Текст книги "Наследие (СИ)"

Автор книги: Игорь Пиляев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

В течение последующих пятидесяти лет Оседень с остатками родов своих соплеменников двигался на юг, преодолевая ожесточенное сопротивление многочисленных местных племен, и окончательно осел на землях нынешней Палестины, став родоначальником иудеев. Это открытие просто потрясло Стаса – оно подрывало все основы христианской религии, заложенной в Новом и Ветхом Завете. Традиционный библейский царь Давид и его сын Соломон [121]121
  Давид – второй царь Израиля, младший сын Иессея (Ишая) из Вифлеема (Бет-Лехема). Царствовал 40 лет (ок. 1005– 965 гг. до н. э. по традиционной еврейской хронологии).
  Соломон – сын Давида, третий иудейский царь. Блеск его царствования запечатлелся в памяти как пора высшего расцвета еврейского народа.


[Закрыть]оказались самим Арием и его сыном Сарматом. Отсюда следовало, что в венах прямого потомка Давида – Иисуса Христа – текла кровь его протопредка Богумира! Внуки Оседня и родные братья Арий и Моск, возглавлявшие род ариев-хиберов, в Торе и Библии стали Аароном и Моисеем. [122]122
  Аарон – библейский персонаж, фигурирующий в книге Исхода, старший брат Моисея.
  Моисей (ок. 13 в. до н. э.) – в Торе пророк, который вывел израильтян из Египта, где они пребывали в рабстве; ключевая фигура в книгах Исхода, Левита, Чисел и Второзакония. Часто в нем видят основателя иудаизма как религиозной системы.


[Закрыть]

В целом Стасу были понятны мотивы этой глобальной исторической фальсификации, он даже понимал, каким образом она происходила, поскольку авторы того времени не слишком пытались скрыть ее следы. Винить античных владык и их историков современному человеку было не в чем – история подгонялась под нужды того времени, плавно и незаметно теряя зерно истины. Так постепенно Арий и Сармат превратились в героев иранского эпоса Феридуна и Седьма [123]123
  Фаридун, или Траэтаона – герой иранской мифологии и «Шахнаме», победитель дракона и царь из династии Пишдадидов, правивший 500 лет и разделивший мир между своими тремя сыновьями.
  Седьма – один из трех сыновей Траэтаона, царствовавший после его смерти.


[Закрыть], а позже были отождествлены иудеями с Давидом и Соломоном. Кушанское царство, [124]124
  Кушанское царство – древнее государство на территории современной Средней Азии, Афганистана, Пакистана, Северной Индии, период расцвета приходится на 105-250 гг. н. э.


[Закрыть]расположенное в то время на севере Индии, постепенно стало священной библейской землей Куш, [125]125
  Земля Куш – южный сосед Древнего Египта – известна в истории под названием Древняя Нубия. Была населена различными семито-хамитскими и кушитскими племенами.


[Закрыть]впоследствии отождествляемой с Египтом, а гора Эльбрус была заменена Синаем. Арийские легенды были восприняты и успешно искажены иудеями наряду с легендами шумеров, халдеев и прочих народностей в период зарождения и становления Израиля.

Но даже не факт безосновательного и беспочвенного забвения славных деяний своих древних предков сейчас беспокоил Стаса. Сам ход истории, ее изначальное движение находилось под угрозой, как и его собственное существование. Рогозин был неразрывно связан с той историей, которую он знал и помнил, пусть она была несправедливо искажена и исковеркана, но это была его история. Это был мир, который он знал, в котором он жил и который любил. И пусть неизвестный демиург, [126]126
  Демиург – в древнегреческой философии – божественный создатель чувственно воспринимаемого космоса; творец.


[Закрыть]даже из самых благих побуждений, пытается создать новый, более справедливый мир, меняя ход самого времени, – это будет чужой мир. Трезво все оценив и прекрасно понимая угрозу, которая могла возникнуть в результате его вмешательства, Стас все же принял окончательное решение ехать на встречу с владыкой Кайле-града.

– Кто ты, чужеземец, и чем так поразил моего строптивого племянника Руса, что он соизволил ходатайствовать о предоставлении тебе личной аудиенции? – На Стаса изучающе смотрели карие глаза высокого, хорошо сложенного, но уже совершенно седого мужчины.

