Текст книги "Сирус с планеты Дэрна (СИ)"
Автор книги: Игорь Павлов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)
Глава третья. Изгой
Триста метров от купола. Это расстояние, на которое нам, рабам можно выходить. Я постарался уйти из виду шайки и только тогда замедлил бег. Затем перешел на шаг. Сейчас рассчитывал обойти колонию вокруг на расстоянии трехсот метров, не привлекая внимания, а затем собирался напрямик двинуться к горам, что возвышались на юге.
Часто смотрел на эти горы с нашего пригорка сектора шесть, это был мой первый рубеж на пути к южным лесам планеты. Об этом раньше мечтал, строил планы. Теперь же не знаю, смогу ли когда–нибудь осуществить свою мечту. Или меня поймают хозяева и убьют.
Сейчас нужно успокоить сердце и восстановить дыхание. Иначе фильтр придет в негодность очень быстро.
У меня три фильтра. Две инъекции. Воду я оставил Фриде и фляжку где–то выронил, вот растяпа!
Осмотрелся. Вроде все спокойно. Все как обычно. Только слегка болела голова и подкатывала тошнота. Фрида отравила меня? Или это из–за радиации? Зря не одел маску, когда пересекал купол, самая большая радиация именно на границе. Она там скапливается. Так говорил дядя Кайм. Также, большие камни, железные конструкции хорошо накапливают радиацию, их нужно сторониться. Но вот беда, именно в горы мне и нужно…
Еще не было полудня. Но солнце уже прогрело желтый песок. Впереди показалась яма, куда обычно сбрасывал отработанную руду. Вспомнил про корабль Громура. В нем должны быть припасы, хотя бы вода. С особой осторожностью я направился к месту крушения. Оно уже близко.
Закружилась голова. Ноги вдруг подкосились. Едва успел сорвать маску, прежде чем стошнило. Рыбка Фриды, пластинки Кайма, все на песок серо–зеленым и желтым месивом. Я перекатился на спину, совсем без сил. Горло щипало, хотелось воды. Я натянул маску обратно. Нельзя дышать без нее вне купола.
Что же это со мной? Нащупал в кармане шприц и, вытащив его, воткнул в бедро иглу. Нажал. Скоро должно подействовать…
Очнулся от хлопка. Это был взрыв в небе. Понял это, потому что последовал еще такой же хлопок буквально через несколько секунд. В атмосфере планеты шел бой. Я присел и присмотрелся, очень далеко и высоко под серыми облаками вокруг друг друга кружили черные точки, то и дело сверкали огни. Насчитал семь точек, семь космических кораблей бились между собой. Кто за кого, сложно определить, слишком далеко.
На хозяев напали. Это хорошо. Уверен, им до меня нет дела.
Уже был полдень. А значит, без сознания пребывал часа два. Нужно срочно найти воду! Поспешил к кораблю. Левое плечо заныло. Хорошо попали камнем, сволочи. Я еще к ним вернусь и накажу их. Никому не спускаю обиды.
Радостно воскликнул, вспомнив про закопанное оружие пилота. Всем им покажу, и их шокеры, и дубинки… проклятые рабы. У меня будет бластер! Бластер настоящего командира крейсера!
Нахлынула грусть. Я глупый мальчишка, обезоружил пилота. Если бы не я, его бы не пленили, он смог бы отбиться от хозяев. Знаю, что смог бы!
Аккуратно высунулся из–за каменной плиты. Все чисто. Впереди показался разбитый корабль. Побрел к нему. Тем временем бой в небе затих, а корабли пропали из виду.
Первым делом я откапал свои трофеи. Место, обозначенное куском обшивки, под ним тайник. Хорошо помню все свои тайнички. У меня на этот счет натренированная память.
Бережно стряхнул песок с бластера. Видел подобное оружие у хозяев, даже однажды «посчастливилось» наблюдать, как его применяют. Бежевая рукоять была как раз мне на обе руки. Внизу курок. Нажму на него и из ствола вылетит заряд, или что–то очень быстрое, убивающее, сжигающее, разрывающее. Поднял бластер обеими руками и прицелился в корпус корабля. Тяжелый! Приятная тяжесть. Вроде ничего сложного. Не промахнусь если что!
