Текст книги "Изменить судьбу 2 (СИ)"

Автор книги: иктор орин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

– Женщина, значит… Понятно… Красивая?

– Сергей Владимирович, мне восемнадцать, сами-же документы читали. А ей глубоко за тридцать, а может и за сорок. Не вдавался. Тут вообще никаких таких нюансов нет. Просто противно смотреть на издевательства. Ну подло-же это!

– Понятно… А девочке в школу, значит… Ладно, – Сергей Владимирович, видимо, принял какое-то решение, зашевелился, – значит так мы поступим. Тебе когда на лётку?

– В следующий понедельник.

– За эту неделю я попробую узнать у нефтяников, нужен-ли им языковед. Если нет, то в школу точно место найдём. Только с жильём у них сложнее. Ладно, так и сделаем. Договорились?

– Безмерно вам благодарен, Сергей Владимирович.

Вечером, после тренировки, во время вечернего чая ко мне зашла Татьяна.

– Привет, чай будешь? Садись.

– Слава, я поговорить…

– Опять поговорить. И конечно-же опять серьёзно, да?

– Да, Слава, серьёзно. Я, конечно, понимаю, ты молодой, тебе погулять хочется, гормоны и всё такое. Но ты должен понимать, что…

– Тань, подожди. Всё, что я тебе обещал, всё, что я тебе говорил, я всё помню, и ни от чего не отказываюсь. Но мы-же только в пятницу вечером поговорили. Сейчас только понедельник закончился, ну не делается ничего так быстро. Я обещал, что не брошу – я не брошу, но терпения наберись…

– Что обещал? Какой понедельник? Что и куда ты не бросишь? Ты о чём вообще? Я говорю, ночью потише себя веди, если с девушкой пришёл. Сашка ревела до полночи.

– А-а!.. Ты об этом… Ну, прости, не хотели так громко. Я же ей говорил, что слышимость… А Сашка-то чего ревела? Она вообще странная какая-то в последнее время. Не здоровается, не разговаривает. Вася опять приходил? Наговорил что-то?

– Да какой Вася! Из-за тебя она ревела!

– Из-за меня? А я-то что ей сделал?

– Да ничего!.. – Таня сердито посмотрела на меня, – в том то и дело, что ничего. Поселился тут, красавчик-сердцеед! Вскружил девчонке голову… Не понимаешь что-ли, она сейчас в таком возрасте, что влюбляется во всё подряд…

– Да Тань!.. Да блин, и в мыслях не было... Ей лет-то сколько? Не собирался я ей ничего кружить.

– Да тут и собираться не надо. Разок улыбнулся, разок рассмешил, вот и всё, готова девка.

– Ну, Тань, ты же понимаешь, что совсем не общаться всё равно не получится. На ограниченном пространстве живём.

– Да я не об этом. Делать-то что? Может поговоришь с ней?..

– Не-ет!.. Только не «поговоришь»!.. Из меня что педагог, что психолог, как из Дуримара – Илья Муромец. Да и вообще… Ну, поплачет и успокоится. Пусть, вон, в артистов влюбляется, журналы ей какие-нибудь дай.

– Да какие журналы, мне хлеб не на что купить. Завтра не знаю, чем кормить буду ребёнка, – Таня пригорюнилась, но тут-же встрепенулась, – Слава, извини, это тебя никак не касается, это мои личные проблемы. Просто, навалилось что-то… – она отвернулась и прерывисто вздохнула.

«Блин! Вот дурак-то! Ей-же и правда ребёнка кормить нечем. Этот мудак их и раньше на голодной пайке держал, а теперь и вовсе не даст ничего.» Я встал, достал из шкафа остатки денег, отсчитал двести рублей, и протянул Татьяне.

– Тань, возьми. У меня есть, мне до зарплаты хватит, а тебе ребёнка кормить. Как разбогатеешь – отдашь. А вопрос твой решается. Надеюсь, решится правильно и положительно. Ну, бери! Ведь всё равно занимать у кого-то хотела, так почему не у меня?