– Назваться можно любым именем, но здесь меня зовут князем Станиславом. А пришел я в твои покои для того, чтобы задать один простой вопрос: как ты, великий князь, собираешься победить пятнадцатитысячную орду кочевников? Что ты сможешь противопоставить хорошо обученным всадникам Курангарда?

– Не знаю, откуда тебе известны данные о численности войска кочевников, но ты прав, их действительно значительно больше, чем воинов у стен святого города. И, тем не менее, каждый витязь наших славных дружин стоит троих недорослей-нукеров.

– Я сегодня за стенами детинца видел твоих дружинников в деле, и могу честно и открыто сказать, что равных им в честном и открытом бою нет. Но ответь, Оседень, приходилось ли тебе сталкиваться в бою со степными воинами, знакома ли тебе их манера ведения боя?

– Ранее степняки не смели заходить так далеко на запад и прямой угрозы для нас никогда не представляли, кроме редких одиночных набегов. Но дух Ариев силен, и волею богов мы разобьем орду черной саранчи, посмевшую попрать нашу землю.

– Никто не сомневается в непоколебимом духе и воинском искусстве твоего войска, князь. Но тактика и стратегия ведения боя легкой конницей принципиально отличается от всего того, что вы знаете и к чему привыкли. Не будет никакого честного боя. Быстрые и легкие лучники станут кружить вокруг твоего войска стаей воронья, посылая из коротких луков тучи стрел, которые неизменно найдут свою цель. Уже через два часа после начала боя в твоих отнюдь не сплоченных дружинах возникнет паника, еще через полчаса воины побегут и все поголовно будут вырезаны нукерами Курангарда. В открытом бою у тебя нет ни единого шанса, князь, – Стас с грустью посмотрел на опустившиеся плечи правителя, и без его наставлений понимающего всю безысходность ситуации.

– Откуда тебе все это знать, чужестранец, с какими мыслями ты пробрался в мой град? Даже если ты в чем-то и прав, то войско всегда сможет отступить за неприступные стены Священного города и держать осаду сколь угодно долго, – глаза князя гневно сверкали, сама мысль бесславного поражения была ему чужда и неприемлема.

– Давно ли ты видел свои неприступные стены, Оседень? Может, они и были такими пятнадцать веков назад, но сейчас их фортификационная ценность ничтожна. Простой анализ ситуации свидетельствует о том, что при самых благоприятных обстоятельствах Кайле-град сможет выдержать осаду не более трех месяцев.

– Зачем ты прибыл ко мне, князь Станислав? – грозно произнес Арий.

– Видишь ли, есть у меня идея предложить тебе единственно правильный выход из ситуации, который заключается в одном слове – бежать. Бежать без оглядки на запад. Спасать свою жизнь и тысячи жизней своих соплеменников.

– Как смеешь ты предлагать мне предательство? – рука князя схватилась за эфес меча.

– В некоторых случаях вовремя предать – это означает предвидеть, – тихо, почти про себя пробормотал Стас.

– О каком предательстве ты говоришь, Оседень? – уже в полный голос проговорил он. – Разве спасение тысяч жизней твоих соотечественников – это предательство? Разве исследование новых земель и основание новых городов – не достойная цель для предков великого Богумира? Разве сохранение самого рода Ариев не важнее княжеской спеси и гордыни? – Стас повысил голос, присовокупив к нему толику ментального воздействия – понимая, что убедить упрямого князя будет непросто.

– Мудры слова твои, странник, – немного успокоившись и присаживаясь на край лавки, произнес Оседень. – Если уж быть до конца честным, то подобные мысли не раз приходили мне в голову, да только неосуществимы они. Не можем мы оставить землю предков и святой город на поругание. Да и куда идти? Что ждет нас в новых землях – очередные войны? Сможет ли род Ариев выжить в этих неведомых далях?

– На западе есть высокие горы, за которыми садится солнце, в их долинах стоят величественные храмы богам, воздвигнутые потомками Богумира и Яруны. Там живут такие же Арии, как и вы. Плодородные долины у Алатырь-горы [127]127
  Алатырь-Камень (Латырь) – священный камень у язычников-славян. Упоминается во многих преданиях, былинах, сказках, сказаниях, летописях, заговорах и молитвах и т.д.