Теперь вакко–меч, хм… Просто прорезиненная бежевая рукоять. Не тяжелее бластера. Об этом оружии слышал от местных мальчишек. У хозяев подобного не видел. Говорят это оружие благородных, не каждый воин может иметь меч. Не каждый воин может им хорошо владеть. Не знаю, как им пользоваться, просто засунул рукоять в карман комбинезона на левом бедре, туда же, где лежали пластины. Бластер убрал в карман на правом бедре, тот был дырявый, но рукоять оружия не давала проскочить сквозь штанину. Получилась забавная кобура.
Я вдруг ощутил в себе силу. Теперь Сирус не беспомощный мальчик, не жалкий бездомный. Со мной будут считаться! Мания величия прошла быстро, когда почти над головой пронесся какой–то черный корабль. Таких еще не видел. Он быстро удалялся, набирая высоту. Очень быстрый, маневренный, длинные черные крылья, изящный вытянутый обтекаемый корпус. Этот корабль был похож на птицу, такую, как на картинке в доме дяди Кайма. Как–то видел, что он сам рисовал птиц, а еще он изображал корабли. Фрида однажды обмолвилась, что очень давно Кайм был пилотом, почему–то я вспомнил об этом только сейчас.
В памяти возникли глаза дяди Кайма, его прощающийся со мной взгляд. Наворачивались слезы. Ведь больше не увижу его. И его дочь Крину тоже не увижу. Теперь я изгой.
Идиотина, зачем полез спасать этого пилота! С этими мыслями, проглотив слезы, полез в корабль. Нужно быстро найти воду, надолго задерживаться нельзя среди металла, радиации тут много.
Отчаялся… Перерыв все, что можно было перерыть. Среди груды металла и проводов не было ничего, напоминающего припасы.
Вылез через пробоину в рубке. Разочарованный взгляд остановился на чем–то блестящем недалеко от корабля. Нехотя, подошел и выкопал из песка прямоугольную коробку зеркального цвета размером тридцать на сорок сантиметров, если на глаз. Она была тяжелой, наверняка что–то ценное. Пощупал ее, слегка проминается, возможно, сделана из пластика или картона. Сперва попробовал руками разорвать упаковку. Без толку. В ход пошли зубы. Они у меня острые, особенно клыки. В результате все разлетелось в клочья. Внутри оказалась бутылка воды и какие–то серые и зеленые упаковки.
Снял маску и попробовал воду, на вкус не испорчена. Открыл один серый пакет. По запаху что–то съедобное, напоминает витаминную пластину, только побольше.
Лизнул языком краюшек однородной массы. Солено! На языке растворяется. Принялся жадно поглощать пластину. Она была явно вкуснее тех, что дают в колонии. Я был очень голоден, в желудке пустота постепенно заполнялась едой. Затем та же участь постигла массу из зеленой упаковки. Пластина оказалась менее соленой, больше напоминала именно витаминную пластину, без соли, сахара, чуть кисловатая. Осталось еще две, серая и зеленая. Это мои запасы в поход. Натянул маску обратно. Мои надежды о припасах на корабле оказались верны, я был доволен собой.
С особым энтузиазмом обшарил вокруг корабля и нашел еще одну коробку! У меня в руках было столько еды! Если экономить, можно неделю не беспокоиться о пропитании! Манс бы сейчас позавидовал моей удаче.
Мне нужна сумка, ранец, веревки или что–то подобное, чтобы удобней было нести припасы. Иначе все растеряю. С этими мыслями я снова полез в корабль.
Поиски затянулись. Не было ничего подходящего. Пришлось взять кусок искореженного металла и, скрипя сердцем, распороть черное сиденье кресла пилота на длинные полоски. Материал вполне подошел на роль веревки. Из спинки вырезал как можно больший кусок, это будет мой мешок.
Все, плакало мое кресло в моем жилище. Хотя уже и некуда его тащить, но все равно жалко!
Присел в кабине и начал плести веревку. Сделал дырки по краям большого куска, просунул через них веревку, затянул. Получился мешочек на ремне. Подумать только, мой мешок из материала, на котором сидел командир крейсера, на этом материале он провел тысячи битв, пролетел тысячи миров! Да, потел и пукал в этот материал, я хихикнул над своей шуткой.
