Текст книги "Сирус с планеты Дэрна (СИ)"
Автор книги: Игорь Павлов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)
Наконец еда. Я начал есть. Но вскоре окошко открылось и солдат затребовал поднос назад. Я не доел! Но перечить не стал, боялся, что останусь еще дольше. До ужина весь извелся. Не находил себе место. Спина болела. Нужно срочно расправить плечи, размять мышцы… Я умираю!
Нельзя, нельзя тут больше оставаться! Иначе я умру. Они все занимаются, ходят, стоят, спят на мягком. Усваивают новые уроки, а я отстаю, мне нельзя отставать, я должен быть наравне или впереди!
Ноги затекли, задницу уже не чувствовал. Что же это? Мне лень даже встать и сделать свои дела в угол. Превращаюсь в дерьмо, как говорил о Котоше наставник Берон. Меня вытащат перед строем в загаженном костюме! Нет! Нет! Нет! Я вскочил и ударился головой о потолок.
Сознание немного прояснилось. Что со мной, уныние прочь! Я размял руки, плечи, немного подергал ногами. Похлопал себя по щекам. Я Сирус с Дэрны, я и не такое выдерживал!
День двадцать девятый.
Я проснулся от шума открывшейся двери. На пороге стоял седобородый солдат. Он улыбнулся мне.
– Ученик Сирус! – сказал он с ноткой торжественности. – Срок вашего пребывания тут закончился! Прошу вас покинуть зону исполнения наказания и отправиться в зал фехтования. Командир Берон ждет вас!
Я вскочил, в последний момент пригнув голову. Скорее бы распрямиться!
За мной не пришли солдаты. Надсмотрщик знал, что я в силах выйти сам и дойти до зала. Видимо тут стоит камера и за мной наблюдают через дисплей. Прекрасно.
Вышел, первые шаги дались тяжело. Я растряс ноги, потянулся. Онемевшие конечности стали отходить. Вытянулся по струнке. Как же хорошо. Солдат стоял позади, молчал, не подгонял меня. Я обернулся к нему. Его лицо отражало удивление.
– Иди, иди, ученик Сирус, – кивнул он, я кивнул в ответ и помчался в холл, оттуда по лестнице, проковылял два этажа наверх.
Мышцы немного отвыкли от нагрузок. Дальше коридор, еще один. Я разогнался, как прекрасно бежать!
Влетел в зал, позабыв о воинских ритуалах. Строй не распускали, там видимо уже прошла речь о преданности Зинону и Зэрам. Перед строем стоял Берон, не смотря в мою сторону, он уже начал свои комментарии по поводу карцера.
– Семь суток, – говорил Берон. – Всего семь суток и ученик превратился в дерьмо! В ничтожество! Кто хочет еще семь суток карцера?! А?! Кто будет лгать командиру?!
Меня заметили. Я увидел изумленные взгляды учеников и учениц. Берон замолчал, он тоже понял, что все не так, как он говорит. Когда он повернулся в мою сторону, я уже упал на колено.
– Приветствую вас командир Берон–оун! – отчеканил я.
Берон не мог подобрать слов. Он явно оплошал перед своими подопечными. Если сейчас в строю кто–то хихикнет, ему влепят дней семь!
– Иди в душ, через полчаса ты тут! – скомандовал он, в его голосе не было злости.
– Понял командир! – ответил я, встал и помчался в душевую.
Любил душевую. Тут у каждого своя закрытая кабинка. Мое тело никто не видит. Я в своем маленьком мирке. Водой я насладился сполна. В шкафчике лежал новый выстиранный комбинезон. Переоделся, старую одежду кинул в специальную корзину, как учили, и помчался в тренировочный зал.
День прошел хорошо, меня всего лишь раз назвали мальком, без всяких там приставок. Берон вообще не обращал на меня внимание. Я чувствовал, что он раздосадован.
Казалось, все наладилось и мне больше не нужно переживать, что будут унижать. Но ошибался.
Вечером, когда нас заперли на ночь в комнате мои соседи, вероятно, решившие, что наказание мне далось легко, начали издеваться надо мной. Здоровяк Натэр не забыл о своей обиде и первым начал лезть.
– Уродливый малек легко отделался, – прорычал злобно он. – Ты спишь сегодня на полу и без одеяла и одежды. Возражения?
– Да! – ответил я. – Я сплю на своей кровати. Возражения?