[Закрыть]смогут прокормить твой народ и дать ему приют. Но тебе и твоим сынам судьбою предназначен другой путь. Ты пойдешь дальше на юг, неся свет знаний и семя Ариев народам пустыни. Ты станешь основателем наций, племен и народностей, десятки твоих имен будут воспеваться в балладах и сагах на протяжении тысяч лет и навсегда останутся в истории, – Стас дополнял свою проникновенную речь красками гипнотического воздействия, пытаясь заложить в сознание князя легкую незаметную кодировку.

– Перестань колдовать, вещун. Твои слова и так доходят до моего сердца и находят в нем отклик, но не благодаря твоему чародейству. – Стас пораженно уставился на оказавшегося далеко не таким простым князя. – То, что ты не простой путник и неслучайно оказался здесь, я уже давно понял, потому и терплю тебя доселе. Но правильнее будет, ежели ты откроешь свое истинное лицо и мысли передо мной, так мы быстрее сможем прийти к согласию. Так кто же ты?

– Ты мудр, владыка, иначе и быть не могло, – со вздохом произнес Стас. – Я не принадлежу этому миру и этому времени, я буду рожден только через три с половиной тысячи лет. Я твой далекий потомок, представляющий то будущее, которое сейчас целиком и полностью зависит от тебя. – Ему очень не хотелось полностью раскрывать карты перед мудрым правителем, но иного пути убедить упрямого князя он уже не видел.

– Дивные вещи ты изрекаешь, незнакомец, – Оседень вновь встал и медленно обошел Стаса, внимательно рассматривая его со всех сторон. – Трудно в это поверить, ибо даже наши боги не в состоянии справиться со временем и едва могут лишь одним глазком заглянуть в будущее. Ты же утверждаешь, что тебе подвластны нити самого Хроноса. Позволь спросить, как я могу тебе верить? Как не усомниться мне в твоих словах, пусть и идущих от самого сердца?

– Ну, что ж, именно это мне хотелось делать меньше всего, – уныло пробормотал Стас, поднимая рукав куртки на левом запястье. Горящий белым ярким пламенем знак Коловрата отразился в удивленных глазах князя.

– Архонт, – пораженно пробормотал он. – Что ж, это существенно меняет дело, хоть нисколько его и не упрощает. – Нужно было отдать должное выдержке и хладнокровию князя, ничуть не растерявшегося и не утратившего нить разговора. – Но позволь узнать, Белый Князь, и не сочти за дерзость, к чему столь длинная беседа со мной, коли в твоей власти просто приказать мне действовать так, как тебе угодно?

– Видно, не научился еще приказывать. Я, видишь ли, Архонт начинающий. А если серьезно, то хотелось бы, чтобы ты сам принял решение, Оседень, от него зависит слишком многое.

– Непросто будет убедить князей отступиться и покинуть священный город предков, – задумчиво проговорил Арий. – А некоторых – так и вовсе невозможно.

– Если ты имеешь в виду Руса, то его путь лежит в другие земли. Он не будет сопровождать тебя в походе, а пойдет севернее, но в городе он не останется – это равносильно самоубийству. Князь Рус горд и строптив, но явно не глуп.

– Орда кочевников – это легкая мобильная конница. Мне же придется отступать с обозом, отягощенным скарбом, женщинами и детьми. Даже с учетом сопротивления оставшихся городищ и незнакомой для них местности нас догонят и уничтожат максимум через месяц.

– По моим данным, у тебя в резерве – около восемнадцати суток, прежде чем войска Курангарда подойдут к стенам города. Кроме того, для орды это не завоевательный рейд, а скорее большое переселение, и она, так же как и вы, отягощена обозом. Но в одном ты прав: время дорого, и решение нужно принимать незамедлительно.

– А что скажут на это боги? Я не видел никаких знаков. Ни за, ни против.

– Боги тебя поддержат, как мне кажется, поскольку это явно в их интересах, но прямо вмешиваться не будут, так что помощи от них не жди.

– А ты, Архонт? Ведь ты не бог – ты человек, наделенный силой богов. Почему бы тебе не вмешаться и не остановить нашествие орды?

– Я и так вмешался. И еще неизвестно, что из всего этого получится. Экспансия кочевников имела место в истории, и это только одна из первых волн переселения азиатов на запад континента. Уничтожив орду, я активно вмешаюсь в причинно-следственные связи, которые могут изменить до неузнаваемости мой мир, если вообще не уничтожат его. Кому-то я уже это объяснял, – пробормотал Стас, вспоминая Девану.