Ощутил вибрацию. Душа ушла в пятки. Что–то приземлилось совсем рядом с кораблем. Растревоженные песчинки застучали по корпусу. Песочная пыль просочилась сквозь щели разбитого корабля.
Замер, боялся даже дышать. Вслушался. Ужас охватил меня. Я услышал мерзкие голоса хозяев. Они говорили на своем языке, нам запрещено его знать, я и не знал. Их тройные звенящие голоса, будто скрежет железа, резали мой слух. Два хозяина, они говорили и говорили, их голоса приближались. Вдруг наступила тишина.
Они поняли, что я внутри. Увидели следы. Сердце бешено колотилось, отдавая в барабанные перепонки. Страх сковал мышцы.
Нет! Не сдамся! Им не отобрать мои запасы и мою жизнь!
Нащупал бластер. Я буду драться. Они уже воюют с людьми из другого мира, люди поддержат меня, возьмут в свой флот, на свой корабль, заберут от сюда! А когда узнают, что помог их командиру еще и вознаградят! Я буду драться!
Мой торжественный боевой душевный клич прервал шорох. Он раздался совсем близко. Выход из пробоины перегородила тень. Э, нет, в эту дыру ему не пролезть. Хозяева слишком крупные для такого прохода.
Средний рост креалимца около двух метров с небольшим. Наши хозяева это массивные человекоподобные создания, с желто–зеленой кожей, уродливыми морщинистыми мордами и сплющенными носами, необычайно толстыми волосами, чаще черными, но бывают и других оттенков. Их круглые черные глаза вселяли ужас и трепет. Лишь раз я видел эти глаза смотрящие на меня. Тогда мне было восемь лет, горел дом Химов. И креалимец стоял и озирался на колонистов, надменно, высокомерно, как на ничтожеств. Тогда и встретились наши взгляды. Я сильно напугался в тот вечер. И не забыл эти черные бездонные глаза до сих пор.
Тень исчезла. Позади заскрипел металл. В корпус пытался пролезть один из них. Где второй? Плевать, убью хотя бы этого.
Вытащил бластер и прицелился в сторону шума. Руки дрожали. Я с ужасом понял, что палец не может найти курок. Да что ж такое! Волнение заставляло совершать ошибки, спешка тоже не сулила ничего хорошего.
Сперва показался его темно красный комбинезон, усеянный стальными щитами. Затем его мерзкая морда. Он еще не рассмотрел меня. Я забился в самый дальний угол в рубке пилота, практически слился с кабиной.
Через несколько секунд его глаза уже смотрели четко в мои. Он замер, заметил направленное на него оружие. И я нажал на курок.
Ничего не произошло! Еще щелчок. Ничего!
Одним движением он выхватил бластер и выбросил его в сторону. Раздался звон от удара. В другой руке у него была большая темно–красная винтовка, такой они обычно и орудуют, такой и подожгли дом Химов.
Освободившейся рукой он схватил меня за комбинезон в районе груди. Его огромная лапа закрывала ее всю. Его ногти ворвались сквозь материю комбинезона и впились в мою кожу. От боли я взвизгнул, как девчонка. Он загоготал, у хозяев это смех, и рванул на себя. Протащив по искореженному полу корабля, там же и слетела маска. Выволок меня на песок и бросил перед напарником.
Я лежал животом вниз, не смея поднять голову. Они снова заговорили на своем, попутно смеясь.
Вдруг тот, кто выволок меня, подошел и пнул в бок. Да так, что я подлетел и перевернулся на спину. Ребра трещали, бок пронзила острая боль. Я заорал, а они засмеялись вновь.
– Где пеленгатор, что дал тебе пилот? – вдруг громко спросил на нашем языке тот, что стоял позади. Видимо он был главный. Я сразу сообразил, что речь шла о коробке, что у меня за пазухой.
Другой наступил мне на ногу своим огромным сапогом и надавил. Я заревел от боли. Будто на ногу мне давил огромный камень, вот–вот разломится кость под такой тяжестью. А он давил и давил.
– В рубке! – взвизгнул я что есть силы. Он продолжал нажимать, я сходил с ума от боли. – В рубке пилота! В рубке! В рубке! – кричал и задыхался.