– Эй, Натэр, – усмехнулся рыжий Орик. Здоровяк уже кипел, еще секунда и он кинется на меня. – Оставь его, этот ублюдок знает правила, если зашумим, пойдем в карцер, а он нет.
– Это почему же?! – рычал Натэр.
– У него сутки неприкосновенности, – вмешался Дошен. – Ложись, ложись малек. Смотри ночью не упади с кровати.
– Тс! – насторожился Орик. – Дежурный идет…
Я закутался под одеяло, как можно туже. Посматриваю в их сторону, делая вид что засыпаю. Меня передернуло от прокатившихся по телу мурашек. Я чувствовал свою беззащитность. Ночью, когда буду спать, они меня застанут врасплох и неизвестно что сделают. Я буду кричать, будь что будет. Им не позволю ничего с собой сделать!
Ночью на меня действительно напали. Я очнулся от острой боли в боку. Темнота, дышать тяжело, а кричать невозможно. На меня сверху давила подушка, да еще с такой силой, что голову не повернуть. Колотили по телу, ногам. Били они умело, по болевым точкам и по нескольку раз. Я задыхался. Боль невыносимая.
Бить перестали. Убедившись, что больше не мычу, подушку подняли.
К уху опустилась чья–то голова.
– Проболтаешься, завтра повторим, – прошептал здоровяк.
Я не ответил. Мне было страшно, просто кивнул. Все тело болело.
На занятиях хромал, упражнения выполнял плохо, преподаватели меня ругали. Даже мое любимое фехтование было как каторга. Мои соседи постарались хорошо.
Надо мной украдкой смеялись, особенно на тех занятиях, где преподаватели не были такими строгими, как наставник. С новой силой начали дразнить меня уродливым мальком. Даже девушки подхватили это прозвище, хотя их у бассейна тогда не было и моего уродливого тела они не могли видеть. Даже Морик, как–то стал сторониться меня. Я был подавлен.
Занятий было много. Большое внимание уделялось физическому развитию и обращению с оружием. Мной занимались мало. Вся группа давно уже отрабатывала приемы в комплексе, а я работал на тренажерах, да в паре, отрабатывая простые элементы. На спарринги меня не звали. Сейчас на рукопашный бой очень часто ставили девушку против парня, также и в фехтовании. Это единственный контакт варийцев с варийками, который одобряли наставники. Я заметил, что девушки дерутся яростнее и лучше ребят. Даже здоровяка Натэра одна худенькая привлекательная брюнетка отделала хорошо. Наставница, которую, как я узнал, звали Шира, смеялась во все горло. Чемпиона Мунто, конечно, с девушками не ставили.
Они все развивались, а я топтался в низине. Мне было обидно. Даже во владении мечом они все были лучше. Меня учили простому, не спрашивая о навыках, я отрабатывал элементарные выпады, а ребята уже во всю дрались на тренировочных мечах.
Единственное, где меня отмечали, так это в выносливости, там я был на высоте. Бегал я быстрее любого из группы, мог долго держать высокий темп. Из–за этого ученики меня еще больше невзлюбили.
День тридцать седьмой.
В комнате жить стало совсем не выносимо. Вчера очередной раз я отказался спать на полу и меня снова побили ночью. Я решил проучить своих соседей, используя свои старые навыки.
Дождался, пока все уснут. Аккуратно спустился вниз. Подо мной спал здоровяк Натэр. Я выбрал его своей первой жертвой. По двум причинам выбрал именно его. Во–первых, он их неформальный лидер, а во–вторых, он спит с моей стороны, а это важно для замысла. Взял свою простыню и скрутил ее в веревку. Получилось толстовато, но сойдет.
Один конец веревки я завязал за перекладину кровати у его головы. Другой – закрутил в петлю. Быстрым движением закинул петлю на шею спящему здоровяку. Тот в ужасе открыл глаза. Рывком я затянул узел. Веревки вязать умею. Если бы не стал его бить в живот, он возможно бы и успел крикнуть. Но теперь он в ужасе задыхался, держась обеими руками за петлю. Когда жертву душат, она не будет размахивать руками.
Он хрипел, его товарищи ворочались, но спали. Шатающаяся кровать сейчас никак не потревожит других, а на этой он один. Я прислонился к его уху.