– Значит, и ты будешь просто сторонним наблюдателем? И рассчитывать на помощь нам неоткуда? – Оседень пристально смотрел на Стаса, ожидая ответа.

– Вообще, князь, рассчитывать в этой жизни стоит только на себя. Но уж если я вмешался и стою сейчас перед тобой, то постараюсь довести начатое до конца. Я не буду воевать и уничтожать кочевников, но постараюсь их максимально задержать. Это все, что я могу обещать и сделать для тебя, владыка.

– И это немало, Архонт. Народ Ариев не забудет содеянного тобой. А сейчас тебе лучше покинуть город, мне предстоит очень сложный военный совет. – Арий Оседень, не прощаясь, развернулся и направился к выходу. Он принял непростое для себя решение, но теперь ему предстояло убедить в его правильности своих многочисленных князей и дружинников.

Стас стоял на небольшой поляне у лесного озера, где почти год назад, по его субъективному времени, произошла ночная встреча с очаровательной Берегиней. В памяти еще были свежи воспоминания о могучем, наполненном жизнью лесе, источающем энергию и силу, о нежном, пахнущем полевыми цветами теле Берегини, на губах еще оставался вкус полыни от ее поцелуев. Но в этом мире минуло пятнадцать веков – и мир изменился!

Конечно, лесная чаща не шла ни в какое сравнение с хилыми лесопосадками времени Стаса, но, тем не менее, уже потеряла ощущение первозданной мощи протолеса. Заилилось и превратилось в болото чистое лесное озеро, вместо белого песчаного пляжа теперь стеной стоял осот. Болото ежегодно отвоевывало у леса все новые и новые метры земли, превращая их в чавкающую трясину, заполненную черной, покрытой ряской вонючей водой.

Стас позвал... Нет, он не произносил вслух имена и прозвища нужных ему существ, он не звал и не кричал – он очень тихо, но властно произнес истинные Имена водяного и лешего. Невысокий, какой-то весь квадратный, длиннобородый старикашка, покрытый водорослями и ряской, вышел из болота и опустился перед Стасом на колени. Через несколько секунд появился мохнатый хозяин леса, сверкая желтыми глазами, и также опустился рядом со своим водяным сородичем. А спустя минуту из порталов вышли полтора десятка представителей местной нежити, покорно преклоняя колени у ног Стаса.

– Зачем позвал, владыка? Повелевай – и мы повинуемся! – нестройный хор голосов заполнил окружающий лес.

– Просьба у меня к вам будет, уважаемая нечисть. Непростая просьба, но чрезвычайно важно ее исполнить в точности.

– Попросить нас мог и Архонт, никто бы не посмел отказать Белому Князю, – тихо, но уверенно произнес совсем седой леший, стоявший на коленях в первом ряду. – Ты же произнес наши Имена, теперь приказывай!

– Как вам будет угодно. Унизить или оскорбить никого из вас у меня намерения не было, – уловив некоторую обиду в голосе Хозяина леса, начал Стас. – У восточных отрогов здешних гор сосредоточена орда кочевников, собирающаяся напасть на Кайле-град. До первых морозов вы должны задержать их в этих лесах. До наступления зимы они не должны пересечь хребты Уральских гор.

– Это несложно, Архонт. Погубить столько человеческих душ мы, может, и не сможем, но уничтожить половину войска – реально, – весело произнес еще не старый водяной из второго ряда.

– Вот в этом и заключается сложность стоящей перед вами задачи, – грозно начал Стас. – Я запрещаю вам убивать этих людей. Только путать следы, водить по бесконечным лесным тропам, нагонять страх и тоску. У вас огромный арсенал, можете применять все, кроме физического уничтожения.

– Мы все поняли, Белый Князь. Непростую задачу ты перед нами ставишь, но мы постараемся исполнить твою волю, – произнес леший из первого ряда. – А сейчас позволь нам удалиться.

– Ундина, – тихо позвал Стас, повернувшись лицом к болоту после того, как нестройная толпа леших и водяных растворилась в колеблющихся струях воздуха.

– Не мог найти местечко посимпатичнее для рандеву с дамой? – До Стаса донесся капризный голос из зарослей камыша. – Ненавижу эти болота. Ряска, опять же. Отвратительно, – струящееся полупрозрачное тело обнаженной водной Стихиалии, пропуская сквозь себя стебли камыша, остановилось у кромки черной воды.