Он убрал ногу и направился в рубку. Оставшийся креалимец поднял меня с земли, с легкостью, одной рукой, также за грудки. Кожа там уже горела от прежних ран, теперь когти снова вонзились. Дикая боль. Ну, когда ж это все прекратиться?! Я застонал.
– Если ты соврал маленький раб, ты умрешь! – произнес он.
Мое корчащееся от боли лицо было на уровне его мерзкой морды.
– Я итак умру, – прохрипел я, хотелось сказать что–то наперекор.
Вышло не удачно. Креалимец засмеялся, в лицо мне полетели его мерзкие слюни.
Кисть как–то сама нащупала рукоять меча, который все еще лежал у меня в кармане. Во мне закипела злость, ненависть к хозяину пересилила страх. Я хотел сделать ему больно, как угодно, вцепиться зубами, когтями, ударить. Сделать хоть что–то. Сопротивляться. Я не хотел проколоться также, как и с бластером. Пальцы лихорадочно перебирали кнопки. Всего лишь две. Какая из них вызывает вакко–лезвие? А какая лишняя?!
Раздалось два еле слышных щелчка. Я почувствовал некий перенос тяжести с рукояти куда–то еще. Это вышло вакко–лезвие. Креалимец поздно понял в чем дело. Я, не теряя ни секунды, что было сил махнул наотмашь. Клинок вошел в его плоть с легкостью, даже не встретив особого сопротивления стальных щитков костюма. Его тело перерубленное пополам рухнуло. И я вместе с верхней частью упал на бок. Его кисть все еще держала меня. Он хрипел. Из перерубленного живота вываливались желто–зеленые внутренности. Песок окрасился в темно–зеленый цвет. Мой комбинезон тоже. Кровь вытекала из хозяина быстро. Я все еще смотрел в его черные, полные ужаса и удивления глаза, в которых затухала жизнь. А во мне разгоралось торжество.
Толстые когтистые пальцы разжались. Я вырвался. Меня снова охватил страх. Расправа неминуема, если сейчас покажется второй из корабля!
И тут я увидел винтовку, она была за спиной убитого, но нижний ремень я перерезал вместе с телом, поэтому она почти свободно лежала. И все же пришлось приложить массу усилий, чтобы выдернуть ее. Очень тяжелая, увесистая винтовка. Я не стал ждать и испытывать удачу. Ствол направил на корабль и нажал. Раздался выстрел, меня сильно дернуло назад, винтовка чуть ли не выпала из рук. Отдача сильная, но терпимая. Красный поток, вырвавшийся из ствола пробил обшивку, но не поджег корабль.
Внутри корабля началась суета, заскрипел мусор под массивными сапогами. Я не стал ждать пока он выберется. Если он откроет огонь, я – труп. Он обученный стрелок, солдат, воин, который умеет стрелять точно. А я мальчишка. Но я человек, меня так просто не взять!
Я упал на окровавленный песок и укрылся за трупом креалимца. Поставил винтовку на его предплечье и, что есть силы, надавил на курок. Каркас превратился в решето спустя двадцать секунд. Продолжал стрелять еще минуту, пока не увидел, что корабль полностью развалился.
Все–таки не смог поверить, что хозяин мертв и пошел с винтовкой к развалинам корабля. Поджилки тряслись. Спесь как рукой сняло, я боялся, что он вот–вот выскочит откуда–нибудь и отомстит мне.
Но вскоре я вздохнул с облегчением, когда под ногами захлюпала темно–зеленая жидкость. На стальном каркасе ей некуда деться. Разгреб завал. Креалимец превратился в кровавое месиво.
– Креалимские твари, – прошипел я, когда снова заколол бок.
Откинув винтовку, принялся разгребать завал. Где–то тут, среди обломков и ошметков лежал мой мешок, мои запасы. Зачем навел такой бардак? Мне срочно нужна маска! Я начал чувствовать, как в горле уже оседает радиоактивная пыль. Странно, что эти креалимские солдаты ходили без масок.
Отыскал все. Даже бластер. Вернулся и поднял меч. Надавил на кнопку и блестящее лезвие вошло в рукоять, плеснув зеленой кровью во все стороны, в том числе и на мое лицо. Фыркнул, вытерся рукавом. Мерзость. Вонь от трупа вызывала рвотные позывы. Я отшатнулся и осмотрел карманы.