– Ты помнишь мое уродливое тело, красавчик Натэр? – шептал я. Моя рука коснулась его глаза, он в ужасе замотал головой – Я могу сейчас выдавить твой глаз, откусить твой нос или ухо…
Здоровяк задрожал. Я немного надавил на глаз, он застонал.
– Мне терять нечего Натэр, – злобно прошипел я. – Я итак урод, а ты еще можешь остаться красавчиком. Если ты меня еще хоть раз со своими дружками тронешь, я выдавлю тебе глаз. Я жил на Дэрне, я убивал там, чтобы выжить, мне ничего не стоит убить и тебя. Какой бы ты сильный и умелый боец не был. Ночью ты спишь, а я рядом, помни…
Он что–то прохрипел. Я понял, что между нами достигнуто взаимопонимание. Отпустил его, он не набросился в ответ. Эти комнатные мальчишки – трусы. Я их раскусил.
Следующий вечер. Конечно, мое психологическое воздействие на них не закончено. Натэр не сказал дружкам, что ночью произошло. Они продолжали меня тыкать.
– Орик, Дошен, – начал я, усаживаясь на свою кровать.
– Уродливый малек подал голос, – усмехнулся рыжий.
– Тебе, ублюдок слова не давали! – подхватил Дошен.
Я тихонько засмеялся. Здоровяк сидел тихо. Я заметил, как рыжий Орик посматривает на него в поисках поддержки.
– Ребята, сегодня я не сплю и вам двоим ублюдкам не советую, – начал я. Ко мне ринулся Орик – Дежурный!! – крикнул я.
– Заткнись урод, – прошипел рыжий, занося надо мной руку.
Ему было не очень удобно в таком положении атаковать, я сидел на втором ярусе, мог легко его лягнуть.
– Что там за шум! – заворчал солдат из коридора.
Шаги приближались. Рыжий смирно сел на свою нижнюю кровать, впиваясь в меня ненавидящим взглядом.
– Я с легкостью приму наказание, Орик, – прошептал я. – А ты? Нас всех посадят в карцеры. Мне там нравится. Потом еще и еще. Я наслаждаюсь одиночеством, а вы будете гадить под себя, вас выволокут, как Котоша. Ты Орик будешь весь в дерьме перед своими братьями и сестрами.
– Сегодня ночью тебе конец малек, – злобно прошипел Орик.
– Это вам двоим конец, если кто–то из вас уснет, – тихонько усмехнулся я. – Я эту ночь не собираюсь спать, и вам не советую. Кто уснет тому изуродую морду. Я урод, мне обидно, что я среди вас один такой…
Орик с Дошеном еще поворчали и начали укладываться. Я же остался сидеть на кровати. В комнате темно, но мой силуэт видно четко, я тоже вижу их лежащих на кроватях. Они моргают, это я тоже вижу, не спят.
Я был беспризорником, ночевал, где попало и умею спать не только лежа, но и сидя, даже стоя. Сейчас я в сидячем положении. Они видят, что я сижу, не могут рассмотреть моих закрытых глаз, слишком темно. Но мой силуэт сейчас вселяет им ужас.
Проснулся глубокой ночью. Эти двое спали. Нет у них силы воли! Я аккуратно спустился вниз.
– Я не сплю! – вдруг послышался испуганный шепот со второго яруса.
– Малек ублюдок, ложись на место! – прошипел Орик низу.
Они оба не могут до сих пор уснуть! Я злобно захихикал и вернулся на кровать, вскоре вновь уснул в сидячем положении. Утром включился свет, я открыл глаза. Ребята были уставшие и напуганные. Они не выспались.
На следующую ночь я повторил трюк. На этот раз ночью ребята все же уснули. Я спустился вниз. Бесцеремонно скинул спящего Дошена, и со всей силы стукнул по голове Орика. Началась потасовка, прибежал дежурный. Нас всех четверых отправили досыпать в карцер.
Дали двое суток.
Естественно я отсидел нормально. Дошен тоже вроде вышел бодрый, а вот остальные двое явно пострадали. Особенно здоровяк Натэр, еще сутки и он бы сошел с ума. Сейчас выглядел хуже всех.
Внутри меня все ликовало и торжествовало. Теперь для вас, ублюдки настанет действительно Дэрна за куполом.
Вечер после освобождения. Рыжий продолжал огрызаться, он все не унимался. Ведь у него был синяк на пол лица от моего кулака. Я улыбался ему в ответ, кивая «толи еще будет ребят».