– И я рад тебя видеть, Ундина. Поверь, никакая ряска не в состоянии испортить истинную и непревзойденную красоту очаровательной женщины, – Стас низко поклонился явно польщенной комплиментом Стихиалии.

– Извинения приняты, – кокетливо улыбнулась полупрозрачная красавица. – А теперь излагай, зачем позвал?

– Просить о помощи позвал, госпожа. Нужно задержать орду кочевников в этих горах хотя бы до наступления зимы, но при этом по возможности обойтись без человеческих жертв.

– Так не бывает, милый. И рыбку съесть, и сапожки не замочить. Я – дух водной стихии. Ты ощущаешь, как это слово звучит, что оно означает? Стихия – это неконтролируемая сила природы.

– Если бы она была неконтролируемая – тебя бы здесь не было. Я прошу, Ундина, – Стас стал на одно колено. – Выполни мою просьбу именно в том виде, в котором она изложена.

– Так уж и быть, исключительно ради тебя и твоей галантности, да еще в память о незабвенных минутах, проведенных в Шамбале, постараюсь максимально усилить свое присутствие здесь. Но учти: это потребует от меня серьезных усилий и затрат времени, так что будешь должен, Архонт.

– Отдавать долги такому прекрасному созданию – одно удовольствие, – Стас протянул Ундине цветок лотоса. Девушка, звонко рассмеявшись, рассыпалась мириадами водных брызг.

– Сильф, – тихо произнес Стас, поворачиваясь лицом к заходящему солнцу.

– Спасибо, князь, что не позвал нас вместе. Терпеть не могу свою озабоченную и взбалмошную сестрицу, – трепещущие струи воздуха соткались в эфемерную воздушную фигуру юноши с развевающимися прозрачными волосами.

– Сильф, твоя помощь нужна. Не только мне, но всему роду людскому, – устало начал Стас, присаживаясь на старый трухлявый пень.

– Не утруждай себя, Архонт, я все уже знаю, – хитро улыбнулся юноша. – Не мог же я пропустить такое событие – романтическое свидание сестрицы Ундины с Белым Князем. Ну, подслушал, чего тут такого, – колеблющаяся фигура юноши слегка отпрянула под возмущенным взглядом Стаса.

– И что скажешь?

– Да помогу, конечно, куда же мне деваться! В горах, правда, особо не разгуляешься, но неприятности твоим кочевникам я гарантирую.

– Спасибо. Насчет жертв ты тоже слышал?

– Тут Ундина [128]128
  Ундины – в фольклоре народов Европы (германские сказания, поверья народов Прибалтики, отчасти древнегреческие мифы) – духи воды, русалки.


[Закрыть]отчасти права: тонко контролировать силу стихии непросто, но я постараюсь. Хотя, конечно, – юноша на секунду задумался, – стопроцентной гарантии дать не смогу. Уж не обессудь.

– И то неплохо.

– Да, князь, чуть не забыл. Сюда во весь опор несутся сыновья Стрибога – Посвист и Полуденик. [129]129
  Посвист – старший сын Стрибога, повелитель бури; Полуденик – повелитель легкого теплого дневного ветерка.


[Закрыть]Моя материализация в этом мире никак не может пройти для них незаметно, ибо они сами – суть воздушной стихии. Не знаю, интересно тебе это или нет, но Сварог повелел им разыскать тебя и доставить к нему, – Сильф лукаво улыбнулся, вопросительно глядя на Стаса.

– Я в гости хожу только по личным и вежливым приглашениям, – угрюмо произнес Стас. – Благодарю, Сильф, и попутного тебе ветра.

– До встречи Архонт, – фигура юноши растаяла. – Но я, пожалуй, тут чуток покручусь, вдруг чего интересного произойдет, – почти неразличимо прошелестел легкий ветерок.

– Колояр, давай, дружище, домой собираться. На сегодня мы план по общению перевыполнили, и вступать в дебаты с двумя молодыми ветреными богами у меня нет ни сил, ни желания, – произнес Стас, открывая портал.

Глава 6.Immortals [130]130
  Immortals (англ.) – бессмертные.


[Закрыть]

Веер представлял собой бесконечное множество миров, иных измерений и параллельных реальностей с невероятным многообразием типов материи, взаимно проникающих друг в друга и движущихся во времени в различных направлениях с различными скоростями. Например, реальность или пространство обычного человека движется по поверхности Земли, вместе с Землей движется вокруг Солнца, вместе с Солнцем движется вокруг центра Галактики. Такую совокупность движений совершает любой человек с нормальным диапазоном восприятий, заключенным в определенную полосу.