К счастью мое имущество не пострадало. За исключением комбинезона и пары раскрошенных витаминных пластин в карманах. Никуда они не денутся из упаковки, все равно съем. Из груди сочилась кровь, кожу разодрало всей когтистой пятерней.
Теперь я уже не житель колонии. Горько усмехнулся. У жителей только серые и бежевые комбинезоны, а у меня уже трехцветный, серо–красно–зеленый! Я так увлекся поисками своего имущества, что не обратил внимания на одиноко стоящий рядом креалимский катер.
Во мне заиграло любопытство. Там все равно нет никого! Если бы кто и бы, на шум бы прибежали. Я поднялся по черному прорезиненному трапу, который находился под крылом, и полез во внутрь катера.
От переполняющего меня восторга позабыл обо всем. Один большой отсек, в конце его, в носу корабля два больших кресла, перед которыми красовались мониторы, приборы, разные мигающие кнопки. Пол корабля прорезинен, стенки обшиты чем – то твердым, упругим, какая–то ткань, вроде той, что на креслах. Я пощупал стены, погладил внутренние швы, потрогал твердые выпуклости. Затем бесцеремонно сел в одно из кресел. Такое широкое сиденье, кресло просто огромное! В нем я почувствовал себя жалким ребенком. Нет, мне нужно кресло поменьше, а рулевые панели поближе.
Покидать кресло совсем не хотелось. Тело ныло, слабость росла в мышцах. Сказывалось недавнее нервное перенапряжение.
Чуть–чуть отдохну, немного посижу вне радиации. В корабле не должно ее быть. Я спустил маску ниже подбородка. Нельзя тратить фильтр вхолостую. Еще минутку или две и пойду к горам…
Так я долго просидел в состоянии полудрема. Меня будто загипнотизировали эти бегающие зеленые строчки на панели управления, этот убаюкивающий гудящий звук корабля, это мягкое кресло...
В голову ворвалась сирена. Она не была громкой, но резанула по ушам достаточно неожиданно, чтобы я очнулся от блаженной медитации.
Пожал плечами. Левое сразу заныло. Потянулся за сумкой, которую оставил слева, теперь к нытью присоединился и бок. Засаднило кожу груди. Ну и побили же меня сегодня. Достал из сумки бутыль и отхлебнул. Организм резко запросил еды. Ну и прожорливый я! Стоило мне сытно поесть и желудок уже начинает наглеть. Пока терпимо, надо терпеть и экономить.
Отложил бутыль и достал черную коробку из–за пазухи. Как хозяева узнали о ней? Неужели пилота пытали, и он выдал им меня и рассказал о коробке и сигнале? Он же сильный и мужественный, они не могли сломить командира целого крейсера! Они, видимо, поняли, о чем он кричит мне, когда его уводили со свалки.
Под пальцами что–то щелкнуло. Крышка открылась. В воздухе снова возникла трехмерная карта. Теперь она была относительно этого корабля. В центре я, слева горы. Три горных пика, один хребет. А вот и синяя точка. Хм…Будто внутри третьей вершины. Слишком мелкий масштаб.
Без всякого замысла я тыкнул пальцем сквозь синюю точку, и виртуальная карта приблизила мне горы вдвое. Кажется, я понял принцип! Я приблизил еще в четверо. Теперь я четко вижу, где сигнал.
За время, пока разбирался с картой, сирена на корабле усилилась и была уже в разы громче. Что же это могло значить? Слева на панели мигала большая, полупрозрачная прямоугольная кнопка. Она мигала в такт сирене.
Сколько можно это слушать! Я стукнул по кнопке. На мое изумление сирена заглохла. Передо мной возникло виртуальное табло, прямо в воздухе. Слева в углу я увидел бегущую строку цифр, значение быстро уменьшалось. Остальные надписи и текст на квадратиках были на непонятном мне языке. По центру возникло изображение корабля. Это был черный корабль похожий на птицу, точь–в–точь такой же, что недавно видел.
Я в ужасе подскочил с кресла, схватил свои пожитки и помчался из корабля, не теряя ни секунды. До меня, глупого мальчишки дошло, что происходит. Черный корабль хочет атаковать катер хозяев. Катер засек его и сигналил мне несколько минут, предупреждая об опасности.