Таня смотрела на меня мокрыми от слёз глазами то-ли, как на чудо, то-ли, как на долбонавта, что в принципе – одно и тоже. Потом обняла, прижавшись лицом к плечу и приглушённо захныкала, содрогаясь плечами, а я стоял с деньгами в руках, не зная, куда их девать, и что вообще делать. В этот момент дверь в комнату приоткрылась, и ко мне заглянула Сашка. Увидев всю картину, она вопросительно посмотрела на меня. Я пожал плечами. Голова Сашки убралась и дверь тихонько закрылась. Я осторожно обнял Таню и погладил по спине.

– Ну ладно тебе… Ну чего реветь-то...

Таня подняла на меня заплаканное лицо, посмотрела, и вдруг, обняв за шею, стала целовать в губы. Страстно, горячо и с языком. Потом оторвалась от меня, подошла к двери и повернула ключ, запирая её. Потом повернулась ко мне, развязывая кушак своего халата, и повторяя шёпотом:

– Господи, что я делаю…

Она сбросила халат прямо на пол. Под халатом у неё оказались только трусы, которые она быстро, одним движением сняла с себя. Таня, несмотря на возраст, обладала отличной стройной фигурой. Хоть её тело и носило следы прошлой беременности, но всё-же, было достаточно привлекательным. Но рассмотреть своё тело в подробностях Таня мне не дала, погасив свет. Оно и правильно, занавески на окне у меня нет.

Таня подошла ко мне и снова стала меня целовать, засунув одну руку ко мне в штаны, и водя по члену вверх-вниз. Я бросил деньги куда-то на стол, и развернул её, прислонив спиной к стене. Таня всё поняла, сдёрнула с меня мои домашние треники и подалась ко мне тазом, опираясь о стену только лопатками. Я поднял одну её ногу, подхватив рукой под коленом, и вошёл в неё.

– А-а… Славка… Какой ты… Ах-х… – зашептала она, помогая мне движениями навстречу, – Да… А-ах… Ещё… Ещё… Да… Да-а! – она вдруг задрожала, вцепившись в меня, и я почувствовал, как мышцы её влагалища стискивают мой член внутри неё. Таня кончила. Так быстро, что я даже растерялся. За какие-то два-три десятка взмахов. Таня-же, в темноте нашла свой халат, надела его прямо на голое тело, включила свет, подобрала свои трусы, стараясь не смотреть на меня, но косясь на мою эрекцию, потом подошла к двери о отперла замок.

– Прости… Потом… – прошептала она, виновато посмотрев на меня, и выскользнула за дверь.

– Ну, и что делать, – спросил я у своего стоящего члена. Он развёл руками и сделал недоумённое лицо.

– Ну, тогда пошли в душ...

– Да как мы пойдём-то, не видишь, я стою?

– Пи%дец, с вами с ума сойдёшь, уже с собственным х%ем разговариваю. Скоро глаз дёргаться начнёт.

Я посмотрел на стол. На столе, между ложек и чашек лежали деньги.

Глава 12

12.

Мы с Татьяной стояли холле Управления Нефтедобычи N-ска. Был четверг, без семи минут три часа дня, и мы ждали выхода моего начальника с совещания. Татьяна старалась на меня не смотреть, до сих пор испытывая неловкость за ту свою минутную слабость.

В тот вечер, после приснопамятного диалога с собственным членом, я сходил, всё-же в душ, спустя минут десять, когда эрекция наконец-то опала. После душа взял деньги и вручил их Татьяне, чуть ли не насильно. Она отказывалась их брать, почему-то считая платой за секс, хотя там скорее уж она мне должна. Но деньги в итоге взяла, сумел я её убедить.

Во вторник сходил в местное отделение сберкассы и оплатил налог на землю. Заодно открыл счёт, куда будут перегонять часть моей зарплаты. В тот-же день поехал на базу писать заявление на перечисление части зарплаты на счёт в сберкассе, и вдруг оказалось, что это двадцать пятое число, день зарплаты, и мне есть, что получать за прошлый месяц. На работу я был зачислен с двадцать пятого июля, и с этого дня мне начисляли как за двенадцатичасовой рабочий день. К получению оказалось аж триста двадцать рублей, которые мне совсем не были лишними.