Но даже имея чрезвычайно широкий диапазон восприятия и неограниченную возможность совершать путешествия во времени и пространстве, представить себе четкую структуру самого Веера Стас не мог. Не проливал свет на этот вопрос и огромный багаж знаний, находящийся в его распоряжении. Как выяснилось, ученые его времени, дорабатывая эйнштейновскую модель мира и развивая идеи теории относительности, давно пришли к мнению, что число Вселенных бесконечно. К тому же, каждая из них имеет разную степень кривизны времени и пространства, что дает возможность этим мирам бесконечное число раз пересекаться в бесконечном числе точек. Но это была чистая теория, не дающая прямых ответов на простые вопросы и не позволяющая путем логических умозаключений создать хотя бы приблизительную карту миров Веера Реальностей.

Стас начинал понимать древних гиперборейцев, в большинстве своем посвятивших исследованию Веера всю свою бесконечную жизнь, ибо объект исследования сам был бесконечен. Но логика древних исследователей принципиально отличалась от человеческого мышления. Цель, которая стояла перед его далекими предками, охватывала две категории: узнать и понять. Причем последняя категория была вовсе не обязательна в случае, если какие-либо явления не поддавались осмыслению. По сути, жители древнего материка были собирателями знаний ради самих знаний.

Мозг их потомков был устроен несколько иначе – человеку объективно необходимо было: узнать, понять, примерить на себя и непременно применить. Причем все четыре критерия были абсолютно обязательны, поскольку чистое абстрактное знание, не имеющее практического воплощения, людьми пятой расы отбрасывалось как неактуальное либо откладывалось на пыльные полки архивов до лучших времен. Впрочем, любознательный и прагматичный человеческий мозг достаточно успешно находил применение любым, даже самым экзотическим знаниям.

Стас с нескрываемым ужасом на миг представил себе, что могло бы произойти, если бы непоседливые человеческие умы его времени получили прямой доступ к знаниям Кристалла Мироздания или выход в информационные поля планеты. Его современникам вполне хватило Оппенгеймера [131]131
  Джулиус Роберт Оппенгеймер – американский физик-теоретик. Широко известен как научный руководитель Манхэттенского проекта, в рамках которого в годы Второй мировой войны разрабатывались первые образцы ядерного оружия; из-за этого Оппенгеймера часто называют «отцом атомной бомбы».


[Закрыть]с его Манхэттенским проектом, а также соотечественников самого Стаса – Сахарова [132]132
  Андрей Дмитриевич Сахаров – советский физик, академик АН СССР, один из создателей первой советской водородной бомбы.


[Закрыть]и Лаврентьева, [133]133
  Олег Александрович Лаврентьев – советский, российский и украинский физик, доктор физико-математических наук, предложивший устройство водородной бомбы на основе дейтерида лития, а также способ получения электроэнергии в управляемой термоядерной реакции.


[Закрыть]чтобы на протяжении пятидесяти лет ежеминутно с трепетом ожидать появления новой Хиросимы.

Несмотря на все изменения, произошедшие с ним за последнее время, Стас был обычным представителем своей расы, и его, естественно, интересовал вопрос практического применения полученных знаний. Прежде всего, в свете предотвращения глобального катаклизма, ожидавшего планету в его будущем. Ответы на вопрос, как предотвратить, у него уже были, и вариантов было множество – начиная с прямого воздействия на материальные космические объекты и заканчивая изменениями самого хода истории и версий развития цивилизации на планете. Оставалось найти ответ на вопрос: нужно ли предотвращать? Имеет ли он право вмешиваться? А для этого необходимо было, как минимум, понять причины, приведшие к катастрофе в XXI веке, и найти режиссера этого апокалипсического спектакля.

Его многочисленные путешествия по мирам Веера были интересны и познавательны. Формы жизни, встречаемые им, были порой просто невероятны и с трудом воспринимались сознанием. Стас научился проходить слои реальностей нижнего уровня почти незаметно, лишь едва касаясь рассудком тягучей тьмы и безысходности, которыми они были пропитаны. Заниматься подобными исследованиями можно было в течение веков и тысячелетий, расширяя свой кругозор и совершенствуя сознание, но ответ на стоящие перед ним вопросы находился на его родной планете, это он начинал понимать все отчетливее.