Выскочив из корабля, я побежал со всех ног в сторону гор. Судя по солнцу, через два–три часа наступит вечер. Сколько же я дремал внутри катера?! Пробежав на пределе своих сил не менее километра, перешел на более легкий темп. Вне купола нельзя сильно потеть и глубоко дышать долгое время.
Катер далеко позади. Вокруг песочно – каменная равнина, в некоторых местах беспорядочно торчат каменные плиты. Я в рваном разноцветном комбинезоне, с черной самодельной сумкой через плечо, полной провизии, со мной вакко–меч и бластер, иду покорять горы. Никогда в жизни еще не был так далеко от колонии! Иду искать то, что пытался найти командир Громур. Я закончу его дело, и буду вознагражден!
Далеко позади прогремел взрыв. Слева от меня в серых облаках пронесся черный корабль. Все вышло так, как я и предполагал. Люди с другого мира уничтожили катер хозяев. Надеюсь, что вскоре они разрушат все их базы и освободят нас.
Глава четвертая. Что же искал пилот на Дэрне?
Война где–то там, далеко. Так всегда думали мы, бездомные мальчишки, рассказывая друг другу истории про битвы двух империй Креалим и Зинон. В основном это были выдумки. Мы питались этими историями, поглощали их, что–то придумывали сами и рассказывали, наслаждаясь восторгом других. А теперь я часть этой войны. Я убил двух креалимцев, двух хозяев. У меня есть оружие и цель.
Пустыня. Ни одного растения вокруг. Радиация убила все живое. Никогда не спрашивал и не задумывался, откуда она взялась на нашей планете, эта радиация…
Иду уже больше часа. Почему же я такой не предусмотрительный? Было же время обшарить весь катер, наверняка там была теплая одежда и какая–то хозяйская защита от радиации, нашлась бы и еда, и вода. Ну почему улегся спать?! С таким отношением к делу мне далеко до пилота корабля, и тем более до воина. Я мальчишка, мне лишь бы поспать, кто мне доверит важное задание?! Все провалю!
Только что сменил фильтр. Со старым стало трудно дышать, это явный признак, что он утратил свои свойства и закончился. Остался еще один. В маске фильтра хватит до середины завтрашнего дня, это максимум, если не бегать, часто и глубоко не дышать. Второго еще настолько же, потом часа три я смогу продержаться без фильтра, может пять. А дальше использую последнюю инъекцию. Значит, у меня есть ночь, день и еще одна ночь. Утром второго дня должен быть под куполом, крайний срок до полудня. Использованные фильтры я не выкидывал, они еще пригодятся, на крайний случай, если кончатся все, а я не вернусь под купол, сложу два вместе, может и поможет, дольше продержусь…
До гор идти дольше, чем мог предположить. До наступления ночи вряд ли успею. Нужно искать укрытие, иначе замерзну.
Сбежавший колонист с колонии Дэрна в одиночку сумел же как–то преодолеть огромное расстояние и остался жив, пока его не сожгли хозяева. И я смогу выжить! Добраться бы до гор, до наступления ночи, там найду пещеру и укроюсь от холода. Утром сигнал приведет к цели и вернусь в колонию. Только вот куда теперь? Меня там ищут. Об этом не подумал…Может уже и не ищут. Сейчас важно найти укрытие, а о возращении я подумаю, когда найду то, что искал пилот… Глупый, стремлюсь туда, где мне смерть. Я ведь распрощался уже с колоний, и снова о ней думаю. Мне просто не куда идти, вот и все.
Солнце почти ушло за горизонт. А горы были еще далеко. Хоть и увеличились в размерах. Теперь было хорошо видно три заснеженные верхушки под последними лучами уходящего солнца.
Мне показалось, что впереди что–то есть. Левее моего курса увидел возвышение, это явно не каменная плита. Я насторожился, и на полусогнутых ногах поспешил разведать. Большая серая, пластиковая коробка, с половину моего роста. Сверху какие–то настилы из искореженных кусков, отдаленно напоминающие листы солнечных батарей. Я подкрался ближе, меня вдруг посетила мысль, что это чей–то дом или укрытие. Наведываться я не спешил.