– Орик, тебе что–то не нравится? – усмехнулся я.
Тот хотел дернуться ко мне, но почему–то передумал. Дошен с Натэром лежали, отвернувшись к стенке. Или это была проверка моей реакции, дернусь ли я в ответ, подамся назад, зажмурюсь или как–то иначе отреагирую. Если бы я так сделал, то это явный признак, что боюсь его.
Он начал укладываться и осыпать меня тихой бранью.
– Ты сегодня на полу спишь Орик, – сказал ему я.
Он усмехнулся и отвернулся к стене. А я сел на кровати.
– Малек, мы тебе ноги и руки переломаем сегодня ночью, смотри не усни, ублюдок, – прошипел он из–за плеча.
Уже «мы», это хороший знак. Эти двое молчат и радуются, что я их не трогаю. Скоро посеем раздор в коллективе, это следующий шаг.
– Сегодня спать не собираюсь и тебе не советую, ублюдок Орик, – прошептал я и захихикал.
Он ничего не ответил на мое оскорбление. Прогресс пошел. Через полчаса он, делая вид, что спит повернулся. И естественно увидел меня, сидящего на кровати.
– Спи урод, – прошептал он. – Или я встану, и ты ляжешь на пол.
– Вообще–то место там твое, – усмехнулся в ответ я. – Как уснешь, тебя туда переложу. Синяк не болит? Туда я намерен еще пару раз стукнуть…
Я заметил, что Дошен, лежащий на втором ярусе напротив, тоже не спит. Но и в разговор не встревает.
– О Великий Квазар, – прошипел Орик, он, конечно, хотел оставить за собой последнее слово. – Кто нам прислал этого уродливого малька?!
– Что там за разговоры, ублюдки?! – заорал в коридоре дежурный. Мы притихли.
Я проснулся под утро. Орик спал, как убитый. После карцера усталость взяла верх. Спустившись вниз, я подкрался к рыжему.
– Не надо Сирус, давай прекратим все это, – простонал позади здоровяк Натэр. Он был все еще плох после наказания. Тем лучше. Он уже назвал меня по имени.
– Натэр, не я это начал, к тебе претензий нет, – ответил я шепотом, не оборачиваясь.
Резким движением я свалил Орика на пол и начал бить его ногами, пока тот не опомнился. По ребрам, по голове. Он заорал, как резаный. Двое других проснулись, но закутались под одеяла, как можно сильнее в надежде, что их наказание минует. Беспорядок вроде как чинил только я и Орик. Когда заскрипела дверь, я естественно прыгнул обратно на свою койку. Несмотря на правила нам всем дали еще трое суток карцера.
Как всегда седобородый солдат, смотритель комнат исполнения наказания встретил нас с добродушной улыбкой. Дошен трясся, здоровяк Натэр хныкал, Орик стонал, я хорошо отдубасил его. Перед карцером его осмотрели медики, ничего не сломано, хорошо, иначе бы он избежал наказания.
Трое суток прошли. Ребята сломались все. Даже я на этот раз весь извелся. Хотя всем своим видом показывал ребятам, что чувствую себя отлично. Да и успехи в создании мира в моей комнате уже вскружили голову. Уверен, что разделил эту троицу, теперь они не вместе. Обвиняют друг друга в случившемся. Мне ли не знать, что когда плохо тебе, другой совсем не нужен, каждый становится сам за себя.
Очередной вечер. Орик больше не смотрел на меня. Он сломался. Осталось последнее, на его примере показать, кто тут главный.
– Орик, ты сегодня спишь на полу, – сказал я, усаживаясь на свое коронное место. Рыжий Вариец был на голову выше меня, но сейчас он был ничтожно мал.
– Нет! – прошептал Орик. – Нет, ублюдок, хватит, я ненавижу тебя, хватит!
– На пол Орик! – сказал более настойчиво я.
– Орик, делай, что он сказал, – прохрипел здоровяк Натэр. – Или я тебя сам туда положу, у меня сил хватит, будь уверен.
– Что ты такое говоришь, брат Натэр?! – взмолился Орик, его начало трясти.
Лицо его было все в синяках, он мог уже по праву называться уродом. А теперь трясущимся уродом.
– Я не хочу снова туда, – простонал сквозь зубы Натэр.
– Что там за шум?! – дежурный был уже за дверью. – Вы меня достали ублюдки, пять суток вам, если вы не уйметесь!! А еще по вам кнут плачет!!
