меня есть идея, как сделать отопление. Я тут вспомнил устройство одной печки. Не больно сложное. Но надо сварщика, кое-какой инструмент, и несколько железяк.

– Ну, сварочный у меня есть. А инструмент какой нужен?

– Дрель и болгарка.

– Ну, и это найдётся. А какие железяки?

– Нужен пропановский баллон, негодный или толстостенная труба похожего диаметра, несколько метров трубы на четыре дюйма, несколько метров трубы на три четверти или полдюйма. Ну и ещё кое-что.

– Ну, давай так. У меня на базе Дорстроя гараж есть, весь инструмент там, и железяки там-же найдём. Приходи завтра, после обеда, посмотрим на твою печь. К воротам подойдёшь, меня спросишь, тебе покажут.