В среду сходил в исполком, отдал квитанцию об оплате земельного налога, и получил документы на пользование земельным участком, став наконец-то полноправным арендатором. Стать-то стал, а дальше-то что? Надо продумать и составить план действий. Узнать исходя из составленного плана, что и во сколько мне обойдётся, вывести финальную цифру, и уже отталкиваясь от неё думать, где брать деньги.

С деньгами вообще затык. Моей зарплаты явно ни на что не хватит. Разве что через пару-тройку лет, если откидывать на сберкнижку не менее половины зарплаты. Денег наверняка потребуется много. Вообще, конечно, можно взять кредит в сберкассе. Но не надо забывать о том, что кредит мне дадут не раньше, чем через год работы на одном и том-же месте и сумма кредита будет сильно ограничена. И не важно, насколько платёжеспособным я являюсь. Это СССР, детка. Тут население финансово ограничено на идейно-политическом уровне. Можно, конечно, попробовать занять у кого-нибудь. Сбережений у людей много, но тут тоже без гарантий. Ладно, подумаем об этом, когда выведем финальную цифру.

И вот в четверг, возвращаясь после пробежки, был остановлен вахтёршей, которая передала, что Раиса просила перезвонить, как появлюсь. Я сразу-же перезвонил, и узнал, что мне и моему «лингвисту» Сергей Владимирович назначил встречу в Управления Нефтедобычи, после сегодняшнего еженедельного совещания, которое заканчивается обычно около трёх часов дня. Сергей Владимирович выполнил своё обещание и переговорил-таки с кем-то из нефтедобывающего управления по поводу переводчика. И оказалось, что необходимость в таком специалисте есть, как ни странно.

Хотя, почему странно? Экономика СССР, вопреки расхожим утверждениям, вовсе не была самодостаточной. По радио и телевидению тех времён любили рапортовать о количестве произведённого чугуна и стали на душу населения. Это, конечно был важный показатель. Но и огромное количество и ассортимент высокотехнологичной продукции закупался за рубежом. К тому-же, и чугун и сталь имеют довольно широкий номенклатурный ряд, и далеко не все позиции этого ряда промышленность СССР могла производить. Вот об этом никто нигде не кричал, не говорил, и даже не шептал. Поэтому складывалось впечатление, что СССР обладает всеми компетенциями и технологиями. В то же время огромное количество продукции высокой степени обработки, необходимой для промышленности, в том числе и для нефтедобывающей, закупалось как напрямую у иностранных производителей, так и через третьи страны. Для нефтедобычи самый распространённый пример – это устьевая фонтанная и запорная арматура для высоких давлений. Если вскрывался пласт с высоким давлением и ожидался фонтан, устьевую использовали только импортную, как минимум, румынскую «Кэмпина».

Затык был и с металлургией. Если вскрывался агрессивный сероводородный пласт, то и вся арматура должна была быть коррозионностойкой. Отечественные производители если и предлагали что-то такое, то только на бумаге. По факту сталь коррозии сопротивлялась очень слабо, и нефтяники предпочитали импорт. То-же было и с другими высокотехнологичными изделиями, например, с бурильными долотьями, с клапанами, со средствами автоматики, с… Да всего на перечислишь. И всё это шло с документацией на иностранных языках. Чаще всего на английском, но бывало и на других.

– Добрый день, Вячеслав – Сергей Владимирович подошёл к нам в сопровождении ещё одного представительного мужчины в двубортном костюме, и поздоровался в официальной манере, – это Валерий Игоревич Слинкин, зам главного инженера Управления Нефтедобычи, знакомьтесь, – мы пожали друг другу руки и представились.

– А это и есть тот самый языковед-лингвист, которого мы все так давно ищем и не можем найти, – спросил Валерий Игоревич, глядя на Татьяну, и опередив моё намерение её представить.

– Да, знакомьтесь, это Татьяна… – и я вдруг сообразил, что не знаю ни её фамилии, ни отчества.

– Писаренко. Писаренко Татьяна Геннадьевна, – пришла мне на помощь Таня, – да, дипломированный лингвист, французский и арабский языки, согласно диплому. Кроме них владею английским в совершенстве, итальянским и немецким на среднем уровне.

– Замечательно, Татьяна Геннадьевна, а вы не могли-бы прочитать, что написано вот здесь, – он достал из папки какую-то бумагу с текстом, и передал Татьяне.