Жестом я показал Орику на пол. Тот послушно слез с кровати и лег куда я указал…
День пятидесятый.
Меня допустили к фехтованию в паре! Я сразу показал успехи. Мы сражались на пластиковых мечах. Я с легкостью побил одного из учеников. Как понял меня поставили с самым слабым.
– Ученик Сирус, а ты оказывается, что–то умеешь, кто тебя обучал? – удивился преподаватель по фехтованию.
– Командир флагмана Громур–оун флота адмирала Друман–оуна! – с гордостью заявил я.
– Знаю, знаю этот флот, его адмиралов и некоторых командиров! – сказал преподаватель. – А ну–ка, наставница Шира, дай в пару ученику Сирусу свою Милису! – скомандовал он.
Шира кивнула одной девушке и та вышла на исходную. Милиса была ниже среднего роста своих подруг, спортивная фигура, белые волосы, завязанные в хвостик и голубые глаза. Очень симпатичная. Я как–то видел ее в паре с учеником на рукопашном бою, она билась достойно. Как она владеет мечом не знал. Но спускать ей промахи, из–за того что она девушка, не собираюсь!
– Сирус, не калечь, понял? – сказал строго преподаватель.
Меня попросили не калечить! Значит, я уже чего–то стою!
Конечно, я не собирался сильно обижать девчонку! Но показать себя хотелось. Она смотрела на меня злобно, собиралась побить. Позор ей, если проиграет уродливому мальку.
– Да командир! – крикнул бодро я.
Громур хорошо меня обучил. А в сочетании с азами Ортар, я понимал этот вид боя еще лучше. Осознал суть и принципы поединка. У меня была хорошая реакция, это мое преимущество.
Милиса ринулась в бой. Сделала выпад, я с легкостью ушел. Она медленная! Но техника хороша. Преподаватель разрешил поддерживать и все девушки, да часть ребят создали круг вокруг площадки.
– Милиса покажи этому мальку! – кричали женские голоса.
– Выруби малька!
– Малек покажи этой варийке! – услышал я голос парня.
Это уже интересно. Мужская солидарность это хорошо. Я парировал еще выпад и ушел от пары атак. Варийка нервничала. Я заметил что Шира, которая обычно не болеет за учениц, сейчас выкрикивала Милисе советы, как действовать против меня.
Мой пластиковый клинок еще ни разу не коснулся тела девушки, только ее клинка. Поэтому иллюзия равной борьбы еще не разрушена. Я сделал свой первый выпад, она парировала. Провел прием, которому меня учил Громур. Очень сложный, его умеют делать профессионалы и то не все. Громур не был профессиональным учителем, он просто был мастером меча. Учил не с азов, а сразу средние приемы, а затем сложные. Пробел я восполнил уже в школе.
В результате приема Милиса получила клинком по ягодице и взвизгнула. Ребята весело рассмеялись. Я заметил взгляд Ширы, она кипела от злости. Теперь все стало ясно. В следующие свои две атаки я снова шлепнул Милису по заднице. Учитель остановил бой. На глазах девушки наворачивались слезы.
– Ма–а–лек, ма–а–лек!
– Ма–алек, ма–алек! – скандировали ребята
– Сирус! Сирус!
Шира выхватила меч у ревущей Милисы, дала ей подзатыльник и вышла на исходную. Из ее глаз стреляли молнии. Я вопросительно посмотрел на учителя. Он кивнул. Ну что ж. Главное не ударить в грязь лицом.
Наставница была высокой варийкой, мне показалось выше меня на пол головы, стройная, она грациозно и в то же время угрожающе двигалась, приближаясь ко мне. Тремя движениями Шира выбила у меня меч из руки и стукнула по голове своим. Так что я упал, мозг сотрясся от удара. Хоть мечи были и пластиковые, но довольно твердые и увесистые. Я прочувствовал это хорошо.
Попытался встать, но получил удар под ребра. Почему учитель не останавливает бой?! Хочешь драки, варийка, будет тебе драка. Я сделал вид, что встаю, она снова размахнулась, чтобы повторить удар. Когда ее нога была уже близко, я резким движением схватил ее и повалил на пол. Воспользовавшись замешательством Ширы, нашел свой меч.