В моем мире не любят гостей и никому не рады. Помню разбитые носы, расцарапанные лица, синяки, кровь, рваную, перепачканную одежду. Мир беспризорных мальчишек Дэрны жесток. Раньше дрался часто, теперь заработал авторитет, меня боятся и не лезут, многое можно решить словами, договориться. Хотя бывает, что драки неизбежны. В последний раз я дрался с мальчишками дней десять назад. Мои кулаки разбили не меньше двух десятков мальчишечьих лиц. Когда половина банды оказалась на земле, вторая бросилась наутек, я с веселым смехом догонял и добивал тех, кто не успел ускользнуть. Простому жителю с Дэрны один или Дэрны два сложно было бы поверить, что есть такой изгой Сирус с другой колонии, он дерется, как посланник Квазара, может справиться с тридцатью. Если честно сказать, мои противники настолько слабы, что мне порой было даже жалко их бить. Уверен, что со взрослыми мужчинами тоже смогу справиться.
И вот, стою у жилища человека… надеюсь, что человека! И этот человек не знает меня, и мне придется с ним драться за укрытие или платить, что я делать не намерен.
Достал бластер. До сих пор не разобрался, как им пользоваться. Кнопка сбоку, еще одна с какой–то шкалой из цифр, только с курком знаю, как обращаться. Остальное для меня загадка. А если он сумеет отнять бластер и знает, как с ним управляться, я проиграю.
У меня есть вакко–меч! С ним–то управлюсь. Вспомнились два креалимца. Почему не сожалею о том, что лишил их жизней? Даже когда я просто бил мальчишек испытывал на много больше жалости, мук совести, порой даже сожаления. Бить людей плохо, а убивать хуже некуда. А хозяева, они не люди, я был рад, что они мертвы, ненавидел их. Да и мне есть оправдание. Я защищался, боролся за свою жизнь.
– Есть кто? – крикнул я, сквозь маску получилось приглушенно.
Внутри хижины кто–то зашевелился. Я отошел на несколько шагов и замер в ожидании.
Долго ждать не пришлось. Сбоку отодвинулся кусок пластика, выполняющего роль двери, и наружу выполз человек. В желтых мехах, старый, это я понял по редким седым волосам. Стоя на четвереньках, он поднял голову и посмотрел на меня мутными голубыми глазами, прищурился, будто и не видит вовсе. Его худое красное лицо было изрыто глубокими морщинами, усыпано красными пятнами и желтыми волдырями. Хриплым тихим голосом он проговорил какую–то скороговорку, из которой я ничего не разобрал. Затем быстро юркнул обратно и задвинул дверцу.
На миг я испугался его. И изумился, он тут не первый день, у него нет маски. А как же радиация? Может он умирает? Слепой обезумевший старик.
Выдохнув с облегчением, я снова подошел к хижине и постучал в пластиковую стенку.
– Эй, вернись! – крикнул я. – Мне нужно укрытие или дай мне часть своего меха!
В ответ я услышал очередное бормотание на непонятном мне языке. Я злился. Старик сошел с ума. Мне нужны его меха, его припасы, его дом. Он слабый, я все заберу себе.
Только сейчас понял, что без теплой одежды не выживу в своем походе. Я глупый, непредусмотрительный мальчишка, мои поступки опрометчивы. Холодный ветер окатил меня, напоминая о предстоящей ужасной ночи.
С остервенением я вырвал пластиковую дверцу и отбросил в сторону. Она висела на петлях из проволоки. Старик громко завопил, забормотал громче, изрыгая свой сумасшедший бред. Я просунул голову во внутрь его хижины. Мерзкая вонь, просачивалась сквозь маску. Он забился в угол, его рассеянный взгляд говорил мне о том, что он действительно слепой. Я схватил его за изодранный, протертый сапог. Он начал лягаться, я рванул на себя и выволок истошно орущего старика наружу.
Судя по тому, с какой легкостью вытащил его, он весил очень мало. Худой и слабый старик. Легко с ним справлюсь.
Он брыкался и махал руками, пока я тащил его от его жилища. Как только отпустил сапог, он резко прыгнул на четвереньки, так и побежал назад в хижину. Быстрый какой! Я усмехнулся и погнался следом. У самого входа снова схватил его, на этот раз более грубо, предварительно поддав пинка по его костлявой заднице. Он хрипел, видимо устал кричать.
Выволок его подальше и после очередной попытки безумца побежать обратно, преградил ему путь и стал пинками отгонять прочь.