– Это английский. Декларация компании-производителя в области безопасности и качества продукции, здесь сказано, что компания-производитель с момента основания компании уделяет большое внимание безопасности и качеству… – Татьяна спокойно с листа читала и переводила текст. Валерий Игоревич смотрел в свою папку, видимо сверялся с правильностью перевода.

– Достаточно. Вижу, что умеете. А с арабским у вас так-же?

– Да, арабский знаю в той-же степени.

– Ну, что-ж, Татьяна, у нас огромная техническая библиотека, нуждающаяся в переводе, и ждёт вас непаханое поле. Мне Сергей сказал, что у вас проблема с жильём и пропиской, правильно? Та-ак… Ну, я поговорю с отделом жилищного обеспечения, думаю, что-то найдём. Татьяна, давайте так… Подойдите сюда-же во вторник, скажем… Да так-же и подходите, к трём. Если меня не будет, попросите дежурного мне позвонить, и я подойду. Просто забыть могу. Договорились?

– Договорились… – Татьяна ответила как-то «деревянно».

– Ну, тогда, до вторника, – и Валерий Игоревич, попрощавшись кивком, ушёл.

– Тогда я тоже пойду, – сказал Сергей Владимирович, – Рад был познакомиться. Слава, подъедь ко мне завтра утром.

Мы с Татьяной тоже пошли в общагу. Татьяна молчала и шла, нога за ногу.

– Слава… Неужели это всё – правда? – наконец спросила она.

– Ну, ты ещё не устроилась, это предварительные договорённости, но не думаю, что…

– Что, всё вот так просто?..

– Ну Тань, смотри, во-первых, им нужен такой…

– Славка, если всё получится, я… – она впервые за несколько дней посмотрела на меня прямо, потом обняла и опять поцеловала в губы.

– Тань, я ничего такого и не сделал. К тому-же, ты обещала со мной заниматься бесплатно, а это – стимул.

– Это тебе так кажется. У меня впервые за несколько месяцев надежда появилась.

– Кстати, Тань, насчёт занятий. Я на следующей неделе на работу уеду. А вы, наверное, переселитесь. Давай договоримся, что ты ко мне придёшь через две недели после моего отъезда на работу, в понедельник вечером, в девять часов, когда я с тренировки приду. И мы с тобой договоримся по каким дням будем заниматься. Окей?

– Опять англицизмы, Слава. Ну что тебя на иностранщину тянет? Используй русскую лексику. Говори хотя-бы «ладно», или «лад», если «ладно» тебе кажется длинным. Это хорошее функциональное русское слово, проверенное временем.

– Ну так лад, Тань?

– Лад, Слава. Ой, у меня-же ещё Сашка в школу не устроена. Первое сентября уже во вторник.

– Не переживай, Тань, это север. Тут из отпусков возвращаются и детей привозят, бывает и в конце сентября, и в начале октября даже. И ничего, все успевают. По семейным напишешь, если что.

– Интересно, и откуда ты всё это знаешь? – хитро спросила Таня.

«Блин! Опять палюсь».

Пригласил Сергей Владимирович, оказывается, не только меня. На улице, возле вагончика начальника цеха толпилось и курило ещё шесть человек народа из состава руководителей нижнего и среднего звена. Я со всеми поздоровался и всем представился. Все – взрослые мужики, за тридцать. На меня поглядывали, кто со снисхождением, кто с подозрением, кто ещё непонятно как, но сразу было ясно, что в коллектив я вот так, с разбега, не вольюсь. Я, по их меркам – пацан, штаны на лямках. На севере – без году неделя, а уже мастер. Да ещё наверняка слышали от своих знакомых, как я всю бригаду напряг с этими работами, да ещё и за грибами не отпускаю. Ну и пусть. У меня своя зона ответственности, они пусть за своё отвечают. Наконец начальник провёл все положенные утренние переговоры и пригласил нас. Все вошли и расселись. В невеликом пространстве вагончика сразу стало тесно.

– Всем доброе утро, парни. Начну сразу с основного вопроса. Вчера на производственном совещании в Управлении был поднят вопрос о сокращении издержек на спускоподъёмные операции. В частности, на операции по смене ЭЦН. Мне необходимо к следующему совещанию представить предложения по этому вопросу. Какие у вас будут соображения, парни? Прошу высказываться, – все молчали, поглядывая друг на друга, молчал и я. У меня были соображения, но пусть сначала эти «мастодонты» выскажутся. Они давно работают, может и у них что-то толковое есть.