Она атаковала яростно, в полную силу. За что она ненавидит меня? Неужели из–за Милисы?! Ее скорость была очень высока, я едва успевал отбиваться. Пропускал, но держался на ногах. Естественно толпа кричала только ее имя и только ее поддерживала. Она была авторитет.
Я крепко держал меч, больше не выпущу, теперь ей меня так не подловить! Шира злилась, но пробивала мою защиту. Вскоре я упал от сокрушительного удара. Она опять целила в голову. На этот раз пострадала шея. Я вскочил и получил еще. Она начала избивать меня. Учитель остановил бой. После команды стоп она еще пару раз двинула мне, надменно фыркнула и пошла прочь.
Встал, повертел шеей, размял правое плечо. Все тело ломило от ударов Ширы. Она хороша. Если бы не ее непонятный мне гнев, в реальном бою, был бы мертв через три секунды. Шира не удостоила меня больше своим взглядом. За что же она так ненавидит меня?!
День пятьдесят седьмой.
Мои соседи Орик, Натэр и Дошен теперь зовут меня по имени. Орик конечно самый гордый среди них, все же сторонится меня, а вот Натэр искренне общался со мной. Когда рассказал ребятам откуда я, и что произошло со мной последние дни на Дэрне, их глаза загорелись. Естественно я не упомянул принцессу, не говорил о своих унижениях и не называл имен. Но ребята были в восторге, когда рассказал про схватку с первыми креалимцами. В доказательство, я показал свои шрамы на груди. Шрамы от когтей креалимского солдата. Мне поверили, ребята хотели мне верить. Они сами никогда не воевали, в школе с детства, другая жизнь им неведома. Я немного приукрасил, рассказав, что подбил креалимский катер, что в перестрелке убил еще троих, опустив факт, что последние трое сидели ко мне спиной. Я был горд собой, потерял контроль, начал рассказывать про свою беспризорную жизнь, про условия на Дэрне. Ребята слушали, раскрыв рты. Они не могли предположить, что люди могут жить среди радиации, что мальчишки дерутся за еду и ночлег.
Ребята рассказали про марш. В первые дни я слышал о нем. Раз в сто дней вся группа выходит в ближайший лес, под большой охраной солдат, там в течение десяти–двадцати суток проходит курс выживания. Условия жесткие, занятия усиленные, наставники никого не жалеют. Были случаи гибели учеников, были случаи нападения Виеры и других диких банд леса. Виеру ненавидели, она действительно убивала варийцев. Я был шокирован, ребята не могли лгать, они рассказали, что за прошлый марш, она убила троих. Убила ночью ножом. Я вспомнил ее нож, висящий на поясе, широкое большое лезвие, им не трудно перерезать горло, а тем более гениталии. От этой мысли меня передернуло.
Значит, наставник Берон не врал и не запугивал меня на счет Виеры. Мою любовь к ней, как рукой сняло. Она жестокая варийка, она убивает своих сородичей.
Сейчас у нас новые занятия. Я стоял в зале, среди других учеников, меня трясло, придется раздеваться до голого торса. Мы будем изучать болевые точки на теле. Шира преподает этот предмет. Он новый, раньше его не было. Берон тоже пришел.
Голый торс...От волнения и стеснения у меня тряслись поджилки, заболел живот. Вчера Шира избила меня в рукопашной схватке. Она меня любит, я ее раскусил. В этом есть большой плюс – пользуюсь популярностью, до меня снизошла наставница, целая наставница!
А сейчас она будет показывать на моем уродливом теле болевые точки. Вот она удивится.
Я расстегнул молнию до пояса и высвободился из верхней части комбинезона. На меня устремили взоры. Меня трясло, я съежился, мурашки захозяйничали на моем теле.
– Ну и урод же ты малек, – усмехнулся один из учеников.
Мы начали разбиваться по парам. Во время перемещения я слышал много комплиментов в свой адрес.
Шира подошла ко мне.
– Что это с твоим телом?! – изумилась она, обходя меня кругом без тени улыбки на лице.
Ученики загалдели, я услышал в свой адрес еще. Девушки тоже кричали, это было особо не приятно. Я уже трясся в открытую, не было сил сдерживать внутренние конвульсии. Обхватил себя руками, чтобы хоть как–то скрыть свое уродство.
– Все в строй! – взревел Берон. – Ученик Сирус ко мне!!! Ублюдки в строй!!
Я упал перед ним на колено. Он рывком поднял меня и повернул к строю. Все уже стояли. Даже Шира стояла по струнке.