– Не может глиняный истукан стрелять из лука лучше богини охоты. Это априори [134]134
  Априори – знание, полученное до опыта и независимо от него (знание априори, априорное знание), т.е. знание, как бы заранее известное.


[Закрыть]невозможно, – разъяренный голос Деваны, заглушая шум падающей воды, донесся до Стаса, только что вышедшего из портала на верхней площадке отвесной скалы рядом с генераторами. Девушка, разрумянившись от возмущения и интенсивно жестикулируя, что-то доказывала невозмутимо стоявшему рядом Колояру. – И потом, разве это лук? Это же баллиста [135]135
  Баллиста – античная двухплечевая машина торсионного действия для метания камней. Позднее в первых веках нашей эры под баллистами стали подразумевать стрелометы.


[Закрыть]какая-то, – Девана подошла к огромному блочному луку.

– Данная конструкция лука разработана во второй половине двадцатого века. Ее ключевой особенностью являются моноблоки эксцентрики, расположенные на концах плеч, которые перераспределяют нагрузку тяги таким образом, что к концу она очень сильно ослабевает. В результате, хотя нагрузка конкретно этого лука может доходить до 120 кг, лучник может спокойно стоять с натянутым луком, ощущая не более 10 кг. Кроме того, блоки осуществляют более "правильный" разгон стрелы, когда нагрузка на нее растет с увеличением скорости, что сильно снижает стартовую деформацию и повышает КПД лука, – менторским тоном вещал Колояр.

– Да чушь все это. Моноблоки, деформация... Шишку на кедре видишь? – Девана рукой указала на огромный кедр, росший в трехстах метрах от края скалы. – Сейчас я без всяких эксцентриков ее собью. И если твоя каменная обезьяна сможет повторить подобный выстрел, то я готова слушать твои нудные лекции хоть весь день напролет.

Слова у Деваны, как обычно, с делом не расходились – и, заканчивая предложение, она уже поднимала свой лук, изготавливаясь для стрельбы. Стас, с любопытством наблюдавший сверху за разыгрывающимися событиями, перехватил у Колояра управление големами и дал команду самому отдаленному лучнику, расположенному метров на сто дальше от цели. Выстрел стрелок произвел с секундной задержкой, и только войдя в темп, Стас смог по достоинству оценить мастерство сотворенных им бойцов.

Баллистические характеристики стрелы и параметры лука многократно превышали возможности огромного, мощного, но все же обычного лука богини. Да и кондиции самого голема были приспособлены именно под этот вид оружия. Легкая углепластиковая стрела поразила цель на миллисекунду раньше стрелы Деваны, разорвав на части титановым наконечником большую кедровую шишку.

– Это что было? – взбешенная Девана резко развернулась к Колояру. – Кто из них стрелял?

– Стрелял семнадцатый номер, – Колояр невозмутимо указал на лучника, стоящего в отдалении на самом углу стены.

– Дурацкие шутки! Яблочко от яблони недалеко откатилось. Каков хозяин, таких и слуг себе настругал. Тот ножички кидает, теперь эти вот с луком опозорили, хорошо хоть, никого живого вокруг нет – такой срам для богини охоты... – Девана разочарованно опустила лук на землю. Затем повернулась к Колояру и тихо прошипела: – А ты ежели кому хоть словом обмолвишься, я из тебя горшок глиняный сотворю. Понял меня?

– Здравствуй, Девана. Рад тебя видеть в добром здравии и хорошем настроении, – произнес Стас, проявляясь за плечами красавицы. – Ты, как всегда, обворожительна, особенно в гневе. Только на Колояра свою ярость тратить не стоит. Во-первых, его сознание лишено эмоциональной составляющей, а во-вторых, команду голему отдавал лично я. Все недосуг было проверить их в деле, а тут такой случай – лучший стрелок нынешних времен в гости пожаловал.

– Даже не знаю, что лучше: оскорбление от глиняной куклы стерпеть или от зарвавшегося, возомнившего о себе невесть что человечка, – меча молнии зелеными глазищами, произнесла черноволосая красавица.

– Я тоже за тобой очень соскучился, богиня, – Стас поцеловал руку девушки.

– Спасибо, что оставил ключик от своего замка, – чуть остыв и смягчившись, тихо проговорила Девана. – Да, и вынуждена признать, выстрел был просто потрясающий. Мои поздравления, Архонт. Вот только вопрос у меня – для какой войны ты такое войско сотворил? Ты же у нас вроде как пацифист великий, али изменилось что?