– Смелей, ребята, смелей! Говорите, у кого какие соображения. Может есть какие-то замечания по работе цехов добычи. Вам на местах должно быть виднее.

– Ну, надо поднять вопрос, почему подачу регулируют задвижками, – неуверенно сказал кто-то, вроде Саша Плужник, – У них задвижки не работают толком, да ещё и просвет со временем засоряется. Пусть штуцера ставят.

«Блин! Ну вот херню-же сказал! Зачем?»

– Так, – сказал Сергей Владимирович, – у кого ещё какие соображения? – он оглядел всех. Все сидели, опустив очи долу.

– Слава, может у тебя что-то имеется сказать. Ты – человек новый, со свежим взглядом. Если есть соображения – поделись, мы все послушаем. Тем более ты себя уже проявил, все знают.

– На самом деле соображения есть, Сергей Владимирович, – сказал я, и заметил скептическое и досадное выражение лиц всех остальных участников совещания. – Первое, и, пожалуй, главное – у нас очень неграмотный персонал. Не грамотный в техническом плане. Матчасть не знает никто, или почти никто. Знают основные узлы насоса, но из чего они состоят, чему служат, и как работают, ответит, пожалуй, процентов десять из всего состава персонала. Инструкций по монтажу нет, по крайней мере, я у себя не нашёл инструкций по сборке ЭЦН, значит у людей нет возможности вот так сесть, открыть и освежить знания. А новый работник получает чисто практические знания от своих старших товарищей, которые, не факт, что сами всё корректно делают. И получается, что персонал у нас знает свою работу на уровне «кто-то где-то когда-то сказал».

На лицах старых работников читалось осуждение, послышались возмущённые реплики.

– Тихо! – сказал Сергей Владимирович, – у вас была возможность высказаться, теперь дайте высказаться Вячеславу, тем более что я вижу рациональное зерно в его высказываниях, и в целом согласен. Продолжай, Слава.

– Таким образом я считаю, что необходимо подготовить материалы для популяризации технических основ в части ЭПУ, и распространить их по участкам. Чтоб они всегда были доступны и под рукой, чтоб персонал мог в любой момент взять и освежить знания.

– Понятно, хорошо. Ещё что-то?

– Второй момент. Наш персонал не знает основ нефтедобычи с помощью ЭЦН. Да, все знают, что такое фонтанная арматура, из чего состоит. Но этим знания и исчерпываются. Никто не знает, как работает пласт, как образовывается затрубное давление, почему оно не должно превышать какие-то показатели. Никто не знает о зоне максимальной эффективности насоса, о напоре и других параметрах. Никто не знает, как выводить скважину на режим, и почему это важно. Поэтому у нас чаще всего происходит следующее: Персонал получает вызов, например, на остановку насоса, приезжает, видит сработку по защите, деблокирует, перезапускает, грубит защиту и уезжает. И никого не заботит тот факт, что раз защита сработала, значит режим работы нарушился и надо разбираться в причинах. Но нам некогда, у нас грибы и рыбалка.

Все молчали, кто неодобрительно, кто согласно.

– Ещё момент. Взаимодействие с добычей очень слабое. На низовом уровне оно ограничивается: – «Ну как съездил? – Нормально». По работе – ничего. Но это, опять-же, показатель неграмотности персонала. Ну спросит электромонтёр, какой динамический уровень, ну ответят ему. А что ему с этой информацией делать, электромонтёр не знает. Поэтому, я считаю, что надо персонал обучать, и уделять этому большое внимание. У меня ещё есть некоторые соображения, но на данном этапе вот это, вышесказанное, я считаю, является основным и главным, на что нужно обратить внимание.

– Да, и по задвижкам, Александр, если не ошибаюсь? Ну хорошо, Александр, будет цех добычи использовать штуцера. Где гарантия, что калиброванное отверстие штуцера не забьётся парафином и другими отложениями так же, как просвет задвижки? У нас должны быть правильно и грамотно отстроены защиты, и с цехом мы должны взаимодействовать плотно и технически грамотно. Вот такие у меня соображения, Сергей Владимирович.