– Кто считает, что этот ученик урод, сделайте шаг вперед! – говорил грозным голосом наставник Берон. Все замерли, никто не шевельнулся. – Напоминаю, что за ложь семь суток карцера. Комнат хватит на всех!
Из строя начали выходить ученики, у краткой озираясь по сторонам, в поисках поддержки. Постепенно вышли почти все. Кроме моего друга Морика, троицы с моей комнаты и… Ширы! Все девушки вышли на шаг, а Шира осталась стоять, где стояла. Почему? Она же ненавидит меня.
Я немного успокоился.
– Да не трясись ты! – тыкнул меня Берон и усмехнулся. – Как я упустил такое, хм, да твоим шрамам позавидует любой мужчина! Давай, расскажи этим ублюдкам, что у тебя и откуда. Давай, давай, не скромничай и помни, за ложь семь суток, это к тебе относится тоже, хотя тебе там нравиться, как я понял, ха–ха–ха!
Я разволновался. Командир это заметил. Развернул меня спиной. Решил взять инициативу в свои руки.
– Судя по ширине и глубине шрамов, это креалимский кнут «кванна», – начал торжественно он. – Один такой удар и вы расскажите все секреты Зинона, что знали и что сами придумали, от второго из вас полезет дерьмо, после третьего вы сойдете с ума, после четвертого попросите смерти. Ученик Сирус, как часто тебя наказывали и сколько ударов наносили за раз?
– Это все за раз, – пролепетал я и взглянул на наставника.
У Берона округлились глаза. У меня ведь все тело было в шрамах, их было не счесть, он еще не видел сколько шрамов у меня на заднице и ногах! Наставник уже приготовился орать и грозить карцером за ложь.
– Командир Громур подтвердит, я клянусь…– поспешил добавить.
– О Великий Квазар, – вырвалось из Берона.
Он повернул меня лицом к строю. Посмотрел на мою грудь.
– А это что ученик Сирус, я не могу определить?
– Рука креалимского солдата, хм. командир, вернее его когти, а, эм… двоих, сначала один схватил, потом другой, – сказал виновато я.
Хотя уже нарастала гордость. Берон засмеялся. Толпа загалдела.
– Тише ублюдки! – взревел вдруг наставник. Затем примерил свою пятерню к моей груди. – И что, они тебя потрепали и отпустили или ты убежал? – усмехнулся Берон.
– Убил, – сказал я четко.
Больше меня не трясло, голос вселял уверенность.
Берон фыркнул, толпа ахнула.
– Сирус, я не верю своим ушам, – помотал головой Берон. – За ложь семь суток…
– Первого вакко–мечом, пополам, когда он держал меня за грудь, – перебил я. –второго из креалимской винтовки, пока он сидел в корабле, от него остались только ошметки. Еще трех я убил, когда те сидели в засаде, бластер был на полной мощности, один выстрелом убил одного, второго отшвырнуло ударной волной, следующим выстрелом убил третьего, ему разорвало ноги, часть туловища и голова остались, затем добил второго. Кровь у креалимца темно–зеленая, вязкая, на вкус как наша белая каша, которую дают на завтрак, добавить немного горчинки и соли, и вы будете знать вкус крови врагов Зинона.
Я проговорил все быстро, четко и уверенно. Это было со мной, и я не запинался в поисках подходящих слов. Вспомнил, что было, и выдал все как ощущал сам, не стесняясь. Видел лица варийцев и вариек. Изумленные, ошарашенные. Даже Шира раскрыла свой красивый котик. Берон смотрел на меня строго, но заинтересованно.
– А это, – продолжал я, показывая на плечо, где остались три борозды от нападения желтого зверя. – Когти животного с планеты Дэрна, четвероногого зверя, полтора метра в высоту, в пять раз большего веса чем я, с клыками в четыре ряда, каждый размером с палец. Я сломал ему шею. Еще двоих убил из бластера…
Я закончил. Наступила полная тишина. Им всем стало стыдно.
– Кто продолжает считать Сируса уродом, останьтесь на местах, – сказал, вздыхая, наставник после минутной паузы. – Остальные в строй.
В строй вернулись все. Я больше не стыдился своего тела. Моей благодарности наставнику не было границ. Теперь меня не называли уродливым мальком и даже просто мальком. Я стал для них Сирусом с планеты Дэрна.