– Да, если честно, и сам точно не знаю. Это, скорее, результаты творческих экспериментов, – Стас провел рукой вдоль стен, где стояли големы-лучники. – О непосредственном практическом применении дружины я как-то еще не думал.

– А придется... – Девана внимательно взглянула ему прямо в глаза.

– Ты же знаешь мое отношение к данному вопросу. Воевать мне в своем прошлом никак нельзя.

– Даже с богами?

– С твоими родственниками? Сварог мне что, войну объявить решил? Не слишком ли много чести для простого смертного?

– Может, и так, да только пророчество Святогора ему покоя не дает. Детки Стрибога нашли твою хрустальную гору, и завтра Сварог со своими холуями будет здесь. Какое решение примешь, Белый Князь?

– Решение? Для начала позволь, богиня, пригласить тебя на ужин. В этот раз мне есть чем тебя угостить. Может, как войско мои глиняные дружинники еще и не состоялись, но вот охотники и рыболовы – знатные получились. А какие из них куховары – это мы с тобой сегодня и проверим. Не желаешь окунуться с дороги? – Стас сбросил с себя одежды и, разбежавшись, прыгнул с трехметровой стены в ледяную воду озера.

– Нашел дуру, – проворчала Девана, наблюдая, как Стас, отфыркиваясь, мощными гребками рассекает прозрачную студеную воду горного озера. – Стоило за тридевять земель лететь, чтобы в холодной воде купаться. Меня вполне и джакузи устроит. Когда еще мои дражайшие родственнички додумаются до всех прелестей научно-технического прогресса... Надо пользоваться моментом. – Богиня направилась в сторону каменных хором Стаса.

Огромный обеденный стол в большом зале ломился от яств. Преобладала, конечно же, дичь, консервированная всевозможными способами. Копченые, соленые, сушеные окорока и балыки, приготовленные как из лесного зверя, так и из различных видов рыбы, радовали глаз своим разнообразием. Стас сам был поражен тому количеству и изобилию снеди, которую его разведчики сумели заготовить за столь короткий срок.

Молодой дикий поросенок, целиком зажаренный на вертеле, еще дымился пряным ароматом и был покрыт поджаристой румяной корочкой. Небольшая белорыбица, всего около метра в длину, была запечена в глине и сочилась жиром на огромном серебряном блюде. Для полного комплекта на столе не хватало зелени, овощей и фруктов, материализацией которых Стас и был занят в данный момент.

– Ты хочешь всю свою глиняную дружину за стол усадить и накормить? – пораженная Девана, стоя возле стола, расширенными отудивления глазами рассматривала ассортимент блюд. – Откуда столько разносолов? И, главное, кто их есть будет? Мы с тобой все даже попробовать вряд ли сможем.

– Я все никак не привыкну к педантизму Колояра. Дал команду накрыть стол по высшему разряду – вот и получайте результат. А, так это еще не все? – Стас, выпучив глаза, уставился на десяток гоплитов, строем входивших в зал и выстраивающихся позади стола в шеренгу. На согнутой в локте левой руке у каждого из них было перекинуто белоснежное полотенце. – Колояр, это еще что такое?

– Обслуживающий персонал, – невозмутимо произнес воевода. – Пришлось повозиться с периферийным программным обеспечением, но я справился. На данный момент это почти идеальные официанты. – Если бы Стас точно не знал, что это невозможно, ему бы показалось, что в интонации воеводы сквозит гордость.

– Значит так, мажордом недоделанный, двоих хватит с головой. Остальных отпустить. Да, и пусть принесут из лаборатории бутыль с водкой – мне нервное напряжение снять надо, бургундское для этого не очень подходит. Богиня, прошу к столу. Предлагаю начать трапезу немедля, а то еще неизвестно, что у Колояра может быть запланировано в полном перечне процедур, выполняемых "по высшему разряду". Будет нам сейчас вместо романтического ужина торжественный прием в Букингемском дворце. [136]136
  Букингемский дворец – официальная лондонская резиденция британских монархов и достопримечательность Лондона. Дворец предназначен для официальных церемоний, банкетов и приемов.


[Закрыть]– По невозмутимой физиономии воеводы вполне можно было предположить, что Стас если и не попал в точку, то крайне недалек от истины.