– Хорошо, Слава, – сказал Сергей Владимирович, который постоянно делал какие-то записи и пометки в своём ежедневнике, пока я говорил, – у кого есть возражения, замечания, может быть?.. Хорошо, есть с чем выходить на следующее совещание. Так, сейчас все свободны, а ты, Слава, задержись.

Все поднялись и потянулись к выходу. Руки на прощание мне никто не подал.

– Так, Слава, ты долго над всем этим думал? – спросил Сергей Владимирович, когда мы остались одни.

– Сергей Владимирович, это на поверхности лежит. Хотел посмотреть технологию сборки, чтоб потом не монтажи съездить, полез искать – а нету. Кстати, здесь есть такая документация? Хотел-бы на участок забрать, если есть экземпляр.

– Вот об этом я и хотел с тобой поговорить, Слава. Экземпляр, я думаю, есть. Но найти его я просто так, с ходу не смогу. Я давно думаю о должности зама, ты не хочешь? Я до этого момента про Гену думал, сменщика твоего…

– Так и берите Гену. Он – парень молодой, толковый, он справится. А я и так себя коллективу противопоставил. Восемнадцать лет, устроили сразу мастером, на одну лётку слетал – раз, и зам начальника. Не поймут люди. А я пока на участке порядок наведу, там работать и работать ещё.

– Ну, да здраво рассуждаешь. Значит Гену возьму. А инструкции вон там поищи, – Сергей Владимирович показал мне на соседнее помещение вагончика за закрытой дверью, – это будет кабинет зама, и там сейчас чёрт ногу сломит.

Глава 13

13.

Я сидел дома и накидывал план по обустройству своего участка. Ну как план. Просто, нащупывал общие контуры воплощения своей идеи. Прикидывал, что предстоит построить, и какие материалы мне понадобятся. Об объёмах материалов я пока не думал. Нужен забор. Нужно пробурить скважину на воду. Устье скважины нужно будет обнести каким -то строением и утеплить, чтоб не перемерзало зимой. Нужно будет найти и купить пару жилых вагончиков, пусть они даже будут в убитом состоянии, или после пожара. Мне их всё равно переделывать. Кроме самой бани надо будет построить хоть маленький домик для банщика. Для этого нужен будет цемент, кирпич, пиломатериалы... Раздался стук в дверь.

– Войдите, открыто!..

– Привет, старик, чем занят?

– Закаляю характер трудностями.

– Ладно тебе, старик, не таи обиду. Считай это посвящением в рыцари.

– В рыцари какого ордена?

– Плаща и кинжала.

– Я-бы сказал – стопаря и женских трусов.

– Ну пусть будет так. Повторить не хочешь? Девки будут рады тебя видеть. Ольга от тебя в восторге.

– О, времена! О, нравы!.. Как вы друг другу в глаза-то смотрите? Шведская семья, едрить-колотить…

– Старик, ты вокруг посмотри. Ты не в столице. Здесь нет ни театров, ни музеев, ни выставок. Есть какая-то самодеятельность. Репетируют, концерты дают иногда, и даже залы собирают. Но у меня от них кровь из ушей идёт. Купаться сейчас – сам понимаешь. Грибы собирать – так мы их не высаживали. А больше здесь и заняться нечем. Ну, на дискотеку можно, так там всё тем-же самым закончится, только нужно будет за билет заплатить. И в лотерее поучаствовать – намотаешь на конец, или нет. А здесь девчонки все – работники общепита, их проверяют постоянно. Все симпотные и весёлые. Да и состав периодически меняется. Они-же вахтами ездят.

– А Михална тоже в столовой работает?

– О! Михална – великий человек. Она раньше в столовке работала на буровой. Сейчас в ОРСе, на довольно интересной должности, через неё много чего достать можно.

– Ясно… – блин! Интересное знакомство, нельзя упускать. Но и трахать её постоянно я не хочу. Не то, чтобы она страшная, но… – Слушай, Эдик, а почему Михална каждого мужика через себя пропускает?