Назойливый сумасшедший и мерзкий старик! Я снова взбесился. Он заставляет меня напрягать свои мускулы, от этого я потею, дышу чаще! Мне нельзя расточительно расходовать фильтр! Я саданул его ногой по голове. Только после этого он унялся. Рухнул, уткнувшись своей мерзкой мордой в песок. Захрипел, закашлял, раздувая песчинки.
– Лежи и не дергайся, или убью тебя! – сказал как можно свирепее я и поспешил осмотреть его хижину изнутри. Вдруг там есть что–то ценное.
Внутри нашел самодельный нож: кусок железа, замотанный наполовину проволокой, рукоять и лезвие. Просто и умно. Прихватил его с собой. В хижине была куча каких–то подгнивших тряпок. Валялся рваный мешок. Я высыпал его содержимое. Бесполезный хлам, мелкие кости, камни. Ни воды, ни еды. Я злился.
Он прячет все. Он мне расскажет про все свои тайники!
Я выскочил нарушу. Дольше оставаться не мог. Вонь невыносимая. Обернулся, старик все также лежал на животе. Я подошел к нему и небрежно перевернул ногой. Дышит, смотрит в облака своими мерзкими глазами.
– Где вода и еда!? – заорал я, присев к старику и придавив коленом его меховую грудь. Он снова забормотал свой бред.
Так я ничего не добьюсь. Нет времени на это ничтожество. Я содрал с него куски меховой одежды, разорвав гнилые веревки, на которых они крепились друг к другу. Старик уже не сопротивлялся. Он продолжал бормотать, глядя в небо. Мерзость. По протухшему комбинезону на нем я понял, что это бывший колонист. Забрал меха, нашел проволоку у хижины, соорудил себе жилет, и надел его. По длине он доходил мне почти до колен. Это хорошо, теперь не замерзну! Не оборачиваясь, я побрел в сторону гор. Мех вонял невыносимо, но хорошо согревал мое тело. Пришлось терпеть. Оставаться в хижине не хотелось, там сильно воняло, да и старик ночью попытается меня убить. Рисковать нельзя.
Вскоре поднялся ветер. Еще более холодный. У нас в колонии ветер – это редкое явление, «Дэрна три» находится в низине. На нашей свалке поддувало сильно, но не часто. Мы всегда могли укрыться. Я знаю, что такое ветер. Но такой сильный я ощущаю на себе впервые.
Возникла мысль, что нужно вернуться к старику и укрыться в хижине. Но время терять на это не позволительно. Нужно найти укрытие впереди.
Начался подъем. Уже совсем близко. Я дошел! Под ноги попадались желто – серые камни. Вскоре песок уже практически не встречался на пути, одни только мелкие камешки. Мой мех почти сливался с местностью. Это хорошо, меня будет трудно заметить издалека. Гору обойду немного стороной. Там каньон, он укроет от ветра.
Прошло минут сорок. Я выбился из сил и уселся на большой камень. Ступни гудели от каменистой дороги. Плечо, грудь, ребра, все болело. Как же тяжело пробираться в гору по неровностям. В небе появилась первая луна Дэрны. Вторая появиться скоро, нужно спешить. У меня осталось мало времени.
Отхлебнул воды и съел раздробленную витаминную пластину. Все крошечки попали в рот, ни одной не уронил. Снова запил водой. Слушал свист ветра. Он был то громче, то вовсе затихал. Скрипя и корчась от боли, я встал и побрел дальше.
У меня нет больше сил. До каньона мне не дойти до наступления холода. Слева между валунами, я заметил щель. Там вполне можно укрыться. Направился туда.
С близкого расстояния проход уже не показался мне щелью. Это был большой вход в пещеру. В полтора моих роста, широкий проход. Радостный, поспешил к нему. И вдруг оцепенел от страха. Из темноты пещеры мне на встречу вышло нечто огромное. Это был четвероногий зверь, не менее полутора метра в высоту, его мех был желтого цвета. Такой же, как и на мне. Красные бешеные глаза сверкали в лунном свете. Зверь широко распахнул пасть усеянную острыми белыми клыками. По два ряда, верху и снизу. Затем он слегка потянулся и клацнул массивной вытянутой челюстью.