– Старая и грустная история. Она с Украины, жила в Кременчуге, работала директором ресторана. Представь, ей было-то чуть за тридцать, а уже директор. Замужем была, муж тоже какую-то должность занимал. Детей не было, но собирались. И поехали они как-то в Крым, отдохнуть, позагорать, ребёнка сделать. Ну, лежали на пляже, солнце, жара. Муж пошёл в море освежиться. А из моря уже не вышел. Михална говорит, он и выпил-то немного, но вот, судьба… Она с горя запила, лишилась работы, ну, известная история. Через какое-то время в себя пришла. Работы нет, мужа нет, смысла в жизни нет. Помыкалась, да и завербовалась на север в столовку на буровую. Она – баба умная, хваткая, быстро авторитет заработала. И уже здесь сошлась с одним начальником буровой. Переехала сюда, к нему насовсем. Он старше неё был, лет на пять-семь, в разводе, и у него сын был, уже большой, с матерью жил, и к отцу периодически приезжал. И как-то приехал, и уговорил отца взять его на буровую. Он вроде поступать в нефтяной хотел. Отец долго не соглашался, но сын всё-таки уговорил. Поехали, в вертолёт загрузились, вертолёт взлетел, а на буровую не прилетел. Их искали, нашли. Вертолёт упал в болото, никто не выжил. Причины аварии непонятны. Вот она с тех пор такая. Замуж выходить боится, а трахаться периодически хочется. Но, насколько я знаю, она второй раз никого в постель не тащит. Так что не ссы, старик, это испытание ты выдержал, и возврата к нему не будет.

– Вон оно как… – понятно, бортовые самописцы на воздушных судах есть, но конструкция ещё сырая, и ставятся они только на самолёты. На вертолётах ничего такого не предусмотрено, и ещё долго не будет, – да, и впрямь грустно. Ну, в принципе, я не против, пошли…

В голове вертелся чуть переделанный рэп от Децла:

«Вечеринка у Михалны дома

С Эдиком зашли, на каждого три тёлки».

«Тёлок» было в действительности на каждого чуть меньше, но тем-же составом, за исключением Ольги. Я плюхнулся на своё-же место и сказал:

– Как и не уходил никуда. И не было этой недели. Всё те-же, всё там-же. Ну что-ж, продолжим? – и разлил водку по стопкам.

В середине веселья, когда стол уже стоял в углу, а танцы были в разгаре, я, улучив момент, позвал Михалну на выход.

– Что, Славка, понравилось всё-же? – с улыбкой спросила Михална, выйдя из комнаты, и прикрыв дверь.

– Ты, Михална – просто королева. Вне конкуренции. Ты не можешь не нравиться. Но почему у женщин все мысли через трусы проходят? Что, более короткого пути нету?

– Ладно, говори, льстец, что тебе нужно от королевы? – Михална зарумянилась, хоть комплимент и был такой себе. Вот не зря говорят, что женщины любят ушами.

– Михална, мне тебя Эдик сдал с потрохами. Сказал, что ты в ОРСе работаешь.

– Ну, работаю. Надо чего-то?

– А ваш ОРС только продовольствием занимается?

– В основном. Могу ещё кое-какие промтовары найти.

– Не, мне надо стройматериалы. Типа цемент, кирпич, краска и всё такое.

– Нет, мы не занимаемся ни кирпичом, ни цементом, и вообще этим не ОРСы занимаются, а базы материально-технического снабжения.

– Ясно. Что-ж, тогда мимо. Слушай, Михална, а нет у тебя случайно таких знакомых, которые могут мне пару жилых вагончиков продать? Не новых, списанных. Можно убитых, и даже сгоревших, главное, чтобы сама коробка была. И не обязательно на колёсах. Даже лучше, чтоб без колёс были.

Михална задумалась.

– Я не тороплю, не к спеху, в понедельник всё равно на лётку. Через две недели сможешь придумать?

– Ну, давай через две недели и приходи. А сейчас выпьем пошли…

Я медленно крутился, покачиваясь в такт музыке и обнимая Иринку, девчонку с Башкирии, с медного цвета волосами, заплетёнными в толстую косу, и с веснушчатым лицом. Я крепко прижимал её к себе левой рукой за талию, а правую опустив на попу, и просунув своё бедро ей между ног. Иринка была совершенно не против, и самозабвенно тёрлась своим лобком о моё бедро. Время катилось к одиннадцати вечера, и я уже подумывал, что надо-бы заворачивать лыжи в сторону общаги, не забыв и её прихватить с собой.

– Пойдём ко мне, – предложил я ей на ухо, на что она согласно кивнула.

Внезапно зажёгся свет, и Михална вошла, ведя с собой ещё двоих парней, возраста примерно двадцать пять лет, плюс-минус:

– Это Коля и Саша, мы вместе работаем. Мальчики, знакомьтесь.

«Мальчики», увидев, что у них есть конкуренты, слегка скривились, но руки для знакомства подали.

– А мы с Иринкой уже уходить собрались, – сказал я Михалне, пожимая руки парням.

– Ты иди, а Иринка пусть останется, – подал голос тот, который Коля.

– Ну, наверное, это не тебе решать, Коля, правда, Ир?

– А я у тебя ничего не спрашивал. Сказал «останется», значит – останется.

– Ну-ка тихо! – рявкнула Михална, – вы мне ещё подеритесь тут! Кто хочет идти – пусть идёт. Никто никого неволить не будет. Я здесь решаю. Всем понятно?!

– Михална, я тобой восхищён! – сказал я, – ты не женщина, а полыхающий костёр!

– В костёр надо палки подбрасывать иногда, – ответила Михална с намёком, – без палки любой костёр потухнет.

– Михална, да вон сколько бравых парней остаётся, они-же не оставят костёр без палки.

– Мы тоже, пожалуй, пойдём, – сказал Эдик, вставая, и помогая Гале подняться с дивана. Он явно опасался оставаться один с двумя парнями, ищущими приключений.

– Э! А мы с кем останемся! – снова подал голос Коля.

– Парни, ну вы-же к Михалне пришли. Она остаётся, и ещё две прекрасных девушки, – ответил я, показывая на двух «девочек» старшего поколения, сидящих в креслах. Мы с Эдиком старались не оставлять их совсем без внимания, и иногда вытаскивали потанцевать. Они с удовольствием с нами обнимались, но всякие поползновения пресекали, поэтому мы решили, что им и так в кайф.

– А чо вы всех молодых забрали, а нам кого оставили?! – вскинулся Коля.

– Ну-ка пошли на%уй отсюда оба! – рявкнула опять Михална, – При%уели совсем! Давай-давай! Чего вытаращился?! Старые мы им! Старух нашли, блять!

Парни оторопели, и перу секунд молчали, осмысливая свой косяк.

– Ладно, пошли, – сказал тот, который Саша, и они, бросив на нас злобные взгляды, поплелись к выходу.

– Вот же засранцы! – сказала Михална раздражённо, когда вернулась, проводив «мальчиков», – старухи мы им. Ну я им на работе устрою…

– Михална, не злись, морщины будут. Давай лучше дерябнем!

– Да, Михална, не трепли себе нервы…

– Правда, Нин, не зацикливайся, ты-же знаешь, какие они…

Мы задержались, пока Михална возвращалась в позитивное настроение, а потом, всё-же, пошли на выход.

– Старик, я тебе кликуху придумал, – сказал Эдик, когда мы вышли на улицу, и повернули в сторону общаги, – как тебе «дохлый»?

– Да зови хоть горшком, – ответил я, – но хотя-бы объясни, почему.

– Ну, видел я тебя пару раз в одних трусах…

– О! Интересненько, – девчонки заволновались, – и при каких это обстоятельствах?

– Ну что вы сразу о плохом? Это было совсем случайно, и к тому-же один раз – не…

– А вот и вы! – раздался голос Коли, – а мы всё ждём – ждём, а вас всё нет и нет, – он сделал глумливо обрадованное лицо.

– Парни, мы вас не трогали. Давайте миром разойдёмся… – Эдик сделал попытку уладить.

– Так мы вас и не трогаем, можете идти, девочек оставьте…

– Коля, ну почему ты так спешишь показать себя скотиной? – спросил я, – Ну хочется тебе морду мне набить – встреть меня, когда я один буду, без девчонки, и прояви свои лучшие качества…

– Как ты меня назвал?.. – прогундосил Коля, надвигаясь на меня. Саша пока отмалчивался.